Винокуров ЕвгенийСтихи

Евгений Михайлович Винокуров

- Ложь - Москвичи - Она - Про смерть поэты с болью говорили... - Пророк - Человек пошел один по свету... - Что там ни говори, а мне дороже...

ОНА Присядет есть, кусочек половиня, Прикрикнет: "Ешь!" Я сдался. Произвол! Она гремит кастрюлями, богиня. Читает книжку. Подметает пол. Бредет босая, в мой пиджак одета. Она поет на кухне поутру. Любовь? Да нет! Откуда?! Вряд ли это! А просто так:

уйдет - и я умру. 1965 60 лет советской поэзии. Собрание стихов в четырех томах. Москва, "Художественная Литература", 1977.

МОСКВИЧИ В полях за Вислой сонной Лежат в земле сырой Сережка с Малой Бронной И Витька с Моховой.

А где-то в людном мире Который год подряд Одни в пустой квартире Их матери не спят.

Свет лампы воспаленной Пылает над Москвой В окне на Малой Бронной, В окне на Моховой.

Друзьям не встать. В округе Без них идет кино. Девчонки, их подруги, Все замужем давно.

Пылает свод бездонный, И ночь шумит листвой Над тихой Малой Бронной, Над тихой Моховой. 1953 Евгений Винокуров. Стихотворения. Серия "Россия - Родина моя". Москва, "Художественная литература" 1967.

* * * Что там ни говори, а мне дороже И все милее с каждым годом мне И ритм деревьев, зябнущих до дрожи, И ритм капели на моём окне...

И оттого, что сущность мира скрытна И до сих пор темна ещё она, Нам истина того простого ритма, Как истина последняя дана. Русская и советская поэзия для студентов-иностранцев. А.К.Демидова, И.А. Рудакова. Москва, изд-во "Высшая школа", 1969.

* * * Про смерть поэты с болью говорили Высокие, печальные слова. И умирали,

и c14 на их могиле Кладбищенская высилась трава.

Смерть неизбежно явится за всяким. О жизнь моя, как ты мне дорога! Но я умру когда-нибудь в атаке, Остывшей грудью придавив врага.

Иль с палкою в руке, в смешной панаме, С тропы сорвавшись, в бездну упаду. И я умру под горными камнями, У звезд остекленевших

на виду.

А может, просто - где дорога вьется, Где, кроме неба, нету ничего,Замолкнет сердце вдруг и разорвется От песен, переполнивших его...

Где б ни было: путем пролегшим круто, Под ветровой неистовый напев, Умру и я,

до роковой минуты Задуматься о смерти не успев. 1947 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

ЛОЖЬ Об истине и не мечтая, я жил среди родни, и сплошь вокруг меня была простая, но разъедающая ложь.

Со смаком врали, врали сладко. Кто просто лгал, а кто втройне... Но словно смутный сон, догадка тоскливо брезжила во мне.

Я робок был, и слаб, и молод, я брел ночами сквозь туман,весь в башнях, шпилях, трубах город был как чудовищный обман.

Я брел в ботинках неуклюжих, брел, сам с собою говоря... И лживо отражалась в лужах насквозь фальшивая заря. 1972 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * * Человек пошел один по свету, Поднял ворот, запахнул полу. Прикурил, сутулясь, сигарету, Став спиною к ветру,

на углу.

В парк вошел. Зеленоватый прудик. В лодках свежекрашенных причал. Отломил, посвистывая, прутик, По ноге зачем-то постучал.

Плюнул вниз с дощатого помоста. Так, лениво плюнул, не со зла. Ничего и не случилось, просто Понял вдруг:

а жизнь-то ведь прошла. Вечер поэзии. Репертуарный сборник. Москва: Искусство, 1964.

ПРОРОК И вот я возникаю у порога... Меня здесь не считают за пророка! Я здесь, как все. Хоть на меня втроем Во все глаза глядят они, однако Высокого провидческого знака Не могут разглядеть на лбу моем.

Они так беспощадны к преступленью! Здесь кто-то, помню, мучился мигренью? - Достал таблетки?! Выкупил заказ? - Да разве просьба та осталась в силе?.. - Да мы тебя батон купить просили! - Отправил письма? Заплатил за газ?..

И я молчу. Что отвечать - не знаю. То, что посеял, то и пожинаю.

А борщ стоит. Дымит еще, манящ!.. Но я прощен. Я отдаюсь веселью! Ведь где-то там оставил я за дверью Котомку, посох и багряный плащ. 1966 Москва: Художественная литература, 1977. Библиотека всемирной литературы. Серия третья. Редакторы А.Краковская, Ю.Розенблюм.