"Обнажённый Бог: Феномен" - читать интересную книгу автора (Гамильтон Питер)

15

Работа была не из приятных, и все же это лучше, чем хождение по звездоскребам. Толтон и Дариат медленно ехали на грузовике по травянистым равнинам Валиска в поиске тел служебных животных. Еда в ослабленном обиталище стала главной заботой. Во время правления Киры одержимые поедали существующие запасы, нимало не беспокоясь об их пополнении. После того, как Валиск очутился в темном пространстве, выжившие его обитатели стали уничтожать диких животных, впавших в обморочное состояние. За пещерами в северной оконечности обиталища вырыли большие ямы, поставили в них длинные шесты и, закрепив на них туши животных, жарили их на кострах, как в каком-нибудь там средневековье. Питание было однообразное: козы, овцы, кролики, хотя и довольное сытное.

Теперь надо было торопиться. Животные, так и не вышедшие из своей странной комы, стали умирать. Их надо было подбирать и жарить, пока они не успели разложиться. Если их подвешивали в холодных пещерах, то правильно обработанное мясо могло храниться в течение нескольких недель и годилось в пищу. В военные времена всегда готовили запасы еды. Потомки Рубры знали о страшном пришельце и на всякий случай готовили оружие. Остальным жителям об этом эпизоде не рассказали.

Толтон подозревал, что именно потому ему и Дариату и дали такое задание – потомки не хотели, чтобы у них было поменьше контактов с жителями: не следует волновать людей.

– Отчего личность тебе не доверяет? – спросил Дариат. Уличный поэт сидел за рулем грузовика. Они ехали по неглубокой извилистой долине в южной части обиталища. – Ты выжил во время нашествия одержимых. И показал себя при этом с лучшей стороны.

– Потому что я то, чем являюсь. Ты же знаешь, что я на стороне угнетенных. Это моя натура. Я могу их предупредить.

– А ты считаешь, что, предупредив их, ты тем самым им поможешь? Они ослаблены и не могут оказать никакого сопротивления, если это чудовище вернется. Разве тебе не известно, что мои разлюбезные родственники – единственные, кто могут его остановить? И что же, после этого ты пойдешь и скажешь больным людям, что у нас тут ходит ледяной дракон-убийца? Поднимешь ты тем самым их дух? Я не хочу читать проповеди, но о классовых различиях уже давно забыли. Нас, скорее, можно разделить на лидеров и ведомых. Вот и все.

– Ну ладно. Черт с ним. Однако не можешь ты их вечно держать в неведении?

Они узнают. Если это чудище явится, все о нем узнают.

Толтон взялся за руль обеими руками и понизил скорость, чтобы услышать ответ Дариата.

– Ты думаешь, оно вернется?

– Да, и еще раз да. Ему чего-то хотелось в прошлый раз, а все, что мы сделали, – это разозлили его. Даже если иметь в виду, что у него зачаточная психология, оно вернется. Вопрос только: когда? И придет ли оно одно?

– Черт возьми! – Толтон опять взялся за руль, и грузовик пошел по мелководью. – А как насчет подачи сигнала СОС? Можем мы вызвать Конфедерацию?

– Нет. Несколько человек работают над этим, но по большей части мои родственники занимаются подготовкой к обороне.

– У нас пока есть, чем обороняться?

– Не слишком много, – признался Дариат.

Толтон заметил подозрительный бугорок цвета авокадо среди тонких стеблей розовой травы и остановил грузовик.

На земле лежало тело большой служебной ящерицы. Она была выведена для агрономических надобностей. Длина ее составляла полтора метра от носа до хвоста, на лапах – длинные, словно грабли, пальцы. На Валиске таких ящериц были сотни. Они очищали реки от сгнившей травы, сучков и топляков.

Дариат смотрел, как его приятель склонился над животным и осторожно потрогал его бока.

– Не пойму, живая она или нет, – пожаловался Толтон.

– Мертва, – сказал ему Дариат. – Жизненной энергии в теле больше нет.

– Ты можешь это сказать?

– Да. Она похожа на небольшое внутреннее свечение. Все живые существа его имеют.

– Черт. Неужели ты это видишь?

– Да, это похоже на зрение. Мой мозг определяет это как свет.

– Да ведь у тебя нет мозга. Ты ведь привидение. У тебя просто пучок соединенных друг с другом мыслей.

– И не только это. Я – обнаженная душа.

– Ну ладно, не надо быть таким чувствительным, – Толтон улыбнулся. – Чувствительным. Чувствительное привидение.

– Надеюсь, что твоя поэзия лучше, чем чувство юмора. В конце концов поднимать ее придется тебе, – он тронул прозрачной ногой мертвую ящерицу.

Толтон уже не улыбался. Он обошел грузовик и опустил задний борт. Там уже лежали тела трех служебных животных.

– Козы еще туда-сюда, а это мне кажется каким-то каннибализмом, – проворчал он.

– Обезьяны считались деликатесом у некоторых народов Земли в доиндустриальную эпоху.

– Неудивительно, что они все вымерли, а дети их сбежали в город и жили счастливо.

Он подставил руки под тело ящерицы. Ощущение не из приятных: скользкая чешуя легко сваливалась с выступавших костей животного.

– И лебедки нет, – ворчал он, таща тело к машине.

Ящерица была тяжелой. Потребовалось несколько приемов, прежде чем он втащил ее по крутому аппарелю. Толтон даже раскраснелся, когда закинул ее на туши других животных. Спрыгнул вниз, поднял борт и закрыл задвижки.

– Хорошая работа, – похвалил Дариат.

– Да ладно, хорошо еще, что мне не надо их убивать.

– Нам пора возвращаться. Груз большой.

Толтон согласился. С грузовиков было снято все, что можно: не было ни процессоров, ни радаров, предупреждавших о возможном столкновении. Их даже не всегда удавалось заводить. А если груз был слишком большим, они и вовсе останавливались.

– Дариат, —позвала личность. – Пришелец вернулся. И не один.

– О Господи. И сколько их?

– Дюжины две. А то и больше.

Дариат лишний раз убедился, какого труда стоит личности каждое простое действие, в данном случае – разглядеть приближавшиеся пятна. Причем он даже не был уверен, что Рубра рассмотрел их все. Среди прядей темной туманности скользили, как и прежде, бледные полосы бирюзового и рыжеватого цвета. Рассекая рваные пряди и резко изгибаясь на каждом повороте, к обиталищу неуклонно приближалось скопление светло-серых точек. В движении этом не было порядка, но личность должна была проследить их траекторию.

Дариат посмотрел сквозь закопченое ветровое стекло грузовика. До северной оконечности обиталища оставалось тридцать километров, и дорога эта через кустарниковую пустошь внезапно показалась ему чрезмерно долгой. Доберутся они туда, по меньшей мере, минут через сорок, да и то если по пути к твердому дорожному покрытию им не встретится участок, слишком сильно поросший розовой травой. Одинокое и длительное пребывание в темпом пространстве весьма опасно, да и пещеры – не слишком надежное укрытие.

Смешно, подумал Дариат: и это он, кто на протяжении тридцати лет старался изолировать себя от людей, сейчас страстно хотел затеряться в толпе. Он не забыл страшного, ослабляющего холода, которым в прошлый раз поразил его пришелец. Душа его в этом странном мире была абсолютно беззащитна. И если сейчас пришло время окончательно умереть, то он предпочел бы, чтобы это произошло в компании ему подобных. Он повернулся к Толтону, стараясь четко произносить слова, так, чтобы по движению губ Толтон понял его правильно:

– Эта каракатица может ехать быстрее?

Уличный поэт испуганно на него посмотрел:

– А в чем дело?

– Настал удобный момент, когда мы можем это выяснить.

– Что, вернулось чудище?

– И не одно.

Толтон схватился за рычаг и поднял скорость до сорока с лишним километра в час. Двигатель лихорадочно зажужжал. Обычно его вообще слышно не было. Дариат подключил родственную связь для наблюдения за приближением пришельцев. Личность привела в действие семь лазеров и два мазера, находившихся на краю космопорта. Как и в прошлый раз, никакого ответа от пришельцев не поступило.

Те из них, что летели впереди, вырвались из туманности и устремились к оболочке обиталища. Оптические сенсоры взяли их в фокус, и девять мощных лучей поразили пришельца. В ответ он лишь быстрее закрутился и, извиваясь, ринулся к обиталищу. Радиальные лучи вспыхнули ярче и выше. Новая попытка закончилась так же безрезультатно.

Личность прекратила обстрел. Тревога, словно ментальный вирус, охватила потомков Рубры. Они смотрели, что будут делать пришельцы. Всем раздали персональное оружие, хотя особых надежд на него не возлагали. Если уж лазер оказался им нипочем, тогда ружья (каким бы большим ни был их калибр) уж точно не помогут. Хотя никто от оружия не отказался: срабатывал психологический фактор.

Оргатэ, возглавляя рой нетерпеливых соплеменников, несся к огромному живому объекту, поглощая тепло, которым тот так небрежно разбрасывался. Они хотели первыми завладеть его жизненной энергией, прежде чем она достанется меланжу. Как только это произойдет, много сущностей, запертых внутри меланжа, смогут возродиться и разделиться, при этом, возможно, весь меланж распадется на короткое время. Однако не всем достанет энергии для возвращения в место, из которого они когда-то упали. Такой привилегии удостоятся лишь те, кто наберется сил, прежде чем разделение произойдет.

Поэтому Оргатэ и призвал самых сильных, тех, что могли оторваться и далеко улететь от меланжа. Вместе они справятся с объектом. Ради того, чтобы вырваться из темного пространства, следовало рискнуть.

Оргатэ приблизился. Из дальней оконечности объекта вырвались столбы энергии, которая ему не годилась. Он прикрылся, и энергетический всплеск отлетел в сторону, не причинив ему вреда. Когда он приблизился к поверхности объекта, столбы энергии исчезли. Соплеменники Оргатэ снижались вслед за ним, издавая победные возгласы, распаленные близостью источника.

Перед ними были полые цилиндры, выступающие из средней части объекта. Оргатэ увеличил скорость. Он не забыл плоскую прозрачную поверхность, на которую причалил в прошлый раз. Среди тысяч других таких же листов, вставленных по всей длине цилиндра, его можно было сразу узнать: мертвый участок, лишенный жизненной энергии и тепла. В этот раз Оргатэ не снизил скорости.

Окно бара Хорнера взорвалось со страшным грохотом, и острые осколки стекла рассыпались по помещению, раскалывая мебель. Покрытые инеем столы и стулья превратились в облака из блестящих серебристых частиц. И тут же вихрь изменил направление на противоположное и вылетел из разбитого окна. Покалеченная дверь, ведущая в вестибюль, сложилась и обрушилась.

По всему двадцать пятому этажу захлопнулись гидравлические затворы. Это все были механические устройства, приводимые в действие простыми сенсорами, чувствительными к давлению. Большая их часть не пострадала от воздействия темного пространства. Лишь небольшая часть мембран звездоскреба среагировала на потенциально смертельную опасность.

Личность напрягла усилия и постаралась закрыть мембраны в вестибюле Джербы. Потом стала обследовать соседние этажи. Она почувствовала страшную усталость и двадцать пятый этаж видела с трудом.

Оргатэ ухватился несколькими щупальцами за край окна бара. Бутылки взорвались в полете, и их экзотические ликеры замерзли, не успев вытечь из разбитого стекла. Все, что попадалось на пути Оргатэ, отскакивало и, вращаясь, вылетало наружу, в космос. Как только рев ветра утих, Оргатэ вломился в звездоскреб. Стена возле вылетевшей двери распалась.

Личности по-прежнему не удавалось рассмотреть его, двигавшегося по вестибюлю. Все, что могли распознать чувствительные ячейки, прежде чем погибнуть, – это более густую тень в темном помещении. Личности пришлось переключить свое внимание на соплеменников Оргатэ, ломившихся в другие окна звездоскреба. Гидравлические затворы и мембраны закрывались, судорожно стараясь сдержать атмосферные бреши.

Оргатэ, продвигаясь по звездоскребу, пытался найти богатый энергетический источник. Здесь она была распределена тонким слоем, но Оргатэ инстинктивно чувствовал, что где-то рядом находится огромный ее источник. Плоские поверхности разлетались в щепки под его напором. Мимо него со свистом проносились порывы газа. Наконец он нашел то, что искал: большой источник жидкости, напоенный жизненной энергией, в центре звездоскреба. Он придвинулся к нему как можно ближе, засасывая тепло из толстой стены, окружавшей источник, пока она не начала трескаться. Тогда он проткнул ее двумя щупальцами и погрузил их в поток. Сладкая жизненная энергия потекла в Оргатэ, восполняя потери. Он пристроился к источнику и начал поглощать жидкость, которой, как показалось, не было конца.

Три грузовика приблизились к полуразрушенным хозяйственным постройкам, окружившим кольцом вестибюль Джербы. В каждом автомобиле сидело по два человека: нервный шофер и еще более нервный наблюдатель, вооруженный крупнокалиберным ружьем. Машины, виляя, объезжали ненадежные стены. Тяжелые колеса вминали в грязные дороги банки и пустые пакеты.

Объехав постройки, они остановились возле вестибюля. Здание это было, как и прочие дома на Валиске, изысканным, с высокими белыми арочными окнами, полукруглая крыша – из тонированного золотистого стекла. Внутри мраморные полы и красивая мебель. В нижнем ярусе несколько окон треснули, и за стеклами видна была разломанная мебель, единственное свидетельство недавних схваток Киры и Рубры.

Толтон посмотрел на все с ядовитой усмешкой.

– Господи, я и не рассчитывал сюда вернуться, – проворчал он.

– И не ты один, – сказал Дариат.

Эренц соскочила с пассажирского места, направила ружье на вестибюль. Пришельцы находились на Валиске вот уже тридцать часов. Все это время ни один из них не вышел из звездоскреба и не проявил враждебных намерений. Если бы не разбитые окна и не закрытые затворы, об их нашествии можно было бы и не догадаться. Такая их пассивность после проявленного ими напора тревожила и озадачивала. Личность намерена была выяснить, какую пакость они готовят для них в звездоскребе.

Компания приблизилась к лифтам, сгруппированным в центре вестибюля, находившегося на среднем этаже звездоскреба. Широкая шахта из серого полипа устремилась к золотистому куполу. Механическая дверь лифта открылась перед ними. Эренц поставила на пол большой ящик с оборудованием и, подойдя к краю шахты, заглянула вниз. Крыши лифта не было видно. Перед ней была лишь темная круглая шахта с вертикальными направляющими, исчезавшими из виду через несколько метров. Она посветила фонариком и увидела еще несколько таких же метров да двери, служившие запасным выходом в случае пожара.

– Насколько могу судить, пришелец сейчас на двадцать втором этаже, —сказала личность. – Я постарался изолировать этажи, что находятся ниже, так что двадцать второй и двадцать третий полностью под давлением. На двадцать пятом этаже – вакуум. Единственный путь, Эренц, в случае опасности – путь наверх. Ты, Дариат, можешь воспользоваться нижними этажами. Вакуум, скорее всего, тебе не опасен.

Дариат задумчиво кивнул.

– Лучше не проверять эту теорию на практике, ладно? К тому же, куда я пойду, если опущусь вниз?

На подготовку ушло двадцать минут. Три человека подготовили лебедку, которую они с собой захватили, укрепили ее на полу вестибюля большими болтами. Остальные помогали Эренц облачиться в серебристо-серый костюм, в котором она должна была отправиться на разведку. Костюм этот защищал человека от экстремальных температур. У пего был толстый слой изоляции, молекулярное строение которой было таким же, как и у нультермальной пены, используемой космическими кораблями. Единственным недостатком ее было то, что тепло, генерируемое органами и мышцами живого тела, не могло быть выведено. Достаточно тридцати минут, чтобы свариться в таком костюме заживо. Поэтому, прежде чем надеть его, Эренц надела плотно облегающий тело комбинезон, сделанный из материала, поглощающего тепло. Такая ткань способна была поглощать и удерживать тепло в течение семи часов.

– Ты уверена, что он не подведет? – спросил Толтон, плотно пристегнув перчатки к ее рукавам. В этом костюме она походила на полярного лыжника.

– Ты же сам его надевал, – ответила она. – Он поглощает тепло. А костюм астронавта в этом темном пространстве я надеть не рискую: никакой гарантии, что он будет здесь работать.

– Хорошо. Если уж ты так довольна...

– Я не довольна, – она натянула дыхательную маску, расправила, пока не стало удобно. В костюм не было подано давление, но маска давала ей поступление воздуха при постоянной температуре.

Толтон протянул ей электрошокер. Кончик его способен был выпустить заряд в десять тысяч вольт.

– Это не даст ему подойти слишком близко. Электричество, похоже, – единственная постоянная в последнее время. Оно может отправить одержимого в потусторонье, и оно же в прошлый раз напугало пришельца.

Она взяла шокер и заткнула его за пояс рядом с лазерным пистолетом и электронным ножом.

– Мне кажется, я собралась охотиться на тигра, – пробормотала она из-под маски.

– Прошу прощения,– сказала личность. – Но нам действительно необходимо узнать, что они там для нас готовят.

– Да, да,– она опустила забрало шлема, сделанное из толстого прозрачного материала, придающего всему изумрудный оттенок. – Ты готов?– спросила она Дариата.

– Да,– родственный голос его мог это сказать, а сознание сопротивлялось.

Кабель лебедки намотан был на барабан и заканчивался двумя простыми лямками, которые Эренц закрепила на туловище. Поверх лямок на гибком тросе имелось простое устройство с четырьмя кнопками для управления лебедкой. Она потянула тонкий кабель, проверяя его прочность.

– Это силиконовое волокно,– объяснил один из инженеров. – Абсолютно надежное. Кабель может выдержать вес в сто раз больше вашего.– Он указал на маленькую, похожую на лягушку, ручку между двумя лямками. – С помощью этой ручки вы быстро вернетесь назад. Барабан лебедки накрутит кабель, словно мощная пружина. Чем глубже вы спуститесь, тем сильнее станет натяжение. Так что если вам понадобится срочно вернуться, забудьте о контрольном устройстве. Просто поверните этуручку и потяните. Лебедка моментально вас поднимет. К тому же устройство это механическое, так что никакое привидение его не испортит.

– Спасибо,– Эренц благоговейно притронулась к маленькой лягушке. Так христиане дотрагиваются до креста. Она подошла к краю шахты, включила лампочки на шлеме и запястьях. – Готовьтесь.

Дариат кивнул, подошел и встал позади нее. Затем обхватил руками ее туловище, а ногами – ее ноги, заведя ступни за ее лодыжки.

– Похоже, я надежно устроился.

Эренц шагнула в шахту. Она покатилась в темную пропасть, медленно покачиваясь. Дариат ничего не весил. Единственный признак его присутствия – слабейшее свечение, исходившее от рук, судорожно за нее ухватившихся.

– Прекрасно, давай посмотрим, что там это чудище задумало.

Она нажала на кнопку, и кабель стал сматываться с барабана, опуская ее вниз. Последнее, что увидела, – три фигуры, согнувшиеся над шахтой и следящие за ее спуском. Двадцать два этажа – долгий путь, если ты висишь на невидимом кабеле в абсолютной темноте.

– Гидравлический затвор на тридцатом этаже закрыт,– сообщила личность. – Не так уж и страшен этот спуск, как ты себе представляешь.

– Я вовсе не стараюсь его представлять,– ядовито отозвалась она.

Дариат ничего не говорил. Ему было не до того: ноги дрожали от усталости. Неудобная поза вызывала судороги в мышцах. «Ну разве не смешно, – повторял он себе, – ведь я призрак».

Мимо пролетали двери лифта, серебристые панели, присоединенные к полипу жесткими направляющими, и силовые щиты. Дариат пытался с помощью сенсоров на каждом этаже рассмотреть вестибюли, скрывавшиеся за дверями лифта. Не получалось: нервная ткань сильно пострадала от воздействия темного пространства. Мысленные процессы замедлились и нарушились; полутемные коридоры едва просматривались, а к двадцать первому этажу даже эти неясные картинки пропали. Дариат забеспокоился: должно быть, такие нарушения вызвало присутствие загадочного пришельца. Антиприсутствие, поглощающее жизнь и тепло, этакий горизонт событий, нечто абсолютно чужеродное.

– Ну вот мы и на месте,– объявила Эренц. Она остановила спуск, как только они поравнялись с дверями вестибюля двадцать второго этажа.

– Я больше не могу держаться,– сказал Дариат. – Руки болят, сил нет.

Эренц никак не могла в это поверить, однако от комментария удержалась. Она начала раскачиваться, подбираясь ближе к двери. Это было нетрудно: она хваталась руками за кабелепроводы и опоры, придвинулась к двери и повернула на девяносто градусов аварийную рукоятку на верхней направляющей. Дверь зашипела, выпустив струю сжатого воздуха, и открылась.

Не отпуская руку со спасительницы-лягушки, пошарила ногами по нижней направляющей и вышла наружу.

– Все в порядке, – доложила она личности и родственникам, следившим за ее продвижением.

В вестибюле оказалось так же темно, как в шахте лифта. Даже аварийное освещение вышло из строя. Она посветила своими фонариками. Всюду блестел иней. Сенсор костюма зарегистрировал температуру воздуха: пятьдесят градусов ниже нуля. Электронные системы работали здесь на пределе возможностей.

Эренц медленно отстегнула кабель лебедки и прикрепила его к стояку шахты сразу за дверью лифта: в случае опасности, она легко его там достанет. У них с Дариатом имелся предоставленный им по родственной связи план этажа, и отмечено черной точкой местонахождение пришельца. Отметина эта была приблизительной. Оба они понимали: раз уж биотехнические приборы и электроника вышли из строя, то личность могла и не узнать, что чудище перешло в другое место.

Это обстоятельство отчасти явилось причиной того, что личность отправила Дариата на разведку. Пришельца он уже видел, поэтому вполне мог почувствовать его присутствие раньше Эренц, в ее защитном костюме. Такая командировка не слишком его вдохновляла. В конце концов Дариат согласился сопровождать Эренц, так как он понимал больше других серьезность ситуации, в которой все они сейчас оказались. Личность ничего от него не скрывала: она относилась к нему, как к частице самой себя, подвижному органу, осуществляющему функцию наблюдения (или как к любимому детенышу, думал он иногда). Они отчаянно нуждались в количественной информации относительно темного пространства, ведь им нужно было обратиться с посланием к Конфедерации. Зонды и сенсорные устройства выдали им нулевой результат. Теперь они смотрели на пришельца как на единственный источник новых фактов. Способность его управлять энергией могла натолкнуть их на разрешение проблемы.

– Земной рецепт омлета, – пробормотал себе под нос Дариат. – Сначала украдите несколько яиц.

– Пошли, —сказала Эренц.

Как Дариат ни старался, страха в ее сознании не обнаружил. Нетерпения – сколько угодно, и уверенности в успехе хоть отбавляй.

Они пошли по вестибюлю. В пятнадцати метрах от лифта обнаружили в полу огромную дыру. Казалось, здесь взорвалась бомба, превратив аккуратные слои полипа в кучу больших обломков и рассыпавшегося в песок гравия. Из разломанных трубок вытекли питательная жидкость и вода, пропитали детрит и застыли ледяными тускло-серыми языками. Они остановились у края ямы и посмотрели вниз.

– У нас против этого чудовища ни единого шанса, —сказал Дариат. – Святой Анстид, только взгляни, что оно тут натворило... силища-то! Ведь толщина полипа свыше двух метров, погляди. Нет, надо отсюда сматываться, и поскорее.

– Успокойся,– ответила личность. – Где это слыхано, что привидения трусят?

– Ну вот, послушай и зарыдай. Это все равно, что самоубийство.

– Тут дело не в одной физической силе, —вмешалась Эренц. – Дело в низкой температуре. Если полип сильно охладить, он станет хрупким, как стекло.

– Ну ты меня успокоила, —съязвил Дариат.

– Личность права: отступать из-за этого мы не должны. Сейчас мы убедились, что пришелец использует холод таким же способом, каким мы – тепло, и все дела. Если бы нам понадобилось пройти сквозь стену, то мы прожгли бы ее лазером или навели бы поле. Вот тебе, пожалуйста, и пример логики: она работает даже в этом пространстве. Сконцентрировать здесь тепловую энергию фантастически трудно, поэтому пришельцы и поступают наоборот.

– Но нам неизвестно, каким образом они ее применяют,– возразил Дариат. – Поэтому и не можем им противостоять.

– Значит, нам нужно это выяснить,– сказала Эренц. – Ты должен признать: если они продвигаются таким способом, то мы обязательно услышим их приближение.

Дариат выругался, увидев, что она осторожно пробирается среди обломков. Теперь он понял, почему личность выбрала именно ее. У нее было больше оптимизма, чем у целой эскадрильи летчиков-испытателей. Нехотя он последовал за ней.

В полу были глубокие выемки, а красный ковер с желтым орнаментом порван и вздернут. Расстояние между треугольными выемками составляло около двух метров. Дариат без труда определил, что оставили их когти. Пришелец, как бульдозер, прошел по всему вестибюлю, разнося в щепки мебель. Стены при этом тоже сильно пострадали. Потом он повернул и направился в центр звездоскреба. По-видимому, личность оказалась права: он был возле центральной опоры. Дверь, ведущая в анфиладу комнат, отсутствовала, вместе с ней пропала и значительная часть стены. Эренц остановилась в двух метрах от нее и посветила прикрепленными к запястьям лампочками на большое отверстие.

– С той стороны вестибюль не поврежден, —сказала она. – Значит, он здесь.

– Согласен.

– Ты наверняка это можешь сказать?

– Я привидение, а не медиум.

– Ты же понимаешь, что я имею в виду.

– Да. Но я чувствую себя, как всегда.

Она присела и стала отцеплять с пояса сенсоры, а потом прикручивать их не телескопический шест.

– Я сначала воспользуюсь визуальным и инфракрасным сканером.

– Попробуй еще магнитный сканер, —предложила личность.

– Хорошо,– Эренц добавила последний сенсор к приборам и оглянулась на Дариата. – Так?

Он кивнул. Она осторожно вытянула шест. Дариат, пользуясь родственной связью, снимал данные непосредственно с биотехнического процессора, управлявшего сенсорами, и видел перед собой бледное изображение заиндевевшей стены. Поверхность ее перекрывали полупрозрачные цветные тени, результат заложенных в процессор аналитических программ, абсолютно непонятных Дариату. Он сменил фокус и удалил все, оставив лишь визуальное и инфракрасное изображение.

Он видел лишь край разломанной стены. Потом не видел уже ничего.

– Может, оно не работает?– спросил он.

– Да. Здесь совершенно нет света. И электромагнитной эмиссии. Странно, стены должны были быть видны при инфракрасном излучении, и низкая температура тут не помеха. Похоже, пришелец выстроил возле отверстия что-то вроде энергетического барьера.

– Тогда нужно попробовать активный сканер, —предложил Дариат. – Может, лазерный взять?

– Проще будет, если ты пойдешь и посмотришь, —сказала личность.

– Еще чего! Откуда ты знаешь, что это энергетический барьер? Может, сам пришелец спрятался за углом.

– Если бы он был так близко, то ты бы это почувствовал.

– Наверняка мы этого не знаем.

– Да не квохчи ты, как старуха, пойди да загляни, вытяни шею.

Эренц уже убрала телескопический шест. Защищать его явно не собиралась.

– Ладно. Посмотрю.

Он чувствовал себя сейчас даже хуже, чем когда выпил яд в апартаментах Боспурта. Тогда он, по крайней мере, понимал, зачем это делает.

– Посвети туда как следует,– сказал он Эренц.

Она прицепила на пояс последний сенсор, затем вытащила лазерный пистолет и маленькое пусковое устройство с осветительными патронами.

– Готово.

Они перешли на другую сторону вестибюля, чтобы Дариат мог получше все рассмотреть. Он подбирался к краю отверстия, а Эренц светила ему лампочками, закрепленными на шлеме. Видеть пока было нечего.

Дариат стоял уже прямо над отверстием.

– Черт. Может, это горизонт событий? Ничегошеньки не вижу.

Казалось, конец света находился именно в этой комнате. Мрачная аналогия в данной ситуации.

– Ну что ж, приступаем ко второму этапу,– сказала Эренц и подняла пусковое устройство, целясь в яму. – Посмотрим, что произойдет.

– Лучше не надо, —быстро сказал Дариат.

– Хорошо, —вмешалась личность. – Если ты со стороны ничего не можешь рассмотреть и не хочешь воспользоваться патроном, почему бы тебе не спуститься туда и не посмотреть?

– Чудище может решить, что осветительный патрон – своего рода оружие,– сказал Дариат.

– Тогда что ты предлагаешь?

– Я просто говорю, и все. Лучше проявить благоразумие.

– Мы учли все предосторожности. Эренц, кидай патрон.

– Подожди!– В темноте Дариат заметил какое-то движение. Слабые тени волнообразно изгибались, что-то шевелилось глубоко внизу. Чернота отступала от него со скоростью отлива.

Затем сознание уловило, что палец Эренц давит на триггер пускового устройства. Почувствовал ее твердое намерение: не возвращаться без полезной информации о пришельце.

– Нет, не надо...

В яме вспыхнул ослепительно-белый свет. Дариат увидел разрушенное помещение.

Парадоксально, но влившаяся в Оргатэ новая сила ослабила его как целое. Впитав в себя жизненную энергию из источника, бывшие доселе неподвижными составлявшие его существа начали выходить из меланжа. Оргатэ перестал быть единством. Как коллектив он стал разваливаться. Вместе они были сильны. Теперь же они стали сильны по отдельности и не нуждались друг в друге.

Физически они оставались в одном месте. Причины двигаться у них не было. Совсем наоборот. Им надо было оставаться на месте и поглощать жизненную энергию: ведь она должна была дать им независимость. Эта задача была пока решена не до конца, но близилась к завершению. В Оргатэ проходили изменения, составлявшие его части ждали благословенного момента, готовились к раздельному существованию. Каждая особь принимала свою уникальную форму. Оргатэ стал своего рода чревом для вынашивания десятка различных видов.

И тут Оргатэ почуял два приближавшихся к нему существа. Огоньки их жизненной энергии были слишком маленькими и слабыми, чтобы обращать на них особое внимание. Зачем они ему, если он сейчас черпает силы из куда более богатого источника. Оргатэ свернулся и, окружив себя защитной темнотой, продолжал поглощать энергию.

Эренц выпустила осветительный патрон, и Дариат увидел огромную тушу Оргатэ, приникшую к дальней стене комнаты, к блестящей черной мембране, в глубине которой вяло и аритмично бился пульс. К ней алчно прижались щупальца, дрожавшие от возбуждения.

Патрон ударился о стену, отскочил, упал на покрытый инеем ковер и прожег в нем дыру. Комнату наполнили свет и жар. Оргатэ мог прогнать свет, но не тепло. Огонь глубоко и болезненно пронзил его.

Оргатэ отвалился от стены, и Дариат увидел, как с него стали сходить слои, словно с прогнившего фрукта. Из отверстий в стене вытекла жидкость и тут же застыла. На пол перед чудищем вытек поток мерзких тварей – настоящий зверинец. В полутемном пространстве они ковыляли и перекатывались, взбалтывая образовавшуюся слякоть. Те из них, что обладали множеством ног, скребли ими по полу, стараясь подняться, словно новорожденные оленята. С мокрых, беспомощно хлопающих крыльев стекали липкие капли. Клювы и глотки раздувались и безмолвно раскрывались.

– О черт,– простонал Дариат.

Наблюдавшие вместе с ним эту картину родственники остолбенели.

Эренц бросилась назад, по спине ее бежали мурашки. Патрон зашипел и погас, выпустив на прощание дымную спираль. За секунду до того, как погас свет, Дариат увидел, что мерзкие создания становятся крепче и кожа их утолщается. В темноте он услышал клацание. Такой звук могут издавать зубы в огромной челюсти. Его словно резиновой дубинкой ударило, голова закружилась. Шатаясь, он пошел от отверстия, почти не обращая внимания на сумасшедшее мигание огней: это Эренц бежала по коридору со всех ног.

– Беги, Дариат!– тревога в голосе личности понудила его сделать несколько шатких шагов. – Ну давай же, мальчик. Уходи подобру-поздорову.

Всхлипывая от сознания своей слабости, он сделал еще несколько шагов. Он чувствовал страшный голод пришельца, но не стал делиться своими ощущениями с родственниками.

Дариат, спотыкаясь, прошел несколько метров, когда вдруг понял, что движется в неверном направлении. Из горла вырвался отчаянный стон:

– Анастасия, помоги мне.

– Давай, мальчик. Ей бы не понравилось, если бы ты опустил сейчас руки.

Разозлившись из-за того, что даже память о ней обращают против него, он посмотрел через плечо. Огней Эренц уже почти не было видно. Позади него зловеще сгустилась темнота. Ноги подогнулись.

– Иди, не останавливайся. Я покажу дорогу.

Он сделал два неверных шага, прежде чем осознал слова личности.

– Куда?

– В соседний лифт. Дверь там открыта.

Дариат почти ничего не видел. И дело было даже не в отсутствии света, зрение его затянула серая пелена. Он шел по памяти, которую личность к тому же усилила. Надо пройти четыре-пяхь метров вперед, а потом налево.

– Ну и как мне это поможет?– спросил он.

– Все просто. Кабина лифта остановилась внизу, это десять этажей отсюда. Ты просто прыгнешь, приземлишься сверху, а потом пройдешь сквозь дверь. Ты это сможешь. Ведь ты призрак.

– Не смогу, —всхлипнул он.– Ты не понимаешь. Твердая материя – это ужасно.

– Даже если пришелец будет за твоей спиной?

Плача, пошарил по стене рукой и нашел открытую дверь лифта. Пришелец шел за ним плавно и бесшумно. Дариат ощущал страшный холод. Упав на колени, как при молитве, замер на самом краю.

– Подумать только... десять этажей. Я разобьюсь.

– Что там у тебя может разбиться, какие кости? Послушай, дурачок, да если бы у тебя была хоть капля воображения, то ты полетел бы по вестибюлю. ПРЫГАЙ!

Дариат почувствовал, как вокруг него умирает полип: это к нему двигался пришелец.

– Господи, помоги,– и сделал шаг в пропасть. Эренц бежала по коридору не так быстро, как ей бы того хотелось. Что-то мешало ее мышцам показать оптимальную скорость. На нее наваливалась страшная слабость и тошнота. Да и вздернутый ковер был ей не помощник.

– Беги, —возбужденно орала личность.

Она не оглядывалась: в этом не было нужды. Она знала, что за ней кто-то гонится. Ощущала вибрацию пола под тяжелым телом. Слышала скребущие звуки, похоже, то были когти, раздиравшие полип. Холод проникал в костюм, словно изоляции не было и в помине. Не оглядываясь, она выпустила через плечо серию выстрелов из лазерного пистолета. Пришелец, похоже, на них и внимания не обратил.

Сродственная связь показала ей ожидавшую ее в вестибюле группу. Родственники держали наготове оружие. Толтон, не имевший доступа к родственной связи, пришел в неистовство и кричал:

– Что? Что?

– Ты приближаешься к дыре в полу, —предупредила личность.

– Черт! – она думала, что восклицание прозвучит яростно и громко, но из горла вырвался лишь слабый и жалобный писк. Тело весило вдвое больше положенного. Слабость увеличила страх, сознание мутилось.

– Прыжок нетрудный, —подбадривала личность. – Беги, не останавливайся. Главное – скорость и уверенность.

– Где Дариат?– вспомнила она вдруг.

– Еще четыре шага. Сосредоточься.

Казалось, она теряет равновесие: слишком далеко наклонилась вперед. Эренц замахала руками, словно ветряная мельница, чтобы не упасть. Колени подогнулись.

– Давай!

Команда личности привела в действие ее мышцы. Она перелетела через отверстие, вытянув вперед руки. Почувствовала под ногами пол и свалилась. Локти и колени ударились, казалось, о каждый лежавший здесь обломок.

– Вставай. Ты почти на месте. Вперед!

Простонав, она с трудом поднялась на ноги. Повернулась. Лампочки на запястьях осветила отверстие. Эренц закричала. Ее преследовал сам Оргатэ. Самый большой и сильный из распавшегося коллектива, он двигался за маленькой, убегавшей от него фигуркой. Лететь здесь он не мог, хотя и уменьшился в размерах, после того как другие его части от него отделились. Вестибюль слишком узок, и крылья раскинуть ему здесь невозможно. Приходилось даже пригибаться, чтобы не удариться о потолок.

Сейчас его подгоняла ярость. Ярость, вызванная тем, что его оторвали от трапезы. Ведь он едва не достиг нужного ему уровня энергии. У него украли близкую победу. Сейчас ему было уже не до насыщения, он даже забыл о главной цели – выхода из темного пространства. Он хотел отмщения.

Эренц снова пришла в движение. Поток адреналина оживил непослушные ноги, и она рванулась к открытой двери. Мощный порыв ветра сказал ей, что Оргатэ перемахнул через отверстие. Она не успеет пристегнуть кабель лебедки к поясу.

Она прижалась к стене возле двери лифта и обернулась. Оргатэ опять укрылся темнотой. И только пробегавшая время от времени рябь указывала на затаившуюся опасность. Эренц выстрелила из лазерного пистолета, желая получше рассмотреть противника. Позади Оргатэ чуть занялся розовый рассвет, и она поняла полную бесполезность такого оружия.

– Осветительный патрон,– подсказала личность. – Выстрели им в подонка.

Эренц больше ничего и не оставалось. Похоже, ей теперь надо прыгнуть в шахту с единственной надеждой, что падение убьет ее прежде, чем она окажется в щупальцах Оргатэ. Она достала пусковое устройство и, прицелившись в центр густой темноты, нажала на триггер.

Жалкая маленькая искра попала в огромного Оргатэ. Он непроизвольно дернулся, щупальца заскребли по стенам и потолку. От полипа откололись огромные куски и посыпались, словно лавина, вихрем понеслись по вестибюлю. Эренц увидела, как чудовище встало на дыбы, почувствовала его недоумение оттого, что жалкая искра могла вызвать такой невероятный результат. Вестибюль содрогнулся.

– Да, впечатляет, —согласилась личность. – А теперь быстро убирайся, пока он отвлекся.

Она сняла ремни со стойки и, прикрепив только один из них к поясу, потянула «лягушку» и взвизгнула, не ожидая силы, с которой ее подхватил кабель и потянул наверх. Сила эта даже вырвала из ее рук лазерный пистолет и пусковое устройство с осветительными патронами. Перед глазами мелькала серая лента из проносившихся мимо дверей лифта.

– Не бойся,– сказала личность.

Поднимаясь вверх, словно ракета, она почувствовала себя в свободном падении. Увидела дверь вестибюля: белый прямоугольник, приближавшийся на устрашающей скорости. Потом движение замедлилось, и вот она уже возле двери. Остановилась. К ней протянулись руки и втащили ее в вестибюль. Она упала на белые и черные квадраты мраморного пола, хватая ртом воздух. С нее сняли шлем. Со всех сторон слышались раздражавшие ее голоса.

– Где он? – набросился на нее Толтон. – Где Дариат?

– Там, внизу, – задыхаясь, сказала она. – Он все еще внизу.

Мозг ее в отчаянии позвал привидение. В ответ она расслышала лишь что-то неразборчивое, слабое, полное страха.

В открытой шахте лифта послышался скрежет металла, посыпался полип. Группа замерла, и все, как один, повернули головы.

– Он поднимается, – заикаясь, сказала Эренц. – О Господи, он пошел вслед за мной.

Все побежали к дверям и к оставленным ими грузовикам. Эренц сильно устала, тяжелый костюм сковывал движения, и она еле передвигалась. Толтон схватил ее за руку и потащил за собой.

Оргатэ выскочил из шахты лифта чуть ли не со скоростью звука, как темная комета, и пробил потолок вестибюля.

Большие куски золотистого стекла посыпались на мраморный пол. Эренц и Толтон нырнули под перевернутый диван, укрываясь от потока смертельно опасных осколков.

Личность с интересом рассматривала пришельца. Форма его была приблизительно треугольная, серебристый воздух окружали черные дифракционные радуги. Это было похоже на мерцание, возникающее при сильной жаре, только в огромном масштабе. Огромные, твердые, как железо, градины забарабанили по траве. Толтон и Эренц добежали до грузовика. Толтон схватился за руль, и они покатили мимо полуразрушенных навесов со скоростью, меньшей, чем десять километров в час.

– Быстрее! – завопила Эренц.

Толтон перевел дроссель. Скорость не увеличилась. В двадцати метрах от них другой автомобиль двигался еще медленнее.

– Вот и вся энергия, что у нас есть, – буркнул Толтон.

Эренц смотрела на тонкую волнообразную линию серебристо-черного воздуха, скользившую за ними по небу. Под нею разворачивались прозрачные потоки, словно длинные, амебообразные щупальца. Она понимала, чем это грозит, кого они вознамерились схватить.

– Ну вот и все. Песенка спета.

– Нет,– возразила личность. – Идите к навесам. Бросьте грузовики, не забудьте лазеры и осветительные патроны.

Когда план личности стал ей понятен, она закричала Толтону:

– Пошли.

Он притормозил возле первого пластмассового навеса, и, выскочив из машины, они побежали по грязному проходу между ненадежными стенами. Оргатэ устремилась к ним сверху, обрушивая вниз град.

Эренц лихорадочно стала поливать все вокруг лазерными лучами.

– Поджигай! – закричала она Толтону. – Жги все вокруг.

Ярко-красные лучи пронзили стены и крыши, прожигая в пластмассе длинные борозды. Края задымились и начали гореть. Пластик загибался и падал. Поднялись большие языки пламени, повалил черный дым.

Группа собралась в большом открытом дворе между хлипкими постройками. Толтон загораживал лицо от жара бушующего пламени, но беспокоило его охватившее всех безумие.

– Что вы делаете? – воскликнул он.

Эренц выпустила два осветительных патрона в груду хлама. Когда загорелась брошенная тара, пламя вспыхнуло особенно ярко. По воздуху полетели закопченные хлопья.

– Он не выносит жары, – закричала она недоумевающему уличному поэту. – Огонь может прогнать его. Давай же, помогай нам! – и Толтон стал стрелять из своего лазерного пистолета.

Оргатэ сейчас едва был заметен: двояковыпуклая заплатка колеблющегося воздуха, он не сворачивал со своего курса и несся прямо на них до самого последнего момента, хотя пламя уже подбиралось к нему. Длинные щупальца, высунувшиеся из подбрюшья, яростно разжались, когда их опалило огнем.

Толтон уже не мог смотреть на это: глаза жег горький смог, вырывавшийся из горящего пластика. Густой черный дым охватил его ноги, так что он даже и земли не видел. Кожа на тыльной стороне рук потрескалась, когда он защищал ими лицо. Он даже чувствовал запах паленых волос. Порыв ветра, превратившийся в слепящий циклон, уронил его на колени. Через какую-нибудь секунду жар обратился в полную свою противоположность. Пот, покрывавший его тело, моментально превратился в иней. Даже кровь в венах чуть не затвердела, настолько сильным был охвативший его холод. Потом все прошло.

– Да! – закричала Эреиц, глядя на удалявшегося Оргатэ. – Мы побили подонка. Он испугался.

– Он отступил,– проворчала личность. – А это большая разница.

Чувствительные клетки обиталища показали ей, что монстр, совершив длинный разворот, возвращается к полуразрушенным строениям. Пламя возле первых зажженных ими домов почти погасло.

– Идите к другому участку, —сказала личность. – Будем надеяться, что мерзавец успокоится до того, как вы все сожжете.

Оргатэ сделал еще пять попыток, пока не утомился и не отправился снова вглубь обиталища. К тому моменту они уничтожили более половины построек. Все были в копоти с головы до ног, кожа растрескалась и кровоточила. К тому же их неудержимо рвало. И только Эренц в костюме и маске совершенно не пострадала.

– Идите-ка вы лучше в пещеры,– предложила личность. – Мы пришлем вам два автомобиля, и они вас подберут по дороге.

Эренц осматривала почерневшие руины с медленно застывающими озерами растворившегося пластика.

– Может, лучше подождать здесь? Ребята, можно сказать, через ад прошли.

– Очень жаль, но вас ждут новые неприятности. Мы думаем, что другие части пришельца идут сюда из Джербы. Последние системы звездоскреба, что до сих пор кое-как функционировали, выходят из строя этаж за этажом. Так что другого объяснения этому нет.

– Черт. —Она опасливо оглянулась на здание. – А что слышно о Дариате?

– Ничего.

– Черт возьми.

– Но ведь мы – это он. Он продолжает жить в нас.

– Он бы это оспорил.

– Да.

– Должно быть, этих гадов там штук пятьдесят.

– Нет,– возразила личность. – Без визуального щита мы видели пришельца очень недолго, зато успели загрузить его изображение в память, и при детальном анализе пришли к выводу, что родилось их от матери двенадцать, самое большое – пятнадцать. Полагаем, они гораздо меньше того, что только что за вами охотился.

– Какое облегчение!

Они осторожно пошли к дороге через сернистые и обугленные руины. Путь их лежал через кустарниковую пустошь к северной оконечности обиталища. Толтон артачился, пока Эренц не объяснила причину спешки.

– Так мы что же, не пойдем туда и не выясним, что с ним случилось? – спросил он.

– Да, пока не будем уверены, что там безопасно. И потом... на что похожи останки привидения? Разве там будут кости?

– Да, – Толтон посмотрел на звездоскреб полным угрызений совести взглядом. – Костей, скорее всего, не будет.

Оргатэ летел по воздуху, внимательно приглядываясь к объекту: искал притаившийся внутри источник жизненной энергии. Пока ничего не получалось. Живые слои защищены были многометровой мертвой материей с тончайшими ячейками на поверхности. Энергии в них было так мало, что о ней не стоило и упоминать. Какая от них польза Оргатэ? Ему нужно было добраться до настоящего богатства, спрятанного в глубине. В нескольких цилиндрах имелись входы, но он их проигнорировал. Надо найти более надежную кормушку.

Какое-то время он носился над розовой травой, потом заметил над берегом и бухтами поверхность, изрезанную широкими входами в пещеры. Через них он может пробраться в глубину объекта. Оргатэ ощутил там яркое свечение жизненной энергии.

Он опустился на золотой песок маленькой бухты. За ногами протянулся ледяной филигранный след. Трава и кусты на всем пути следования мгновенно погибали, листья, становившиеся коричневыми, замерзали, сохранив свою форму. Дойдя до ближайшей пещеры, втиснулся в проход. Сталактиты под напором его тела, ставшего твердым, словно броня, моментально отвалились, посыпались на землю. Щупальца Оргатэ тоже стали твердыми, он прокладывал ими себе дорогу через встречавшиеся ему на пути перегородки и неудобные повороты. Контакт с горячей материей ранил его тело, но вскоре он и к этому стал адаптироваться. Боль потихоньку слабела.

Через некоторое время он добрался до тоннеля с живительной жидкостью. Проломив толстую стену, погрузился в нее всем телом. Впервые за все время нахождения в темном пространстве он почувствовал удовольствие, а вслед за этим и надежду.

Грузовики, вышедшие за Эренц и ее командой, пока их не встретили, хотя она увидела маленькое темное пятно, двигавшееся впереди них в кустарниковой пустоши. Она автоматически передвигала ногами, в то время как мозг ее следил за полетом пришельца. Родственная связь Валиска раскалилась от разного рода размышлений и комментариев, пока личность и родственники Эренц обсуждали свои дальнейшие шаги.

Когда Оргатэ углубился в пещеру, следить за ним стало не так-то просто. Продвигаясь, он оставлял после себя мертвую зону.

– Подонок вломился в артерию, питающую минеральный источник,– сказала личность. – Это создает серьезные проблемы с давлением.

– А что делает он с питательной жидкостью? —спросила Эренц. – Ты чувствуешь какие-нибудь изменения?

– Жидкость сильно охладилась, что и неудивительно. Погибло свыше девяноста процентов корпускул, а вот это странно: сама по себе низкая температура не могла бы их убить.

– Он присосался к трубке с питательной жидкостью, когда мы с Дариатом потревожили его в Джербе. Следовательно, за этим он и явился. Он этим питается.

– Отличная гипотеза. Однако жидкость он не переваривает, иначе объем ее значительно бы уменьшился. К тому же я сильно сомневаюсь в том, что биохимия у нас совпадает.

– Значит, ему нужны ее составляющие. Ты можешь провести анализ жидкости в Джербе и других звездоскребах, которые облюбовали пришельцы?

– Минуточку.

Эренц почувствовала, что мысленные процессы личности сфокусировались на обширной сети трубок и трубопроводов, пронизавших гигантский клеточный центр Валиска в поиске отклонений. Задача не из легких: разновидностей трубопроводов было слишком много. Одни из них питали клеточный центр и мышечные мембраны, другие – фильтрующие органы в нижних этажах. Некоторые жидкости обеспечивали питание синтетических органов. И все они совершали длинный цикл, на который уходило несколько дней. Процесс был автономный. Специальные клетки в трубчатых стенах следили, чтобы известные им токсины не попадали в жидкость, а вот за нарушениями, вызванными вторжением пришельца, они уследить не могли.

К тому же биотехнические системы звездоскребов работали сейчас от случая к случаю, и ответная реакция их была крайне замедленной. Все это делало анализ жидкости, поступающей из звездоскребов, чрезвычайно трудным. И все же личность наконец сказала:

– Мы полагаем, что пришельцы неизвестным нам способом потребляют питательные жидкости. Количество мертвых корпускул в некоторых трубках приближается к девяноста процентам. Природа потребления неясна. По-видимому, это каким-то образом связано с их способностью к поглощению тепла, но в то же время заметного физического усвоения жидкости отмечено не было.

– Это вампиры,– сказала Эренц. – Паразиты ростом с динозавра. Надо как-то остановить их.

– Огонь, похоже, единственный способ. Надо изготовить пусковые установки, а на это потребуется время.

– Но сделать это необходимо. Иначе они съедят тебя заживо.

– Да. Но пока мы это делаем, прекратим подачу питательной жидкости в звездоскребы.

– Неплохая мысль, —она увидела, что грузовики вышли из пустоши и выехали на грязную дорогу. – Быть может, тогда они перестанут размножаться. Ну а если мы ничего не сделаем, настанет мор.

Удалившись на расстояние пятидесяти световых лет от Геспери-ЛН, «Леди Макбет» и «Энон» осторожно пошли на сближение. Джошуа использовал для маневра радар, а Сиринкс – искажающее поле космоястреба. В этом межзвездном пространстве света было недостаточно. Два маленьких технологических артефакта, закутанных в нуль-термальную пену, были просто более темными зонами. Если бы на них кто-то смотрел со стороны, то заметил бы их присутствие, только когда они временами затемняли далекую звезду.

Когда Джошуа, выстрелив из ионных пусковых установок, зафиксировал положение, Сиринкс сморгнула рефлексивно выкатившуюся из глаза слезу. Голубое ионное пламя буквально ослепило привыкший к глубокому космосу оптический сенсор «Энона». Оба корабля выдвинули переходные люки и состыковались. Джошуа вместе с Алкад, Эшли, Питером и Лайолом перешли тороид космоястреба. Они собрались на заседание, на котором хотели обсудить информацию, захваченную на «Танжунтик-РИ», и решить, что делать дальше. Без физиков им тут было не обойтись. Джошуа взял с собой Эшли, так как его огромный опыт (и восторг) при изучении новых и странных цивилизаций мог оказаться полезным. Присутствие Лайола труднее было объяснить. Космос он видел меньше всех остальных. Просто дело в том... что Джошуа привык иметь его рядом. Ему не надо было все объяснять. Думали они о многом одинаково. Поэтому Лайола неплохо держать при себе, когда надо решить спорный вопрос в свою пользу.

Сиринкс поджидала их возле внутреннего переходного люка, улыбаясь воспоминанию, когда в прошлый раз Джошуа вот так же перешел на «Энон», когда корабли их состыковались. Если у нее и были сомнения относительно его, то на Геспери-ЛН они окончательно развеялись. Теперь она радовалась, что именно он сопровождает «Энон», а не какой-нибудь угрюмо добросовестный капитан из батальона смерти Мередита Салданы.

Сиринкс повела гостей в кают-компанию «Энона». В длинном помещении стояли по стенам простые диваны цвета осенней листвы. В застекленных витринах были выставлены собранные экипажем во время полетов различные предметы, начиная простыми камешками и заканчивая античной резьбой по дереву, некоторые из них могли бы иметь высокую продажную цену.

На одном из диванов сидели Моника с Самуэлем. Джошуа пристроился рядом с ними. Таким образом, оказался напротив Ренато, Оски и Кемпстера. Алкад и Питер сели с Паркером. Тот вежливо поздоровался с бывшей коллегой, словно у него никогда не было к ней никаких претензий. Джошуа в такую метаморфозу не поверил.

Сиринкс уселась рядом с Рубеном и улыбнулась сразу всем.

– Ну вот мы и в сборе. Оски, все ли мы взяли с летающего ковчега?

Специалист по электронике взглянула на узкий процессор, стоявший перед ней на палисандровом столике.

– Да. Мы перевели все файлы, хранившиеся в терминале планетарного обиталища, в наши процессоры. Они уже все переведены. Мы получили богатую информацию о пяти планетах, которые они успели колонизировать до Геспери-ЛН.

– Я уже смотрела некоторые файлы, – сказала Моника. – Оказалось, что я была права: одна из этих планет населена была чувствующими существами. Они находились тогда в начале индустриальной эпохи.

Она включила процессор кают-компании. Потолок комнаты ожил, отбросил на них конусообразный поток света. На экране появилось двухмерное изображение: грязные серые города, кирпичные и каменные здания, раскинувшиеся посреди голубовато-зеленой растительности. Ряды фабрик на окраинах. Из высоких коричневых труб поднимался в лазурное небо густой дым. По узким каменным дорогам двигались маленькие автомобили, они тоже выпускали дым из выхлопных отверстий. Земледелие у них было экстенсивное, поля, похожие, как и у людей, на шахматные доски, упирались в леса и крутые холмы.

Затем на экране появились космические корабли тиратка. Они приземлялись в полях, рядом с городами. Толпы двуногих и четырехруких существ (точно таких Моника видела в архивном помещении летающего ковчега) бежали от вооруженных тиратка. Затем на экране появился крупный план причудливых домов с куполообразными крышами. Окон в них не было, свет поступал в помещение через похожие на дымоход трубы. Архитектурное решение было вызвано необходимостью: многие дома пострадали от снарядов тиратка. Их обугленные остовы тоже показали крупным планом.

Затем армия ксеноков собралась против захватчиков. Восьминогие животные, аналоги лошадей, потащили грубые артиллерийские орудия. Пушки выстроили против космопланов. Мазеры тиратка тут же обратили их в дымящиеся руины.

– Господи! – простонал Джошуа, когда файл закончился. – Настоящая агрессия.

Файл показался ему низкобюджетной версией «Войны миров».

– Боюсь, это было неизбежно, – сочувственно сказал Питер. – Я начинаю понимать, с каким трудом приходят отдельные виды к созданию собственной философии, и как их философия отличается от нашей.

– Они устроили геноцид, – Моника гневно взглянула на старика. – Если кто-то из этих ксеноков и остался в живых, то их, скорее всего, обратили в рабство. И вы называете это философией? Какого черта?

– Мы рассматриваем геноцид как одно из величайших преступлений человека или правительства, – сказал Паркер. – Массовое уничтожение не только жизней, но и самого жизненного устройства. Возмущаемся этим, и по праву, потому что мы так устроены. Мы обладаем чувствами и способностью сопереживать. Некоторые скажут, что именно они и руководят нами. Напомню вам, что тиратка начисто лишены этого. Сближает их с нами лишь одно: они, как и мы, защищают своих детей и свой клан. Доведись вам вызвать в суд представителей их касты с обвинением в совершенных ими преступлениях, и они даже не поймут вас. Их нельзя судить по нашим законам, потому что законы эти – порождение нашей цивилизации. Мы не можем осуждать тиратка, как бы мы ни возмущались их действиями. Человеческие права относятся исключительно к человеку.

– Они захватили целую планету, и вы считаете, что они ничего плохого не сделали?

– Разумеется, сделали. По нашим меркам. Но ничем не лучше поступают киинты, постоянно отказывая нам в помощи в преодолении кризиса одержания. И что же вы предлагаете, выдвинуть обвинение также и против Йобиса?

– Я не собираюсь выдвигать обвинения. Я говорю о проблеме тиратка как таковой. Нам нужно пересмотреть задачи миссии после того, что мы узнали.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Джошуа. – Начальные обстоятельства не изменились, и наша цель, разумеется, тоже. Не спорю, тиратка совершили ужасное преступление тысячи лет назад. Мы, два наши корабля, ничего с этим поделать не можем. Но зато теперь мы знаем: с ними надо держать ухо востро. Когда мы вернемся, Ассамблея Конфедерации решит, что делать в связи с геноцидом.

– Если ей позволят взять на себя такую инициативу, – спокойно сказала Моника. – Сознаюсь, геноцид меня возмутил. Но еще больше меня беспокоят теперешние события.

– Как это нас затронет? – поинтересовалась Алкад. – Я говорю о тех, кто имел непосредственный опыт геноцида. То, что мы видели, ужасно, не спорю. Но это было очень давно и очень далеко от нас.

– Это затронет нас, – сказала Моника, – мы увидели тиратка в истинном свете. Узнали, например, что у них была тысяча летающих ковчегов.

– Тысяча двести восемь, – уточнил Ренато. – Я проверил.

– Ну вот, и того хуже, – вздохнула Моника. – Пусть даже каждый из них был не таким удачливым, как «Танжунтик-РИ», допустим, они захватили каждый лишь по две планеты, и то получается, что население у них по меньше мере в два-три раза превышает население Конфедерации.

– Растянутое к тому же на огромной территории, – заметил Кемпстер. – При этом политически не объединенное, как наша цивилизация.

– Только потому, что у них в этом не было нужды, – сказала Моника. – Пока. Послушайте, я служу в разведке. Мы с Самуэлем оценили потенциальный риск, этому нас обучили. Мы видим проблему, пока она еще в эмбриональном состоянии. Вот так и с нынешней ситуацией. Мы обнаружили большую угрозу Конфедерации. На мой взгляд, она не менее опасна, чем одержание.

– Физически опасна, – вмешался Самуэль. И улыбнулся, как бы извиняясь за то, что прервал ее. – Я согласен: тиратка представляют для нас неожиданную проблему.

– Чепуха, – загорячился Джошуа. – Вспомните, как мы раздолбали их на Геспери-ЛН. Вы с сержантами чуть ли не целый полк их уничтожили. А «Леди Макбет» кругами ходила возле их кораблей. Технология Конфедерации превосходит их на порядок.

– Это не совсем так, Джошуа, – возразил Эшли. Пилот все еще не отрывал глаз от последней картинки на экране. Лицо его выражало озабоченность. – Моника считает, что мы потревожили осиное гнездо. Тиратка в потенциале представляют для нас большую опасность. Стоит им объединить тысячи своих колоний, и они смогут задавить нас одной только численностью. К тому же есть у них технология Конфедерации. Мы им в свое время продали немало оружия. Если понадобится, они и нашими старыми боевыми осами воспользуются.

– Разве ты не видел, как они применяли их против «Леди Макбет»? – сказал Джошуа. – Тиратка не умеют вести космическую войну, у них мозги по-другому устроены.

– Они могут научиться. Опыт и ошибки послужат им хорошим уроком. Согласен, нашего уровня они, скорее всего, никогда не достигнут, зато тут-то и придет им на помощь огромное их количество. В этом отношении мы им явно уступаем. И в конце концов они нас измотают.

– Да с какой же стати? – вмешался в разговор Лайол. Он широко развел руки. – О Господи, я хочу сказать: вот вы тут сидите и разговариваете, точно война с ними уже началась. Ну, конечно, вряд ли им понравилось, что мы явились в их систему и устроили беспорядки. Но ведь мы всегда можем отпереться, сказать, что ничего и не было. Никто не признается, что посылал нас сюда. Кому захочется втягивать целую расу в конфликт, в котором погибнут миллиарды, и все из-за того, что мы раздолбали старый трухлявый артефакт, о котором они и сами уже почти забыли.

– Мы их недооцениваем и строим, исходя из этого, нашу политику, – сказал Самуэль. – Считаем их недалекими и упрямыми, этакими увальнями. Относимся к ним с чувством превосходства, а они на наше отношение плевать хотели. На самом же деле они чрезвычайно агрессивная нация, цепко охраняющая свою территорию, поэтому они и воспитали солдатскую касту. Выпестовали. Нам не понять, что их на это подвигло. А потребовались им на это десятки тысяч лет. Все это время, стало быть, они испытывали нужду в солдатах. Историю их можно охарактеризовать как монокультуру конфликта.

– И все же не пойму, отчего они представляют для нас опасность, – гнул свою линию Лайол. – Ведь если что и произойдет, преимущество будет на нашей стороне. Более двух столетий назад мы обеспечили тиратка, тех что живут на Геспери-ЛН, прыжковыми двигателями. Ну и как они этим распорядились? Вступили ли они в контакт с давно потерянными родственниками, что живут на первых пяти заселенных ими планетах? Они основали много колоний для своих ближайших родственников, но технологическими секретами ни с кем не поделились.

– Ты прав, – подтвердил эденист. – Однако нельзя сбрасывать со счетов время. Как сказала Моника, мы здесь имеем дело с потенциалом. В одном отношении тиратка похожи на нас: внешняя опасность объединяет их. И летающие ковчеги убедительно это доказывают.

– Но мы им не угрожаем! – Лайол уже почти кричал.

– Пока не угрожали, – уточнила Моника. – Они до последнего времени не знали, что мы можем сделаться неуправляемыми. Их так взволновал кризис одержания, что они немедленно изолировали себя от человечества. Мы стали представлять опасность. Одержимые гуманоиды атаковали поселения тиратка. Наша военная мощь, благодаря одержанию, возросла до неизвестного предела. Учтите, они не понимают, что человечество разделилось на одержимых и неодержанных. Мы для них – один вид, который ни с того ни с сего изменился к худшему, – она показала на экран. – А мы с вами уже видели, что они делают с ксеноками, вступившими в спор с тиратка.

Лайол замолчал, сейчас он был скорее встревожен, нежели рассержен поражением в споре.

– Ладно, – сказал Джошуа. – Стало быть, налицо угроза конфликта между тиратка и Конфедерацией, но это при условии, что нам удастся пережить кризис одержания. К нашей миссии это отношения не имеет.

– И все же Конфедерацию нужно предупредить, – сказала Моника. – Теперь о природе тиратка мы осведомлены больше, чем кто бы то ни было. А если принять во внимание их изоляционную политику, никто, кроме нас, этого и не знает. Так что полученные нами знания имеют огромное стратегическое значение.

– Уж не предлагаешь ли ты нам вернуться? – спросил Джошуа.

– Я согласен с Моникой, что фактор этот необходимо учесть, – вмешался Самуэль.

– Нет, нет, – возразил Джошуа. – Не надо делать из мухи слона. Послушайте: до Ярослава, ближайшей звездной системы Конфедерации, сорок два световых года. Чтобы долететь туда, «Леди Макбет» понадобится день и столько же на обратную дорогу. А время сейчас чрезвычайно дорого. Кто знает, что готовят нам одержимые? Может, они уже сейчас и Ярослав захватили.

– Только не эденистские обиталища, – возразила Моника. – Космоястребы нас об этом бы предупредили.

– «Энону» достаточно одного дня, чтобы и на Ярослав слетать, и обратно вернуться, – сказал Рубен. – Так что задержка не слишком большая, – он ободряюще улыбнулся Сиринкс.

Ответной улыбки не последовало.

– Сейчас мне разделяться не хочется, – сказала она. – К тому же мы еще не выяснили, как обстоят дела со Спящим Богом. Давайте сначала выслушаем Паркера, а потом придем к какому-то решению.

– Согласен, – быстро сказал Джошуа.

Моника взглянула на Самуэля и пожала плечами.

– Хорошо.

Паркер подался вперед и слегка улыбнулся.

– У меня есть для вас неплохая новость. Мы получили подтверждение: Спящий Бог существует. В одном из файлов тиратка на него сослались.

Лица присутствующих озарили улыбки. Эшли хлопнул в ладоши и восторженно выкрикнул:

– Йес! – они с Лайолом широко улыбнулись друг другу.

– Сведений, однако, о нем нет никаких, – прохрипел Кемпстер. – Сказано лишь, что он делал... нечто сверхъестественное.

– Если только этому можно верить, – ввернул Ренато.

– Не следует быть таким пессимистом, мой мальчик. Тиратка не сочиняют небылиц, они на это неспособны.

– И что же он может делать? – спросил Джошуа.

– Из того, что мы поняли, перенес один из летающих ковчегов на расстояние в сто пятьдесят световых лет. Моментально.

– Так это что же, звездный двигатель? – разочарованно протянул Джошуа.

– Я так не думаю. Оски, покажи нам, пожалуйста.

– Пожалуйста, – она завела в процессор на палисандровом столике новую программу. С экрана исчезла картинка с агрессией тиратка. – Вы сейчас видите воспроизведенный нами путь «Танжунтик-РИ» с Мастрит-ПД до Геспери-ЛН на основании изученных нами файлов, перекачанных с летающего ковчега, – на экране возникла Туманность Ореона. С противоположной стороны Туманности, той, где находилась Конфедерация, располагалась красная звезда, окруженная роем криптограмм. Мастрит-ПД сейчас либо красный гигант, либо супергигант, и находится она сейчас совсем рядом с дальней стороной Туманности, поэтому мы ее раньше и не видели. «Танжунтик-РИ» облетал Туманность. Не знаем, правда, с какой ее стороны. Тиратка не сообщили нам местоположение других своих колоний, и информации у нас недостаточно, чтобы это выяснить. Зато мы точно знаем, что летающий ковчег останавливался по пути одиннадцать раз, пока не подошел к Геспери-ЛН. В пяти случаях он основал колонии, а другие остановки совершал в звездных системах, в которых отсутствовали пригодные для проживания планеты, так что там они заправлялись топливом и ремонтировали летающий ковчег, – от Мастрит-ПД протянулась тонкая голубая кривая, объединившая одиннадцать звезд с южной стороны люминесцентной туманности. – Этот курс имеет для нас большое значение. Видите, летающий ковчег не пошел по прямой линии. Коммуникационный лазер у них не был настолько мощным, чтобы проникнуть сквозь пыль и газ, создающие Туманность. Поэтому после того, как они посетили четвертую звезду, все послания, как с Мастрита-ПД, так и на него, передавались через колонии. Поэтому и хранились все коммюнике в отделе Планетарных обиталищ.

– Мы думаем, что экспансия Мастрит-ПД явилась причиной разрушения межзвездной коммуникации, – взволнованно сказал Ренато. – К окончанию путешествия «Танжунтик-РИ» общался только с колониями. Некоторые послания направлялись из колоний, основанных другими летающими ковчегами, но от Мастрит-ПД уже больше ничего не поступало.

– Удивляюсь, что такие послания были вообще, – сказала Алкад. – Ведь если Мастрит превратился в красного гиганта, там ничего не должно было сохраниться. И планеты этой системы должны быть ею поглощены.

– Должно быть, они создали что-то вроде редута в гало комет, – сказал Ренато. – К тому моменту астрономические технологии у них достигли высокого уровня.

– Справедливое предположение, – заметила Алкад.

– Цивилизация эта оказалась последней, – сказал Ренато. – Новых ресурсов у них не было, и они не смогли восстановить их, как делали это летающие ковчеги в новых звездных системах. Поэтому они и вымерли. Поэтому и посланий за последние пять тысяч лет от них не поступало.

– Однако одно из последних сообщений от Мастрит-ПД как раз и содержит упоминание о Спящем Боге, – сказал Паркер. – Получили его через сотню лет и запросили более подробную информацию, но к тому времени их разделяло расстояние в восемьсот световых лет. Цивилизация Мастрит-ПД, вероятно, к тому времени исчезла, не дождавшись ответа.

– Можем мы его увидеть? – спросил Рубен.

– Ну, разумеется, – сказала Оски. – Мы освободили текст от ненужной информации. К тому же они повторяли каждое свое послание тысячи раз в течение двух недель, чтобы обеспечить его сохранность.

Она сообщила им код файла, и процессор выдал на экран текст:

ВХОДЯЩИЙ СИГНАЛ ПРИНЯТ

ДАТА 75572-094-648

ИСТОЧНИК: ФАЛИНДИ-ТУ

МАСТРИТ-ПД СООБЩАЕТ

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ «СВАНТИК-ЛИ»

СИГНАЛ НОВАЯ ДАТА

38647-046-831.

ПОСЛЕДНИЙ СИГНАЛ ПОЛУЧЕН 23867-032-749

ПРИЛАГАЕТСЯ

ПОДРОБНОСТИ ПЕРЕДАЧИ

«СВАНТИК-ЛИ» ПЕРЕДАЕТ

ЧИСЛО 29331-072-491. НАРУШЕН ПЛАЗМЕННЫЙ БУФЕР ВО ВРЕМЯ ВХОДА В ЗВЕЗДНУЮ СИСТЕМУ ********* МНОЖЕСТВЕННЫЕ ПОВРЕЖДЕНИЯ:

1 ОБИТАЛИЩЕ РАЗГЕРМЕТИЗИРОВАНО.

27 ПРОМЫШЛЕННЫХ ОБСЛУЖИВАЮЩИХ КАМЕР РАЗГЕРМЕТИЗИРОВАНО ВМЕСТЕ С НАХОДИВШИМСЯ ТАМ ОБОРУДОВАНИЕМ.

ПОТЕРИ: 32% НАСЕЛЕНИЯ ПОГИБЛО. ФУНКЦИИ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ НАРУШЕНЫ. ОКОНЧАНИЕ ПОДДЕРЖАНИЯ ЖИЗНИ ОЖИДАЕТСЯ ЧЕРЕЗ 7 НЕДЕЛЬ. В ЗВЕЗДНОЙ СИСТЕМЕ НЕТ ОБИТАЕМЫХ ПЛАНЕТ. ИМЕЮЩИЕСЯ СЕНСОРЫ ОБНАРУЖИЛИ ЭКСТЕНСИВНЫЕ ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ НАРУШЕНИЯ НА ОРБИТЕ ЗВЕЗДЫ. ЭТО СПЯЩИЙ ИСТОЧНИК БОЖЕСТВЕННОЙ СИЛЫ. ОН ВИДИТ ВСЕЛЕННУЮ. ОН ВЕДАЕТ ВСЕМИ АСПЕКТАМИ ФИЗИЧЕСКОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ. ЦЕЛЬ ЕГО – ПОМОЧЬ ПРОГРЕССУ БИОЛОГИЧЕСКИХ СУЩЕСТВ. НАШЕ ПОЯВЛЕНИЕ РАЗБУДИЛО ЕГО. КОГДА МЫ ПОПРОСИЛИ ЕГО О ПОМОЩИ, ОН ОТПРАВИЛ «СВАНТИК-ЛИ» В ЭТУ ЗВЕЗДНУЮ СИСТЕМУ НА РАССТОЯНИЕ 160 СВЕТОВЫХ ЛЕТ, ГДЕ ИМЕЕТСЯ ОБИТАЕМАЯ ПЛАНЕТА. ТЕХ, КТО ПОЙДЕТ ЗА НАМИ, МЫ СЧИТАЕМ СОЮЗНИКОМ ВСЕХ ТИРАТКА.

ЧИСЛО 29385-040-175.

«СВАНТИК-ЛИ»

НАСЕЛЕНИЕ ПЕРЕНЕСЕННОЕ НА ОБИТАЕМУЮ ПЛАНЕТУ.

КОЛОНИЯ ГОЭРТХТ-ВН ОСНОВАНА.

Заканчивался файл тремя картинками. Качество изображения их было низким, даже после прохождения через фильтрационные программы. Все они показывали серебристо-серое пятно в межзвездном пространстве. Каким бы этот объект ни был, форма его была воспроизведена почти точно: большой диск с коническими шпилями, поднимавшимися по краям. Поверхность диска блестящая, словно металл, и абсолютно гладкая: ни пятен, ни сооружений.

– Каковы его размеры? – спросил Джошуа.

– Неизвестно, – откликнулся Ренато. – И узнать нельзя. Не с чем сравнить. Возможно, размеры его не уступают газовому гиганту, а может быть, диаметр не превышает и двух километров. Единственное, из чего могу исходить, это из их сообщения о том, что он вызывает сильные пространственные нарушения, отсюда вывод о присутствии интенсивного гравитационного поля. Поэтому вряд ли объект этот небольшой. Единственное, что немного напоминает его параметры, – это небольшая нейтронная звезда, хотя у звезды такой формы быть не может.

Джошуа выразительно посмотрел на Алкад.

– Нейтронные звезды любого размера не имеют свойств, описанных тиратка в их послании, – сказала она. – И форма у них не такая. Думаю, это артефакт.

– Я не намерен оспаривать чьи-либо теории, – вступил в разговор Кемпстер. – У нас, попросту говоря, нет достаточной информации для того, чтобы понять природу данного объекта. Что толку, сидя здесь, рассматривать неясные картинки и пытаться понять, что же они собой представляют. Единственное, что нам удалось установить, – это то, что существует нечто, имеющее весьма странные свойства.

– Термин «божественная сила» впечатляет, – заметил Паркер. – Главное это то, что здесь мы не имеем дело с метафорой. Перевод простого текста дает высокий уровень точности.

– Ха! – Кемпстер небрежно махнул рукой, отметая замечание директора. – Если уж на то пошло, то в нашем собственном языке нет точного определения, что же такое Бог. Каждая культура определяет это по-своему. Человечество использует этот термин для обозначения всего, начиная Создателем Вселенной и заканчивая группой больших сердитых мужчин, которым нечем большой заняться, как портить погоду. Это концепция, а не описание.

– Как бы вы ни играли словами, докапываясь до семантики, слово «бог» означает чрезвычайно большое количество власти в любом языке мира.

– Божественная сила, а не Бог, – подчеркнул Рубен. – А это важно. Так что мы сейчас говорим об артефакте. А так как тиратка отношения к нему не имели, то мы не меньше других имеем право изучить это явление.

– Он спал, а их появление разбудило его, – напомнила Оски. – Следовательно, нам, может, и на кнопку не придется нажать, чтобы заставить его функционировать.

– И все же я по-прежнему считаю, что это звездный двигатель, – сказал Лайол, кивнув Джошуа. – В послании сказано, что он помогает прогрессу, и он отослал этот летающий ковчег на сто шестьдесят световых лет. По-моему, тут все ясно. Неудивительно, что тиратка восприняли все это как чудо. У них ведь технология на весьма низком уровне, и двигателя такого нет, чтобы перенес их сразу на огромное расстояние. Так что даже они, с их флегматизмом, не могли не удивиться.

– Да ведь они не только об этом сказали, – вмешался Джошуа. – Так что я с тобой не согласен. Что я имею в виду... они тут упомянули свойства, которые не могут иметь отношения к машине. Звездные двигатели и за Вселенной не наблюдают, и физическое существование не контролируют.

– У меня есть и другие вопросы, – вступила в разговор Сиринкс. – Например, что он делает в звездной системе, в которой нет ни одной пригодной к проживанию планеты? По-моему, это еще раз доказывает: мы имеем дело с разумной особью. Вспомните, тиратка просили его о помощи, они ведь не включали его, как машину.

– Да и не могли этого сделать в любом случае, – заметил Самуэль. – Ведь он послал «Свантик-ЛИ» в систему с необитаемой планетой. Другими словами, этот Спящий Бог знал, что такая система существует, а тиратка не знали.

– Значит, он к тому же и милосердный, – сказал Кемпстер. – Или, по крайней мере, дружелюбно настроенный по отношению к биологическим существам. И я позволю себе такую смелость и предположу, что если он помог тиратка, то он, скорее всего, поможет и нам.

Джошуа оглядел собравшихся.

– Если вам больше нечего добавить относительно природы загадочного объекта, думаю, мы узнали достаточно, чтобы всем стало ясно: необходимо продолжить нашу миссию. Моника, ты хочешь возразить?

Агент разведки сжала руки и посмотрела невидящим взглядом.

– Я согласна с вами, все это впечатляет, но мне кажется, что тиратка становятся для нас настоящей проблемой. Они меня сильно беспокоят.

– Сейчас нас это не должно волновать, – возразила Оски. – Даже если ты на сто процентов права и они действительно смотрят сейчас на человеческую расу как на чуму, которую необходимо уничтожить, пройдут десятилетия, прежде чем они предпримут такие действия. Возьмем худший вариант и предположим, что они сейчас перелетели с Геспери-ЛН на другие планеты, которые колонизировал «Танджунтик-РИ». Им в течение нескольких лет не построить корабли с прыжковым двигателем в тех количествах, что требуется. По правде говоря, я думаю, что они вообще на это не способны. Им будет чрезвычайно трудно построить их по нашему образцу: у них ведь совершенно отсутствует интуиция. Ну ладно, допустим, что они эго смогут, но ведь чтобы освоить серийное производство, необходимо построить заводы. Так что, если наш полет займет у нас два года, мы все равно успеем вернуться и предупредить обо всем Первого адмирала.

Моника вопросительно взглянула на Самуэля.

– Да, это логично, – сказал он.

– Хорошо, – нехотя согласилась она. – Признаюсь, мне тоже любопытен этот Спящий Бог.

– Хорошо, – вздохнул Джошуа. – Переходим к следующему вопросу: где, черт возьми, он находится? Вот об этом почему-то ни слова.

– В координатах десять цифр, – сказал Кемпстер. – Я могу вам дать прямой перевод, если вы действительно этого хотите. К сожалению, получается полная ерунда, потому что у нас нет альманаха тиратка, из которого взяты эти координаты.

– Черт возьми! – Лайол ударил кулаком по дивану, на котором сидел. – Вы что же, хотите сказать, что нам нужно возвратиться в «Танжунтик-РИ»?

– Это было бы глупо, – возразил Самуэль. – Мы и в самом деле разворошили осиное гнездо.

– А может, «Энон» сумеет найти его? – спросил Лайол. – Я слышал, что у космоястребов сильно развито космическое пространственное чутье.

– Это так, – подтвердила Сиринкс. – Если бы у нас был альманах тиратка, то он мигом доставил бы нас на звезду со Спящим Богом. Но сначала нам нужно достать этот альманах, а найти его можно только в одном месте. Придется вернуться.

– Этого не требуется, – весело возразил Кемпстер. – Есть еще одна звездная система, где, как мы знаем, такая карта есть: Мастрит-ПД. И это даже лучше: они ведь получали послания «Свантика-ЛИ». Все, что нам нужно сделать, – это облететь Туманность Ориона, и любой красный карлик будет нам маяком. Как только сенсоры заметят его, подберем необходимый для сближения вектор.

– Да, с нашей точки зрения, это весьма многообещающе. Ведь Мастрит-ПД сейчас необитаема, – откликнулся Паркер. – Так что там у нас будет много времени, и мы сможем не спеша просмотреть всей файлы.

– Но ведь нам неизвестно, сколько времени прошло с тех пор, как цивилизация там погибла, – с тревогой в голосе сказала Оски. – Состояние леймилских документов очень плохое, а ведь им всего лишь две с половиной тысячи лет, поэтому я совсем не уверена, что смогу что-либо узнать из электроники, подвергшейся воздействию космоса за время, что вдвое превысило этот срок.

– Если потребуется, мы сможем поискать нужные нам документы на планетах, что находятся рядом с Мастрит-ПД: там наверняка были основаны другие колонии тиратка. Их там должно быть много. И их наверняка еще не предупредили о коварных гуманоидах. То есть мы можем найти копии этого альманаха на планетах, что находятся с другой стороны Туманности.

– Я и не спорю с этим, – сказала Оски. – Просто предупреждаю, что у нас могут возникнуть проблемы.

– Ты не учитываешь одно обстоятельство, – сказал Джошуа. Он почти улыбнулся, когда увидел их возмущенные взгляды. – Как вы думаете, поджидает ли нас вообще Спящий Бог, если киинты там уже побывали? Да и вообще, что им от него надо?

– Ну ладно, побывали. Так что же, нам из-за этого все бросить? – возмутилась Сиринкс. – В любом случае у нас нет доказательства, что... – она замолчала, заметив насмешливый взгляд Джошуа. – Да, они побывали на «Тан-Джунтик-РИ». Но ведь мы с самого начала знали, что они этим интересуются. И отправились мы с этой миссией только из-за них. По-моему, это лишь доказывает, что Спящий Бог – дело серьезное.

– Хорошо, – сказал Джошуа. – Стало быть, отправляемся на другую сторону Туманности.