Стюарт Вудс Петля «Анаконды»

«White Cargo» 1988, перевод Л. Старцевой, Л. Румянцевой

Глава 1

Уэнделл Кэтледж выпрямился в кресле и, прищурившись, стал разглядывать пятно на горизонте. Это не должно было бы вызывать удивления, подумал он, но тем не менее. Судно плавно скользило, подгоняемое легким ветерком, но даже его небольшая скорость мешала сосредоточиться на очертании пятна, которое явно не было кораблем или нефтяной вышкой и в свете раннего утра казалось розовым. Он подергал себя за бороду и прошелся пятерней по волосам, которые не стриг уже полгода. Черт возьми, вполне возможно, это именно то, что он предполагал.

Он взглянул на паруса, включил автопилот и спустился по лестнице, ведущей в кают-компанию, к навигационным приборам. Сев в кресло перед штурманской картой, он уже в который раз взглянул на полный набор навигационного оборудования — все необходимые электронные приборы фирмы «Брукс и Гейтхаус», сверхвысокочастотные ультракоротковолновые радиоприемники, лоран, связь с навигационным спутником, факс, извещающий о погоде, небольшой персональный компьютер и его собственное изобретение и тезку — принтер «Кэт-1». Этот небольшой прибор позволил ему приобрести и все остальное; эту яхту, навигационные приборы и время для путешествия. Однажды утром Кэт проснулся и понял, что, проработав почти тридцать лет в электронике, он вдруг добился успеха. Он по-отечески похлопал по принтеру и вернулся к своей карте, на которой был изображен южный район Карибского моря.

Он нажал кнопку на лоране и получил информацию о долготе и широте, затем построил координаты на карте и получил подтверждение своих предположений. Они находились южнее своего курса, который пролегал от Антильских островов к Польше и Панамскому каналу, и пятно на горизонте было не слишком далеко от локсодромии. Он испытал легкое возбуждение. Так вот как это бывает, подумал он, этот восторг открытия, раздвигающего границы, пронзающего пелену незнания. Он вслух громко рассмеялся, затем звонко шлепнул раскрытой ладонью по штурманскому столу.

— Свистать всех наверх! — закричал он, схватив бинокль и сам быстро поднимаясь по лестнице. — Свистать всех наверх! — гаркнул он снова уже на палубе. — А ну вставайте, хватит спать! — Послышались легкие шаги с кормы и громкий топот с носа. Он поднял бинокль к глазам и навел его на далекое розовое пятно. Да, он прав. Это действительно она.

Кейти вошла в рулевую рубку, первой, протирая глаза. Джинкс отстала от нее на шаг-другой, задержавшись в поисках спасательного жилета. «В чем дело, Кэт? Что случилось?» — спросила жена.

— Что происходит, папа? — заорала Джинкс, стоя с широко раскрытыми глазами.

Он с удовольствием отметил, что в возбуждении Джинкс забыла назвать его Кэтом. Когда она обращалась к нему как к равному, это напоминало ему, что она растет.

— Вон там, — сказал он, указывая на пятно. Обе женщины, прищурившись, смотрели на горизонт, прикрыв глаза от солнца, которое только что поднялось, большое и горячее.

— Что это? — потребовала объяснений Джинкс. — Я ничего не вижу, кроме какого-то пятна.

— Это Южная Америка, детка, — ответил он. — Пусть никто тебе не говорит, что отец не показал тебе Южной Америки.

Джинкс повернулась к нему, и по ее лицу разлилось выражение отвращения, смешанного с недоумением.

— Ты хочешь сказать, что вытащил меня из постели всего лишь ради этого? — Она повернулась к матери и пожала плечами.

— Умоляю тебя, Кэт, — сказала жена. — Я думала, мы тонем.

Обе женщины повернулись, чтобы возвратиться в кают-компанию.

— Эй, подождите минутку, — сказал Кэт, подвинув к ним карту. — Это пятно — Сьерра-Невада де Санта-Марта, небольшая горная гряда, которая достигает высоты более 19 тысяч футов; это полуостров Ля Гуахира в Колумбии; прямо к югу от него находится знаменитый венесуэльский порт Макараибо. Разве вы не испытываете дрожи при упоминании этого названия?

— Мне просто хочется спать, — сказала Джинкс и зевнула.

— Ну, подожди минутку, котенок, — сказала Кейти дочери. — Взгляни в бинокль. Папа не для того проделал весь этот путь, чтобы мы пропустили такое зрелище.

Джинкс взяла бинокль и стала всматриваться.

— Смотри-ка, — спокойно произнесла она. — Ты прав, это гора. Я никогда раньше не видела гор. — Она вернула бинокль матери. Кейти поднесла его к глазам.

— Конечно, это гора. Я тоже никогда не видела гор. Вот это да! — Она отдала бинокль Кэту. — Можно мы опять пойдем спать?

— Да, послушайте, я знаю, что очень рано, но вы должны почувствовать важность момента. Как насчет того, чтобы позавтракать в Колумбии?

— Я думала, что ты спешишь поскорее пройти через канал, — ответила Кейти.

— Да черт с ним. Это не очень выбьет нас из графика, к тому же ты ведь знаешь, что нам нужно починить генератор. Не будет работать ни душ, ни микроволновая печь, ни фен, пока мы снова не зарядим аккумуляторы, к тому же все продукты в холодильнике испортятся. — Генератор не работал уже два дня, а запасного у них не было. — Взгляните сюда обе, — сказал Кэт, расстилая карту на сиденье рубки. — Вот Санта-Марта, внизу. Это торговый порт, и там наверняка есть какая-нибудь электромастерская.

— Послушай, то, что мне известно о Колумбии, не очень радует, — сказала Кейти. — Воры-карманники, наркотики и тому подобное. Мне кажется, здесь не избежать неприятностей.

— Не верь всему, что печатают в газетах, — ответил Кэт. — Черт возьми, сюда приезжает множество людей. Это место ничем не хуже других. Кого-то, конечно, грабят. Мы бывали в пригородах Атланты, которые, может быть, столь же опасны, как и места в Санта-Марте.

— Не знаю, Кэт.

— Послушай, мама, — вмешалась Джинкс, — пусть меня ограбят, только пусть у нас снова будет душ. У меня жутко грязные волосы.

— Соглашайся, Кейти, — уговаривал Кэт, — мы как раз успеем доплыть к обеду, починим генератор, а к ужину снова выйдем в море. Что скажешь?

Кейти пожала плечами.

— Ну, что ж, хорошо, — сказала она с неохотой, — я бы не возражала против душа.

— Считай, что мы договорились, — сказал Кэт, выключая автопилот. — Душ для всех! Побудьте со мной, пока я поменяю курс. — Он повернул штурвал, встал против ветра, подобрал передний парус и, с помощью ладони определив направление на карте, проложил приблизительный курс на Санта-Марту. Женщины направились вниз.

— Приготовить тебе завтрак? — обернувшись, спросила Кейти.

— Ну, уж если ты встала... — улыбнулся Кэт.

— Да-да, я больше не лягу.

— И я тоже, — откликнулась Джинкс, — я помогу тебе с блинчиками. Ты ведь хочешь блинчиков, правда, Кэт?

— Можешь не спрашивать, — ответила Кейти. — Ему действительно надо поправиться. — Они исчезли под палубой.

Кэт пощупал свой живот. Да, наверное, он слегка растолстел, но ему и вправду хотелось есть. Он не знал точно, каков теперь его вес, но наверняка килограммов на девять больше обычных девяноста девяти. Правда, Кэт был высокого роста — сто восемьдесят восемь сантиметров без обуви; еще несколько килограммов не повредят.

Он откинулся на спинку кресла, управляя яхтой вручную, и пытался вспомнить, был ли он когда-нибудь так счастлив, как сейчас. Нет, не был. Он раньше думал, что уже слишком стар, чтобы испытывать такое счастье. Яхту ему построили в Финляндии, на фирме «Наутор», и доставили в форт Лодердейл, где под его собственным руководством оснастили электронными приборами. Кейти и Джинкс приехали к нему, и они спустили яхту на воду и прошли вдоль всех островов вплоть до Антильских, а потом снова запаслись провиантом и отправились к Панамскому каналу. Пройдя канал, они на несколько дней поднимут яхту на сушу, почистят ее днище и сделают необходимый ремонт перед отправкой в южный район Тихого океана. После этого у них остается еще восемнадцать месяцев из тех двух лет отпуска, которые он взял, чтобы совершить кругосветное путешествие.

Джинкс поднялась по лестнице из кают-компании с подносом в руке, на котором стоял апельсиновый сок и кофе, и присела рядом с ним, положив ноги на кресло напротив. По-видимому, на ней, кроме тенниски, ничего не было; девушка редко носила белье, и это нервировало Кэта. Конечно, он припудривал ей попку в младенчестве и тысячи раз менял пеленки: в свои восемнадцать лет она была высокой, стройной, с пышной грудью, точно как мать, и даже еще красивее — от ее красоты захватывало дух. Кэт боялся, что какой-нибудь агент киностудии сманит ее из университетского театра и увезет в Голливуд, чтобы сделать из Джинкс «звездочку». У Кэта была теория, что красивым женщинам не везет в жизни, что, как только их красота открывает им двери, их начинают нещадно эксплуатировать, пока они молоды? а потом бросают, оставляя им в лучшем случае возможность выйти замуж за самого богатого и не самого непривлекательного из мужчин. Он повидал таких женщин в барах и у бассейнов отелей, беспокоящихся лишь о том, что грудь теряет упругость, а вокруг глаз появляются морщинки, и постоянно размышляющих, не воспользоваться ли последними достижениями косметической хирургии. Джинкс была смышленой девчушкой, и он хотел, чтобы она получила специальность, которая даст ей независимость и самоуважение. Когда она окончила школу, он говорил с ней об этом. Она расхохоталась, услышав о его тревогах.

— Это я-то в роли чирлидера[1] или участницы конкурса красоты? Полно тебе, Кэт, ты же знаешь, что я не такая!

Он обрадовался, что можно отложить ее поступление в колледж на пару лет и показать ей мир. Более того, он был счастлив, что она будет рядом хоть еще немного, прежде чем вылетит из гнезда. Кэт не знал, была ли она все еще девственницей, и не собирался спрашивать ее об этом, но думал, что, по всей видимости, так оно и было. Они всегда держали ее в строгости, и она обычно благосклонно прислушивалась к их советам. Не то чтобы они стремились отгородить ее от мира; в средней школе она участвовала во всех школьных мероприятиях, но никогда не ходила на вечеринки в загородных домах с юношами тремя-четырьмя годами старше, никогда не пробовала ни спиртного, ни наркотиков. Более того, она с презрением относилась ко всему этому, ей была присуща спокойная мудрость, резко контрастировавшая с ее вызывающей манерой речи и необычайной, жгучей красотой. Была она и наивна — Кэт считал, что она все еще полностью не осознает, какие чувства вызывают у противоположного пола, не исключая и его самого, ее слишком открытые сзади шорты и крошечные бикини. Несмотря на ее природный ум, она все еще оставалась женщиной-ребенком. Эти два года плавания станут для Кэт драгоценным временем — редким подарком, позволяющим продлить те удивительно близкие отношения, которые всегда существовали между ним и дочерью.

Яхта спокойно скользила под парусами минуты две, и вдруг совершенно неожиданно Джинкс спросила:

— Папа, а как насчет Делла?

Кэт почувствовал спазм в желудке при упоминании имени сына.

— А что насчет него?

— Почему бы тебе не позвонить ему из Санта-Марты и не попросить встретить нас в Панаме? Ты ведь знаешь, как он незаменим на судне.

— Я не думаю, чтобы Делла теперь интересовало хождение под парусом. Кроме того, может быть, он теперь сидит где-нибудь под арестом после таможенного досмотра.

— Кэт, тебе надо помириться с ним, — сказала Джинкс очень серьезным тоном.

— Ты неправильно выражаешь мысль, Джинкс, — быстро ответил Кэт. — Это Деллу нужно помириться со всем миром. Как я могу мириться с ним, пока он занимается тем, чем он занимается? Мы будем садиться за воскресный обед большой дружной семьей и все время бояться, что вот-вот нагрянут полицейские? Мне его брать с собой в плавание через множество иностранных портов и каждый раз дрожать, проходя через таможню, боясь, что его арестуют?

— Ему нужна твоя помощь.

— Я окажу ему помощь, когда он будет готов попросить меня о ней. Он уже много раз отказывался от нее. — Бог свидетель этому; он устал вспоминать, сколько раз помогал парню выпутаться из трудных ситуаций, сколько сменил ему школ и сколько раз помогал ему деньгами начать новое дело. Делл был резким контрастом Джинкс: вечный бунтарь, ленивый и угрюмый.

Кейти появилась в проходе, неся две тарелки с блинчиками, и они замолчали.

Кэт улыбнулся Кейти.

— Теперь я вспомнил, почему я женился на тебе.

— Хочешь, чтобы я опрокинула блины тебе на колени? — улыбнулась она ему в ответ.

Джинкс похлопала его по животу.

— Ты можешь приклеить их ему прямо на пузо. Чтобы не тратить время на прожевывание.

Через три часа на горизонте появился вход в порт Санта-Марта. Все трое они стояли в рубке и смотрели на приближающуюся землю. Справа, за кромкой пальмовых деревьев, виднелись высотные дома.

— Это район пляжа, — сказал Кэт. — Порт — вон там, слева, за тем маленьким островом. Центр города — у порта. — За пляжем была видна более старая группа зданий, в испанском стиле.

Вдруг Кейти проговорила:

— Кэт, давай не будем заходить сюда. У меня плохие предчувствия.

С минуту Кэт молчал.

У Кейти и раньше бывали дурные предчувствия, и, как правило, они оправдывались.

— К черту, Кейти, — сказал он наконец. — Через полчаса нам удастся отремонтировать генератор. Душ для всех!

Кейти ничего не ответила.

Часто поглядывая на карту, Кэт держал курс на вход в гавань.