"Чаушеску и «золотая эра» Румынии" - читать интересную книгу автора (Шевелев Владимир Николаевич)2. Великий Кондукатор: культ без личностиОказавшись на посту Генерального секретаря партии почти одновременно с Леонидом Брежневым, Чаушеску, как и его советский коллега, в первые годы своего правления проводил достаточно осторожную и продуманную политику. Как и Брежнев, новый румынский генсек считался “временной фигурой”, плодом компромисса различных группировок в партийно-государственной элите. Однако в итоге Брежнев находился у власти 18 лет, а Чаушеску – 24 года. Надо отдать должное Николае Чаушеску – он сумел в полной мере использовать шанс, предоставленный судьбой. Сравнительно либеральной политикой на начальном этапе своего правления он привлек к себе симпатии значительной части румынской интеллигенции. Его внутренняя политика была гораздо менее жесткой, чем режим Георгиу-Деж. В стране свободно продавались иностранные журналы, газеты, книги. Люди могли относительно свободно общаться с иностранцами. Передачи зарубежных радиостанций не глушились. Чаушеску выступал за творческое обновление в культурной жизни, разнообразие стилей и художественных форм. Что же касается менее образованных слоев населения, то здесь Чаушеску делает ставку на национализм и полную самостоятельность страны, что соответствовало его давним устремлениям. Именно эту политическую программу новый генсек озвучивал в своих многочисленных выступлениях: создать великое и независимое государство, независимое в том числе и от стран социализма. Отношения между Москвой и Бухарестом, КПСС и РКП все более осложнялись. Участие Румынии в организации Варшавского договора превращалось в простую формальность. Зато Румыния все более сближалась с маоистским Китаем, начало чему было положено еще при Георгиу-Деж в начале 60-х годов. Однако больше всего внимания Чаушеску уделяет в это время укреплению своей власти. Еще будучи секретарем ЦК партии по организационным вопросам, он активно способствовал продвижению своих сторонников – Илие Вердеца, Паула Никулеску-Мизила, Вирджила Трофина, Маня Мэнеску, которые в 1965 году становятся секретарями ЦК. В 1971 году секретарем ЦК партии становится также Ион Илиеску, в то время сторонник Чаушеску. Когда в 1969 году был созван Х съезд партии, то две трети политбюро составляли те, кто был выдвинут в высшие эшелоны власти самим Кондукатором. В то же время он постепенно оттесняет на второй план старую гвардию – соратников Георгиу-Деж, в которых видел угрозу своим властным амбициям и полномочиям, а затем и расправляется с ними. Был смещен Георге Апостол, обвиненный в “моральном разложении”. Киву Стойка оставили во главе Ревизионной комиссии, но практически он был отстранен от участия в решении важных вопросов. Позднее Киву Стойка покончил с собой. Опасаясь соперничества со стороны более молодых секретарей ЦК партии, Чаушеску внимательно следил за их настроениями и связями, предпринимая в случае необходимости самые решительные меры. Так, были перемещены на более низкие посты Паул Никулеску-Мизил, Ион Илиеску, Вирджил Трофин. Последний вскоре погиб при невыясненных обстоятельствах. Важным этапом на пути установления Чаушеску личной власти стали события августа 1968 года, когда войска социалистических стран оккупировали Чехословакию и положили конец “пражской весне”. Румынский генсек резко выступил против этой акции. 21 августа на митинге на Дворцовой площади в Бухаресте он заявил, что вторжение в Чехословакию – это “колоссальная ошибка, серьезная угроза делу мира в Европе и судьбе социализма, постыдное пятно в истории революционного движения”. “Нет и не может быть оправдания военному вмешательству во внутренние дела братского социалистического государства, – говорил Чаушеску, – никто извне не имеет права указывать, каков должен быть путь социалистического строительства в каждой отдельной стране”. В эти смутные дни в Румынию приехал известный американский журналист, корреспондент “Ньюсуик” Эдвард Бэр. Его поразило очень доброжелательное отношение румын к своему лидеру. Священник в разговоре с журналистом хвалил Чаушеску: “Очень хороший человек, он защитит нас от русских”. Пожилой рабочий говорил: “Старому коммунизму, слава богу, сейчас везде капут”. А рабочий-нефтяник из Плоешти сказал американцу: “Живем мы теперь хорошо, дела потихоньку идут на поправку. И будет все замечательно, если только русские оставят нас в покое”. Э. Бэр позднее напишет: “Ситуация была предельно ясна: в самобытной стране появился необычайно популярный лидер”. По Фридриху Ницше, воля к власти является подлинной пружиной человеческих действий. Постепенно, по мере упрочения своих позиций, Чаушеску все более явно проявлял свои властные амбиции. Идет процесс формирования режима личной власти. Уже на Х съезде коммунистической партии в 1969 году делегаты, словно в едином порыве, вскакивали с мест и горячо аплодировали ему, скандируя: “Чаушеску – народ”! Сам Кондукатор все это воспринимал как должное. На этом съезде Чаушеску добавил еще один титул к растущему реестру своих заслуг – он стал Председателем Фронта демократии и социалистического единства, объединяющего все политические и общественные силы во главе с компартией. Вот цитата из румынского учебника истории: “В октябре 1968 года был создан Фронт социалистического единства (ФСЕ) – блок РКП и 29 различных общественных и профсоюзных организаций. В марте 1969 года за кандидатов ФСЕ в Великое Национальное собрание голосовало 99,75 процента избирателей”. Тогда же Чаушеску становится председателем Совета обороны и Верховным главнокомандующим вооруженными силами страны. Апатия и равнодушие румынского народа предопределили стремительное нарастание культа личности Чаушеску и превращение его в “полноценного” диктатора. Недаром Э. Бэр назвал свою книгу, посвященную эпоху “чаушизма”, “Целуй руку, которую не можешь укусить”. Нарастал “культ вождя”. Все крупные мероприятия в стране освящались его именем. Набирала обороты мощная пропагандистская машина. В газете “Скынтейя” стали появляться подробные описания жизни Кондукатора в его собственном изложении. “Люди вроде меня появляются раз в пятьсот лет!” – заявил он в начале 70-х годов министру здравоохранения. Когда в 1978 году Николае Чаушеску исполнилось 60 лет, то вся страна готовилась к этому “славному юбилею”. Сдавались новые промышленные объекты, воздвигались памятники, слагались поэмы. Прилавки книжных магазинов были заполнены книгами, воспевающими “мудрую политику” вождя. Именно тогда увидел свет знаменитый фолиант “Омаджиу” (“Посвящение”), подготовленный группой придворных во главе с Думитру Попеску, на 664 страницах которого раболепно прославлялись заслуги Великого Кондукатора. Средства массовой информации более всего обязаны были заботиться об имидже вождя. На телевидении за этим следил протокольный отдел Секуритате. По словам одного из редакторов, “нужно было убирать все невольные паузы, заминки, заикания Чаушеску, и только после этого программа шла в эфир”. Существовали специальные инструкции, в соответствии с которыми при телевизионной съемке нельзя было подчеркивать маленький рост Чаушеску ( 167 см ). Если государственные деятели, с которыми встречался Чаушеску, были выше его, то необходимо было вести съемки так, чтобы разница в росте не замечалась. В телевизионных, и кинохрониках высоких де Голля и Жискара д'Эстена никогда не показывали рядом с Кондукатором. В тогдашнем румынском традиционном обществе сохранялись мощные социокультурные основания для культа личности: сервилизм (раболепие), во многом обусловленный 500-летним господством турок; подавление личности в правовом и экономическом отношении; отсутствие необходимых социокультурных противовесов произволу властей. Все еще сильными оставались традиции корпоративизма. Руководители страны после провозглашения государственности в 1857 году сочетали обязанности политического лидера и главы клана. По словам племянницы Чаушеску, психолога Нади Бужор, “мы, румыны, всегда тяготели к архетипу Сильного Отца”. Безразличие образованных слоев общества к культу личности позднее объясняли “глубоко внедрившейся оттоманской традицией лицемерия” и “укоренившейся привычкой к коррупции, протекционизму и взяточничеству”. “Чего же вы хотите? Ведь мы живем у врат Востока!” – сказал как-то Раймон Пуанкаре, защищавший в румынском суде своего клиента. Все это дополнялось целенаправленной индоктринацией и пропагандой национализма. К 70-м годам нормой стали такие обращения, как “Гений Карпат”, “Источник нашего света”, “Полноводный Дунай разума”, “Творец эпохи невиданного обновления” и другие. Чем хуже становилась жизнь простых людей, тем больше средства массовой информации, полностью контролируемые партией, изощрялись в восхвалении Вождя. “Каким же надо быть, – задавался вопросом Э. Бэр, – чтобы купаться в лучах такой славы, разрешать печатать такие книги и принимать за чистую монету такую похвалу? Неужели Николае и Елена не видели, что улыбки их почитателей насквозь фальшивы и что доведенный до отчаяния народ, когда-то исполненный желания целовать его руку, теперь готов яростно укусить ее?” “Что за внутренняя неудовлетворенность снедала супругов Чаушеску, заставляя их столь надрывно убеждать свой народ, что они заслуживают подобного поклонения?”. Особенно важным для Чаушеску стал 1974 год, когда, по сути дела, был завершен процесс концентрации всей полноты власти в его руках, что нашло свое конституционное оформление в избрании Чаушеску президентом страны. В том же году XI съезд принимает новую программу партии, где была поставлена задача построения всесторонне развитого социалистического общества и продвижения к коммунизму. Партия стала важнейшим звеном тоталитарного режима. Созданная в мае 1921 года, она долгое время действовала в подполье и была малочисленной. В 1944 году в рядах партии состояло полторы тысячи человек. Однако после войны ее численность быстро растет. В 1948 году компартия, насчитывающая к тому времени уже 806 тысяч членов, и социал-демократическая партия (132 тысячи) объединились и образовали Румынскую рабочую партию во главе с Георге Георгиу-Деж. Постепенно партия превратилась в орудие диктатуры, в инструмент лжи и демагогии. Недаром народные массы отождествляли партию и режим личной власти Чаушеску. Внутри РКП не существовало практически никакой оппозиции. Подавляющее большинство членов партии во имя спокойствия и личного благополучия смирились с системой, те же одиночки, кто изредка отваживался противостоять режиму личной власти, были скорее исключением, чем правилом. Насквозь идеологизированные общественные науки формировали мифы и стереотипы, утверждающие, что в стране успешно развивается внутрипартийная демократия, что, “выполняя руководящую роль в обществе, РКП постоянно совершенствует стиль и методы работы, уделяет особое внимание обеспечению непосредственной связи с трудящимися массами”. Несмотря на то, чти Чаушеску окружил себя самыми проверенными людьми, полностью он доверял только своим близким и родственникам. Через них он контролировал армию, органы внутренних дел, профсоюзы, Госплан. Недаром в народе говорили, что страной правит “клан Чаушеску”. Сын Чаушеску – Нику был первым секретарем комитета РКП в уезде Сибиу и кандидатом в члены политисполкома ЦК. Илие – брат Николае Чаушеску, являлся председателем высшего политсовета армии и заместителем министра национальной обороны. Ион, другой брат Кондукатора, занимал должность первого заместителя председателя Госплана. Генерал-лейтенант Андруцэ-Николае Чаушеску, также брат диктатора, работал в органах МВД. Муж сестры Чаушеску являлся секретарем ЦК партии. Барбу Петреску, брат Елены, был первым секретарем столичного комитета РКП. Другие родственники также занимали достаточно высокие посты. Главным советником Николае Чаушеску была его жена Елена. Многие считали, что Кондукатор, человек достаточно слабовольный и мнительный, находился под ее полным влиянием. Эдвард Бэр сравнивает Елену с супругой другого диктатора – Цзян Цин. Женщины познакомились летом 1971 года, когда чета Чаушеску находилась с официальным визитом в Китае. “Несмотря на разность судеб, – пишет Бэр, – обе женщины были одинаково жестоки, необразованны, антиинтеллектуальны, привержены прямолинейным и примитивным идеям, гарантирующим быстрые результаты и не требующим глубокомысленных рассуждений, обе стали незаменимыми спутницами своих великих мужей”. Ион Пачепа, бывший глава службы безопасности при Чаушеску, сбежавший летом 1978 года на Запад, в своей книге “Красные горизонты” свидетельствует, что большое впечатление на Елену оказал и пример вице-президента Аргентины Исабель Перон, с которой та встретилась во время визита в Буэнос-Айрес. Именно тогда супруга Кондукатора загорелась желанием стать крупным политиком. В 1972 году Елена становится членом ЦК, а в 1973 – она уже член исполнительного комитета (политбюро) компартии. В 1980 году, став первым заместителем премьер-министра, Елена Чаушеску превратилась в самого могущественного после Кондукатора человека в государстве. “Подобно звезде, мерцающей подле другой на вековечной небесной тверди, стоит она рядом с Великим мужем и озирает очами победоносный путь Румынии”, – говорилось в одной из од в честь 60-летия Елены Чаушеску. Пропаганда всячески стремилась утвердить в массовом сознании идеалистический образ семейной жизни Вождя. В “Омаджиу” говорилось: “С восхищением и уважением взираем мы на гармонию его семейной жизни. Мы придаем особое этическое значение тому факту, что вся его жизнь – бок о бок с его верной помощницей, бывшей ткачихой, комсомольской активистской, членом партии с подпольных времен, а ныне Героем Социалистического Труда, членом ЦК РКП, товарищем Еленой Чаушеску – является образцовым примером судеб двух коммунистов… Трое детей Президента, следуя заветам родителей, как и мы все, трудятся на благо победы социализма в Румынии. Все это свидетельствует о том, что труд и личный пример являются основными заповедями в семье Чаушеску”. Однако румыны, особенно жители столицы, хорошо знали о всех семейных неурядицах Чаушеску. Старший сын Валентин порвал все отношения с отцом и матерью и жил обособленно. Елену он ненавидел за то, что она постоянно вмешивалась в его семейную жизнь. Получив образование в Оксфорде и вернувшись на родину, он против воли родителей женился на Жордане Борила, румынской еврейке. После нескольких лет совместной жизни они развелись. Дочь Зое в молодости вела весьма разгульную жизнь, а в 1974 году даже сбежала из дома, что вызвало страшный скандал в семействе Зато у младшего из детей, Нику, отношения с родителями были превосходными. Этот любитель женщин и пирушек считался официальным преемником Кондукатора. Газета “Ромыния либерэ”, когда Нику исполнилось тридцать лет, так написала: “Как хорошо, что сын так похож на отца”. Нику сначала был руководителем румынского комсомола, а затем стал первым секретарем партийного комитета уезда Сибиу. Николае Чаушеску не терпел даже малейшей критики в адрес своего клана. Когда кандидат в члены политбюро Карол Кираи на одном из заседаний осмелился поинтересоваться, в качестве кого с ним ездит повсюду его жена, то уже через несколько дней оказался на должности рядового инженера. Однако в общественном мнении сложился достаточно устойчивый негативный образ “семейного клана” Чаушеску, далекий от того, что изображался в средствах массовой информации. |
||
|