"Алексей Поркин, гроза Империи" - читать интересную книгу автора (Датыщев Владимир)

Глава 2

Через два часа мы, обнявшись, вместе обсуждали будущее путешествие. В первую очередь меня интересовал одни загадочный вопрос.

- Как ты пробралась в мой дом? Он охраняется не хуже столичного Иршалимуса на имперском Юдусе-1.

- Красивым девушкам, тем более с тонкими фигурками совсем не трудно попасть в желаемые места! - Она погладила меня по обритому подбородку.

- А конкретнее? - Я повернулся от электроплиты, готовящей кофе и глянул на ее лицо.

- Твой верный товарищ Шота вчера сказал мне как тебя найти и даже дал проходной пароль от хибары.

Я хмыкнул и опять вернулся к плите.

- Никогда не поверю!

Она улыбнулась и откинула прелестные платиновые волосы за ухо.

- После первого же и, надо сказать, единственного поцелуя, он вытарабанил информацию как на духу.

- Собака, - сквозь зубы прошепелявил я. - Никогда больше не доверю ему ничего ценного. Даже в сортир пароля не получит.

В период войны Шота бы пошел на расстрел за такие дружественные жесты. После поцелуя? Убью, заразу! Во мне клокотала черная ревность, это явно любовь, поскольку никогда не был ревнивцем. В военные годы мы целыми взводами ходили к одним и тем же девушкам, при таких обстоятельствах ревность элементарно атрофировалась. Хорошо, что в армии юдистов поголовно служат гомосексуалисты, не то мой схрон родной давно бы уже разбомбили, а по мне плакала виселица или газовая камера.

Ирэн засмеялась.

- Да не переживай, мой котик. Это был обычный поцелуйчик, почти материнский.

Как представлю ее в объятиях того мерзавца, что кулаки сами сжимаются. После путешествия обязательно зайду в его забегаловку и отдам долг. Громко и самоотверженно. Шоте понадобится еще не одна тысчонка галаксиев на восстановление бара. После этого заведение будет называться не «У Шота», а «У развалин».

- Ну, хорошо. - Я поставил готовое кофе в высоких чашках на столик. - Откуда у простой профессорши сумма в десять тысяч галаксиев?

Она наморщилась.

- Начнем с того, что мой отец был далеко не бедным человеком. А если по правде, давным-давно, еще девочкой я прочитала, что лучшая имперская проститутка берет за акт любви десятку тысяч денежек. Поэтому, я и подумала, что переспать с тобой будет наилучшим выходом из сложившейся ситуации.

Я напрягся. Желанные купюры стремительно уплывали из-под моего носа.

- Ты не лучшая имперская шмара.

- Но и не худшая, - она гордо закинула ногу на ногу. - И не проститутка. Посему, это стоит дороже. Котенок, ты мне уже должен. Много!

Ирэн сексуально изогнулась на стуле.

- Без денег я никуда не пойду. - Честно говоря, я бы пошел за ней хоть за край Ада, даже с одним медяком.

- Ты уверен? - Ножки разошлись в стороны, позволяя рассмотреть роскошную…

- К-г-м, - откашлялся смелый лейтенант Поркин, безуспешно успокаивая озверевшую плоть. - Куда же денусь.

- Тем более что я, кажется, в тебя втрескалась. По самые профессорские уши.

Мне пришлось тоже усесться рядом с нею на соседний стул и скрестить ноги. Тело меня совсем не слушалось. Хотелось лишь одного - большой и чистой.

- И ради чего затевается это самое путешествие?

Ирэн отхлебнула кофе и придвинулась ближе.

- Мне требуется некий предмет, найденный моим отцом на этой планете сорок галактических лет назад. Потом предмет был потерян вместе с отцом и следы его затерялись где-то здесь же, на Галлоре-3.

Я заинтересовался.

- О каком предмете идет речь?

- Пока не важно. Узнаешь в процессе, но, должна сказать, что от его находки зависит судьба всех не-юдей и некоторых инопланетных цивилизаций, еще не завоеванных Империей. К тому же, бывшему офицеру республики некрасиво расспрашивать нанимателя о приватных делах. И не бойся, я пошутила, деньги у меня есть. На депозите в имперском банке на Джаранге-5.

Я облегченно вздохнул и притянул Ирэн к себе. Мы опять занялись любимым делом. Любовь несла нас на своих крыльях, вздымала к небесам и плавно опускала на пуховую перину сна. Как это прекрасно!

Ближе к обеду мы приняли ванну и, обнявшись, раздумывали над деталями вояжа. Оказалось, что мы должны посетить два города, включая столицу, несколько пустынных бивуаков, лагерь повстанцев и…

- Затерянный Город?!! - Мой громкий рык пронесся по дому, и в спальне вдребезги разлетелась старинная ваза периода Свободы. - Мы туда не пойдем! Там Смерть, понимаешь, большущая, страшная Смерть, которая не пощадит ни старого, ни младого! Тысячи исследователей и паломников оставили свои жизни в месте перед Городом, которое называют кладбищем Древних!

Ирэн пожала плечами.

- Смерть для всех, кто не знает секретов Города. К тому же, у меня есть карта.

Она поднялась с дивана и вытащила из своих лежащих джинсов маленький диск голографической карты. Потом оказалось, что никакого плана Затерянного Города у противной девчонки не было и в помине, то была карта одного из музеев в системе Джаранг.

- Отлично, - без энтузиазма промолвил я. В этот момент в дверь забарабанили. Энергично так, уверенно.

Судя по колокольным вибрациям внутри помещения, в бот ударили две тепловые ракеты, способные разнести полквартала и десятков тридцать разрывных пуль. Из улицы донеслись свистки армейских команд и крики.

- Пришли по мою душу! - Ирэн спокойно натянула джинсы и взялась за футболку.

- Кто?

- Избитые тобой несчастные юдисты. - Футболка уже обтягивала ее неимоверную грудь.

Я нервно подбежал к панели управления и ударил по всем клавишам сразу. В доме зразу потемнело, загорелись аварийные лампочки. Скорее, не от включения системы, а от какого-то снаряда, перебившего силовые кабеля.

«Включена система защиты бота номер 719-F. Применяю тактику анти-осадного боя».

На душе немного потеплело. Я набросил на себя маскировочную куртку и бросился к арсеналу на подводном уровне. Солдатам обязательно понравятся мои игрушки. Девушка бежала рядом со мной.

Бронированная дверь, как в лучших банках Галактики остановила нас всего на несколько секунд. Ровно столько понадобилось моим пальцам, чтобы ввести пароль. Мы вбежали в мою оружейную и за нашими спинами захлопнулась толстая дверь. Вспыхнул неяркий сиреневый свет и Ирэн удивленно, а, может, изумленно охнула. Да и я здесь не был, кто знает сколько времени. Кой-чего призабыл. И припомнить было что.

Прямо перед нами возвышалась малая бластерная турель малой дальности, снятая моей персоной со старого республиканского крейсера. Несмотря на внушительный слой, несколько годичной пыли, вороненая и закаленная космическими гонками сталь агрессивно блестела в полумраке. Позади турели начинались два ряда стеллажей, заполненных всевозможными видами смертоносных орудий. Пол устилали использованные гильзы и болванки от снарядов. Увенчивала картину низенькая стойка с кислотными мечами.

Мечи - мое любимое оружие. В спокойном состоянии они состояли из мягкой удобной рукояти, способной при надобности удлинятся для двуручного использования, зазубренной округлой гарды с выемками, позволяющими подцеплять и фиксировать вражеские клинки. И, конечно же, из тонкого плазменно-титанового лезвия. Как стал возможен такой сплав, не имею понятия, потому как ни черта не смыслю в молекулярной физике и металлургии, скажу только, что он невероятно прочен. Меленький пульт на рукояти позволяет укорачивать, или наоборот, лезвие, делать его пластичным, наподобие хлыста, или заливать субатомной кислотой, способной пробить любую преграду. Даже энергетический доспех, или толстую метровую шпалу из чугуна он перебьет одним ударом. Это выгодно отличает армейский меч от обычной плазменной шпаги, считающейся скорее дуэльным оружием.

Человек, начинающий учебу по фехтованию, если не отсечет себе голову извивающимся пламенным лезвием в пластичном состоянии, должен тренироваться не менее десяти-пятнадцати лет, чтобы считаться хотя бы мастером средней руки. Я тренируюсь уже более двадцати, правда, между периодами беспробудных пъянствий, кулачных драк и посиделок в каталажке, являющихся последствием выше упоминаемых боев. Меня, правда, быстро отпускают, узнав, что я не разжигатель рукопашной, как оно и есть на самом деле, а мирный среднестатистический вышибала из бара.

Девушка остолбенела посреди арсенала и не шелохнулась до тех пор, пока я не загремел из кучи плазмоганов. Она восхищенно взвизгнула и взобралась на ствол турели.

- Вот это техника! Никогда такой не видела! - Ее глаза блестели, а руки лихорадочно шарили по пыльной поверхности мегабластера.

- Согласен, - в этот момент я обматывался вязанками плазмокапсул и лентами разрывных патронов. - Жаль, что заряд у нее остался всего один. Остальные мы использовали в боевых действиях.

Я несколько секунд помолчал. На самом деле почти все снаряды наше бравое войско собутыльников выпуляло на дне рождения Шоты. Как фейерверк. Было весело, особенно тогда, когда мы подбили Имперский экскрементальний грузолет. Юдям всегда необходим кал, для чего - неизвестно. Они потратили огромнейшие деньги, строя на верфях уже упоминаемые грузолеты. Миллионы тонн топлива сжигались на путях от планеты к планете. Миллионы кубометров экскрементов выкачивались с каждого захваченного юдистами региона. И все это дело везлось в столицу - на Юдус-1. Императорус там его жрет, что ли?

- Слезай оттуда! Помоги экипироваться.

Ирэн легко соскочила с турели и подбежала мне, вскоре на моем теле покоилась приблизительно половина общего живого веса. Мы разобрали по два кислотника на особу, причем моя особа кисло пригибалась от бластера, крупнокалиберного плазмогана с подствольником для разрывных пуль и дальнобойной атомной винтовки на урановых батареях. Весит одна такая батарея больше четырех килограмм, но ее хватает на четыреста выстрелов. Она даже подзаряжается, одно «но» - зарядить ее можно только на атомной электростанции, которых, хвала Всевышнему, на Галлоре-3 предостаточно.

Девушка весело расправила шикарную грудь, увешенную несколькими паралитическими гранатами, за ее плечами в паре болтались атомный арбалет и брат-близнец моего - красавец бластер. Наши бедра украшали ножны с короткими кислотными ножами, а на поясах, кроме кислотников и биоизлучателей, красовались миниатюрные пистолеты с ядом.

- Ну, что, идем? - поинтересовалась красавица.

Я отрицательно покачал головой и клацнул переключателем настенной панели.

- Лучше посмотрим фильм, с участием солдат и боевой техники.

На девятнадцатидюймовом экране высветилась картина с четырех сторон моего бота и панорама сверху. Когда я монтировал систему «Смотрящий», не самую дешевую в мертвой республике, долго ломал голову над этим видом с неба. Вроде бы, все республиканские спутники давно сбиты или законсервированы, а оно, вишь, показывает. Однажды пьяный в стельку Шота, которому в голову иногда приходили гениальные идеи, чего, впрочем, никогда не случалось в трезвом состоянии, долго объяснял мне о скрытых плазменных зеркалах и заломлениях света. Но я в тот момент был накачан не хуже, посему послал умного Шота в некоторое место, размещающееся недалеко от хребта и окруженное мягкими тканями. Меня тоже по-пьяни на умняк пробивало.

На экране разворачивались драматические события. Миномет уже разогрелся и прекратил работу. Черт, всегда знал, что у него дуло хлипкое, надо было его из титана заказать. Теперь его уже не воскресишь. Работа орудия впечатляла: два покореженных разведывательных робота и разорванный надвое солдатский антиграв. Рядовые, как психованные муравьи суетились вне площади действия миномета. В их действиях чувствовалась некоторая организованность, видимо, отсутствовал начальник. Оный, из высшего офицерского состава, сейчас грозно лежал за поверженным роботом-разведчиком и вжимал свой головной убор в затылок. Когда воцарилась тишина и, разогретый миномет, навернулся с крыши дома, офицер, кажется капитанус, приподнялся и ползком подобрался к радисту, уныло торчащему за баками с мусором. Они что-то проорали в передатчик и капитанус радостно воздел руки к небу. Вот тебе и радость! Я нажал на клавишу, и снайперская винтовка на противоположном берегу водоема отстрелила ему оба указательных пальца на руках. Он сразу исчез из поля зрения.

Солдаты, немного приунывшие при виде живого капитана, подозрительно быстро оживились звукам выстрела и его падению. Они даже попробовали пойти на штурм, но мои пальцы, управляющие пятью пулеметами, заставили их ретироваться. Они отхлынули по всему периметру, оставив несколько трупов, лежащих среди гор мусора. К погибшим уже подбирались крысы, пищащие в вожделении теплой поживы. Бомжи, спрятавшиеся от солдат в канализационных трубах, громкими возгласами подбодрили своих мохнатых врагов и скрылись от выстрелов юдистских винтовок.

- Пока они затаились, бегом на выход! - Я легко толкнул Ирэн в плечо.

На полу арсенала размещался маленький квадратный лючок, способный вместить мои плечи, про девушку даже говорить не надо. Мне понадобилось минут пятнадцать, чтобы расчистить забросанный гильзами и грязью люк. Обливаясь потом от жары с разогретых орудий, я натужился, поворачивая ворот механизма. Он скрипел и не желал поддаваться. Ирэн ухватила меня сзади за рукава и начала помогать.

С улицы раздался жуткий вой и пол завибрировал. Мы бросились к монитору.

В небе, со стороны городского центра показалось звено реактивных истребителей. Они летели на малой низкой и сенсоры бота уже вовсю трубили о взятии охраняемого объекта на множество прицелов. Мои пальцы судорожно вцепились в клавиатуру, как раз в это время самолеты открыли огонь самонаводящимися снарядами. Бот выплюнул обманные болванки в последнюю секунду, отманивая горящую смерть подальше от моего жилища.

Но двое все же прорвались. Один снаряд угодил у самого берега, подняв горячую волну брызг и пара. В центре водоема поднялись несколько разбухших трупов, давно попавших в милицейскую папку «пропавший без вести», они так благоухали, что даже крысы, ринувшиеся было на кормежку, отскочили и вернулись к солдатским телам. Второй снаряд метко треснулся прямо во входной люк. Тот жалобно заскрипел, прогнулся под жаром плазмы, но выдержал. Я облегченно выдохнул, но тотчас напрягся - половина орудий больше не работала, на приборной панели почти все лампочки горели ровным красным светом.

На левом берегу водоема заговорили родные зенитки. Их было всего две, но, после четырех залпов, все пять истребителей исчезли в горящих облаках. В отличии от моего бота, они, впопыхах, не были укомплектованы обманками.

Из-за приземистых домов медленно выползли восемь армейских ботов. Один из них, вместе с солдатами, мне удалось подбить крупнокалиберным плазменником. Горящие тела посыпались из раскоряченного грузовика как бешеные тараканы. К ним моментально устремились крысы, учуяв запах гриля. Оставшиеся транспортники тоже остановились, солдаты выскакивали и падали в укрытия, открыв беспорядочный огонь по моей хибаре. Шальной сгусток плазмы налетел прямо на одну из камер и сжег ее дотла. Мне захотелось вжаться пол и остаться в нем до окончания боевых действий. Ирэн вскрикнула.

С грузовиков солдаты извлекли парочку ракетниц и установили их среди мусорных куч. Обе слаженно открыли огонь, и наше убежище задрожало под ударами тяжелых мин. Бронированные и прикрытые металлическими осколками окна стонали, но не сдавались. Хвала Всевышнему, ни одного прямого попадания по стеклам.

Насколько человек появились на крышах близлежащих домов и по боту пробежали точечки лазерных прицелов. Из жилища теперь не выбраться, да и дверь, к тому же намертво сплавилась с косяком.

Не сговариваясь, мы с девушкой вновь бросились к спасительному люку. Подзадоренные атакой, мы с такой силой ухватились за ворот, что он, выдав целое облако ржавчины, провернулся несколько раз и открылся. Ирэн оптимистически сжала меня за локоть.

Мельком, в полглаза, я увидел на экране препоганую картину. Почти целиком вдавив в асфальт кабину транспортника, перед домом стоял громадный штурмовой робот. Он возвышался над моей хибарой с видом довольного Голиафа, и четырехэтажные дома еле соперничали с его макушкой. Он был хорош, насколько может быть хорошей смертоносная машина для убийства. Утыканный, как новогодняя елка, всевозможными дулами и лезвиями исполинских кислотных мечей, пневматический таран с силой не менее пяти тонн на квадратных метров, антирадарное покрытие, невидимость для тепловых и радиационных снарядов. Просто кошмар какой-то.

Металлический великан медленно шагнул по направлению к нам. Таран нацелился на ближайшую стену и его мотор начал бешено разгонятся. Я приготовился броситься в мутную воду, плескавшуюся глубоко на дне, но в это время, робот, не дождавшийся работы тарана, выпустил несколько плазменных ракет. Все затряслось, железные стены и потолок раскалились от высокой температуры, пластиковые элементы расплавились и превратились в лужи. Пот брызнул с наших лбов и, смешиваясь со слезами от едкого дыма, испарился, оставляя кристаллики соли.

Я бросился в спасительный люк, увлекая за собой легкое тело Ирэн. Не пролетев и полметра, мои ноги невыносимо больно ударились обо что-то. Напор снизу резко оборвал наше падение и резко рванул нас в противоположную сторону. Мы вылетели, словно бумажные кораблики обратно в горящее пекло и ударились в потолок. Вслед за нами на волю вырвался толстый поток грязной воды, оставив в моем разгромленном доме груды гнилого ила и верхнюю часть толстого, с добрых три центнера, тела. Его опухшее синюшное лицо таращилось на нас бесцветными невидящими глазами. За ними плавала одинокая рыбка, от уха до уха. Или у трупа совсем не было мозгов, либо выели помойные крабы. Это, кажется, был старый заместитель председателя по пропагандистским делам. Вот он где оказался, а говаривали, что он украл почти всю городскую казну и бывал таков вместе с цыганским табором. Теперь понятно, что были правы другие, те, кто сообщал о всепланетном заговоре старых республиканцев против имперской власти. Целью заговорщиков было убийство всего местного правительства, разорение подотчетной Империи экономики и возвращение Республики. С ее Парламентом, Советом Президентов, всяческими комитетами и прочим милым сердцу бредом.

Тело намертво застряло в люке, а слой жира был настолько толстым, что даже под действием рабочего кислотника поплыл и намертво закупорил спасительный лаз. Мы оказались в западне. Все оружие, кроме того, что было с нами, было уничтожено, а система защиты минуту назад задумчиво сказала «Гр-р-р-м». И заткнулась навсегда. Я чуть не всплакнул. Вот горе-то. Умирать нам, молоденьким, еще жизни не повидавшим. Ну, Ирэн не убьют, это точно, но меня пустят на утилизацию и даже не поморщатся. Юди озверелые!

Мне ничего не оставалось, как потащить девушку в самый дальний угол за упавшими стеллажами и укрыть ее своим взопрелым телом.

- Не надо… - выдавила Ирэн.

- Что? - Не понял я, ощущая ее липкие прелести.

- Не дави так, мне и так трудно дышать. Тебе, что, секса мало?

- Извини, - я неохотно подвинулся.

Каким-то чудом монитор уцелел, не смотря на жару и летающие пули. На нем мы видели уже разогревшийся таран, ударная часть которого дружески соприкоснулась с ботом. От удара в доме перевернулось все, что еще находилось на своих местах. На стене появилась трещина, быстро разрастающаяся от монотонных ударов стальной махины. У меня оставалось последнее средство, к сожалению, не смертельное.

Небольшой компактный радио-блок сработал, как положено. За ботом, на дне озера, включился самый дорогой на планете голограммный проектор. Даже в наших визотеатрах нельзя найти лучшего. Да-с, было время, когда лейтенант Поркин был не самым бедным человеком в этой части галактики. Когда-то мы захватили хранилище золотого запаса юдистов, в последствии Шота заимел свой бар, встарь гордо зовущийся рестораном, а я прикупился разным интересным барахлишком. Если бы мы не разделили золото на всю дивизию, то на пару стали владельцами небольшой звезды или полого астероида. Или, что самое вероятное, превратились бы в мертвецов после расправы нескольких тысяч солдат.

По зову проектора перед трещиной, внутри дома, материализовались парень с девушкой. Ну, точь-в-точь мы. Они крепко держались за руки. Подождав, пока щель расширится до необходимых размеров, изображение шагнуло вперед и исчезло с наших глаз. Через четверть секунды они появились на улице и, прошмыгнув мимо ног робота, устремились к домам. Над их головами взвыли тонкие линии пуль, за ними тянулись трассирующие хвосты. Пригибая головы, беглецы прытко летели вперед. Несколько пуль пролетели сквозь них, но в неразберихе на это никто не обратил внимания. Будь мы на месте голограмм, наши мозги давно бы украсили грязный асфальт.

- Не стрелять! - робот впервые подал голос. - Я сказал, не стрелять!

Он развернулся и отдалился от нашего убежища. Тяжелые шаги побежали вслед за беглецами, которые почти достигли спасительных домов. Робот спокойно шагал по своим солдатам, где ступала его металлическая ступня, брызгали кровь и мясо, собирая мириады крыс. Божие создания никогда не были прочь полакомится отбивными. И яйцами всмятку. Я улыбнулся и мельком взглянул на Ирэн. Ее прекрасное лицо перекосилось от отвращения и ненависти, губки шептали что-то наподобие «палачи и убийцы». Мне пришлось успокоительно потрепать ее по головке.

Солдаты медленно зажимали изображения в кольцо. Робот почти вплотную приблизился к бегущим, которые внезапно застыли. Это закончилась площадь работы проектора. Исполин остановился и его правый манипулятор схватил девушку, поднимая ее на высоту своей головы. Она истошно завизжала.

Солдаты тотчас открыли огонь по моей голограмме. На мониторе мое тело громко вскрикнуло и взорвалось на мелкие кусочки. Я обиженно всхлипнул - даже мокрого места не осталось после разрывных и плазмы. Садюги, могли бы и с бластеров шмальнуть, чтоб не мучился.

- Бежим, - я дернул Ирэн за руку.

Мы подскочили к трещине. В это время манипулятор остановился перед головой робота. Сенсорам, наконец удалось разглядеть подделку. Гигант издал писклявый звук, похожий на мышиное пукание и раздавил голограмму в лепешку.

- Подделка, - загрохотали динамики и робот начал разворачиваться. Солдаты тоже не теряли долго времени.

Мы как вкопанные остановились в проеме, на нас смотрела сотня пушек и ружейных дул.

- С вами говорит полковникус Збандельберг, командующий вооруженными силами правительства на Галлоре-3. Ирэн Бартомо, милостиво предлагаю вам сдаться, в обмен на жизнь и безопасность. Гарантирую, что после получения необходимой для нас информации, вы будете в целости возвращены на Джарангу-5 к своей работе. Вашему спутнику гарантируется быстрая и безболезненная смерть за преступления против Империи и многочисленные убийства солдат при исполнении служебных обязанностей. Даю вам пять секунд. Четыре! Иначе мы откроем огонь и ваша информация, мисс Бартомо, будет стоить не больше медяка. Три!

На второй секунде отсчета у меня появилась подленькая мысль.

- Один!

Я схватил девушку за волосы и потащил за собой. Она забилась в истерике от ужаса. Прикрываясь извивающимся телом от прицелов, мне пришлось кричать на все горло, стараясь не закашляться от едкого оружейного дыма.

- Надо информацию?! Так я отдам ее тебе, грязный юда, в обмен на свободу и легкий маневровый катер. Иначе, - я приставил к затылку, но так, чтобы все видели, плазмоган, - снесу ей чудесную головенку!

Все застыли, как в допотопной пьесе. Хвала Всевышнему, что здесь нет антитеррористического подразделения. Они бы отстрелили мне полчерепа при первом же звуке. Да я бы рта не успел открыть.

- Отдай бабенку, Поркин! - загромыхал робот. - А, то…

- Что, Хренбульберг? Вместо быстрой и безболезненной, ты устроишь мне долгую и мучительную кончину?

- Угадал! - робот пытался поймать меня в прицел бластеров. Стена за моей спиной аж кишела точками лазерных прицелов снайперов на ближайших домах.

Ирэн попыталась ударить меня пяткой между ног. Да что там попыталась! Ударила, что я аж съежился от боли в паху, и чуть не вырвалась. На секунду я стал открытым для прицелов.

- Что ж, - вздохнул в динамиках полковникус. - Придется пожертвовать информацией!

Все до единой пушки робота нацелились на нас. В этот миг я нажал на свою последнюю надежду. Чудом провидения уцелевшая турель использовала свой последний боезапас. Тяжелый, как вагон щебенки снаряд с воем ударил робота в грудь. Черт, от атаки дуло немного изогнулось, но сделало последнее дело. Збандельберг имеет шансы выжить. Грудь робота разлетелась как ведро с опилками, многочисленные дула и ошметки брони посыпались на солдат, зацепило даже тех, кто засел на крышах. Рядовых и нескольких редких офицеров накрыло металлом. Повсюду издавались вопли и стоны. Но много противников выжило. Озверевшие юдисты трясли контужеными головами и поднимали оружие.

Все действие заняло несколько секунд, хотя дало мне шанс для маневра. Схватив брыкающуюся девушку, я кинулся в сточную канаву.

- Паскуда! - только успела бросить Ирэн, захлебываясь мутной жидкостью, полной пепла и сгустком охлажденной плазмы.

Мы проплыли несколько метров против течения и протиснулись сквозь канализационный люк. За люком меня ждало облегчение и… Добрая пощечина.

- Проклятый подонок! - закричала моя любовь. - Ты предал меня. Думал только о собственной шкуре.

За первым ударом последовала вторая плюха. Я мрачно потер ноющую челюсть и схватил девчонку за плечо. Видимо, слишком сильно, иначе, почему мне повторно заехали в пах. Я с гиком опустился на пол, держась за место избиения.

- Мисс Бартомо, это был продуманный ход, который позволил мне уберечь от опасности твое обворожительное тело!

Ирэн неприступно повернулась, разглядывая стену, покрытую слизью непонятного происхождения.

- А тебе я ничего не сказал, во-первых, потому что не было времени, а во-вторых, ты бы так реалистично не сыграла уготовленную роль.

Девушка повернулась ко мне лицом. На ее серых глазах блестели крупные слезы.

- И что мне теперь с тобой делать?

- При ранении в пах необходимо постучать кулаком по пятке больного. - Я опустился на грязный пол, придавив спиной ни в чем не повинную крысу. - Затем рекомендуется легкий массаж ушибленного места.

Это жалобно пискнувшее создание было нормальных сантиметровых размеров, не как ее товарки возле озера. Боже, да я убийца!

Ирэн наклонилась надо мной и застучала по моим ступням, гордо задранным к потолку.

- Прости, котенок, я очень на тебя разозлилась.

В глазах моей возлюбленной загорелась похоть. В паху моментально перестало болеть и приятно заныло, когда шаловливые ручки Ирэн пробежались по ширинке.

Она рывком содрала с себя штаны и оседлала мою измученную плоть. Мы с наслаждением отдались Эросу. И никакие крысы, пауки и вонь не помешали нашему блаженству.

После второго раза, которое далось мне с некоторым трудом, мы прервали наше занятие и мгновенно оделись. В тоннеле пронеслись шелестящие звуки.

- Черви-ищейки, - прошептала девушка. - Если не убежим, нам конец!

Пришло время показать мою партизанскую подготовку.

- Наши предки мочили таких червей в болотах задолго до нашего рождения. Предлагаю тебе спрятаться вот в этой нише.

- Но, - попыталась возразить Ирэн.

- Никаких «но», - оборвал я ее, целуя и одним движением отправляя в укрытие. - Нам все равно от них не убежать.

Она протестовала, когда я принялся забрасывать ее комками зелени. Я не удержался и шлепнул озорницу по мокрой попке.

Вдоволь накачавшись в луже жидкой субстанцией, мне пришлось надеть очки и плеснуть на них слизью. Видеть стало хуже, но жизнь бывает подороже дальнозоркости.

Шорох в тоннеле стал громче и девушка всхлипнула, пришлось бросить ей на лицо ворох гнилого тряпья, в котором кто-то умер. Она испепеляющее засверкала на меня глазами, но я уже обернулся.

Пред моими очами появился червь.

Черви с Здромба-9, аналог наших немательминтов с бабушки Земли-0, самые страшные хищники на девятой планете звезды Здромб. Они существенно отличаются от своих сородичей из пра-галактики. Размером с метр в радиусе, они тем менее могут существенно сжиматся, пролезая даже в щели для ключ-карт. Но размер - не главное: в их белесых, отливающих синевой телах находятся две железы, замораживающие жертву. Медленные черви, покрытые холодными кольцами могут, тем не менее проделать более двухсот километров за сутки под землей, хотя на открытом пространстве существенно тормозятся. При нападении, они на мгновение замирают, а потом молниеносно открывают пасть и жалят скрытым за головами зубом. Тело жертвы мгновенно покрывается льдом, при чем, она не может двинуть ни единой мышцей. Червь медленно окольцовывает жертву и начинает заглатывать с головы, как анаконда. При этом, тело бедной не переваривается соками червя, а из него медленно высасывается жизнь при помощи внутренних присосок. Мясо может сохранятся при жизни на протяжении четырех дней. Его переваривание длиться еще несколько дней.

Имперские следопыты и полиция научились пользоваться червями, но не управлять ими. Они просто ловили их на родном Здромбе-9 и развозили методом анабиоза в закрытых контейнерах по необходимым областям галактики. При надобности червей выпускали на планету, и они всегда находили свою цель. Для этого в камеру с червем бросали любой предмет, носивший запах жертвы. Когда червь начинал свою трапезу, он становился совсем неподвижным, что позволяло полицейским разрезать его циркулярными пилами или кислотниками и достать преследователя. Не обходилось, конечно, без жертв. Среди цивильного и служивого состава, но, кто же их считает, жертвы-то?

Многие пытались защитится, но только отряд известного лейтенанта Поркина научился убивать их. Хоть разруби червя на тысячу осколков, он соберется, подожги закольцованную тварь, а он восстанет, как Феникс, из пепла за минуты. Делай с ним что хочешь, но ищейка воскреснет и найдет тебя. Медленная смерть во льду и убывание жизни. Капля за каплей.

В моем отряде служил Ботаник, так его звали. Он пришел на фронт из какого-то забитого богом университета и дрался как никто из нас. На его счету было не менее трех сотен убитых юдистов - научные потасовки на кафедрах всегда помогали ему в жизни. По профессии космозоолог, он первым вспомнил литературу и показал, как убивать червей. Он и погиб первым, доказывая на практике как уничтожить бестию. У него были слишком короткие руки…

Я застыл как камень, наблюдая сквозь пелену заляпанных грязью очков за бело-голубой безглазой головой, выползающей из сточной трубы. Она увеличивалась в размерах, уже заполнив добрую половину тоннеля. Страх заструился по моим жилам. За первым червем показались кольца еще двоих. Никому еще не удавалось уничтожить более одного ищейки в одиночку.

Черви меня еще не чувствовали, так как мои очертания полностью сливались с местной цветовой и обонятельной гаммой. Первый червь приблизился ко мне на дистанцию, которая оборвала край моим терпениям.

Я метнулся вправо, маша правой рукой. Голова червя застыла, готовясь к атаке, она заворожено целилась на мою руку. Сейчас главное не пропустить момент. Резкий удар ищейки, я смещаюсь немного назад и скрещиваю руки. Глотка чудовища застывает надо мной и некоторое время почти половина моего туловища находится в чреве монстра. Левая рука ухватывается за еще покрытый толстой пленкой зуб. Удивленный ищейка пробует отдернуться назад, моя рука крепко сжимает ледяное жало. Он сам подвергает себя риску, его вторая голова сейчас не поможет - она находится за несколько метров от меня, придавленная тушами сородичей. Червь всеми кольцами отодвигается, оставляя в моих руках зуб с надорванной пленкой.

Ирэн истерично кричит, а мозг бесстрашно бросает меня в атаку. Червь ошарашен, он не ощущает куска своей плоти. Морозящий зуб возвращается к нему - я пробиваю тонкую пленку белесо-голубой кожи и вонзаю смерть между его кольцами. Мгновение он бьется в судорогах, придавливая двоих, немного меньших собратьев, и застывает, покрытый инеем. Накрытые телом дохлой твари, черви не могут двигаться. Они извиваются в беспомощных попытках освободиться и тоже замерзают от ударов моего карающего клинка.

Больше здесь не воскреснет никто и ничто. Их туши убиты на клеточном уровне - они принесли себе смерть, в своих утробах. Отбрасываю ненужный убийственный трофей, еще не одна крыса найдет в нем свою погибель.

Я сел на скользкий пол и облегченно вздохнул на полную грудь. Ирэн тихонько подошла и обняла меня сзади.

- Мой герой, я люблю тебя! - Это сказано с большим пылом.

Я иссушено таю в ее объятиях, сил больше нет.

- Как ни проси, но любви ты сегодня больше не получишь. Мне надо выспаться.

- А мне постирать мой мундир.

Внезапно меня так запекло в левой руке, что я аж взвыл от боли. Поднимаю конечность и едва не падаю в обморок. На треснутой коже мизинца сплавился с костью четырехсантиметровый осколок выброшенного зуба. Пробую удалить его тонким лезвием кислотного ножа, но нет, проще отрезать палец. Зуб и кость соединились атомами. Это на всю жизнь, если руку не отрежут, конечно. Пришлось обмотать мизинец бинтом из армейской аптечки и надеть новые рукавицы.

- Что случилось? Я же не умер, это просто палец.

Я сунул мутанта в рот и по деснам пронесся приятный холодок. Это можно использовать в постели.

Девушка остолбенела и не смогла вымолвить и слова. В этом есть свои плюсы.

- У нас существенная фора, сейчас люди торчат по своим квартирам и заведениям, в которых их застали местные новости о времени ищеек. Не менее четырех дней солдаты и полиция, а, самое главное, проклятые доносчики не высунутся со своих пригретых гнездышек.

Ирэн сохраняла тишину, глупо мигая. Она оставалась такой же красивой, как и всегда.

- Идем к Шоте! - я легонько подтолкнул ее пониже спины.

Мы направились вдоль тоннеля.

- Господи, впервые попался приличный мужчина, и тот с частью монстра, - наконец выдавила девчонка.

- Не переживай, милая, в каждом человеке живет монстр. Просто это проявляется со временем.