"Черная Леди" - читать интересную книгу автора (Резник Майк)

Глава 16

Оказавшись на Дальнем Лондоне, я явился в галерею Клейборн, где Гектор Рейберн сообщил мне, что Тай Чонг была арестована в прошлое воскресенье, за участие в мирной демонстрации протеста против нарушений прав инопланетян в соседнем мире, на Кенникотте VI. Она отказалась уплатить залог и должна была отсидеть еще два дня.

— Я предложил организовать уплату залога через Клейборн, — закончил он, — но она отказалась наотрез. Теперь сидит в каталажке и обращается с речами ко всем, кто согласен ее слушать. По-моему, она даже провела пресс-конференцию из камеры!

Его, видимо, очень забавляло ее поведение.

— Весьма прискорбно об этом слышать, друг Гектор, — посочувствовал я. — Наверное, заключение в кенникоттской тюрьме ее очень угнетает.

— Да она так в жизни не развлекалась! — ответил он со смехом. — Между прочим, я, кажется, должен вам обед.

— Сейчас только десять часов утра, — заметил я.

— Никогда не слышали о раннем обеде?

— Признателен за предложение, друг Гектор, но я в самом деле не голоден.

Он пожал плечами.

— Предложение остается в силе. Только предупредите с вечера.

— Непременно, — пообещал я.

— Ресторан, о котором я говорил вам в прошлый раз, закрылся, — продолжал он. — Но я слышал еще об одном, где обслуживают инопланетян.

Может, сегодня проверю, стоит ли туда идти.

— Вы очень внимательны, друг Гектор, — ответил я.

— Кстати, — доверительно поинтересовался он, — что за человек Валентин Хит на самом деле?

— Очень обаятельный человек, — сказал я. — Почему вы спрашиваете?

— Он нам уже сколько лет сдает краденые картины, — пояснил Рейберн.

— Просто интересно было узнать.

— Почему вы принимаете картины, зная, что они краденые?

— Да боже мой, все, что стоит украсть, за свою историю бывает украдено раз, а то и больше. По крайней мере, его картины трудно проследить.

— Как давно вы узнали, что Хит торгует крадеными произведениями искусства?

— Догадался, когда услышал, что он никогда не выставляет их на публичные аукционы.

— А Тай Чонг об этом знает? — спросил я, надеясь, что ответ будет отрицательным.

— Официально об этом не знает никто, — ответил Рейберн с многозначительной улыбкой. — И на вопросы властей все будут наверняка утверждать, что им ничего не известно.

Тут он понизил голос.

— Я сам говорю об этом с вами только потому, что мы коллеги, и вы, оказалось, коротко знакомы с Валентином Хитом.

— Знакомство с Валентином Хитом не значит, что я вор! — запротестовал я.

— Конечно, не значит, — утешил меня Рейберн. — Но с другой стороны вы же не остались невинным, как новорожденный младенец?

— Я никогда ничего не крал, друг Гектор.

Он усмехнулся.

— Я не сужу вас за аморальность, Леонардо.

— Судите, — настаивал я. — Вы говорите, что меня испортило общество Валентина Хита.

— Ну, полиция действительно обращалась к Тай Чонг по поводу вас, когда вы уехали с Шарлеманя.

— Произошло недоразумение. Я не сделал ничего плохого.

— О'кей, — он все еще улыбался. — Я вам верю.

— Мне кажется, что нет.

— Послушайте, я, наверное, вас расстроил, а я совершенно этого не хотел. Мы говорили о Хите.

— Мы говорили о том, знала ли Тай Чонг, что Хит продавал ей краденые картины, — поправил его я.

— Вы бы хотели услышать, что она ничего не знала и не участвовала в пикетах, борясь за ваши права?

— Я не подозревал, что она боролась за права бъйорннов, — сказал я, признательный за перемену темы.

— Бъйорнны, канфориты, раболиане — какая разница? Вы ж все, ребята, за равенство боретесь, правда?

— Бъйорнны не борются, — ответил я.

— Вы понимаете, что я имел в виду, — смутился он.

— Да, друг Гектор. Я понимаю, что вы имели в виду.

— Ну хорошо, — он направился к двери. — Я ушел. Встретимся во второй половине дня.

— Это должен быть весьма обильный обед, — заметил я.

— И к обеду, — усмехнулся он. — Не есть же всухомятку. Вы в самом деле не хотите присоединиться? Когда Тай Чонг вернется, пятичасовые обеденные перерывы выйдут из моды.

— Нет, спасибо, друг Гектор.

Он развел руками, помахал мне на прощанье и вышел на улицу.

Так как у меня не было определенного задания, а оба непосредственных руководителя отсутствовали, я все оставшееся утро просматривал каталоги аукционов за прошедшие две недели, безуспешно пытаясь встретить хоть одно изображение Черной Леди. Вторая половина дня ушла на исследование списков частных предложений, с тем же результатом.

Вечером я уже собирался уйти из галереи, когда позвонил по видеофону Малькольм Аберкромби.

— Я слышал, вы вернулись, — буркнул он, когда произошло соединение, и нас стало видно.

— Я приехал сегодня утром, — ответил я.

— Привезли картину Маллаки?

— Да.

— Так какого же черта не показываетесь?

— У меня сложилось впечатление, что вы и Тай Чонг еще не договорились о цене, — сказал я.

— Ну и что? Она попытается ограбить меня, я предложу свою цену, мы несколько часов поторгуемся, но всем известно, что в конце концов я ее куплю.

— Мне нужно спросить Тай Чонг, как поступить в данном случае.

— Ваш босс парится в тюрьме на Кенникотте, если вы еще не в курсе.

— Я знаю об этом.

— Тогда вы должны знать и о том, что ее выпустят не раньше, чем через несколько дней, — продолжал Аберкромби, гневно сверкнув глазами. — Я не могу столько ждать. Она нужна мне сейчас!

— У меня нет полномочий передать ее вам, — сказал я извиняющимся тоном. — В отсутствие Тай Чонг решение должен принять Гектор Рейберн.

— Где он?

— Не знаю.

— Завтра он будет в галерее?

— Да, будет.

— Возьмете у него разрешение, как только он покажется в дверях, — сказал Аберкромби, — и тут же явитесь ко мне с картиной. Ясно?

— Да, мистер Аберкромби, — сказал я. — Предельно ясно.

— До завтрашнего утра, — с угрозой произнес он и прервал связь.

Я вернулся на ночь к себе в комнату, а на следующее утро, получив согласие Рейберна, доставил картину Аберкромби, как тот и приказал.

Следующие два дня не были богаты событиями. Я продолжал искать изображения Черной Леди, но без успеха.

Утром того дня, когда Тай Чонг должна была вернуться, Хит разыскал меня в галерее.

— Привет, друг Валентин, — сказал я, поднимая взгляд от настольного компьютера. — Надеюсь, у вас все в порядке.

Он кивнул.

— А у вас?

— Вполне, — ответил я, удивляясь, зачем он пришел в галерею.

— Вы общались с Венциа после полета?

— Я с ним каждый вечер беседую, друг Валентин.

— Интересный человек, — сказал Хит.

— Да, интересный, — согласился я. — Могу ли я чем-нибудь быть вам полезен, друг Валентин?

— Откровенно говоря, да, — ответил он. — Вчера вечером я получил новые известия от своих адвокатов. Большая часть обвинений снята, но мои счета по-прежнему заморожены.

Он сделал паузу.

— Все счета, не только те, что на Шарлемане, — он удивленно тряхнул головой. — Они нашли даже счет на Спике II.

— Сожалею, что не могу ссудить вам денег, друг Валентин, — сказал я, — но весь мой заработок перечисляется в Дом Крстхъонн. Даже счет за жилище и питание поступает в Клейборн, и они вычитают эту сумму, прежде чем отправить деньги моей Матери Узора.

— Мне не нужен заем, — раздраженно фыркнул Хит. — Мне нужно не одолжение, а деньги.

— Не понимаю, — ответил я, хотя, конечно, все понимал.

— Что, сказать по буквам? Я хочу, чтобы вы помогли мне вскрыть систему охраны Аберкромби.

— Я не могу вам помочь, друг Валентин. Может быть, Рубен Венциа найдет вам работу?

— Хиты не зарабатывают деньги, — сказал он презрительно. — Они их тратят.

— Я очень вам сочувствую, друг Валентин, — ответил я. — Но я не могу стать соучастником преступления.

— Я думал, мы друзья.

— Друзей не подстрекают к нарушению закона, — подчеркнул я. — Я не допущу, чтобы общение с вами подорвало мой моральный кодекс. То, что вы мне нравитесь, не значит, что я соглашусь помогать вам совершить преступление против человека, пусть он даже мне не нравится.

— Избавьте меня от ваших нравоучений, — Хит недовольно поморщился.

— Тогда разрешите сделать практическое замечание, друг Валентин.

Даже если вы ограбите Малькольма Аберкромби, денег у вас все равно не будет. У вас будут только его картины.

— Которые я и превращу в деньги.

— Как? Они застрахованы.

— Тай Чонг уже приходилось решать для меня подобные щекотливые вопросы.

— Но не с картинами, украденными у ее собственного клиента, — ответил я.

— Вы не поверите.

— Может быть, и поверю, — откликнулся я грустно. — Но помогать вам не стану.

Он вздохнул.

— Ладно, Леонардо. Придется делать все самому.

— Вы будете задержаны и попадете в заключение.

— Ну, не скажите. Случалось щелкать системы и покрепче.

— Если бы вы надеялись, что сможете украсть эти картины без моей помощи, вы бы ее не просили, — сказал я.

— С вашей помощью это было бы намного легче, — ответил он. — Но и без нее это вполне возможно.

Он помолчал.

— Сам дом особой проблемы не представляет: наверное, мне знакомы все охранные приспособления, которые там установлены. Вот подобраться к дому будет труднее, там я окажусь на виду. Придется несколько дней ломать голову над безопасными подходами и продумать пути отступления, но с этим можно справиться. Нерешенным остается один вопрос, — и он пристально посмотрел на меня.

— Какой же, друг Валентин?

— Если дело выгорит, вы донесете на меня в полицию?

— Я бы предпочел, чтобы вы не предпринимали такой попытки.

— Я знаю, что вы предпочли бы, Леонардо. Потрудитесь ответить на мой вопрос.

— Но я действительно не знаю, — растерялся я.

Неожиданно он улыбнулся.

— Не вешайте нос. Если его система охраны в самом деле так надежна, как вам кажется, может быть, выбора делать не придется, — с этими словами Хит похлопал меня по плечу. — Я с вами еще свяжусь.

Прежде чем я нашелся, что сказать в ответ, он повернулся и вышел, оставив меня размышлять над заданным вопросом. Я все еще был погружен в размышления, когда вошла Тай Чонг.

— С возвращением, Леонардо, — кивнула она.

— И вас, Достойная Леди, — поднялся я. — Надеюсь, с вами все хорошо?

— Насколько это возможно, — ответила она. — Кухня и обстановка в кенникоттской тюрьме оставляют желать лучшего.

Она помолчала.

— Я была в центре внимания на Дальнем Лондоне?

— Гектор Рейберн говорит, что да, — сказал я. — Я вернулся всего три дня назад.

Она победно улыбнулась.

— Я знала, что так будет! Здесь транслировали мою голограмму?

— Не знаю.

Она дернула плечами.

— Неважно. Зато мы привлекли внимание общественности к бедственному положению инопланетян на Кенникотте.

— Были проведены какие-нибудь реформы, Достойная Леди? — поинтересовался я.

Вопрос ее, похоже, удивил.

— Право, не знаю, Леонардо… Но я уверена, что это всего лишь дело времени.

И она снова улыбнулась.

— Ну, довольно обо мне. Вас разыскал Рубен Венциа?

— Да, разыскал.

— И передал посылку от вашей Матери Узора?

— Да.

— Прекрасно. Я бы не говорила ему, где вы, но подумала, что посылка может оказаться важной.

— Так и было, Достойная Леди. Спасибо за заботу… Мне хотелось бы объяснить вам, что на самом деле произошло на Шарлемане.

— Нет необходимости. Ваше сообщение было достаточно подробным, этим вопросом занимались, и он решен ко всеобщему удовлетворению.

— Боюсь, что Валентин Хит не удовлетворен.

— Он на Дальнем Лондоне?

— Да, Достойная Леди. Его активы до сих пор заморожены.

— Это плохо, — сказала она.

— Боюсь, что для пополнения своих средств он замышляет нелегальные действия.

— Вот как? — она подняла брови. — И вы знаете, какие именно нелегальные действия у него на уме?

— Ограбление.

— Деньги?

— Произведения искусства, Достойная Леди.

Она нахмурилась.

— На Дальнем Лондоне?

— Да, Достойная Леди.

— Идиот, — пробормотала она.

— Согласен, — сказал я. — Вы смогли бы убедить его не делать этого?

— Может быть, — сказала она. — Вы знаете, где он?

— Нет, Достойная Леди. Но я видел его сегодня утром, и он обещал связаться со мной в ближайшем будущем.

— Когда выйдет на связь, передайте ему, что я хочу с ним поговорить.

— И вы разубедите его?

— Я сделаю все, что смогу, — заверила она.

— Спасибо, Достойная Леди, — сказал я. — Я к нему очень привязался, и мне не хотелось бы увидеть его за решеткой.

— И мне не хотелось бы, — искренне сказала она и посмотрела мне в глаза. — Он уже видел коллекцию Аберкромби?

— Как вы узнали, что он собирается ограбить Малькольма Аберкромби?

— спросил я испуганно.

Она улыбнулась.

— Я знаю вкусы Валентина.

— В искусстве?

— Во всем, кроме искусства. А коллекция Аберкромби — единственная на планете, которая по стоимости может удовлетворить эти вкусы.

У двери своего кабинета она еще раз обернулась ко мне.

— Пожалуйста, попросите его сначала связаться со мной.

— Сначала? — повторил я озадаченно.

— Пока он не сделал ничего, о чем пришлось бы жалеть.

— Попрошу, Достойная Леди, — пообещал я.

— Отлично. Не хочу показаться невежливой, но у меня масса работы, надо наверстать…

— Понимаю, — сказал я. — Очень рад, что вы вернулись, Достойная Леди.

— Большое спасибо, Леонардо, — кивнула она и скрылась в кабинете.

Весь остаток дня я снова безрезультатно искал картины и голограммы с изображением Черной Леди. По пути домой зашел в свой обычный ресторан и обнаружил, что меня ждет Рубен Венциа.

— Есть успехи? — спросил он вместо приветствия.

— Нет, — ответил я. — А у вас, друг Рубен?

Он покачал головой.

— Я просмотрел, наверное, тысячи две информационных лент, — сказал он. — Никаких следов. Завтра примусь за журналы.

Он поморщился.

— Страшно подумать, сколько этого мусора придется перекопать.

— А я изучил все каталоги и брошюры, полученные нами за прошедшие две недели, — ответил я. — Предложений о продаже ее портретов нет нигде.

— Почему только за две недели? — спросил он.

— Потому что с тех пор, как она была на Ахероне, прошло меньше трех недель, — объяснил я. — Хотя всегда есть шанс увидеть в продаже более давний ее портрет, ваши находки убедили меня, что в этом случае автор почти наверняка окажется покойным. Нам надо найти человека, с которым она встретилась после того, как исчезла с корабля друга Валентина.

— Это если она опять появилась, — мрачно сказал Венциа. — Бывали периоды, когда она просто исчезала на многие годы, даже столетия.

— Возможно. Но ведь возможно и так, что она вовсе не исчезала, а просто вы не смогли пока определить, где она была в то время?

— И это возможно, — устало ответил он и зевнул. — Боже мой, как я устал! Мне, кажется, надо сделать перерыв и отдохнуть остаток вечера.

Он глубоко вздохнул.

— Я убиваю по двадцать часов в день над этими проклятыми пленками. И все равно ничерта не знаю, появилась она снова или нет?

— Отдохните получше, друг Рубен, — сказал я.

— Спасибо, — ответил он. — Может быть, нам обоим стоит закончить на сегодня с работой? Вы ведь тоже не отдыхали, как следует.

— Нет, я, наверное, пойду в библиотеку. Мне еще надо кое-что сделать.

— Для Клейборна?

— Нет, для нас. Вы предложили очень интересное направление поиска.

— Я? — удивился он.

— Да, — ответил я. — Я поужинаю, а потом попробую поработать в этом направлении.

— Дадите мне знать, если наткнетесь на что-нибудь перспективное?

— Непременно, друг Рубен, — пообещал я.

Мы расстались, я съел легкий ужин, а затем пошел в библиотеку, по дороге собираясь с мыслями для разговора с компьютером.