"Армия Трясогузки" - читать интересную книгу автора (Власов Александр Ефимович, Млодик Аркадий...)

ВЕРБОВКА

Было совсем темно. Улицы опустели. Невесело светились в окнах редкие огоньки. Посвистывал холодный ветер.

За железнодорожным депо, в тупике между сложенными в штабеля шпалами, мелькнули две тени.

— Здесь должен быть. Больше негде! — прошептал беспризорник в английском френче и заботливо предупредил своего дружка: — Не упади — проволока!

— Не упаду!

Беспризорники пробирались к выгребным ямам. В холодные ночи ямы служили для бездомных спальней. Днём туда выгребали горячий шлак из паровозных топок. Спёкшаяся гарь и пепел долго хранили тепло. В самые трескучие морозы в ямах можно было отлично выспаться.

Мальчишкам повезло: в первой же яме они нашли того, кого искали. В темноте слышалось спокойное посапывание. На рогоже, брошенной поверх шлака, кто-то спал. Рядом лежала гитара.

— Он! — шепнул старший беспризорник.

Младший бросил вниз горсть песку. Жалобно зазвенели струны. Парнишка проснулся, сел и испуганно уставился на непрошеных гостей.

— Вылазь! — строго приказал старший беспризорник.

Квартирант выгребной ямы поднялся, схватил гитару, выпрыгнул наверх и припустился со всех ног по путям. Он подумал, что пришли постоянные хозяева «спальни».

Мальчишки догнали его. Старший подставил ногу, и паренёк упал.

— Бейте… Только гитару не троньте!

— Жрать хочешь? — неожиданно спросил старший беспризорник.

Парнишка недоверчиво поглядел на мальчишек. Только сейчас он узнал их: это они дали ему кусок сахару! Он робко улыбнулся и коротко произнёс:

— Ага! Хочу!

— Ещё раз побежишь — догонять не будем! Останешься голодным! — пригрозил старший беспризорник. — Иди за нами.

Молча дошли до сада, чуть освещённого окнами трактира, в котором каждую ночь пьянствовали колчаковские офицеры.

Старший беспризорник приказал пареньку с гитарой сесть на скамейку, на самое светлое место, а сам устроился в тени, заложил ногу на ногу, важно закачал носком ботинка и сказал:

— Начинай допрос, Мика!

Услышав про допрос, парнишка прижал к себе гитару и съёжился.

— Не бойся! — покровительственно произнёс младший беспризорник. — Отвечай: где жил?

— В Чите.

— Отец, мать есть?

— Нету, — всхлипнув, ответил парнишка и взмолился: — А пожрать-то когда дадите?

Старший беспризорник нахмурился.

— Спрашиваем мы! — одёрнул он паренька и ещё чаще закачал ногой.

— Продолжай, Мика, допрос.

— Что с ними?

— Колчаковцы замучили…

Парнишка заплакал. Заморгал глазами Мика. У него запершило в горле, и он никак не мог задать следующий вопрос.

— Ну! — поторопил его старший беспризорник.

— Годен он, Трясогузка! Сразу видно — годен! — вырвалось у Мики, и он тотчас получил затрещину.

— Кличку командира вслух не произносят! — назидательно сказал старший и, снова заложив ногу на ногу, закачал носком ботинка.

За эту привычку он и был прозван Трясогузкой — пичугой, которая всегда покачивает хвостом.

Мика насупился, упрямо поджал губы, но пререкаться с командиром не стал и продолжал допрос:

— Как звать?

— Ленькой! — соврал паренёк.

Горький опыт научил его скрывать настоящее имя. Обычно, узнав, что он цыган, беспризорники охотно брали его в компанию, заставляли плясать и петь без отдыха, а вечером отнимали и делили между собой все, что он получал за день. Но смуглый цвет лица и чёрные курчавые волосы часто подводили паренька.

— Цыган? — спросил Трясогузка.

— Нет!

— Врёшь! Вижу, что цыган!

— Не цыган! — паренёк соскочил со скамейки. — С голода сдохну, а цыганом не буду!

Трясогузка удивлённо спросил:

— А чем плохо, если цыган?

— А чем хорошо? — горячился паренёк.

Трясогузка пожал плечами.

— Ни плохо ни хорошо… Обычно!

Ответ получился неубедительный. Трясогузка почувствовал это и рассердился.

— Есть у меня начальник штаба или нет? — повысил он голос.

— Есть! — отозвался Мика.

— Я, что ли, должен за тебя работать?.. Разъясни ему!

Мика взял цыганёнка за руку, усадил на скамейку и с детской простотой сказал:

— А нам все равно — кто ты. Лишь бы не белый, не трус и не вор!

— Будем звать тебя Цыганом, чтоб привык! — категорически заявил Трясогузка.

Парнишка промолчал.

— А теперь поклянись! — потребовал Мика. — Если струсишь, — гроб тебе сосновый, если тайну выдашь, — гроб осиновый, а если украдёшь без разрешения командира, — жевать тебе сырую землю три дня и три ночи!

Цыган с дрожью в голосе повторил страшную клятву и добавил от себя:

— Чтоб мне сорваться в тройном сальто с поворотами!

Трясогузка выслушал его и встал с такой торжественностью, что и Цыган поднялся со скамейки.

— Принимаем тебя в нашу армию! — произнёс Трясогузка и протянул новобранцу руку.