"Разум на торги" - читать интересную книгу автора (Нортон Андрэ, Смит Шервуд)

Глава 5

— Твари — чудовища, — повторил голос. — Опасно только при солнце. Двигаются в тумане. Вакуум-скафандры их не останавливают.

Дэйн Торсон всматривался в туман, но не видел ничего. Он повернулся к Рипу, который прислонился к переборке рядом с интеркомом, будто близость этого устройства приближала его к неведомому говорившему.

— Значит, вы хотите, чтобы мы до выхода подождали темноты, так? — спросил Рип.

— Подождать темноты. Подождать темноты.

И интерком замолчал.

В двери шлюза появился Крейг Тау.

— И что ты думаешь? — спросил его Рип Шеннон.

— Отложим дискуссию и загерметизируемся. Дэйн с облегчением отступил, когда Рип закрыл и загерметизировал внешний люк. Вдруг густой туман снаружи показался ему чужим и враждебным. Не то чтобы он поверил в монстров, но эти таинственные люди могут оказаться там с оружием.

Иоган Штотц спокойно сказал:

— Может быть, у наших неизвестных друзей есть причина какое-то время нас не выпускать.

— Например, успеть организовать засаду? — спросил Рип.

— Именно так я и думал, — признался Тау. Рип кивнул:

— Тогда снова включаем датчики и сканируем периметр со всей возможной тщательностью. Если они заметят и спросят — мы тестируем аппаратуру.

— Если они заметят и спросят, то они почти наверняка готовятся к бою. — Голос Али донесся за минуту до того, как он появился во внутреннем люке. Он небрежно прислонился к переборке и улыбнулся одной из своих иронических улыбок. — Вспомните: здесь нет никаких признаков другого корабля. Джаспер сейчас сидит на связи, — добавил он. — На случай, если наши таинственные друзья почувствуют потребность послать какое-нибудь более определенное сообщение.

— Если то, что ты говоришь, правда, то эти люди должны понимать, что единственный их способ выбраться с планеты — это “Королева”. С нами или без нас, — сказал Тау.

И снова все посмотрели на Рипа. Ему надлежало отдать приказы, но Дэйн подумал, знает ли Рип, что сказать. Что сказал бы Джеллико?

И будто из памяти всплыл четкий голос капитана:

— Достать слипроды и установить вахты наблюдения.

Остальные явно думали о том же, потому что Рип повторил те же слова вслух, и Дэйн с удовлетворением увидел, как Штотц слегка кивнул, а с лица Тау исчезло напряжение. Тот самый приказ, которого они ждали. А какой же еще?

Рип повернулся к Али.

— Я знаю, что ты на ногах уже много дольше своей вахты, но ты не мог бы побыть еще немного? Ты хорошо умеешь разговаривать — посмотрим, что ты сможешь от них узнать. Даже если все это будет ложь, мы сможем по крайней мере узнать, где они. Может быть, их численность тоже.

Али слегка театральным жестом дернул плечом. Дэйн вспомнил время, когда эти актерские жесты Али его раздражали. Сейчас они странным образом успокаивали.

Штотц сказал:

— Хотел бы я, чтобы Старик был сейчас в пределах связи.

Али потянулся, посмотрел на время и сказал:

— Еще шесть часов семнадцать минут. И к тому же надо помнить, что любое сообщение, которое мы пошлем, наверняка будет подслушано. Мы просто сообщим капитану, что нашли здесь других, и подождем его инструкций.

— Без сомнения, тщательно сформулированных, — усмехнулся Рип. — Ладно. Через шесть часов мы все это вывалим Старику на колени. А до тех пор постараемся собрать побольше данных.

Али переплел пальцы что хрустнули суставы, и потер руки.

— Даже по клавишам стучать больно. Слишком долго были в невесомости. Я тяжелый, как дирвартианский грозоящер.

Рип рассмеялся — то есть начал смеяться, но его смех оборвался жестоким, выворачивающим челюсти зевком. От этого Дэйн тоже зевнул так, что глаза заслезились.

Тау улыбнулся.

— Я вам обоим прописываю отдых. Вы знаете, что если кому-то придется устанавливать контакт, то это вам, и лучше будет, если вы не будете с ног падать.

Дэйн кивнул, чувствуя, что никогда еще не выполнял приказ с таким удовольствием.

Проспав тяжелым сном несколько часов, он вдруг проснулся, сел — и чуть не свалился с кровати. Одно мгновение тело было одним большим узлом, легкие изо всех сил пытались засосать воздух, но он лег обратно, успокаивая дыхание, и встал уже медленнее.

От горячего душа он проснулся настолько, что мозг заполнился вопросами. Но раньше чем начать искать на них ответы, он посетил Туи, которая слабо отозвалась на его стук. Она лежала в койке, и цвет ее кожи был все еще серым, а не нормальным зеленовато-синим. Гребень ее опал, и глаза были грустными.

Дэйн нахмурился, увидев возле ее изголовья полный стакан.

— Ты ела? — спросил он. — Пила?

— Нет, — ответила она. — Моя внутренность не хочет. — Она сплела пальцы. — Оно меня душит. — Она почесала бинт на локтевом сгибе. — Иглу не люблю, привязанная.

— Вот то, что в стакане, — настаивал Дэйн. — Это лечебный состав, Тау составил. Выпила бы — это тебе поможет.

— Нет, — ответила она свистящим голосом. — Еда — жидкая. Душит мое горло.

Дэйн подавил импульс подойти и заставить ее выпить. Он только кивнул и сказал:

— Потом зайду. — И вышел.

Он надеялся, что она заставит себя выпить то, что дал ей Тау.

Всех остальных, кроме Иогана Штотца, он застал в тесноте кают-компании. Перед каждым стояли еда и питье. Фрэнк Мура кивнул головой в сторону камбуза, и через минуту у Дэйна была тарелка свежей горячей еды в одной руке и кружка хорошего крепкого кофе в другой. Садясь, он заметил, как в каюту прокрался Синбад — мелькнуло пухлое и рыжее.

— Что нового? — спросил Дэйн, берясь за вилку.

— Они связались со мной недавно, — ответил Джаспер Уикс. — Они точно с “Ариадны”.

— Это плохо, — присвистнул Дэйн.

— Кроме очевидных, есть еще одна проблема. — Рип поставил кружку на стол и откинулся на спинку кресла. — Они уже не владеют заявкой...

— Конечно, — перебил Али, наклоняясь погладить Синбада, который свернулся у его ног и довольно мурлыкал.

— ..а это значит, — продолжал Рип, будто и не заметил, — что все, добытое ими с момента передачи заявки нам, — наше. Чтобы они с этим согласились, потребуются довольно щекотливые переговоры.

Дэйн Торсон закатил глаза с мучительным выражением лица:

— А ван Райк на другом корабле. Тау улыбнулся:

— Что означает, что эту проблему решать тебе. Дэйн отхлебнул кофе и заявил:

— Мне нужно знать, что это за люди, с которыми я имею дело, чтобы выработать подход.

Рип сказал:

— Я бы предложил вот что. На закате мы с тобой выходим и смотрим, не подойдут ли они к световому периметру нашего корабля. План тот же, что и утром: остальные вооружаются и стоят наготове за люками. Если мы установим разумный контакт, это будет началом.

Мура кивнул:

— Можем приступить к переговорам сразу. Все равно нельзя начинать добычу, пока мы не утрясем дело с этими людьми.

Али добавил:

— Сначала вызов принял Джаспер, но я попытался с ними поболтать. Насколько я понял, они не акционеры, просто экипаж, так что законные претензии на этот корабль у них вряд ли будут.

— Этого мы знать не можем, — возразил Дэйн. — Считалось, что весь экипаж погиб при нападении пиратов Флиндика. Кто наследники?

— Это было записано, — уверенно заявил Мура. — Мы проверили. Наследниками считались родственники капитана, и поскольку здешние ребята себя таковыми не объявили, мы можем спокойно считать, что они — просто наемный экипаж.

— Я не знаю всех входов и выходов Закона Торговли, — спокойно сказал Джаспер, — но никогда не слышал, чтобы претензии заявлял наемный экипаж. А вот что я слыхал — это как людей высаживали на планеты, если они устраивали неприятности.

— Я тоже об этом подумал, — вставил Али, чуть криво улыбнувшись. — Я уверен, что мы защищены законом любой системы. Согласятся ли с этим те добрые люди снаружи и подчинятся ли решению Совета Торговли — это как раз то, что должны выяснить Дэйн и Рип. Хотя я и не завидую их работе.

— Пойди отоспись, — сказал Тау, ткнув пальцем себе за спину. — Когда проснешься, опять будет что-нибудь интересное.

Али вышел фланирующей походкой.

Рип вздохнул.

— Посмотрю я, не услышал ли чего-нибудь Штотц, а потом мы с тобой, Торсон, займемся этим делом, когда доешь. Солнце только что село.

Дэйн кивнул, и Рип вышел — с осторожностью, как отметил про себя Дэйн.

Фрэнк Мура ушел к себе на камбуз и загремел там посудой. Дэйн повернулся к медику, который как раз допивал кофе.

— Туи не хочет есть, — сказал он. Тау нахмурился:

— Ты ей сказал, что если не будет есть, не восстановит силы?

— Она знает. Она говорит, что еда ее задушит. Даже жидкость ее душит.

Лицо Тау вдруг прояснилось, и он чуть не засмеялся.

— Вес!

Дэйн посмотрел на него озадаченно.

— Что? — И вдруг понял:

— Я же никогда не видел, чтобы она ела в периоды гравитационной адаптации к Гесперидам! Конечно! Ее горло привыкло к массе, но не к весу. Я никогда не спрашивал, но могу поставить свое жалованье за будущий год, что Туи только работала в зонах гравитации, но никогда там не ела. Я сам точно ничего не ел на шверской территории Биржи — не мог привыкнуть, что еда весит на шестьдесят процентов больше обычного. А она должна перейти фактически от нуля до ноль восемьдесят пять — до восьмидесяти пяти процентов терранской гравитации!

— Я знаю, что делать, — сказал Тау. — Будем приучать ее постепенно. Я поговорю с Фрэнком, и мы будем аэрировать для нее жидкости. Тогда она сможет глотать — а может быть, снова играть с едой. Если я правильно понимаю, ей понравится, как ведет себя вода в условиях гравитации. А когда она как следует проголодается, то перестанет брызгать себе в рот и начнет экспериментировать с маленькими кусочками.

Дэйн с облегчением посмотрел на часы, и медик сказал:

— Вы с Рипом собирайтесь на свою встречу. А это дело оставьте мне.

Дэйн с удовольствием послушался. На самом деле, хоть он только что проснулся, он бы не отказался вернуться к себе в койку и растянуться еще на пару часов. Неослабная тяжесть вызывала постоянную боль в суставах, но по-настоящему болела голова. То ли это его воображение, то ли Рип действительно, напрягаясь, выкачивал из него энергию? Такого раньше он никогда не чувствовал, и это было подозрительно. С тех самых пор, как Тау им сказал о возможной пси-связи, сны Дэйна стали шутить с ним шутки вроде извлечения воспоминаний о виденном в дурацких трехмерных фильмах насчет пси-возможностей и сил разума.

Он знал, что Рип нервничает. Все это видели. Все нервничали не меньше.

Когда они с Рипом встретились возле узкого коридора к шлюзу, астрогатор-пилот молча протянул ему слипрод.

— Этого хватит? — спросил Дэйн.

— Надеюсь, мы этого не узнаем, — ответил Рип. И показал на шлюз:

— Пошли.

Они снова опустили крышку-пандус. Дэйн понюхал наружный воздух, такой же холодный.

Потом он забыл о холоде, запахах и всем остальном, когда увидел четыре фигуры, стоящие плечом к плечу на краю светового круга. Дэйн привык, что нависает почти над всеми людьми, с которыми встречается, но при виде этих четверых он почувствовал себя коротышкой.

Он услышал, как Рип чуть набрал воздуху и посмотрел на него. На смуглом и приятном лице Шеннона было только выражение дружелюбия. Он остановился, пройдя несколько шагов от пандуса, и Дэйн тоже остановился.

— Я Рип Шеннон, астрогатор-пилот корабля Вольных Торговцев “Королева Солнца”, — сказал Рип. — Рядом со мной мой грузовой помощник, Дэйн Торсон.

Они ждали. От четырех фигур донеслись звуки, которые можно было бы назвать рычащим шепотом; звуки частично были заглушены громким шелестом порыва ветра в могучих деревьях. Издали, еле слышно, взлетели и затихли голоса, поющие в миноре мелодию, от которой у Дэйна зашевелились волосы на затылке.

Потом один из четырех выступил вперед. Глубоким голосом, который мог исходить только из такой широкой груди, он сказал:

— Я есть Лоссин, локутор судна Вольного Торговца “Ариадна”, которая была.

— Я есть Тасцин.

— Вросин.

— Камсин.

По этим глубоким и низким голосам ничего нельзя было понять. Они гневаются, боятся, равнодушны? Он снова осмотрел их, подавляя желание коснуться слипрода. Ему не нравилось, как они стоят в ряд, плечом к плечу, соприкасаясь руками. Эта поза казалась агрессивной, хотя у них не было оружия, и открыто угрожающих жестов они не делали.

Дэйн прикинул, как давно должна была улететь “Ариадна”, и подумал, не кончаются ли у ее команды припасы.

Рип поколебался, но потом спросил самым мягким голосом:

— Нас беспокоят те монстры, о которых вы говорили сегодня на рассвете. Можете нам про них рассказать?

Вдалеке снова взлетели голоса, выводя высокую странную ноту. Дэйн подумал, не траурный ли это плач.

— У нас есть записи из наших архивов. Обмен: на ваши данные про “Ариадну”, которая была.

Остальные трое сделали какой-то знак рукой, и двое что-то проворчали низкими голосами. Для Дэйна это прозвучало ритуальной фразой, о значении которой он догадаться не мог.

Рип медленными шагами подошел к Лоссину и протянул руку. Лоссин что-то положил к нему на ладонь и сказал:

— Странники — этих гестин мы называем “странники” — приходят только во время солнца и тумана. Мы ничего не делаем во время солнца. Скоро приходят дожди.

Он показал рукой вверх.

Внезапный порыв холодного ветра пронесся среди скал, бросив Дэйну в лицо жалящие крупинки грязи. Лоссин и его спутники не пошевелились. Только мех на них затрепыхался под ветром, и этот ветер донес до Дэйна различимый запах, который напомнил детство. Но Дэйн не вспомнил, что это за запах.

— Спасибо, — сказал Рип. — Мы ее сейчас посмотрим. Можем ли мы обратиться к вам, если будут вопросы?

— Пожалуйста всегда для вас. Вы имеете разрешение от Совета Торговли. Наш лагерь — ваш лагерь. Наша руда — ваша руда. Наш корабль...

Один из четверых резко дернулся и застыл. Потом на глазах у Дэйна и Рипа он быстро шагнул назад, пригнувшись, и быстро исчез в чернильной тьме под огромными деревьями.

Вроде говорить было больше нечего — по крайней мере Дэйн не мог ничего придумать, и Рип, очевидно, тоже.

— Спасибо за ленту, — сказал навигатор-пилот необычно приглушенным голосом, и они с Дэйном в молчании отступили к “Королеве Солнца” и взошли на борт.