"Война после войны: информационная оккупация продолжается" - читать интересную книгу автора

Новый центр власти

Образовавшаяся к концу 60-х годов целостная система идеологи — диссиденты открыла новые возможности для воздействия на общественное сознание и фактически создала новый центр власти, позволяя идеологам относить своих противников к диссидентам. Каждая из составляющих этой системы выполняла свои, казалось бы, независимые задачи, но и те и другие действовали в интересах Запада под его диктовку. Создавалась лишь видимость противостояния: идеологи КПСС — диссиденты. На деле разыгрывался спектакль, действующие лица которого сознательно или бессознательно озвучивали свои роли. Идеологи КПСС получили возможность не только создавать диссидентов из людей, не имеющих отношения ни к какой политической деятельности, но и парализовывать любую инициативу сторонников Советского государства, направленную на критику идеологов или на улучшение ситуации в стране, приписав их к диссидентам. Теперь они были застрахованы от любой случайности. С другой стороны, организовав диссидентское движение и придав его участникам имидж страдальцев за идею, идеологи КПСС создали условия для эффективного вмешательства ЦРУ и западной пропаганды. В докладе Л. Ф. Ильичева в 1963 г. говорилось [4]:

«Недавно директор информационного агентства США огласил небезынтересные данные: бюджет агентства на нынешний год превышает 120 миллионов долларов, в следующем году его намечено увеличить еще на 26 миллионов долларов. Агентство имеет 239 отделений в 105 странах, радиостанции „Голос Америки“, которые вещают на 36 языках 761 час в неделю. В агентстве заняты тысячи служащих. В идеологической битве, по заявлению директора агентства, участвуют также четыре миллиона американских туристов, ежегодно направляющихся за океан, один миллион американских военнослужащих и членов их семей, находящихся за границей, более тридцати тысяч американских миссионеров. Добавьте сюда голливудские кинокартины, „комиксы“ и т.д.».

Отсюда в работе [4] делается вывод:

«Было бы серьезной ошибкой думать, что столь дорогая и вышколенная машина одурачивания людей действует вхолостую. Словно гигантский пресс, давит она на сознание людей капиталистического мира, протягивает щупальца за пределы империалистических стран — пытается захватить в идейный плен неустойчивые элементы в социалистических странах».

И идеологи действовали на «неустойчивые элементы». Но их действия (как и было задумано) приводили к обратному эффекту. Высказывания идеологов, выступавших от имени государства, публикации в СМИ и передачи ТВ обычно не имели реального содержания и отличались руганью по адресу оппонентов. Вместо анализа подавались отдельные компрометирующие факты, например в [20]:

«В самом деле, рассудили стратеги „психологической“ войны, разве рационально использует свою предприимчивость тот же тогда двадцатичетырехлетний Гинзбург? Раздобыл тексты сочинений по литературе на выпускных экзаменах в школах рабочей молодежи и пишет, вернее, списывает их за лодырей по таксе 50 рублей за труды. Но надо было такому случиться: в школу, где Гинзбург под чужой фамилией во время экзаменов списывал со шпаргалки сочинение, приехала кинохроника. Мошенник достойно позировал перед объективом, а потом… киножурнал увидели знакомые лодыря. Удивились, а ничему не удивляющийся суд воздал жулику за труды — два года исправительно-трудовых работ. То было первое столкновение Гинзбурга с законом еще в начале шестидесятых годов, изображенное впоследствии западной пропагандой как жуткое гонение „правдолюбца“.

Далее говорится о том, что А. Гинзбурга решили использовать. Он получил от НТС деньги и «приготовился звать к террору», подыскал себе сообщника Ю. Галанскова, «который писал не очень зрелые стихи». «Дальнейшее хорошо известно». За преступление — «антисоветская агитация и пропаганда» — А. Гинзбург получил 5 лет в 1968 г. Убедительность этого текста не нуждается в комментариях. А вот и другой пример идеологического стиля — характеристика А. Солженицына [20]:

«В 1957—1958 годах по Москве шнырял малоприметный человек, изъеденный злокачественной похотью прославиться. Он нащупывал, по собственным словам, контакты с теми, кто мог бы переправить на Запад и опубликовать пасквили на родную страну. Товар был самого скверного качества».

Это, можно сказать, еще относительно умеренные высказывания, где есть хоть какой-то смысл. В целом же заявления идеологов были непонятны для массы людей и носили отпечаток какой-то тупости. Но это была нарочитая тупость, часто представлявшая власть в карикатурном виде. Создав диссидента, приступали ко второму акту сценария — его осуждению, в которое вовлекали большое число представителей творческой интеллигенции. Одни, располагая лишь практически не относящимися к делу трескучими публикациями, стремились уклониться или подписывали бумаги, клеймящие диссидентов, в чем-то преодолевая себя, другие делали это охотно, надеясь на продвижение или получение каких-либо других дивидендов. В третьем акте сценария происходило формирование «узников совести», мучеников за «права человека». Причем все делалось заведомо топорно и часто носило характер циркового представления. Приведем выдержку из описания суда 1977 г. [10]:

«Лишь одну деталь я все-таки постараюсь бегло обрисовать — так, как она предстала передо мной в рассказе Арины Гинзбург. Друзья и близкие, столпившиеся у здания суда в Калуге—в зал их не пустили, — в окружении гогочущих молодчиков. Ожидают, когда выведут Александра Гинзбурга, входы и выходы перекрыты. Наконец увидели — от зала суда отъезжает зарешеченный воронок. «Алик, Алик!» — бросился к машине Андрей Дмитриевич Сахаров с цветами в руках. Цветы полетели вдогонку воронку в зарешеченные окна. Воронок остановился. Распахнулась задняя дверь, обнажая внутренность машины: ящик с пустыми бутылками и корчащихся в пароксизме смеха кагэбэшников: «Вот вам ваш Алик». Александра Гинзбурга сумели вывести из здания суда тайно».

В четвертом акте сценария — шум во всех средствах массовой информации Запада, широкая международная кампания в защиту осужденных. Добродетель торжествует: отличившимся участникам — слава, интервью, вознаграждения.

«В 1979 г. Александр Гинзбург в числе пяти политзаключенных был выслан из СССР в обмен на освобождение двух советских разведчиков» [10]. Он поселяется в Париже. Аналогична судьба и других выходцев из СССР, получающих значительное содержание и помощь за рубежом.

Постановщиками спектаклей были идеологи — пятая колонна Запада и ЦРУ. И те, кто подписывал протесты, и сами диссиденты по большей части использовались как марионетки.