"Мультипликатор" - читать интересную книгу автора (Манаков Юрий Михайлович)

Часть 1. БЕШЕНЫЕ ДЖУНГЛИ

С легким чувством печали я смотрел, как истончается левый берег реки и сливаются с линией горизонта фигурки восторженных всадников. Закончился праздник у степного народа, завершается и мой отдых. Настают суровые будни. Снова племя пойдет на племя, сталкиваясь в чистом поле в смертельной сече. Снова по делу и без дела будут сверкать клинки, без всякой жалости рассекая булатной сталью податливые человеческие тела… Но у меня-то другой путь и другая судьба.

Я перешел на нос корабля, примостился на банку и обдуваемый ветерком задумался о проблемах мироздания и о себе любимом. Если заглянуть в прошлое и сравнить, то сегодня я уже далеко не медвежонок-пестун. Кончились те времена, когда высшие силы за ручку вели несмышленыша по жизни, в течение многих лет терпеливо повышая квалификацию и профессиональный уровень. Нынче я вполне самостоятельный, пусть еще молодой, но уже смертельно опасный шатун. Настоящий средневековый Палач, верный адепт черных Богов, заступить дорогу которому способны единицы. Да и те, кто решится это сделать, очень быстро пожалеют о своем опрометчивом поступке.

А то, что мне доверен артефакт, позволяющий управлять пространственными порталами, суть истинное проявление божественного промысла. Под моей властью, если и не вся планета, то существенный кусок огромного материка и множество островов в океане. Везде, где есть храмы Богов Света и Тьмы, в которых размещены стационарные порталы.

Правда, не люблю я использовать это преимущество. И если есть возможность, то стараюсь сделать дело своими умелыми руками и с помощью острого ума, не полагаясь на удачу. А природная изворотливость и незаурядные способности организма позволяют выходить без потерь из казалось бы безвыходных ситуаций.

О-хо-хо, уж такой я рисковый по жизни и от рождения. Как это в песне поется, - ну как на свете без адреналина жить…

Человек уж так устроен, что живет сегодняшним днем. Он не способен долго помнить и переживать одно и то же, если жизнь ему подбрасывает все новые и новые проблемы. От ярких переживаний сегодняшнего дня воспоминания о Земле и ностальгия тают, как сахарный песок в кипятке. Ну и, конечно, здесь есть прямая связь с тем, что меня буквально тошнило от необходимости барахтаться в криминальном дерьме. Если трезво взглянуть на вещи, это благо, что мне перекрыли дорогу домой. Поскольку, если уж решать какой-либо вопрос, то я-то последовательный сторонник радикальных решений. А сие означает - гора трупов, море крови. А еще точнее - Тихий океан крови, Гималаи трупов и много, много времени на то, чтобы все это нагромоздить и пролить.

А посему, хочешь - ни хочешь, а соответствуй и вписывайся в окружающий дикий мир. И есть резон до времени плюнуть на правдоискательство, занявшись просто полезным делом наведения порядка в Новом Мире. Порядка, по своему разумению, образу и подобию. И раз так, то нужно побыстрее добраться до портала ближайшего храма и сходу приступать к делу государственного строительства.

Тяжело вздохнул и отстраненно стал наблюдать за суетой на корабле. Западный ветер постепенно крепчал, напрягая паруса, и, повинуясь ему, скорость корабля возрастала. Впереди ждали новые приключения, опасности и тревоги. Хорошо.

Где-то через час высадились на противоположном берегу реки. Я помог вывести лошадей и легкой пташкой взлетел в седло. Поднял на дыбы вороного и заставил его пройтись несколько шагов. Закончив показуху, лихо гикнул, прощаясь с купцами, и устремился на юг вдоль берега. Вслед тянули заводные и замыкала караван новая спутница - сладкая ягодка Таймэ, желанный приз победителю в схватках на Черной горке.

Чуть только вороной подустал с удовольствием исполнил трюк со сменой лошади на ходу, перескочив на серого в яблоках. Предыдущей моей пассии такой цирковой фокус было не потянуть, но Таймэ исполнила его легко. Играючи и с белозубой улыбкой, резвушка на ходу поменяла лошадь. Сказывалась жизнь в кибитке и на марше. Можно сказать, - родилась на коне. Хотя, кто знает… может все так и было.

А дальше все пошло по накатанной в отработанном режиме. При первых же признаках усталости лошадей мы повторяли трюк и продолжали неудержимый бег на юг, не снижая скорости.

Когда до заката оставалось часа полтора, начал искать место для лагеря. Основным требованием в данном случае являлось наличие хорошего пляжа и густой травы. Минут через десять такое место нашлось. Я осадил коня и передал поводья спутнице. Пока Таймэ занималась лошадьми, я, раздеваясь на ходу, порыкивая от нетерпения и разбрасывая в стороны атрибуты одежды, а затем громким воплем, выражая восторг, буквально влетел голышом в воду и с наслаждением нырнул в чистые воды реки. Господи, как хорошо!

Почти две недели пока развлекался со степняками на Черной горке, я, как последняя захудалая замарашка, видел воду только в каплях дождя, росе, мисках и чашках. Конечно, степной народ к такому привычен, но я-то из другого теста. Поэтому и резвился в воде, радуясь, как ребенок. Затем встал на мелководье и не отказал себе в удовольствии просто протереть песочком с чувством и расстановкой отдельные особо выдающиеся места на теле. Грязь сходила пластами…

Закончив водные процедуры, позагорал на солнышке и только после этого решил помочь своей девочке в обустройстве лагеря. Как оказалось, - слегка припозднился… Лагерь разбит, костер разведен и в котелке что-то весело булькает. Впрочем, не мешало бы заварить чаю. Поэтому, достав маленький котелок и черпанув водицы, подвесил его над костром рядом с большим.

За ужином ели кашу, густо заправленную мясом и пили чай с еще свежими лепешками и зернистой икрой. Как говорится, - дешево и сердито.

Наворачивая ложкой и наблюдая исподлобья за своей спутницей, я совершенно непроизвольно пытался найти секрет ее женского очарования и совершенно убийственного шарма. По здравому размышлению пришел к выводу, что здесь задействован целый комплекс свойств и талантов. Во-первых форма - внешний вид - ничего лишнего или отвратного, все в меру. Для понимающего человека это гарантия великолепного конечного результата. Во-вторых - поведенческие уловки - все эти многообещающие улыбочки с ямочками в уголках губ, загадочная плавная походка, эффектные позы, поигрывание глазками… В них не было ни грамма фальши, они были 'зашиты' на генетическом уровне и каждая била точно в цель. В третьих - запах - пронзительный и обволакивающий, вкрадчивый и завораживающий. Если обобщить и сказать одним словом, то - приворотный. Против него немыслимо устоять - настоящий булатный клинок любви, заточенный до состояния бритвы. И также как обращение с острейшим лезвием, - чуть дал слабину, проявил невнимательность - клинок полового влечения уже рассек защиту на всю глубину и ты сам, по собственной воле, загоняешь его себе еще дальше - в самое сердце.

А весь букет по имени Таймэ производил единый ошеломляющий эффект, объединяя краски, запахи, красоту, утонченность… и сопротивляться этой женственной агрессии совершенно не возможно.

Солнце уже скрылось за горизонтом, когда мы закончили ужинать и отправились спать. Перед сном порезвились на медвежьей шкуре и уснули довольные друг другом. А ночью оба видели сны, незамутненные ничем, словно два младенца в колыбели.

Утром доели кашу, выпили чай и по холодку продолжили движение на юг. Около полудня проскочили, не заезжая, крепость Таши, сделав только короткую остановку у озера, чтобы дать немного отдохнуть лошадям. Где-то в районе пяти часов вечера, достигли глубокой и протяженной балки. Спустились по осыпи до воды и обнаружили на выходе оврага великолепный залив с заросшими берегами и сочной травой. Для лагеря, то, что доктор прописал…

С одной стороны у залива имелись глубокие и тинистые ямы, почти у самого берега частично закрытые нависшими деревьями. Три штуки в ряд - мал мала меньше. Углядев эти крепкие места, у меня засвербело под ложечкой. Заранее сглотнув слюну в предвкушении поймать чего-нибудь вкусненькое, захотелось проверить эти омута на предмет рыбьего поголовья. Отнюдь не циррозной печенкой старого прожженного рыбака, я чуял - ямы обитаемы. А их жители очень даже неплохи на вкус и цвет. И буквально сразу же получил тому подтверждение.

Наше появление спугнуло с одного конца залива выводок из пяти уток. Кряквы несильно что б и испугались, не стали подниматься на крыло, а просто решили сменить диспозицию и дружной стайкой поплыли к выходу из бухты.

Ну а дальше, я сподобился увидеть жизненную драму. Проплывая через дальнюю - самую большую яму, под одной из уток вода вскипела водоворотом, птицы заорали дурным голосом, суматошно захлопали крыльями и ломанулись прочь, но… их уже осталось четверо. Пятого 'негритенка' сожрал какой-то аллигатор из рыбьего племени и размеры он имел нехилые, раз сумел, шутя, заглотнуть крякву. По предварительной оценке, килограммов в рыбине должно быть далеко за тридцать! На Земле, претендентов на то, чтобы осуществить такой подвиг на реке или озере, можно пересчитать по пальцам одной руки.

И я начал перебирать возможности. Во-первых, это может быть сом. Но, судя по тому, как все было исполнено, - вряд ли… Сом бы просто, с характерным чмоканьем, засосал птичку, а здесь имел место не заглот, а удар слету. Во-вторых, это могла бы быть щука. Характер нападения похож, да и вес у щук может быть килограммов за пятьдесят. Однако, та малая часть головы, что высунулась из воды, на щуку никак не походила. Неужели, что-то новенькое!

Я присел на корточки, сплюнул на бережок и задумался. Ловить именно этого монстра не имело никакого резона - с ним можно провозиться битых полчаса. И куда потом девать мясо - непонятно. Холодильника-то нет - пропадет. А съесть за раз несколько десятков килограммов, даже мне не по плечу. Стало быть, надо аккуратненько пошарить в первой - самой маленькой ямке. Дай Бог, там сидит некто, весом не более десяти килограммов.

Значит, решено - ловим того, кто самый мелкий, но к этому событию нужно подготовиться.

Покопавшись в рюкзачке, достал спиннинг, среднюю блесенку и свой многофункциональный крюк - его я буду использовать в качестве багорика. Прицепив блесну, отошел на несколько шагов в сторону и метнул приманку в центр маленькой ямки. Сбросив душку, сделал первый поворот ручкой катушки… удар был страшен! Ядрит твою в качель! От неожиданности меня кинуло на колени, а тормоз шпули завизжал, как боров под ножом у живодера. Не знаю уж, что там за зверь такой, но стремительности и силы в рывке, ему не занимать. Однако, почти сразу, по характеру поведения рыбины, появились первые подозрения и версия - кто позарился на блесну. Я подгадал момент и с трудом поднялся с колен. Затем попытался настроиться на борьбу. Фиг вам. Второй рывок и плетенка ослабла - сорвался черт! Нервы на кончиках пальцев продолжали мелко вибрировать, когда я, подтянув блесну, осматривал на всякий случай крючок. Вроде все путем. А то были прецеденты, сломать мог запросто.

Так, я снова готов. Можно продолжать.

Если же мои догадки верны, - рыбина не отступит, а по сему следует смело повторять бросок в тоже место бочага. Что называется, - вмазать в ту же боль и кость… Тот, о ком я думаю, просто обязан еще раз броситься на приманку в силу своего склочного и упертого характера. Так сказать, - норов у него такой… И я коротким махом отправил блесну по второму разу в ту же точку. Удар! Есть!

Теперь я уже был готов к первому рывку и неизвестный силач, дернувший за блесну, заставил меня лишь пошатнуться. После этого я, сцепив зубы, приступил к изнуряющей работе. Тяжкая это работа - тащить из воды бегемота… Рыба оказалась на редкость упористой и обладала ко всему еще, как уникальной силой, так и быстротой движений. Вовремя реагировать на все ее выкрутасы было затруднительно, но я справился.

Через десять минут жесткого противостояния смог подтянуть бойца на мелководье. Достав приготовленный заранее багорик, зацепил монстра за бочок и вытащил на берег. Аллес.

На первый взгляд, весу в рыбине около четырнадцати килограммов. По внешнему виду скорее всего лосось, но с телом как бы поболее брусковатым и более коротким носом. Но точно определиться позволили продолговатые темные пятнышки на спинном плавнике, расположенные в несколько рядов. Я вытянул тайменя. Отличная добыча! Поздравляю тебя Панкрат.

А дальше случился досадный конфуз. Когда я подтащил тайменя к костру и бросил его к ногам ягодки Таймэ, со словами.

– Уха покруче, с травками и пожарить куски на углях, - то после короткой паузы девчонка разрыдалась.

Оказывается, я не принял во внимание степной менталитет и особенности жизни степного народа - они фактически не ели рыбу, никогда ее не ловили и, как выполнить то, что я приказал, Таймэ просто не знала. Пришлось успокаивать красотку, в конце концов - у каждого есть свои недостатки… и все делать самому.

Н-да, и на старуху бывает проруха, как-то упустил я этот тонкий нюанс, а именно, что приготовление священной трапезы требует многолетнего навыка. Можно сказать, - нужно иметь специальное образование, которое пестовать буквально с пеленок, да, плюс ко всему и талант желателен. Поварихами не рождаются - они суть продукт обучения с самого младенчества.

Так что, поплавать в реке мне удалось недолго - минут пять, после чего пришлось приступать к разделке и готовке тайменя. Все время пока занимался кулинарными делами, Таймэ крутилась рядом, внимательно наблюдая и запоминая, что и как. А я со своей стороны, делился секретами кулинарного искусства с подробными комментариями, в особо деликатных местах, делая все медленно и напоказ.

Несколько хороших кусков тайменя присолил и решил взять с собой завтра в дорогу, чтобы лишний раз не искать пропитание, теряя при этом драгоценное время. Кроме всего прочего, это позволяло с максимальной эффективностью использовать добычу, что соответствовало моим моральным и экологическим принципам. Безотходные технологии - это мой главный жизненный принцип.

А уж крутая уха с травками, которая вышла из-под моих рук, а также смачные и жирные куски филе, обжаренные на углях, и мне, и моей дикой степной девочке очень понравились. В общем, спать я лег довольный жизнью и проснулся утром ничуть не разочарованный прошедшей бурной ночью. Тем более что Таймэ очень старалась загладить свою вину, которой на самом деле не было.

Утром плотно заправившись, остатками вчерашнего ужина, быстро собрались и с отличным настроением продолжили скачку вдоль реки. Ближе к вечеру добрались до источника Горький ключ, который я по простоте душевной, решил переименовать в Старший брат.

Здесь я решил тормознуть и исполнить одно из обещаний, которое дал самому себе, проезжая мимо этого места. Тогда меня заинтересовали омары, обитающие на речном дне. Точнее, не сами членистоногие, а их раковые шейки - по словам Денрика - исключительные по вкусу и уникальные по размерам.

В прошлый раз мы останавливались вверх по течению относительно источника, что являлось не самым кормным местом. Теперь нужно разбить лагерь - не доезжая.

Довольно быстро отыскалась подходящая балка с маленьким родником и густой травой для лошадей. На скорую руку пожарили остатки тайменя и доели лепешки, приготовленные еще жрецами. Затем каждый занялся своим делом. Таймэ повела купаться и чистить лошадей, а я полез в воду и начал шарить под берегом в поисках рачьих нор.

Обнаружив первую нору, слегка призадумался - уж больно размер дырки великоват. Как бы не остаться без пальцев. Тут иногда и обычный-то рак прихватит так, что мало не покажется… а если он в несколько раз больше стандарта? Что тогда?

Выскочив на берег, пошарил в мешке и, обнаружив перчатки для стрельбы из лука, натянул их на руки. Так-то будет надежнее. После этого снова полез в воду.

Когда я тянул из убежища первого гренадера, то лишний раз похвалил себя за предусмотрительность. Этот членистоногий монстр оказался полуметрового роста и цапнул за палец своей клешней так, что даже через толстую кожу перчатки специально предназначенной, чтобы предохранять руку от ударов и порезов тетивой, я почувствовал, - еще немного и останусь без одной фаланги на пальце. Зашипев от боли, в сердцах выдал в пространство все, что думаю о крабах, лангустах, омарах и прочей кусачей клешнястой сволочи с добавлением длинного ряда нецензурных выражений и эпитетов по каждому виду и семейству в отдельности. Не пропустив, кажется, никого.

Чтобы выйти из затруднительного положения, пришлось просовывать в нору вторую руку и давить рачьи кусачки к чертовой матери, освобождая руку. Лишь избавившись от его смертельного вооружения, я смог вытащить великана из укрытия и засунуть в мешок. Но на пальце остался заметный рубец.

Загрузив добычу и взвесив на руке, задумался о смене тактики. И не придумал ничего лучшего, как в следующую нору сначала засунуть кулак и сразу же, как только он подвергся нападению, контратаковал второй рукой. И все получилось очень удачно. Рак-переросток не успел среагировать на обманный маневр и классический двойной нельсон. Я выдернул оглоеда из норки без потерь своему физическому здоровью. Ну, а дальше дело техники… по отработанной технологии все повторилось еще четыре раза и мешок приобрел ощутимый вес. Шесть штук гренадеров и, пожалуй, хватит.

Нужно будет больше, так достаточно пошарить под бережком. Их здесь, как грязи. Бери - не хочу.

Подвесив на костер самый большой котелок, густо посолил воду. Затем добавил различные травки, но в процентном соотношении - все-таки основным компонентом был укроп. Чтобы разместить раков-гигантов в котелке, пришлось отрывать головогрудь. Так сказать, - были по пять, стали по три. Сварив раков до состояния, когда они приняли ярко-оранжевую окраску, снял с огня и оставил в горячем бульоне минут на пятнадцать. Это должно добавить ракообразным большую сочность и пикантность. После завершения всех необходимых процедур приступил к дегустации.

В общем, сказать, что попробовал что-то необычное, не могу… вкус на уровне камчатского краба. Нежное и духовитое мясо для истинных гурманов… и не более того. Визжать от восторга, подпрыгивать и пускать слюни - вроде как и не с чего.

Отправив последний кусочек раковой шейки по назначению, облизал пальчики и отвалился от костра с возгласом 'уф'. Теперь можно и отдохнуть после трудов праведных. У меня ведь всегда так: работаю - холодно, ем - потею.

Чувствуя приятную тяжесть в животе, задумчиво пробежался взглядом по лунной дорожке на реке и глубоко вздохнул пьянящий аромат степного разнотравья с еле заметным запахом водорослей. Запрокинул голову, рассматривая яркие фонари звезд и незнакомые рисунки созвездий, встал, широко раскинул руки, попробовал прикоснуться душой к бесконечности Вселенной… поперхнулся и полез на медвежью шкуру под бочек к сладкой ягодке Таймэ. Проза жизни - она как-то ближе сердцу и уму.

А утром, после коротких сборов, снова бескрайняя степь под копытами коней.

Проезжая место, где можно было свернуть в сторону оазиса с Великим Воином, остановился и под прицелом непонимающего взгляда Таймэ размышлял несколько минут, решая задачу своего дальнейшего маршрута. Говоря по научному - куда мне двинуть из точки бифуркации.

С одной стороны - меня ждут неотложные дела, отпуск сильно затянулся, да и не хотелось мозолить лишний раз глаза хорошему человеку. Ну, вышел человек на пенсию, живет себе тихо отшельником, никого не трогая, и пусть живет. Когда я состарюсь и отойду от дел, мне очень не понравится, если какой-то охламон будет тешить свое любопытство, подглядывая из-за кустов за утренней зарядкой и медитацией. С другой стороны - есть возможность прикоснуться лишний раз к тайне и, чем черт не шутит, узнать нечто новое и интересное. Послужил же контакт с гоминидом толчком к освоению нового механизма работы Системы… Так почему бы и здесь не найти что-то полезное. Это с одной стороны, но есть другая…

В результате продолжительных размышлений так и не пришел к определенному мнению. Получалось, что аргументы за и против ложатся пятьдесят на пятьдесят.

Четко осознав это, тяжело вздохнул и полез в карман за монетой. Достал синегорский золотой, принял за орла перекошенную нечеткую физию какого-то короля с перебитым носом и метнул монету высоко вверх. Лошадь не правильно поняла этот жест, сделала несколько шагов вперед и, чтобы поймать золотой, пришлось упасть на спину, облокотившись на круп коня, и вытянуть назад правую руку. Причем, и в этом неудобном положении я ухитрился поймать монету ребром! К чему бы это? Чертыхнувшись, припечатал монету на ладонь левой руки и, раздвинув пальцы, увидел орла - оазис. Но даже после этого не решался свернуть на восток в пустыню еще минут пять, прислушиваясь к тому, что сердце вещует. А на сердце было мутно и тяжело… но есть вещи, которые нужно делать, даже если очень не хочется. Что называется, - через не могу…

Рявкнув на самого себя и отбросив в сторону хандру, махнул рукой в сторону пустыни и мы начали скачку по идеально ровной трещиноватой поверхности такыра, пересекая на своем пути отдельные зеленые пятна лишайников и сине-зеленых водорослей. Переменным аллюром, не сбавляя темпа, без остановок, пролетели словно на крыльях пустыню и к вечеру достигли оазиса.

Въехав на роскошный и сплошной зеленый ковер эфемеровой пустыни, дал отмашку, резко остановил движение и соскочил на землю. Здесь на границе оазиса сплошной стеной стояли самые разные цветы. Изящные лилиевидные венчики луковичных эфемеров - тюльпанов. Белые, желтые, красные - всех оттенков. Отдельными островками встречались безбородые ирисы и среди них редкие вкрапления сиреневых цветов, испещренных пятнами шоколадного цвета - собственно лилии. Красота.

Настроение резко изменилось, перейдя от слегка подавленного к восторженному. Передав поводья Таймэ и безжалостно сминая ногами яркий ковер цветов, направился к нашему старому костровищу, в очередной раз поражаясь окружающим ярким краскам луговых трав.

Приказав девчонке устраиваться на ночлег и прихватив пустые котелки, решил прогуляться до лесного массива в центре райского местечка. Он раскинулся по берегам пресного озера. Из него можно черпануть воды, очень хорошей по качеству.

Может быть тому виной нахлынувшее лирическое настроение и ощущение праздника, но перед тем, как углубиться в заросли, тормознул. В прошлый раз я как-то особо не обратил внимание на лесопосадку, а сейчас понял, - здесь есть на что посмотреть. Вечнозеленые магнолии нескольких сортов с громадными душистыми цветками канареечно-желтого, розового, желтого с зеленоватым оттенком и, конечно, молочно-белые. Рядом с ними кусты камелий с простыми и махровыми цветками с окрасом во всем диапазоне от белого до ярко-красного цвета, издающие тонкий и нежный аромат. Очень гармонично с ними соседствовали каллистемоны с пурпурными цветками, чем-то похожие на маленькие пахучие ершики, а все свободные места на земле занимали самые разные бромеливые. Одним словом - настоящая оранжерея и подбор растений выполнен с большим знанием дела, можно сказать, - с любовью.

Однако, именно камелии более всего порадовали мою душу и отнюдь не своим прекрасным видом и ароматом. Мне было отлично известно, что камелия японская и чай - ближайшие родственники, принадлежащие к одному виду. А следовательно, рано или поздно я найду чайное дерево и организую производство чая, так сказать, - на местах, под боком. Ведь отсутствие чая, пожалуй, единственный серьезный недостаток, который я могу предъявить Новому миру.

Уже с опушки лесных зарослей через переплетение веток и листвы увидел очертания крыши - хижины старого дяди Тома. Осторожно прошел по тропинке и подошел к поляне у озера. Сразу выходить из кустов не стал, минут пятнадцать приглядываясь и принюхиваясь к обстановке. В результате, внимательно осмотрев постройки, отметил, что никаких особых изменений у одноэтажного храмового комплекса и в ближайшем его окружении, нет.

Солнце уже скрылось за горизонтом. Я решил не торопить события и перенести исследования загадочного места назавтра. Быстро пересек поляну и черпанул воду из озера. Затем, стараясь не шуметь, вернулся на стоянку, где Таймэ уже успела развести костер.

В глубокой задумчивости присел рядом с огнем, принял из рук молодой послушницы глубокую миску с похлебкой и черпанул ложкой навар из глубины. А, твою мать! Горячо. Наваристый бульон оказался очень горячим. Это вернуло меня из высоких сфер на грешную землю и я, не забывая подуть на кипяток, быстренько вычерпал миску до дна. Затем оприходовал куски мяса и завершил скромную трапезу чашкой ароматного чая. Он еще оставался у меня из коллекции приобретений на Земле…

И все это время мне не давало покоя мысль, - я делаю что-то не так.

Утром в голове наступило резкое просветление. Хозяину этого места я не интересен. Еще в первую нашу встречу, он с большим трудом удержался от того, чтобы не накидать мне пиз… То, что это у него получится легко и непринужденно, у меня сомнений не было. В его системе координат я играл, где-то по третьему разряду. В то время как он был заслуженный мастер спорта. Так что, - делать мне в этом оазисе нечего. Нужно срочно покинуть загадочное местечко и впредь обходить его стороной. Пока не позовут или… если позовут.

Поэтому мы резко собрались и может быть более поспешно, чем хотелось бы, покинули стоянку. С ходу взяли энергичный темп и около полудня выскочили на тропу, проходящую вдоль реки Крино. По этой степной дороге, не сбавляя скорости, двинулись к храму Водопада. И как следствие, до первого значительного притока по правобережью Крино, реки Лега, добрались через два дня, нигде не сворачивая и ни на что не отвлекаясь.

Здесь в дельте притока я решил немного задержаться и поохотиться на птичек. Очень захотелось свежатинки. Причем, чего-нибудь такого-эдакого, неординарного. Что называется, - каприз мастера…

Форсировав водную преграду в знакомом месте, свернули налево и отправились через заливные луга вверх по течению речки, выбирая подходящее место для стоянки. Особо долго искать не пришлось. Проехали не больше километра и наткнулись на чудненькую полянку. Она мне сразу приглянулось.

Очень уютное местечко, в обрамлении кустов, с маленьким песчаным пляжем со стороны реки. От жаркого солнца часть лужайки закрывали столетние патриархи - разлапистые пяти-охватные ивы. Некоторые из них не выдержали напора времени и ветров, треснули вдоль ствола и склонили верхушки до земли. Уткнувшись руками-ветвями в песок, они проросли молодой порослью, которая стояла стеной, создавая почти непреодолимую преграду для зверя и человека.

Таймэ приступила к обустройству лагеря, а я нацелился прогуляться вместе с луком до заболоченных участков в пойме. Посему предупредил свою сладкую Ягодку, чтобы готовилась к приготовлению птицы, и, подхватив десяток охотничьих стрел и пустой мешок, двинулся на поиски чего-то особенного… в гастрономическом плане.

Осторожно перемещаясь в густой по пояс траве, настроился на поиск любой - пусть даже самой неказистой живности. Переход в состояние повышенного внимания прошел легко и просто. А посему я скользил через кусты, как призовой легавый пес. Вертел по сторонам головой, нюхал воздух и замирал в стойке изваянием с наложенной на лук стрелой, стоило только заметить нечто съедобное или простое шевеление в кустах.

Вот с недалекого болота стремительно взлетел, вспугнутый кем-то кулик. Заверещал резким голосом 'чжек-чжек', переваливаясь с боку на бок и делая неожиданные повороты, затем камнем упал обратно. Бекас! Мяса в нем с гулькин нос - грамм пятьдесят на круг, не более. А потому не стоит моего драгоценного внимания.

Неожиданно из-под ног поднялся на крыло очередной кулик - медленно и низко над землей пролетел с десяток шагов и опустился в траву. Дупель! Уже лучше - и мясо вкуснее, и весу больше… грамм на тридцать-сорок. Насмешка для моего луженого и бездонного желудка.

Я шел краем болотистой низинки, когда почти из-под ног выпорхнули две птички и полетели порхая будто бабочки. Гаршнепы! И смачно сплюнул… мяса в них граммов двадцать-тридцать, а сами - чуть больше по размерам шмеля. Та, еще 'добыча', а ведь на Земле есть извращенцы, кто стреляет этих малышей.

За поворотом реки увидел группу кустов - на моей памяти там должен находиться игрушечный заливчик с песчаной отмелью. Наметанным глазом заметил, как на высоте метров тридцать, к этому месту, правильной шеренгой подлетела стая птиц - общим количеством штук двадцать. О-очень интересно! И я устремился к новой цели. Еще не преодолев кусты, услышал протяжный флейтовый голос 'фью-вииить'. Большой кроншнеп - блин! То, что доктор прописал, примем, не кому-нибудь, а именно мне - смертельно больному рахитом маленькому ребенку.

Осторожно раздвинув ветки, сквозь листья увидел, как на песчаном пляжике, чистят перышки и отдыхают около полусотни куликов. Изящные, стройные птицы с длинным серповидным клювом сантиметров двадцати длиной. Гарантированное полкило отличного мяса. Нужно подстрелить штук шесть-восемь и порядок.

Стараясь не вспугнуть пташек, начал обустраивать место для стрельбы, так чтобы не мешали ветки. Расстояние до птиц метров восемьдесят и, по моим прикидкам, я успею положить штуки три-четыре из стаи, прежде чем кулики перелетят реку и скроются в кустах на противоположной стороне. Достал три стрелы и зажал их зубами. Четвертую взял наизготовку.

Раздеваться и лезть в воду очень не хотелось. С учетом этого соображения резко усложнил себе задачу и стрелять начал не абы как, а от воды.

– Чок, чок, чок, чок, - сказала рукавичка и первым лег куличок у самой кромки. Остальные встречали стрелы уже в полете, но падали примерно в одно и тоже место - у уреза водоема рядом с первой жертвой. Есть! Первая партия готова и чувствуется, что стрелял профессионал. Я хмыкнул и выбежал из кустов. В ускоренном темпе собрал трофеи и бегом вернулся обратно. Кроншнепы общественная птичка и подлета следующей небольшой стайки можно ждать уже через несколько минут. Поэтому следовало максимально быстро освободить стрельбище от своего присутствия.

Действительно, дожидаться пришлось минут пять и очередной треугольник из шестнадцати куликов спланировал на песчаную косу. Рукавичка и тетива снова пропели дуэтом песню смерти и на пляжике остались лежать еще четыре тушки. Аллес. Можно возвращаться с победой.

В общем, получилось так, что вернулся я довольно быстро. Но даже этого времени хватило, чтобы Таймэ, как породистая кобылица перед стартом, успела подготовиться к приготовлению еды. Она буквально, била копытцем от нетерпения и с готовностью вырвала мешок с добычей у меня из рук. И это правильно…

Сладкая Ягодка влет подготовила птичек - ощипала, опалила, выпотрошила, отрубила головы и лапки, натерла солью и насадила подготовленные тушки на прутья. Затем разместила прутики над костром. После чего с глубокомысленным видом стала поворачивать тушки так, чтобы пламя не вытапливало и не сжигало жир. Я уселся рядом, перед разложенной простынкой, главным украшением, которой было пока еще пустое блюдо, и расслабился… Ждать осталось всего ничего - до тех пор пока ощипанные кроншнепы не покроются коричневой хрустящей корочкой…

Через час констатировал, что сегодня на сочную и красочную картину моего отпуска, был наложен еще один яркий, можно сказать, - смачный мазок. А раз так, то умиротворенный душой и частично телом, полез на медвежью шкуру, чтобы завершить столь удачный день ослепительным многозалповым салютом. Хорошо!

Утром доели дичь и устремились дальше на юг. Ближе к вечеру должны начаться места, где в прошлый раз меня хорошенько пуганули. В этом районе придется держать ушки на макушке.

На отдых встали на старом месте там, где я останавливался в первый раз с Атечи. Здесь тропинка вместе с рекой делала плавный поворот на восток. Я съехал с тропы, в небольшом распадке у ручья разыскал старое кострище и дал команду Таймэ устраиваться на ночлег. Оставив девочку заниматься обустройством лагеря, взбежал на бровку и постарался приглядеться внутренним зрением к обстановке.

И так, что мы имеем - волки, шакалы, кони, различная мелочь и ни одной живой человеческой души. Я с облегчением вздохнул и потянулся внутренним зрением на юго-восток. Там у густой лесополосы должны быть остатки старой стоянки. Насколько я помнил, это были четыре телеги выстроенные полукругом. Они закрывали свободное пространство перед лагерем с одной стороны. С противоположной стороны стоянку прикрывали густые заросли.

Ха, а телег-то ведь нет. Испарились? Значит, кто-то их уволок… или что? Старая тайна пропажи людей и лошадей каравана - будоражила и требовала своего решения. А теперь еще и мебель пропала. Ха, куда мы попали и где наши вещи.

Утром проснулся на удивление собранным и готовым к любым неожиданностям, несмотря на то, что никаких оснований для такого поведения не было. Собрались мы шустро и, усевшись верхом на вороного, я махнул рукой на юго-юго-восток.

Мы резво начали скачку, но, возглавляя караван, сам не замечая того, я начал притормаживать. Внутри стала сжиматься пружина нехорошего предчувствия…

Тем не менее, к месту загадочной стоянки мы двигались почти напрямую, лишь временами обходя перелески, отдельные вкрапления леса, растущего по дну балок с подлеском из кустарников и полукустарников. Несколько раз пришлось объехать карстовые воронки и отдельные группы колючих зарослей. На все про все потребовалось около двух часов. Затем, наконец, добрались до знакомой лесополосы, где раньше находился лагерь исчезнувших звероловов. После чего шагом двинулись вдоль стенки из деревьев и кустов.

Остатки лагеря пропавшей экспедиции я заметил издалека, сразу, как только сделали третий по счету поворот. Рыкнул на Таймэ, приказывая остановиться, и начал прислушиваться, и приглядываться. Тишина и запустение… вроде бы.

Соскочив наземь, передал поводья коня девчонке и двинулся к месту стоянки. Неумолимое время качественно поработало над следами и, если бы не характерный куст можжевельника на краю лесополосы, который я запомнил по прошлому разу, обнаружить старую стоянку было бы мудрено. Походив по кругу и не обнаружив даже слабых следов человека, повозок и лошадей, я махнул рукой Таймэ, что можно подъезжать.

Присел на корточки, постарался сосредоточиться и внимательно оглядеться. Это дало свои результаты. Все-таки застарелые следы остались. В нескольких местах имелись обломанные колесами многолетние травы и если приглядеться, то можно заметить тень следа от колеса телеги. Но он вел в никуда - только до этого места. Полное впечатление, что повозки и клетки действительно испарились… или по-научному - сублимировались, блин.

Непроизвольно почесав в затылке, поднялся и стал готовиться к серьезному делу. Натянул кольчугу, проверил содержимое рюкзачка десантника-диверсанта, осмотрел остальное снаряжение. Нацепил на левую руку свою любимую перчатку и после непродолжительного размышления отложил в сторону саблю и лук. Кинжала, крюка и метательных ножей будет вполне достаточно. Теперь вроде нормально.

Еще постоял, подумал и, повернувшись к Таймэ, приказал.

– Жди меня здесь. Но не дольше, чем до вечера. Как только солнце скатится к горизонту на две ладони, - и показал наглядно на каком расстоянии от горизонта должен быть диск, - уезжай. Ты должна добраться до храма, - и махнул рукой по направлению на юг, - у водопада. Если, пока меня не будет, ты увидишь, что-то необычное, беги отсюда сразу же на своей каурой. Можешь бросить остальных лошадей. - Посмотрел девчонке в глаза и понял, что она прониклась, но не испугалась. Это хорошо. Поэтому завершил. - Все понятно! - Жрица кивнула головой, а я поставил точку, - ну и ладненько.

Глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду и, не оглядываясь, направился к карстовой воронке, в которой прошлый раз обнаружил вход в загадочные пещеры. Преодолев галечник, осторожно подошел к краю, опустился на одно колено и заглянул в провал.

Трупов лошадей уже не было, но кости остались, и стало их заметно больше. Несколько минут внимательно изучал твердые остатки былых живых существ, пытаясь идентифицировать принадлежность. Лошади, олени, волки, шакалы и еще что-то, но человеческих остатков среди них не было. Странно.

Солнце стояло практически в зените и затененных мест внизу провала не существовало. У самого дна, в стене наличествовали два входа в пещеры. Их я обнаружил еще в прошлый раз. После внимательного изучения нашлась еще одна узкая щель. Итого, три отверстия - три хода под землю.

Две недели тому назад я рассчитывал до момента возвращения получить хоть какую-то информацию об этом месте. Фиг вам. Жутковатая дырища в земле по-прежнему для меня тайна за семью печатями. А посему, нечего праздновать труса, нужно спускаться и пробовать последовательно распечатывать секреты. Вопрос, а надо ли? Сердце вещует - надо! Вопрос, а будет ли опасно? Сердце отвечает - да, очень! Вопрос, а не погибну ли я? Сердце молчит… Пути Господни неисповедимы.

Глубина воронки метров пятьдесят и той веревки, какая имелась в рюкзаке, явно не хватало. Поэтому придется спускаться по стене.

На первый взгляд в этом не было ничего сложного. Каменные стены воронки имели слоистую структуру и местами представляли собой как бы вертикально установленную и скособоченную лестницу. Единственное, что нужно было делать, это двигаться зигзагом. Сначала слева на право почти полпериметра ямы, затем в обратную сторону. По всему выходило, что этих двух бросков по стене, должно хватить, чтобы без проблем добраться до самого дна. Нормально. И веревка не нужна.

Я поднялся с колена и короткой перебежкой подобрался к облюбованному участку гребня провала. Затем, перескакивая с одного камня на другой, как горный козел, поскакал вниз. На все про все потребовалось пара минут и я утвердился ногами на дне воронки посреди приличной кучи выбеленных временем костей. Костяной прах под ногами похрустывал, когда я, стараясь не наступать на особо значительные кучи арматуры различных животных переместился к первой дырке в стене.

Вроде обычная пещера. Когда-то ее промыла вода в мягкой породе. Ничего особенного и никаких посторонних следов. Вроде тянет из глубины легкий ток воздуха. Странно, но бывает и такое. Я вытянул из ножен кинжал и сделал шаг вперед, переступая через границу тени.

А-а-а! Твою, Бога, душу, мать! Ловушка-а-а… Меня подхватил уже хорошо знакомый водоворот темного торнадо, швыряя из стороны в сторону. Мелькнула мысль, - 'говорила мне мама не лезь куда ни попадя… не послушался ведь неслух… ну так получи.'

Бросало меня из стороны в сторону, трясло как тряпичную куклу, крутило во всех плоскостях жестоко и гораздо дольше, чем в первый раз. Одновременно навалилась нестерпимая тошнота и полностью пропало чувство ориентации. Желудок не выдержал издевательства над организмом и меня богато стошнило всем, что находилось в животе. Спасибо хоть поносом не пронесло. Но остатки извержения из желудка плесканули неудачно и залепили лицо. Я дернулся, чтобы очистить хотя бы глаза, и в этот момент меня выкинуло наружу словно из пушки. В лицо ударил поток воздуха, который смахнул блевотину с половины лица, и я кувырком начал падать с большой высоты, цепляя одним глазом голубое небо, горизонт и бескрайнее море тропических джунглей.

До ближайших верхушек деревьев было метров двадцать. Преодолел я их в одно мгновение, после чего пушечным ядром вломился в переплетение ветвей. Со страшной силой ударился спиной и затылком о толстый сучок, на мгновение потерял сознание и сломал ядреную ветку дерева напрочь. Как бильярдный шар, изменил направление движения с наклонного горизонтального на вертикальное вниз. И никак не владея собственным телом начал падение на землю сквозь ветки. Пересчитал боками и остальными частями тела почти все сучки на своем пути. Несмотря на судорожные размахивания руками и чисто инстинктивные усилия за что-нибудь зацепиться, остановить падение не удалось. Но ветки на пути к земле все-таки помогли погасить энергию падения и замедлить скорость. Правда, то, что я не сломал себе все ребра или не напоролся на острый сук, который мог меня проткнуть насквозь, это заслуга исключительно кольчуги. Но защитить мне руку от перелома кольчуга не смогла.

И когда я, прорвав измочалиным телом полог из прочных лиан, со смачным шлепком впечатался в жидкую грязь между корнями деревьев, то после всего пережитого в полете, больше всего был похож на отрихтованный бейсбольными битами мешок с еще теплым свеженьким дерьмом.

Судя по всему, в момент соприкосновения с землей, ударившись затылком о корень, я в очередной раз на короткое время потерял сознание. Очнулся исключительно из-за того, что отбитые легкие никак не хотели протолкнуть в себя хоть малую толику кислорода. А дышать-то хотелось! Но вот, наконец, с протяжным хрипом шестеренки в легких провернулись и я сделал короткий и неглубокий вдох. В голове сразу слегка прояснилось и появились осмысленные мысли. И первая из них - пока перед глазами стоит туман, нужно выполнить хотя бы предварительную диагностику организма.

Шевельнув пальцами левой руки, понял - имеет место или перелом руки или вывих локтевого сустава. Попытался дернуть ногами и обнаружил, что мои конечности и прочие мужские достоинства ниже пояса, потеряли чувствительность. Они никак не реагировали на команды. В голове промелькнула мысль о параличе, сломанном позвоночнике и на короткое время мне снова поплохело. Я сморгнул слезу - зрение постепенно возвращалось. Скосив глаза, бросил взгляд вдоль тела и отметил, ко всему прочему, неестественно вывернутое колено у правой ноги. Похоже на травму аналогичную повреждению локтевого сустава.

Чуть восстановив дыхание, попробовал решить проблему не традиционным способом и подключить мышцы через независимое управление. Слава Богу, позвоночник работал, но со скрипом - ему что-то мешало. Чтобы поменять положение на боку на положение на спине, пришлось пересилить себя и напрячь мышцы спины. В результате, взвыв от боли, со щелчком задвинул один из позвонков на его законное место.

После этого, буквально захлебнулся от боли и купался в ней несколько минут. Создалось полное ощущение, что всю нижнюю часть тела окунули в кипяток. Чтобы хоть как-то вернуть себе управляемость и присутствие духа, потребовалось снова применить нестандартные методы - гасить болевые ощущения последовательно отключая нервные окончания в органах.

В этот момент, почему-то пришел на ум Чингисхан и его любимый способ казни, когда человеку коленом ломали хребет. Даже для меня это очень серьезная травма, а для обычного человека такое поражение позвоночника просто не совместимо с жизнью. Тем более, когда помощи ждать не от кого…

Сцепив зубы, переждал несколько минут пока боль, плескавшаяся в теле от кончика ног до темечка и обратно, несколько поутихнет. Затем продолжил восстановление поврежденного организма. Вправить локоть удалось относительно просто - перелома не было и требовалось лишь запихнуть сустав на его законное место. С коленом пришлось повозиться подольше, но после нескольких попыток, я, подвывая от боли и помогая себе здоровой ногой, вправил кости туда куда требовалось.

Не знаю уж почему, но кости у меня всегда отличались завидной прочностью. За всю свою сознательную жизнь я ни разу не сподобился получить перелом руки или ноги. В лучшем случае, давала о себе знать трещина в ребре… что тоже, конечно, не сахар.

Все остальное, а именно - отбитые почки и легкие, ущемление правого яичка, синяки и шишки, я посчитал до поры несущественным. По крайней мере, лечение внутренних ушибов может подождать.

Постанывая, я ворочался в вонючей грязи и со стороны невозможно было смотреть на мои потуги без слез. Наконец, скрипнув зубами, облокотился на правую руку и постарался занять сидячее положение. С третьей попытки это сделать удалось.

Передохнув и разогнав розовую муть перед глазами, осмотрелся. На расстоянии вытянутой руки свисали тонкие плети лиан, разорванные телом при падении. Душно, жарко, влажно - настоящая парилка. Между ног шевелилась и пузырилась грязно-коричневая, отдающая в желтизну, маслянистая грязь, внешне чем-то похожая на отходы переработки детского кишечника. И вонь от нее шла отнюдь не духами 'Шанель', а вполне соответствующая, - как из толчка старого солдатского сортира. У меня даже слегка защипало глаза. Я совершенно непроизвольно усмехнулся, вспомнив, как однажды принимал в гостях урожденного бомжа в третьем поколении. Он, ни с того ни с сего, решил проявить ко мне 'уважение' и в прихожей квартиры снял обувь. Затем прошлепал на кухню в дырявых носках, которые прилипали к полу.

Н-да, именно тогда, я впервые ощутил и прочувствовал, смахивая слезы с глаз, что же это за зверь такой - химическое оружие и как было плохо солдатам Первой мировой, когда немцы травили их газами…

Тупо разглядывая грязь между ног, сначала подумал, что шевеление рыжей субстанции мне мерещится, но это оказалось не так. Я сидел, по самые не балуйся, не в грязи, а в каком-то адском бульоне. Эта дьявольская похлебка была от души заправлена червями свитыми в клубок, пиявками длиной сантиметров тридцать, жуками размером с коробок спичек с жуткого размера жвалами, мокрицами и еще черте чем, чему у меня не было ни определения, ни названия.

Все это месиво находилось в постоянном брожении, убегая и гоняясь друг за другом, а догнав, сразу же приступая к обеду. В отдельных случаях пищевая цепочка была настолько короткой и мимолетной, что у нее одномоментно могло быть три и более сюжетов: жук закусывал пиявкой; которая заглатывала червя; который, как маленький удав, пытался натянуть себя на напившегося кровью клопа; который в свою очередь обнаружил, не защищенный участок кожи у меня на ноге, и разбухал от моей драгоценной голубой крови, увеличиваясь прямо на глазах…

Я в заторможенном состоянии отстранено смотрел на эту вакханалию болотной жизни. В чувство меня привел лишь маленький взрыв - это лопнул клоп, которого в раздутом состоянии, не смог заглотнуть червь, раздавив ему брюшко. Не влезла-таки нога в ботинок, размер у рта не тот. Впрочем, такое развитие событий было запрограммировано - кровопийца вылакал никак не меньше наперстка крови, а дорвавшись до халявы, с голодухи не мог остановиться. Как следствие его шкурка на брюхе истончилась до состояния мыльного пузыря и не вынесла давления слюнявого рта заглота.

От попадания крови в грязь, болотная жижа вздрогнула как живая и я всеми фибрами души ощутил к себе нездоровый, чисто гастрономический интерес со стороны обитателей вонючей каши.

Чувство брезгливости подвигло на то, чтобы шевельнуть пальцем и попытаться в сильно заторможенном состоянии смахнуть клеща с ноги. Получилось, но лишь частично. Головка кровопийцы осталась торчать и кровоточить, подобно обломанной иголке у шприца, всаженной в вену.

В чем-то грязная болотная каша, в которой я сидел, была похожа на биологически активный ил. А он, как известно, имеет компоненты, которые сжирают любую органику. Есть там специалисты и любители закусить самой несъедобной органической дрянью. Да и металлам в таком адском месиве, иногда сильно не здоровится. Следовательно, рано или поздно, дружный коллектив, населяющий грязь, съест и меня. По предварительной прикидке, на это нехорошее дело сообществу оглоедов потребуется минут десять-пятнадцать. Получается, что вряд ли я проживу дольше. Нужно, что-то делать…

И я начал собирать в кулак остатки воли - этих остатков оказалось с гулькин нос, но все-таки хватило, чтобы сделать первую попытку зацепиться правой рукой за ближайшую лиану.

Лучше бы я этого не делал… Смотреть надо за что хватаешься! Весь ствол тонкой плети оказался сплошняком покрыт пяти миллиметровыми острыми иголками. Ладонь обожгло болью и по запястью потекла кровь. Твою мать… Но, как ни странно, иглоукалывание взбодрило. Туман в голове растаял и я отчетливо осознал… что жить мне осталось всего ничего.

И тому были все основания. Левая рука повреждена, чтобы привести ее в норму, потребуется как минимум несколько часов. Правая рука искалечена колючками, но это полбеды - самое главное, кроме как за колючую лиану, мне этой рукой и зацепиться-то не за что. Правое колено выбито напрочь и работает еле-еле. Опереться на него будет себе дороже и в полной мере оно восстановится нескоро… Поврежденный позвоночник, сломанные ребра, внутренние повреждения и кровоизлияния, синяки, гематомы, царапины. Полный букет удовольствий и отлежаться в грязи я не могу… вот-вот съедят.

Так что - заказывай гроб дорогой товарищ!

Сдается, на короткое время я снова потерял сознание. Очнувшись, бросил взгляд на ноги и увидел, что под штаниной, кто-то противно копошится, а к открытому участку около колена пристроились аж три пиявки. Каждая уже отсосала не менее чем по полста грамм крови. Четвертая, самая шустрая, - уже полная под самый ободок и раздутая словно первоклассный боров перед убоем, отрыгнула маленькую часть крови, которая не поместилась в животе, и отвалилась от кормушки. Она шлепнулась в грязь и сейчас пытается улизнуть куда-нибудь в затишок для спокойного переваривания пищи. Но ползти у нее получается с великим трудом. Н-да, вот что значит быть невоздержанным в еде…

Врешь, нас так просто, без хрена не сожрешь и не высосешь. Это дал о себе знать мой присмиревший было Зверь. Я, шипя от боли, согнул левую ногу в колене и постарался толкнуться ей, чтобы переместится хоть на чуть-чуть. Получилось. Затем осуществил еще три попытки лягнуть левой ногой вонючую грязь и уткнулся спиной в необъятный ствол дерева. Это его ветви при пролете с верхотуры на землю отбили мне все внутренности, повредили позвоночник и нанесли поражения прочим элементам конструкции.

Покрутив головой, зацепился левой рукой за вполне подходящую плеть тропической лианы. После чего попытался подтянуться… Стоп. Не так сразу - нужно сначала собраться с силами…

Я несколько раз глубоко вдохнул и в этот момент услышал могучий хлопок. Очень похоже на то, что лопнул гигантский пузырь. Вслед за тем послышалось продолжительное бульканье. И в следующее мгновение меня накрыла волна смрада. Непроизвольно, закашлялся, глубоко задышал, а от нестерпимой вони на глаза снова навернулись слезы. Вроде как продолжение химической атаки, но в ее более суровом варианте.

Уровень грязи стал повышаться. Вот он затопил колени моих ног и, бросив взгляд на ствол дерева, я увидел четкую полоску оставленную предыдущим грязевым потопом. Кайма как раз проходила на уровне кончика моего носа. По всему получалось, что девятый вал дерьма явление циклическое, и мне предстояло в ближайшее время захлебнуться в грязной жиже… ну уж, нет. И я дернулся вверх.

Со второй попытки, цепляясь за лиану, удалось приподняться и встать на ноги. Так - уже хорошо. Серьезная победа. Утонуть - не утону, но сожрать еще могут. Теперь нужно делать следующий шаг. Требуется забраться на дерево и там, в ветвях, в затишке под сенью крон отлежаться. Я посмотрел на лиану, с помощью которой предстояло осуществить сей подвиг. Вполне подходящий канатик. Посмотрел вдоль нее вверх. Где-то на уровне третьего стандартного этажа панельной многоэтажки у дерева образовалась первая, самая низкая ветвь.

Был бы здоровым - взлетел бы на эту ветку легкой птичкой. Сейчас же… как до Луны добраться. Но другого пути нет. Так, что флаг тебе в руки Панкрат, и с криками ура, вперед!

Я вцепился зубами в лиану и перехватился правой рукой. Подтянулся на полметра, с остервенением вцепился зубами в древесный ствол и снова повис на растительном канате, намертво зажав его челюстями. Опять перехватился… Десять метров вверх - примерно двадцать подтягиваний. Хватит ли сил? Должно хватить.

Все что происходило дальше, было как в тумане. Тупо и однообразно, через силу. А в самом конце, исключительно с помощью благосклонного ко мне святого духа. Во рту же, как напоминание, осталась лишь нестерпимая горечь, ошметки лиановой коры и яркий транспарант в голове с числом, которое, видимо, было общей суммой подтягиваний. Сумма почему-то равнялась сорока четырем. Кажется, ближе к концу подъема я потерял сознание, но движение вверх не прекратил… Как это происходило вспомнить не могу. В голове бегущей строкой пронеслось, - круто, блин. Экий ты Панктрат молодец-удалец… и снова выпал в осадок, но уже надолго.

Очнулся в очередной раз от боли. В глазах таял розовый туман и проступала картина первого яруса тропического леса - стволы деревьев с разноцветными пятнами плесени, похожими на сопли лишайниками, беспорядочная сеть из переплетения лиан и отдельные проростки молодой поросли. И как насмешка, - на рукаве сквозь звенья кольчуги пробиваются два ростка эпифаллов. Таким только дай волю - сожрут живьем и потом будут буйно колоситься на остатках тела.

Все эти мысли вяло ворочались в голове, когда я лежал на шершавой коре толстой ветки дерева, прижавшись к ней щекой и свесив по сторонам вниз ноги и руки. Все-таки я забрался, блин! И как только смог? В голове мелькнуло воспоминание про корову в бомболюке… захочешь жить еще и не так раскорячишься. Я непроизвольно хмыкнул. Но из этого ничего толкового не получилось - челюсти и горло свело судорогой… что называется, - перетрудил.

Но вот опять, щеку обожгло болью, я скосил глаз и увидел, что рядом с носом проложили тропу муравьи-гиганты. Плотной колонной, в прямом - порожняком, в обратном направлении нагруженные черте чем, двигались черные как антрацит шестиногие воины. Своей левой рукой я перекрыл им путь, но к моему счастью, это не было воспринято как серьезное нападение. Кусачие трудяги просто стали перетекать ручейком через рукав кольчуги. Возможно, они попробовали титановые кольца на зубок. И результат им не понравился - в месте их переправы через плечо, плетение у моей защиты было 'шесть в одно'. Так что пролезть через металлическую загородку - это им не по зубам. Но настырные шестиноги не оставляли коварных замыслов - то один, то другой муравей выбивались из общего сплоченного строя и с бешенством берсеркеров налетали на посторонние предметы. Периодически, таким предметом оказывалась моя щека… и боль от укуса была нестерпимой. Я зажмурился - тупые изуверы, мля!

К счастью, их настойчивые атаки помогли очнуться до времени. И это хорошо. Чтобы собраться с силами, я попытался стиснуть зубы и непроизвольно застонал. Блин! Правый верхний клык шатался, нижняя челюсть болела, как после удара штангой, во рту какие-то ошметки и нестерпимая горечь. Вот они последствия нетрадиционного лазанья по лиановым канатам. Всхлипнув от жалости к самому себе, попытался проверить состояние конечностей. Болит все, но ноги и руки шевелятся - это уже достижение. Самое главное - паралич не грозит.

Тревога слегка отпустила, я расслабился и открыл второй глаз. От сплоченной группы муравьев отделился очередной каратель и нацелился попробовать мою щечку на вкус. Я посмотрел на него с ненавистью и совершенно непроизвольно нанес этой маленькой кусачей твари ментальный удар. Есть. Создалось полное впечатление, что ядовитая козявка попала под порыв ураганного ветра. Ее не сдуло с ветки только потому, что муравей вцепился челюстями в кору дерева. Знай наших! Развивая достигнутый успех, прижал невидимой рукой муравчика и надавил. Как следствие, - его буквально размазало по дереву… размазало, но не раздавило.

То-то же. Не забывайте все - я Панкрат. Великий и Ужасный. Ха, - но раз ты Панкрат, то почему действуешь так прямолинейно? У тебя же есть пока голова на плечах. Думай!

Ментальное воздействие приводит обычно к поведенческим последствиям. Оно действует непосредственно на живой организм и его нервные клетки. То, что муравей растекся по стволу, это не значит, что я надавил на него физически. Просто его махонький мозг воспринял приказ и выдал соответствующий сигнал мышцам. Только и всего. Нужно учесть эту особенность.

Собрав в комочек остатки сил, попытался представить себя маткой в муравейнике. А раз так, то меня нужно лелеять и защищать. Сплоченный строй работяг в поле зрения развалился и все отдельные представители муравьиного сообщества суматошно забегали по ветке. Но это оказалось все, на что я был способен… Силы иссякли полностью. В организме в очередной раз перегорел предохранитель и я провалился в беспамятство.

Не знаю, сколько времени находился без сознания, но очнулся в гораздо лучшем состоянии. Пока спал в лесу прошел дождь, он здорово отмыл меня от грязи. Видимо надо мной опрокинули целую цистерну с водой.

В свою очередь, мой личный Зверь, сидящий внутри, свою работу знал туго. Все время пока находился в отключке - он занимался ремонтом тела. Повреждений имелось масса, разной степени тяжести, но зверюшка проявила и избирательность, и настойчивость. Не открывая глаз, я уже мог шевельнуться и повернуть головой. Отлично.

Глубоко вздохнув, открыл один глаз. Немая сцена! Напротив лица, повернувшись ко мне спиной, пошевеливая усиками и головами со страшноватыми жвалами, плотной шеренгой выстроилась муравьиная рать. Ну, надо же. Меня взяли под защиту! Так сказать, - охраняют мамашку свою! Ай да Панкрат, ай да сукин сын. Уговорил во сне, улестил-таки шестиногов.

Воспрянув духом, снова попытался оценить состояние организма. В принципе, я уже был способен двигаться на карачках и размахивать обеими руками. Явный прогресс. Вот только в районе лодыжки свили себе гнездышко какие-то паразиты. То ли личинки мух, то ли целый клубок пиявок, но жировали они знатно, и в пищу им шло мое молодое и жилистое мясо. Да и проростки эпифаллов нужно убирать, а то они уже заметно подросли. Устроили, понимаешь, себе огород на моей руке.

Все это баловство нужно прекращать! Я уже привычно потянулся сознанием к муравьям и вызвал пожарную команду. От общего строя обороны отделилась клыкастая банда и со всех своих шустрых маленьких ножек бросилась на помощь.

Не прошло и десятка секунд, как под штаниной разгорелся бой. Я буквально до состояния полового экстаза наслаждался, ощущая, как муравьиный спецназ налетает на паразитов, и начинает рвать их на куски. Второй отряд, также успешно, делал прополку на рукаве. Молодцы ребятки, так их сукиных детей! Я, ваша мамашка, вами довольна.

На полумрак нижнего этажа тропического леса стала наползать ночь. Через полчаса полностью стемнеет. Усталость снова взяла свое и я заснул - пусть пока и не самым безмятежным сном.

Сон мой был мутный, отрывистый и очень необычный. Кажется, я находился в каком-то дупле, в полной темноте, а вокруг меня суетились черные сгустки-тени. На моей спине, подобно наросту, имелся невесомый панцирь-аура. Темные тени являлись его составляющими, как пластинки панциря черепахи. Аура была живой и постоянно росла. От нее периодически отваливались маленькие частички - тени. Каждая тень имела двойника, который оставался со мной. В свою очередь, двойник существовал в контакте со своим близнецом.

Все поведение близнецов-теней определялось моими неосознанными желаниями. Но главное из них, чтобы мне было хорошо, и окружающий мир я воспринимал очень просто - по принципу 'теплее, еще теплее'. Однажды мне стало очень холодно, когда полумрак моего существования на короткое время осветил внимательный взгляд. Он разглядывал меня некоторое время и я постарался спрятать свою человеческую сущность как можно глубже. И чужой недобрый взгляд не увидел и не узнал меня.

Правда, долго находиться в таком состоянии я не мог, постоянно мешали какие-то атавизмы. Все-таки, по праву рождения - я человек. И в полной мере осознав это, при первой же возможности проснулся в холодном поту.

В первое мгновение потребовалось колоссальное усилие воли, чтобы не заорать благим матом от страха… в мой полуоткрытый рот забралось около полусотни мурашей, которые чувствовали себя в нем как дома. Напрашивалась полная аналогия с трупом… Я постарался успокоиться и вспомнить, что это мои надежные солдаты. Ну, устроили муравьи во рту общественную столовую - так ведь для моего же блага. Видимо, был приказ во сне покормить мамочку. Спасибо нужно говорить, а не ругаться. Но все равно, с трудом сдержал позыв на то, чтобы выплюнуть кормильцев вместе несъедобной для человека дрянью, которую они мне наволокли в рот и выдал мысленную команду своим работягам, что 'кормить меня не нужно. Сыт я, дескать, по горло и надо бы покинуть кормовую площадку. Подобру-поздорову'. Со второго раза это получилось, хотя, видимо, шло вразрез со всеми инстинктами мурашей.

Судя по редким лучикам солнца, проникшим под полог леса, время было далеко за полдень. Однако, проспал я очень даже нехило. Быстро пробежав внутренним взглядом по организму, понял, что, если и не совсем здоров, то очень близок к этому. По крайней мере, я не видел никаких проблем для себя, чтобы забраться на самую верхушку дерева. Сделать это хотелось и, чем быстрее, тем лучше. Уж больно воняло дерьмом от слякотного болота внизу. Хотя, в какой-то мере, я успел притерпеться к запаху.

Осмотревшись вокруг, понял, что, кажется 'перетянул' на свою сторону большую часть муравейника. Вокруг меня суетились десятки тысяч маленьких бойцов и работяг. Со стороны это должно было выглядеть немного жутковато - человеческое тело, облепленное муравьями. Но эта муравьиная забота, если и не спасла мне жизнь, то, уж точно, намного облегчила выздоровление. Я был благодарен лесному народу. И, чтобы не навредить, теперь нужно без спешки все вернуть на круги своя… И я приступил к восстановлению разорванных материнских связей. Благо, теперь, очень хорошо представлял, как это сделать.

На все про все потребовалось полчаса. Муравьи восстановили свой первоначальный общественный строй и радовали мне взор сплоченными рядами, направляясь по сучку за питанием и обратно. Я собрался с силами и уселся на ветку верхом.

Так, посмотрим, что же у меня осталось от снаряжения. Во-первых строках имеем неприятность - я в очередной раз потерял свой кинжал. Он вылетел из руки в момент первого, самого страшного удара о дерево. Искать его в грязи бесполезно… с концами. С астрономической степенью вероятности он упал на землю и утонул в дерьме. Далее, я остался без рюкзачка. Как я смутно помню, он зацепился при пролете за ветку и одна из лямок порвалась. Дальше, я, никак не владея собственным телом, благополучно выпал из второй лямки. Может он тоже на земле, но, повертев головой, отметил, что визуально я его не наблюдаю. Так что - есть надежда, что он остался висеть где-нибудь на верхотуре, зацепившись за сучок. Все остальное снаряжение, вроде, на месте и в полном порядке. Это радует, если только не брать в расчет, что вывалялся я в грязи, как свинья.

В общем, на нижнем ярусе меня уже ничто не держало и, выбрав подходящую лиану, я полез вверх. Чем выше поднимался, тем проще было лезть. Дерево начало активно ветвиться и, поднявшись на высоту десятого этажа, полез вверх уже по стволу, используя ветки в качестве ступенек. Здесь я и наткнулся на свою потерю. К моей великой радости рюкзак висел на обломанной ветке.

Сняв рюкзак с ветки, заглянул внутрь. Вещички частично смягчили первый удар, в результате котелок оказался прилично деформированным. Хоть я и не жестянщик, но это можно исправить. Самое главное не сломалась катушка спиннинга. Так что, потери можно считать минимальными.

А раз так, то повеселел и решил сделать остановку, чтобы поправить снаряжение. Руками выправил стенки котелка, затем уселся поудобнее, достал нитку с иголкой и приступил к ремонту лямки.

На этом ярусе леса находиться было гораздо приятнее. Смрад нижних этажей уже не так тревожил обоняние, а временами так вообще исчезал, когда с самого верха прорывался легкий ветерок. Вокруг светлее и сквозь зеленую пелену листьев и ветвей нет-нет, но проскользнет шустрый солнечный зайчик.

Чувствуя себя еще не полностью здоровым, я не очень торопился. Закончив ремонт и собрав вещички, еще посидел в полной расслабухе на удобной развилке минут пятнадцать, прислушиваясь и приглядываясь к жизни тропического леса. Сказать, что результаты наблюдения успокоили, не могу. Было нечто, как в ближайшем, так и дальнем окружении, что вызывало чувство тревоги… Может абсолютная чужеродность или скрытая угроза человеку? Не знаю.

Отложив до времени свои подозрения в сторонку, надел рюкзачок и полез дальше. По предварительным прикидкам, до самого верха еще оставалось подниматься метров двадцать.

Остановился лишь, когда толщина веток перестала вызывать доверие. Как оказалось, дерево, на которое я забрался, являлось далеко не самым высоким в лесу. С двух сторон его подпирали настоящие гиганты. Их верхушки были выше метров на пятнадцать и до ближайшего из них рукой подать.

Я достал свой фирменный крюк на веревке и выбрал самое высокое из этих двух. Отыскал в мешанине ветвей подходящую ветку и, крутанув крючок, метнул его с целью зацепиться за нее. Есть! Подергал, проверяя надежность, и классно исполнил трюк из арсенала Тарзана, переносясь с одной ветки на другую. Аж, самому понравилось. После чего полез еще выше, но уже по другому дереву.

На самой верхотуре передо мной открылся завораживающий вид. Бескрайнее море леса на запад, север и юг. На востоке в лесу имела место быть большая проплешина, примерно по размеру трех футбольных полей. Причем не поляна, а именно проплешина - голое пространство без всяких признаков травы и кустов, залитое желтым поносным дерьмом. Но ветер здесь наверху был северный, он сносил все флюиды от навоза в сторону и на этой высоте смрад от вонючей грязи практически не ощущался. Однако, создавалось общее впечатление, что лысое место в лесу, является неким центром. Сверху хорошо видно, - от поляны в радиальном направлении, секторами, отходили своеобразные просеки - участки леса, имеющие примерно одинаковую высоту.

Орлиным взором оглядывая далекие горизонты и ориентируясь на макушки деревьев, я насчитал таких радиальных выбросов восемь. У каждой был лес разной высоты - от самых маленьких проростков до настоящих гигантов. Если брать центр поляны за начальную точку отсчета, самые высокие деревья сейчас находились на южном направлении. Там, по предварительной прикидке, высота деревьев составляла около ста метров. Сам я пребывал на участке леса метров на десять-пятнадцать ниже этой отметки.

С удобством расположившись на развилке ветвей, постарался расслабиться и отдохнуть. В порядке очередности, прежде всего требовалось довести лечение до конца. Побаливал позвоночник, чувствовались остаточные явления в колене и локте, еще не полностью срослись два ребра… В общем, было чем заняться. Я прикрыл глаза, устроился в свободной позе и целенаправленно приступил к оздоровлению.

Уже в сумерках констатировал - из болезненных явлений остался не залеченным лишь позвоночник. Я переместился в еще более удобное место, зацепился лямкой рюкзака за сучок, чтобы не дай Бог не сверзиться вниз ночью, и благополучно отошел ко сну.

Утром меня разбудил уже знакомый звук хлопка. Как сразу стало понятно, в центре проплешины лопнул гнойный нарыв. Внешне, это выглядело подобно тому, как из грязи вверх долгое время выпирал гигантский воздушный шарик. В конце, когда он достиг тридцатиметрового размера, его будто проткнули невидимой иголкой. Образовавшуюся грязную рану на его месте в центре рыжего болота, затянуло, но на пятачке, где произошла катастрофа, тотчас же, стали появляться и лопаться с тихими хлопками более мелкие пузыри. Их было много. Затем из-под земли мощным и медленным, каким-то даже можно сказать, - ленивым потоком, ударил грязевой гейзер. В результате его деятельности, на поляну и окружающий лес начало изливаться целое море дерьма. Как оказалось, все это было прелюдией к началу в некотором роде трагических событий.

Я с интересом разглядывал загадочное явление природы, когда мимо меня с отчаянным воплем, вращаясь во всех трех плоскостях, пролетел человек. От неожиданности я чуть было не сверзился с ветки. Бедолага двигался примерно по той же траектории что и я днем раньше. Но ему в отличии от меня не повезло. Он пушечным ядром прострелил кроны деревьев, посшибав тонкие веточки, и со всего маха вмазался в центр проплешины, плесканув в разные стороны грязью. До меня долетел громкий 'бульк' и крик ужаса несчастного прервался. Сразу же за этим почином, с разных сторон, из ниоткуда, в вонючее болото полетели еще тела.

Эта бомбардировка продолжалась примерно полчаса. Как я смог заметить, в обстреле участвовали человеческие тела обоего поля, всех возрастов, живые и мертвые. Несколько раз пролетали кони и крупный рогатый скот. Но это было скорее исключение. В общей сложности в болото ухнуло несколько сотен тел… Я быстро сбился со счета. Чем-то это походило на заправку адского котелка с похлебкой…

Довольно скоро я понял, что тела летят в дьявольский котелок, не а бы как, а с вполне определенных направлений. И, если отследить азимуты траекторий, то можно, видимо, получить некоторое представление о чужих порталах. Точнее - о их распределении по сторонам света и количестве. Больше всего болото подвергалось обстрелу с запада и юга. Скорее всего там присутствовало максимальное количество человеческого материала, требующего утилизации. Я хмыкнул, подумав о Земле, - тенденция, однако.

Тем временем создавалось впечатление, что с каждой новой жертвой проплешина созревала и обретала новые свойства. И у нее явно возрастал градус активности. Это выражалась и в количестве пузырей, и в общем волнении на глубине. С какого-то момента проплешину стало распирать как квашню и кипящее болото удивительным образом сделалось похожим на грязно-желтое тесто, раздуваемое в результате работы дрожжей. Но вот, по этой опаре побежали локальные волны. По внешнему виду это напоминало могучие океанские валы. Они, как морской прилив, в отдельных местах наваливались на окружающий поляну лес, а затем откатывались назад, подобно волнам прилива и отлива. Довольно быстро выяснилось - опара действовала целенаправленно. Она искала точку прорыва. Ей был нужен самый высокоствольный участок леса. Наконец, эмпирически, такой участок был определен и произошел выброс…

Гора теста из грязи навалилась на границу леса самой высокой волной, затем ее прорвало на гребне и из нее хлынуло полчище белых червей, очень похожих по внешнему виду на опарышей, но размером с приличный кабачок. И это были еще те оглоеды-кабачки. Неудержимым потоком они вломились в лес и стали жрать, и расти прямо на глазах, уничтожая и переваривая на своем пути всю древесную растительность.

Через сотню метров, первые в ряду, достигли размеров поросенка, а метров через пятьсот, они уже ничем не уступали по габаритам первоклассному борову. И эта оголтелая орава ломилась через лес наподобие лесного пожара. Только гораздо страшнее и эффективней.

В результате их 'работы', некоторые деревья даже не могли упасть на бок. Они исчезали стоя, так быстро их объедали снизу. Создавалось полное впечатление, что они, как стойкие оловянные солдатики, тонут в земле. И еще я заметил, что, достигнув размеров призовой свиньи, эти личинки мух-переростков, начинают зарываться в землю. Но это относилось к первым рядам, там где была пища, прочая же молодежь с галерки никуда не сворачивала и перла, с угнетающим душу тонким визгом вперед, в расчете занять место в первых рядах. Временами, какой-то из нетерпеливых издавал особо неприятный вопль - наподобие как ножом по стеклу. В результате начинало ломить зубы, а по спине пробегали мурашки размером со спичечный коробок. Б-р-р. Но я не в силах был оторваться от зрелища, еще долго наблюдал, как эта сплоченная команда голодной саранчи, удаляется от проплешины. Ее путь был хорошо заметен по исчезающим верхушкам деревьев.

Все время пока смотрел на эту вакханалию, раскрыв рот, я поеживался и благодарил Господа Бога, что обжоры-опарыши не ломанулись в моем направлении. Может я смог бы отбежать в сторонку… а может быть и нет! И если честно, то уж точно - нет.

Кстати, а ведь получается, что меня непросто так затянуло в ловушку Бешеных джунглей. Меня вполне конкретно выкинули в мусорную корзину или помойное ведро. Так сказать, - очень надежно и вполне осознанно вычеркнули из списка живых. Кто-то очень постарался, а может и не старался, и сделал это походя, но в любом случае - выжил-то я чудом. А смерть моя была бы ужасна. Одно радует - мучился бы недолго. Н-да, дела.

Когда последние вальщики и жральщики леса скрылись за горизонтом, я обратил внимание, как на голом, еще почему-то дымящемся месте, оставшемся после прохода банды проглотов, появляются ростки. Молодая поросль на целине шустро пошла в рост. Даже на первый взгляд, они по скорости прироста в несколько раз обгоняли молодой бамбук. Чудны дела твои Господи.

Но это уже был неопасный и почти естественный процесс. Можно не обращать на него внимания и, наконец, заняться собой и своим спасением.

Так, - задача номер один - местоположение. Где я и в какую сторону нужно двигать из этой глубокой задницы. Судя по всему, я в так называемых Бешеных джунглях. Если это так, то у меня одна дорога - на север. Причем, если не изменяет память, размер территории занимаемый этим тропическим лесом составляет пять-шесть тысяч километров в диаметре. Значит, если я в центре, то до ближайшего храма или до реки Чайна около трех тысяч. Судя по высоте солнца, я почти на экваторе, но без гномона, слово 'почти' - это лучшее, на что можно рассчитывать в плане определения координат. Да и нужен ли мне гномон? Не уверен. Ну, буду знать, что вместо трех тысяч нужно пройти две тысячи километров. Что это меняет? А ничего. Снимки из космоса здесь тоже ничем не помогут - я просто не смогу привязаться, нет здесь никаких ориентиров - однородное и бескрайнее море леса. Так что путь у меня один - строго на север и по возможности не отклоняясь в стороны. Вперед на севера… и с песней!

А если более конкретно, то нужно преодолеть этим курсом лес. Когда на пути встретится речка, построить плот и сплавиться по ней. Лесная река донесет меня до Чайны.

Как мне помнится, и, судя по количеству притоков, основная масса рек в джунглях течет на север. Здесь, в этом зеленом тропическом аду начало начал главных наполнителей рек восточной части континента. Затем мне нужно переплыть Чайну и по левобережью реки на своих двоих, где галопом, а где рысью, вверх по течению до предгорий. Там на реке уже населенные пункты. Здесь у людей можно и дорогу спросить, например, до городка Берес. Потом купить, взять напрокат или отобрать силой лошадь и уже верхом со свистом наметом добраться до храма.

По самым скромным прикидкам, если мне не повезло с начальной точкой, то такое путешествие потребует не один месяц. Попал я таки, в вагон для не курящих! Укатали сивку крутые горки. Но будем надеяться на лучшее. Может я сейчас не очень и далеко от Чайны. Так что тут все понятно.

Теперь, как перемещаться в этой чертовой мешанине ветвей? Идти по земле, шлепать по грязи, цеплять на себя различных паразитов типа пиявок, проламываться и прорубаться сквозь заросли лиан и эпифитов, не имея мачете - последнее дело.

Можно попробовать использовать мой фирменный крюк на веревочке и цепляясь им за ветки 'перелетать' с сучка на сучок наподобие Тарзана. Один раз это у меня здорово получилось. Вот только технологию такого движения нужно сначала доработать, а затем и довести до автоматизма. Я вынул крюк, оглядел его с разных сторон и решил поэкспериментировать.

Метнул свое импровизированное лассо на не очень далекую ветку и зацепился за нее. Хм, с глазомером у меня все нормально… Раньше, по крайней мере, я без труда попадал блесной на тридцать метров в небольшую монету. Так, - перелететь на другой сучок и там зацепиться - также проблем не будет… Акробатика у меня тоже на высоте. Но как теперь вернуть крюк обратно в руки для нового броска? Н-да. Думай Панкрат, думай.

А что, если организовать в канатике стоячую волну? Сказано сделано. Есть! Волна, пущенная по веревке, сбросила крючок с ветки. Победа! Важнейший элемент технологии перемещения по ветвям есть в наличии.

Я еще минут тридцать пробовал различные режимы своей закидушки, используя ветки на разном расстоянии и различных углах наклона.

Довольно быстро у методики обнаружился один недостаток. Он проявлялся, когда толщина ветки превышала радиус кривизны крюка. В этом случае, острие крючка или соскальзывало, что случалось нечасто, и бросок приходилось повторять, или намертво впивалось в деревяшку и тут уж в большинстве случаев приходилось возвращаться назад, поскольку вытолкнуть его обратно получалось не очень. Но эта проблема тоже нашла решение, когда я освоил волну особого типа, как от удара кнутом, и со сдвигом по фазе.

Попробовал, и приказ, отосланный по канатику, сработал в лучшем виде - крюк буквально вылетел из зацепа. А я присвистнул от удовольствия.

В общем, в моих руках оказался универсальный инструмент - одновременно и уникальное оружие, и средство передвижения. Класс!

Единственный недостаток инструмента, пожалуй, был в том, что в результате продолжительного использования, веревка могла порваться. После недолгого размышления решил подстраховаться и заплести в канатик еще две нитки 'динемы', доведя таким образом прочность на разрыв до одной тонны. Думаю, это будет нелишним.

Занимаясь этим муторным занятием, еще раз повздыхал, что вместо динемы, у меня на руках нет лучшего в мире творения русской оборонки в этой области - нити 'Армос'. Была бы у меня эта нитка на основе арамидного волокна… О-о, тогда, при тех же диаметрах, канатик держал бы две тонны. Но на нет и суда нет… И теперь уже и не будет - дорога-то на Землю в Россию заказана.

Закончив дело и смотав канат бухточкой, вложил крюк в кожаные ножны и снова присел на удобную развилку. Теперь можно передохнуть и оправиться. Небрежно откинулся назад и прислонился спиной к стволу дерева. И так, что мы имеем. Проблема перемещения решена. По предварительной прикидке, таким способом я смогу перескакивать с ветки на ветку со скоростью километров шесть-семь в час. Очень даже неплохой результат. Причем, силу придется затрачивать в два раза меньше, чем при движении пешком. И уж тем более усилия не сравнить, если двигаться по земле в этом кошмарном лесу. Далее. То, что я буду передвигаться по верхнему ярусу леса, имеет еще целый ряд преимуществ. Здесь меньше воняет, существенно ниже удушающая влажность - хорошо продувает ветерок и, кажется, намного безопасней, чем внизу. Маршрут тоже определился. Осталось решить вопрос питания и можно отправляться в поход.

Здесь я надолго задумался. Также как тропические моря, аналогичные им леса, для меня тайна за семью печатями. Ну, не рассчитывал я развлекаться в джунглях… а вот-таки попал. Но кое в чем я учел плачевный опыт плавания в теплых тропических водах. Теперь в рюкзачке постоянно имелся НЗ. Малый по весу, но калорийный необычайно: осетрина холодного копчения, икра паюсная и нарезка копченого мяса архара с пахучими травками. Так что на первое время еды хватит. Но и осетрину, и мясо нужно съесть как можно быстрее. В этом влажном лесу все испортится мгновенно. Хорошо еще, что рюкзак остался висеть на ветке, а не упал вместе со мной в грязь. Стоило биологически активному илу попасть на органику НЗ и сейчас бы в рюкзаке благоухали слякотные и синюшные кусочки мало похожие на оригинал. С герметичной упаковкой-то у меня проблемы. Точнее никаких проблем… за ее отсутствием.

А вот посмотреть на то, что эта биологическая гадость способна на многое, далеко ходить не надо. Вон, кожаные штаны все в пятнах, их словно облили местами кислотой.

Я покопался в рюкзаке, достал НЗ и кожаную фляжку. После чего вдумчиво прожевывая каждый кусок, полностью уничтожил осетрину и мясо, а на десерт и половину запаса паюсной икры. Организм должен восстанавливаться. Ему нужны калории, а также витамины, жиры, белки и углеводы.

Сложив остатки трапезы обратно в рюкзак, подумал, что рано или поздно придется переходить на подножный корм. Посему, следует повнимательнее осмотреться вокруг.

Так, посмотрим, что там у нас с фауной. Краем уха я слышал, что в дождевых лесах живут колибри, попугаи и туканы, но съедобны ли они? Вопрос. Вон, кстати, пролетела стая из десяти штук. Голубенькие крылья и розовое брюшко. Вроде бы это какаду? Еще в таких лесах обитают змеи и ленивцы. Кажется, и тех и других, употребляет в пищу местное население - индейцы. Знаю совершенно точно, что едят обезьян. Причем, все народности - и китайцы, и индейцы. На востоке, даже считают деликатесом их мозг - вскрывают черепок и черпают из головы ложкой. Этот сюжет я вынес из глубин памяти, вспомнив какую-то низкопробную кинопродукцию… Ха, а кто это у нас там висит на ветке на хвосте? Судя по цвету и общей конституции - обезьянка - по названию черная коата. Но, как-то я еще не дорос до потребления продукции мозга… в чистом виде. Мы люди северные… и у нас принципы.

И все-таки, на первый взгляд, верхний ярус леса настоящее царство птиц. Стоило мне замереть без движения на полчасика и вокруг устроили свои игры разнообразные летуны. Стаи разноцветных какаду, парочки темно-синих ара, малыши колибри перелетали с цветка на цветок роскошных орхидей. Райские птицы, совершенно потрясающие по своей красоте и разнообразию, буквально всех цветов радуги. Настоящее чудо в перьях - красные, серпоклювые, плащеносные, синие, епанчовые и двухвымпельные. Наблюдал я за этими красавцами, непроизвольно раскрыв рот и со все возрастающим интересом.

Непроизвольно вытянув руку, послал слабый сигнал роскошному летуну с розовым хвостом. Красавец не заставил себя долго ждать и с удобством устроился на пальце, продемонстрировав себя во всей красе, поворачиваясь из стороны в сторону и делая глубокие поклоны. Аполлон Бельведерский да и только. Кажется, папуасы используют такие перья для украшений. Зверье. Разве можно губить такую красоту? Хотя, когда у тебя ни рожи, ни кожи, чтобы хоть как-нибудь выделиться из толпы, то…

Краем глаза зацепил стремительно мелькнувшую с ветки на ветку серую тень. Послышался короткий писк и здоровенный паук-птицеед, настоящий монстр, по размеру больше кошки, поволок в темный уголок среди ветвей пойманную птаху. Схарчил прелестницу душегуб!

Я вздохнул и подумал, что рядом с красотой обязательно тусуются ядовитые твари и монстры с комплексами неполноценности. Чуть зазевалась райская птичка, дала слабину и ее уже пользуют во всех позах, время от времени предлагая друзьям и знакомым. Не забывая попутно, бить по лицу и вытирать о яркие перышки грязные ноги…

Однако, кушать хочется. После лечения организм настоятельно требует белков и витаминов… И желательно много. Так, посмотрим, а что там у нас едят птицы? А ели они оказывается фрукты.

Я повертел головой и обнаружил, что дерево на котором сижу плодоносит. Но плоды у него оригинальные - по размеру ничем не уступают дыне и имеют радикальный зеленый цвет. Я срезал один. Кожура у него покрыта большим количеством ворсинок. Принюхался, - по запаху вроде ничем не выделяется и, помолясь, вскрыл загадочный плод. Мякоть белая, кремообразная и волокнистая. По внешнему виду напоминает хлопок. Внутри мякоти семечки, похожие на семечки хурмы. Глубоко вздохнув, попробовал - мякоть таяла во рту, как самая настоящая амброзия, пропитанная свежим ароматом со слегка кисловатым вкусом. Умереть мне на этом месте, но, кажется, это так называемая гуанабана. Если это так то, несмотря на свою изысканность и запредельную вкусноту, питательность у плода хромает на обе ноги. Хотя, жажду утоляет в лучшем виде и в качестве десерта лучше всех.

Уничтожив этот ароматный кабачок, приступил к поискам чего-нибудь другого, более существенного и витаминизированного. Веселые и крикливые птички - розовые какаду дали наводку. Они всей своей немаленькой бандой оккупировали ближайшее дерево, буквально усыпанное желтоватыми маленькими яблочками. Что ж посмотрим, что там за фрукт такой им так пришелся по вкусу?

Я перескочил на другую ветку, сорвал гладкий плод и без колебаний сделал укус. Смелость моя подкреплялась тем, что само дерево издавало убийственный аромат, навевающий мысли о рае. Ну, не может дерево с таким запахом иметь ядовитые плоды! В принципе. Зубы у меня прорвали кожуру и погрузились кисло-сладкую мякоть нежного розового цвета. Баунти! И я приступил к планомерному уничтожению урожая райских яблочек. Силы ко мне возвращались с каждым глотком. Изумительный фрукт, чем-то он походил на гуаву. А может быть это она и была.

Насытился довольно быстро. Силы закипели крутым кипятком и мелькнула мыслишка, что повезло же разным там папуасам и индейцам. Руку протяни… и еды, как грязи. Впрочем, чему тут удивляться - тропики - душно, влажно, типичный дождевой лес.

И как будто услышав, хляби небесные напомнили о себе, подтверждая правоту моих мыслей. С небес на землю ринулся настоящий водопад. Я даже закашлялся на мгновение, захлебнувшись в потоке воды. Хочешь - ни хочешь, а находился я посреди вечнозеленого дождевого тропического леса. Со всеми вытекающими из этого последствиями и удовольствиями.

При всем при том, был здесь и положительный момент, - используя широкий лист дерева с ложбинкой, я прополоскал рот и буквально влет наполнил свою фляжку чистой дождевой водой. Затем попробовал окончательно смыть с одежды все остатки грязи, которую подцепил, когда плавал в болоте на нулевом ярусе леса. Вроде получилось.

Переждав катаклизм, встряхнулся, как вылезший из воды пес, и от полноты чувств, радуясь, что остался живым и относительно здоровым, кинул в пространство вопль голодного леопарда, вышедшего на охоту, предупреждая всех и каждого - не замай, себе дороже будет! Затем, побежал по толстой ветке, которая отходила от ствола в направлении на полночь.

Добравшись до тонкой части, метнул крюк, дернул, проверяя надежность опоры, и перенесся между деревьями сразу метров на пятьдесят. Круто! Ловко приземлился на толстый сучок, щелкнул канатиком, создавая стоячую волну, освободил крючок и шустро собрал веревку бухточкой. С сучка перепрыгнул на подходящую ветку, ведущую в нужном направлении, и пробежал по ней, двигаясь на север. В конце не стал метать свою цеплялку - следующее дерево располагалось вплотную. Просто козленочком перескочил и продолжил движение в выбранном направлении… И так, продолжалось целый час, в цикле - метнул, дернул, перенесся, освободил, перепрыгнул, пробежал и снова метнул…

Ветки редко находились на одном уровне и строго в нужном направлении. Это подвигло на усложнение полета с сучка на сучок. Через некоторое время я наловчился во время полета перемещаться по веревке вверх-вниз. Если нужная ветка находилась выше, то еще в полете карабкался вверх, если ниже - скользил вниз. Иногда, перемещению веревки среди ветвей мешал сучок толщиной в руку или меньше. Тогда, чтобы не двигаться в обход, метал крюк и перешибал преграду режущей кромкой крючка… к чертовой матери.

А дальше мне потребовалась остановка для того чтобы внести некоторые изменения в экипировку. Во-первых, я надел перчатки, которые использовал обычно при стрельбе из лука. Во-вторых, по здравому размышлению, решил усилить перчатки, прошив их хватательную поверхность 'динемой'. Это резко увеличит их срок существования. Хотя, все равно, несмотря на все мои изыски, очень скоро они просто развалятся. Нужно придумать, что-то кардинальное. Стоп! Почему не работают твои извилины Панкрат? Все твое поведение, в настоящий момент определяется исключительно историческим опытом и инертностью мышления. Так как ты поступаешь сейчас, ты мог поступать в прошлом. И это было бы правильным. Но теперь у тебя есть новое качество. Поэтому ты обязан действовать по-другому… Как нас учили классики, - мы пойдем другим путем…

Надо просто нарастить на ладонях шершавые мозоли как у шимпанзе? Дешево и сердито. Сказано - сделано. Немного поэкспериментировав, получил отличную естественную защиту хватательных поверхностей. Теперь степени жесткости моих ладоней позавидовал бы потомственный крестьянин в десятом поколении. Попробовал метнуть крюк и выяснил - слегка переборщил, получилось жестковато. Снова поработал над ладонями, проверил - то, что надо! Ну, а теперь вперед и с песней.

Я быстро втянулся. Временами во время полета екало сердце, скользила нога в момент упора, потрескивал сучок, выдерживая вес тела… И все-таки мне было легко и весело. Тело работало как высокоточный часовой механизм… и, перелетая с ветки на ветку, чувствовал себя птицей и был по-настоящему счастлив.

Периодически останавливался и забирался на самую верхушку наиболее высокого дерева в округе. С этой верхотуры внимательно осматривал окрестности. Как человек очень недоверчивый, я проверялся на предмет наличия преследователей. Ну, и старался по косвенным признакам определить, протекающую где-либо поблизости речку.

Постепенно складывалось твердое убеждение, что тропический лес поделен на участки, каждый из которых служил для решения какой-то одной вполне практической задачи. На этих участках преобладал определенный тип биологических объектов. Предназначение большинства было не понятно, но были и известные растения. И некоторые из таких 'решений' вызывали удивление.

Например, по дороге попался пятачок леса, густо заросший эпифитом анзеллия. Этакая маленькая плантация леопардовой орхидеи. В Африке колдуны делают из нее 'контрацептивы', которые способны помочь в этом деликатном и сугубо интимном женском деле, но почему-то только незамужним женщинам. К чему бы это? Или участок со стангопеями. Они, как известно, выделяют весьма специфический наркотик, продлевающий жизнь. Достаточно вколоть вытяжку этого растения человеку только-только отбросившему коньки и еще тепленький труп зацепится за этот мир обеими руками. Он будет ходить как живой, но с закрытыми глазами. И продолжаться это безобразие будет несколько дней, а при удачном раскладе и пару недель!

Отдельно следовало выделить орхидеи - драконы и дракулы. На этих монстров просто невозможно было смотреть без содрогания - химеры с головами льва, козы, змеи, лохматой головы или телом паука. Гротеск и эксцентричность, но если приглядеться повнимательнее - имела место внутренняя красота и совершенство.

И еще я обратил внимание на одну любопытную закономерность - в этом лесу все было крайне функционально и узко специализировано. В первую очередь это относилось к опылителям цветов. Может я чего-то не заметил или не понял, но каждый цветок имел своего опылителя - насекомые, перепончатокрылые, птицы, мыши.

Здесь я подглядел за колибри и обнаружил, что им очень по душе нектарники громадных по размеру белых цветов с розовыми пятнышками. У этих монстров к цветку как бы подвешено маленькое вытянутое ведерко объемом примерно в пятьдесят миллилитров. Судя по активности птиц, то, что находилось внутри, было и вкусно и питательно. Кажется, это один из видов кориантесов. Я решил проверить и попробовать… О-о, это было нечто. Отламывая от цветов маленькие рюмочки, я опрокинул в себя не менее тридцати штук. В каждой находилось грамм по пятьдесят изумительного по вкусу нектара. Выпил бы больше, но понял, что в коктейль замешан какой-то легкий наркотик. Посему, с глубоким вздохом сожаления и не очень адекватно воспринимая окружающую действительность, прекратил поглощение дармовой выпивки. Но все равно - это было здорово!

В один из осмотров с верхушки дерева окрестностей обратил внимание на характерные радиальные полосы леса. Не составляло никакого труда догадаться, что когда-то полосы имели свое начало на проплешине. Очередной проплешине. Правда, степень запущенности позволяла предположить, что в этой местности, прорыва 'опарышей' не было чрезвычайно давно… по меркам тропического леса, где все растет как на дрожжах. Так сказать, - выдохся грязевой вулкан… И все равно, предполагаемое место расположения поляны вызывало чувство пусть не страха, но беспокойства и опасения.

Однако, для бешеной собаки сто верст не крюк. Я решил сойти с прямого пути и заглянуть на так меня заинтересовавшую точку в лесу. Вдруг там обнаружиться что-то новенькое.

По дороге обнаружил очередное дерево, активно объедаемое птицами. Кое-что съел, но в основном набрал в маленький котелок плодов похожих на желтые сочные помидоры. В отличие от томатов, они имели сок зеленого цвета и по вкусу одновременно напоминали ананас, клубнику и помидор. Потрясающе вкусно. Чем-то они смахивали на плоды торонха, произрастающие в Центральной Америке.

На окраину поляны выскочил ближе к вечеру и с удобством устроился на дереве. Нужно отдохнуть, понаблюдать и за одно, спокойно перекусить плодами.

Неторопливо насыщаясь и изредка поплевывая вниз, я следил за обстановкой на поляне. А наблюдать было зачем. Я был сильно заинтригован тем, что увидел на проплешине.

Здесь не было грязевого болота, а имела место быть ровная лужайка расчерченная квадратами огородов. В центре четыре низеньких и круглых хижины. Чем-то они были похожи на пузатые белые грибы - круглые плетеные стены и овальные крыши из громадных пальмовых листьев. Все четыре сооружения имели разный размер - мал мала меньше. Над крышей самого маленького домика вверх поднимался дымок. Три четверти площади поляны заняты лоскутами хорошо ухоженных огородов. Судя по буйству зелени и ее разнообразию, урожаи с огородов снимались великолепные. Если не сказать, - уникальные! На одном из участков, склонившись к земле, работали три женщины. Из одежды на них были лишь длинные цветастые юбки. Ни мужчин, ни детей в поле зрения не было.

В самый разгар наблюдений засек, как из зарослей с противоположных сторон поляны вышли два человека. Они не прошли и десяти шагов, как их заметили женщины. Дружно заголосили от ужаса и с криками.

– Горбатый идет! - бегом бросились к хижинам.

Из домов высыпали люди. Старик, две женщины и семеро детей разных возрастов. Дети бестолково заметались по маленькой площадке между хижинами. Наконец, самый взрослый паренек не старше десяти лет решился и кинулся к лесу, выбрав направление, как ему казалось, свободное для бегства.

Заметив его побег, ближайший из нападающих повел себя странно. Он вскинул руку вверх и плавно опустил ее, указав на парнишку. Тотчас у него над головой сформировалось, как мне показалось издалека, маленькое рыжеватое облачко, и прянуло по направлению, которое указывала рука. Парень не пробежал и десятка шагов. Облако настигло его и закружилось вокруг головы. У мальчишки подкосились ноги, он упал и закричал - страшно и жалобно. Рыжее облачко покрутилось рядом с ним и вернулось обратно.

Но наука не пошла впрок. Примеру паренька последовала девчушка, примерно того же возраста. Она побежала в другом направлении. Но колдун снова махнул рукой и в направлении девочки полетел еще один клочок рыжего тумана. Он быстро догнал беглянку и закружился вокруг ее головы. Девочку охватил столбняк и она встала, повесив голову. Затем, как под гипнозом, повернулась в пол-оборота и с опущенной головой пошла обратно. Мистика и колдовство! Неужели я столкнулся с эльфами и их загадочной магией?! Чего-то внешне они не дотягивают до 'дивного' народа. Типичные лысые оборванцы и по всем повадкам - шпана. Хотя, кто знает, может это и есть их истинное лицо… а в книжках как всегда слегка привирают.

Я попробовал повнимательнее присмотреться к фигурам, которые вызвали такую паническую реакцию у местного населения. Внешне, они имели свои особенности. Оба одеты в длинные халаты защитного цвета и имели на спине, как мне показалось, рюкзаки. Точнее, это были большие, круглые мешки светло-серого, почти белого цвета.

Далее события развивались следующим образом. Старик, женщины и дети упали на колени и склонили головы. Один из нападающих сделал крюк в сторону и за волосы притащил мальчику, бросив его рядом со всеми. Затем один горбатый поднял старика с колен, а второй снова вызвал облако. Причем, рукой он указывал на причинное место старосты, куда и влетел рыжеватый подарок. Старика от боли выгнуло дугой и он заверещал фальцетом. Нечто похожее я слышал лишь раз, когда после выстрела, оставил подранком зайца. Так еще может кричать смертельно раненный ребенок. Вот и не верь после этого в магию! Я почесал в затылке и решил пока не разберусь не вмешиваться в ситуацию.

А события шли своим чередом. Истязание старика продолжалось не долго, от силы несколько минут. Затем горбатые выкрикнули команду и две женщины подхватили под руки паренька. Они поставили его на ноги и удерживали пока горбатые внимательно осматривали свою жертву. На это у них ушло минут пятнадцать.

Все это время я судорожно пытался разобраться в обстановке. И, кажется, понял. Рыжий туман это было не атмосферное явление и не магические флюиды. Это были осы. Здоровенные и злобные шершни. Белые шары на спинах мужиков - их гнезда. Судя по размеру гнезд, внутри должна обитать целая туча свирепых насекомых, аномально крупного размера.

Нападающие ухитрились договориться с осами и управляли ими. Круто!

Я потянулся своим вниманием к одному из гнезд. Кой-какой положительный опыт управления насекомыми у меня был. Правда, связан он с муравьями, но принцип скорее всего один и тот же. Здесь тоже имелась матка. Наверняка она сидит в гнезде. И она была в сильном авторитете у своих солдат.

Нащупав нехитрые мыслишки матки, я провел замещение сознания и попытался сформировать небольшой летучий отряд. Получилось. Но, это сразу вызвало нездоровое оживление у хозяина улья. Он закрутил своей лысой головой ища обидчика. Не найдя никого в прямой видимости, попытался перехватить у меня контроль. У него это получилось легко. Я-то дилетант в этом деле, а он - можно сказать всю жизнь прожил с ними бок о бок и душа в душу. Пришлось пока оставить его в покое. Нужно разработать план действий и только потом… бить по лицу.

В голове щелкнуло. Есть. Организуем-ка мы битву титанов. Я опять нырнул в сознание улья и вывел на тропу войны летучее войско. Затем, добавил осам ярости и бросил отряд в атаку на второго колдуна. Тот взревел благим матом, не разобрался в ситуации и попытался дать отпор, дав команду своим летучим бойцам. Впрочем, у него с самого начала была проигрышная позиция. Шершни это вам немаленькие и добрые пчелки. Шесть укусов в лицо и гарантированная смерть, а в особо ударном варианте достаточно и одного укуса. Так что тот, кто напал первым, имел существенную фору и второй колдун успел дернуться лишь пару раз, а затем упал на землю. Однако, и первый шаман оставался на ногах ненамного дольше… Я тоже не первый год замужем и успел-таки перехватить контроль над второй маткой.

Немного подождав, пока шершни с гарантией зажалят лесных шатунов до смерти, затем дал команду сначала одному, потом другому рою, вернуться к себе домой. Повоевали и будет!

С чувством хорошо выполненной работы, зацепился своим универсальным крючком за ветку и начал спускаться с дерева вниз.

Стоять на твердой земле было настоящее наслаждение. Все-таки, человек это вам не обезьяна, чтобы скакать по веткам. С удовольствием притопнув ногами, собрал свою 'кошку' и спрятал в кожаную сумку на поясе. Проверил остальное снаряжение и сделал первый шаг из леса на поляну.

Стоп! Нечто похожее бывает, когда идешь по заросшему мохом болоту. Грунт колышется под ногами и также как на болоте, с замиранием сердца чувствуешь, - под ногами бездонная трясина. Стоит прорваться внешнему, тонкому слою растительности и… с концами. Очень неприятное ощущение. Но, туземцы-то ходят и ничего. Так что отставим пока в сторонку пещерные комплексы и… смелей вперед.

Я, конечно, не Нострадамус и слагать заумные вирши не умею. Но с чутьем и воображением у меня все в порядке - дай Бог каждому. Посему, в настоящий момент я всеми фибрами души чувствовал, что вышагиваю ни много, ни мало, как по крышке биореактора. Причем, он еще в рабочем состоянии и даже в своей глубине постепенно набирает обороты. Ни сегодня - завтра его прорвет к чертовой матери.

В любой момент можно ждать катастрофы, а последствия от такого катаклизма я уже наблюдал. Очень впечатляет. Так, что всем, кто живет на этом вулкане, мало не покажется. Скорее всего те, кто живут здесь - просто смертники… Или отбросы общества, которых не жалко.

Однако, укрепив свой дух, твердым шагом направился к хижинам по утоптанной дорожке между грядками огорода, с интересом поглядывая по сторонам.

Вот большой участок, покрытый ярко-зеленым ковром сердцевидных листьев. Они растут на стелющихся плетях, длиной в несколько метров. По другую сторону тропинки торчат забавные бутылочные растения. Прямо из их макушки начинают свой жизненный путь вьющиеся лианы. Оригинально! Довольно большая площадь занята мелким, сильно ветвящимся кустарничком высотой около полуметра. На нем заметны короткие широкие бобы, состоящие из двух уплощенных линзовидных семян. Кажется, я знаю, что это такое - чечевица. А всего я насчитал пока шел до хижин восемь сортов различных культурных растений. И это только с одной стороны огорода! Хорошо живут индейцы, сытно… хоть и на вулкане.

Когда до сраженных колдунов-эльфов осталось пройти шагов двадцать, почувствовал неладное. Из одного осиного гнезда вылетел рой и сформировал в воздухе когтистую тигриную лапу. Эта чертова длань стала подниматься вверх, подобно руке с растопыренными пальцами, занесенными для удара. Блин! Один шаман-недобиток остался живой. Он шевелил рукой в траве и готовился прихлопнуть меня, как муху, ядовитой лапой из шершней. Видимо, у лесовиков имелся сильный иммунитет к осиному яду и у одного коматозного эльфа, полученная им порция отравы, не превысила смертельный порог.

Дальше я действовал на автомате. Отработанным движением хлопнул обеими руками по бедрам, выдернул метательные ножи из кармашков и метнул клинки одновременно с двух рук. Один нож получил недобиток, второй клинок поймал его напарник… на всякий случай. Может ментально бить по чужим мозгам или затравить с помощью осиного яда и проще, но стальные клинки как-то надежней.

Рой заколебался, рассыпался и втянулся обратно в свое гнездо. Я вздохнул с облегчением и направился к аборигенам.

Старик по-прежнему валялся на земле, но был еще жив. По его телу периодически пробегала судорога. Пятеро женщин, по внешнему виду типичные крестьянки - загорелые, корявые и кряжистые стояли, опустив головы. Рядом сбились в стайку детишки. Они не прятали глаза, как их мамаши, и наблюдали за мной, раскрыв от удивления рты.

Я собрал свои ножи и встал напротив аборигенов. Уткнул руки в бока и стал ждать. Наконец, самая старшая из крестьянок, до которой, наконец, дошло, что немедленно их пользовать или бить по лицу не собираются, не поднимая головы, спросила.

– Господин хочет есть? - Я сменил гнев на милость и пророкотал.

– Да. Причем, много и вкусно! - Результат был, как от удара молнии, которая подожгла сухую лесину. Одна девица, словно нажали спусковой крючок, бросилась на зады деревни, вторая будто наскипидаренная кинулась к маленькой избенке, где горел костер, еще две побежали в разные стороны в огород, а самая главная крестьянка сделала широкий и плавный жест руками, приглашая пройти в дом. После чего двинулась впереди, повернувшись в пол оборота, показывая дорогу.

Не успел я зайти под крышу, как деревню и джунгли накрыл очередной небесный потоп. Так что, усевшись на пухлую подушку сделанную из джутового волокна и набитую ароматным сеном, я с удовольствием наблюдал через дверной проем за разгулом стихии. В свою очередь аборигенка, привычная к такой переменчивой погоде, хлопотала у стола, не обращая внимания на катаклизм.

Чтобы скоротать время, приступил к осмотру помещения. В хижине вдоль стены расставлены высокие деревянные кувшины с широким горлышком, закрытые крышками и маленькие, тоже деревянные, горшочки на полках. На земле стояли и к потолку подвешены джутовые мешки и мешочки. Один 'угол' помещения занимали лари типа ядреных купеческих рундуков, вся поверхность у них была покрыта затейливой резьбой. Ха, а мои туземцы-то не без творческой жилки. И кто у них здесь такой искусник?

В первый момент у меня разбежались глаза от такого изобилия различных емкостей. Но хозяйка здесь можно сказать, родилась и передвигалась почти с закрытыми глазами. Подхватывая с полки чистую миску, она в быстром темпе, когда ложкой, когда руками, черпала из своих закромов и сусек необходимые ингредиенты, что у меня зарябило в глазах. Это позволяло ей буквально в один миг делать из пустых деревянных мисок - наполненные всяческой вкуснятиной. Причем, не абы как, а по весьма затейливым рецептам. Но иногда, перед тем, как поставить емкость на стол, она просто перемешивала содержимое или оставляла набор продуктов как есть.

По замкнутому пространству помещения стали витать разные любопытные запахи. В своем большинстве их можно было обозвать - приятными ароматами. Я непроизвольно проглотил слюну, подвинулся поближе, достал свою серебряную 'парадную' ложку и, стараясь выглядеть вальяжно и царственно, приступил к дегустации.

Из каждых трех мисок, две - отставлял в сторонку. Нам, северным, лесным людям, часто непонятны пищевые предпочтения аборигенов южных стран. Говорят, они любят сушеных тараканов и жареных червей! Так что, если у моего организма возникало хотя бы легкое чувство отторжения, я воспринимал это как неукоснительный приказ к действию и ставил на содержимом тарелки жирный крест… Только что не кидал не прошедшее ОТК блюдо хозяйке в лицо.

В частности, забраковал вареные клубни белого батата, - на мой взгляд, слишком похожие на отварную сахарную свеклу. Свеколку я, уж не знаю почему, не любил с самого детства. Зато оставил, розовые и красные сырые клубни батата - они имеют оригинальный вкус каштана, банана и дыни. Но это, по сути, были редкие исключения - большинство продуктов и ингредиентов мне оказалось незнакомо и я ориентировался исключительно на вкусовые качества и интуицию.

В результате приступил к насыщению, когда на столе осталось не так что б уж и очень много блюд по сравнению с первоначальным предложением. Но не успел разогнаться, как в хижину стали забегать запыхавшиеся крестьянки, которые убежали перед этим на огороды… стол стал заполняться по новой. В этот раз смены блюд содержали свежатинку, только что из земли, различные салатики. Я крякнул от удовольствия и продолжил дегустацию новых кушаний. Кое-что не понравилось, но были и настоящие шедевры тропической флоры. Например, очень показался салат из неизвестных травок заправленный арахисовым маслом. Но и это еще был не конец…

Минут через сорок в хижину, чуть было не свалив с ног главную хозяйку, ворвалась девица, - она в самом начале убежала в домик с костром. Искусница приволокла очень оригинальный печеный батат слегка приправленный маслицем и лимонным соком. Рядом с клубнями этого вкуснейшего корнеплода присоседились оригинальные мясные котлетки. Я долго думал из мяса какого зверя их сделали. Ничего толком не решив, спросил у поварихи. Оказалось из чечевицы… Мои туземцы были стопроцентными вегетарианцами, блин!

И еще мне понравилась своим тонким и приятным вкусом похлебка и пюре из чечевицы. Вместе с салатиками самое настоящее райское наслаждение. Давно я уже так вкусно и оригинально не едал… Наконец, в последний раз черпанув ложкой, с трудом проглотил комочек пюре, глубоко вздохнул, облизал свой основной шанцевый инструмент и убрал в сапог. Баста! Хорошенького понемножку. Хотя, судя по запредельной тяжести в животе, определение - понемножку, мало подходит для этого случая.

Уже стемнело, когда я поднялся из-за стола и на не очень твердых ногах отправился на зады. Затем, меня пригласили в спальную хижину и я, отдуваясь, завалился спать на духовитую перину набитую сеном. Причем, лег в одиночестве, несмотря на активное повиливание задом и сальные улыбочки всех пятерых особ женского пола.

Проснулся рано утром в отличном настроении, несмотря на то, что всю ночь снились кошмары. Но кошмарные сны были какие-то неправильные. В нормальных снах-кошмарах бежишь, бежишь и никак догнать не можешь. У меня же, что ни эпизод, то 'happy end'. Гора трупов, море крови… а у меня, любимого, ни единой царапины. Вот, что значит беспредельное самомнение и высокая квалификация бойца поединщика. Хмыкнув, с удовольствием сделал потягушеньки и выпрыгнул из постели.

Услышав мою суету, в проем двери заглянул старик. Ну, надо же, не умер, курилка - живучий оказался. Может по тому и дожил до преклонных лет. Но видок у него был еще тот! Вся правая сторона лица перекошена и раздута, - в результате трех укусов она в два раза превышала левую. Стоять же он мог только согнувшись, весь передок у него ниже пояса вздуло так, что причинное место выпирало заметным валиком. И это, несмотря на то, что на нем была надета свободная юбка, типа саронга. Под ней очень много свободного места между тканью и телом.

Низко кланяясь, старик жестом пригласил на выход. Выглянув наружу, сразу обратил внимание на вчерашнюю недоработку. Я забыл оттащить подальше трупы колдунов. Это нужно поправить.

Поймал за руку, пробегавшую мимо крестьянку, и вместе со стариком подошел к первому трупу. Перевернул лицом к земле, взял за ноги и кивнул девице хвататься за руки. Крестьянка слиняла с лица, но перечить не стала. Так, в два захода, мы аккуратненько оттащили шаманов на край поляны.

Затем вытер руки о траву, вернулся к хижинам и старик заковылял впереди, указывая дорогу к столу. Я зашел вслед за ним в уже знакомую хижину и устроился на том же месте, где вчера. Крестьянки шустро стали расставлять мисочки. Причем, не повторяя вчерашних ошибок, - на столе появилось только то, что я признал съедобным ранее.

В этот раз поглощал пищу вдумчиво и с расстановкой. Торопиться вроде было не куда, хотя жизнь на вулкане, - это не для меня. Тем более что, когда произойдет убийственный катаклизм, всем моим талантам грош цена. Так сказать, - верная смерть! Как в эпицентре атомного взрыва. Если прорвет крышку биореактора, добежать до границы леса я скорее всего не успею.

Все время пока завтракал, старик простоял напротив в полусогнутом состоянии, скрестив руки и прикрыв ими низ живота. Каждый раз, когда мой взгляд останавливался на его руках, старичок непроизвольно вздрагивал и прикрывал причинное место еще плотнее. Один раз я заглянул в его глаза и видел в них плохо скрываемый страх. Что ж, его можно было понять. Сначала появились два крутых. Поизгалялись чуток… И появился третий крутее прочих. Этот почему-то ведет себя пока мирно. Поневоле появится дрожь в коленках в ожидании привычного мордобоя.

Наконец, завершив построение здания насыщения, я перешел к десерту и в благодушном настроении, не переставая жевать, задал первый вопрос.

– Кто были эти двое? - старик сморгнул, замешкался и после продолжительного молчания ответил.

– Диахеты. - Я вопросительно выгнул бровь и старче пояснил, - лесные шатуны, беспощадные черные колдуны.

– Так, ну и чего им было нужно в деревне?

– Покуражиться зашли. Скучно им в лесу.

– И только?

– Ну, и семя свое оставить, конечно. Они это любят. - Я подумал, что это любят все, и непроизвольно бросив взгляд на выпуклость под его саронгом и его нерабочий инструмент, закончил мысль, - вот только получается далеко не у каждого. Хмыкнул и, почувствовав, что старик чего-то не договаривает, продолжил допрос.

– И все?

– Мальчишку, старшенького, забрали бы с собой.

– Зачем?

– У него есть дар.

– Что за дар такой?

– Не знаю. Они просто говорят - дар. - Я покивал и решил сменить тему разговора.

– Куда идет продукция с огородов? - и ткнул пальцем себе за спину.

– Один раз в пол-луны приходят родичи. Они забирают все. Если есть кто виноватый, приводят и оставляют здесь.

– Много родичей-то? - старик надолго задумался. По личному опыту я знал, что такой вопрос местное население приводит в ступор, приготовился к продолжительному ожиданию и невнятному ответу. Но старик ответил неожиданно быстро, хотя ответ дал все-таки своеобразный.

– Как листьев в лесу, - и посмотрел на меня с гордостью. Поэт, блин! Тютчев, мля! Но я не стал бить его по лицу - у каждого свои недостатки. У старосты поселка оказалась художественная натура. Бывает. Вздохнул, успокаиваясь, и поинтересовался.

– И чем занимаются? - дедуля почесал в затылке и с долей неуверенности протянул.

– Живут. - Я усмехнулся - ну что тут поделаешь, и снова решил сменить тему.

– Где ближайшая речка? - старик махнул рукой на север. Я уточнил. - А далеко? - староста с уверенностью показал мне сначала растопыренную пятерню, затем загнул четыре пальца на ней и на словах добавил.

– Один день пути. - Я кивнул и задумался. Следовало все-таки, хотя бы приблизительно, прояснить, сколько же народа обитает в лесу. Поэтому задал наводящий вопрос.

– Родичи живут в одной деревне или в нескольких? - староста отрицательно замотал головой, показал мне три пальца и ответил.

– В трех.

– Деревни больше этой?

– Да.

– На много. - Старика снова заклинило и я понял, что нужно искать другой подход. - Так! Сколько хижин в деревне. - Староста повеселел и начал мне выбрасывать растопыренные ладони. Он это сделал семь раз. Ну вот, теперь все ясно. Я постарался закруглить разговор и приказал.

– Готовьте мне припас в дорогу. Крупы из чечевицы, немного муки, розовый батат, несколько луковиц и пряности. Кроме того, скатку из джутовой мешковины и моток веревки длиной примерно отсюда и до дальней хижины. Все понятно? - староста энергично закивал и я подвел черту. - Тогда действуй, чего стоишь. - Старик заковылял из дома, а я вышел вслед за ним.

Небо было пасмурным и по всему чувствовалось, что скоро пойдет дождь. Расправив плечи, глубоко вдохнул, потянулся и понял - назревают события. Нужно срочно линять из деревни. Поэтому бегом догнал старика и вместе с ним быстро разобрался с припасами на дорогу. Приторочил скатку к рюкзаку, подвесил бухточку веревки, застегнул все кармашки и, просунув руки в лямки, уже на бегу бросил.

– Все бегите в лес! Сейчас произойдет прорыв, - и ткнул себе под ноги, а когда жители от неожиданности замерли в ступоре, рявкнул. - Живо! - После чего подхватился и побежал, не разбирая дороги, через огороды на север к краю леса.

На бегу выхватил свой крюк и, добежав до первых деревьев, метнул его на подходящую ветку. Земля у меня по ногами уже ходила ходуном, когда я подпрыгнул, перехватился и шустро полез по веревке вверх. Оглянувшись, увидел - все население деревни стоит на коленях на главной площади, повесив головы. Такая уж у них была планида - быть переваренными биореактором. Ну, что ж - каждому свое.

Я успел отдалиться от проплешины метров на двести, когда услышал характерный звук лопнувшего пузыря. Однако, это уже меня мало волновало. Я вошел в ритм и совершал прыжки с дерева на дерево можно сказать с ловкостью профессионального артиста цирка или молодого уверенного в своих силах орангутанга.

Причем, у меня настолько все хорошо получалось, что я на ходу даже засмеялся от удовольствия.

А через несколько часов такого веселья - я влип. Причем, влип не в фигуральном, а буквальном смысле. Со всей дури, влетел в гигантскую паутину и прилип к ней как муха-цокотуха. И это была плохая новость. Хорошая же новость заключалась в том, что мне в очередной раз повезло.

Во-первых, сеть была крупноячеистая и рассчитана на крупную дичь. Расстояние между 'паутинками' около полуметра. Во-вторых, я попал в нее уже на излете траектории. Как следствие, в этот момент был повернут спиной и боком к западне. Соответственно и скорость полета была маленькой. В третьих - паутинки уткнулись в хорошо защищенные места на теле. А именно: в заднюю часть плеча и поясницу - они были прикрыты кольчугой; в нижнюю часть бедра, где удачно оказались ножны с метательным ножом; в подъем ноги, который был закрыт толстой кожей сапога. Если бы, к примеру, нитка угодила по незащищенной шее, то быть бы мне без головы.

А так, я с матюгами пару раз трепыхнулся наподобие мотылька в ловчей сети паука и затих. Если честно, в первый момент особого испуга не испытал. Ну, подумаешь гигантский арахнид подготовил ловушку - видали мы и не таких. Порву в клочки, как Тузик тряпку.

Однако, свое мнение о ловушке пришлось поменять довольно быстро и кардинально. Центнер с лишком моего тренированного и мускулистого тела висел на тоненькой ниточке без всяких последствий и видимых повреждений конструкции паутины. Она не рвалась и, кажется, даже не растягивалась. И это уже вызывало, как минимум, чувство удивления… Достав один из метательных ножей, попробовал перепилить паутинку. Фиг вам. Ножик ее не брал! То есть - не резал совсем. Скользил, скрипел, елозил, тупился… и все бестолку. Да что же это делается?

Более того, пыхтя от злости, я не уберегся и клинок приклеился к нитке. Она была покрыта капельками клея примерно через каждые два-три сантиметра. И я никак не мог оторвать нож! Что называется - приехали. Далее, попробовал порвать паутину руками, могутным рывком, на пределе сил… и чуть было не заработал грыжу, а заодно и не остался без пальцев. И это я-то, тот, кто может, как танковый дизель, выдать усилие в несколько сотен килограммов на квадратный сантиметр в рывке!

Глубоко вздохнув, успокаиваясь, я попробовал систематизировать информацию. Что мы имеем? Моя хваленая 'динема' против этой паутинки, что сопля супротив стальной проволоки. По всем предварительным данным нитка-паутинка в четыре раза легче стали и, как минимум, в сто раз прочнее. Насколько мне было известно, такими характеристиками обладает только углеродное волокно. Что же это получается? Кто-то ухитряется получать углеродную нить без всяких там автоклавов, высоких давлений, катализаторов и прочего навороченного оборудования. Просто и без изысков, в полевых условиях… Ведь паутинка-то явно животного происхождения. И используется для ловли птиц, обезьян и прочего крупного лесного народа.

Если она еще к тому же и не горит, то порвать и освободиться из этой ловушки мне не светит. Нужно было срочно проверить эту мысль и я достал из кармана газовую зажигалку. В свое время, прихватив в магазине целую коробку, я запасся ими на несколько лет вперед. Чиркнув колесико и поднеся огонек к нитке, стал пробовать расплавить или поджечь паутинку. Упс. Самое натуральное углеродное волокно. Можно сказать - алмаз. А он, как известно, в огне не горит. Паутина даже не нагрелась по-настоящему! Что называется - приехали…

И нечем мне перепилить паутинку - нет у меня алмазной пилы и 'болгарки' с бензиновым моторчиком под рукой. Остается только одно - договориться с автором. А вот, кстати, и сам производитель! Явился - не запылился восьминогий бандит.

Из плотного клубка свернутых ветвей и листьев на божий свет выполз черный как ночь паук. Так сказать, - объявился Хозяин - очень, сам из себя продвинутый технологически пучок-крестовичок. Я, не мудрствуя лукаво, попытался зацепить его сознание и взять под контроль. Черта-с два! Не было у паука никакого сознания. Были одни немудрящие инстинкты и то, в ограниченном количестве. Сесть - встать, упал - отжался… Так что, если и управлять им, то только по типу марионетки. Дернул за ниточку - ножку поднял, дернул другую - ножку опустил… Хорошо хоть так! Как говорится, - на безрыбье и попа соловей.

Выглядел хозяин паутины очень презентабельно - типичная 'черная вдова'. Я не смог у него найти ни одного цветного пятнышка. Сплошной антрацитовый отлив. Даже волоски и те черные. Брюшко бандита напоминало хороший астраханский арбуз. Головогрудь соответствовала по размеру кошке. Каждая из членистых ног в длину превышала метр. Одна пара ножек имела особенности - паук постоянно держал ее на весу и не использовал для хождения. На рыльце вместо челюстей у твари хоботок. Он явно предназначен для прокалывания и отсасывания, чем придавал пауку имидж, если не вампира, так эдакого кошмарного комара без крыльев. Я поежился от неприятных ассоциаций и дернул за все ниточки нервных связей монстра, заставив его остановиться, буквально в метре от лица.

Теперь нужно разобраться с его системой команд и я полез к нему внутрь, вглубь нервной системы. Эксперименты продолжались уже полчаса и кое-чего я добился, когда паутина, на которой висел, дрогнула. На арену вступило новое лицо, кто-то могучий и тяжелый. По габаритам и весовым характеристикам 'черная вдовушка', с которой я перед этим упражнялся, ему и в подметки не годилась.

Точно. Из переплетения ветвей сначала высунулась черная головогрудь по размеру хорошей сторожевой псины. Брюшко у нее тоже имелось соответствующее - не меньше мешка с картошкой.

Но самое неприятное было то, что у этой особи оказалась другая специализация. Я сподобился столкнуться с ментальным сторожем паутины… и вмазал этот монстр мне по мозгам неожиданно и со всей дури. Я закричал от боли и на мгновение потерял сознание. Но через пару секунд, когда пришел в себя, ударил в ответ и тоже не пожалел ни сил, ни злости.

Монстра от такого удара отбросило назад и он благополучно выпал в осадок, бестолково перебирая ножками, каждая из которых в длину достигала трех метров. Лучше бы он особо не дергался. Его суета привела к тому, что бедолага намотал на себя паутину и в состоянии аффекта, пытаясь освободиться, довольно качественно срезал паутинками половину своих ножек… Тщительнее надо быть.

В общем, как потенциальный противник, переросток перестал меня интересовать и я вернулся к работе с его более мелкой копией.

В механизме организма и черной душе паука пришлось ковыряться довольно продолжительное время. И, как водится у продвинутых лузеров, исключительно методом тыка. Но затраченные усилия себя окупили. Худо-бедно, но я разобрался в его конструкции. Оказывается, сам по себе он представлял лишь внешнюю часть более сложного организма-структуры. Так сказать, - этот ночной кошмар являлся всего лишь исполнительным органом. У него имелись три основные функции. Первая - кормить свой управляющий элемент. То есть, ту самую громадину, которая запуталась в трех соснах, и повредила себе ножки, попав в свой же капкан. Вторая - убивать, переваривать, а затем вырезать из паутины добычу. Третья функция - заниматься ремонтом и строительством. Так что, мой черный паучок, был чем-то вроде пальца на руке.

А управляла им та самая Черная мамаша жуткого размера. В ее гнездышке, откуда она по недомыслию вылезла, чтобы вправить мне мозги, сидели еще пять штук черных паучков. Мал мала меньше. Находились они в заторможенном состоянии, но в любой момент могли быть активированы и брошены в бой. Впрочем, не все оказалось так просто.

Испытывая вполне понятный интерес, долго пытался разобраться в работе желез с помощью которых паук производил паутинку, но тут меня ждало полное фиаско. Здесь имел место настоящий био хай-тек. Явно не моего ума дело и не по моим мелким зубам. Зато с резаком я определился быстро. С помощью своих запасных лапок паучок создавал между кончиками ножек высокую разность потенциалов. В результате между ножками арахнида появлялась область с холодной плазмой, которую он и использовал в качестве резака. Очень эффективно.

Взяв управление пауком на себя и использовав эту его способность, я довольно быстро освободился от паутины.

Но это еще не все. У паучка имелись уникальные железы. Внешне они походили на резиновую медицинскую клизму с микроскопическим клапаном. Всего их было в наличие три штуки. Смешивание трех жидкостей из этих желез позволяло получить спецрастворитель. Капнув им на нитку и подождав пару секунд, можно в дальнейшем без напряжения порвать паутинку в смоченном месте. Объединение жидкости только из двух желез позволяло получить клей, разорвать который, на мой взгляд, было невозможно.

Саму же нить, похоже, производила только Черная мама. Просканировав ее внутренности, обнаружил у нее, аж пять желез. Если это так, то понятно, почему я не могу разобраться с производством паутинки - 'маленький' паучок не имеет возможности ее делать. Как говорится, - не его ума дело.

В каждой из желез паучка хранилось примерно двести грамм волшебной жидкости. Почесав в затылке, решил, что Черная мама не обеднеет, если я разберу, в лучших традициях земной криминальной медицины, одного из паучков на органы. Уж очень полезная вещь этот клей, а запас карман не тянет.

Обездвижив маленькую 'черную вдову', аккуратно вырезал у нее все три железы, завернул в тряпочку и спрятал в рюкзак.

Теперь оставалось только осмотреть гнездо этой высокотехнологичной семейки. Осторожно перебирая руками, прошел по паутинке и заглянул в гнездо. Ха, да тут у нас склад готовой продукции. Зря я оказывается курочил внутренности паучка. Уже готовые к употреблению железы лежали кучкой в уголке. Рядом с ними присоседились моточки углеродной нитки, причем, и это меня порадовало - разного диаметра. Очень тонкие нитки были свиты в мотки по размеру с яблоко, более толстые смотаны в клубки величиной с круглую дыньку 'колхозницу'. Но была и маленькая горка из моточков размером меньше чем с наперсток. Я взял и тех, и других, и третьих. По моим оценкам, здесь в Новом Мире, такие нитки будут по цене в несколько раз дороже золота. Да и на Земле, за них заплатили бы очень хорошую цену.

Жалко, что их нельзя использовать в качестве лески. Не выдержат кольца на спиннинге. Они у меня из оксида алюминия и сотрутся такой ниткой в момент. Вспомнив эпизод, когда мою леску перекусила барракуда, я тяжело вздохнул. Уж эту-то паутинку никакая живая тварь не перекусит. Нет таких зубастиков среди живущих на белом свете. Да и стальные клинки, вместе с топорами и прочим режущим инструментом, спасуют перед такой…

Хорошо бы из этого материала организовать себе курточку или кольчужку. В нашем многотрудном деле диверсанта и воина - это совсем нелишне. Нужно будет как-нибудь заглянуть сюда на досуге и прихватить побольше полезного материала. Эх, мечты, мечты…

Продолжая осмотр помещения, в дальнем темном углу гнезда разглядел частично обглоданный труп взрослого паука и, сопоставив факты, понял важную вещь. Мамаша-то у нас оказывается занималась каннибализмом. Правда, ела она своих сыновей! Как только очередной сынок подрастал и достигал молочно-восковой спелости, тут то она его и оприходовала на бифштексы и органы.

Тем временем Черная мама немного успокоилась, перестала дергаться и теперь поглядывала на меня, как мне показалось, с опаской. Она сидела тихонько и я проявил к ней некоторое чувство симпатии, как к очень полезной животине. Эту мысль я постарался донести до монстра вместе с искренними сожалениями о случившемся и причиненных неудобствах. Кажется, меня поняли… но, как оказалось, это была иллюзия. Черный монстр поднатужился, собрался с силами и отправил по направлению на юго-восток ментальный вопль-призыв о помощи. И ему ответили! Я это ясно почувствовал.

Так что, в скором времени, надо ждать появления крутого спецназа, который наверняка охраняет ценный секретный объект. Встречаться с охраной не хотелось. Если уж обычным работягам - в лице пауков, вполне по силам меня убить, то чего же ждать от специализированной охраны?! Необходимо срочно делать ноги…

Я слез с паутины и перебрался на ветку дерева. Затем, помахав на прощание ручкой семейке пауков, метнул свою цеплялку на подходящий сучок. А чтобы запутать возможную погоню двинулся сначала строго на запад. По моим расчетам там должны быть горы. В дальнейшем, как только скроюсь из глаз, сделаю большой крюк и вернусь на нужный курс. И нужно обязательно помалкивать и прятаться… в ментальном плане.

После этого продолжил движение, но уже без всякого веселья, а, внимательно поглядывая вперед, стараясь обнаружить по пути своего следования аналогичную западню. Это резко снизило скорость, но, как говорится, - здоровье дороже… Я еще пожить хочу.

Самое страшное, однако, было бы, если какой-нибудь паук-террорист протянет между деревьями нитку диаметром в сотые доли миллиметра. Ну, ту из которых были смотаны клубочки по размеру наперствка. Влетев в такую со всей дури, я окажусь разрезанным на куски и никакая кольчуга не поможет.

Эта мысль послужила толчком к реализации амбициозного плана - как-нибудь приспособить тонкую паутинку в качестве оружия.

Я спустился с верхотуры леса на несколько ярусов ниже и минут через пятнадцать обнаружил на земле маленький пятачок не занятый тропической растительностью. Такой проплешиной оказалась плоская и мшистая макушка скалы. Перескочив на твердую почву, принялся за работу.

После продолжительных поисков нашел подходящий сучок по форме похожий на рамку лобзика. Срезал его и подготовил на рамке зацепы. Достал моточки с паутинкой - самый большой и самый маленький. В маленький, как я уже успел заметить, была смотана практически невидимая невооруженным глазом углеродная нить. Затем, практически не дыша, переплел толстую и тонкую нитки. После чего натянул общую паутинку на 'лобзик'. Промазал клеем на зацепах и аккуратно удалил с режущей части толстую нить, оставив лишь тонкую. Есть! Инструмент готов. Попробовал перепилить камень известняк. Нитка резала его, точно это был не камень, а взбитые сливки. А уж различные деревяшки, пальцы и кости разваливались бы без всяких усилий, словно воздух. Круто! Очень опасный инструмент и оружие. К нему обязательно нужен футляр.

Для этой цели хорошо подошла мешковина из джута, которую прихватил по случаю в деревне у аборигенов. Требовалось только сделать жесткую рамку, так чтобы во вложенном состоянии, невозможно было коснуться режущей нити. На подготовку футляра ушло несколько часов. На всякий случай, не очень доверяя своей самоделке, подвесил опасное оружие не к поясу, а к рюкзаку. Мало ли, если футляр будет поврежден… беды не оберешься.

К этому моменту уже стало темнеть и я понял, что из-за задержек с пауками и на изготовление лобзика, не успею сегодня добраться до реки. Нужно устраиваться на ночлег.

Раз так, решил остаться на скале. Собрал сучья для костра, подвесил маленький котелок, наполнил его водой из фляжки и сварил себе из чечевичной крупы великолепную похлебку. Заправил ее различными травками и с удовольствием вычерпал котелок до дна. Хорошо.

Расстелил мешковину и, устроившись на ней, расслабился. На джунгли наползали сумерки. С вершин деревьев доносились крики птиц, стремительными тенями, попискивая ультразвуком, проносились летучие мыши, отлавливая ночных мотыльков, воздух напоен убийственными ароматами цветущих деревьев. На краю прогалины высоко в ветвях устроилась на ночлег семейка обезьян. Они совершенно не обращали на меня внимания.

К этому моменту дневные цветы уже отправились на покой и плавно уступили свое место на сцене леса - ночным, предлагая всяческому сумеречному лесному народу подарки, в виде нектара и пыльцы за свое опыление. Между веток запорхали изумительные ночные бабочки. Кажется, было их даже больше чем днем и активны они оказались сверх всякой меры.

Вызывало удивление, что, несмотря на мой обостренный нюх, многие запахи выпадали из зоны восприятия, но их отлично воспринимали ночные летуны, буквально зачарованные загадочными и неведомыми флюидами. Настоящий праздник ночной жизни, веселый карнавал насекомых. Лепота.

В маленьком незакрытом ветвями пятачке проявили себя яркие звезды. Я машинально отметил, как затмевая их блеск, по темному ночному небу скользит маленькое облачко. Впрочем, быстро выяснилось, что это не атмосферное явление, водяные пары здесь не причем. Это плотная стая ночных бабочек. Облачко медленно спланировало к опушке и широким охватом направилось к месту ночевки обезьян. В полной тишине оно втянулось в крону дерева, на котором обосновались обезьяны. Но здесь навалилась усталость и я забыл о их существовании. Еще раз, глубоко вдохнув ночные ароматы, посмаковал изысканность букета и улыбнулся. Глаза сами собой сомкнулись. Я провалился в глубокий сон без сновидений.

Утром встал, как только рассвело с тяжелой головой. Что-то здесь не так. В первый же момент обратил внимание на дерево, где ночевали обезьяны. Оно поменяло свой цвет! Были нормальные зеленые листья, а сейчас увидел нечто блестящее и раскрашенное в сине-фиолетовые тона. Присмотревшись повнимательнее, увидел и другие странности. Например, как я не сразу догадался, на ветке, обхватив ее лапками, висел трупик обезьянки, но выглядела бедолага весьма своеобразно, - как узник Бухенвальда в последней стадии дистрофии. Без всяких натяжек - от нее остались одна кожа и кости… Однако.

Дерево же облепили и тем самым поменяли ему цвет - сотни очень крупных бабочек. В силу их размера, несмотря на расстояние, было ясно видно, - прелестницы необыкновенно красивы и дерево выглядело как новогодняя елка, переливалось различными оттенками синих и фиолетовых тонов с яркими изумрудными блесками на крыльях. Красота.

Но имелось и другое. От скопища ярких красавиц буквально разило бедой. У меня временами мысли в голове тормозили как автомобиль на скользкой дороге - их вело юзом, внимание раздваивалось и в районе солнечного сплетения возникал неприятный холодок. Постоянно приходилось встряхиваться, брать себя в руки и напоминать самому себе, что время - деньги, его не вернешь назад, а раз так, то рассиживаться без дела и медитировать, разглядывая красивые картинки, - не след.

Быстро пришло понимание - сине-фиолетовая красота есть ничто иное, как вульгарные вампиры. Мне в очередной раз свезло. Я остался ночевать на земле. Полез бы на дерево - висел бы теперь рядом с мартышками точно таким же заключенным концлагеря строго режима без единой капли крови. Подумав, дал имя бабочке - изумрудница-кровосос.

В этот момент начался очередной тропический ливень. Внешнее расслабляющее и деморализующее давление отпустило. Под дождем, наскоро перекусив, быстренько собрался. Затем метнул любимый крюк на ближайшую ветку подальше от бабочек, поднялся наверх и снова начал движение на север.

И буквально через три прыжка, во время очередного перелета, внутренний голос буквально заверещал, - Стой! Опасность! - Ну да, как же. Попробуй, останови движение маятника. Я же не волшебник, чтобы заморозить время!

Но предупреждение все-таки помогло. Долетев до ранее намеченной ветки, я не стал на ней останавливаться, а сразу же оттолкнулся и полетел обратно.

Тем временем место, где я должен был быть после прыжка, буквально накрыла обвальная туча чего-то живого, мелкого и злого. И кое-кого из этой банды маломерок я успел на себя нацепить и утащить обратно.

Утвердившись на старом месте, сразу почувствовал жгучую боль на тыльной стороне ладони. Развернув руку, увидел, что по центру руки устроился клещ жутковатого вида размером с ноготь большого пальца. Весь какой-то угловатый с шипами, серо-коричневый, местами покрытый жестким рыжим волосом. Он уже успел подсуетиться и впился в меня по самое, что называется не балуйся. И сразу приступил к исполнению профессионального отсоса на уровне самых лучших образцов американской порноиндустрии и сексопатологии.

Я скривился от гадливого чувства и машинально смахнул кровопийцу с руки. Как и положено в таких случаях, тушка сосунца улетела в сторону, а вот голова паразита осталась на месте. Как это у нас в песне поется, - отряд не заметил потери бойца… Тела нет, а голова продолжает свое кровавое дело! Круто. Пришлось использовать пальцы в качестве пинцета и удалять маленького дьявола полностью… вместе с кусочком мяса и кожи руки. Судя по виду ранки, хватательно-сосущий инструмент у насекомого представлял из себя присоску в обрамлении зубов.

Однако, какой-то мощнейший антикоагулянт маленький демон мне все-таки впрыснул и из ерундовой вроде бы ранки кровь хлестала, как из водопроводного краника. Чтобы остановить кровеизвержение, пришлось пережимать вены и минут пять усиленно наращивать возможности организма по локальному сворачиванию крови. Получилось, но с трудом.

Пока занимался самолечением очень ясно представил себе, чтобы было, если я все-таки попал под лавину этих сосущих тварей. А походил бы я сейчас на бочку с водой, которую одновременно из нескольких стволов изрешетили из автоматов. Причем, каждый ствол АК облегчился, как минимум, на несколько рожков… и ни одна из пуль не ушла 'в молоко'. Жуть.

Пришлось обходить опасное место по широкой дуге. И что это за место такое в лесу? Кровосос на кровососе и кровопийцей погоняет…

Где-то через час, когда уже появилось желание, остановиться и передохнуть на пути встретилось очередное чудо. Прямо по курсу раскинуло ветви аномально высокое дерево, почти наполовину заросшее орхидеями с крупными нежно-розовыми цветами. Когда я со всей дури вломился в их гущу, то без всякого предупреждения получил жестокий удар кувалдой запаха по голове. Цветы пахли… и пахли убийственно.

Сложнейший по составу аромат - лед и пламя, холодный разум и нежная страсть, колючая вьюга и жгучий полдень… и все в одном флаконе, и все только для меня одного… любимого.

Так уж получилось, что я с детства страдал от обостренности чувств. Из-за этого часто болел и продолжалось это примерно до возраста в три года. Затем произошла адаптация организма к условиям внешней среды - я научился глушить внешние раздражители. Так что и раньше-то с чутьем у меня все было в порядке, а точнее - гораздо выше среднего. Здесь же произошел резкий прорыв обороны, как удар молнии. От этого ароматического удара я на мгновение просто потерял сознание. Что меня собственно говоря и спасло…

Очнулся и сразу почувствовал на губах кровь. Я висел поперек толстой ветки вниз головой. Видимо события развивались так. Когда отключился, ноги не удержали, руки ослабели и я сверзился с дерева. По дороге, пока падал, знатно приложился подбородком и губами о сучок.

В голове шумело и колом стоял ошеломляюще динамичный и яркий запах. На глаза сами собой навернулись слезы радости, умиления и экстаза - вот оно мое последнее волшебное мгновение… еще разок поглубже вдохнуть и можно умирать… Но я задержал дыхание, точнее, - за меня это сделал мой нежный и ласковый Зверь. Ему-то умирать неохота, к запахам он равнодушен, а спасать таких недоумков как я у него давно вошло в привычку.

На автомате, задержав дыхание, поднялся на ноги, перебежал по ветке, метнул крюк и покинул волшебную страну убийственно нежного запаха. Затем снова осуществил прыжок на следующее дерево и только здесь позволил себе глубоко вдохнуть живительный кислород. В голове прояснилось. Кажется, пронесло.

Но каковы джунгли - если ни понос кровавый, так вонючая золотуха… Одно слово - killing me softly… Ноги неожиданно отказали - сказалось эмоциональное напряжение. Пришлось присесть и минут десять глубоко дышать, приложив все силы к восстановлению растрепанной нервной системы. То слева, то справа, как остаточное явление, по затухающей, наплывали неожиданные ароматы. М-да, попал в вагон и душегубку… Причем в душегубку весьма привлекательную.

В голове медленно ворочались мысли. По здравому размышлению, что такое орхидеи - обычные паразиты, живущие за счет дерева. Этот же тип цветов-симбионтов, видимо, наловчился глушить все живое нежными и чувственными ароматами. После чего со счастливой улыбкой, пускающие слюни от удовольствия трупики различной живности падают вниз к корням, благополучно сгнивают - вот тебе и первоклассное удобрение… Остается только всем вместе расти, цвести и пахнуть.

Наконец, силы вернулись полностью и я продолжил движение. Еще дважды на пути замечал нежно-розовую ловушку и обходил опасные деревья стороной. Один раз пришлось сворачивать из-за клещей-душегубов. В общем, старался быть максимально внимательным и осторожным. Но это не спасло от очередного душистого капкана - уже со стороны деревьев и их цветов.

Перелетев на раскидистые ветви усыпанные мелкими и неказистыми белыми цветками, одного из монстров тропического леса, успел-таки вовремя задержать дыхание. Жизнь научила.

А тем временем, очередное чудо природы источало феромоны широкого профиля и будило первичные и низменные половые инстинкты, обволакивая тело чувственностью и заключая его в сладостные объятия. Раскованная женственность и восторг физического слияния, бурное выражение страсти и сокровенное признание, обращенное только ко мне одному… И нюхнул-то всего ничего, а вот поди ж ты. Эффект совершенно несоизмеримый.

Судя по всему, цветочки активно вырабатывали феромоны-афродизиаки! И концентрация этой сладостной отравы в воздухе оказалась аномально велика - так, чтобы с гарантией оглушить любое живое существо. Прислушавшись к своим ощущениям, отметил, что гипофиз, продолжает бешено выделять эндорфины. Это и являлось первопричиной непреодолимого сексуального желания, эйфории и заметного обезболивающего эффекта. Н-да, куда мы попали и где наши вещи… Одно слово - Зона джунглей. Место не для людей.

Может быть потому, что глотнул запаха лишь чуть-чуть - сразу вспомнил о валерьянке и несчастных кошках. Теперь выяснилось - и у человека есть аналогичный притягательный запах - навевающий мысли о мягкой и нежной женщине, притягивающей взгляд и готовой на все… настоящий гипнотический мужской яд, передаваемый ароматом… У-у гадина!

А ведь интересно было бы сбрасывать на агрессора такие химические бомбы. Ну, чем не оружие массового поражения. Причем, с очень оригинальным эффектом и послевкусием.

Я не выдержал и жизнерадостно заржал в полный голос, представив себе, как в солдатскую казарму попадает такой снаряд, и голодные до женщин, сексуально озабоченные мужики начинают кидаться на окружающих и друг друга. Тут не поздоровится никому - перетопчут всех, включая генералов и адмиралов, а также прочих двуногих, четырехногих и… просто дырки в заборе с соответствующей подписью. Я думаю, такое оружие, никто и никогда не будет и пытаться подпихнуть под запрещающую конвенцию… хотя, вроде как химия и соответствующая конвенция уже существует.

Впрочем, снова я отвлекся не по делу, а мне нужно решать сиюминутные проблемы выживания. Заканчивай-ка парить в облаках…

Черт, какие же джунгли оказывается коварные и непредсказуемые! Как поется в песенке - 'для простака не нужен нож, его лишь лестью обольешь и делай с ним, что хошь…'. Там, где не проходит сила и злость, где бессильны шипы и отрава, успеха добьются - нежность и чувственность, феромоны и афродизиаки.

Не переставая проклинать и удивляться всем этим дьявольским уловкам, вышел к реке около полудня.