"Прелестница" - читать интересную книгу автора (Кинг Валери)

5

В половине первого ночи Ричард Блейк, шестой виконт Уортен, расхохотался до слез. Постоялец в соседней комнате «Виноградной лозы», где расположился виконт, застучал в стену. Весь последний час Уортен смеялся так часто и громко, что его сосед больше не мог этого вынести.

— Да, да! — крикнул Уортен через плечо, Адресуясь к стене. — Я постараюсь потише!

Но, продолжая читать, он снова и снова не мог удержаться от смеха.

«Стая гусей взлетела, вытянув длинные шеи. В клювах они держали сеть, в которой, прижавшись друг к другу, лежали Брианна и ее любимый брат Маркус. Их друзья, белокрылые ангелы-гуси, уносили их ввысь с палубы корабля. Вид сотен оранжевых лапок наполнил сердце Брианны радостью и благоговейным страхом».

Уронив голову на руки, Уортен хохотал до боли в груди. Он пытался безуспешно вообразить себе сотню гусей, летящих рядом в тесной близости, да еще каждый с толстой веревкой в клюве. Он читал уже третий роман Мег с удовольствием, восхищением и все время искренне потешаясь.

Он сидел за маленьким письменным столом неподалеку от огромной, красного дерева кровати. Стол стоял у окна с яркими красно-желтыми ситцевыми занавесками, выходившего в мощенный булыжником двор старенькой гостиницы. Из окна ему была видна пивоварня, где хозяин гостиницы варил самое лучшее пиво, какое лорду Уортену случалось пробовать.

Наконец он поднял голову и откинулся в кресле, бессознательная улыбка все еще блуждала на его лице. Романы Мег стали для него откровением. Он впервые полностью осознал ожидавшие его трудности и то, каким сокровищем он мог овладеть в лице Маргарет Лонгвилль. Герои ее романов все время совершали невероятные подвиги — взбирались на отвесные скалы, сражались с полусотней кровожадных турок (сразу со всеми, разумеется) или прыгали через тридцатифутовые пропасти «с легкостью и грацией искусных балетных танцоров». Этот последний пассаж заставил его расхохотаться так громко, что постоялец в соседней комнате закричал: «Да замолчишь ты когда-нибудь!»

Лорд Уортен снова засмеялся. Господи, если он не перестанет думать обо всех этих нелепостях, он умрет со смеху. Он вытер выступившие на глаза слезы и, глубоко вздохнув, закрыл книгу. Хотя его первоначальным намерением было постичь путем чтения тайны ее ума, его сердце глубоко тронула изображаемая в романах Мег любовь. Он понял, какое у нее прекрасное сердце, способное на глубокое чувство. Он и раньше об этом догадывался, теперь он знал это наверняка. Если бы он только мог найти путь к ее сердцу и завоевать его. Но как?

Он сидел, откинувшись в кресле, поглаживая мягкий кожаный переплет. Прелестная, обворожительная Мег! Как ему покорить такое создание? Теперь он понимал тревогу и озабоченность сэра Уильяма: в практической жизни Мег не мыслила ровно ничего — стоит только вспомнить стаю гусей. Он чуть было не расхохотался снова.

Постукивая пальцем по переплету, лорд Уортен нахмурился. В этих трех книгах было что-то, озадачивавшее его: постоянный, едва уловимый мотив утраченной любви, чувство потери. Не был ли это его подлинный соперник, подумал он, призрак из ее прошлого?

Но что бы там ни было — гуси, призраки, что угодно, — он был твердо намерен завоевать ее.

Он приехал в Стэйплхоуп раньше по той простой причине, что не мог больше оставаться в стороне от Мег. Мысль о его добыче — запертом для него сердце Мег — овладела им безраздельно. Завтра утром он приступит к осаде.

Он отослал своего камердинера спать и сидел в своей комнате в тонкой полотняной рубашке, светло-желтых бриджах и высоких сапогах. На плечи он накинул каштанового цвета халат. Он посмотрел на свои сапоги, которые последние два часа он все собирался снять, но книги Мег отвлекли его.

Повернувшись в кресле, лорд Уортен начал было стягивать сапог, но стук колес по булыжнику и громкие сердитые голоса со двора привлекли его внимание. Его комната находилась на втором этаже. Выше был только чердак. Он выглянул из окна. Зрелище, представшее его глазам, изумило его.

— Что за черт? Силы небесные, это еще что?

Во дворе в тусклом свете фонарей он увидел отличную, запряженную парой двуколку, с привязанной к ней как попало по меньшей мере, полудюжиной картонок. Сидевшая в ней огненно-рыжая парочка отчаянно препиралась между собой вполголоса, что не мешало их голосам заполнять маленький дворик. Не прошло и минуты, как они разбудили конюха, двух его подручных, и в комнате хозяина возле кухни зажегся свет.

— Мистер Чарльз! — воскликнул конюх, подняв фонарь и вглядываясь в лицо сидевшей рядом женщины. — Мисс Маргарет? — изумился он. — Куда это вы направились с этим щеголем? Да вы вся дрожите!

У лорда Уортена не осталось никаких сомнений относительно личности путешественников. Это были Чарльз и Мег. Его нареченная сидела слева, прямая как палка, завернувшись в плащ. Справа на нее гневно уставился Чарльз.

Уортен был поражен. Что это, побег? Подумав немного, он отказался от этой мысли. Чарльз и Мег были друзьями, но о браке и не помышляли. Даже в Лондоне они часто обменивались щипками и возились, как настоящие брат и сестра. Но если это не тайное романтическое бегство, то, значит, Мег бежит — от него?

Воображение у него разыгралось. Ничто не доставляло ему такого удовольствия, как хорошая погоня. А что может быть приятнее, чем преследование этой обольстительной рыжей лисицы?

Он сунул левую ногу в сапог и поспешно поднялся. Подойдя к зеркалу, он убедился, что его туалет в порядке. Уважающему себя охотнику не подобает приближаться к такой добыче с торчащими в разные стороны волосами или с пятнами на рубашке. Сначала он собирался повязать галстук, но тут же сообразил, что небрежностью костюма можно было успешнее достичь желанного эффекта. Он накинул черный шелковый плащ, красиво драпировавший его на ходу, придавая ему романтический вид. Уже выходя из комнаты, он вспомнил о пистолетах. Прихватив один, Уортен направился вниз, во двор.

Мег не обратила никакого внимания на конюха, и его изумление при виде ее наедине с Чарльзом в такой поздний час, и осторожно спустилась из экипажа. Она кипела от ярости. Оказавшись на земле, она уперлась руками в бока и закричала на Чарльза:

— Ну и растяпа! Руки у тебя крюки! Чуть не вывалил меня посередине улицы!

Красный, как свекла, Чарльз оставался в двуколке. Стиснув зубы и пытаясь говорить тихо, он сказал:

— Если бы ты не запихнула весь свой гардероб в эти чертовы картонки, — тут голос его против воли сорвался на крик, — я бы одолел этот поворот!

Бросив вожжи одному из конюхов, он соскочил с двуколки. В окнах гостиницы тут и там замелькали огни свечей.

С того самого момента, как она явилась на проселочную дорогу с шестью картонками в руках, она не переставала злиться на Чарльза. Вместо теплого удобного экипажа, который он обещал предоставить ей, он запряг пару вороных — это нужно было вообразить такое! — в двуколку. Экипаж был легкий, на удобных рессорах, но от холодной ночной сырости Мег защищал только тонкий плащ. А куда, интересно, могла она пристроить свой багаж?

Но что всего хуже, при виде этого багажа Чарльз тут же окрысился:

— Какого черта ты притащила все это барахло?

Мег была в ужасе. Хоть они и собрались бежать, но не жить же ей как цыганке?

— Здесь все необходимое, — отвечала она резко. — А где, скажи на милость, дорожная карета твоего отца? Ты же обещал. В такой сырой вечер я ожидала, что у меня будет, по крайней мере, грелка в ногах!

— Грелка? Мег, мы что, отправляемся в кругосветное путешествие или на прогулку? Я взял двуколку, потому что нам нужно спешить! Ведь твой отец, конечно, станет преследовать нас, как только узнает о твоем исчезновении. А что до моего… — Чарльз только широко раскрыл глаза. — Черт, лучше об этом не думать! Он мне голову оторвет, как только нас поймает!

Мег согласилась, что положение их было отчаянное, но настояла, чтобы Чарльз привязал все ее коробки к экипажу. В результате получилось нечто смехотворное. Они не проехали и мили, как коробка с туалетными принадлежностями сорвалась и упала. Чарльзу пришлось остановиться и потратить не меньше четверти часа, чтобы водворить все на место.

И все это время державшая лошадей Мег осыпала его упреками.

— У нас не было бы никаких затруднений, будь у нас подходящий экипаж. И давай поживее! Лошади горячатся и никак не желают стоять смирно!

— Они привыкли к умелым рукам! — язвительно отвечал Чарльз.

— Чарльз Бернел, ты тупоголовый чурбан!

Еще полмили длилось молчание, пока Мег не начало трясти. Они сначала выехали на юг, в направлении Бристоля, но, когда свалилась еще одна коробка, Мег, у которой зуб на зуб не попадал от холода, воскликнула:

— Я дальше не поеду! Поворачивай, и едем в Стэйплхоуп. Ты говорил, что видел, как в долину въезжала карета; быть может, это была почтовая, и мы сможем нанять ее!

— Мне бы это подошло! — Чарльз поднял коробку и сунул ее в руки Мег. — Держи ее на коленях, пока мы не доберемся до «Лозы»!

Мег только взглянула на него, высокомерно подняв брови, и пристроила коробку поудобнее у себя в ногах.

Сейчас, стоя на булыжнике гостиничного двора, она продолжала поносить Чарльза за его кучерские способности, пока не вмешался конюх:

— Не люблю вмешиваться промежду кошек и собак, когда они рычат и шипят друг на друга, но у нас полно постояльцев, которым не нравится, когда нарушают их покой. Так что, пожалуйста, мистер Чарльз, говорите потише и объясните, если можете, почему вы путешествуете таким странным образом с дочерью сэра Уильяма Лонгвилля?

Эти последние слова были сказаны очень выразительно, и Чарльз побагровел.

— Я… то есть я, — проговорил он запинаясь, — я сопровождаю мисс Лонгвилль к… к ее тетке в Бат, и мы… то есть я… я решил, что мне следует, пожалуй, взять закрытый экипаж. Нельзя ли у вас тут случайно нанять почтовую карету?

Конюх взмахнул фонарем, так что свет от него заплясал по булыжнику.

— Ну, это самая забавная выдумка, какую мне доводилось слышать!

Он знал Чарльза и Мег с детства. Подойдя к лошадям, он похлопал коренную по голове. С усмешкой он добавил:

— Карета, может быть, и нашлась бы, но почему бы вам не взять папашину? Я ее хорошо знаю, мисс Мег в ней было бы удобнее. Или, может быть, у вас есть на это какие-то причины, а?

Лицо Чарльза горело, и Мег видела, что он решительно не в состоянии что-нибудь придумать.

Подойдя к конюху, Мег умоляюще сложила руки.

— Моей тетке и в самом деле плохо. Чарльз думал, что в двуколке будет быстрее. Моя бедная тетя София нуждается во мне. Она больна — при смерти! Мы должны выехать немедленно!

— Еще одна выдумка, мисс Мег? — Он укоризненно пощелкал языком.

Мег слегка улыбнулась.

— Вас невозможно провести! Ну ладно, дело в том, что я не могу сказать вам, почему мне приходится покидать Стэйплхоуп таким неподобающим образом, но я должна! У меня ужасное положение!

— А тетка в Бате у вас есть?

— Нет! Вы же знаете, что нет!

Конюх не мог удержаться от улыбки.

— Эта карета не почтовая, она принадлежит вот этому джентльмену. Спросите его, быть может, он вам ее одолжит.

Мег немного удивило выражение его лица. Он потер увесистым кулаком заросший щетиной подбородок, на лице у него была легкая улыбка. Мег могла только догадываться о том, что у него на уме. Не заметив лукавого блеска в его глазах, Мег приготовилась торговаться с владельцем кареты.

Прежде чем повернуться к нему лицом, она состроила самую привлекательную физиономию. Быть может, ей удастся убедить этого человека помочь ей, если он узнает, что ее преследует злодей, чьих когтей она должна избежать любой ценой. Она услышала шаги, топот сапог по булыжнику. В надежде смягчить сердце незнакомца умильным выражением, Мег обернулась.

Она даже предположить не могла, какое зрелище ожидало ее. В шелковом плаще, развевающемся у него за плечами, к ней приближался не кто иной, как сам лорд Уортен. Он улыбался ей, в его темных глазах таилась насмешка.

— Господи помилуй, попались! — пробормотал Чарльз.

— Вы! — воскликнула Мег. Сердце у нее замерло от испуга. — Но как вы сюда попали? Я хочу сказать, вас ожидали только завтра!

Свет фонаря упал на его лицо, и Мег вздрогнула, увидев родинку.

— Любовь моя! — воскликнул Уортен. — Какое дивное зрелище для моих бедных глаз.

Не сводя с нее взгляда, он подошел ближе и, взяв ее рукой за подбородок, крепко поцеловал в губы. Пораженная, Мег не успела сделать и шагу назад, как он сказал:

— Со времени нашей последней встречи — и поцелуя — я не мог ни о чем больше думать! Нo что это? — Он с улыбкой указал на двуколку. — Вы спешили мне навстречу? Как я счастлив, моя милая Мег!

С трудом взяв себя в руки, Мег отступила на несколько шагов, налетев при этом на Чарльза.

— Вы… вы чудовище! — воскликнула она. — Чарльз, защити меня от этого коварного обольстителя!

Чарльз положил ей руку на плечо.

— Послушайте, Уортен! — начал он. — Вы не должны были целовать… я хочу сказать, я требую, чтобы вы оставили Мег в покое. Выбросите этого человека из вашей гостиницы немедленно! — обратился он к конюху. — Он докучает дамам, как вы сами видите!

Уортен ухмыльнулся.

— Ну-ну, Бернел! Придумайте что-нибудь получше! Докучаю дамам? Вы меня, может быть, еще и распутником назовете?

Чарльз нахмурился.

— Нет, не назову. Нельзя назвать человека тем, чем он не является.

Лорд Уортен неожиданно улыбнулся.

— Вы славный парень, Бернел! Но я не перестану докучать мисс Лонгвилль, кто бы меня об этом ни просил. Я люблю ее, и она принадлежит мне.

Чарльз стоял на своем:

— И все же я предлагаю вам удалиться, милорд. Мег рассказала мне эту скверную историю, и, как ее друг, я не могу этого позволить.

— Чарльз! — воскликнула польщенная Мег. — Как благородно с твоей стороны! Как отважно!

— Отважно, вот как? — перебил ее голос Уортена. — Сейчас проверим!

Повернувшись к нему, Мег чуть не потеряла сознания при виде пистолета в его руке, нацеленного на Чарльза. Она никогда бы не подумала, что у Уортена хватит смелости воспользоваться оружием.

— Вы с ума сошли! — воскликнула она наконец.

Уортен выдержал ее взгляд.

— Разве? Впрочем, это не имеет значения. Я остаюсь и не позволю ни мистеру Бернелу, никому другому помешать мне.

Конюх оставил лошадей и, подойдя к Чарльзу, уставился на пистолет.

— Господи помилуй, да у него пистолет!

— Ведь вы же не убьете меня? — обратился к нему Чарльз.

— Позвольте мне спросить вас, — возразил Уортен, — имею ли я право, как человек чести, удержать мою нареченную от побега с вами или с кем-нибудь другим, если на то пошло?

Чарльз нахмурился.

— Мы никуда не убегали. Вы же сами понимаете, что это нелепость.

Конюх, ухмылявшийся теперь во весь рот, заметил:

— А знаете, что я подумал, увидев вас с мисс Мег? Я сказал сам себе: «Руперт, если их остановить, эти ребятки поженятся через день-другой!»

Чарльз посмотрел на него с ужасом.

— Поженятся? Да я скорее женюсь на вас, мистер Барнс, чем на Мег.

Когда конюх, фыркнув, занялся вновь лошадьми, Чарльз с легким поклоном адресовался к Уортену:

— Я не хочу, чтобы Мег выдавали замуж против ее воли, но я признаю, что мои слова были необдуманны и мои поступки могут быть превратно истолкованы.

Мег была недовольна развитием событий. Видя, что Чарльз упускает ситуацию, она сказала, надменно вздернув подбородок:

— Не понимаю, почему вы размахиваете пистолетом у нас под носом…

— Ошибаетесь, моя милая, — прервал ее лорд Уортен. — Пистолетами не размахивают, такие выражения подходят разве только романистам. Разумный человек держит пистолет твердо.

— Если вы думаете, что я собираюсь стоять тут и обсуждать, как обращаться с оружием, вы очень ошибаетесь. Меня удивляет, что у вас вообще есть пистолет, — холодно сказала Мег.

— Быть может, вы имеете в виду, что я давно уже им не пользовался? Но я решил теперь, что напрасно пренебрегал некоторыми жестокими видами охоты, и намерен возобновить мое знакомство с ними. Не пристрелить ли мне для начала Чарльза за то, что он пытался украсть вас у меня?

Мег пыталась понять что-нибудь по выражению его лица, но оно было непроницаемо. Глаза его смотрели холодно, и она слегка прикусила губу, не зная, что и подумать. Сначала ей казалось, что он высмеивает их обоих, но, видя холодный блеск его глаз, она не могла разгадать, что у него на уме.

— Что за вздор! — воскликнула она наконец.

— Это не ответ. Вы должны решить за меня, дорогая. Должен ли я отомстить за свою честь и убить человека, осмелившегося увезти девушку обещанную мне ее собственным отцом? Уверяю вас, пятьдесят лет назад любой джентльмен поступил бы так не колеблясь.

Мег открыла было рот и снова закрыла. Будь кто-нибудь другой на месте Чарльза, поняла она с содроганием, она бы, может, и высказалась за дуэль. Но поскольку Чарльз был в этом замешан, эта идея потеряла для нее всякую привлекательность. К тому же это вовсе не был романтический побег, о чем Уортену было отлично известно. Все это она ему высказала и добавила:

— Мы просто направлялись в Бристоль, где хотели купить яхту. Чарльз и я давно уже собирались в кругосветное путешествие.

— Вы, мисс Мегги? — неожиданно вметался конюх. — На корабле? Волны вверх — вниз, вверх — вниз…

— Довольно, Барнс, — Мег судорожно проглотила слюну.

Конюх засмеялся и хотел еще что-то сказать, когда на втором этаже открылось окно и человек в шелковом ночном колпаке закричал:

— Если вы не прекратите, я сам пойду за констеблем и он запрет вас в каталажку — если только в этой дыре такая найдется.

Вздернув на нос очки, он продолжал:

— Ей-богу, вот этот тип хохотал весь вечер! Я вам голову снесу! У меня завтра дела в Шрусбери и…

— Ну хватит! — крикнул Уортен. — Мы уходим.

— И давно пора! Кричат, хохочут ни свет ни заря! Будь мне по вкусу такая жизнь, я бы уже давно переехал в Лондон.

Он со стуком закрыл окно.

Уортен опустил наконец пистолет и жестом пригласил Мег войти в гостиницу. Конюх, однако, имел на этот счет свое собственное мнение. Он задержал Маргарет, взяв ее за руку, и обратился к виконту:

— Прошу прощения, милорд, но я хотел бы задать вам вопрос насчет помолвки с мисс Мег. Я ничего не слышал об этом! А принимая во внимание поздний час, вы сами должны понимать, ведь семейство Лонгвилль наши соседи, двенадцать поколений жили бок о бок.

Слегка поклонившись ему, Уортен адресовался к Мег:

— Так как же, моя милая, помолвлены мы или нет?

В первый момент Мег хотела немедленно все отрицать, но она внезапно сообразила, что в таком случае конюх может взять ее сторону, и тогда, принимая во внимание непредсказуемое поведение Уортена, может выйти бурная сцена. Этого Мег опасалась и желала избежать.

— Да, мы должны пожениться, — сказала она наконец, — к сожалению.

Уортен улыбнулся, в глазах его вспыхнула улыбка. Не сводя глаз с Мег, он сказал:

— Я сам провожу мастера Чарльза и Маргарет домой, так что можете о них не беспокоиться.

Конюх что-то буркнул в ответ и, взглянув по очереди на Мег и Чарльза, сказал:

— Слушаюсь, милорд.

Мег приуныла. Она поняла, что ее попытка ускользнуть из Стэйплхоупа и от Уортена не удалась. Она вздрогнула. К ее большому удивлению, Уортен вручил свой пистолет Чарльзу и, сбросив шуршащий шелком плащ, ловко накинул его ей на плечи.

Она сразу же согрелась, плащ еще хранил его тепло.

— Благодарю вас, лорд Уортен, — сказала она, вздохнув.

Взяв ее под руку, он повел ее в гостиницу.

— Да вы совсем закоченели, Мег! Как это нам с Чарльзом пришло в голову путешествовать и двуколке?

Встретив сочувственное внимание, хотя и со стороны лорда Уортена, Мег пустилась в рассказ о том, как Чарльз приехал за ней в двуколке вместо дорожной кареты своего отца. Уортен покачал головой, соглашаясь с ней, что Чарльзу следовало проявить больше внимания к ее особе. Он заверил ее, что доведись ему убегать с ней, он бы уж позаботился о более удобном экипаже.

— Вы могли бы взять с собой все ваши платья, если бы вы того пожелали, — сказал он.

Когда они вошли в гостиницу, Мег взглянула на него и невольно улыбнулась.

— Вы, конечно, шутите.

— Напротив, — отвечал он, понизив голос. — Леди всегда должна быть окружена удобствами. Так любила выражаться моя мать, и с годами я понял, насколько она была права. Женщина всегда чувствует себя счастливее, когда за ней ухаживают и ее балуют. А когда женщина счастлива, то и весь дом счастлив.

Погладив меховую подкладку его плаща, Мег вздохнула.

Наклонившись к ней еще ближе, он прошептал ей на ухо:

— Я бы мог сделать вас счастливой, Мег, если бы вы только мне это позволили.

Его дыхание у щеки взволновало ее. Как он может говорить с ней так? Она не знала, что ему отвечать.

Чарльз перебил их:

— Ну вы и хитрец, Уортен! Ведь этот пистолет даже не заряжен.

Все еще не отпуская руку Мег, Уортен резко возразил:

— А вы думали, я стал бы рисковать жизнью Мег? Плохо вы меня знаете!

Мег смотрела на шедшего рядом с ней человека. Он обратился к вышедшему им навстречу улыбающемуся хозяину, дюжему мистеру Крапсу, с просьбой подать бренди и все необходимое для приготовления ромового пунша в парадную гостиную.

Что это за человек, который только что угрожал Чарльзу пистолетом с тем, чтобы тут же объявить, что не заряжал его, опасаясь за ее жизнь? Она пыталась разобраться в нем, но, покачав головой, призналась сама себе, что не понимает его вовсе.