"Добро пожаловать в Ад" - читать интересную книгу автора (Воронин Андрей, Гарин Максим)

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ ЕЩЕ ОДИН СВИДЕТЕЛЬ

В одном из помещений Главного управления по борьбе с организованной преступностью имелся специальный гардероб с одеждой на разные случаи жизни. Мало ли в какую среду придется затесаться сотруднику? Здесь можно было подыскать для себя драный ватник, галстук «бабочку», кроссовки «Рибок», малиновый пиджак с накладными плечами.

Старший следователь не относился к числу любителей маскарада. Но его темно-серый рабочий костюм с тусклым галстуком явно не годился для визита в ночной клуб.

Выбирал Вельяминов долго и щепетильно. Такое отношение к одежде осталось с детства — он всегда донашивал вещи старшего брата и с завистью смотрел на сверстников надевавших «новье».

Потом он стал сам достаточно зарабатывать и мог уже покупать одежду в магазине. И тут обнаружил в себе два противоположных чувства. С одной стороны, ему казалось кощунственным тратить большие деньги на шмотки, с другой — он дотошно относился к каждой мелочи: подкладке, пуговицам, качеству швов.

Вот почему Вельяминов пребывал в состоянии постоянного недовольства своими брюками, ботинками, плащом.

Даже сейчас, когда от него не требовалось никаких затрат, он долго перебирал пиджаки на вешалках. Одни выглядели слишком претенциозными, другие, наоборот, — безликими, третьи — с огромными лацканами — давно вышли из моды, Он досадовал на себя за то, что столько времени не может определиться. Наконец, схватил темно-синий костюм свободного покроя с шелковой подкладкой и вместительными внутренними карманами на пиджаке. Вытянул галстук из яркой разноцветной кучи.

По-хорошему полагалось пройтись перед зеркалом, пообвыкнуть. Приноровить к одежде походку, осанку.

Без такой тонкой «доводки» Вельяминов мог сегодня обойтись — он ведь не яркую майку рейвера надевал и не лохмотья бомжа. Да и не собирается он выдавать себя за кого-то другого. Скромное желание не бросаться в глаза праздной публике.

Он набрал 4-42 из фойе ночного клуба.

— — Где вы, у входа? Одну секунду.

Человек с того конца провода появился, конечно, не так скоро, но в пределах минуты. Вельяминов однозначно определил его как бармена, даже не анализируя логики своей догадки. Бывают люди, у которых род занятий отпечатан на лице.

— Со мной, — отмахнулся бармен от дежурного.

Вельяминов попал в странный мир желтого, густого как патока света, кактусов, монотонно-ритмичной музыки. Африканские маски глядели со стен пустыми глазницами. Раскрашенные личины выражали самые разные чувства: ярость, злорадную насмешку, отрешенный от суеты покой, буйное веселье. Некоторые были масками животных. Вельяминов узнал тигриную по черным полосам и клыкам, маску антилопы по рогам и лошадиным ноздрям. А вот птичья голова с хищным клювом.

— У нас строгие правила насчет входа, — сообщил бармен. — Иначе трудно удержать марку. Я тут никого не провожу и не вывожу. Это единственный раз, в виде исключения.

Публики было предостаточно — на первый взгляд «Калахари» не производил впечатление закрытого клуба «для своих». Наметанным глазом Вельяминов отметил в каждом зале одного-двух человек, которые ненавязчиво наблюдали за порядком. Посетители развлекались вполне пристойно и даже деловито.

Вельяминов вспомнил родной город, танцульки в парке, где на десять девиц с сумочками подмышкой приходился один, лыка не вяжущий парень с длинными нечесаными патлами и рубашкой расстегнутой до пупа.

Вместе с другими пацанами будущий старший следователь торчал возле забора, слушал музыку, глазел на драки. Войдя в раж, какая-нибудь из девиц снимала туфли на мощной платформе и лупила соперницу по физиономии…

Здесь была другая эпоха на другой планете. Отрежиссированное веселье по мировым ценам. Все продумано: музыка, свет, интерьер, коктейли и закуски.

И публика тоже одно из звеньев этой отлично смазанной машины удовольствия. Посетители сознают это и ничего не имеют против.

Вельяминов не мог ответить себе — хорошо это или плохо. За последнее десятилетие вместо одной Москвы появилось несколько почти не пересекающихся друг с другом городов в разных измерениях. Здесь, в «Калахари» Вельяминов чувствовал себя чужаком, пришельцем. Ни восторга, ни отвращения. Ни любопытства путешественника. Просто человек заскочил на чужую планету по делу.

Бармен жестом показал место у стойки.

— Смешать вам наш фирменный коктейль? — спросил его напарник.

— У вас есть полусухое вино?

— Больше тридцати наименований.

— На ваш вкус. Только не надо льда.

Перед Вельяминовым поставили высокий бокал на тонкой ножке, его соседу принесли мартини.

— За знакомство.

Обернувшись, следователь увидел тяжелый подбородок и мутные глаза человека, который, похоже, был пьян еще со вчерашнего дня, если не раньше. Впрочем, говорил сосед не просто членораздельно, но даже твердо и веско.

— Я видел ее вечером перед убийством. Здесь. Она пришла с этим дружинником, будь он проклят.

— С дружинником? — переспросил Вельяминов.

«Соображает хоть он что говорит. Похоже, проспиртовался насквозь.»

— Я в полном порядке, — сосед уловил его мысли. — Поменьше глазей на меня, побольше слушай. Я назвал его дружинником, потому что он явился сюда, одетый как придурок — в брезентовой куртке.

Краткий перечень примет в точности совпал с тем, по которым был составлен фоторобот. Теперь Вельяминов знал — этого человека стоит внимательно выслушать.

— Ты видел его раньше?

— Нет, первый раз. Надеюсь не последний.

— Долго они тут сидели?

— Меньше часа.

— Как они себя вели? Ругались, спорили?

— Нет, спокойно болтали. Так болтают с птичкой, когда она уже в руках. Перед тем как оторвать голову.

— Почему ты так решил?

— Все, что касалось ее, я мог унюхать с закрытыми глазами.

— А уши? Ты слышал разговор?

— Они были знакомы когда-то. Давно не виделись.

Это дело поручили человеку, которого она могла спокойно впустить в квартиру.

— Ты пытался как-то помешать ему? Если она была тебе небезразлична…

Человек с тяжелым подбородком поморщился от досады.

— Не надо об этом. Я бы вывернулся наизнанку, чтобы вернуть время назад.

— Вспомни, что еще ты слышал.

— Слышал бармен. Он понял так, что этот тип — бывший вояка, афганец.

— Расскажи о Рите — мне очень важно…

— Не я у тебя в гостях, а ты у меня. Я сказал все, что считал нужным. Очень может быть я узнаю еще что-то.

Обещаю: ты будешь первым, с кем я поделюсь. Услуга за услугу: ты делаешь то же самое. По рукам?

— Я бы давно вылетел с работы, если бы играл в такие игры.

«Он уже вынес свой приговор. Боюсь он достанет этого афганца даже в одиночной камере.»

— Смотри. Предложение пока остается в силе. Авансов я больше выплачивать не собираюсь. Только баш на баш.

Как только по телевидению прошла информация о ночном фейерверке возле Рокского тоннеля, Олег Малофеев попросил слова на пленарном заседании Думы.

— Вы по повестке дня? — осведомился спикер.

— Конечно-конечно.

Щеки у депутата разрумянились еще больше обычного, он поднялся с места, держа обе руки в карманах.

— Предлагаю пригласить сюда если не министра, то по крайней мере ответственного представителя МВД и кого-нибудь от пограничников. Пускай объяснят, что за война у нас на кавказской границе — Вы имеете в виду инцидент на Рокском перевале? — уточнил спикер — Хорош инцидент! Сожжено шестьдесят с лишним машин, в боевых действиях принимала участие авиация — Я думаю, надо подождать хотя бы несколько дней.

Дать им возможность разобраться. Что они вам ответят по горячим следам? Поделятся предположениями?

— Дума должна реагировать немедленно. Потому что мафия уже вступает в бой с регулярными войсками.

— Откуда такие данные? — спросил кто-то с места. — Кончайте ажиотаж.

Малофеев выдернул руку из кармана, чтобы поправить микрофон.

— Задергались, задергались! Знает кошка, чье мясо съела. Объясняю ситуацию. На заседании нашего комитета по экономике я поднял вопрос о странной блокаде, объявленной совершенно легальному спирту. Кто в этом заинтересован, можно догадаться без труда. Мафиозные группировки, пользующиеся действительно нелегальным сырьем. Сырьем, с которого в казну не идут никакие пошлины. Им захотелось сверхприбылей. Они и те, кого они кормят, придумали дешевый трюк под названием лицензирование.

— За такие обвинения можно привлечь к судебной ответственности, — раздались голоса из стана политических противников.

— Кричите громче — пусть страна знает своих героев. Так вот: как только я потребовал провести расследование всех этих махинаций, как только появилась перспектива, что «спиртовозы» могут все-таки пропустить в Россию, немедленно был организован разгром колонны. Не только уничтожить товар, но и запугать поставщиков!

— Давайте подождем официального заключения, вежливо предложил спикер.

— Составленного под диктовку.

— Если вы не доверяете нашим силовым структурам…

— Только не надо обобщать. Я не доверяю конкретным людям.

Тут с места вскочил партийный босс Малофеева в двубортном пиджаке с золотыми пуговицами:

— И вам в том числе! Лично вы сделали все, чтобы протащить постановление о лицензировании, не допустить широкого обсуждения.

— Это уже наглость! — кричали оппоненты, — Лишить его слова! Отключить микрофон!

Многие депутаты вскочили с мест.

— Одну секундочку! — елейным голосом произнес спикер. — Я только что навел справки. Сегодня на четырнадцать часов назначено заседание комитета по обороне.

В заседании примет участие генерал-майор Ягодин, заместитель командующего Северо-Кавказским пограничным округом. Он приехал, чтобы участвовать в обсуждении совсем другого вопроса, но попутно.. Кстати, он уже здесь.

Давайте его выслушаем.

На трибуну поднялся достаточно молодой — не старше тридцати пяти лет — человек. В советской армии генеральские погоны такому и присниться не могли.

Он подождал пока шум в зале утихнет и начал со слегка недоуменным видом:

— Честно говоря, не пойму из-за чего разгорелся сыр-бор. Да, колонна со спиртом была подожжена из гранатометов. Ни одной машины не уцелело, но, насколько мне известно, обошлось без человеческих жертв. Хочу подчеркнуть, потому что этот факт не прозвучал: колонна находилась на территории Грузии, обстрел велся также с грузинской стороны. Нам, конечно, небезразлично, что происходит под самым боком. Застава на перевале находилась в полной боевой готовности на случай возможных провокаций. В воздух был поднят вертолет.

— Утром со мной связались альпинисты, тренировавшиеся недалеко от тех мест, — прервал пограничника Малофеев. — Они видели, что вертолет расстрелял чуть ли не весь боезапас ракет, причем на российской территории. Кого-то преследовал.

— Альпинисты, золотоискатели… Наведайтесь в вертолетный полк, получите информацию из первых рук.

Объясняю еще раз: это разборки в Грузии между соперничающими кланами тамошней мафии. Похоже кому-то не заплатили дани.

— Вы удовлетворены? — обратился к Малофееву спикер.

— Боюсь, нашему доблестному генерал-майору кое-что повесили на уши. Или он слишком печется о сохранности своих погон. Немудрено, тут замешаны такие фигуры…

— Давайте переходить к делу, — предложила женщина с завивкой в виде мелких кудряшек. — Мы потеряли столько времени на пустые домыслы.

— Без тебя как-нибудь обойдемся, — рявкнул лидер либерал-социалистов. — Набрали кухарок управлять государством.

— Если вы не удалите этих людей из зала, нам придется вышвырнуть их самим! — крикнул спикеру сосед кудрявой дамы и, не дожидаясь ответа, стал пробираться к выходу.

Начался невообразимый шум, — В соответствии с регламентом, — спикер безуспешно пытался перекричать зал.

Генерал-майор, пожав плечами, сошел с трибуны и вышел в ближайшую дверь. Желтый от злости Фильченко перебирал листки с проектами постановлений и статистическими данными, делая вид, что поглощен тяжким депутатским трудом.

Решительно настроенного субъекта остановили еще на подходе к Малофееву. Коренастый детина без всякого намека на шею, схватил его за грудки и отшвырнул без малого метров на пять.

— Милицию сюда! — взвизгнул кто-то.

— Бардак, — вздохнул человек в профессорских очках с толстыми стеклами.