"За гранью мира алая заря" - читать интересную книгу автора (Dark Window)

17

— Теперь я, — раскатилось по клетке сумрачным эхом.

Вперед выступила вовсе несуразная птица. С тела беркута тянулись к верхним прутьям семь извилистых розовых шей, покрытых редким белесым опереньем. Шесть голов трещали «Теперь я!», одна другой громче, и лишь седьмая задумчиво примолкла.

— Симаргл Великолепный, — возвестил ведущий. — Сегодня он выступает под псевдонимом «Семиглав»!

— На этот раз моя очередь, — с противным клекотом высунулась вперед четвертая голова чудика. — Ночи Легостая и той, которая меня в нее привела, посвящается.

Птичкой средь трав. Вольной пташкой до встречи с тобой Жил я, но сладкой мечтой заманила в небесную высь. Ты показала, насколько прекрасен воздушный прибой. А к небесам не притронуться, но хоть меня ты коснись. Ты говорила, жизнь нам дана, чтобы выпить до дна, И обещала, что вместе печали прогоним мы прочь, Но не сказала, какая из мрака соткется цена. Счастье лишь днем, а за солнцем прячется ночь. В небо вонзает гнилые клыки частокол. Черные дыры пробиты, где раньше сверкала звезда. Мертвенной вязью могильный звенит колокол. Ночь наступила, и в гнездышко лезет беда. Я заслоню твою грудь миллионами алых сердец, Жарким дыханием я растоплю глыбу льда. А когда плоть разорвет деревянный зубец, Кину к тебе взор любви, но встретит меня пустота. Я заплатил, все закрыты пути мне к земле. Лет миллионы прошли, и еще миллионы мне ждать. Лентой тумана, тянущейся в утренней мгле, Вижу, как крылья чужие ты учишь летать.

— Семь голов и все тупые, — проворчала Маруша. — А тебе как?

— А? Что? — раскрыл глаза кот. — Ты о чем?

— Да о стихах же!

— О стихах? — удивился кот. — Ты еще и стихи… А! О стихах! Да я их не слушаю. Моя цель — перебраться через поле, и никакие стихи мне в этом не помешают.

— Ну что же, — вступил распорядитель. — Стихи не лишены цинизма. Отметим ва-ампирские а-атгалосочки. Однако ра-азмер не выдержан. Па-авествование смято, не всегда свя-азано. Общий итог, сла-абавато.

— Учтем, — пробормотала четвертая голова.

— По сторонам, по сторонам смотри, — шипела пятая, склоняясь к первой.

— Зачем? — недоумевала та.

— Запоминай, кто кривится, — поясняла пятая. — Тех из списка приглашенных на завтрашний междусобойчик вычеркиваем.

Вторая, третья и шестая слаженно кивнули и перископами завращались по кругу. Седьмая голова продолжала хранить королевское спокойствие. Потом она задумчиво уставилась вниз, молнией метнулось крыло, загребая далеко не маленькую часть разбросанного по полу угощения. Птицы подняли гвалт, но тут же утихли, надеясь наверстать свое на завтрашнем пиршестве.