"Сердце льва" - читать интересную книгу автора (Вересов Дмитрий, Разумовский Феликс)Лев (1929)Костлявый лысоватый мужчина поставил на листе жирную точку, отложил авторучку, устало откинулся в кресле, потер длинными пальцами виски, закинул руки за голову и с хрустом потянулся. Все. На сегодня хватит. Сейчас спуститься в гаштетную, заказать добрую порцию боквурста с тушеной капустой, пивка – кружечку, рюмочку шнапса, сигарку – и спать, спать. Остальное подождет до утра. Мужчина заложил кожаной закладочкой страницу толстой книги, лежащей рядом с рукописью, и с видимым облегчением захлопнул ее. Этот Люден-дорф? Национальный герой, спору нет, однако какая мука – выудить из толщ генеральского словоблудия крупицы здравых суждений... “Мысли в голове солдата подобны булыжникам в его ранце”. На поверхностный взгляд – концепция вполне троглодитская, но ведь по сути старый вояка прав. Мыслительная деятельность толпы лишь засоряет пространство духа, и вымести этот мусор способна только жестко поставленная общая цель. Почти безразлично, какая именно... Мужчина чуть заметно улыбнулся, припомнив, как в далеком уже двадцатом году истово трудился в составе Ивановской партячейки, внедряя в недоразвитые славяно-пролетарские умы азы большевистской премудрости. Роман с большевиками был недолог, но весьма поучителен, весьма!.. С интернационалом воспрянет... Тьфу! Но что поделать, ежели только такими песнопениями можно подвинуть человеческое стадо на сколько-нибудь решительное действие? Не беда, мы сложим свою, новую Песнь могущества! Ах, где вы, гении прошлого? Ницше, Чемберлен – хоть и чванливый англосакс, но какой ум! – божественный Иоганн Вольфганг... Как там у него – ты знаешь землю, где цветет лимон... Кстати, завтра же пересадить лимонное деревце в свежую землю, а то начинает чахнуть, болеть... Его размышления прервал осторожный стук в дверь. Мужчина недовольно обернулся. – Да? В приотворившуюся дверь заглянула седая полная женщина в кружевном белоснежном фартуке. – Слушаю вас, фрау Михлер. – Херр доктор, к вам баронесса фон Кнульп. С ней какой-то господин. Ох, эта неугомонная Марго! Не иначе как с очередным прожектом. Но ее энергия так заразительна... – Проводите ко мне, фрау Михлер. Знакомый стук бойких каблучков по коридору. И скрип половиц под тяжелой основательной поступью неведомого господина. – Альхен! Поджарая длинноносая шатенка в строгом серо-клетчатом костюме мгновенно и невесомо преодолела две трети просторного кабинета и ткнула сухими губами во впалую щеку херра доктора. – Альхен, милый, я привела тебе потрясающий экземпляр! Херр доктор поднял водянистые глазки. У порога переминался с ноги на ногу молодой белокурый гигант. Мощные жилистые ладони смущенно теребили суконную полувоенную кепку, прозванную народом “жопа с ручкой”. Под дешевым мятым пиджачишком бугрились мускулы. – Где ты раздобыла это чудо? – кисло осведомился доктор. – В “Людвигпаласте”. Мы с Максом заехали туда выпить по бокальчику мозельвейна и попали как раз на его номер. Жонглировал гирями, вертел штангу... Альхен, это что-то поразительное! Потом я прорвалась к нему в уборную и чуть не силой уволокла сюда. – Охотно верю. Только при чем здесь я? – Эй, вы! – обратилась баронесса к гиганту. – Подойдите сюда, покажите себя господину доктору. Гигант послушно двинулся и замер прямо под люстрой. Доктор подошел к нему, похлопал по спине, пощупал бицепсы, бесцеремонно взял за нижнюю губу, отогнул, поглядел на зубы. – М-да, впечатляет, – пробормотал он. – Один, Тор, нибелунги... Только это не по моей части. Кадрами я не занимаюсь, ты же знаешь. Я теоретик, кабинетная крыса. Доктор ухмыльнулся, сделавшись на секунду страшен, и обвел рукой кабинет. – Так покажи его своим друзьям. Эрни, Руди, этому, как его?.. Йозефу... – Бычку из Бабельсберга? – Доктор оживился. – А что, такой подарочек придется нашему недоростку по нраву... Эй, любезнейший, я вам говорю, ну что, желаете послужить новой Германии? – Я... это... у меня контракт на пять лет, – промямлил гигант. – С кем? – Ну, как же, с господином Шмоилисом, с кем же еще? – Шмоилисом... – повторил доктор, брезгливо кривя тонкие губы. – С самим господином Шмоилисом, изволите видеть... Который обдирает немецких артистов до последнего пфеннинга, а сам раскатывает на черном “паккарде” и курит гаванские сигары за двадцать марок... – Точно, – оживился гигант. – Выходит, вы знакомы с господином Шмоилисом? А вы что, тоже импресарио? – Нет, я не импресарио, а таких знакомых у меня нет и быть не может, – отрезал доктор. – И у вас их тоже не должно быть! – Но как же... – А вот так... Ваше имя? – Лев. Зденек Лев. – Зденек Лев? – Доктор недовольно посмотрел на баронессу. – Ладно еще, что не Леви... Он что, славянин? Баронесса взяла доктора под руку, отвела к окну, под лимонное деревце и горячо зашептала: – Добропорядочное крестьянское семейство из Каринтии. Корни моравские. В цирке с десяти лет. Сейчас ему двадцать два. Холост. Малограмотен. – Заметно... Но мы же его не в писари берем. А с именем что-нибудь придумаем. Звучный арийский псевдоним... Ну, Зигфрид – это само собой. Лев, на немецкий манер Лёве... Лёвенброй? Нет, это пиво... Есть! Зигфрид Лёвенхерц! Фон Лёвен-херц! Как тебе? Баронесса наморщила длинный породистый носик. – Отвратительно! Вульгарно! Зигфрид Львиное Сердце! Как скаковой жеребец! Ты бы его еще “Грезой Адольфа” окрестил! – Ax, Марго, милая Марго, лучше бы тебе прикусить свой аристократический язычок, не то после нашей победы найдется немало охотников его подрезать. Пойми дорогая: ту пошлость, что в крови у наших филистеров, можно победить лишь одним оружием – еще большей пошлостью... Лучше скажи мне, кроме как давить штангу, твое сокровище еще что-нибудь умеет? – Натюрлих, либер Альхен! В детстве няня уронила его головкой – и с тех пор он умеет читать мысли! Доктор захохотал и игриво шлепнул баронессу по костлявому заду. – Ах, Марго, Марго, ты неисправима! Вечно у тебя то евреи-оккультисты, то ясновидящие славяне! – Если ты про этих Лаутензаков, то с ними я давно... – начала баронесса, гневно сверкнув глазами, но доктор уже не слушал ее. Все его внимание было сосредоточено на Зденеке-Зигфриде, который мялся у дверей кабинета. Брезгливо выпятив губу, доктор осведомился: – Надеюсь, любезнейший, госпожа баронесса не введена в заблуждение относительно ваших... способностей? – Никак нет, херр доктор... – В таком случае, господин Лев... Лёвенхерц, не угодно ли вам будет сосредоточиться и определить, о чем я думаю в данный момент. Это касается вас. Доктор замер, выпучив бесцветные рыбьи глаза. Гигант, напротив, прищурился, задержал дыхание... Его губы тронула едва заметная улыбка, заметив которую, доктор нахмурился. – Ну-с, и что вас так развеселило, позвольте узнать? Гигант глубоко вдохнул и неспешно проговорил: – На таких условиях, херр доктор, я готов служить хоть самому дьяволу! Баронесса хлопнула в ладоши. – Что, Альхен, получил?! Доктор расхохотался и, поднявшись на цыпочки потрепал белокурого богатыря по плечу. – Далеко пойдете, бестия вы этакая!.. Завтра в девять ноль-ноль явитесь по этому адресу, скажете, что по рекомендации доктора Альфреда Розенберга. Вас будут ждать. |
||
|