"Внешний враг" - читать интересную книгу автора (Перемолотов Владимир)

Глава 6

Старички исчезли с поляны так стремительно, что Избору стало ясно — все их приказания будут неукоснительно выполнены.

— Не обманут? Как думаешь? — спросил Исин думая, конечно, больше не способности старичков приготовить роскошный обед через два часа, а очередную подлость через пятнадцать минут.

— Пусть только попробуют! — сказал Гаврила. — Мы будем настороже!

А Избор ответил.

— Помойся. Чистого человека обмануть завсегда сложнее…

Он сам вернулся в ручей и, не сводя глаз с мешка, принялся смывать с себя грязь и копоть. Ворон, уснастившийся на елке уныло каркал, глядя как воевода поганит его поляну. Исин больше из желания насолить пернатому вору крикнул:

— Сам виноват. Лезешь куда не следует…

И тоже полез отмываться.

Солнце не успело подняться и на два пальца, как они снова двинулись вперед. Как ни в чем не бывало, яйцо покатилось вперед, теперь, правда, стараясь не отрываться от людей. Теперь оно, наученное горьким опытом, приноравливалось к богатырским шагам.

Все шло так, как и должно было идти. Картага, что сидел за плечами у Гаврилы, вел себя примерно, яйцо не залезало вперед и не путалось под ногами, рассвет вставал тихий, обещающий неплохой денек.

Солнце еще, правда не успело высушить росу на деревьях, и она крупными каплями сверкала на листьях и кончиках сосновых иголок. Гаврила наблюдал за этим с радостью на сердце, а Избор — слегка поругиваясь. Для него роса была не столь красивой, сколько мокрой и холодной. На долю Исина ночной влаги не доставалось и он, глядя на босые ноги воеводы напомнил.

— Надо бы сказать им было, чтоб сапоги отклеили и одежду какую-нибудь достали бы…

Исин кивнул.

— Эй, слышишь? — он постучал пальцем по княжеской голове. — Найдется в ваших кладовых что-нибудь для воеводы?

Картага с трудом повернулся, смерил Избора высокомерным взглядом и ответил.

— Не знаю. Вряд ли.

— Это еще почему?

Исин, у которого давно чесались кулаки, понял что князь вот-вот даст ему повод. Князь это тоже уловил и спокойно сказал.

— Да уж больно он на нас не похож.

Довод был серьезным, но у Гаврилы в запасе был аргумент не хуже. Вытянув руку, он потряс кулаком у князя перед носом.

— А ты все-таки прикажи поискать. Попытка — она ведь не пытка, так что ли?

— Ладно, — пробурчал Картага. — Что найдем, то и дадим. Нам что, жалко что ли?

Избору этот тон не понравился. Он чуть нагнулся, чтобы встретиться с князем взглядом и сказал с издевкой.

— Ого! А ты у нас, оказывается, тоже безжалостный…. А я думал, что я один такой.

Князь под этим взглядом поежился. Видно сидеть на богатырской спине было все же не так хорошо, как могло показаться со стороны.

Они шли и шли, а солнце поднималось все выше и выше. Оно уже не грело затылки, а пекло макушки. Хотя лес и остался таким же густым, как и был, теперь он перемежался огромными полянами, заросшими разнотравьем. Лесная тропа, по которой они двигались, кончилась, как-то незаметно она распалась на ниточки следов и растаяла в кустах ежевики, но их дорога еще не кончилась.

От поляны до поляны был лес, а от одного лесного пятна до другого тянулся цветущий луг. Подобревший от вида веселого леса Исин что-то запел. Под его тихое подвывание Гаврила сказал задумчиво:

— Удивительное дело…

— Что? — встрепенулся Избор, глазами отыскивая то, что увидел Масленников..

— Я совершенно не чувствую опасности.

Воевода удивленно поднял брови.

— Сейчас объясню, — сказал Гаврила. — С тех пор как талисман опять у нас я не чувствую, что опасность где-то рядом…. Казалось бы и остроголовые, и песиголовцы и Муря…

— А что тебе? Тебе-то вот уж точно бояться нечего…

— Не о том речь! — досадуя, что воевода его не понимает, сказал богатырь. — Я не чувствую опасности ни для кого из нас. Ее просто нет. Вон Исин, дикий считай человек, и тот чувствует, что все кругом спокойно. Поверь мне это очень странное ощущение — целых полдня не чувствовать за собой вражьего взгляда.

— На твоей спине сидя в мою не посмотришь, — весело отозвался хазарин. — Вон у князя морда-то какая кислая…

— Этот-то? — Гаврила пожал плечами и князь на его спине смешно подпрыгнул. — Этот уже не в счет…

Избор уловил усмешку в словах.

— Вон ты как….

Он покачал головой и сказал так, словно князь не сидел на плечах богатыря, а был где-то далеко.

— Такими врагами не бросаются…

— Чем он других-то лучше?

— То враги тучей, а то нет никого…. Не бывает так. Пусть хоть один да будет….

Гаврила упрямо качнул головой.

— Нет уж. Оказывается без врагов жить спокойнее. Бережет нас «Лапка» …

— Бережет? Нас-то с Исином, между прочим, елкой по головам стукнуло уже после того, как «Лапка» у нас была…

Масленников не стал отвечать. Лес перед ними расступился, и они остановились перед огромной поляной или полем. Богатырь задрал голову вверх, разглядывая небо. Там было пусто. Оно казалось бездонным и настолько безоблачным, что единственной опасностью, которая могла свалиться, оттуда было само солнце. Гаврила смотрел на него не моргая и не отводя глаз.

— Дождь будет? — спросил Исин.

— Неприятности…

— Что-то она нам еще точно приготовила? — вздохнул Избор.

— Да кто она? — не понял хазарин.

— Да уж не княжеская дочка… Судьба…

Прикрыв глаза ладонью Исин посмотрел в небо. Оно было светлым, теплым и совсем не страшным.

— По лесу идешь, а неба боишься. А вдруг волки из кустов? Волки не тучи. У них зубы…

— Нас с тобой сегодя уже елкой по макушке садануло. Верная примета, что теперь до вечера все неприятности сверху падать будут.

Исин потер ушибленную голову. Голова уже не болела и на солнечной полянке не думалось о непрятностях.

— Это когда было!…

В кустах рядом с ними зашуршало и они сразу же бросили глазеть в небо. Раздвинув ветки на поляну вышел старичок. Не обращая внимания на людей прокричал.

— Благородный князь! Обед подан! Прикажите пригласить к обеду господ богатырей?

— Приказываю! — кисло ответил Картага. Услышав голос князя старичок соизволил заметить людей.

— Господа благородные богатыри! — обратился он к ним с поклоном. — Князь наш, Картага оказывает вам честь и приглашает на обед, в честь своей прогулки!

Избор рассмеялся, а Масленников побледнел от гнева. Гнусный старик ловко дал понять, что считает их наравне с вьючными животными.

Движением быстрым как взмах меча Гаврила наступил на посланца, тот испуганно пискнул, но ничего страшного с ним не произошло.

— Брось шутить, — сказал богатырь. — В следующий раз я об тебя ноги пачкать не буду. Товарищей попрошу.

Он ткнул в грудь Избору с такой силой, что богатырский палец выскочил из воеводской спины. Избор осторожно шагнул назад, снимаясь с бесплотной руки, и пошел к ковру, расстеленному старичками чуть поодаль. То, что там виднелось, было куда как интереснее, чем Гаврилов гнев.

Подошел и остановился. Роскошь ковра могла соперничать разве что с роскошью блюд приготовленных старичками для княжеской трапезы. Старички постарались на славу. Там стояли блюда с мясом, дичью, рыбой, а между ними, словно оазисы посреди пустыни виднелись кувшины с напитками.

Вокруг ковра лежали подушки. Избор присмотрел себе одну помягче, наступил ногой, но к удивлению своему ничего не почувствовал — почти половина подушек и половина ковра, а так же всего того, что стояло на ковре явно предназначалась для князя и Масленникова. Он подхватил с земли путеводное яйцо. Пока раздумывал что делать с ним снизу пропищало:

— Одежда для господина благородного богатыря!

В пестроте узоров ковра он не разглядел ничего и спросил, обращаясь сразу ко всем кувшинам и мискам.

— Где?

По подушке, что лежала слева от него мелькнула тень, какое-то движение произошло там, и материя развернулась, превращаясь в цветной халат. Осторожно подцепив халат одним пальцем, Избор поднял его над ковром. Из развернувшейся материи вылетели добротные сапоги с весело загнутыми носами. Он не успел подхватить их и они плюхнулись в блюдо с жареным мясом. Над ухом обиженно охнуло, Исин огорченно втянул слюну, но рано он печалился. Все обошлось — мясо предназначалось для Гаврилы и князя.

Облегченно вздохнув, Избор принялся рассматривать сапоги. Сапоги ему принесли богатые. Что-то зашевелилось у воеводы в голове, когда мягкая кожа голенища смялась под пальцами, но едва забрезжившую мысль прогнало появление другой — этих сапог ему хватит самое большое на несколько дней. По княжеским теремам ходить еще туда-сюда, а вот по лесам, по чащобам… Он покачал головой. На них были какие-то пряжки, кисточки, лисий мех по халявам… Сапоги эти явно не для богатырских дорог, но других никто не предлагал. Вздохнув, он уселся и аккуратно, чтобы не порвать тонкой кожи натянул их на ноги. Тот, на кого они шились, был мельче Избора, но мягкая кожа растянулась и вскоре по ноге побежало приятное тепло. Воевода пошевелил ступнями и присушиваясь к скрипу кожи начал пристально рассматривать халат.

Сапоги были богатые, но с халатом они не шли ни в какое сравнение. Шивший его умелец не пожалел для него ни тяжелой парчи, ни золотого шитья, ни драгоценных камней. Хазарин за спиной завистливо вздохнул.

— Вот так удача… Повезло тебе. Тут самоцветов — печку сложить можно.

Избор провел рукой по мягкой переливчатой подкладке, пальцы скользнули по простеганной квадратами ярко-голубой материи.

— Паволока! — со знанием дела сказал Исин. — Я на кагане такой видел. Победнее, правда.

Зависти в его голосе прибавилось.

— Если мал будет — тебе отдам… — пообещал богатырь. Он еще не решаясь накинуть халат на плечи смотрел на него, как смотрел бы на лавку золотых дел мастера.

— Что-то он мне напоминает… Вспомнить не могу.

— Халат как халат, — нетерпеливо ответил Исин. — В заморских странах, я слыхал, таких у богатых людей — двенадцать на дюжину…

— Так это в заморских странах… А сюда-то он как попал? На чьих плечах?

Избор присел перед старичком, и, понизив голос, чтобы Картага не услышал, спросил.

— Князю, что ли на вырост держите?

Старичок блудливо отвел глаза.

Избор не стал привередничать, понимая, что и такой халат для княжеских кладовых большая редкость. Бормоча в полголоса слова благодарности, он влез в халат и закрутил плечами устраиваясь в нем..

— Ну что? — спросил Исин, глядя, как воевода понапрасну пытается закрыть рукавами руки. Те заканчивались чуть ниже локтей. — Не мал?

— Нет. Не мал… — пробурчал в ответ воевода.

Исин уже понял, что халат ему не достанется, но не сделать еще одной попытки не мог.

— Ну, как не мал…. Вон рукава-то…

— Не мал.

Избор поднял плечи, сгорбился, втягивая руки в рукава.

— Это я для него велик, а он — ничего…

Подошел остывший Гаврила. Оглядев воеводу, посоветовал.

— Камни спори, а то ветками посшибает. Сбережешь, так хоть коней купим…

Он опустился на свою половину ковра и отвязал заскучавшего князя. От картагиных старичков можно было ждать чего угодно, в том числе и отравы в каком-нибудь кувшине и оттого все, что он намеревался съесть первым должен будет попробовать князь. Не развязывая ему рук, он осторожно начал макать князя поочередно в каждое блюдо, приговаривая при этом.

— Князю честь — первая ложка …

Картага ничего другого и не ждал и поэтому, после последнего блюда на вопрос богатыря «Наелся ли он?» возмущаться не стал, а только кивнул.

Пробовать уже было нечего, и Гаврила сказал.

— Сухая ложка рот дерет. Теперь самое время выпить

Так же тщательно не пропуская ни одного кувшина и не одной чашки он заставлял князя окунуться в них. Когда Картага позабыв о достоинстве, начал плеваться, Гаврила вынул его и объявил:

— Отдых!

Поводя осовелыми глазами, князь попробовал, было, дотянуться до последнего кувшина, в котором побывал, но богатырь почти добродушно шлепнул его по руке.

— Не балуй, оторву! Гостям оставь…

Увязав князя покрепче, Гаврила уложил его на виду, чтобы был под руками. Исин сунулся, было к блюдам, но Избор остановил его.

— Потерпи. Поглядим, что с князем будет…

Смотреть на еду сил не было. Голод грыз кишки и они старались не смотреть на ковер перед собой. Взгляд Избора все время возвращался в небо. Исин проследил за ним и довольно хлопнул рукой по земле.

— Дракон!

Гаврила вскочил, забыв о голоде, но Исин, ухмыльнувшись, пояснил.

— Опасность. Ну, та, о которой Избор говорит! Это наверняка будет дракон.

— Почему дракон?

— Конечно дракон! Мы ведь лесом пойдем — значит, неба не увидим. Они уж постараются, чтоб все было внезапно…

Избор примерил Исинову мысль и отбросил ее.

— Слишком просто все у тебя…

Он не то чтоб не разделял опасений Гаврилы — опасность для них несомненно была, только вот никто не мог наверное знать какой она будет.

Прошел год, с тех пор как он столкнулся с талисманом и с магами остроголовых. За это время он понял, что те настойчивы, изобретательны, и не повторяются в своих хитростях. С издевкой он подумал, что те считают себя настолько умными, что придумать новую ловушку не представляло для них большого труда. Только какова цена этой хитрости? «Паучья лапка» все еще оставалась на Руси.

— Что молчишь? — спросил Масленников воеводу.

— Думаю, — ответил Избор, разглядывая складки на своем радужном халате. — Размышляю. Мозгами раскидываю.

— Пробросаешься. Не забудь назад собрать, когда дальше пойдем.

Избор не ответил. Задумчиво разглядывая полу халата, он вдруг спросил.

— Как думаете, они нас за дураков не держат?

— А у них память хорошая? — вопросом на вопрос ответил Исин.

— Да уж, я думаю, не хуже нашей.

— Тогда, надеюсь, принимают всерьез. Должны были уже понять, что с нами шутки плохи.

Хазарин принялся загибать пальцы.

— Отцов побили, сыновей, внуков и дедов даже…

— В таком случае, я думаю, что это будет не дракон… — остановил его Избор — Вспомни. Они ведь еще ни разу не повторились.

— Так-то оно так, — после раздумья согласился Гаврила.

— И в таком случае нам остается этому только радоваться. Значит, дракона не будет.

— Не должно, — поправил его Избор. — Но кто знает, может быть то, что они нам приготовили не этот раз — во сто крат хуже?

— Так уж и во сто? Быть того не может! — безмятежно ответил Масленников. — И вообще, то, что талисман у нас, искупает все возможные неприятности.

— Давай-ка лучше поедим.