"Коварная соблазнительница" - читать интересную книгу автора (Вилье Жерар де)

Глава 5

Напрасно Малко старался вдохнуть хоть глоток свежего воздуха. Сильнейший запах рыбы мог замертво свалить любого хорька. В Скагене абсолютно все было пропитано этим запахом: утренний кофе, одеяло, в том числе и сама служанка, хотя и безупречно чистенькая.

Что касается Кризантема, так он буквально скорчился от отвращения. Это напоминало запах корейской бойни. И только Лайза не чувствовала неудобства, но все же время от времени подносила к носу смоченный духами тампон.

Городок Скаген состоял главным образом из порта, центральной улицы и двух консервных заводов, работавших днем и ночью.

Вокруг этих серых зданий без устали кружили стаи чаек, пикируя на наполненные корзины с рыбой.

Осмотрев городок, Малко, Лайза и Кризантем вернулись на машине в Альборг и сняли номер в «Скандии», лучшем отеле города.

Не совсем здоровый от преследующего повсюду отвратительного запаха, Малко плохо спал. Чтобы успокоиться, он поставил на комоде панорамное фото своего сказочного замка, а в шкафу повесил дюжину костюмов из альпака. Любовь к элегантной одежде была его слабостью.

«Рагона» прибывала рано утром. Малко остановил машину у здания из красного кирпича, рядом с причалом, где находились десятки траулеров.

Погода стояла препротивнейшая. Огромные волны с брызгами обрушивались на берег. Неприятно после солнечного Копенгагена очутиться в ненастье.

В сопровождении Лайзы Малко вошел в красное здание, надпись на фронтоне которого гласила: «Комендант порта». В кресле сидел тучный человек в рубашке и жевал сигарету. Перед ним на столе были разложены морские карты и фотографии кораблей. В углу помещалась огромных размеров рация. Комендант приветствовал вошедших нечленораздельным мычанием и продолжил читать местную газету.

Первой по-датски заговорила с ним Лайза, хотя и у Малко имелись довольно серьезные познания в этом языке. Девушку интересовало точное прибытие «Рагоны». Вопрос мобилизовал все интеллектуальные способности коменданта. Рабочие на заводе успели загрузить два ящика тунца, пока тот раскрыл рот. По его мнению, проблема заключалась в следующем: ни одно крупное судно не могло войти в порт Скагена. Следовательно, чтобы забрать пассажира, навстречу судну будет отправлен пограничный катер, примерно на две мили в открытое море.

– Можно ли подняться на палубу катера? – поинтересовался внимательно следивший за разговором Малко.

Датчанин отрицательно покачал головой.

– Это разрешается только официальным лицам.

Малко не стал настаивать. Он уже открывал дверь, когда комендант, проронил вслед:

– Чего вам всем от него нужно?

Малко, не веря своим ушам, застыл на месте.

– Всем?

– Вы четвертый со вчерашнего вечера, кто хочет попасть на пограничный катер, не считая журналистов. Корреспондентов всех мастей Малко уже видел в отеле.

Сейчас, сбившись в кучу, они терпеливо ждали около небольшого здания таможни. Золотистые глаза Малко стали зелеными. В программе Давида Уайза этого не было предусмотрено. Но ничего не поделаешь. Когда происходит утечка информации, нужно быть готовым ко всему.

Тем временем комендант принялся считать на пальцах.

– Высокий седой мужчина – раз, святой отец – два, затем какая-то дамочка и, наконец, вы.

– И что они вам говорили?

– То же, что и вы. Приходили они, правда, поодиночке...

Помолчав, он добавил:

– Поверьте, если бы не работа, я бы и сам поехал туда. Никогда еще не видел настоящих шпионов...

– Где можно найти свободное судно?

Комендант указал пальцем на причал.

– Из-за погоды траулеры сегодня в море не выходят.

Увлекая за собой Лайзу, Малко чуть не кубарем скатился с перрона. В сотне метров находился причал, где на якоре стояли рыболовные траулеры. Запах здесь был омерзительный, но члены экипажей занимались своими делами как ни в чем не бывало.

Матрос, к которому обратилась Лайза, отказался категорически. Он только что покрасил судно. Ничего не добились и от двух других матросов. Те просто повернулись к ним спиной, делая вид, что не поняли просьбы.

До прибытия рудовоза оставалось полтора часа. Нельзя было терять ни минуты. Неожиданно какой-то длиннющий парень, проезжавший мимо них на мотоцикле, поинтересовался целью их поисков.

– Мне нужно срочно в море, – объяснил Малко. – Хочу взять быстроходное судно.

Парень кивнул головой в сторону траулера, который внешне выглядел больше других.

– Возьмите «Скандфиорд». Он самый быстрый в порту. Это катер моего дяди. Если хотите, я поговорю с ним...

Дядя, массивный седовласый человек, чинил сеть. С лукавым видом, выслушав предложение Малко, он ответил на непонятном диалекте.

Лайза перевела:

– Он говорит, что погода слишком плохая.

Малко попросил Лайзу настоять.

Последовало долгое молчание. Затем дядя что-то тихо сказал племяннику. Тот перевел:

– В таком случае он хочет 500 долларов.

Малко кивнул головой.

– Нам нужно сейчас же выйти в море, чтобы любой ценой опередить пограничный катер.

Дядя гордо заявил, что, исключая «Королеву Елизавету», в этой части порта нет более быстроходного судна, чем «Скандфиорд».

Малко пересчитал деньги.

Если так будет продолжаться и дальше, то пособие для «заблудшей овечки» будет значительно урезано.

Датчанин немного поколебался и протянул руку. Такую сумму он зарабатывал за неделю рыбной ловли.

Малко взошел на мостик.

– Мы отправляемся, а вам лучше поехать обратно в отель, – не терпящим возражений тоном обратился он к девушке. – Предупредите наших людей в Копенгагене, что на нашего друга большой спрос.

Лайза послушно села рядом с Кризантемом в машину. Она могла пойти с Малко хоть на край света, но была слишком робкой, чтобы спорить.

Ворча себе под нос, дядя приступил к запуску двигателя. Из машины Кризантем косо посматривал на судно.

– Иди сюда, Элько, – окликнул его Малко, – возможно, потребуется твоя помощь.

Турок нехотя устроился на корме, взявшись обеими руками за релинги. Дорого бы дал Малко, чтобы знать, кто же были эти три конкурента, и особенно то, где они находились в данную минуту. Пока датчанин возился с двигателем, Малко объяснил ему свою цель. Рыбак кивнул и, пригласив Малко в капитанскую рубку, развернул перед ним грязноватую карту.

– Вот место, куда должна пойти «Рагона», – сказал он. – Мы же пройдем в двенадцати милях к западу. В этом месте никто из-за неспокойного моря к кораблю подойти не рискнет. Однако предупреждаю: приготовьтесь к болтанке.

– Ничего не поделаешь, – героически произнес Малко.

На небольшой скорости катер маневрировал в порту. Проплывая мимо заводов, Малко заткнул себе нос. Кризантем сделался мертвенно-бледным, но не проронил ни слова.

Пока они были защищены от волн мысом, было терпимо. Но вот нос катера погрузился на два метра. У Малко появилось ощущение, будто оторвалась кабина. Гул дизеля усилился.

– Начинается, – стоя за штурвалом, проворчал бывалый рыбак.

Действительно, начиналось. Словно гигантская рука сотрясала судно во всех направлениях. Через пять минут Малко на ощупь открыл двери и, цепляясь за что придется, добрался до середины палубы. Здесь хоть воздух был свеж. В это мгновение сильная волна чуть не смыла его в море. Он подумал было вернуться в кабину, но при мысли о запахе, который исходил от куртки капитана, к горлу подступал комок. Уж лучше схватить воспаление легких...

– Долго еще? – прокричал он датчанину.

Капитан поднял большой палец.

– Около часа...

В этот момент Кризантему пришлось прополоскать желудок. Он посмотрел на Малко отчаявшимися глазами, и тому стало стыдно.

– Уже скоро! – прокричал он турку.

Кризантем не реагировал. Его можно было взять и швырнуть за борт, не ожидая ни малейшего сопротивления. Впрочем, он и сам сейчас был готов скорее утонуть, чем оставаться на борту.

Когда катер оказывался на гребне волны, видимость увеличивалась на милю. Малко всматривался вдаль, но не видел ни одного судна на горизонте. А пока медленная казнь продолжалась. С грехом пополам Малко удалось побороть тошноту.

Внезапно датчанин издал гортанный вопль. На горизонте между волнами показалась точка. Рыбак высунулся из кабины и закричал:

– Вот он!

Малко схватил бинокль и навел его туда, куда указывала рука капитана. Действительно, это было огромное судно.

Прошло еще с четверть часа, прежде чем корабль значительно приблизился. Он оказался великаном и скорость его должна была быть не более пятнадцати узлов. Малко вернулся в кабину.

– Постарайтесь связаться с ним по рации.

Моряк потренькал много повидавшую на своем веку рацию и разочарованно бросил:

– Не получается. Они, наверное, не следят за эфиром или у нас разная частота волн.

Хорошенькое дельце. Остается только встать на пути рудовоза. Малко не видел больше средства остановить мастодонта.

Датчанин твердо держал курс на рудовоз. Левой рукой он протянул Малко мегафон.

– Когда будем совсем рядом, попытайтесь докричаться до них с помощью вот этой штуковины. Это куда надежней, чем радио...

Еще один противник прогресса.

С мегафоном в руке Малко приполз на корму судна и устроился рядом с тем, что до недавнего времени называлось Кризантемом.

Траулер стал делать разворот, чтобы взять курс параллельно рудовозу, на палубе которого показалось большое количество людских силуэтов, с любопытством наблюдавших за маленьким катером.

Малко поднес ко рту мегафон и закричал что есть мочи:

– Отто Вигант! Отто Вигант!

Мощность мегафона оказалась колоссальной, на палубе началась суматоха, и какой-то человек в свитере склонился со стрингера. Его окружили несколько матросов. Малко обладал единственной фотографией этого человека, да и то двадцатилетней давности. Однако, без сомнения, это и был тот самый беглец из-за «железного занавеса».

Малко повторил призыв.

Человек в красном свитере замахал рукой, но затем резко отшатнулся. Внезапно Малко осенило.

– Ринальдо, – раздался звучный голос из мегафона... – Ринальдо, вы меня слышите?

На этот раз человек еще сильнее замахал руками.

– Вы переходите на наше судно, – приказал голос из мегафона.

На палубе рудовоза человек в красном свитере о чем-то спорил с матросом огромного роста в фуражке, видимо, капитаном «Рагоны».

Двигатель катера принялся чихать. Вопреки обещаниям датчанина, он не был рассчитан на такую скорость, и если «Рагона» не остановится, он разлетится в щепки.

На палубе рудовоза спор разгорелся с новой силой, о чем можно было догадаться по энергичным жестам. Малко вновь поднес к губам мегафон.

– Остановитесь! – потребовал он. – Мы должны взять на борт Отто Виганта.

После этих слов у него появилось ощущение, что рудовоз только увеличил скорость. Оставалось последнее решение. Придерживаясь за ванты, он вернулся в кабину.

Датчанин с озабоченным видом стоял за штурвалом.

– Какого черта! – выругался он.

– Нужно перерезать им путь, – сказал Малко. – Можно ли чуточку прибавить скорость?

– В любом случае я этого не сделаю. Это противозаконно.

– У нас нет выбора. Могу пообещать, что у вас не будет неприятностей с властями. Я все улажу...

Но датчанин заупрямился. Он отрицательно тряхнул головой и приник к штурвалу. Малко подошел к турку и похлопал того по плечу.

– Нужно убедить старика пойти наперерез рудовозу... Он отказывается... Нужно заставить его...

Кризантем повернул свое, ставшее зеленым, лицо к Малко и, громко икая, жалобно простонал:

– Не могу, мне плохо...

Вот так могут рухнуть даже самые большие надежды... Малко направился назад. Пришло время вновь открывать кошелек с долларами.

– Я могу оплатить также и починку судна, если что-нибудь произойдет, – пообещал он.

Датчанин размышлял только полсекунды. Сунув в карман доллары, он поддал газу.

Катер стал быстро приближаться к «Рагоне». Теперь это вызвало реакцию. Мощный толчок чуть снова не сбросил Малко в море. Небольшое суденышко болталось, как пирога в тропическую бурю. Малко с трепетом в сердце наблюдал, как траулер приближается к огромному носу «Рагоны»... Пан или пропал.

Капитан рудовоза яростно затряс кулаком в направлении траулера. С борта рудовоза склонилось большое количество голов, выкрикивая ругательства, тут же подхваченные ветром. Корабль уже находился всего в нескольких метрах от катера. Малко бросило в холодный пот.

Кризантем бессмысленным взглядом наблюдал за маневром, слишком больной, чтобы испытывать страх. Наверное, он предпочел бы крушение ужасному мучению...

Две тягостные минуты, и разрыв между катером и рудовозом стал сокращаться с большей скоростью. «Рагона» сильно замедлила ход, хотя и непонятно, с какой целью: либо для того, чтобы остановиться, либо для того, чтобы отвернуть в другую сторону. Словно связанные одной нитью, суда в едином ритме замедляли скорость. Рудовозу потребовалось еще около мили, чтобы остановиться полностью.

Малко снова воспользовался мегафоном:

– Отто Вигант!

Немедленно появился человек в свитере и, жестикулируя, закричал. В ту же минуту матросы начали спускать вдоль борта канат с крупными узлами, какой используют для очищения трюмов.

Отто Вигант перелез через бортовую сетку и стал спускаться по канату. Когда его руки обхватили последний узел, он повернулся лицом к катеру, и Малко разглядел его лицо. На нем блестели суровые, как сапфир, глаза. Он оказался почти полностью лыс, однако от него исходила необъяснимая фантастическая энергия. Стоило только посмотреть, как он держался за трос...

От палубы траулера его отделяло всего около двух метров.

– Прыгайте, – прокричал Малко.

Датчанин на секунду дал небольшой ход и приблизился почти вплотную к «Рагоне». Вигант стал раскачиваться на канате.

– Прыгайте, – повторил Малко.

Отто разжал пальцы и, рухнув на палубу, скатился к борту. Секунду он оставался лежать словно оглушенный. Затем поднялся и как кошка отряхнулся. На вид ему было за пятьдесят, но широкие плечи внушали уважение...

Малко направился ему навстречу, широко улыбаясь. Они с трудом устроились на груде валявшихся канатов.

– У меня были основательные причины для того, чтобы заставить судно остановиться в открытом море, – начал он.

Отто Вигант посмотрел на него с недоверием.

– Кто вы?

– Князь Малко Линге. У нас есть общие знакомые. Поскольку вы Ринальдо...

Отто Вигант промолчал, но заметно расслабился. Сейчас катер быстро удалялся от «Рагоны». Вигант с иронией посмотрел вслед рудовозу и пробормотал по-немецки:

– Я счастлив, что мне удалось покинуть эту консервную банку.

– Но они спасли вам жизнь, – тоже по-немецки заметил Малко.

В своей нерадостной улыбке Вигант обнажил несколько золотых зубов.

– Они не могли поступить иначе. Мерзавец капитан хотел выдать меня русским!

Неожиданно выражение его лица изменилось, он нахмурился и проворчал:

– Но откуда я могу знать, кто вы на самом деле? Малко улыбнулся.

– Сегодня же я доставлю вас в консульство Соединенных Штатов в Копенгагене. Вы поговорите с самим консулом, который, кстати, предусмотрел для вас очаровательного гида на то время, пока вы не сядете в самолет до Нью-Йорка.

– Но я не хочу сейчас в Нью-Йорк, – отрезал Вигант. – И никто не заставит меня сделать это.

– Никто не собирается вас принуждать, – заверил Малко. – Я только подумал, что у вас нет намерения дальше оставаться в Данин. Америка мне кажется надежным убежищем для вас...

Тонкие губы Отто искривились в язвительной усмешке.

– Эта страна оказалась не такой уж надежной для Хайнемена...[2]Сначала мне нужно в Стокгольм, а потом уж будет видно.

Малко пожал плечами.

– Делайте что хотите. Только у меня приказ передать вам некоторую сумму и проследить, чтобы была выдана американская виза. А потом делайте что хотите. Вы станете свободным гражданином США.

– Свободным, как медведь в зоопарке. Лишь бы не вышел из клетки...

Малко чувствовал нарастающую антипатию к этому человеку.

– Отдохните, – предложил он. – Мне нужно переговорить с капитаном.

Он прошел мимо Кризантема, пожиравшего глазами видневшуюся вдалеке землю. Датчанин даже не повернул к Малко голову, когда тот обратился к нему.

– Сколько вы хотите, чтобы продолжить путь на Копенгаген?

– Оставьте меня в покое, я уже сыт по горло вашими проблемами, мы возвращаемся в Скаген.

Малко покорно протянул несколько пятидолларовых бумажек. Обычный тариф. Датчанин с достоинством отстранил протянутую руку. Малко прибавил еще несколько купюр. На этот раз датчанин бросил штурвал и с угрожающим видом повернулся к Малко.

– Повторяю, оставьте меня в покое. Не хочу в тюрьму. Этот человек должен пройти таможню. Меня могут лишить права на рыбную ловлю, и ваши бабки здесь не помогут.

Малко попытался еще уговорить его, но безрезультатно. Ситуация оказалась непростой. Официально он был никто. Конечно, он мог с помощью Кризантема заставить капитана изменить курс, но в этом случае он сам рисковал на год или два оказаться в датской тюрьме. Даже в образцовой тюрьме это долго.

Твердо, как Нептун, датчанин держал курс на Скаген. Подумав, Малко успокоил себя. Нет худа без добра. Он к тому же сэкономил деньги.

Малко снова уселся рядом с Вигантом на груду канатов. Они уже приближались к берегу, и болтанка прекратилась, даже Кризантем приободрился.

– Я заказал вам номер, – произнес Малко. – Как только пройдете формальности на таможне, вы сможете немного передохнуть перед тем, как сесть на самолет в Копенгагене. Ближайший рейс на 17 часов из аэропорта в Ольборге.

Вигант недовольно заворчал:

– Я должен как можно быстрее отправиться в Стокгольм.

– Но почему именно в Стокгольм?

Отто немного поколебался.

– Там моя жена. Стефани. Она ждет меня. Бежать вместе из Германии было бы очень опасно.

Малко понимающе кивнул головой. Должно быть, ужасная матрона эта Стефани.

– Вы можете позвонить ей. Я попрошу в посольстве посодействовать.

Но Вигант, видимо, мало доверял разным посольствам.

– Предпочитаю сам поехать за ней. Малко промолчал. В конце концов это его жена. До берега оставалось не более мили. Удаляющийся рудовоз стал походить на маленький рыболовный траулер.

Через некоторое время они поравнялись с консервным заводом. Вигант наморщил нос и повернулся к Малко:

– Здесь находится бойня? Он, конечно, знал в этом толк.

– К запаху быстро привыкают, – успокоил тот Виганта.

Эта была полная правда, поскольку население Скагена продолжало воспроизводиться...

На причале, с трудом сдерживая натиск двух десятков репортеров и фотографов, их уже ждали два полицейских. Малко в ярости покачал головой. Секретность удалась на главу...

Полицейские немедленно окружили Виганта, не позволив Малко проследовать за ним внутрь здания. Он остался вместе с журналистами. К счастью. Лайза в качестве представителя американского посольства имела право находиться в помещении таможни. Она радостно помахала Малко.

Малко считал, что процедура займет не более пяти минут. Но через четверть часа из здания вышла восхитительная в своем белом костюме Лайза. Она не скрывала озабоченности.

В сопровождении двух неизвестных в штатском, с сонным выражением лица и развязным видом, она направилась прямо к ожидавшему в машине Малко.

– Очень печально, но еще не пришли документы из Копенгагена, разрешающие Отто Виганту пребывание в Дании.

– Это уж слишком! Его собираются снова выбросить в море? – Малко не мог скрыть раздражения.

Лайза покраснела.

– Нет. Вот эти два господина работают в министерстве иностранных дел. Пока не прибудут документы, Отто Виганту предписано находиться в отеле «Скандия». Вопрос двух-трех дней.

Оба гражданских с одобрением закивали. Сильное желание расхохотаться смягчило злость Малко. Если эти двое – работники министерства, то Кризантем – главный муфтии Иерусалима. Рыбный запах тоже смущал их. Было заметно, как они сдерживали дыхание, набирая воздуха в легкие ровно столько, чтобы не упасть от кислородного голодания.

– Ну что ж, отправляемся в отель «Скандия», – заключил Малко, – пока они не передумали и не выбросили его в море.

Лайза вернулась в таможню, где температура поднялась сразу на несколько градусов. Вот уж ей служащий иммиграционной службы выдал бы все визы мира.

Вышла она с кипящим от ярости Отто Вигантом. Редкие волосы торчали в разные стороны, лицо вытянулось, словно перед сердечным приступом. Бранясь, он рухнул на сиденье машины, толкнув при этом Лайзу и прокричав Малко:

– Где здесь телефон?.. Где?.. Я должен позвонить.

К счастью, до отеля было недалеко. Вигант выскочил из машины и рванулся к двери, расталкивая на своем пути массу орущих журналистов.

– Веселенькое времечко нас ждет. А я надеялся сегодня уехать домой, – сокрушенно произнес Малко.

Лайза улыбнулась:

– К чему такая спешка! Через три дня праздник святого Ганса. Я хотела бы познакомить вас со своей страной.

Как и любая другая датчанка, Лайза умела чередовать дипломатичность с невинными шалостями, которые больше соответствовали ее темпераменту. В свои двадцать шесть лет она уже имела солидный сексуальный опыт, который, по ее словам, поможет ей, когда она выйдет замуж. Малко со своими золотистыми глазами, немецким акцентом и благородным происхождением прекрасно вписался в ее программу. Уже в самолете она показала несколько своих фото в стиле ню.

Чувствуя, что обидел девушку. Малко взял ее руку и поцеловал. Однако сердце к ней не лежало, – он все время думал об Александре, которая предупредила, что если он задержится в Копенгагене больше чем на три дня, она из принципа изменит ему с садовником, что могло бы придать измене социальное звучание.

Они прошли в небольшой, но опрятный холл. «Скандия» походила скорее на семейный пансион, чем на «Хилтон». Большинство номеров находилось в пристройке, в сотне метров от главного здания.

Едва Малко успел спросить себя, куда мог подаваться Вигант, как тот вышел из телефонной будки и бегом направился к ним. Его глаза диковато блестели. Выглядел он растерянным и обезумевшим, он, который казался таким суровым сверхчеловеком несколько часов назад.

– Возможно, она в другом отеле, – попытался успокоить Малко.

Вигант стоял, неподвижно уставившись, в одну точку, будто готовился вплавь пересечь пролив Каттегат.

Малко дотронулся до его руки.

– Так или иначе, у нас еще есть время позавтракать.

Вигант с трудом дал увести себя в ресторан, в котором оказалось мало посетителей, в основном датчане, о чем можно было легко догадаться. Взгляд Малко остановился на молодой черноволосой и очень загорелой женщине, которая, не отводя глаз, смотрела на Виганта. Она сидела одна за столиком. Перед ней стояла чашка кофе, который она даже не пригубила.

Интуитивно Малко почувствовал, что ее присутствие здесь выглядит несколько необычно. Скаген со своим запахом не очень-то привлекал туристов... Тут он вспомнил, что комендант в порту упоминал о какой-то женщине, интересовавшейся Вигантом.

Ответить на собственные вопросы у Малко не хватило времени. В дверях ресторана показался необычный персонаж: священник в отлично скроенной сутане из блестящей ткани. Если бы не внушительное пузо, которое он выпятил вперед как святое причастие, его можно было бы назвать атлетом. Еще в глаза бросались огромные желатиновые уши. Они походили на пластиковые безделушки, которые подвешивают в автомобилях.

Навстречу ему направилась официантка и, не зная, какое обращение предпочесть, сделала что-то вроде реверанса. Но в это время священник увидел Отто Виганта и, издав подобие победного клича, в три прыжка очутился около стола. Малко и Кризантем одновременно вскочили со своих мест, готовые встать на защиту подопечного, но святой отец остановился в метре от Виганта, вытянув вперед руки. Висевшее на животе распятие раскачивалось из стороны в сторону.

– О, Осип! – возопил он. – Манн либер Осип! Господь дал нам возможность встретиться вновь.

Чтобы повстречать в Скагене знакомого, и в самом деле без божественного провидения обойтись было нельзя, но, видимо, импозантный пастырь имел с раем прямую связь.

Вигант прирос к столу. Его правая рука машинально сжала кухонный нож. Малко решил, что не стоит делать резких движений. Странный священник, наверное, подумал точно так же, поскольку продолжал демонстрировать свое расположение на расстоянии.

– Осип, – повторил он, – ты не узнаешь меня? Твой друг Йозеф Мельник.

Окаменев от изумления, сидевшие за соседними столиками датчане внимательно наблюдали за столь забавной сценой. Мнения их разделились между сумасшествием и рекламной кампанией.

При имени Мельник по лицу Виганта пробежала легкая усмешка. Он разжал державшие нож пальцы и словно про себя пробормотал:

– А-а, Йозеф... Я предполагал, что тебя расстреляли.

От зычного смеха святого отца задрожали стекла.

– Расстрелять... меня!.. После всех святых дел, которые я совершил во имя Господа!.. Да я всегда буду находиться под его отеческой защитой!

При слове «расстрелять» те, кто понимал по-немецки, вздрогнули. В Дании редко расстреливали священников...

«Преинтереснейшие знакомства у моего подопечного», – подумал Малко.

– Ты даже не пригласишь меня за столик? – тем временем укоризненно произнес отец Мельник. – Я так долго ехал к тебе навстречу.

Вигант сделал неопределенный жест. Пастырь тотчас схватил стул и, сев рядом с Малко, протянул тому огромную волосатую руку.

– Не являетесь ли вы врагом Господа, милейший? – с ходу спросил он музыкальным голосом.

Об этом Малко вряд ли когда-нибудь задумывался.

– Не знаю, – признался он чистосердечно. При этих словах святой отец чуть не раздавил ему фаланги.

– Будьте благословенны пред именем его. Он проворно перекрестил Малко. Кризантем, чьи религиозные понятия ограничивались только странствующими дервишами, все это время созерцал сцену, часто моргая.

Внезапно отец Мельник склонился к Виганту и стал шептать ему прямо в ухо на каком-то непонятном языке. Прислушавшись, Малко узнал украинский. Свою речь Мельник сопровождал выразительными жестами, брызгая слюной во всех направлениях. Собеседник слушал сначала растерянно, затем глаза Виганта хитровато заблестели.

В конце разговора, хлопнув Отто по плечу с такой силой, что у того скрипнули зубы. Мельник закричал официантке:

– Вина!.. Хочу вина!.. Принесите самого лучшего вина! Желаю отпраздновать возвращение друга.

У Малко появилось подозрение, что сутана взята напрокат, но, как будто угадав его мысли, святой отец приподнялся и громко произнес:

– Забыл представиться. Йозеф Мельник, капеллан украинской повстанческой армии с 1943 по 1945 годы под командованием горячо любимого поглавника Анте Павелича.

Хороший подарочек для боженьки. Малко был в курсе подвигов этой армии.

– Война закончилась, – холодно отрезал он. – Анте Павелич мертв.

В глазах Мельника появился насмешливый блеск, и он патетически изрек:

– Для справедливых людей не существует покоя. До последнего вздоха я буду драться с врагами церкви.

– Что вам нужно от Виганта? – спросил Малко. – Он очень устал и хочет отдохнуть.

– Вигант? – на лице Мельника появилось притворное удивление. – Я вижу перед собой моего старого и верного товарища по борьбе Осипа Верхуна, который очень сильно отличился в святой битве против врагов церкви.

С застрявшей от неожиданности в горле сардиной. Лайза пыталась следить за немецкой речью, плохо понимая смысл происходившего. Воспитанная в религиозном пансионе, она не могла поверить в то, что сидевший напротив человек был настоящим служителем культа.

Малко начинал нервничать. Подобные разговоры не обещали лично для него ничего хорошего.

– Верхун или Вигант, – что вам от него нужно?

От смеха святого отца обеденный стол заходил ходуном. Погладив украшающее грудь распятие из драгоценных камней, он проронил с хитрецой в голосе:

– Это. Друг мой, небольшой секрет между нами и самим Господом Богом. Не думаю, что в моей власти доверить его вам.

Малко посмотрел прямо в глаза Виганту. Тот отвернулся и казался сильно раздосадованным.

Святой отец опрокинул в рот бокал вина, отчего покраснели его уши, словно в одно мгновение впитали эту жидкость.

Отто Вигант наконец соизволил вступить в разговор.

– Мои отношения с Йозефом Мельником касаются только меня. Мне нужно съездить в одно место после Стокгольма. Максимум на три дня. Это очень важно для меня...

– Куда?

– Не могу сказать. Не нужно, чтобы вы ездили си мной.

Малко уже начал благодарить себя за то, что взял с собой Кризантема. При случае его не остановила бы даже и шелковая ряса. Он всегда был выше подобных предрассудков.

Подошедшая в эту минуту официантка склонилась над Вигантом и указала ему на дверь, откуда был виден холл. Вигант повернул голову и сразу побелел. В свою очередь обернулся и Малко.

Холл, казалось, уменьшился в размерах, когда в нем во всем своем ослепительном сиянии явилось сказочное творение мечты – женщина с большими голубыми глазами, чувственным ртом и распущенными белокурыми волосами. Ее можно было назвать более чем красивой. Черные высокие сапоги придавали дрожащую нотку всему ансамблю. Но в этой красоте ощущалось холодное расчетливое естество. Дамочка грациозно облокотилась о стойку, что позволило по достоинству оценить шикарную линию бедер, скрытых очень коротенькой юбкой.

Незнакомка обвела взглядом помещение. Выражение ее лица постоянно менялось. Первый раз в своей жизни Малко не пожалел о своем пребывании во второсортном отеле. Рядом с ней стоял холеный седой мужчина, лет пятидесяти, с очень тонкими чертами лица. Оба они смотрели в сторону Виганта, который вскочил с места, словно навулканизированный. Малко услышал, как он прошептал:

– Стефани... Борис и Стефани...