"Ангелы на кончике иглы" - читать интересную книгу автора (Дружников Юрий)

35. В ПЯТНИЦУ, В ШЕСТЬ УТРА

Зинаида Андреевна не ложилась. Она поздно приехала от Игоря Ивановича, увидела, что ужин, оставленный Бобочке, не тронут, и поняла, что домой он не заходил. Она досмотрела конец телепрограммы – спорт и последние известия, накинув платок, вышла на балкон. Иногда Боб стоял с компанией возле беседки во дворе. Но там никого не было.

В половине второго Зинаида наконец разделась. Она постояла перед большим зеркалом в спальне, надеясь отвлечься, сосредоточившись на себе. Она скептически потрогала излишки на животе и бедрах, впрочем небольшие. Она все еще была хороша собой и думала не без гордости, что нет в мире ничего гармоничнее женской фигуры. Зинаида теперь совсем мало ела и перепробовала все диеты, но вдруг это перестало помогать. Еще можно было испытать голодание в клинике очень модного врача Николаева, к которому попасть, говорят, невозможно. Конечно, Игорь устроил бы ее в два счета. Но голодание ей казалось жестокостью по отношению к себе самой. Ведь только в обнаженности видно, а когда она затянута – ни-ни!

Она приподняла пальцами груди, которые были предметом особой гордости Игоря, но теперь сохраняли форму только во французских лифчиках. Груди потеряли свой вид из-за этого шалопая Бобочки, который, похоже, вообще не явится ночевать и даже не позвонит. Надев английскую шелковую ночную рубашку, всю в кружевах, Зинаида Андреевна легла на свою половину широченной финской кровати. Она еще почитала немного какую-то чепуху в «Роман-газете», погасила лампу и, рассчитывая услышать топот Боба, задремала.

Ее разбудил телефон на тумбочке со стороны Игоря Ивановича. «Позвонил все-таки! – сразу проснувшись, подумала она. – Есть в нем сыновний долг. А сколько же теперь времени?» На ее любимых золотых часах, подарке матери к свадьбе, было десять минут седьмого. Она сняла трубку.

– Попрошу отца Макарцева Бориса, – сказал хрипловатый мужской голос.

– Его нет.

– Где он?

– Он в больнице, разве вы не знаете? В чем дело?

– А вы ему кто?

– Жена.

– Вы будете мать Макарцева Бориса Игоревича?

– Да. С ним что-нибудь случилось?

– Капитан Утерин, старший инспектор МУРа, беспокоит. Ваш сын Макарцев Борис Игоревич ночью на Кутузовском проспекте, будучи в нетрезвом состоянии, сбил двух пешеходов. Одного насмерть, второй скончался в больнице.

– А Боря? – спросила она, плохо поняв то, что услышала. – Он как?

– Он-то жив-здоров, отсыпается у нас в КПЗ.

– Где-где?

– В камере предварительного заключения.

– Спасибо, что позвонили. Сейчас я приеду и заберу его! – Зинаида Андреевна уже совсем проснулась, будто она заранее была готова к этому случаю.

– Забрать?… Да нет… Будет следствие…

– Следствие? Скажите… – она замялась, понимая, что важно сохранить достоинство, не показать, что ты испугалась. В конце концов, с твоим мальчиком, что бы ни случилось, не смогут сделать ничего против твоей воли. Но она хотела скорее узнать, что все это может означать, против чего бороться. И она договорила. – Скажите, а это как, серьезно?

– До десяти лет лишения свободы по статье 211 УК плюс отягчающие вину обстоятельства – еще лет пять. Но это будет суд решать…

– Суд?

– А вы как думали? Можете сейчас к нам приехать? Возьмите с собой паспорт. Фамилию мою записали? У-те-рин…

Не вставая с постели, Зинаида Андреевна оглядела спальню, будто впервые в нее попала. До пятнадцати лет? Бореньке?! Чепуха какая-то! Он еще раскается в своих словах, этот капитан Утерин, пожалеет, что угрожал мне… Игорь, как назло, в больнице. Он бы позвонил куда надо и сразу все уладил. Ладно, она поедет сама. Зинаида Андреевна прикрыла пальцами рот, пытаясь сосредоточиться, затем повернулась и перелистала телефонную книжку, лежавшую у Игоря Ивановича на тумбочке. Она позвонила в диспетчерскую и, когда ей ответил заспанный голос, сухо произнесла:

– Машину жене Макарцева Игоря Иваныча.

– Когда?

– Сейчас. Срочно.

– Ладно, – ответил голос.

Послышались вздох и короткие гудки. Зинаида поднялась и начала быстро одеваться, выбрасывая из ящиков на пол то, что не подходило. Она причесалась, не глядя в зеркало, вышла на кухню, поколебавшись, вынула из холодильника несколько баночек черной и красной икры, которые держала, чтобы класть в карман санитаркам. Теперь икра могла пригодиться. Она подумала, что понадобятся деньги. Но их дома было мало, а в семь утра сберкасса закрыта. Надев сапоги, шубу, меховую шапочку, которая ее молодила и очень шла, и заперев квартиру на все три замка, она хотела вызвать лифт, но он был занят. Она нервно постучала по двери, торопя едущего. Лифт остановился на ее этаже, и из него вышел Леша Двоенинов.

– Вызывали, Зинаида Андревна?

– Вызывала, Леша. Поехали, да побыстрей.

Когда сели в машину, Леха закурил и молча посмотрел на Макарцеву, ожидая указания. Зинаида поколебалась, говорить ли куда она едет, но решила, что все равно не скроешь.

– Ты знаешь, где МУР?

– Петровка, 38. Кто ж не знает? Туда?

– Туда, Лешенька… На-ка вот, пока не забыла…

Она порылась в сумочке и протянула Двоенинову баночку черной икры.

– Спасибо, – сказал он, завел мотор, тронулся и потом на ходу ловким движением закинул баночку в бардачок. – Как самочувствие Игоря Иваныча-то? Уж пора его выпустить. Все без него соскучились…

– Не говори, Леша! Сама не дождусь…

Зинаида Андреевна ответила механически. Она вынула из сумочки листок с криво написанной фамилией «Утерин». Леха подумал, не попросить ли напомнить Игорю Ивановичу, что тот обещался позвонить насчет его, Лешиной, работы в «Совтрансавто». Но лучше потерпеть еще немного, пока сам выйдет, а не просить через третьи руки. Двоенинов не стал мешать Зинаиде Андреевне своим обычным разговором о том, о сем и погнал по пустым улицам на Петровку.