"Wing Commander: Место боя" - читать интересную книгу автора (Виконтов Дмитрий)

Глава 2.

Боевая база "Гетман Хмельницкий", на расстоянии полутора парсек от границы Дакота-Оариис-с, 17:23 (спустя три часа) того же дня.

Как не раз имел возможность убедиться Джеймс, любое первоначальное представление о чем-то, основанное на слухах и многократных пересказах, почти наверняка ошибочно или не полно. И даже "Гетман Хмельницкий", макет которого висел почти в каждой комнате Академии, во многом оказался сюрпризом для него. Поэтому, сидя в столовой и слушая разговоры легендарных "Черных Дьяволов", Джеймс почти не испытывал удивления, обнаружив насколько расхожее мнение о них не соответствует истине.

Отхлебнув изрядный глоток густого светло-янтарного пива (единственного спиртного напитка разрешенного уставом в боевых условиях), юноша окинул взглядом помещение, в котором сидели пилоты, и подумал, что для столовой оно несколько маловато. Да и использовали его скорее как бар, а не как столовую: возле стойки, протянувшейся метров на двадцать вдоль стены, и буфета, совмещенного с автораздатчиком пищи, толпилась большая часть пилотов, шумно переговариваясь. То и дело с какого-то из углов доносились громогласные всплески хохота; незнакомая юноше музыка наполняла пространство резкими звуками, завораживающими своей атональностью и явной чужеродностью. Как ни прислушивался Джеймс, он не мог опознать музыкальных инструментов, на которых исполнялась мелодия: слишком уж сильно и непривычно переплетались звуки. Заметив заинтересованный взгляд Джеймса, сидящая рядом с ним Анджел наклонилась к нему:

– Это не наша мелодия, не земная. Можно сказать, это наш трофей.

– Трофей? - вопросительно посмотрел на нее Джеймс, требуя объяснений. Про себя он подумал, что вживленный микропроцессор все-таки имеет свои недостатки: даже в таком шуме он прекрасно слышал слова девушки. Хорошо, что громкий голос Анджел не причинял ему боли - создатели МИЧ-12КС предусмотрели это, - но некоторые неудобства он доставлял.

– С полгода назад мы перехватили транспортник, который случайно забрел в наш сектор, - подключилась к разговору сидящая напротив Джеймса женщина. Ее по-восточному раскосые черты лица надежно скрывали возраст, но со слов Жанны Джеймс знал, что она на семь лет старше его. Звали ее Сонуко Тури, но, как это было здесь принято, все обращались к ней по кличке - Вещунья. - Он вез всякие культурные ценности в одну из килрачских колоний. Ну а мы решили, что они прекрасно без них обойдутся и установили здесь воспроизводящий аппарат с записями их музыки. Нашим она нравится, вот мы ее и пускаем вперемешку с классикой.

– "Нашим она нравится", - громко передразнил ее худой мужчина, сидевший по другую сторону Джеймса. Длинные рубцы рассекали его лицо от висков до подбородка и были памятью о рукопашном бое с килрачем во время их наступления на Фито-2. Темно-серые глаза иногда казались поблескивающими алмазами, а иногда - просто кусками булыжника лежащего в луже мутной воды. Последнее с Егерем случалось чаще, смеясь, добавила девушка. Как и Бабай Егерь был майором, но сильно уступал последнему в возрасте: после пережитого он казался старше своих лет, но на самом деле ему было не больше сорока пяти - пятидесяти лет.

– Скажи лучше, она нравится тебе, - подцепив вилкой пук овощей, он отправил их в рот, кивая в сторону Вещуньи. - Знаешь, Тигр, мы здесь уже почти полгода терпим ее поиски чистых музыкальных форм и новой музыки: она, видите ли, меломанка. Недели не проходит, чтобы у нас не появилось чего-то новенького, а что касается этого "трофея" - ты бы слышал, как она уговаривала командора оставить его.

Вещунья возмущенно вскинулась, но все, что она хотела сказать, потонуло в дружном смехе, раздавшемся за соседним столиком. Там сидело пять пилотов, среди которых возвышалась фигура Паладина: пятерка темнокожего, как эбонит Армана Стивена веселилась во всю. Насколько Джеймс расслышал, он только что рассказал, как громил килрачей, только не сумел уловить, скольких же он сбил за один присест: то ли двадцать, то ли все тридцать.

Еще одно, что не переставляло удивлять Джеймса - так это отношение остальных к нему и Паладину. Вроде бы к новичкам должны относиться с осторожностью и недоверием или еще как-то, но ведь не так! Джеймс вспомнил, как вместе с Анджел они зашли в столовую и первые пятнадцать минут не могли продвинуться дальше порога: каждый старался подойти и поприветствовать его, а на "Гетмане Хмельницком" было почти сто тридцать пилотов, из которых двадцать два человека составляли эскадрон "Черных Дьяволов". "Тагар'т Шаафс" - про себя повторил юноша начертанную над входом в барак пилотов эскадрона надпись. Переведенное на чон-саа стало девизом для почти четверти сотни великолепных пилотов и бойцов. И пугалом для всей необъятной Империи Килрач!

– Вообще-то у нас спокойнее, - сказала Вещунья, с хрустом разгрызая ромбовидную пластинку печения. - Просто скоро не до веселья будет, да и сегодня все немного переволновались. Неприятное, я вам скажу, ощущение: сидеть взаперти и чувствовать, как под ногами содрогается палуба, зная, что вокруг килрачи и только два крыла наших.

Вот все и развеселились. Но, по совести говоря…

– По совести говоря, - Бабай, откинувшись на спинку кресла, чистил перочинным ножом ногти, - Крепыш задаст жару предыдущему патрулю. Проглядеть два звена килрачских истребителей…

Он не договорил, но Джеймс увидел на лицах остальных полное согласие с ним. Опытные пилоты, шутя и веселясь, тем не менее, понимали, чем мог обернуться подобный просчет.

– К слову сказать, а кто был в прошлом патруле?

– Кто, кто… - буркнул Егерь. - Маньяк, кто же еще. У нас только он на такое способен.

– Роджер, хватит к нему цепляться, - мягко заметил Шонт. - Маньяк хороший пилот.

– Пилот-то он хороший, но добавить бы ему немного ответственности и мозги вправить! - огрызнулся Егерь. - Вот тогда из него может что-то и выйдет. А так…

– А кто это, Маньяк? - спросил Джеймс, оглядываясь кругом.

– Не туда смотришь, - тронула за плечо Жанна и показала на молодого светловолосого человека лет двадцати семи между Паладином и Снежком. - Вот он, Лилленд Адам, Маньяк. Местная достопримечательность.

– Именно - достопримечательность, - многозначительно произнес Егерь. - Полетаешь ты с такой достопримечательностью разок, другой - и сразу поймешь, что такое Маньяк-напарник!

– А что с ним такого? - заинтересовался Джеймс.

Шонт пожал плечами:

– Да ничего особенного. Просто Адам любит все делать на свой лад. Вот, например, летишь ты с ним в крыле и натыкаешься на килрача. Ты ему командуешь, мол, оставайся на крыле, у меня позиция лучше. А он, глубоко начхав на твой приказ, лезет вперед под пушки. А бывает так, что и он тебя может неплохо задеть, расстреливая противника. Ну ладно, если на "Стреле" лети, а коль на "Вороне" или того пуще на "Молнии" с их спаренными излучателями и гравитронами?

– Он однажды Егерю весь истребитель расколошматил, - хихикнув, добавила Вещунья. - Пытался посадить свой истребитель раньше его.

– И?

– Что и? Столкнулись у самого входа в ангар, ведь Маньяк почти никогда не пользуется лучом наведения - сам выполняет маневр посадки. В результате его на неделю отстранили от полетов; ходил он тут кругами и надоедал всем. Но пилот он хороший, Джеймс. Вон, глянь.

Она показала на черную доску на стене за своей спиной. Эту деталь интерьера Джеймс заметил, как только с Жанной зашли в столовую, но рассмотрел только сейчас. Доска была разделена на три графы: в первой были записаны в столбик фамилии, имена и ранг пилотов, в другой - количество вылетов в текущем квартале, а в третей - количество сбитых противника. Первым шел Бабай, за ним Жанна и Егерь, а четвертым стоял Маньяк, сбивший за пятнадцать вылетов двадцать два истребителя. К своему удивлению Джеймс нашел свое имя и Паладина в этом списке: он был на шестнадцатом месте, а Паладин на девятнадцатом.

– Ты теперь один из нас, Джеймс, - безошибочно отгадав, к его смущению, про что он думает, сказала Жанна. - Так что привыкай, мой друг! - добавила она на одном из первых языков.

– Постараюсь, - благодаря жестокому требованию руководства ВАК, все студенты изучали два первых языка, на выбор, и теперь Джеймс с легкостью ответил ей на французском.

И вместе с остальными весело рассмеялся, глядя в ее изумленные глаза.

Военная крепость Тагар Дусит, сектор Оариис-с Империи Килрач, 21:55 того же дня.

Гигантская крепость медленно плыла в пространстве, связанная незримыми, но невероятно прочными узами с планетой. Тысячекилометровое сооружение напоминало хищного паука, раскинувшего лапы в поисках добычи. Десятки, если не сотни кораблей и космолетов крутились в отдалении, доставляя грузы, сообщения и пассажиров с поселения на планете и обратно. Самая мощная и грозная военная крепость Империи Килрач Тагар Дусит жила обычной повседневной жизнью. Необычным было только одно - пятьсот тринадцатая и четыреста седьмая дивизия, ядро флота защищающего сектор Оариис-с с флагманом "Ф'ффлик'кр", спокойно дрейфовали в полусотне кликов от крепости.

Две массивных фигуры в одиночестве прогуливались по наблюдательной палубе, что опоясывала крепость по экватору. Прекрасный вид на часть планеты и корабли секторального флота слегка нарушала голубоватая пелена защитного поля, плотным занавесом закрывающего крепость от любого нападения. Несколько сотен ракет постоянно стояли на своих пусковых установках, готовые к моментальной атаке любого объекта; свыше полутора сотен аннигиляторов и турель-батарей ждали мига, когда они смогут показать свою разрушительную мощь. Не зря Тагар Дусит считалась абсолютно неприступной крепостью, и в значительной мере именно она противостояла наступлению Конфедерации в этот регион.

– Итак, я вновь спрашиваю вас, еашш-руал: что привело вас сюда, на Тагар Дусит? - облаченный в золотистую накидку поверх обычного для килрачей ярко-красного военного мундира командор крепости Марраша'атах сложил руки за спиной. Узкие, вертикально поставленные зеленого цвета зрачки остановились на дрейфующем флагмане "Ф'ффлик'кр", и казалось, что килрач полностью погрузился в это занятие. Но знакомые с ним офицеры килрачского флота знали насколько эфемерно это впечатление: Марраша'атах был одним из немногих, кто видел начало войны с человечеством, проведя почти половину столетия перед этим в сражениях с Илрашем. Авторитет в военных кругах командора Тагар Дусит был огромным, и многим оставалось лишь удивляться, почему он ответил "нет" на просьбу Руала возглавить фронт Килрач-Конфедерация. - Мне не докладывали, что с техническим оснащением вашего проекта имеются какие-то проблемы. Работы идут по графику, испытания завершились успешно, мои разведчики следят за положением Кунна'а Хенса. Так в чем же дело?

Трэддаш нервно потер рыже-черную шерсть на шее и мысленно проклял судьбу за то, что ему пришлось просить помощи у этого зазнайки. Нет сомнений, в области военной стратегии и тактики командор был гением, но при этом совершенно не обращал внимания на субординацию. Он, Трэддаш - верховный командующий в секторе пока отсутствует тушд-руал Рилл-саррат, и его распоряжения должны неукоснительно выполняться. Но этот Марраша'атах возглавлял разведку Имперского Клана, пользовался расположением самого Руала и посему мог безнаказанно помыкать любыми приказами. Стараясь не выпустить на свободу гнев - еще не хватало, что бы Марраша'атах почувствовал это, - он скопировал жест командора: руки за спину, взгляд в неопределенном направлении - и сухо произнес:

– Мне необходимо пять пилотов для защиты устройства во время выполнения операции. У вас командор лучшие пилоты во всем секторе и для дополнительной гарантии успеха я прошу вас временно передать их под мое командование.

Лениво, словно нехотя, Марраша'атах повернул голову и впился глазами в лицо Трэддаша, холодно изучая его, будто перед ним был не командующий огромным флотом, а некое любопытное насекомое. Закончив осмотр, он так же медленно отвернулся, оставив еашш-руала скрежетать зубами в бессильной ярости.

– Для гарантии дополнительного успеха? - задумчиво переспросил командор, смакуя каждый слог. - Кстати, еашш-руал, вы знаете о послании Руала?

Ошеломленный столь резкой переменой темы Трэддаш растерянно захлопал глазами, переваривая информацию. Послание Руала… Какое еще послание?

– Вижу, что вы не слышали о нем, - сухо резюмировал Марраша'атах, даже не пытаясь скрыть, что уловил эмоции Трэддаша. - Впрочем, это неудивительно - послание пришло незадолго до вашего прибытия. Но я думаю, вам будет интересно узнать, что вскоре сюда прибывает Та'ах-сартар.

Новость словно обухом ударила Трэддаша по голове.

– Тушд-руал фронта Килрач-Конгломерат лично прибывает сюда? Когда?

– Не знаю, - пожал плечами Марраша'атах. - В послании сказано "скоро", но время не уточнено. Я думаю, что не раньше чем через два месяца. Естественно, я могу и ошибаться, - спокойно добавил он.

– Но тогда…

– Но тогда, - бесцеремонно прервал его командор, - я хочу обсудить с вами один вопрос. План уничтожения Кунна'а Хенса разработан вами. Вы прибыли сюда месяц назад и просили предоставить мои верфи и технический персонал в ваше распоряжение, так как не желали уведомлять о нем Руала или тушд-руала. В случае успеха вы станете героем Империи, но сегодня вы поняли, что можете и проиграть эту игру. После бесславной гибели ваших истребителей сегодня утром в сражении с Кунна'а Хенса, - пояснил старый килрач.

– Откуда вы знаете про это? - процедил Трэддаш. - Эта информации передавалась как секретная.

– Запомните на будущее, еашш-руал - в зоне конфликта не происходит ничего, про что мне было б известно, - с насмешкой отпарировал Марраша'атах. - Но, как бы там не было, вы решили, что неплохо бы позаимствовать парочку моих пилотов, и вместе с ними повесить на мою шею еще и вашу идею вместе с ее практическим воплощением. Или я не прав еашш-руал?

– Вообще-то… - понемногу сатанея при мысли о том, как легко он разгадал его сокровенные планы, выдавил из себя Трэддаш; в ответ пришла лишь холодная волна спокойствия.

– Вообще-то не в этом дело! - оборвал его Марраша'атах, наконец-то повернувшись лицом к нему. - Я дам вам пилотов, причем лучших. Вы получите наши самые последние модели истребителей, но я хочу разъяснить все раз и навсегда, - голос командора, обычно спокойный и бесчувственный, задрожал от скрытой угрозы. - Я не буду заниматься вашими проблемами и вашими операциями, мне хватает своих забот. Вам ясно?

– Ясно, - Трэддаш чувствовал себя нашкодившим учеником, которого строгий учитель при всех отчитывает. И сознание того, что выговор полностью справедлив, разъярило его еще больше. - Но вам не стоит беспокоиться, - мне нужны только пилоты. Дальнейшее я беру на себя.

– Что ж, - проговорил командор, склонив голову набок, и рассматривая Трэддаша.- Отныне все в вашей власти, еашш-руал. Ваша слава или ваша смерть…

Не прощаясь, он развернулся и неторопливо пошел прочь, оставив Трэддаша в одиночестве сотрясать воздух проклятиями. Золотистые полы плаща развевались за его спиной словно крылья некой гигантской и фантастической птицы, и дрожащие тени скользили по стенам вслед.

2383.30.11, боевая база "Гетман Хмельницкий" граница Дакоты и Оариис-с, 12:40.

Соскочив с трапеции, Джеймс подхватил протянутое андроидом полотенце, и устало прислонился к холодной стойке. Полтора часа напряженных упражнений на всевозможных снарядах мало отличалась от тренировок на Моторе, да и в Академии часто приходилось заниматься гимнастикой. Но все же руки, а особенно кисти подрагивали после бесчисленных гимнастических фокусов.

Гул одобрительных возгласов и подбадривающих криков привлекли его внимание. Стирая с лица пот, Джеймс посмотрел в ту сторону, где на широких матах состязались в рукопашных схватках пилоты. Сейчас большинство из них собрались около одного из них, где в напряженных позах застыли две фигуры: Маньяк и возвышающийся над всеми Паладин. Вот Маньяк резко шагнул к нему, взмахнул рукой - и две фигуры слились в каскаде быстрых движений. По рядам зрителей пронесся восхищенный вздох, но, едва он затих, как все громко захохотали - Маньяк, описав в воздухе короткую дугу, грохнулся на лопатки в метре от Паладина.

– Он его так уже полчаса кидает, - сказала подошедшая сзади Жанна. - А Адам успокоиться не может, снова и снова на него бросается. Для него ведь даже мысль о том, что кто-то лучше его нетерпима.

– Да неужели? - протянул Джеймс, посмотрев на нее. Он помнил, что девушка пришла немного позже его, и все время посвятила гимнастическим упражнениям. Но сейчас на ее руках были надеты перчатки для рукопашного боя, а через плечо висела вторая пара. - Ты что, следующая с Паладином будешь драться?

Рассмеявшись, Жанна скинула с плеча перчатки и бросила ему. Машинально поймав, Джеймс растерянно посмотрел сначала на них, потом на девушку.

– Я хочу подраться с тобой, если ты, конечно, не имеешь ничего против? - колкая насмешка в ее голосе моментально отмела все возражения, которые он мог придумать. Молча надев перчатки, Джеймс побрел за ней к свободному мату, любуясь по пути ее гибкой и изящной фигурой в плотно облегающем тренировочном костюме.

Отвесив друг другу традиционные поклоны, они приготовились к поединку: как и Маньяк, Анджел приняла классическую стойку, а Джеймс встал в более свободную, полуоткрытую стойку. Взгляды словно лезвия рапир скрестились между ними, и Жанна первой бросилась в атаку.

Уклонившись от серии коротких молниеносных ударов в корпус, Джеймс восхитился скоростью, с которой она нападала. Сделав ложный замах левой рукой, юноша мягким движением перенес вес тела на левую ногу, и освободившаяся нога "выстрелила" в круговом махе, метя ей в плечо. Быстро присев, Анджел избежала удара, и в тот же миг Джеймс прыгнул назад. Еще в воздухе он успел заметить что-то мелькнувшее под ним. Опоздай он на секунду - и прекрасно проведенная девушкой подсечка сбила бы его с ног.

Теперь их разделяло почти пять метров. На лице Жанны появилась слегка удивленное выражение: она явно не рассчитывала встретить серьезное сопротивление (на миг отвлекшись, он понял, что поединок Паладина и Маньяка закончился и теперь все наблюдали за ними).

Со свистом рассекла воздух рука Анджел, но вместо головы Джеймса ее встретила пустота. Юноша шагнул на четверть шага в сторону, разворачиваясь на месте, и хорошей серией хуков вызвал аплодисменты зрителей. Анджел же не повезло: отбивая удары, она на мгновение раскрылась, и Джеймс, не теряя зря времени, коротким апперкотом сбил ее с ног.

Новой бурей аплодисментов встретили пилоты этот удар. Очевидно, Жанна была одной из лучших в этом виде спорта и не раз выигрывала неофициальные соревнования (потом она подтвердила эту догадку Джеймса). Но юноша отметил, что драться было не трудно: хотя Жанна очень быстро передвигалась и наносила удары, имплантированный микропроцессор позволял вовремя реагировать и вести бой на равных.

Ошеломленная ударом девушка поднялась, глядя на него с неприкрытым изумлением. Она все еще не может понять, как ему удалось сбить ее, но больше не собиралась проводить стремительные атаки, на которых обожглась. Осторожным танцующим шагом Жанна начала приближаться к нему.

Джеймс развеселился: инициатива перешла к нему - и это его радовало. Он двинулся навстречу Анджел и после нескольких ложных замахов сделал резкий выпад, который она довольно легко блокировала. Однако, блокируя удар, девушка слишком далеко выставила плечо, за что и поплатилась: свободной рукой он прочно вцепился в него и через себя швырнул ее на пол. При этом он отметил, насколько крепкие и развитые мускулы у хрупкой на вид девушки.

Когда Жанна вскочила на ноги, Джеймс понял, что второй успешно проведенный прием серьезно разозлил ее. Гибкая и проворная как пантера, девушка молнией метнулась к нему, одним прыжком перемахнув почти половину площадки для поединков. Джеймс, не ожидавший ничего подобного, смог только слегка смягчить удар: скользнувший по подставленной руке кулак Анджел с хрустом врезался в его скулу; повторный удар в корпус на мгновение вышиб из него дух. Правда, и она не ушла невредимой: локтем Джеймс отбросил ее подальше от себя, заставив хватать широко раскрытым ртом воздух. Но воспользоваться этим он не успел: Жанна, взмыв в воздух в великолепном прыжке, ударом в грудь швырнула его на пол.

Следующие двадцать минут велась чисто позиционная борьба: противники оценили возможности друг друга, и не желали напрасно рисковать. Быстро кружась по площадке для боя, они обменивались сериями выпадов и контратак, изредка то один, то другой прибегали к головоломным приемам, в основном, сводя поединок к ожиданию ошибки противника. И вновь первой допустила промашку Анджел: отбиваясь от одной из атак Джеймса, ее рука на мгновение дрогнула, раскрыла голову, и юноша второй раз ударил снизу вверх, вложив в апперкот всю веселую, боевую злость, накопившуюся за время спарринга.

Опустившись на одно колено, Джеймс отдыхал, наблюдая за постепенно приходящей в себя Жанной. Очумело крутя головой, она с некоторым трудом отыскала его, и Джеймс поразился выражению, сияющему на ее лице: девушке явно понравилась схватка, в которой они неплохо потрепали друг друга.

Он встал, протянул ей руку и внезапно почувствовал ее теплое дыхание у самого уха:

– Ты хорошо дерешься, Джеймс. Спасибо за тренировку, - на краткий миг губы девушки коснулись его щеки, а затем она со смехом направилась к выходу из зала, расталкивая гудящую толпу и довольно едко отвечая на подтрунивая коллег-пилотов. Коснувшись лица в месте, хранившем тепло ее губ, Джеймс соскочил с помоста, скидывая перчатки вместе с мягкими налокотниками.

– Где ты так научился драться, Джеймс? - одобрительно хлопнул его по плечу Шонт, снимая с плеча и протягивая сухое полотенце. - Давненько Анджел не побеждали, а тем более новички.

– Мне просто повезло, - небрежно бросил юноша, осторожно ощупывая левую скулу. Пожалуй, синяка не будет, решил он: в конце концов, удар пришелся вскользь, да и перчатка смягчила его силу, но еще пару дней скула побаливать будет.

– Повезло? - недоверчиво хмыкнул Шонт. Достав небольшой пакетик из стоящего рядом контейнера, он перебросил его Джеймсу. - Вот, держи лед - приложишь к лицу. По физиономии она тебя таки неплохо съездила, будешь теперь "котов" пугать.

– Ну, спасибо, утешил, - фыркнул юноша, прижимая лед к ноющей скуле; донесшийся из задних рядов спокойный голос серигуанина напомнил ему про…

– Кстати, а как Паладин с Маньяком справился?

Окружающие громко расхохотались; Паладин торжествующе поднял вверх две руки, сцепив их в замок над головой: обычный знак победы. Из-за его спины послышались протестующие возгласы - очевидно, Маньяк не хотел соглашаться с тем, что проиграл и теперь выражал свое негодование.

– Семь-ноль, - сквозь смех сказал растиравший шею Снежок. Его темная кожа лоснилась от пота и блестела в свете ламп. - Я и не помню, когда мы так веселились. Но, говоря по правде, смотреть твой бой с Анджел - истинное удовольствие. Паладин с Маньяком - сразу ясно, кто победит: Адам в рукопашном бою не так силен, как в пилотаже, а вот драться с Анджел на равных - значит ты и впрямь мастак.

– Похоже, наши чемпионаты несколько преобразятся вскоре, - вмешался Егерь, причесываясь каштановой - под цвет волос - расческой; во взгляде и голосе пилота сквозил оттенок уважения. - Такие бойцы как Джеймс и Паладин… - со знанием дела он покачал головой.

– Интересно посмотреть, как вы друг с дружкой будете драться? - как бы невзначай протянула Вещунья, поглядывая на серигуанина.

– Только не сегодня, - в напускном испуге вскинул руки Джеймс, продираясь сквозь редевшую толпу. - После Жанны у меня сердце чего-то не лежит к еще одной зубодробилке.

Небольшая группа пилотов направилась к раздевалкам и душевым, устало перебрасываясь шутками. Паладин остался в зале вместе с Бабаем и

Егерем, но большая часть "Черных Дьяволов" покинула к этому времени помещение.

Рядом с Джеймсом шла Вещунья, тихо напевая что-то под нос, и это юноша счел хорошим знаком. Был один вопрос, который он хотел задать ей, но никак не получалось выбрать время для разговора:

– Слушай, Тури, я хотел тебя спросить кое-что?

– Да, Джеймс?

– Это по поводу Анджел, - смутился он. - Мне просто интересно: она всех новичков так встречает или как?

– Нет, не всех, - улыбаясь, ответила Вещунья. - Если серьезно, то на моей памяти ты первый, из-за кого она так себя ведет. Может, ты ей так понравился? - лукаво спросила она.

Еще больше смешавшись, Джеймс пропустил этот вопрос мимо ушей и зашагал дальше. Но, к своему удивлению, он понял, что снова и снова задает себе его, надеясь на положительный ответ.