"Аромат теней" - читать интересную книгу автора (Петтерсон Вики)

26

Я встретилась с остальными на площадке у выхода из убежища, пробиралась туда незаметно, проверяя себя… и оружие, которое, хоть и невольно, дала мне Грета.

— Боже! — Феликс вскочил, когда моя рука легла ему на плечо.

— Оливия! — Сидевшая рядом с ним Ванесса вздрогнула. — Яне слышала, как ты идешь.

— Я тоже. — Хантер подозрительно прищурил глаза. Я испробовала самую невинную улыбку Оливии.

— С тобой все в порядке? — спросил Майках, разглядывая меня из-под сведенных бровей.

— Я чувствую себя потрясающе! — воскликнула я: кровь стремительно бежала в жилах, сила кричала мне в уши. Мне не нужно читать чьи-либо ауры. Теперь я и ион не нуждаюсь. — Хотя вы, ребята, кажется, нервничаете.

— Ты выглядишь по-другому.

— Причесалась, — заметила я небрежно.

— Не физически. — Феликс обошел меня вокруг. — По-другому внутри. Под кожей. — Он провел пальцами но моей шее, и я застыла. Была предельно напряжена. — И ощущение другое. — Он опустил руку и еле заметно попятился.

— Мы обсуждаем тактику, — сообщил Грегор очевидное. Вся его энергия была сосредоточена на выздоровлении, и все это чувствовали. Они, так сказать, выстроили кругом фургоны и теперь стояли передо мной плечом к плечу полумесяцем перед моим одиноким взглядом.

— Я остаюсь по очевидным причинам. — Грегор с трудом сухо улыбнулся, откашливаясь в своем инвалидном кресле на колесиках. — Чандра тоже останется.

Чандра избегала моего взгляда, потому что пока я жива, она не может стать полноправным и активным членом Зодиака.

— Я тоже остаюсь, потому что если ты… — Майках спохватился и тоже откашлялся. — Я хочу сказать, что, когда вы вернетесь, вам может понадобиться медицинская помощь. Мы считаем это более важным, чем мое участие и нападении.

Он хочет сказать, что большинство из нас вернется ранеными. Если вообще вернется.

— И вот каков план. — Хантер подошел ко мне; его движений снова напомнили мне кошку. Очень большую и очень терпеливую кошку. — Феликс будет прикрывать тебя слева, Ванесса — справа.

— Если я отсюда выберусь, конечно.

Рот его дернулся, и Хантер как бы в ответ на мой вызов достал из-за спины некий предмет.

— Что это? — спросил Феликс, наклоняясь вперед.

— Шлем? — Я повертела его в руках. Гибкий, сделанный из дубленой кожи, с плотным переплетением проводов внутри. Он предназначен для защиты глаз — мне улыбнулись два моих зеркальных изображения, — а также закрывает виски и уши. Кожаный ремешок закрепляет его у основания черепа, под пучком волос, как у меня сейчас.

— Маска? — осведомился Майках.

— Нет, — решила я, хотя, вероятно, в комиксах Зейна он будет нарисован как маска. Я подняла глаза. — Это щит.

Хантер кивнул.

— Надень его.

Зафиксировав вначале над переносицей, я натянула на голову шлем и застегнула ремень. Покачала головой из стороны в сторону.

— Как он тебе? — поинтересовалась Ванесса.

— Словно сделан специально для меня, — откликнулась я, думая, что Уоррен его одобрил бы. Он не только защитит мои глаза во время подъема, но и скроет личность, пока я его ношу.

Заметив слева на площадке зеркало во весь рост, я встала перед ним и принялась разглядывать отражение. Оно улыбнулось мне. Впервые с того момента, как я приняла внешность Оливии, я узнала себя.

— Прекрасно подходит.

— Конечно, — с обычным высокомерием проронил Хантер. — Ты можешь пользоваться им, чтобы в будущем свободно входить в убежище и выходить из него, как все мы.

— Хорошо придумано, — похвалила Ванесса.

Я склонила голову, отдавая ему должное и потому, что была благодарна. Теперь я по крайней мере так смогу скрывать свою теневую сторону.

— Просто не понимаю! — воскликнул Феликс, снова обходя меня. — Ты словно окружена стеной. Я тебя вижу, но не услышал, как ты входила, и как ни стараюсь, не чувствую твой запах, хотя ты в двух футах от меня.

— Ведь это замечательно для выслеживания агентов Теней? — заметила Ванесса.

Феликс бросил на нее холодный взгляд.

Хантер подошел ближе. Он наклонился, как в комнате для тренировок, вторгся в мое пространство, занял собой всю комнату. Я расстегнула шлем и сняла его, а он почесал подбородок.

— Еще не понял?

Ванесса ахнула; глаза Хантера прояснились и удивленно расширились. Все зашевелились, словно ветер пробежал в древесной листве.

— Грета? — Лицо Хантер осталось непроницаемым. Я улыбнулась,

— Боже мой! — воскликнул Майках. — Ты снова обладаешь ауреолью. Шприцы?

— Ты использовала против нее ее собственное оружие, — задумчиво произнес Хантер. — Как с Батчем. И теперь можешь ходить по миру смертных призраком. Поэтому никто из нас не почувствовал тебя.

— Боже, — выдохнул Феликс за моей спиной. Он попятился.

— Ты убила Грету? — тихо спросила Ванесса. — Убила хладнокровно?

— Нет, я была очень рассержена, когда делала это. — Я протянула руку, отметая другие замечания. Главное то, что теперь я в течение двенадцати часов буду оставаться незамеченной.

— Всю ночь, — возбужденно сказал Грегор.

— Нет. Главное то, что она убила человека, в котором половина Света, чтобы получить власть! — Ванесса показала на меня, и я удивилась, заметив, что ее рука дрожит.

— Ты неверно формулируешь, Ванесса. Я отобрала силу у того, кто был наполовину Светом, и теперь использую эту силу для борьбы с Тенью. Видишь разницу?

Она открыла рот, собираясь возразить, и закрыла его. Немного погодя кивнула:

— Ты права. Это могучее оружие.

— Жаль, что я об этом не подумал, — заявил Феликс.

— Если вы кончили болтать, — проронил Хантер, возвращаясь на стартовую площадку, — может, отправимся в бой?

— Есть ли возможность сначала испытать это? — поинтересовалась я, держа перед собой шлем.

— Некогда, — отозвался Хантер, сгибая пальцы и поворачивая шею. В голосе его не было нерешительности, но я была ему благодарна: я заметила, что его движения выдают нервное напряжение. Даже сверхлюди — тоже люди. — Пятнадцать минут до разделения света. Феликс хлопнул в ладоши.

— Давайте надерем их сверхъестественные задницы!

— По моему сигналу, ковбой, — велел Хантер, получив в ответ гримасу. — Как только пройдешь через туннель, сразу отходи в сторону, потому что я буду за тобой. Ванесса, вставай слева. Оливия, ты пойдешь последней.

— Но…

— Последней, — повторил он. — Они не могут тебя почувствовать и, может, не увидят. К тому же когда ты в последний раз ощущала в себе Уоррена?

Я задумалась. Давно.

— Не хочу, чтобы связь прервалась. Без тебя он может быть слишком слаб.

— Спасибо за заботу, — буркнула я, получив в ответ только поднятую бровь.

— Что бы ты ни делала — делай без колебаний. Эти ублюдки быстры.

— Не так быстры, как мы, — заметил Феликс, и они с Ванессой подняли руки и хлопнули ими. Феликс потер руки, и его мальчишеский энтузиазм стал смертельно опасным.

— Подождите. — Я вдруг занервничала. — А что если я случайно попаду в одного из вас? В смысле — если не смогу разобраться?

— Перепутать Свет с Тенью? — фыркнул Феликс. — Это невозможно!

Можешь ты смотреть на меня? Может ли кто-нибудь из вас по-настоящему видеть меня?

— Сейчас поздно об этом беспокоиться. — Хантер знаком приказал Феликсу встать на большую букву «X». Подняв левую руку, тот положил правую на хромовый рычаг.

— Феликс, вперед.

С шелестом воздуха он исчез. Хантер занял его место и без колебаний, даже не оглянувшись, присел и скрылся в туннеле.

Ванесса раскрыла свой кондуит, пластинки смертоносного веера встали на место. Она снова закрыла его, крепко держа в правой руке. Слегка согнула спину. Отбросив назад рычаг, она что-то прошептала. Я не слышала ее слов, но прочла по губам: она, как заклинание, произнесла имя Страйкера.

И неожиданно я осталась одна.

Я попыталась думать о матери — что бы она почувствовала, если бы увидела меня сейчас? — но и она и все мои лучшие воспоминания прочно заперты, и открыть их сейчас значить показать всему миру своп Свет. Я коснулась груди, где еще совсем недавно билось второе сердце — сердце Уоррена, — но и тот как будто оставил меня. Или считает, что мы его бросили? Эта мысль придала мне решительности. Не представляю, с чем мне предстоит столкнуться, но по крайней мере знаю почему.

Наконец знаю.

Надев на глаза щит, я пропустила недавнюю смерть Греты сквозь свою кровь; показали свои головы и другие смерти, причиной которых я стала; они в виде Батча поднялись над мутным болотом моих самых мрачных мыслей. Я позволила им всплыть, и у меня зудели руки, когда я вспоминала, как прокалывала язык, отрубала руки, колола шприцем. Я разрешила Тьме вихриться во мне, взбалтывая ненависть, которая, как слизь, осела на дне моей души. Ввела дополнительную порцию адреналина и, как и другие, остановилась на огромной букве «X», согнув в ожидании колени. Рванула рычаг, и мое тело устремилось в пространство.

Они уже сражались, когда я еще выбиралась из туннеля. Я слышала их крики, поднимаясь на поверхность, ветер гудел у меня в ушах, глаза и виски под шлемом оставались холодными и невредимыми. Если бы воздух стремительно не вырвался из моего тела, я бы благодарно вздохнула.

Мое появление было обозначено всего лишь свистом, да и тот заглушили звуки битвы. Я пригнулась на верху Туфельки и принялась осматриваться. Кладбище было в тени. И в Тенях.

Феликс был прав: невозможно не заметить различие между ними. Агенты Света походили на переросших светлячков, они мелькали в воздухе и были бы легкой целью, если бы не их проворство. За ними ослепительными полосами летели звезды, воздух за ними искрился. Тени — за ними, как за подбитыми бомбардировщиками, тянулся дымный след — имели возможность поразить противников, ударяя по воздуху перед ними. Но агенты Света это предвидели.

Феликс резко свернул — безумная падающая звезда, сплошные гибкие конечности и пламенеющая сердцевина, — а раздраженный воин Тени погнался за ним… и закричал, когда его огрели сзади. Ванесса отпрянула, за пей змеились розовые огоньки, как хлещущий кнут, и все застлал дым воина Тени.

Затем я увидела Хантера. Он висел в десяти футах над поверхностью и быстро падал на Тень, волосы безумно метались над его головой, а хлыст летел за ним. Теперь я поняла, почему именно Хантер вырабатывает тактику. Черные звезды, блестящее серебро в предрассветном освещении были маскировкой, и его хлыст ударил, дергаясь, как хвост кошки.

Но Тени тоже не были медлительны, и их было больше. Я с верха Туфельки своим кондуитом сбила двоих: одною пригвоздила к гигантской букве «N», другого застрелила и воздухе, и он упал за плоскими неоновыми очертаниями стакана мартини. Я считала произошедшее просто удачей: ни убитые, ни остальные еще меня не видели.

Неоновое кладбище быстро превращалось в пекло в отблесках пламени. Я заторопилась к поверхности, укрываясь за проржавевшими останками игрового автомата и ожидая паузы в сражении. Проблема заключалась в том, что схватка происходила в густом облаке дыма. Я решила стрелять только наверняка, но когда дым рассеялся, у меня перехватило дыхание.

Все застыли. Уцелевшие воины, и Света и Тени, стояли неподвижно, грудь у каждого вздымалась, в спину каждому смотрело оружие. Это походило на игру и скраббл, где вместо слов — люди, связанные друг с другом кондуитами; эти жестокие связи были готовы к действию при малейшей провокации. Хлыст Хантера обвился вокруг шеи фигуристой женщины, одетой, как проститутка — дебютантка восемнадцатого века. Ему достаточно шевельнуть рукой, и шины разорвут женщине горло.

Но за Хантером — другая Тень, и этот воин навис над головой Хантера. Феликс прижимает к его горлу заостренный бумеранг, но женщина среднего роста с огромным мачете приставила к груди Феликса клинок, способный развалить его надвое.

Шею женщины овевает стальной веер Ванесса, но первая женщина — проститутка-дебютантка Хантера… повернулась и нацелила в левый глаз Ванессы гонкий стальной нож. Я единственный независимый актер, но я боюсь пошевелиться. И никто не двигается,

— Сдавайтесь, — произнес Хантер. В голосе его не было страха.

— Мой топор у твоего виска, и ты велишь мне сдаваться? — усмехнулся тот, что за ним, но смех стих, потому что Феликс приблизил бумеранг.

«Как змея, пожирающая свой хвост, — подумала я, глядя на это кольцо. — Зверь сам уничтожит себя».

— Вы окружены, — сказал Хантер. Мужчина рассмеялся.

— Это неправда, бараньеголовый. Тульпа говорит, что мы уже убили пять ваших звездных знаков. Здесь вас только трое, Весы захвачен, а Майках, вероятно, все еще помогает Грегору собрать с пола рассыпавшиеся кишки. И больше никого нет. — Женщины Тени засмеялись.

Хантер рассмеялся в ответ.

— Что, Тульпа никогда раньше вам не лгал? Мужчина примолк, под его кожей мелькнул огонь, на мгновение проступили кости, потом он снова стал самим собой.

— Тульпа говорит то, что нам нужно знать.

— Понятно. Вероятно, он решил, что вам не нужно знать, что мы еще до вашего появления разместили вокруг десять наших новобранцев.

Он хорош. Даже я не могла почувствовать ложь.

— Может, он и сам не знает, — заявил Феликс. Обычная дерзость в его голосе звучала напряженно. Кто бы его винил: ведь его сердцу ласкало мачете.

— Вы блефуете. Тульпа все знает.

— Значит, когда этот кактус за мной вспыхнет, он будет знать?

Это мой шанс. Я вложила стрелу в свой компактный лук и прицелилась.

— Мы всю ночь провели у ваших дверей. Если был бы хоть один новобранец, мы бы его нашли.

Я выстрелила поверх его головы, задев волосы; кактус взорвался. Но еще до того, как стрела попала в цель, я двинулась. Тени пригнулись.

— Новобранцы не могут почувствовать нас, Тени, — неуверенно произнесла великолепная проститутка.

— Им это и не нужно — вы как на ладони, — ответила Ванесса. — Вижу за твоим левым плечом золотую подкову. Она взорвется. Вот сейчас.

Я вогнала стрелу в цель, словно всю жизнь тренировалась.

— И на вашем месте я бы бросил кондуиты, — заметил Хантер, когда рассеялись пыль и дым.

— Нет. Вы ведь не бросаете…

— Тогда мы все умрем. — Хантер пожал плечами, словно это какая-то мелочь. — Отлично. Маши новобранцы горят желанием проявить себя.

— Новобранцы — не чета звездным знакам, и вы но знаете. Они попытаются освободить Уоррена и к утру вес будут мертвы.

— Если среди них нет звездных знаков.

Я вышла на площадку из-за Туфельки, не оттуда, откуда выстрелила в последний раз, а с противоположной стороны. Улыбнулась, видя, как вздрогнули Тени. Никто из них не почувствовал моего приближения.

— Поздоровайтесь с нашим новым Стрельцом.

— А потом бросьте ваши кондуиты, — добавила я с улыбкой.

— Тульпа ничего не говорил о новом агенте Света.

— Очевидно, это не входит в то, что необходимо знать, — бросила Ванесса.

— А следовало бы. А теперь: кондуиты — на землю.

Я нацелила стрелу прямо между глаз женщины. Ее глаза расширились, а мои сузились. Она как брюхо змеи. При самом худшем сценарии они не бросят свои кондуиты, и я разорву брюхо змеи.

— Если мы их бросим, вы нас убьете.

— Мы не можем вас убить, — заявила я, и они удивленно посмотрели на меня. — У Аякса наш предводитель. Наши пистолеты у ваших висков, образно говоря, но его — у писка Уоррена. А нам нужен Уоррен. Если умрут пять воинов Тени, это вызовет такой всплеск энергии, что Аякс непроизвольно нажмет на курок.

— Как с костяшками домино, — закивал мужчина. — Вы убиваете нас, и Аякс убивает вашего предводителя.

Я поменяла позу, нацелив стрелу меж глаз ему.

— Только не забудь, кто умрет первым.

— Она новенькая, но умеет подытоживать ситуацию. — Хантер улыбнулся, как гордый отец. — Но она и должна это уметь. Было предсказано, что появится Стрелец и отбросит свою Тень, или, если хотите, свой Свет на обе стороны Зодиака.

Действительно?

— Кайрос? Миф, — усмехнулась проститутка.

— Это значит только, что Тульпа сказал вам, что это миф, — поправила Ванесса.

— Легенда такова: женщина, в которой есть и солнце и луна, должна будет сделать выбор. Ее судьба, как точка опоры, не предопределена. Начинает она с равной принадлежности дню и ночи, — напомнил мужчина.

— А это значит, — добавила женщина по имени Даун, — что у нас столько же шансов заполучить Стрельца, как у вас.

— Так говорится в ваших книгах? — спросил Хантер. — Интересно. Потому что в наших рассказывается, как в одну из ночей сезона Юпитера восемь воинов Тени проникнут в Неоновое кладбище и будут сражаться здесь, пока солнце не взойдет над Черными горами. Некоторые из них умрут, но у остальных будет возможность сложить оружие и сохранить жизнь, впервые в истории будет заключено перемирие между сторонами. Если Тени не примут это предложение, они все умрут; умрут и воины Света. Но в любом случае уцелеет один звездный знак. И это будет означать восхождение Кайрос.

Хантер сделал мне знак, и я показала свой маленький лук — скорее потому, что он этого хотел, чем потому, что поверила в его слова.

Тени переглянулись. Потом мужчина произнес:

— Докажите это.

Я посмотрела на Хантера. Он пожал плечами.

— Зелл хочет, чтобы ты доказала.

Я сосредоточилась на агентах Тени и, не снимая щита, позволила костям выйти наружу из-под кожи, перестроившись на поверхности: в свете полной луны они сложились в продолговатое, блестящее лицо моего отца. Оно возникло в обжигающем порыве воздуха, и я сладко улыбнулась.

— Дерьмо, — прошептала одна из Теней. Мужчина за Хантером опустил топор, потом швырнул его в груду металлолома. Ванесса в свою очередь сложила смертоносный веер. Даун дрожащей рукой убрала мачете от живота Феликса и отбросила в сторону. Феликс согнулся вдвое, держась руками за живот.

— Феликс! — Ванесса бросилась к нему.

— Упс! — ухмыльнулась Даун. Увидев гневный взгляд Ванессы, пожала плечами. — Эй, я сделала это еще до договора. Хотя удар неплохой, если можно хвалить себя.

— Отведи его к Майкаху, — приказал Хантер Ванессе. Она коротко кивнула, лицо ее побледнело.

— Догоню вас немного погодя.

— Ты не сможешь выйти одна, — возразил Хантер, кивком указав на трех Теней. — Здесь они не все.

— Тогда подождите меня.

— Нет времени.

Ванесса взглянула на светлеющее небо, потом снова на Хантера; лицо ее затуманилось.

— Постоянно не везет. — Зелл покачал головой. — Это тоже есть в вашем руководстве?

Феликс распрямился, успев ударить Зела в челюсть… и безжизненно упал.

Ванесса подняла его, Хантер знаком приказал мне следить за Тенями, а сам помог Ванессе перенести Феликса к основанию туфельки.

Зелл усмехнулся, вытирая кровь с губы, и повернулся ко мне.

— А зачем маска, сладкая?

— Это не маска. Щит, — поколебавшись, ответила я. — Без нее моя теневая сторона не позволяет мне входить в убежище.

— А что будет, если ты попробуешь? — с искренней заинтересованностью спросила проститутка-дебютантка.

— То же, что со всеми вами. Я поджарюсь изнутри, как в микроволновке.

Вес они содрогнулись.

Зелл, который, по-видимому, был своего рода предводителем, скрестил руки, разглядывая меня.

— Если двое вернутся в убежище, а вы с Хантером пойдете к Аяксу, кто будет караулить нас, как хороших кротких овечек? Невидимые новобранцы, о которых вы говорили?

Я покачала головой.

— Они не существуют.

— Я так и думала, — заявила Даун.

— Не волнуйтесь, — отозвался Хантер с верха Туфельки, — мы придумали кое-что гораздо более страшное.

И прежде чем Тени опомнились, он сказал:

— Они могут выходить, Рена.

Мы все гадали, кто же может появиться из туннеля. После паузы последовал гулкий раскат, так что Тени принялись осматриваться, готовые разбежаться. Зелл заметил, что я наблюдаю за ним, ответил сердитым взглядом и остался неподвижен.

Секунды две спустя из туннеля показались, как колонна муравьев, два десятка детей Зодиака. С радостными криками они разбежались по кладбищу, их лица буквально светились от радости. За ними возникла Рена.

— Ты знаешь, я это не одобряю, — обратилась она к Хантеру. — Им пора спать.

— Для них это хорошая практика, — ответил он, глядя на все новых детей, выходящих из Туфельки. — Они поели?

— Двойная шоколадная булочка на каждого и кофе. Будут здесь всю ночь.

— Дерьмо, — снова прошептала женщина рядом со мной, морщась от вспышек света.

Мимо меня пронесся маленький Марк, на его вымазанном шоколадом лице смешивались радость и решимость. Пробегая мимо Тени, он свирепо зарычал; искры осветили все Неоновое кладбище. Зелл завопил и закрыл глаза рукой.

Марк, разумеется, нашел это восхитительным. Он принялся обходить воинов Тени, смеясь над ними, и лицо его вспыхивало, как яркая лампа. Остальные дети подражали ему.

— Гениально. — Я прищурила глаза под маской. Сипа детей в неспособности себя контролировать. Если Теням трудно выносить нас, то неразбавленная и необработанная сила детей для них вообще невыносима. «Эти маленькие сосуды Света, — думала я улыбаясь, — могут держать Тени в неподвижности сколько угодно». Я услышала крик боли, когда один из детей пнул жертву в живот. Когда плоть соприкоснулась с плотью, полетели искры.

— Липус! Немедленно прекрати! Что я вам говорила о пытках?

Хантер неожиданно оказался рядом со мной.

— Готова?

Я кивнула, пятясь от скорчившихся знаков Тени.

— Думаю, какое-то время нам можно об этих париях не беспокоиться.

— Не волнуйся. Там, куда мы идем, будут и другие.

— Зал Богов. — Я двинулась вслед за ним к рассвету и реальности. В «Валгаллу».