"Охота на человека в Перу" - читать интересную книгу автора (Вилье Жерар де)

Глава 19

Не вполне веря словам старика, Малко по-прежнему держал его под прицелом. В темноте он не мог разглядеть выражения лица Фрехолито. Негодяй наверняка готов на все, чтобы спасти свою шкуру...

— Ты можешь мне помочь?

— Я знаю кое-кого из людей, которые работали на последней полосе Хесуса Эрреро. — Голос Фрехолито зазвучал увереннее. — Один до сих пор сшивается в Тинго-Мария, я его недавно видел. Он может отвести нас туда.

— Где он живет?

Фрехолито облизнул пересохшие губы.

— Нигде не живет, сеньор. Ночует, где придется. Но я знаю, он где-то недалеко. Я сегодня продал ему «пасту»... Надо его поискать... Его зовут Мигелито. Длинный, худой, бородатый и хромает.

Малко вспомнился попрошайка с палкой, которого он встретил в первый вечер. Не тот ли самый?

— Откуда вы знаете, что это та полоса, которая меня интересует? — спросил он.

— Там стоит самолет.

— Какой самолет?

— Он прилетел четыре дня назад. Не смог улететь из-за дождя. Пилот приходил к одной из моих девочек... Он колумбиец. Я говорил с ним.

На такую удачу Малко не смел и надеяться. Он посмотрел на небо. Звезд, казалось, стало еще больше. У него оставалось всего несколько часов, если только ветер снова не нагонит тучи.

— Как по-вашему, летная погода удержится? — спросил он.

Старик непонимающе уставился на него.

— Летная погода? — пролепетал он.

— Да, чистое небо, когда самолеты могут взлетать и приземляться. Вот как сейчас.

Фрехолито поднял глаза.

— Наверное. Луна светит ярко.

Тем более надо было действовать.

— Ладно, — кивнул Малко. — Куда идти?

Фрехолито протер уцелевшее стекло очков.

— Сначала к стене «Банко де ла Насьон», — решил он. — Мигелито часто спит там.

Малко подтолкнул его стволом «ППК».

— Смотри! Мигелито — или пуля в лоб.

Фрехолито молча склонил голову. Он понимал, что дело нешуточное. То и дело оглядываясь на дуло пистолета, он быстро зашагал по тропинке. Малко снова взглянул на звездное небо. Было так удивительно не ощущать больше теплых капель дождя на плечах...

Толстая женщина с морщинистым лицом, уставившись остекленевшими глазами в пустоту, сосредоточенно чесала голую спину своего соседа, который лежал, уткнувшись лицом в землю. Фрехолито о чем-то спросил ее на кечуа; в ответ она глупо хихикнула и вернулась к своему занятию. Фрехолито повернулся к Малко.

— Его здесь нет...

Это Малко и сам видел. Вот уже два часа они прочесывали грязные, вонючие улочки «Чикаго». Перед его глазами прошли десятки оборванцев, страшных, опустившихся, потерявших человеческий облик. Одни валялись в грязи, не в силах двинуться с места, в некоторых жизнь уже едва теплилась. Люди здесь подыхали, как собаки... Другие, тощие и озлобленные, швыряли им вслед камни. Но никто нигде не видел длинного Мигелито... Бледный от страха Фрехолито растерянно утирал взмокший лоб.

— Куда еще можно пойти? — спросил Малко.

Было уже полдвенадцатого. По безлюдным улицам лишь изредка проезжали старенькие дребезжащие такси. Минуты текли неумолимо. Старый перуанец бессильно развел руками, показав на обступавшие город джунгли.

— Не знаю, сеньор... Он может быть где угодно... В какой-нибудь хижине на холмах. А то и на острове посреди реки...

Походкой автомата он двинулся вниз по улице, спотыкаясь о лежащие тела. Вдруг внимание Малко привлек мелькнувший в темноте свет. Парень в засаленном комбинезоне копался в моторе мотоцикла, установленного на небольшой верстак прямо на обочине дороги. Хозяин мотоцикла сидел на корточках поодаль. Фрехолито остановился. Снова переговоры на кечуа. И вдруг старик обернулся, улыбаясь во весь свой беззубый рот.

— Сеньор! Он его видел!

Малко подошел ближе. Механик еще что-то сказал на кечуа. Фрехолито махнул рукой в сторону реки.

— Он пошел туда час или два назад. Наверно, ночует на «кладбище». Идемте, сеньор!

Он побежал вприпрыжку с резвостью двадцатилетнего юноши. Через несколько минут они вошли в редкий лесок, отделявший город от реки и служивший, судя по всему, мусорной свалкой. Отсюда разбегалось множество тропинок. Малко шел за Фрехолито, сжимая в руке «ППК». Странная разведывательная экспедиция... Пройдя метров двадцать, Фрехолито остановился перед скорчившейся на земле фигурой. Грязный, оборванный человек спал, как убитый, под деревом, на ложе из травы и веток...

Фрехолито посмотрел в лицо спящего и отвернулся.

— Это не он. Знаете, когда они накурятся «пасты» до одури, все прячутся здесь, чтобы их не трогали... Мы называем это место «кладбищем».

Из-за людей вроде Фрехолито эти бедняги доходили до такого состояния... Малко так и подмывало всадить старику пулю в затылок. Они пошли дальше. Это был настоящий лабиринт. То и дело попадались убогие логовища из травы, старых пончо и грязного тряпья; одни были пусты, в других спали люди. Под ногами шныряли огромные крысы. От мусорных куч исходила чудовищная вонь. Малко чувствовал, что долго не выдержит этого путешествия по последнему кругу ада.

Они едва не споткнулись о какую-то девочку, лежавшую навзничь поперек тропинки неподвижно, как мертвая. Она до того отупела от наркотика, что даже не заметила, как они перешагнули через нее. Палец Малко задрожал на спусковом крючке...

Фрехолито неутомимо рыскал в зарослях, как пущенная по следу гончая. Вдруг он испустил радостный вопль:

— Сеньор, он здесь!

Мигелито спал в некоем подобии гамака — кусок брезента, привязанный к ветвям акации, — натянув до подбородка грязное одеяло. Рядом, прислоненная к стволу, стояла его палка.

По сравнению с другими он просто купался в роскоши.

Фрехолито наклонился, сорвал одеяло и с силой потряс спящего за плечо.

Сперва тот даже не шевельнулся. Потом вдруг медленно, как сомнамбула, сел, схватил свою палку, размахнулся и ударил Фрехолито прямо в лицо. После этого он снова упал на свое ложе и застыл с широко раскрытыми глазами, словно в каталепсии. Фрехолито, выругавшись, отскочил. Тогда Малко сам подошел к нему.

— Мигелито!

Никакой реакции. Голова Мигелито мотнулась набок, и он снова погрузился в сон.

Вдвоем они попытались приподнять его. Спящий проворчал что-то нечленораздельное и перевернулся на живот. После десяти минут бесплодных попыток Малко начал терять терпение. Мигелито столь глубоко погрузился в мир грез, что ничего не видел вокруг.

Как привести его в чувство? Фрехолито осенило:

— Река!

Им удалось поставить Мигелито в вертикальное положение — несмотря на свой рост, он оказался удивительно легким. Окунувшись несколько раз в теплую воду Уальяги, он едва не захлебнулся, но разбудить его так и не удалось.

— Так мы его утопим, — вздохнул Малко. — Нужно придумать что-нибудь другое.

— Я мог бы сделать ему укол, — предложил Фрехолито. — У меня дома есть такое снадобье — его колют, когда они совсем загибаются, это на какое-то время ставит их на ноги.

Вероятно, сердечный стимулятор... Было бы слишком глупо, имея под рукой хоть какое-то средство, не воспользоваться им. Снова крестный путь через «кладбище». Они волокли Мигелито, как труп. Фрехолито спотыкался, бранился на чем свет стоит, но в конце концов они все же добрались до его дома. Бесчувственного Мигелито уложили на старый матрац, и хозяин принес сомнительной чистоты шприц и ампулу с прозрачной жидкостью.

Он сделал укол с ловкостью опытной медсестры. Через две минуты Мигелито открыл остекленевшие глаза. После четырех чашек кофе он проснулся окончательно и, морщась от боли, схватился за сердце. Похоже, бедняга еще ничего не соображал: вытаращив безумные глаза, дрожа всем телом, он забормотал что-то совершенно бессвязное. Однако когда Малко помахал перед его носом двадцатидолларовой бумажкой — двести тысяч перуанских солей, целое состояние для бедняка, — Мигелито немного успокоился.

Медленно, раздельно выговаривая каждое слово, Фрехолито объяснил на кечуа, чего от него хотят.

Понадобилось целых пять минут, чтобы до Мигелито дошел смысл сказанного. Он помотал головой и бессильно откинулся на матрац.

— Не помню... Это далеко... Оставьте меня в покое, я устал...

Свернувшись калачиком, он снова начал засыпать. Малко потряс его за плечо и крикнул в самое ухо:

— Я дам тебе двести долларов, если ты отведешь меня туда!

Он достал из кармана две банкноты и поднес их к лицу Мигелито. Тот открыл один глаз, недоверчиво взглянул на деньги и пробормотал:

— Я не могу идти... И вообще ничего не помню...

— У нас есть машина, — солгал Малко.

Стиснув руками голову, Мигелито сел, не сводя ошалелых глаз с банкнот, и жалобно попросил:

— Фрехолито, дай мне сигарету, я с тобой потом расплачусь...

С подозрительной поспешностью Фрехолито достал из кармана коричневую сигарету. После нескольких затяжек Мигелито стало заметно лучше. Он пощупал банкноты, которые захрустели под его пальцами.

— Это много, — выдохнул Фрехолито, бросив на деньги завистливый взгляд.

— Пошли, — решился наконец Мигелито, — я попробую. Это где-то по дороге на Монсон.

Малко повернулся к старику.

— Найдите такси. Живо.

Вернуться за «рейнджровером» означало потерять слишком много времени. Найти кого-нибудь, кто знал бы местность, — тоже.

— Такси? Но такси не...

— Делайте что хотите, но чтоб такси было, не то...

Фрехолито не посмел возразить и покорно вышел. Малко слушал, как он во дворе что-то говорил мальчишке, который тут же помчался со всех ног на улицу. Мигелито почесывал грудь, на которой отчетливо выступали все ребра, прислушиваясь к звукам льющейся из радиоприемника музыки.

Лишь бы он снова не уснул...

— Ты вспомнил? — спросил Малко.

Мигелито неопределенно махнул рукой.

— Si, si. Свернуть там, где часовые... По дороге на Монсон... Долина, где бьет источник Грингойаку[23]. Оттуда видна гора Асул...

Раздался шум мотора — прибыло такси. В дверях появился Фрехолито.

— Он хочет сто долларов, сеньор. Потому что далеко и время позднее.

— Хорошо, — кивнул Малко. — Едем.

Водитель с физиономией плута удивленно покосился на пассажиров. Немного найдется иностранцев, желающих прокатиться среди ночи в джунгли. Тем более, что там с одной стороны «сендерос», с другой — «наркос»... Малко вместе с Фрехолито устроился на заднем сиденье старенького «доджа». Машина выехала из города и покатила в сторону Монсона. Вскоре Мигелито сделал водителю знак свернуть направо. Неровная, размытая дождем тропа уходила в темноту. Вокруг — ни огонька, ни живой души. Только непроходимые джунгли.

Половина второго ночи. Водитель резко затормозил, едва не врезавшись в огромный пень, торчавший прямо посреди тропы. Он обернулся к пассажирам.

— Все! Дальше не поеду!

Новая двадцатидолларовая банкнота перекочевала из руки Малко в его руку. Проклиная все на свете, водитель объехал пень. Чудо, что они до сих пор не застряли окончательно. Вот уже два часа машина крутила по джунглям, сворачивая на тропинки, которые все походили друг на друга, то и дело упираясь в чащу или в болота. Они пересекали долины, петляли среди холмов. И везде — те же заросли — густые, непроницаемые, сплошная зеленая стена. Они могли проехать в нескольких метрах от взлетной полосы и не увидеть ее. К счастью, небо по-прежнему оставалось ясным, и при полной луне было светло, почти как днем... В одном месте они миновали уснувшую деревушку, где лишь собаки встретили их заливистым лаем. Больше им не попадалось никаких признаков человеческого присутствия.

Мигелито весь дрожал, по лицу его струился пот... Он показывал то направо, то налево, заставлял возвращаться назад и без конца повторял свои приметы. Малко начал уже подозревать, что наркоман просто морочит им голову, желая получить двести долларов. Время текло неумолимо. Водитель такси трясся от страха: в этих местах было полным-полно сендеровцев, а машину слышно издалека. И в самом деле, в случае нежелательной встречи одного «ППК» Малко оказалось бы явно недостаточно.

Вдруг их ослепил белый луч прожектора. Водитель нажал на тормоз.

Из зарослей показался ствол винтовки, затем выступила фигура в зеленом пончо.

Это был опорный пункт местного гарнизона — небольшое укрепление со сторожевой вышкой среди чащи.

Мигелито обменялся с солдатом несколькими словами на кечуа и повернулся к Малко. Глаза его блестели.

— Теперь я знаю! Это совсем рядом!

Водитель тем временем вполголоса спорил с часовым — тот требовал с них за проезд доллар и пачку сигарет, не понимая, что им вообще понадобилось в этой глуши. Малко дал ему вместо одного доллара пять, и они поехали дальше. Мигелито не мог усидеть на месте.

— Прямо! Прямо! — возбужденно повторял он.

Вдруг, как по волшебству, машину почти перестало трясти. Джунгли были все такие же густые, но теперь они ехали по тропе, явно выровненной бульдозером.

Еще несколько минут — и машина выехала на открытое пространство. Узкая долина между двух холмов была залита лунным светом.

— Стоп! — крикнул Мигелито.

Он выскочил из машины и, прихрамывая, принялся обшаривать заросли бамбука и гигантских папоротников. Вскоре его поиски увенчались успехом — он обнаружил в чаще тропинку.

Мигелито ковылял так быстро, что Малко едва поспевал за ним. Ключи от такси он на всякий случаи сунул в карман — не хватало возвращаться пешком...

Метров через пятьсот тропинка уперлась в какой-то черный холмик. Это были сваленные в кучу канистры из-под бензина. Чуть подальше Малко разглядел импровизированную взлетную полосу — расчищенный бульдозером участок, по краям которого стояли такие же канистры, видимо, служившие маяками. Метрах в ста возвышался неподвижный флюгер. Длина полосы составляла не больше трехсот метров. Малко пошел дальше и в самом конце, справа, нашел то, что искал.

Накрытый брезентом самолет «Пипер Команч». Сверху увидеть его было невозможно. Его даже не охраняли. Фрехолито потянул его за рукав.

— Сеньор, нам нельзя здесь оставаться, это опасно. Они могли услышать шум машины.

На сей раз старик был прав. Возбужденный Мигелито, позабыв обо всем на свете, бегал вокруг самолета. Малко с трудом удалось оттащить его. Они двинулись обратно той же дорогой. Водитель тут же взял такую скорость, словно сам дьявол гнался за ним по пятам. Малко смотрел в окно, отмечая про себя все повороты и особенности рельефа. Зная дорогу, добраться сюда можно будет гораздо быстрее. До Тинго-Мария было всего километров двадцать.

На улицах — ни души. Малко отчетливо слышал, как дробно стучат зубы водителя, который жалобным голосом говорил Фрехолито что-то на кечуа и то и дело ловил на себе его косые взгляды.

— Чего он хочет? — спросил Малко.

— Он говорит, если Хесус Эрреро узнает, что он возил нас туда, то прикажет убить его и всю его семью.

Малко пожал плечами.

— От меня он этого не узнает. Парень получил сто долларов за одну поездку — не так уж мало. Может быть, он не доверяет вам?

— Мне! — воскликнул Фрехолито. — Да если я скажу хоть словечко, меня тоже убьют...

— Так в чем же дело?

Фрехолито выразительно покосился на Мигелито, который с блаженной улыбкой сжимал в руке банкноты, мечтая о предстоящем, самом долгом в его жизни путешествии в мир грез.

— Он... Он говорит, что с таким типом ни в чем нельзя быть уверенным. Что лучше было бы...

Большую гнусность трудно было себе представить.

Малко схватил старого негодяя за воротник с такой силой, что тот оторвался.

— Если я узнаю, что с ним что-нибудь случилось, — отчеканил он, — я всажу тебе пулю в лоб. Понял?

— Si, si, — испуганно пролепетал Фрехолито.

Мигелито, даже не попрощавшись, скрылся в темноте, сжимая банкноты так крепко, словно боялся, что они улетят.

Малко сел в такси. Пока они, подскакивая на ухабах, ехали к военной зоне, он думал что в его распоряжении всего несколько часов для благополучного завершения его миссии. И только четыре человека. Ни о какой подготовке не могло быть и речи.

Звезды сияли все так же ярко. Завтрашний день обещал быть безоблачным.

Против всесильного Хесуса Эрреро у Малко был лишь один козырь — неожиданность.

Если, конечно, Фрехолито до утра не предупредит кокаинового короля, что было не исключено...

Итак, ему в очередной раз предстояло поставить на карту свою жизнь.