"Избранник ворона" - читать интересную книгу автора (Вересов Дмитрий)

XII (Ленинград, 1982, март)

Седьмого марта Нил с гитарой поднялся на сцену институтского актового зала и своими лихими проигрышами, вкупе с уверенным вокалом, несколько Отретушировал и приглушил сомнительные фиоритуры Сссиль. Упирая на то, что ему за столь короткое время не осилить такой сложный и экзотический материал, какой предложила она, он убедил Сесиль в спешном порядке разучить "Бьется в тесной печурке огонь" и, для настроения, простенькую песню, сложенную в свое время в веселой компании на основе особо удачного буриме:

Эту песенку Нил избрал потому, что в ней у Сесиль практически не было возможности украсить номер своими вокальными изысками. К тому же он справедливо рассудил, что в новом для себя репертуаре упрямая француженка не будет чувствовать себя слишком уверенно и поневоле уступит главенство ему, чем даст возможность избежать позорного провала. Так и вышло. Выступление международного дуэта Сесиль Дерьян – Нил Баренцев прошло с успехом. Особый восторг публики вызвала никому прежде не известная песенка про листопад.

Им долго хлопали, вручили от месткома букет цветов и коробку конфет, и Нил впервые увидел улыбку Сесиль. На мгновение ее личико перестало быть невзрачным.

– Слушай, мадемуазель, – сказал Нил, когда они вышли на улицу. – Не знаю, как ты, а я не прочь бы выпить приличного кофейку. Но во всем городе осталось только одно такое место. Рванули в "Сайгон".

– О, хестохан! – оживилась Сесиль. – Вьетнамская кухня!

– Там увидишь, – загадочно сказал он, увлекая ее к метро.

Но в "Сайгоне" их ожидало лютое разочарование. Все шесть новеньких, поблескивающих хромом кофеварок, оказались прикрыты белыми тряпочками, а на каждой раздаче появились мятые алюминиевые бачки с черными кранами. Случайный характер немногочисленных посетителей был виден невооруженным глазом.

– А как же кофе? – растерянно спросил Нил у ближайшей буфетчицы. – Неужели у вас тоже нет?

– Почему нет? – неприязненно ответила буфетчица, показывая на бачок. – Это, по-вашему, не кофе? Бочковой, из сгущенки высшего сорта. Берите, берите, а то и такого на базе не осталось.

Нил оттащил от прилавка Сесиль, проявившую интерес как к экзотическому напитку, так и к ноздреватым лежалым ватрушкам, кривой пирамидкой выложенным на подносе рядом с бачком.

– Это совсем не полезно для здоровья, – сказал он. – Не судьба, видать... Могу предложить мороженого, если не против.

– Пхотив, – сказала Сесиль. – Холёдно.

– Ну тогда... Тогда давай провожу тебя до дому. Ты где живешь?

– Академически отель у Эрмитаж... И у меня есть чехная кахта...

– Что за карта? – удивился Нил.

– Carte noire. Фханцузски кофе. В опрятном гостиничном номере окнами на Неву Сесиль с гордостью продемонстрировала ему кипятильник, недавно приобретенный в "Пассаже". С его помощью мгновенно вскипятили воду прямо в стаканах, и Сесиль засыпала в кипяток растворимого кофе из длинной банки с черно-зеленой этикеткой. Вид у кофе был странный – не порошок, а гранулы, напомнившие Нилу неоднократно виденные в колхозах неорганические удобрения. Впрочем, гранулы растворились без осадка, а запах их и вкус оказались выше всяких похвал, что он не преминул заметить. Сесиль скромно улыбнулась, покрылась неровным румянцем и неожиданно вскочила.

– Куда ты?

– О, я забыля апехитив... И из шкафчика была извлечена пузатая бутыль, при виде которой у Нила легонько стукнуло в виске.

– Голубой "кюрасо", – как можно небрежнее сказал он.

В глазах Сесиль промелькнуло удивление.

– О, ти знаешь кюхасо? Но здесь я не видель его ни в один магазин...

– Места знать надо.

От кофе с ликером стало тепло, покойно – и страшно захотелось курить. Нил вытащил "Феникс" и вопросительно взглянул на Сесиль.

– Лючше не надо, от фюм... от этот дим у меня кружить голёва, – с сожалением произнесла она. – Но если очень хочешь – возьми эти.

Из раскрытого ящика стола она вытащила пачку – и голова у Нила пошла кругом без всякого "фюма".

На Глянцевом белом картоне не стояло ни слова, зато рельефно проступал красно-желтый силуэт рогатого кабана...