"Мультипликатор" - читать интересную книгу автора (Манаков Юрий Михайлович)

Часть 3. ПАРУСНИК УЛИСС

Противоположный берег реки просматривался тонкой серой линией. Меня подхватило течение Чайны и я поплыл вдоль правого берега, выискивая подходящее местечко для лагеря. Нужно уточнить дальнейшие планы, привести себя в порядок и по-человечески закусить. А пока, суть да дело, снял, наконец, свою кольчужку и убрал ее в рюкзак. Странно в первое мгновение показалось, что я голый. Но как же хорошо без металлической шкурки. Кажется, вставь в задницу перо и полечу… Тряхнул головой и наваждение пропало. Вот что значит долго не снимать одежду. Подумал и воткнул на старое место шест с головными уборами индейцев Калао. Расправил отдельные экземпляры, которые помялись, и кораблик сразу приобрел игривый и праздничный вид.

Отплыв от устья не дальше полукилометра, причалил к берегу и бросил якорь. В этом месте в высоком песчаном берегу проявила себя могучая осыпь. Она сбросила с многометровой высоты обрывистого берега в реку десятки кубометров белого кварцевого песка. Как результат, образовался уникальный по красоте и очень удобный пляж, прогретый последними лучами заходящего солнца.

Поскуливая и постанывая от предвкушения райского блаженства, я лихорадочно скидывал с себя все лишнее и, завершив стриптиз, плашмя упал в воду. Перевернулся на спину, закрыл глаза и предоставил свое измученное тело обработке чистой водой Великой реки. Вода, что парное молоко, но во многом это было следствием впадения притока - не успела полностью разбавиться. Это заметно по цвету. Дальше от берега, на стремнине главного потока вода еще чище и прохладнее. Я перевернулся на живот и нырнул. Здесь на глубине заметно холоднее. Загребая руками и ногами, поплыл около дна вдоль берега.

Мы столкнулись нос к носу. Я и осетр. Рыбина попыталась уступить дорогу, а для этого решила выполнить резкий правый обгон, выскочив, так сказать, - на полосу встречного движения. А это уже не по правилам. Но самое главное, в этой дорожной ситуации - у меня имелись свои планы - я хотел столкновения лоб в лоб. В первую очередь из-за того, что желал много и вкусно есть. Всяческая экзотическая диета уже завязла в зубах, а осетрина - это тот приварок, который крайне необходим иссушенному невзгодами и израненному ударами судьбы одинокому страннику.

А посему, руки сами собой рванулись на перехват, когда я голодной барракудой бросился на добычу. Почти не владея собой от предвкушения, чуть в порыве страсти не порвал тушку краснорыбицы на куски еще под водой.

Веса в осетре было килограммов двадцать, он находился в своей родной стихии и сопротивлялась моя добыча с обреченностью смертника… Ха, видали мы таких. Несмотря на все попытки улизнуть, я вытащил болезного на мелководье за хвост, хотя мотал он меня из стороны в сторону так, что только держись. Наконец утвердился ногами на мелководье, сделал верхней частью тела короткое вращение на пол-оборота и отправил тушку рыбины на бережок, подальше от воды. Затем с блаженным выражением на лице, закрыл глаза, раскинул руки в стороны и спиной плашмя упал обратно в воду. Жизнь хороша и жить хорошо…

Но через минуту понял, что не доработал… Забрался на плот, подхватил кусок веревки, вернулся на берег и пропустил канатик через жабры осетра. Затащил добычу обратно в воду и привязал к бревнам плота. Порядок. Как только соберусь готовить ужин, будет под рукой свежачок.

Подошел к краю плота и через сальто вернулся назад в водоем. Поплескавшись еще с десяток минут, с песочком оттер те места на теле, где грязь лежала пластами. И лишь добившись приемлемой чистоты, вышел на пляж. Минут пять постоял, запрокинув голову с закрытыми глазами, нежась под яркими лучами солнца. В голове бродили разные непрошенные мысли.

Так, в фоновом режиме, отметил, что ветер северный, задувает со стороны пустыни и, как следствие, сухой и жаркий наподобие парилки финской бани. И это прекрасно. Запредельная и непривычная влажность дождевого леса успела завязнуть в зубах.

Медленно вдохнув, обратил внимание на свое тело. Мама родная! Ноги в нескольких местах испещрены шрамами. А в одном месте на голени глубокая выемка. Полное впечатление, кто-то выкусил кусок мяса размером с приличную котлету. Кажется, здесь поработали личинки мух. На руках белыми пятнами заметны круглые отметины очень похожие на заросшие пулевые отверстия. Х-м, это остаточные явления после пророста семян эпифаллов. Корешки-то, оказывается, достали до тела и успели внедриться! Я и не заметил когда. Да, жизнь в тропическом лесу это вам не сахар и не мед. Хотя и того и другого там в избытке.

Еще раз глубоко вздохнул, сконцентрировался и приступил к устранению боевых отметин с помощью наложения рук. С некоторых пор это у меня получалось очень хорошо. Хоть для чужих старался, хоть для себя - результат аналогичен. Через полчасика все шрамы в пределах видимости исчезли. Нетронутыми остались еще части тела недоступные для обозрения без зеркала, но это мы оставим на потом…

Я перебрал кучу с одеждой и внимательно осмотрел каждый предмет своего убранства. На наряде в немалом количестве присутствовали 'подарки' тропического леса. В основном - въевшаяся грязь, пятна жгучей плесени, порванные и проеденные разной гадостью места.

Сначала достал иголку с ниткой и постарался залатать все прорехи на костюме. Получилось не очень, но лучше плохо, чем ничего. Затем порылся в рюкзаке и выудил со дна завернутый в тряпицу маленький обмылок. Стараясь не увлекаться, помыл самые важные места на теле - мыло нужно беречь. После чего переместился к удобному плоскому камню у воды и поработал минут пятнадцать прачкой. Отстирал, отбил и прополоскал исподнее, штаны и остальное. Воткнул еще один шест по центру плота, натянул веревку и развесил для просушки чистую одежду. Под жарким солнцем и сухим северным ветром пустыни - высохнуть одежда должна быстро.

Из самого необходимого - вроде все… Снова устроился на песке, раскинул руки-ноги и стал впитывать в себя ультрафиолет местного светила, временами поворачиваясь со спины на живот и обратно.

Мысли лениво ворочались в голове и на ум пришло, что вот вроде и смыл с себя кило грязи, а сказать, чтобы после этого изменился общий фон запаха - не могу. Примерно одно и то же - то есть полное отсутствие такового. Видимо, это генетически закрепленное и переданное предками. Они - всю жизнь занимались охотой, а о мыле в те времена и не мечтали, но дать обнаружить себя по запаху охотники не имели право. Тот, кто был вонюч, просто умирал от голода. Выживали те, кто никак не проявлял себя в природном окружении и мог подобраться хоть к зверю, хоть к человеку - практически вплотную.

Размышляя лежа на спине, я не отдернул руку, которая покоилась на груди, когда на нее спланировала бабочка. Бабочек я любил и они мне отвечали взаимностью. Передние сине-фиолетовые крылья у этой красавицы имели поразительно глубокий тон, а задние подкрылья являлись обладателями бархатной синевы и прикраевых пятен, подчеркнутых серебристо-белыми дугами. Бабочка-парусник несколько секунд смотрела на меня своими карими глазками. Затем развернула хоботок и попробовала на вкус капельку пота. Понравилось. Повернулась боком сложила и распахнула крылья, дескать, вот я какая, Повернулась задом и повторила трюк крыльями в другом ракурсе. Затем я вздрогнул, почувствовав, как хоботок красотки заработал быстро-быстро, потеряв четкие очертания, щекоча и покалывая центральную часть тыльной стороны ладони. Это была даже не иголка швейной машинки - все происходило в сотни раз быстрее. Впрочем, продолжался процесс всего пару секунд, я и не успел даже по-настоящему удивиться. Мгновение и парусник-Улисс прянул с руки в голубое бездонное небо. Короткий вдох и он скрылся за деревьями.

Второй раз уже ко мне прилетает бабочка-красавица - может это случайно, а может быть и нет. Как выяснилось довольно быстро - неслучайно.

Я отвел взгляд с голубого неба, где скрылся маленький летун, и краем глаза зацепил синее пятнышко на руке. Присмотрелся повнимательнее. Не фига себе! По центру тыльной стороны ладони - там, где сидело насекомое, как цветное фото в проявителе, стало формироваться красочное изображение бабочки. И это было даже не фото, а настоящая голограмма-тату - изображение абсолютно идентичное, но в масштабе примерно один к десяти. Круто. Я потер картинку пальцем и рыкнул от досады - всю жизнь презирал татуировки… и на тебе - сподобился. Что называется, - подсадили на иглу… Ну этот номер не пройдет и я приступил к уничтожению картинки.

Пыжился и тужился я минут двадцать - фиг вам. Уж не знаю, каким способом сделана тату, но посажена она была на совесть. Как я ни менял пигментацию этого участка кожи, через минуту изображение проявлялось снова. Было тут что-то фантастическое, из запредельной области знаний. Типичный биологический супер хай-тек. Н-да, приехали… Не хватало еще получить перстенек на пальчик и надпись корявыми буквами - 'не забуду мать родную'. Впрочем, в отличии от воровских наколок, бабочка была очень красива. Да, и получил я ее не просто так… это уж как к бабке не ходи.

Хотя, если вдуматься, может быть в названии насекомого есть скрытый смысл. Если так, то бродить мне и плавать подобно Одиссею долгие годы по странам, морям и континентам. И лишь по прошествии многих лет я смогу вернуться домой. Правда, у Улисса еще было прозвище - хитроумный, а это как раз про меня. И самое главное, все его приключения имели счастливый конец… везучий был черт. Да и я вроде как нравлюсь Фортуне.

Так что решил до времени не обращать внимания на произведение искусства, снова расслабился и подставил торс ласковым лучам солнца. Минут через тридцать встряхнулся, надел просохшую одежду, поднял якорь свой посудины и двинулся вдоль берега, разыскивая подходящую укромную бухту.

Нужное место нашлось примерно через километр. Сильно заросший залив с высокими берегами, петляя, зигзагом уходил от реки и словно приглашал остановиться в его глубине. Активно работая веслом, завернул плот и направил его вглубь залива. Плыть пришлось метров двести, затем кусты кончились и напротив удобного спуска к воде увидел лодку. Место-то оказалось занятым. Не я один такой озабоченный отдохнуть на природе.

После короткого размышления потянулся своим вниманием к хозяевам лодки. Пять человек устроились за кустами на поляне у костра. В котелке у них что-то булькало и пока суд да дело, люди вели неспешный разговор. Ничего криминального, по крайней мере пока, у них в мыслях не наблюдалось. То ли купцы, то ли матросы. В общем, обычный народ.

С противоположной стороны залива спуск к воде тоже имелся. Правда, не такой удобный. Я перенес свое внимание на эту сторону. Ха, девицы. Шесть особ женского пола, мал мала меньше. Тоже суетятся у костра. Ну, и куда должен пристать Панкрат? Правильно. Нужно разбавить крутым мужским началом женский коллектив.

А мужики? Они могут и подождать. Зачем раньше времени форсировать контакт? Захотят встретиться, Бога ради и милости просим - сами придут, как миленькие. И направился на другую сторону залива, так сказать, - на женскую половину. Подгреб к берегу, зачалился, осторожно опустил в воду якорь, без суеты собрался и, стараясь не шуметь, двинулся вверх по косогору.

Преодолев бровку, выглянул из-за кустов. На поляне разбит походный лагерь. Имелся в наличии полотняный навес, костер с рогульками и котлом на перекладине. Над костром склонилась пожилая женщина. Она помешивала в котле длинной деревянной поварешкой. Рядом, на чурбачке, как воробушки, устроились две девочки-близняшки, возрастом около десяти лет. Они с интересом наблюдали за действиями поварихи. Из дальних кустов выглядывала роскошная девичья задница, одетая в полотняную юбку. Девица стояла на карачках и что-то делала или искала в глубине кустов. Напротив близняшек у костра, неестественно выпрямив спину с руками на коленях, сидела еще одна особа женского пола. Ее фигура чем-то напомнила мне статую египетского фараона.

Последний член женского коллектива стоял напротив меня, держа в руках охапку хвороста. В первый момент, когда девчушка смотрела круглыми и удивленными глазами, она смахивала на козу. Через секунду глаза у нее стали квадратные и в голове у меня почему-то промелькнуло определение, - квадратный трехчлен. А еще через мгновение, испуг привел к тому, что глаза у девицы заняли пол лица и места на ее физиономии им стало не хватать. Это послужило толчком к тому, что у нее пришла в движение нижняя челюсть. Она медленно стала опускаться на грудь и, достигнув естественного предела, с щелчком вернулась на место. После этого девчонка всхлипнула, крутанулась на месте и ломанулась в лес, по дороге чуть было не опрокинув котелок. Причем, все это происходило молча.

В этот момент на мое появление обратили внимание и остальные. Близняшки в унисон сдавлено пискнули, мамаша охнула. Девица на карачках оглянулась, с испугу дернулась вперед, знатно приложившись головой о ствол дерева, зашипела рассерженной кошкой и, не поднимаясь на ноги, шустро скрылась в кустах. После чего почти все дружно последовали примеру своей подружки, прыснув, как мальки в разные стороны. Какое-то время в отдалении трещали кусты и качались деревья, затем все стихло.

Н-да, это называется, познакомились! Но, что странно - хотя все и перепугались буквально до смерти, никаких тебе воплей и громкого писка. Разбежались тишком и затаились. Загадка, мля.

Осталась на месте лишь одна фигура у костра. Девица никак на меня не среагировала. Я вышел из кустов и направился знакомиться. Ха, как же. Девушка сидела неподвижно и создавалась впечатление, что она в полном анабиозе. Хотя, скорее всего это шоковое состояние. Я рассмотрел ее повнимательнее.

Внешне - классическая Снежная королева. Фигура - девяносто-шестьдесят-девяносто, гордый разворот головы на лебединой шее, исключительно правильные черты лица. И глаза! В своей прошлой жизни по-настоящему зеленые глаза я видел на Земле только раз в жизни… и то, возможно, мне это померещилось. Где-то в классе седьмом, случайно, у школы встретил девушку, которая шла вместе с матерью. Тогда это было, как удар зеленой молнии! Всю последующую жизнь, я воспринимал как насмешку, всяческие потуги актерок или просто красивых девушек выдать свои глаза за зеленые. Обычно они только назывались таковыми, а в реальности и по своей природе были серо-буро-малиновые. В большинстве случаев лишь с еле заметной зеленью.

Ну вот, а теперь я видел дубликат, того давно прошедшего. И даже круче. Потому что размер у глаз заметно превышал среднюю величину. Соответственно возрастала их величина в каратах, если пользоваться терминами измерения массы драгоценных камней. А то, что это настоящие драгоценности, тут уж как говориться, - и к гадалке не ходи. Достаточно посмотреть.

Получается, что за неполные полгода, я встречаю здесь в Новом Мире настоящие зеленые глаза уже второй раз. Если считать первым разом - прекрасные очи Керуллы.

Но зелень глаз это было не главное. Несмотря на полную неподвижность, в девушке чувствовалась сжатая до последнего предела пружина, готовая разрядиться с катастрофической силой и в любой момент. Я даже поежился от этого неприятного ощущения. И еще особенность - у девчонки были седые волосы. Именно седые, а не золотистые или еще какие там бывают у блондинок.

Напротив меня сидело внешне прекрасное, но страшненькое и непонятное какое-то существо. Поразительно красивая, но темная и опасная тайна. Внутреннее чувство говорило, - когда-то это было дикое и независимое, вызывающее удивление и восторг создание. Но сейчас, от той - другой, осталась только тень… Ладно, оставим тайны на потом. Я постарался сбросить наваждение, засунуть свои опасения куда подальше и плавно перешел к хозяйственным вопросам.

Во-первых, решил проверить содержимое котелка. Подобрал брошенную главной кухаркой поварешку и черпанул из емкости. Это была пшенная каша и она уже была готова. Чтобы не испортить продукт, снял котелок с огня, поставил на землю рядом с костром и прикрыл крышкой. Пусть доходит на пару. Положив свои вещички на краю поляны, решил осмотреться.

Первое на что обратил внимание, отличный, медный, десятилитровый или около того, котел. Его мне для полного счастья очень не хватало. Имелась тут и чугунная сковородка, размером чуть ли не с печную заслонку. По ней я скользнул взглядом с пренебрежением. В полевых условиях это неходовой товар - слишком большой расход масла, которое в походе всегда впритык. В комплект посуды входили также кружки-миски-ложки. А вот это уже - важный предмет обихода.

Подхватив котел, отправился обратно к плоту. Спустился по косогору, вытянул за веревку осетра на плот и вспорол ему брюхо. Это был яловой самец. Я ускоренным темпом освободил его от внутренностей и нарезал добрую половину тушки кусками, загружая ими котел. Забив котел более чем на две трети и залив воды, нарезал остальное мясо для стейков. Экономить не имело смысла, нужно по возможности употребить осетрину сразу и сейчас.

Мне не составит потом никаких проблем поймать другого такого же переростка или нечто похожее. Река Чайна, и это я ощущал всеми фибрами души, отличалось большим поголовьем рыбьего населения. И нам - профессионалам, извлечь из глубины то, что нужно, это как два пальца об асфальт.

А по сему, подхватив наполненный котел и стейки, понес это все обратно к костру. Котел повесил над костром и после некоторого размышления, резко поменял свои планы приготовления пищи, решив использовать сковородку. Осетр оказался на редкость жирным. С него сойдет много жира, если его пожарить. А это, в свою очередь, определенная гарантия того, что куски не подгорят на сковородке.

Через несколько минут у меня все забурлило и заскворчало. По поляне стали распространяться приятные запахи и способствующие пищеварению флюиды. А я время от времени поддавал жару в букет ароматов, добавляя в котел и сковородку пикантные травки и черный перец.

Оглядев хозяйским глазом поляну, решил, что оформление стоянки требует доработки. Нужен более или менее нормальный стол и стулья. На краю лужайки лежали поваленные деревья. Кажется, что-то из породы кедров. Пожалуй, одно бревнышко можно с пользой употребить для создания мебели. Я отошел к своей куче вещей и достал из чехла знаменитый лобзик из паутинки. С его помощью, влет нарезал кедр на чурбачки длиной сантиметров шестьдесят и пенышки высотой сантиметров сорок. Перекатил чурбачки в одно место, поставил их на торец и сдвинул друг с другом, сформировав круглый стол. Рядом разместил пенышки, которые с успехом можно было использовать в качестве табуреток. На все про все, потребовалось минут двадцать. Осмотрев получившееся произведение мебельного искусства, с удовольствием крякнул, - Лепота. Хотя, самокритично себя поправил, - было бы больше времени, сделал еще лучше.

За работой в качестве краснодеревщика и не заметил, как прошло примерно полчаса, и все дополнительные блюда приобрели на костре нужную степень готовности.

К этому времени все пять беглянок кучковались за ближайшими кустами и смотрели на меня сквозь листву голодными и испуганными глазами. Младшенькие гулко сглатывали обильную слюну, так, что казалось в лесу отдается эхо. Я снял с костра и котелок, и сковородку, установил их посередине стола, взял в руки поварешку, чистую деревянную миску и приступил к распределению порций. Выложил на тарелку пшенную кашу. Положил смачный, хорошо прожаренный и истекающий соком кусок осетрины со сковородки. Затем зачерпнул из котла густейшего рыбного бульона и вместе с порционными кусочками вывалил это сверху. Воткнул в миску деревянную ложку и кивнул, прячущейся в кустах и подглядывающей оттуда за событиями вокруг костра, главной поварихе, - дескать выходи, угощайся! После минутного колебания женщина приняла мое приглашение.

Как только повариха мелкими шашками, по большой дуге - ее почему-то постоянно утягивало влево, подошла к столу, я снова кивнул на кусты и предложил ей.

– Накладывай остальным, - и приступил к самообслуживанию.

Пока накладывал, повариха пребывала в неопределенности, но как только отправил первую ложку с кашей по назначению, наконец, решилась и махнула остальным подходить к столу. Но, первое что сделала, это наложила в миску каши, отнесла Снежной королеве и поставила ее ей на колени. Тем временем я наворачивал и с улыбкой поглядывал на женский коллектив.

После некоторой суеты девицы расселись и приступили к еде. Но ели почему-то только кашу. Это меня озадачило и обидело. Вроде приготовлено все как надо и тут - такое пренебрежение к моим кулинарным талантам. В результате решил выяснить причину, но сначала обратился к главной поварихе.

– Как тебя зовут? - женщина вздрогнула и после некоторого колебания ответила.

– Акита. Можно просто - Аки. - Я поинтересовался.

– А остальных? - и повариха стала перечислять показывая пальцем.

– Каола, моя старшая дочь. Цера, средненькая. Каси и Гета, младшие, близнецы. - Я подождал с минуту и, не дождавшись последнего представления, молча указал рукой на Снежную королеву. Акита опустила глаза и еле слышно прошептала.

– Юка, дочь мастера Ригни. Мы с ней дальние родственники. - Я кивнул и спросил.

– Почему не едите рыбу? - женщина посмотрела на меня с удивлением и словно сообщает очевидную вещь пояснила.

– Воины из страны Мрака - они еще себя называют, - Хеты. У них есть особые отряды, которые плавают по реке вдоль правого берега. Мы их зовем Прогоны. Они собирают и следят. Собирают - что-то интересное, что выносят реки из джунглей. И следят за рыбаками. За поимку рыбы Прогоны отрубают руки. Если ее съесть, то еще и вырывают язык… На первый раз. По второму разу - просто топят в реке. - У меня как раз на ложке находился хорошо прожаренный кусок осетра. Я раскрыл было рот, чтобы его заглотнуть, и поперхнулся, с деланным удивлением оглядел этот приличный шмат с разных сторон и протянул.

– Тэ-эк. Топят значит. - Затем подумал, что если бы рыбнадзор на Земле действовал аналогичными методами, то уж черной-то икры в России было бы завались. Хмыкнул и отправил-таки кус по назначению. После чего поинтересовался, много ли хетов и где они сейчас. Аки, которая с крайней степенью неодобрения взирала за исчезновением запретной пищи у меня в желудке, сообщила.

– Они проплывают на лодке. Если лодка маленькая, то их ладонь, - и выкинула руку перед собой ладошкой вперед, показав мне растопыренные пальцы. - Если лодка большая, то две ладони, - и продублировала свои слова демонстрацией своих рук. - Я с удовлетворением воспринял эту информацию. И подумал, что, конечно, то, что на реке имеется рыбнадзор - это плохо, но, что их по максимуму может быть около десятка, - это хорошо. А посему, гордо расправил плечи и провозгласил.

– Я отменяю для вас этот запрет. Можете смело есть! - но девицы прятали глаза и продолжали упорствовать. Я рыкнул с досадой, скорчил страшную физиономию и сообщил. - Не будете есть - утоплю, - и ткнул большим пальцем себе за спину. Это помогло. Аргумент оказался железным и все без промедления навалились на осетрину. То-то же… у нас не забалуешь.

Я подождал пока коллектив не достигнет должной степени насыщения и, как только цветник дружно отвалился от стола, продолжил расспросы.

– Что за люди на противоположной стороне залива? - Аки, которая уже было поднялась, чтобы убирать посуду, снова села на место и со вздохом пояснила.

– Мастер Ригни, строитель дорог и крепостей. Его племянник и воспитанник Врон. Мой муж, Спат. Он купец, торгует лесом. С ним его приказчики - Шал и Касти.

– Почему вы не находитесь вместе? - женщина украдкой бросила взгляд в сторону Юки и тихо прошелестела.

– Юка не любит мужчин. А они ее боятся и избегают. - Сказано это было очень тихо, но Снежная королева услышала и медленно повернула голову, посмотрев на Аки. Акита побледнела и еще ниже опустила голову. Когда девчонка отвернулась, и снова принялась как автомат черпать из свой миски ложкой, Аки еще тише, чем раньше, прибавила. - Она может сглазить мужчину и он умрет в мучениях.

Я с интересом наблюдал за этим проявлением пока еще не очень понятных взаимоотношений. Посмотрел на Юку и спросил.

– Были ли какие-то причины к такому странному поведению? - Аки вздохнула и ответила.

– Ее долго держали в плену воины Мрака. - Я кивнул и подумал, что скорее всего, девушка является очередной жертвой сексуального насилия. А это кому угодно малым не покажется и в большинстве случаев приводит к нервным срывам или, если по-простому, Юка повредилась умом.

Хотя на столе еще оставалось много пищи - большой котелок мы не вычерпали и наполовину, я был уже сыт, а посему, настроен благодушно, доброжелательно и готов оказывать помощь всем, даже братьям нашим меньшим. Сердце у меня было полно сострадания, оно по праву рождения и воспитания большое и доброе, как у бегемота. А потому, попробую-ка я проявить благотворительность и полечить замороженную бедняжку забесплатно… хотя и не без задней мысли.

Я встал из-за стола и направился к костру. Еще издали попробовал ментально коснуться плеча Юки. Ответ последовал мгновенно - она отдернула плечо. Интересно. Подойдя вплотную, присел на корточки, вынул из рук Юки миску и положил ее рядом на землю. Взял холодные руки девушки в свои и попробовал заглянуть в глаза.

Раньше я никогда специально не общался с психически больными тет-а-тет, поэтому ждал от этого контакта чего-то неожиданного. Да, действительно, в мыслях психопатки было на что посмотреть. В глубине ее глаз клубился туман и время от времени он порождал размытые и загадочные образы. И это еще пол беды, беда заключалась в том, что в качестве образов выступали кровожадные монстры. Они контролировали сознание Юки. Первичное сознание еще сопротивлялось и металось между упырями, как мотылек. Это очень походило на то, как ночная бабочка сознания уворачивается от летучих мышей в темную ночь. Ко всему прочему, вампиры издавали жуткие вопли и строили страшные рожи в расчете на то, чтобы сломить волю к сопротивлению у девчонки.

Чтобы вылечить девушку, нужно победить чудовищ у нее в голове. А их много и они ужасны. Придется поработать психиатром-гипнотизером… или психоаналитиком-ясновидящим? В любом случае дело для меня новое… но интересное.

Я встал на ноги, бросил взгляд на остальных женщин - они смотрели на меня с ужасом и… надеждой. Повелительно махнув рукой, приказал.

– Всем отойти к кустам и ни во что не вмешиваться.

Женщины дружно переместились в дальний конец, собрались в кучку, прижавшись друг к другу. Я подхватил Юку под локоток и отвел к столу. Затем усадил на пенышек и сам устроился напротив на другом. Несколько раз глубоко вздохнул, настраиваясь на серьезное дело, и приступил к сеансу.

Это была адова работа и я устал, как ломовая лошадь, которая целый день надрывалась в каменоломне, но результат имелся на лицо. Основная часть армии монстров уничтожена.

Работал я под личиной архангела и был, так сказать, - с крыльями и весь в белом, но добился-таки того, что непорочный мотылек девичьей души, спрятался у меня за спиной и стал на окружающий реальный мир смотреть моими незамутненными страхом глазами. Это являлось серьезной победой. Теперь потребуется лишь время и хаос в голове у Юки исчезнет сам собой. Все демоны сознания, которые попрятались по щелям и до кого не дотянулась моя карающая длань, устроят разборки между собой. В результате, в живых останется только один… хе-хе, тот который с головой. А уж ему-то я, с большим удовольствием снесу башку, а все остальное - порублю в капусту. Затем восстановлю первичную связь и костыль в моем лице девчонке будет не нужен.

Человеческий организм - это очень надежная машина, многократно продублированная и помехозащищенная. Важно создать человеку подходящие условия и он преодолеет любую напасть.

Однако, по результатам лечения появились и определенные особенности в поведении. Девчонка какое-то время будет ходить за мной как привязанная. И, если я, к примеру, скажу прыгнуть в воду - прыгнет, если прикажу перерезать себе горло - перережет. Без всяких колебаний! Так что, с одной стороны придется терпеть постороннее присутствие, а с другой - нужно быть очень осторожным в своих желаниях и приказаниях.

Я сходил за миской Юки, наполнил емкость отварной осетриной, которой еще оставалось много в котле, и приказал девчонке.

– Ешь. - Юка улыбнулась, кажется, это была ее первая улыбка за очень длительный срок и получилось у нее не очень. После чего приступила к дегустации моей стряпни, а я махнул рукой женщинам возвращаться.

После долгого колебания, за стол вместе с нами уселась лишь Аки и то, только на самый краешек пенька. Зауважала меня женщина. Ее дочки остались стоять у нее за спиной, вцепившись в друг друга и поглядывая попеременно, то на Юку, то на меня с благоговейным ужасом. Я тем временем подумал и задал очередной вопрос.

– Давно вы здесь и каким ветром вас сюда занесло? - и сделал широкий жест рукой, охватывая поляну. Акита оторвала взгляд от Юки, собралась с мыслями и начала рассказ.

– Мы жили в городе Ошка. Это четыре дня пути вверх по реке. У моего мужа там лесопилка. Мастер Ригни, брат моего отца. Он очень уважаемый человек в городе. Одну полную луну назад из страны Мрака в город пришел большой отряд воинов стражей реки. Их попросил прийти магистрат, который очень испугался армии Лирея. Все знали, что как только, войска сравняют с землей Вень, наступит очередь нашего города. Но защищать жителей пришло лишь две ладони по две ладони воинов. Это очень мало. Армия Лирея захватит Ошка, разрушит все и жители погибнут. Это понимали многие, но бежать решились только мы. И основная причина тому то, что в обозе воинов мрака, нашлась Юка. На лице у нее была маска. Она пропала ладонь лет тому назад. Ее украли. И вот теперь вроде как нашлась. Мастер Ригни решил спасти своего единственного позднего ребенка и договорился о помощи с моим мужем. Они выкрали девушку у хетов. Затем, мы все вместе бежали на лодке и добрались до этого места. Вроде все. - Аки с облегчением вздохнула и замерла в ожидании, сцепив руки на коленях.

Я прислушался. На противоположной стороне залива послышался возглас удивления. Кажется, мужики обнаружили мой десятибревенный круизный лайнер. Затем прозвучали невнятные голоса и через минуту плеск весел. Тем временем, Акита, наконец, решилась задать мучивший ее вопрос.

– А, как Юка? - и женщина с опасением бросила взгляд на девушку. В ответ девчонка вполне нормально улыбнулась ей уголком рта, а я пояснил.

– С Юкой все в порядке. Она почти здорова. - Акита низко поклонилась и повернулась в сторону залива. Там стоял шум и гам - команда шлюпки бодро форсировала водную преграду, слышался скрип уключин и воинственные возгласы.

Через пару минут услышал крик удивления и после непродолжительной паузы невнятный разговор. Затем к диалогу подключились еще голоса. Мужская часть коллектива высадилась на наш берег и, что меня удивило, надолго задержалась у воды. Видимо, их заинтересовал плот и шаурма из головных уборов индейцев. Что ж, их можно было понять, зрелище безусловно красочное.

Но вот, обсуждения завершились и мужская половина группы вывалилась из кустов. У мужчин имелось оружие. У каждого свое. Мастер и племянник наперевес держали дубинки, которые с некоторой натяжкой можно было назвать посохами. У Спата в руках имелся короткий меч, а его приказчики вооружились большими ножами.

Настроены мужики были по-боевому. Но осмотр моего неординарного средства передвижения, посеял-таки серьезные сомнения в их головах и вид у них был сейчас, хоть и злой, но слегка обалделый. Вся великолепная пятерка, осматриваясь, дружно тормознула на краю поляны. Аки, приветливо улыбнулась и сделала руками приглашающий жест.

Самый пожилой, которого я идентифицировал как Ригни, от неожиданности споткнулся, остальные мужики жест проигнорировали. Полные боевого задора они направились ко мне и остановились напротив в нескольких шагах. Кажется, Акита испугалась такого поворота дела, сделала несколько шагов назад и встала рядом со своими детьми.

Я сидел на пенышке, уперев руки в бедра, и с интересом рассматривал представителей местной диаспоры. Немая сцена продолжалась несколько минут. Аборигены разглядывали меня, я их. Наконец, Спат решился на активные действия, сделал шаг вперед, приказчики перестроились и встали у него по бокам. Остальные разместились за его спиной и сплоченный мужской коллектив двинулся ко мне.

Не доходя четырех шагов группа остановилась. Я с демонстративным видом насупился и прорычал.

– Уберите оружие. - Меня не услышали, хотя элемент сомнения в глазах у купцов я заметил. Я крякнул с досадой и с угрозой произнес. - Мне надо повторять! - Снова никакого эффекта. Группа налетчиков лишь сбилась еще плотнее. Ну, тогда держитесь… сукины дети.

Я мысленно приказал Юке сидеть на месте и не дергаться, для надежности продублировав приказ хлопком руки по столу, а то, в ее нынешнем положении, у нее достанет ума кинуться мне на помощь. После этого перешел в боевой режим. Скользнул с пенышка вперед и в сторону, сделал шаг навстречу гоп-компании, вскинул вверх руку и щелкнул пальцами. Когда Спат инстинктивно стрельнул глазками вслед моей руке, поймал его на потере внимания и носком сапога выбил меч из руки, стараясь не сильно повредить при этом кисть. Меч блестящей рыбкой взлетел в воздух и, судя по кривизне навесной траектории, должен был приземлиться, где-то далеко в кустах. В моем замедленном времени Спат сморгнул и с открытым от удивления ртом проводил взглядом улетающий меч. Я же сместился на один шаг и выбросил левую руку в сторону, повторив фокус с щелчком пальцами. Когда рыжий и конопатый приказчик скосил глаза, ткнул костяшками пальцев ему в солнечное сплетение. Совершенно закономерно он после этого закатил глаза, начал сгибаться в поясе от боли и попытался закрыться ножом. Я же просто, без всяких изысков, отобрал у него клинок. Затем сделал шаг назад, подбросил нож, проверяя балансировку, снова поймал за рукоятку и со всего маха, с оттягом, отправил клинок в ближайший пень. Нож с гулким звуком 'чпок' вошел в пенышек и… деревянный сухой чурбан развалился на две половинки. Эту картину я наблюдал краем глаза, гипнотизируя взглядом второго приказчика. Этот-то точно был не герой и от страха закрыл глаза. Я скользнул к нему вплотную и аккуратно вынул нож из дрожащей руки. Приказчик не сопротивлялся и лишь еще плотнее зажмурил глазки. Его клинок я без всяких изысков кинул на стол. Затем снова шагнул назад.

Из вооружения группы остались еще две дубинки в руках у Ригни и Врона. Я демонстративно, игнорируя купцов, сдвинул брови, упер руки в бока и перевел взгляд на посохи. Тотчас же две пустые пары рук взлетели вверх, а палки упали вниз на землю. То-то же, у нас не забалуешь… Но как приятно иметь дело с понятливыми людьми!

Повернулся кругом и вернулся за стол, сообщив окружающим ни к кому конкретно не обращаясь.

– Спат и Ригни могут сесть, - и ткнул пальцем на два чурбачка, - остальные пусть пока постоят в сторонке. - Сразу после этого Аки вместе с детьми подалась в сторону навеса, а приказчики и Врон сделали несколько шагов назад. И как только я в очередной раз насупив брови, посмотрел на приглашенных, оба, может быть быстрее, чем это необходимо, присели на пенышки.

Ну вот, теперь можно и разговоры говорить. Я представился.

– Меня зовут Панкрат. Я свободный художник с большими полномочиями и возможностями, - аборигены с уважением выслушали не совсем понятный титул и с поклонами тоже представились.

– Ригни - гильдия строителей, Спат - гильдия купцов. - Затем Ригни почесал подбородок и, как человек склонный к ясности в отношениях, уточнил.

– Э-э, что значит художник? - Я хмыкнул, выставил перед собой растопыренную ладонь и начал перечислять, загибая пальцы на правой руке.

– Строитель, купец, воин, колдун, врач, - как только получился кулак, помахал им угрожающе, и растопырил пальцы другой руки, продолжив перечисление, - ученый, моряк, судья, палач, аватара. - Снова продемонстрировал левый кулак, поднял правую, растопырил пальцы и начал загибать их, но молча, лишь беззвучно шевеля губами, а завершил все словами. - Итак далее, и тому подобное, и прочее, и прочее… - в ответ Ригни проблеял.

– Мне непонятно. - Я вздохнул и пояснил.

– Я Хозяин земли и на полночь, и на восход. Кроме полдня, - и ткнул большим пальцем на юг, себе за спину. На это Спат попытался мне несмело возразить.

– Но воины мрака, они на закат и с ними никто не спорит. - Я демонстративно подхватил со сковородки хорошо прожаренный кус осетрины и откусил от него. Многозначительно посмотрел на Спата. На его недоуменную физиономию и предложил, делая широкий жест в сторону сковородки и котелка.

– Я угощаю. - Спат поперхнулся и они обменялись с Ригни озадаченными взглядами. Пока строитель и купец переглядывались, я без спешки доел истекающий соком кусок. Наконец, оба пришли к окончательному решению и, будто прыгая с обрыва в воду, чуть ли не с закрытыми глазами, взяли по маленькому кусочку осетринки. Я дождался пока они прожуют, проглотят и поинтересовался.

– Ну, как? - оба молча с удовлетворением кивнули, а я подвел промежуточный итог, - ну и ладненько, продолжайте благословясь. - Затем стал ждать, когда они закончат насыщение.

Первый закончил Ригни. Он мало обращал внимание на окружающее и почти все время посматривал на свою дочь. Я чувствовал, - у него есть по этому поводу масса вопросов. Юка тем временем с улыбкой наблюдала и слушала наш разговор. Наконец, мастер решился и спросил.

– Моя дочь, она, э-э, здорова? - Я отрицательно мотнул головой и сказал.

– Не вполне. Она на пути к выздоровлению, но идти по этой дороге ей придется недолго… еще несколько дней. Сейчас мы связаны с Юкой крепкими узами. Эти несколько дней она физически не сможет находиться от меня вдалеке. Но потом, все вернется на круги своя.

В свою очередь у Спата тоже имелось о чем спросить и, как только Ригни задумался, пытаясь оценить новые сведения, он влез в разговор с вопросом.

– Прошу прощения, господин. Этот плот в заливе, откуда он? - в его словах явственно читалось - 'где ты его спер бандит'. Заглянув в его масляные глазки, я хмыкнул и в свою очередь спросил.

– Тебя что-то заинтересовало особенное Спат?

– Да. Он сделан из красного дерева. Оно на вес золота в Лирее. А центральные бревна гораздо дороже и нет им цены - это драгоценный саппан - волшебное дерево магов. В стране Мрака за него можно купить… - тут он не выдержал и захлебнулся от возбуждения. Затем взял себя в руки и закончил, - что угодно. И перья… - купца снова затрясло, он закатил глазки, поднял лицо вверх и простонал, - О-о, это, это… - я не мудрствуя лукаво пнул его в колено. Он снова всхлипнул, вернулся с небес на землю и закашлялся, скрывая смущение.

Я понял, что вся их начальная агрессия, когда они размахивали ножами и мечами, рассчитывая порезать меня на ремни, была замешана на желании приватизировать мои бревна и перья. Но, как говорится, - не обломилось… я вам не тут. Здесь вам не Россия. А сейчас же его прорвало - истинная натура купца давала о себе знать… куда от нее денешься.

Ригни наблюдал за душевными метаниями товарища с усмешкой и, когда купец отвернулся и полностью погрузился в переживания, подлил масла в огонь.

– За этот плот можно построить могучий каменный замок в Лирее или купить маленький город в стране Мрака. - В результате Спат еще ниже опустил голову, а я заинтересовался и уточнил.

– А если, например, строить дорогу, то какой длины получится? - Мастер задумался, почесал в затылке и не слишком уверенно ответил. - Три-четыре дня пути… Если с мостами. Но это проще сказать, если знать, где нужна дорога-то. - Спат, слушающий краем уха, не поворачивая головы утвердительно кивнул.

– Тогда у меня есть идея! Хочу построить хорошую дорогу на закат… с мостами. Все как положено. Сколько потребуется денег, хотя бы приблизительно. Хочу знать необходимое количество мешков с золотом. Подумайте. А сейчас возвращайтесь к себе и завтра до полудня жду вас с ответом. Тогда и поговорим. Все. Уже поздно и всем нужно спать. - Я встал и направился к своим вещам. Нужно приготовить себе лежбище.

Нарезав веток и травы, устроил лежанку, расстелил мешковину и повалился на нее, раскинув руки. Хорошо. Сразу же под левый бочок, как будто так и надо, скользнула Юка, свернулась калачиком и уткнулась носом в плечо. От ее волос доносился легкий запах фиалки. Он кружил и дурманил голову, но как ни странно, лишь успокаивал, не вызывая желания. Впрочем, это и понятно. Какой главный лозунг у врачей? Правильно - не навреди. Сейчас игры в постели будут неуместны и не пойдут моей пациентке впрок, а вызовут в лучшем случае рецидив болезни. Так что я, как любящий брат, обнял девчонку рукой, покрепче прижал к себе и провалился в глубокий и спокойный сон.

Утром меня разбудило пение птиц. Верхушки деревьев были освещены восходящим солнцем. Акита раздувала еще не погасшие угли, Каола бродила рядом с костром, занимаясь по хозяйству. Я повернул голову и увидел тихо посапывающую на плече Юку. Тихо подул, сдувая со лба прядь волос. В ответ - девчонка улыбнулась во сне и через мгновение распахнула свои неправдоподобно красивые глаза. Мое сердце, совершенно непроизвольно, так как инстинкты пока еще никто не отменял, - ухнуло вниз. Красота - страшная сила. Н-да, бывают же на белом свете чудеса, так вот - одно из них рядом со мной.

Денек, судя по всему, должен был быть великолепным. Впрочем, плохой погоды в моем понимании это, когда мороз за тридцать и сильный ветер, я еще здесь не встречал. Так что, раз такое дело, не худо бы сходить на рыбалку. Очень кушать хочется. А при наличии рядом такой роскошной реки, сам Бог велел поймать на завтрак что-нибудь вкусненькое. Эдакое. Я ускоренным темпом собрался. Но прежде решил не вводить в искушение аборигенов и перетащить с плота то, что можно легко снять.

Спустился к плотику, подхватил штабель с образцами красного дерева, выдернул шест с головными уборами из перьев райских птиц. Перенес все на берег и спрятал в кустах на краю поляны. Теперь, вроде, и то, и другое можно найти, если только специально искать. Затем в сопровождении Юки, которая все время двигалась за мной как привязанная, двинулся через лес к берегу Чайны.

На высокий и заросший берег реки выскочили неожиданно. В этом месте он выдавался из леса обрывистым утесом. Я непроизвольно расправил плечи - бескрайний водный простор и еле угадываемый в дымке похожий на мираж дальний берег реки. Синее небо без намека на облака. На востоке - у самого горизонта, искаженный рефракцией, неправдоподобно огромный красный диск восходящего солнца. С севера в лицо задувает легкий сухой ветерок. Его порывы гоняют по зеркалу воды отдельные клочья тумана. Скоро жаркое солнце не оставит от них и следа. Начинался новый день на дикой, почти незатронутой цивилизацией планете. Чистый и непорочный рай. Что может быть лучше? Красота.

Если посмотреть вниз, то до уреза воды метров двадцать. Ниже по течению характер грунта менялся. Берег подмыт и образовалась фундаментальная осыпь. Как следствие, имелся в наличии широкий и протяженный песчаный пляж. Спуститься к воде можно в нескольких местах.

Я бросил взгляд вверх по течению. Что за черт? На границе видимости стали заметны черные точки. Ха, корабли! Этого мне только не хватало. Один, два, три… четырнадцать довольно вместительных лоханок, гуськом спускались вниз по течению. Я щелкнул пальцами, привлекая внимание Юки, и ткнул пальцем в сторону каравана судов. Юка долго вглядывалась вдаль и, наконец, прошелестела в ухо.

– Армия Лирея. Возвращаются из похода. Плывут из города Румка. - Я кивнул и подумал, что это остатки воинства, на которое я в свое время так безжалостно 'наехал' и существенно проредил. Сейчас эти ошметки новому шаху Лирея очень даже будут к месту. Сделал шаг назад в кусты и поманил за собой девчонку.

Мы простояли за кустами не менее получаса, пока колонна кораблей проплывала мимо. Конечно, вряд ли, если даже нас заметили, они стали бы сворачивать к берегу, но, чем черт не шутит - а вдруг. Так что, пока корабли не превратились в черные пятнышки вниз по течению мы не высовывались из кустов.

Затем я выбрал ближайший спуск к воде и козленочком запрыгал по уступам и песчаной осыпи вниз. Девчонка без тени колебания последовала за мной.

Я разделся догола на пока еще плохо прогретом после ночного выхолаживания песке и решил провести очередной сеанс оздоровления Юки. Коротко приказал.

– Все снять, - и после разоблачения приступил к внешнему осмотру девчонки. М-да. Имели место быть не только духовные раны, но и чисто физические.

Сначала приказал лечь на живот и, используя ладони, в качестве рамки миноискателя, провел ими от макушки до пяток. На спине красовались застарелые рваные шрамы от плетей - убрал. В ногу девчонки, когда-то вцепилась собака и даже вырвала кусок мяса. В результате остался безобразный рубец - мясо нарастил, рубец убрал. Вроде тыльная часть в порядке. Шлепнул по попке и скомандовал перевернуться и лечь на спину.

Здесь все было гораздо сложней и запущенней. Девочке в свое время сделали кесарево сечение. Грубо, небрежно и жестоко. Вид безобразного рубца на животе заставил меня тяжело вздохнуть. Но это еще пол беды. Также грубо и безжалостно, как снаружи, неизвестный мне хирург-изувер поработал и внутри. Так сказать, - акушер-садист радикально лишил девчонку репродуктивной функции. Я глубоко вздохнул, собираясь с силами, усыпил пациентку и приступил к лечению.

Когда закончил, солнце уже поднялось над горизонтом достаточно высоко и сейчас наяривало в полную силу. Ладони рук от продолжительных манипуляций горели словно обоженные. Я на карачках сделал несколько шажков в сторону и опустил руки в воду. Сразу стало легче. Встал, с трудом распрямив затекшую спину, и посмотрел на объект лечения. Кажется, все внутренние повреждения убрал. Теперь остался лишь косметический ремонт.

Снова нагнулся и влет уничтожил шрам на животе. Затем разбудил пациентку. Поставил на ноги и, осторожно поглаживая по голове, постарался вернуть нормальную пигментацию волосам. Получилось. С этого момента волосы у красотки будут опять отрастать радикально черного цвета. Отошел на несколько шагов и оглядел с ног до головы. М-да, вот это обычно и называют произведением искусства. Обошел девчонку кругом и, как самый последний штрих, можно сказать, - каприз мастера, ставящего подпись, - одним мановением пальца убрал маленькую бородавку между лопаток. Финита.

Подхватил Юку под локоток, отвел в сторону к группе раскидистых кустов и осторожно посадил в тень, приказав сидеть, отдыхать и не дергаться.

Затем сделал дыхательные упражнения, немного помахал руками-ногами, настроился на отдохновение души и приступил к имитации схватки с несколькими противниками. Слегка пересолив с разогревом до нужной кондиции, прошел с десяток метров вдоль уреза, глубоко дыша, размахивая руками и стараясь успокоить нервы натянутые до предела в предвкушении отличной рыбалки.

И только после этого, растягивая удовольствие, медленно снял рюкзачок, достал и настроил спиннинг. Еще раз наметанным глазом окинул театр боевых действий и широким махом хлыста пустил блесну вместе с леской в свободный полет. Со щелчком сбросил дужку и сделал первый поворот ручкой катушки. И без всякого перерыва - удар. Есть!

Это был самый настоящий слон или нечто очень близкое по весу. Меня мотало из стороны в сторону с моим спиннингом, как под порывами ураганного ветра. Тормоз катушки визжал, как свинья под ножом живодера, и я никак не мог правильно его отрегулировать. Тот, кто сидел на конце лески, не давал и мгновения на эксперименты. Один раз пришлось зайти в воду почти до колен и воевать в воде перед самой бровкой резкого обрыва на глубину. Еще один шаг и… Но шел уже третий десяток минут и моя добыча начала уставать.

Медленно, шаг за шагом, отошел к берегу, вышел на пляж и стал потихоньку заполнять катушку леской. Все, - теперь дело техники. Тот, кто схватил блесну, - мой. Ему не помогут ни свечки, ни резкие рывки. А через пару минут на мелководье вытянул великолепный экземпляр. В первый момент подумал, - семга, самочка, но это было не так. Когда пригляделся, то понял, что обратить нужно внимание на раскрашенную мелкими круглыми черными пятнами спинку и хвост. Такой окрас имеет только чавыча. Призовой экземпляр более двадцати килограммов веса! По меркам Земли, настоящий монстр и завидная добыча для профессионала спиннингиста.

Вытянув лосося на песок, присел рядом с ним на корточки. С удовольствием оглядел от головы до кончика хвоста и с нежностью погладил бочок. Самочка - и почти наверняка икряная. То, что доктор прописал. Пропустив веревку чавыче через жабры, привязал к ближайшим кустам. Пусть пока поплавает на привязи.

Теперь осталось немного порезвиться в воде и можно идти готовить завтрак. Я повелительно махнул рукой Юке, чтобы она поднималась и делала как я. А сам разделся и с криком 'а-а' ввинтился в прохладные воды реки. Вынырнув, еще раз махнул рукой, приглашая девчонку составить компанию. После чего стал в активном темпе наворачивать круги, временами заныривая на глубину.

Через пару минут ко мне присоединилась Юка и, исполняя приказание, начала, время от времени повизгивая от удовольствия, плавать по-собачьи на мелководье. Наши водные процедуры продолжались примерно полчаса. Затем мы оккупировали участок пляжа и полежали на солнцепеке. Лепота.

Но все хорошее рано или поздно кончается. Прозвенел мой внутренний будильник, я вскочил и стал одеваться. Моему примеру последовала Юка. Закончив с облачением, подхватил рыбину и отягощенный добычей полез вверх по осыпи. Отдохнувшие и довольные мы попали на самый разгар подготовки к завтраку.

Как я и подозревал, чавыча вызвала нездоровое оживление среди аборигенов. Мастер с племянником, купец и его приказчики вскочили на ноги, а Акита даже отшатнулась в ужасе, но я рыкнул на нее рассерженным ягуаром, шмякнул тушку на стол и строго посмотрел поварихе в глаза. Желание перечить у нее, также как и у остальных, словно ветром сдуло. И это правильно.

Лишь только женская часть приступила к приготовлению трапезы, я подхватил один пенышек и кивнул мастеру и купцу взять себе тоже самое и следовать за мной. Затем направился в дальний конец поляны, где и пристроил седалище вдалеке от посторонних ушей. Рядом разместили свои чурбаки Ригни и Спат. Подобно тени за мной последовала Юка и, как только я присел, встала за спиной с неумолимостью мойры, в полной готовности рвать и убивать, сохраняя мою драгоценную жизнь, пусть даже ценой своей собственной. Судя по тому, как время от времени мои собеседники поеживались и опускали глаза, я ясно представлял, как посверкивая огнем своих зеленых глаз, она переводит взгляд с одного мужчины на другого. Красота это страшная сила, а если на нее накладывается и элемент мистики, и животного магнетизма, то против такого напора устоять невозможно никому.

Я в свою очередь оглядел мастера и купца внимательным взглядом и поинтересовался.

– Ну и как? - Мастер кашлянул в кулачок и попросил.

– Можно участвовать в нашем разговоре моему племяннику? - Я кивнул. Ригни повеселел и повелительно махнул рукой, приглашая Врона присоединяться.

Племянник подтащил себе седалище, но садится не стал. На его плече висела котомка, из которой выглядывал свернутой трубочкой большой лист пергамента. Судя по его размерам мне предстояло ознакомиться с очередным произведением местного картографического искусства. А это дело требовало подготовки и бережного отношения.

Я кивнул своим собеседникам оставаться на месте, а сам отошел к своим вещам. Достал из чехла лобзик. Выбрал подходящую сухую лесину и кусок четырехметровой длины аккуратно разобрал на доски и чурбачки. Затем под прицелом внимательных глаз собрал из этого материала вполне приличный стол. После чего убрал лобзик в футляр и махнул рукой Ригни и Спату пересаживаться на новое место.

Все это время Спат наблюдал за моими манипуляциями круглыми глазами и раскрыв от удивления рот. Именно на него мои действия произвели наибольшее впечатление. Наконец, он гулко сглотнул, подошел к столу и осторожно провел пальцем по поверхности доски. Его восхищение можно было понять. Поверхность среза имела состояние зеркального блеска. Здесь не требовалось ни работа рубанком, ни какая-нибудь другая шлифовка. Абсолютно идеальная плоскость, лишь с небольшими щелями на стыках досок. Для него все это выглядело как настоящее чудо… да и для меня тоже.

На таком столе можно с удобством и без проблем расстелить пергамент. В свою очередь, Врон правильно оценил мои приготовления и не заставил себя долго ждать.

Как только лист пергамента развернули и закрепили по углам маленькими чурбачками, я приступил к изучению красочной картинки. А посмотреть было на что.

На карте была показана местность с севера на юг - от города Вень до храма Сосны и с запада на восток - от не очень понятной линии перегораживающую долину в предгорьях до маленькой деревушки по названию Олка на левом берегу Чайны, напротив устья большой реки. Из неизвестных мне особенностей я увидел пометки нескольких населенных пунктов, из которых обращали на себя внимание два. Первый город имел имя Ошка и находился почти в центре листа на берегу озера, из которого вытекала Чайна. Второй город назывался Покинутым. Он обретался на расстоянии около двухсот километров к югу от первого. Все четыре угла карты представляли собой 'белые пятна'. Что там и как там, тому кто рисовал сие произведение искусства было неведомо. Юго-восточные и северо-восточные углы карты тоже оказались пустыми. Оно и понятно - непроходимые джунгли и смертельно опасная пустыня. Северо-западный и юго-западный углы занимали горы многокилометровой высоты - куда нормальному человеку путь заказан. В общем, почти все, что было отображено на карте понятно… За малыми исключениями. Чтобы прояснить их суть я ткнул пальцем в маленькое пятнышко рядом с подписью города 'Ошка'. На карте имелись еще три таких значка и в их расположении мне показалось что-то знакомое.

– Что это? - Малыш Врон надул щеки и важно произнес.

– Это храмы Богов Света и Тьмы. - Я пригляделся и подумал, что оказывается одиннадцатый храм или один из двух, где я еще не был, находится в городе Ошка. Очень интересно. Затем провел пальцем по пергаменту и указал на линию между хребтами на западе.

– А это? - ответил мне Ригни.

– Стена. Она перегораживает долину и закрывает проход на закат в страну Мрака. - Я кивнул, указал пальцем на отметину, которая называлась Покинутый город, и спросил.

– Поясни.

– Это старый город. Очень давно он являлся столицей государства Калков. Но потом случилась война. Он оказался на месте сражений между воинами страны Мрака и дикими племенами Джунглей. Несколько раз он переходил из рук в руки. Победили лесные. Теперь это страшное место. Сейчас принято называть город просто, - Пого. За многие годы страна обезлюдела и жители, кто остался в живых, покинули ее. Остатки народа бежали на полночь. Кто-то задержался, как мы, в Ошка, некоторые остановились в Бересе, а самые-самые добежали аж до города Вень. - Ригни тяжело вздохнул и сообщил. - Раньше калки выращивали риса больше всех и торговала им со всем миром. Они умели строить и делать дороги. В Покинутом городе находился блестящий университет со старыми традициями. Но из каждых десяти жителей города в живых остался только один. Да и те, кто остался, разбросаны по всему миру. - Я посмотрел на поникшую голову Ригни и уточнил.

– Давно кончилась война?

– Пять раз по две ладони лет тому назад.

– И за это время никто не попытался вернуться? - Ригни и Спат переглянулись друг с другом. Купец кашлянул и сказал.

– Несколько раз из свободных людишек и купцов собирались ватаги. Ходили на разведку, но никто не вернулся. Ни один. В городе поселился некто и он не любит пришлых. - Я хмыкнул и уточнил.

– Это люди или животные? - Спат развел в стороны руками и пояснил свой жест на словах.

– Никто не знает. - Я скептически скривился и поинтересовался.

– Так-таки никто? - купец и Ригни переглянулись и Спат с некоторой долей неуверенности произнес.

– Может быть об этом знают Прогоны. - Я решил не форсировать события, сменить тему разговора и обратил внимание, что скромный завтрак, которым занимались женщины, практически готов.

Мы дружно переместились за стол у костра и я приступил к поглощению наваристой ухи, кашки и хорошо прожаренных кусков чавычи. Завтракали молча, занятые каждый своими мыслями. Меня порадовал отменный аппетит Юки и, как я заметил, на это улучшение самочувствия красотки обратил внимание не только я. Мастер Ригни поглядывал на свою дочку по-отечески с безграничной нежностью, а мальчишка Врон с обожанием и опасением. Сразу было видно - эти двое отдадут за Снежную королеву жизнь не раздумывая.

Так что закончили мы насыщение довольно быстро. Торжественного ужина не получилось, а вышел несколько скомканный деловой завтрак. Вслед за тем по моей команде вернулись к карте. Я подумал, покопался в кармане и достал с десяток-другой шариков черного перца. Положил их на стол и после короткой паузы сообщил.

– Хочу организовать торговлю черным перцем. Предлагаю водить караваны с перцем на закат и восход. Это очень доходное дело. За одно будем строить хорошую дорогу. В прошлый раз я задал вопрос о цене. Вы готовы мне ответить? - Ригни кивнул и, используя палец в качестве указки, стал чертить по карте, давая пояснения.

– Когда я был молодым, мой дядя взял меня с собой в путешествие. Он ходил за серебром с караваном соли до города Тамбат и обратно. Я запомнил путь и если обустраивать дорогу, то примерно получается следующее.

Дорога от причалов города Ошка до города Берес: один мешок золота с половиной. От города Берес до Вень-Яла: восемь с половиной мешков. - Ригни добрался до края карты, достал из ножен нож и стал карябать продолжение, рисуя будущую дорогу вдоль предгорий и проставляя на месте поселков и городов крестики. - От Вень-Яла до Тирки: один. От Тирки до Бесовой заимки: пять. От Бесовой заимки до Заморовой пустоши: семь. От Заморовой пустоши до Храма: семь. От Храма до Степной заимки: четыре. От Степной заимки до Орлиного гнезда: три. От Орлиного гнезда до Горячего ключа: восемь. От Горячего ключа до Озерной заимки: два. От Озерной заимки до города Тамбат: один. Тамбат это уже пограничная крепость Адерабада. Дальше я не ходил и ничего сказать не могу. - Все время пока он рассказывал я вел подсчет и у меня получилось, где-то сорок восемь мешков с золотом. Весьма прилично, но не чрезмерно. Почти вся сумма у меня имелась в наличии. Так что начинать работу уже можно. Я с удовлетворением кивнул и постарался прояснить детали.

– Входят ли в эти суммы - стоимость проекта, инструменты и кадры? Как долго будет вестись стройка? - так как Ригни продолжал смотреть на меня с искренним недоумением, то пришлось более простыми словами разъяснять термины.

После пяти минут бестолкового разговора, мы, наконец, достигли взаимопонимания и мастер сообщил много нового. Как-то - в библиотеке университета Покинутого города лежит, как он выразился, - 'блестящий проект строительства дороги'. Мысль построить трансконтинентальный тракт со всей необходимой инфраструктурой, оказывается уже давно будоражила умы ученой братии и правителей провинции. Энтузиасты этой идеи постоянно предлагали свои решения, которые за неимением средств, откладывались на полку. Многие проекты являлись серьезными, имели хорошее экономическое обоснование и качественную проработку. Так что, нужно лишь добраться до хранилища и покопаться в этих сокровищах. В свое время университет активно поддерживали хеты. Естественно небескорыстно. Часть выпускников строительного факультета они забирали к себе в страну Мрака… и что называется, - с концами.

Далее выяснилось, что библиотека очень крепкое здание и вряд ли с пергаментами за эти годы что-либо могло случиться. Тем более, что город покидался не в спешке. Все было очень хорошо законсервировано. Там же в городе имеются склады, где лежит многое из того, что потребуется на первое время. Надобно только вывести вещи и инструменты из города. Если же оживить один факультет университета, то можно подготовить десятников-строителей и производителей работ за один-два года. Это будет стоить недорого. По предварительной прикидке, вся стройка подгорного участка дороги займет десять-двенадцать лет. На что я скептически хмыкнул, и для себя умножил на два, - знаем мы, как проваливают сроки при реализации серьезных проектов. Хотя, если курировать строительство буду я лично, то… у меня не забалуешь. Берия отдыхает.

Изложив свои соображения, Ригни некоторое время помолчал, размышляя, затем подвел черту.

– Вроде все, - а я с удовольствием подумал, что мои грандиозные маниловские планы, могут найти реальное воплощение, но нужно прояснить ряд нюансов.

– Кто такие хеты или, как вы их называете - Прогоны? - Все мои собеседники, включая Юку, которая стояла за спиной, стушевались и почувствовали себя неуютно. Вопрос явно на засыпку. Несколько минут мужики искоса переглядывались, предлагая выступить с сообщением друг другу. Затем с глубоким вздохом Ригни решился и сказал.

– Они полубоги. Мы грязь у них под ногами. - Опустил покаянную голову и намертво замолчал. Я хмыкнул и, чтобы рассеять напряженность, прокомментировал.

– Ну, боги, так боги. Чего головы повесили. Видали мы этих богов. Мы тоже не пальцем деланные и вроде как из той же кагорты, так что глядите веселей. - Однако, мой легкомысленный тон не нашел поддержки у слушателей и я решил сменить тему. - Ладно. У меня еще вопрос. По какой цене пойдет черный перец? - Видимый интерес к этому вопросу проявил лишь Спат, которому не чужды были мотивы наживы. Он удивился и спросил.

– А что это такое?

Я снова покопался в кармане и выудил красноватые плоды nigrum piper. Взял кисточку с плодами, отколупнул один и положил в рот. Прожевав, с удовольствием ощутил и остроту, и пряность. Затем кивнул Спату сделать тоже самое. Купчина дрожащей рукой взял один плод, зажмурил глаза, засунул шарик в рот и начал жевать. Физиономия у него скривилась и, приоткрыв один глаз, он увидел улыбку у меня на лице. Кажется, это его обидело. А я решил выдать дополнительную информацию.

– Эти плоды растут на лиане с тонким стеблем и воздушными корнями. Когда они спелые, то имеют красный цвет. Листочки у растения яйцевидные, - и нарисовал пальцем на столе, - цветы в соцветиях, мелкие, белые. Каждая лиана дает плодов по весу, - я подхватил со стола примерно килограммовый кусок дерева, взвесил его в руке и, показав купцу, сообщил, - примерно столько. - После этого продолжил. - Для еды используются высушенные плоды. После высыхания они из красного становятся черными. Размолотые сухие плоды применяют для улучшения вкуса пищи. Так как перец растет только в джунглях, то там, где его нет, он очень дорог. Обычно молотый перец стоит на вес золота и расходуется очень малыми порциями. - Спат слушал меня раскрыв рот, на время забыв плеваться и кривить лицо и я со значением добавил. - Это хороший колониальный бизнес. - После этих слов Спат поперхнулся и мне пришлось снова разъяснять новые для него термины.

Затем я изложил свое видение проблемы и план дальнейших действий. В частности предложил Ригни отправиться в Покинутый город и, имея на руках проект строительства дороги, пройти караваном от города Ошка до крепости Тамбат. Мне очень хотелось лично принять участие в походе.

Далее, я предложил компаньонам устроить в устьях рек, вытекающих из джунглей, фактории. Основное предназначение которых, собирать перец в джунглях, отлавливать, проплывающие по реке, ценные сорта древесины и заготавливать прочие колониальные товары. Это предложение вызвало резкий протест у моих собеседников. Они как заведенные бубнили лишь одно слово - Прогоны. Дескать, они жестоко накажут. Нельзя. И, как иногда бывает в таких случаях, получилось по поговорке - не поминай лихо, пока оно тихо…

Я почувствовал, что в заливе появились новые лица. Еще одна лодка, стараясь не шуметь, заплывала на акваторию залива. Подняв вверх указательный палец, остановил дискуссию и стал прислушиваться. Вот неизвестные подплыли к моему плоту и пришвартовались рядом. Тихо звякнуло железо. И вроде бы несколько людей спустились с лодки на берег. Через пару секунд понял, - их пятеро. Четверо двинулись к костру, один остался в лодке. Я встал на ноги, вынул из чехла свой фирменный крюк и стал ждать, когда пришельцы выйдут из кустов. Судя по некоторой нагловатости в поведении нас должны посетить с визитом вежливости хеты.

Подойдя к краю поляны, как им казалось совершенно незаметно, воины мрака остановились, чтобы осмотреться. Это продолжалось не дольше минуты. Рассмотрев все что требовалось, все четверо вышли из кустов. Первым по-хозяйски шел пухленький человечек среднего роста с круглой головой, на которой обреталась роскошная пепельная шевелюра из зачесанных назад прямых волос, прихваченная серебряным обручем. На его плоском, как блин, лице присутствовал маленький носик кнопкой. Хет подобно кролику смешно подергал носом-кнопкой, видимо принюхиваясь к нашим кулинарным изыскам и явно на показ неодобрительно огляделся. Причем, на лбу у него находился… натуральный третий глаз. В два раза меньше, чем нормальные глаза, он сиял неправдоподобно яркой голубизной. Одет был хет в свободную хламиду до пят и руки держал заткнутыми за узкий кожаный пояс, расшитый серебром. За правым плечом трехглазого, даже не шел, а стелился Воин мрака. Очень опасный боец. Это было заметно по всему - по легкой кошачьей походке, жесткому выражению лица, двум клинкам за спиной и общей ауре угрозы. Та еще штучка! Из одежды на нем имелся облегченный бахтерец, прикрытый на груди пластинами типа рыбьей чешуи и кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги выше колен. Двое других воинов походили друг на друга, как огурцы в банке. В обоих чувствовалась хорошая выучка и профессионализм. Они грамотно стали расходиться в стороны, отрезая пути отхода всем присутствующим на поляне. У каждого за спиной болтался лук и колчан со стрелами, но руки они держали пока лишь на рукоятках мечей сбоку у пояса. Одеты оба были в полный доспех, закрывающий грудь, спину и бока. На голове имелись кольчужные капюшоны.

Трехглазый вышел на середину поляны и медленно с царским видом оглядел наше становище. Под действием его взгляда на ногах остались лишь я и Юка, которая пригнулась, ощерилась и зашипела дикой кошкой. Все остальные попадали на колени и склонили головы. Назревал очередной скандал и мордобой.

Головы рубить, убивать и калечить мне не хотелось, но нужно было что-то делать. Я бросил строгий мысленный приказ своей зеленоглазке оставаться на месте. Отметил, что Ригни и Спат надежно прикрыты столом и так просто до них не дотянуться. И, как только трехглазый начал поднимать руку, чтобы скомандовать наступление, попытался опередить его, повелительно прорычав.

– Стой! - рука хета замерла на полпути и он уперся взглядом мне в переносицу. Я усмехнулся, почувствовав, что в голове и по телу побежали невидимые паучки, щекоча лапками. Мелькнула мысль, - тот еще ментат-недоделок, а ведь строит из себя крутого, - сделал несколько шагов ему навстречу и, остановившись на расстоянии длинного прыжка, сказал. - Давай сначала поговорим. - Трехглазый пренебрежительно скривился и махнул рукой, приказывая воину за спиной, перевести меня из разряда живых в разряд мертвых.

Обоерукий воин мрака мгновенно выхватил из-за спины клинки и прыгнул мне навстречу. Я крутанул свой крюк, отпустив его на веревке метра на три и ударив сбоку, заплел канатиком ноги воина в полете. Крючок крутанулся вокруг ног, а я отпрыгнул в сторону, натягивая веревку и коротким рывком подсекая воина. Еще не коснувшись земли, хет не обманул моих ожиданий. Он попытался обрубить канатик, но с углеродной паутинкой особо не повоюешь. У него ничего не получилось и воин, сдернутый за ноги в полете, самым позорным образом приложился лицом о землю. Лишь только хет попытался встать на четвереньки, я применил возможности противоположного конца канатика, который представлял из себя лассо. Набросил ему на шею петлю, затянул и потащил к себе, стараясь не сломать шею и не довести до смертоубийства. А как только он оказался поблизости, точно отмерянным по силе ударом приложил носком сапога по голове, вырубая на короткое время. Сделал шаг, наклонился и для надежности добавил кулаком по затылку, вырубая минут на пятнадцать. Затем освободил петлю, снял ее с шеи воина и начал набирать петли лассо по новой. Набрав петли на короткий бросок и начав раскручивать веревку, отметил, что два бойца, которые были до этого момента в резерве, наконец, поняли - дело идет не по их сценарию. Оба синхронно выхватили мечи из ножен и бросились на помощь соратникам.

Они делали еще только первый шаг, а петля лассо уже падала на плечи трехглазому. На втором их шаге - я его подсек, стянув веревкой предплечья, и дернул к себе. На третьем шаге - трехглазый птичкой пролетел расстояние до меня и, как мешок с дерьмом, грохнулся у ног. На четвертом шаге - я левой рукой прихватил трехглазого за копну волос на макушке и поддернул вверх, а правой вынул из руки его охранника клинок, который он так и не выпустил, несмотря на все пертурбации. На пятом шаге - резко вздернул за волосы на ноги, приставил клинок к горлу трехглазого и закричал.

– Стоять. - Оба воина встали как вкопанные, не добежав еще десяток шагов. А я начал разыгрывать хорошо всем знакомую сцену в спектакле по названию - захват террористом заложника и его издевательство над полицией. Для этого продолжил приказывать хетам. - Оружие на землю, - воины раздумывали лишь мгновение и клинки были отброшены в стороны. Я продолжал ковать железо по заданной программе. - Луки и стрелы туда же, - повеление было исполнено без промедления и я завершил. - А теперь десять шагов в сторону. - Поедая меня ненавидящим взглядом, оба бойца замаршировали к краю поляны. То-то же. У нас не забалуешь.

Подтащив трехглазого к вырубленному воину, на минуту оставил его без контроля и качественно связал обоерукого. Подхватил его второй клинок, зажал оба меча подмышкой и потащил обоих хетов к столу. Трехглазого заставил сесть, а воина оставил лежать на земле. Впрочем, он пока не приходил в сознание и ему было без разницы. Демонстративно положив клинки на стол, уселся напротив и как строгий следователь уставился трехглазому в глаза. Это оказалось делом непростым - наличие третьего глаза постоянно сбивало настройку и вызывало косоглазие. Но я справился и, завладев вниманием хета, прорычал.

– Когда я предлагаю разговор, отказываться нельзя. Чревато. Ты понял меня, хет? - Трехглазый вскинулся и с гордостью сообщил.

– Я не хет. Я танкон. - Затем он обратил внимание на татуировку у меня на руке и его буквально захлестнула ненависть. Я еще подумал, что здесь что-то не так, но выяснять не стал, а с угрозой сказал.

– Пусть танкон. Мне по барабану. Но ты понял меня?

– Да, господин. - Я немного убавил строгости во взоре.

– И что мне теперь делать с вами? Может быть утопить в реке, как котят, или просто отрубить руки? Подскажи мне, танкон. - Трехглазый съежился и промолчал. Но я продолжил задавать вопросы. - Может быть сделать еще лучше и вырезать всех хетов в Ошка? - и обратился к купцу. - Спат, сколько хетов в городе? - купец вздрогнул, с ужасом посмотрел на меня и проблеял.

– Одна ладонь по две ладони и два пальца, господин. - Я усмехнулся.

– Всего лишь, - и спросил, - почему так мало? - Спат закатил глаза и зарыдал.

– Не знаю-ю. - Я отвернулся от купца и посмотрел на трехглазого.

– Так может быть ты ответишь, танкон? - трехглазый еще ниже опустил голову и я понял, что психологически он сломлен и готов к нормальным переговорам без всяких амбиций.

Я поднялся из-за стола и снял с предплечий трехглазого петлю. Затем демонстративно отодвинул клинки на край стола и сказал.

– Поговорим нормально, без угроз. Меня зовут Панкрат. - Танкон поднял глаза, посмотрел на меня с ужасом и губы его задрожали. Он гулко сглотнул, кашлянул, прочищая горло, и сообщил.

– Стачо. - Я понял, что до него дошли-таки слухи о разгроме армии некоей личностью по имени Панкрат. Он связал концы с концами. Видимо, рассказ об этом событии был ярким и эмоциональным, где-то на гране фантастики. Поэтому я не отказал себе в удовольствии резко сменить личину, скорчить страшную рожу, рыкнуть бешеным медведем и с зубовным скрежетом подвести черту, хлопнув ладонью по столу.

– Ну, вот и ладушки. Вот и познакомились. Так-то лучше будет. - Наблюдая за трехглазым и внутренне усмехаясь, понял, что слегка переборщил со страшилкой, в которой разыгрывал роль ужасного злодея. Бедняга Стачо, хоть и танкон, был не готов к таким представлениям и находился на гране истерики и потери сознания.

В этот момент заворочался и застонал, приходя в себя, связанный обоерукий воин. Стачо дернулся и непонимающим взглядом посмотрел на воина. Вид страдающего пленника почему-то добавил отрицательных эмоций трехглазому, он перешел грань, закатил глаза и выпал в осадок, упав лицом на стол. Пришлось придержать рукой его сползающее на землю тело. Впрочем, это была даже не минутная, а пятисекундная слабость. Стачо заморгал глазками, причем, всеми тремя, что выглядело очень смешно, и я не сдержал усмешки.

Наконец танкон взял себя в руки и, глядя на пытающегося освободиться от пут воина, сообщил.

– Хаут, первый воин по силе в страже реки. Он не привык терпеть поражения. - Я с хитрецой посмотрел на Стачо и предложил.

– Так может развязать и еще маленько поучить его? Чтобы проникся… - Танкон повесил голову и сказал.

– Как пожелает Посланник Богов, так и будет. Не мне вставать на пути провидения.

Я поднялся из-за стола и, подойдя к пленнику, начал развязывать его. Воин активно помогал мне, не забывая ругаться и брызгать слюной. Наконец, он освобожденный откатился в сторону, вскочил на ноги и без промедления кинулся на меня с целью подержать за горло. Я мягко скользнул ему навстречу, перехватил кисти, заплел руки и выполнил классический и безупречный по исполнению бросок через голову. Завизжав от унижения, Хаут извернулся в верхней точке своей траектории подобно кошке и ухитрился упасть на четвереньки. Ловок, черт. Но это ничему его не научило и ничем не помогло. Он снова кинулся ко мне с расчетом порвать меня в клочки. Я повторил подход, но не стал бросать высоко и далеко, а выполнил короткий и жесткий бросок через бедро справа на лево. Воин приложился о землю очень прилично. Однако, энтузиазма у него убавилось лишь самую малость и он снова бросился на меня. И все повторилось, за исключением, что бросок я выполнил слева направо.

Заглянув ему в глаза, после того как он поднялся на ноги, отметил, что безрассудная злость воина испарилась, а осталась холодная ненависть. Хаут решил помахать кулаками. Он сделал богатырский замах и его кулак полетел в моем направлении. Пока совершалось это действо я перебрал в голове несколько вариантов дальнейшего развития событий и остановился на ответной серии ударов.

Уклонившись от кулака, включил вторую скорость и выполнил блестящую серию, не оставив на лице воина живого места. Но получил он точно отмерянную дозу. Левой-правой, чтобы светить фонарями под обеими глазами. Прямой в нос, чтобы хлюпал кровью. Раскрытыми ладонями по ушам, чтобы потерял ориентацию и было очень больно. И, как завершение, ребром ладони по шее, с оттягом, вырубая минут на пять.

Как только Хаут упал на землю, как срезанный злак, я освободил его от ножен к одному из клинков. Вернулся к столу, взял один меч, оставив ножны для второго, вернулся к поверженному противнику, вставил клинок ему в ножны и махнул рукой солдатам, чтобы забирали своего командира. Они все это время наблюдали за экзекуцией с болезненным интересом.

Усевшись с довольным видом обратно за стол, проследил как воины подхватили Хаута за руки за ноги и отволокли в сторонку на край поляны. Посмотрел на Стачо и, согнав улыбку с лица, с напором начал разговор.

– Теперь о главном. Я не хочу воевать со страной Мрака. Лучше, если мы останемся добрыми партнерами. - Танкон повеселел, радостно закивал в ответ на мои слова и я продолжил. - Я хочу построить хорошую дорогу от города Ошка через Вень, - и показал этот путь на карте, - по предгорьям до города Тамбат в Адерабаде, - и махнул рукой в западном направлении. Стачо понял, что его воспринимают как полномочного представителя страны Мрака. Он осознал свою ответственную миссию, выпрямил спину, принял глубокомысленный вид, смешно подергал носиком-кнопкой, величественно кивнул и известил.

– Мы решительно поддержим Посланника Богов в этом благом начинании. - Я уточнил.

– В чем конкретно может выразиться эта поддержка. - Танкон глубоко задумался и в результате, так ничего и не решив, развел руками. Я махнул рукой и сказал.

– Ладно, уточним как-нибудь в другой раз. Еще вопрос. Для обеспечения этого проекта придется возродить Пого. Точнее его университет и восстановить сельское хозяйство в стране Калков в пойме реки Гри. - Я ткнул пальцем в карту, а Стачо после этих заметно сник. Он подвигал своим оригинальным носом и сообщил.

– Мне нужно известить жрецов Мрака и Правителя, - с огорчением развел руками и прибавил, - я всего лишь маленький танкон пограничной стражи, - кивнув соглашаясь, я уточнил.

– Как быстро будет получен ответ? - Стачо с облегчением вздохнул и признался.

– В этом заинтересованы все. Затяжки не будет. - Я снова кивнул, повернулся к мастеру и купцу, которые все это время продолжали стоять на коленях и указал рукой Спату присаживаться за стол рядом со мной. Как только он угнездился на пенышке, сменил тему разговора.

– Теперь о покупке красного дерева, - и пнул под столом ногой купца, предлагая ему поучаствовать в торговле. - Ты Стачо, конечно, обратил внимание на плот, а точнее на шесть стволов из красного дерева и оценил их стоимость. Я готов продать шесть бревен, - и еще раз пнул купца. Тот гулко сглотнул и хриплым голосом изрек, как ему казалось, совершенно заоблачную цену.

– За десять мешков золота. - Танкон подвигал пуговкой носа, сморгнул своим третьим глазом и выдал.

– Пять. - Спат почувствовал под ногами твердую почву, хищно оскалился, навалился грудью на стол и твердым голосом произнес.

– Девять.

Я решил не мешать ответственному и творческому процессу торговли, поднялся из-за стола и направился к воинам, которые никак не могли привести в чувство обоерукого хета. Чего-то там я ему повредил в организме, сам не желая того.

Оба воина с опаской отошли на несколько шагов и я приступил к осмотру обоерукого. Опустившись рядом на корточки, положил руку на лоб и провел короткую диагностику. Смещение шейных позвонков. Чуток не рассчитал силу удара или шея у хета оказалась слишком хлипкой. Неприятно, но исправимо. Через минуту после моих манипуляций болезный хрипло вдохнул и широко открыл глаза. Ни и ладненько, жить будет.

Я вернулся к столу. А там торговля была в самом разгаре.

– Семь с половиной, - визжал, потрясая кулаками, Спат.

– Шесть с половиной, - давил на психику Стачо.

Оба не обращали на меня никакого внимания и по всему было видно, что сам процесс доставляет им истинное наслаждение. Не понимаю я этих торгашей. Ясно же, что цена у бревен семь мешков…

Я свернул бухточкой канатик крюка и положил в чехол. Затем осмотрел меч обоерукого. Типичный акинак на полуторный хват руки. Размер явно не мой - чуть коротковат и непривычен. Гарда в форме бабочки, украшенная вставками из бирюзы. Согнул лезвие в дугу, сравнил число волокон рисунка и цвет травления. Ударил по клинку, прислушался к высоте и длительности звучания. Очень хорошо - великолепный булат, вполне рабочий инструмент. Вложил меч в ножны и повесил себе за спину. Будем считать, что забрал как трофей. А Стачо и Спат тем временем продолжали торговаться, хотя и без первоначального пыла… слегка подустали.

Чувствуя себя немного лишним на этом празднике жизни, подумал, достал из рюкзака паучьи железы и вернулся к воинам. Махнул им рукой, чтобы поднимали обоерукого с земли и возвращались на корабль. Воины подхватили побитого под мышки и все трое в обнимку заковыляли к лодке. Я двинулся следом.

На берегу нас встретил пятый страж реки. Он, как курица-квочка, запричитал, засуетился вокруг товарищей, предлагая помощь, а в качестве еще одной подпорки свое свободное плечо. Не стоило им мешать и я направился к плотику.

С помощью желез распустил обвязку бревен плота и аккуратно свернул толстую паучью паутинку, намотав на чурбачок. Теперь плот превратился в простой набор бревен. Я жестами показал солдатам, чтобы начинали грузить бревна на корабль. За одно поинтересовался, есть ли у них на корабле что-нибудь интересное из припасов типа соли или кедрового маслица. Оказалось есть. Предложил за продукты два из четырех бальзовых бревен и получил то, что спрашивал. После чего подхватил два оставшихся бальзовых бревна под мышку, образец лианы, соль, масло и навьюченный, как ломовая лошадь, двинулся обратно на поляну.

Поляна встретила тишиной. Оба торговца сидели надутые, недовольные и смотрели друг на друга, как мышь на крупу. Как выяснилось, они все-таки сошлись на семи мешках. Так сказать, - никто не победил. Что было ясно с самого начала. Можно было прервать торг еще полчаса назад, но зачем у детей отбирать погремушку? Хотят звенеть, так пусть балуются. Лишь бы дело не страдало.

Я посмотрел на Спата и махнул ему рукой, чтобы он освободил место за столом. Пусть купчина пока остынет где-нибудь в сторонке. А пока нужно закругляться с переговорами.

Заняв свое место за столом, довольно быстро договорился с танконом, что следующая встреча с иерархами Мрака состоится в Ошка в здании магистрата через две недели. По доброте душевной предложил ему передать подарок руководству - головной убор из перьев райских птиц, но Стачо отказался. Слишком дорогая вещь и ему не по чину. Подарок можно и нужно лично вручить при встрече с иерархами в Ошка. В конце я благожелательно кивнул в ответ на глубокие прощальные поклоны танкона и мы расстались довольные друг другом.

Проводив береговую стражу, прошелся по поляне и активизировал процесс подготовки раннего ужина. Затем осмотрел заинтересованным взглядом убогий набор продуктов, хмыкнул от огорчения и подхватил лук и стрелы. Юке, которая двигалась в кильватере как привязанная, кивнул взять запасной лук и несколько стрел.

Проломившись через кусты на высокий берег реки, мы встали на кромке обрыва и я оглядел безбрежные просторы. Видимо река являлась хорошим ориентиром для пернатого населения. Вдоль нее с востока на запад постоянно тянули птичьи выводки. Но летели они в основном ближе к середине реки и даже, если бы я смог дострелить из своего плохенького индейского лука и ссадить птицу с небес, то плыть за ней метров триста-четыреста, преодолевая течение реки, как-то не улыбалось. Так что я приготовился ждать. По тому как - в любой большой выборке всегда есть место исключениям. Вроде, это еще называют туннельным эффектом.

Так произошло и в моем случае. На востоке я услышал характерный трубный двухсложный голос серых гусей 'га-га'. Это вдоль берега на высоте порядка ста метров тянула стая из девяти штук, вытянувшись в косую линию. Приказав девчонке повторять мои действия, стрелять начал по крайним двум с учетом возможной точки приземления подбитой птицы, как можно ближе к берегу. Теоретически они должны были упасть на береговой пляж.

Почти синхронно мы с зеленоглазкой выдали дуплетом по две стрелы. Стрелы ушли навстречу своим жертвам. То, что парочка моих найдет свои цели, у меня не было ни малейших сомнений. Несмотря на то, что серый гусь в полете развивает скорость более девяносто километров в час.

Два крайних пронзенные стрелами споткнулись в воздухе и, кувыркаясь, полетели к земле. Не дожидаясь их падения я начал раздеваться, так как понял, - упадут птички все-таки в воду. Приказав зеленоглазке оставаться на месте, спрыгнул с обрыва и побежал по крутому откосу. Затем, пулей промелькнув по пляжу метров двадцать, ввинтился в воду.

Вынырнув уже рядом с трупиками метрах в двадцати от берега, собрал добычу и мощно загребая одной рукой отправился обратно. На пляже, вынув стрелы, попытался оценить трофеи. Как и предполагалось под удар попали сильно зажиревшие крупные гуси. Зоб и брюшко в черных поперечных пестринах, клюв и лапы розовато-телесного цвета. Две самочки, каждая килограмма на четыре. Великолепный результат.

Удерживая в каждой руке по птице, взлетел вверх по береговому обрыву и показал добычу Юке. Та выглядела расстроенной. Но то, что моя девочка промахнулась, это же совершенно естественно и я объяснил зеленоглазке, что на охоте, как в олимпийском движении - главное не результат, а участие. Поэтому выше голову.

Как следствие, довольные друг другом и результатами охоты мы направились обратно на поляну. Здесь я дал команду женской половине нашего сообщества резко расширить меню, используя тушки только что убитых серых гусей. После чего, напевая что-то бравурное, направился к командирскому столу, махнув рукой Ригни, Спату и Врону присоединяться. Как только все обустроились вокруг карты, торжественно сказал.

– Значит так. Будем строить дорогу. Деньги на этот проект у нас есть. Теперь хочу сообщить некоторые детали и основные правила. Первое. Будем придерживаться основного принципа горного туризма - главное не терять высоту. Это предполагает строительство большого количества мостов, как через водные преграды, так и через прочие овраги и ущелья. Мосты будем делать по специальной технологии - навесные или вантово-навесные. - Перевернул карту обратной стороной и схематично сделал чертеж моста. Затем, указывая пальцем на его отдельные элементы продолжил. - Ключевыми элементами таких мостов являются канаты. Поэтому придется организовать канатное производство. Но, чтобы мосты стояли вечно, в производстве канатов следует применить паутинку. - Показал всем чурбачок, на котором была намотана толстая паутинка с плота и, когда все внимательно осмотрели моточек, а Спат так даже понюхал, сообщил. - Эта паутинка волшебная. Она способна выдержать по весу десять лошадей, а может и поболее. Кроме того, она практически вечна и на нее не действуют внешние условия типа солнца и дождя. Не едят ее и насекомые. В общем, идеальный строительный материал. Паутинку можно заключать в оплетку. Это не трудно сделать из нитей вот этой лианы, - и я указал на свернутую бухтой плеть лианы.

– Через небольшие препятствия длиной до ста шагов я предлагаю перебрасывать обычные навесные мосты. Если препятствие больше по длине, то будем делать вантово-подвесные на растяжках, - и показал на рисунке пилоны, подвески и растяжки. - Ширина моста будет такая, чтобы свободно проезжала повозка, запряженная парой лошадей. Основное покрытие моста сделаем из бальзы. Это будет у нас основной материал, - и ткнул пальцем в сторону двух бревен, которые приволок от реки. - У этой бальзы много достоинств - легкая, прочная и хорошо сопротивляется внешним условиям. Короче, находка. Для работы с бальзовым деревом следует сделать несколько вещей. А именно: особую лесопилку, где будут выпиливаться стандартные по размеру брусья. Их мы пустим на настил. Они будут одинаковые у всех мостов. У брусьев сделаем специальные пропилы, куда вставим металлический желобок. Это позволит надежно закреплять брусья на двух тонких канатиках. Бревна на брусья распилим с помощью другой паутинки, - достал из чехла лобзик и показал его народу.

– Место, где бальзы много, я знаю, на первое время должно хватить. Затем будем использовать специально выращенную. Это дерево очень быстро растет, так что через короткое время недостатка в исходном материале не будет. Выращивать дерево предполагаю в стране Калков. Эту страну нужно осваивать и заселять по новой. - Здесь я посмотрел на своих собеседников и понял, они испытывают информационный шок - слишком много нового и необычного. Все трое впали в своеобразный ступор, очень слабо воспринимая все, что я говорю. Пора делать перерыв.

Со стороны костра и обеденного стола доносились убийственные запахи, на сковородке весело шкварчали смачные куски гусиной грудки, которых жарили на кедровом маслице. Над большим котлом минут пять уже снятым с костра поднимался парок. Самое время менять местоположение и приступать к дегустации. Поэтому коротко сказав, - перерыв, - направился к обеденному столу.

Аки с ходу загрузила мне тарелку кашей, но у меня были другие виды, и я ткнул пальцем в сторону сковородки. Когда оттуда достали хорошо прожаренный кусок, начал процесс насыщения с гусиной грудки, лишь изредка отвлекаясь на кашу, которую заправил гусиным жиром со сковородки, разбавленным кедровым маслицем. Затем мне налили в большую кружку крутого рыбьего бульона и это было очень хорошо. В общем, ранний ужин получился без претензий, но сытный и вкусный.

Ужинал я в одиночестве. Вся остальная компания даже мысли не допускала усесться рядом, чтобы под моим строгим взглядом чавкать и жевать. Субординация, блин. Но, как только поднялся из-за стола, все остальные члены команды дружно стали занимать места за столом. А я принял решение немного развлечься и, чтобы пища устоялась, поработать с мечом. Эта игрушка для меня была новой. Следовало досконально разобраться во всех ее достоинствах и недостатках. Скинул рубаху и начал боевой танец. И через минуту крякнул с досадой - нужно было отойти куда-нибудь подальше и заниматься в затишке. А так, - все аборигены, забыв о хлебе насущном, наблюдали за моими выкрутасами с открытыми ртами и круглыми глазами.

Я посмотрел на зрителей и рыкнул рассерженным тигром. У всех дружно со щелчком закрылись рты. Зрители отвели глаза, уткнулись в тарелки и начали активно имитировать процесс насыщения, бросая лишь иногда косые взгляды в мою сторону. Вложив клинок в ножны, присел за стол и в свою очередь с суровым видом стал наблюдать за автохтонами.

На Каолу и Церу мой внешний вид и возможности произвели ошеломляющее впечатление. Старшая дочка Спата Каола смотрела сальными глазками. По ее легкому дрожанию ресниц понял, что стал непросто героем ее романа, а божеством, за которое она готова умереть. Цера держала себя в руках. Во многом это было связано с особенностями характера. Она была стеснительным ребенком и не верила в собственные силы. Но стоило лишь дать повод и в ее груди разгорится такой пожар, что только держись.

Я хмыкнул и улыбнулся своим мыслям. В этот момент Каола получила наотмашь ладонью по лицу. Совершенно забыл, что у нас с Юкой стойкая эмоциональная связь. Моя зеленоглазка все почувствовала и возревновала.

В результате хлесткого удара, ничего не понимающая Каола опрокинулась на спину, упала на землю и зарыдала, закрыв лицо руками. Ей было не очень больно, но весьма обидно. А Юка приподнялась на ноги, глядела на нее дикой кошкой и готова была порвать соперницу в клочки. Зеленоглазка и раньше-то внешне выглядела на все сто и даже больше, а сейчас у нее появилась некая божественная ярость в облике… в этот момент она стала просто убийственно неотразима. Опять-таки, уловив мои эмоции и восхищение, зеленоглазка резко остыла. Ну, что тут скажешь, - женщины…

Больше эксцессов за столом не было, но ужин прошел в очень напряженной обстановке и в ускоренном темпе. Наконец мои компаньоны вышли из-за одного и направились к другому столу.

Благословясь, продолжили заседание. Я постарался вкратце изложить свои представления по восстановлению страны Калков, сделав главный упор на сельское хозяйство. Предложил заложить верфи в городе Ошка, которые, как оказалось, в стародавние времена там уже были, и самое главное - обрисовал свои примерные планы на ближайшие месяц другой. Сообщил, что завтра после полудня, когда установится северо-восточный ветер мы отплывем и направимся в поселок Румка. Там расстанемся, я возьму лошадь и поскачу в сторону города Берес, а они поплывут дальше к себе в Ошка. Теперь, когда восстановлены нормальные отношения с хетами мастеру, купцу и их семейным можно не опасаться преследования. Более того, если что не так, то я человек суровый… и демонстративно растер пальцем муравчика, который на свою беду вздумал не вовремя пробежать по столу. Теперь они оба под моей юрисдикцией, являются ответственными лицами, на них возложена важная миссия… и все их мысли должны быть о том, как с максимальной эффективностью решить главную задачу. А дело просветления мозгов, всяких там разных, я с удовольствием возьму на себя…

Если же рассматривать задачу построения трансконтинентального тракта обобщенно, то для успешного решения требуется определиться с целым ворохом проблем. Например, должна быть решена политическая часть. Здесь у нас все более или менее нормально. С хетами мы почти договорились. С новым шахом Лирея Камбором у меня можно сказать, теплые и дружеские отношения. Степняки в ближайшие десять лет будут тише воды, ниже травы. Хотя, это народишко еще тот - могут взбрыкнуть и от них можно ожидать чего угодно. С шахом Адерабада я думаю тоже проблем не возникнет. Так что, известные мне внешние силы к нашему проекту будут снисходительны.

Финансовая часть, так как мы ее оценили, тоже находит свое решение. Кроме того, нужно сделать изыскания, разобраться с кадрами, определиться с материалами, но самое сложное это технология. Здесь, как я уже рассказывал, мы применим новые решения и осуществим за счет этого строительство в сжатые сроки и за меньшие суммы.

Очень важным является экономико-торговое обоснование. Плохая проработка этой части может привести к тому, что мы выстроим дорогу, но она будет никому не нужна. Это считай деньги выкинутые на ветер. Такого типа проекты должны иметь большой мультипликатор. И далее разъяснил термин. Мы не собираемся брать деньги за проезд по нашему тракту, но окупаться средства должны. Значить нужно собрать деньги на стороне - за счет торговых пошлин, развития новых городов и поселков вдоль тракта, улучшения жизни народа и прочее, и прочее… Чем большему числу положительных явлений дает жизнь новая дорога или по научному говоря - экзогенный импульс, тем выше мультипликатор. И соответственно, быстрее будет происходить окупаемость проекта… Тут я споткнулся на полуслове и, более внимательно присмотревшись к своим собеседникам, понял - что меня в очередной раз занесло.

Более или менее меня продолжает воспринимать лишь Ригни, но и он лишь только с пятого на десятое. Спат полностью выпал в осадок. Я и не заметил, когда это началось, но он уже давно задремывает и клюет носом. Врон сидит с перекошенной физиономией и смотрит абсолютно стеклянными глазами. Кажется, своими мыслями я его добил, а мультипликатором ввел в ступор. Уж слишком сложные и новые вещи для средневекового человека я говорю. Впрочем, только ли средневекового. Вон в России, правительство недоумков - в своем подавляющем большинстве точно такие же дремучие, как Спат и Врон. Кроме как 'пилить' бюджет, воровать, подхихиковать и надувать щеки, - ничего не умеют и не хотят. Спат и Врон на их фоне еще ангелы небесные. По крайней мере их можно заставить делать полезное для общества дело.

Я с сожалением вздохнул и решил дальше говорить конспективно, максимально просто, не разливаясь, как река в половодье, сообщая мелкие детали, которые абсолютно не воспринимаются аборигенами.

В частности, сообщил, что появлюсь снова в Ошка к моменту, когда туда прибудут иерархи из страны Мрака. После встречи с ними мы вместе с мастером Ригни направимся в Пого и посетим тамошний университет. Хотя, может двинемся в поход и раньше. Для Спата есть отдельное дело. Он должен оборудовать лесопилку. На первых порах, я оставлю ему свой лобзик. Но он должен иметь ввиду, что это инструмент моего особого внимания и строгой отчетности. Если по какой-либо причине он пропадет, то я медленно отпилю купчине голову тупой пилой. Что же касается деталей, то, как только он подготовит рамы и механизмы для лесопилки, я приведу их в рабочее состояние и натяну паутинку. И еще, на нем лежит задача создания оборудования для плетения канатов. Золото на раскрутку проектов у них будет примерно через три-четыре дня после того, как мы расстанемся в городе Румка.

До заката солнца оставался еще час и я решил, что, пожалуй, хватит забивать голову моим компаньонам. Пусть хотя бы то, что есть устаканится. Подхватил подстилку из мешковины, взял на всякий случай лук и стрелы, кивнул Юке следовать в кильватере и отправился на пляж - поплавать и позагорать.

На пляже мы чудесно провели время, а перед самым заходом солнца я решил закончить лечение. Осторожно покопался в голове у девчонки и нашел последнее темное пятнышко. Высветил этот участок и детально проработал над ним несколько минут. Все. Теперь чисто. Вдобавок ко всему, зеленоглазка обрела новое качество - теперь она совершенно не поддается гипнозу.

С чувством великолепно выполненной работы накосил мечом мягкой травы. Оформил с помощью нее толстую и пахучую подстилку, застелил сверху мешковиной и устроил на этом роскошном ложе на берегу реки самую настоящую оргию. С криками, стонами, признаниями в любви… и продолжалось это безумство несколько часов. Оценив все достоинства Юки и подумав, решил сделать девчонке предложение - перейти на работу в храм Богов Света и Тьмы. На вопрос, чем она будет там заниматься, ответил - учиться, учиться и еще раз учиться… Ну, и конечно, выполнять представительские функции.

Со стороны пустыни задувал теплый ветер, напоенный запахом трав. В лесу распустились ночные цветы и их аромат наплывал волнами в строгом соответствии с порывами ветра. Убаюканные запахами, мы заснули в полной гармонии, довольные и счастливые.

Утром меня разбудили прямые солнечные лучи. На плече мирно посапывала Юка и при ближайшем рассмотрении я заметил, что самые корешки ее седых волос уже окрашены в черный цвет. Если сейчас сбрить то, что есть, новые вырастут первоначального цвета. А грива-то у девчонки будет о-го-го, поискать, так и не найдешь. Юка улыбнулась во сне. Черт… опять я забыл про ментальную связь.

Усмехнувшись, постарался отвлечься и стал рассеяно наблюдать за маленьким одиноким облачком, которое постепенно таяло среди бескрайней синевы неба. Мысли в голове были добрые и несуетные. Сейчас мне пришлось бы пересиливать себя, чтобы вернуться на грешную землю и вступать в схватку со злом… Стоп. Прочь сомнения - покой нам только снится. Я пошевелил пальцами руки, которая слегка затекла, - пора вставать граф. Нас ждут великие дела.

Когда мы вернулись в лагерь, Аки уже суетилась около костра. Меню у нее оказалось стандартным - остатки гусятины, рыба, каша. Конечно, питательно, но в длительной перспективе не вдохновляет. Ну, ничего, как только выплывем на просторы реки, обязательно чего-нибудь стрельну из лука. Так что обедать или ужинать будем и вкусно, и питательно… мясным.

Завтракал я в одиночестве. По здравому размышлению, решив не ломать традицию чинопочитания. Тем более, что в этом были свои преимущества, в гордом одиночестве полностью доел, то что хотелось, - гусятину.

Закончив насыщение и выйдя из-за стола, присел в сторонке и от нечего делать стал наблюдать за местной ячейкой человеческого общества.

Ригни поглощал пищу, не замечая, что он ест. По всему чувствовалась, - загадка экзогенности и мутипликативности, его захватила полностью и никак не может отпустить. Лишь изредка, словно просыпаясь, он бросал довольный взгляд на Юку. Ну, а моя зеленоглазка гордо восседала настоящей царицей. На лице у нее играла улыбка, румянец во всю щеку - никакой макияж не нужен, и взгляды на окружающих она бросала небрежно и свысока. В основном они предназначались Каоле, которая сгорбилась, уткнулась в тарелку и боялась нечаянно поднять глаза на тигрицу. Если бы не строгое воспитание и боязнь еще раз получить по лицу, она бы уже разрыдалась горючими слезами.

Врон выглядел веселым и бодрым. Видимо, четко определив для себя, что сияющие вершины науки ему не по зубам, посему он вполне нормально проживет и у подножья. А раз так, то можно до времени выкинуть из головы все лишнее и существовать по принципу - живи пока молодой. Сейчас он с интересом поглядывал на странное поведение Каолы и пытался разобраться в своих чувствах к ней. Я усмехнулся - бедный мальчонка еще не понял - куда он попал и где его вещи. Будет нужно, я не церемонясь погоню его на вершину пинками. Есть такое выражение: свобода - это осознанная необходимость. В данном случае, вполне достаточно, чтобы необходимость осознал я - вот и вся его свобода. И будет он жить по принципу: не знаешь - научим, не хочешь - заставим…

Спат, как истинный купец, жил в предвкушении предстоящей наживы. Ничего другого кроме наживы ему было не надо. Ну, может только другая, еще более крупная нажива. В данный момент он лучился счастьем, временами потирал руки, подхихикивал, был любезен и говорлив.

Я перевел взгляд на следующую кандидатуру, понаблюдал с минуту и понял - приказчик Шал влюблен. Он постоянно бросал короткие взгляды на Церу. Чувствовалось, что ничего-то другого ему сейчас и не надо. Средняя дочка - Цера вроде бы по-прежнему не обращала ни на кого внимания, была замкнута сама на себя, но по легкому повороту зрачков глаз, которые она вроде как уткнула в тарелку, я понял, - пламенные взгляды Шала не остались без внимания… и чем черт не шутит, может и повезет пареньку. Второй приказчик Касти - ничем не выделялся. Обычный работяга, живущий по принципу - поработать, выпить, закусить и в койку. Близняшкам Касе и Гете до серьезного восприятия жизни нужно было еще дорасти. Сейчас им было беспричинно весело, они просто и без претензий хихикали, в шутку пихали друг друга локтями и занимались этим баловством до тех пор пока Акита, которая кружила вокруг стола как квочка, накладывая еду, не отоварила их двумя легкими подзатыльниками. В общем, я наблюдал типичный и самодостаточный срез средневекового сообщества.

Как только завтрак закончился, я и все остальные члены общества, не торопясь, приступили к сборам. Поскольку нужно было как-то пристроить перья, я было нацелился заняться рукоделием и сшить мешок для головных уборов из перьев райских птиц. Но иголку с ниткой у меня даже не буквально, а на коленях, упросили отдать женщины - Акита и Юка. Я отдал предпочтение Юке. Так что мешок оказался сшит, но девичьими руками.

Лодка купца, как выяснилось, представляла собой довольно вместительный парусно-весельный бот. Все члены нашей шумной компании поместились в ней без ограничений, плюс, еще осталось много места для груза. Отплыли около полудня. Ветер задувал с севера, а посему - Шал и Касти сели за весла. Сил во мне бурлило немеряно, так что я отобрал весло у Шала, посадил их вдвоем за одно и настроился на монотонную, но любимую работу.

А как только подплыли к устью залива, открылся широкий речной простор и в борт ботика плеснула волна. У меня в душе закипело и в охотку я взревел в полный голос, в первый момент перепугав всех до судорог, а кое-кого аж до состояния недержания мочи, - 'из-за острова на стрежень, на простор речной волны…'

Через пару часиков ветер поменялся на северо-восточный. Спат поставил парус, а я вернул весло Шалу. Перешел на нос, где обретался Ригни, и, глядя на его задумчивую физиономию, предложил задавать вопросы - буде таковые будут. Оказалось вопросов много, так что пришлось прочитать целую лекцию по многим областям экономической и политической жизни. В частности, сообщил ему, что разборки с хетами еще не закончены - не тот народец, чтобы вот так просто признать поражение. И от предстоящей встречи с иерархами страны Мрака жду вначале какой-нибудь гадости и неприятности. Возможно, воинам мрака удастся меня убить. По крайней мере, попытка сделать это будет точно. Ригни утвердительно покивал - его личный опыт говорил о том же. Затем Ригни поинтересовался судьбой Юки. Я сообщил ему, что она абсолютно здорова, и теперь даже может иметь детей. Но порекомендовал ему не препятствовать девчонке, если она надумает посвятить себя служению Богам Света и Тьмы. В храме мне нужны надежные люди.

Оставив личную тему, далее сказал, что, как только добудем материалы в Покинутом городе, отправимся в изыскательскую экспедицию и проверим на практике качество проработки проекта. Если будет нужно, внесем изменения.

Беседа продолжалась больше часа и рассказал я Ригни много нового, а как только заметил туман в глазах, который указывал на переполнение его бедной головы впечатлениями, резко прервал общение. Все равно понимания не будет… Пусть пока переваривает, то что есть.

После чего перешел на корму и пристроился рядом со Спатом. Он вопросов не задавал. Вопросы стал задавать я. В частности, мы с ним обсудили цены и возможные виды товаров, которые будем двигать на запад и о поддержке производства, которых нужно озаботится на месте. Затем я плавно перешел к обсуждению денежного рынка, рынков труда и капитала. Как выяснилось, в Ошка имеется купеческая лига, когда-то очень солидная организация, а ныне, сильно сдавшая свои позиции и находящаяся можно сказать в подполье. Правда, кой-какой народишко знакомый со старыми традициями еще остался и, если захотеть, то среди них можно найти специалистов своего дела. В частности, я очень рассчитывал на создание нормальной банковской сети - таскать мешки с золотом по тракту, не есть удачное решение. Проще обойтись векселями или банковскими билетами. Короче, поставил перед Спатом задачу поиска подходящих людей самых разных интересов и талантов. Я проведу с ними ознакомительную беседу и, если они подойдут, то сделаю им предложение, от которого они не смогут отказаться.

В результате непродолжительного разговора Спат в очередной раз не выдержал напора новой информации и начал выпадать в осадок. Однако, я его взбодрил, сообщив, что руки-то у меня по локоть в крови и ему уже не удастся отвертеться. Придется работать в поте лица. А если он не проявит энтузиазма - его личные несколько литров попадут даже не на знамя революции, а в то море крови, которые я уже пролил. И еще, в этой связи - слова у меня не расходятся с делами, сказал сотру в порошок - значит так и будет. Но и наградить могу по-королевски. Дружески похлопал, слинявшего с лица купца по плечу, ласково улыбнулся и направился к Юке делать комплименты.

Пока шел, подумал, а может особо отметить Юку своим вниманием. Покопаться среди головных уборов и в качестве короны жрицы Света в храме города Ошка торжественно вручить зеленоглазке шикарное украшение из перьев, как раз под цвет ее глаз.

Впрочем, сразу же решил не горячиться. Награды за отличия следует выдавать не с бухты-барахты и не с бодуна под настроение. Человек должен заслужить словом и делом. Можно сказать, - всей своей жизнью или совершив великий подвиг. Так что, подождет пока девчонка… может когда и сподобится.

А девочка уже битый час не могла найти себе места, строила мне глазки и очень рассчитывала, что ее, наконец, заметят и выделят из толпы. Я постарался оправдать ожидания. Подкатил змеем-искусителем, гипнотизируя взглядом, и шаркнул ножкой. Рассыпался в красочных комплиментах, заходя то с левой стороны, то с правой, показывая пример для подражания мужской части команды корабля. Юка же под массированным ударом моего неотразимого обаяния таяла, как кусок сахара в кипятке. Ну что тут поделаешь… женщины.

Но люди уж так устроены - чуть просунул палец в рот, расслабился, глядь, а рука-то по локоть откушена. И милое зеленоглазое создание с острыми зубками, а ля челюсти акулы, жует уже и предплечье. И главное… не собирается останавливаться на достигнутом, пока не схарчит тебя целиком. Посему, через некоторое время, пришлось ставить на место новую жрицу Богов Света и Тьмы, которая слишком из себя возомнила, и вознамерилась раздавать команды небрежным тоном. Типа того, что - хочу, быть царицей, а ты золотая рыбка у меня на побегушках… Но тонкая процедура постановки на место лиц женского пола у меня отработана до мелочей и всегда получалась очень непринужденно.

Незадолго до темноты пристали к берегу. Из политических соображений решил войти в город Румка в одиночестве, завтра до полудня. Поэтому, на всякий случай, уточнил место проживания мастера и купца в городе Ошка. Еще раз сказал, что основное мое местопребывания будет храм Богов Света и Тьмы. Подхватил свои вещички и попрощался, порекомендовав доплыть до города Румка не ранее, чем после полудня. Я буду ждать на пристани.

Очень чувственно и тепло, со слезами и стонами, попрощался с зеленоглазкой, твердо пообещав навестить ее в Ошка и снова повторив приглашение посвятить себя Богам Света и Тьмы. Махнул всем рукой и припустил вдоль реки по хорошо заметному тракту. До полной темноты хотелось пробежать не менее чем десяток-другой километров.

Костер на берегу обнаружил в глубоком овраге, пробежав всего минут сорок. К этому моменту стемнело уже достаточно для того, чтобы я смог подойти к группе людей у костра, почти вплотную. Это оказались беженцы из города. Две семьи ремесленников с маленькими детьми и толстый пилигрим со служкой, путешествующий на повозке.

Правда, как выяснилось, пилигрим до города еще не добрался. Он двигался с востока по левобережью со стороны деревни Олка. Но вот столкнулся с беженцами. Они ему в доходчивой форме и в красках объяснили, что сейчас находиться в городе небезопасно. Остатки разбитой армии, самые, что ни наесть ее отбросы, чувствуют себя в городе как дома и творят, что хотят. Так что есть смысл отсидеться в сторонке и переждать.

Я порасспрашивал народ и, как выяснилось, до города было всего ничего - километров тридцать. Мне примерно четыре часа бега, не сильно надрываясь. Покрутившись у костра пилигрима и поторговавшись, договорился с ним о продаже одежды. За обнову отдал ему два серебряных терна. По росту его хламида была мне коротковата, но по ширине в самый раз. Служитель, уж не знаю и какого из Богов, я не стал уточнять, - не отказывал себе ни в чем, эдакий эпикуреец с уклоном в сторону чревоугодия. Как следствие такого мировоззрения, он раздобрел и приобрел очень фундаментальные габариты… в ширину. Я же решил потешить себя и разыграть спектакль, в котором рассчитывал выступить в роли убогого и хромоногого горбуна. Битого жизнью и людьми, а за одно и обиженного судьбой. В качестве горба предполагалось использовать рюкзак, скрыв его под свободным одеянием пилигрима.

Под хламидой, после того как я ее натянул, оставалось еще много пустого места. Кроме того, одеяние скрыло все остальные причиндалы воина и путешественника. Ну, а уж скорчить несчастную физиономию и вышагивать утицей - это мне как два пальца об асфальт.

Так что я не стал устраиваться на ночлег вместе со всеми, а сделав из нового одеяния скатку и приладив поверх рюкзака, отошел от костра и растворился в темноте. Через сотню шагов глубоко вздохнул, настроился на марафонскую дистанцию и взял старт, перейдя на экономную рысь стандартного марш-броска. Над головой раскинулось бескрайнее звездное небо, на востоке показался краешек луны, со стороны пустыни меня провожали голодными глазами шакалы. А я бежал на полном автомате, в какой-то момент подумав, что если сильно захочу, то и высплюсь на бегу… но чего-то не хотелось.

Часа через три с половиной решил, что все-таки нужно немного поспать. Дневная жара полностью выдохлась и со стороны реки веяло прохладой. Свернул с дороги, накосил травы и, накрывшись сверху от утренней росы новым одеянием, провалился в сон.

Утром вскочил ни свет, ни заря и, проведя короткую разминку, продолжил марш-бросок. Как только увидел коньки городских крыш, снова свернул с дороги и натянул хламиду. Немного подвигался, привыкая к обновке, и вперевалочку, спортивной ходьбой заковылял к городу.

Городишко раскинулся свободно - первые избы и заборы поселка обнаружились далеко от центра. Город в основном строился вдоль реки и главная, она же и единственная, улица протянулась в длину километра на три. Мне же требовалось общественной место, где люди любят распускать языки, харчевня или постоялый двор. Искомое обнаружилось, когда добрался до причалов. Здесь на ограниченном пятачке маленькой площади рядом с пристанью для странников имелось аж три заведения общепита. Я на правился к ближайшему.

На входе у ворот в свободной позе человека бесконечно усталого, после непомерно выпитого - валялся солдат. Он спал, раскинув руки и уткнувшись носом в смачный шмат конского навоза. Несмотря на то, что навоз был еще теплый, спал бедолага как-то беспокойно, временами дергаясь, взрыкивая во сне и пугая этими ужасными звуками вполне мирных кур. Я сделал крюк и обратил внимание, что на конюшне имеется несколько вполне приличных лошадей. С удовлетворением кивнув, натянул на правую руку кожаную перчатку, чтобы не повредить кожу на костяшках пальцев, направился к входной двери харчевни.

Поднялся по ступенькам, у двери скособочился полным инвалидом и, с кряхтением толкнув створку, сделал шаг в трактир. За стойкой пригорюнившись стоял трактирщик, освещая фундаментальным фонарем под левым глазом, замусоренное помещение главного зала, в котором пожалуй что было пустовато. Лишь у дальней стены большой комнаты, за несколькими сдвинутыми друг к дружке столами, расположилась колоритная компания - оборванцы, которые когда-то носили гордое имя - солдат. Девять человек дезертиров. Восемь - благополучно спали в разных позах, в том числе и под столом. Один из девяти как раз проснулся, лупал заплывшими глазками, ворочал опухшей физией и трясущейся рукой нашаривал на столе что-нибудь выпить. Но ничего не нашел. Болезный икнул, поднялся с табуретки, его мотнуло из стороны в сторону и на заплетающихся ногах похмельный направился к выходу. Как оказалось, по малой нужде.

Обратно он ввалился уже бодрым и энергичным и, рассчитывая резко поправить здоровье, направился прямиком к стойке. Проходя мимо и показывая, кто в доме хозяин, попытался ткнуть меня кулаком в спину, да так чтобы побольнее… по горбу. Я плавно ушел с линии его удара и, когда вояка чуть провалился, отработанным жестом вора-карманника, левой рукой вытянул кинжал у него из ножен. Скользнул в сторону и могучим апперкотом правой отправил болезного к дальней стене обратно к своим товарищам. В принципе я не собирался убивать или калечить дезертиров. Скоро потребуются людишки для строительства дороги, так что каторжники очень даже будут к месту, и в цене, и при деле. Но на войне, как на войне… кто не спрятался, я не виноват.

Парнишка взлетел в воздух и, раскинув руки как крылья, пролетел добрый десяток шагов. После чего с грохотом приземлился в полностью отключенном состоянии на стол в окружении склоненных голов своих собутыльников, развалив своим телом стол на куски… Челюсть солдатику я все-таки сломал, уж это точно.

Не обращая внимания на сей досадный факт, я кистевым броском вогнал его нож в потолочную балку. Теперь достать его мудрено, а у вояки не будет возможности размахивать этим клинком, даже если он полезет в драку.

Однако, точное попадание тела на поверхность стола и последовавшие серьезные разрушения, как результат соприкосновения с деревянным изделием, разбудило почти всех. Что называется, - побудка с горном, труба зовет в бой… и самый активный из восьмерки, размахивая кулаками кинулся на… трактирщика. Вот что значит хорошая маскировка! Не разобрался с похмелья. Да и то, ну что можно взять с убогого горбуна… только анализы. Но я вступился за работника общепита, и когда шустрик, брызгая слюной от нетерпения, пробегал мимо, сделал ему подножку. В результате, со всей дури, бедолага въехал маковкой в стойку бара. Раздался гулкий удар 'бом' и некоторое время я гадал, то ли это стойка, то ли пустая голова солдата издала такой своеобразный звук. В конце концов, решил считать поровну, так как материал у той и у другой похоже одинаковый. Сделал шаг из-за стола, наклонился к задире, вздернул на ноги и с интересом посмотрел ему в глаза - они у него собрались в кучку. Очень оригинально. Затем вытянул из ножен его клинок и вогнал в балку, рядышком с первым. После этого перехватил паренька за шкирку левой рукой, чуть вздернул, развернул и повторил свой фирменный апперкот правой… А кулак у меня тяжелый.

Так что второе тело начало свой полет в том же самом направлении и завершило его совершенно аналогично, приземлившись среди щепок развороченного стола.

Теперь опасность в моем лице разглядели многие. Сразу трое любителей помахать кулаками, кипя от праведного гнева, бросились в моем направлении. Причем последний, самый трезвый, держал руку на рукояти ножа и, судя по всему, готовился пустить его ход, как только меня свяжут дракой первые двое. Учитывая его бандитскую хватку, можно предположить, что он привык наносить удары в спину или из-за спин других. Но я скользнул в сторону и вперед, тем самым оказавшись в тылу авангарда. Не слишком владея ногами с перепоя солдатики проскочили мимо. Посему хитрец, так и не успел реализовать свой коварный план и проткнуть мне почки. А я ему врезал от души с левой нокаутирующим хуком, четко выдержав момент, когда он вынет клинок из ножен. В результате, нож выпал из руки, а его обладатель улетел в уже известном направлении, по дороге повалив четвертого солдата. Клинок еще не успел коснуться пола, а я уже подхватил его за рукоятку и отправил в теплую компанию к первым двум.

К этому моменту авангард нападения из двоих солдат только-только ударил по тормозам и начал разворот в обратном направлении. Одному это сделать я позволил, а второй кулема получил кулаком по затылку. Затем качнулся ему вслед, перехватил за шкирку, вздернул вверх, не давая упасть, и скользнул обратно на первоначальное место, по дороге жестом фокусника освободив его от ножа. И как только утвердился перед его лицом, отоварил будто штангой кулаком в грудь, в результате чего он тряпичной куклой полетел в уже хорошо знакомое мне место у дальней стены. Где и прикорнул третьим номером, начав формировать крепкий фундамент маленькой пирамидки из тел. Отражает.

Отправив четвертый клинок в потолочную балку, я без задержки двинул носком сапога между ног пятого, который уже запыхался поворачиваться туда-сюда. Как только он согнулся и прихватил руками больное место, аккуратно вынул у него из ножен пятый клинок, кинул вверх и с большим удовольствием, с разворота, вмазал алкашу по центру. Силу удара особо не регулировал - этот хмырь имел на редкость крепкую конституцию. В результате, солдатик откинулся назад, засеменил задом на пятках, размахивая руками и пытаясь удержаться на ногах, а по дороге сбив с ног во второй раз многострадального вояку, который только-только воспрял из кучи тел. Далее, наткнувшись ногами на табуретку, амбал слоноподобно рухнул плашмя спиной, добавив массивные очертания пирамидке из тел, и, как мне показалась, задавив насмерть одного из дезертиров.

Пять ноль в нашу пользу и я испытал истинное наслаждение, демонстрируя отменное мастерство каменщика по укладке фундаментов пирамид или недюжинный навык профессионального игрока в керлинг. Хотя, конечно, хлестать по физиономиям людей, не очень адекватно воспринимающим мир, да вдобавок с крутого перепоя - это не есть великий подвиг. Но надо меньше пить… Впрочем, и у трезвых результат был бы аналогичен.

Несмотря на большую суету, грохот и матерщину, двое из великолепной девятки за крайним столом, спали, уронив голову в объедки, и так и не проснулись. Третий, которого постоянно сбивали с ног свои же, копошился в обломках разбитой мебели. И лишь двое, вооружившись табуретками, надвигались на меня подобно неумолимой судьбе. Один держал табуретку в левой руке, другой в правой.

Видя такое дело, я не смог отказать себе в удовольствии немного побутафорить. Схватился руками за якобы подбитый бок, громко и жалобно застонал и закачался на ногах. Вояка, тот который слева, попался на удочку, возрадовался и решил добить подранка. Замахнулся своей табуреткой, чтобы огреть меня по голове, но не успел. Я выполнил 'маваши' по бедру подъемом ступни и почти сразу же щелкнул ногой по табуретке второго солдатика. В результате первого удара вояка упал на колено, а вторым я разбил в щепки табуретку, оставив воина без оружия. После этого пошел на второй круг, но уже против часовой стрелки. Первому досталось 'майе-гери' снизу вверх, второму тоже самое, но слева направо. В результате оба вояки выпадали в осадок. Резко сократив дистанцию, я обеими руками одновременно вынул клинки из ножен у солдат. После чего кистевыми бросками переправил их наверх в общую кучу.

В этот момент стала открываться входная дверь. Я скользнул к ней и прислонился к стене, спрятавшись за притолокой. А в трактир, услышав шум драки, с ревом, пылая праведным гневом, ввалился десятый член футбольной команды. Тот, который так безобразно спал на улице у ворот и у которого вся физия была вымазана конским навозом. Я сделал ему переднюю подножку, вояка споткнулся и, когда, выставив перед собой руки, он начал падать вперед, вмазал ему ребром ладони по почкам. От души и с оттягом. Праведный гнев вояки как обрезало, он повалился плашмя на пол и, как карась вытащенный на берег, разевал в немом крике рот и шамкал губами, пытаясь сделать вдох. Я подхватил его за пояс и шкирку, вздернул вверх и головой вперед, с разворота отправил на полусогнутых ногах к дальней стене. В конце своей траектории он третий раз сбил с ног многострадального вояку, который с могучего бодуна явно не дружил с координацией, и сейчас направлялся ко мне, покачиваясь на заплетающихся ногах. Откат нормальный.

Дабы завершить основную часть побоища, подхватил сначала одного табуреточника и могутным ударом в солнечное сплетение переправил в кучу тел у дальней стены, а затем второго, тем же приемом, в тот же отстойник. Аллес.

Теперь остались не оприходованными лишь трое, - из которых двое так и не проснулись, а третий в очередной раз копошился в груде мебели, безуспешно пытаясь подняться.

Я бросил взгляд на трактирщика. Он присел за стойку. Сейчас из-за нее выглядывала лишь верхняя часть его головы, на которой выделялись полные ужаса глаза и фонарь под глазом. Облокотившись о стойку, я принял свободную позу и весело подмигнул хозяину харчевни. Тот сморгнул и присел за преграду еще ниже, хотя куда уж больше. Бросив еще один оценивающий взгляд на пирамиду из тел, обратился к работнику общепита с вопросом.

– Веревки есть? - тот машинально кивнул и я приказал. - Тогда тащи сюда все что есть, - и, видя, что мужичок опасается покидать свою вроде как хорошо защищенную позицию, рявкнул. - Живо! - продублировав приказ, хлопком ладони по стойке. После этого направился к медленно ворочающейся и постанывающей куче-мале.

К этому моменту бедолага, которого свои же товарищи сносили с ног уже трижды, поднялся на ноги и классическим ударом в челюсть, обеспечив ему глубокий нокаут, я бросил его в общую кучу на самую верхушку пирамиды. Тем самым, поставив последнюю точку в построении конструкции. Окинув профессиональным взглядом художника то, что получилось, признался себе, - получилось хорошо.

Затем стал вытаскивать по одному тела, снимать с них пояса и вязать воякам руки за спиной. Когда, наконец, трактирщик вернулся с грудой канатов, я успел повязать всех за исключением двоих храпунов. Они никак не реагировали на происходящие вокруг них события. Но, то ли один сквозь пелену пьяного угара, почувствовал мой взгляд, то ли выспался наконец - солдатик вынул лицо из тарелки с объедками и, не поднимая глаз, хриплым голосом приказал.

– Трактирщик, пива, - продублировал свои слова ударом кулака по столу и снова упал лицом на блюдо. Это решило его судьбу.

Я решил не нарушать единообразия и связал руки обоим руки за спиной их ремнями. После этого забрал веревки, прикинул их общую длину и прочность. Почесал в затылке и уточнил у работника общепита.

– Сколько еще таких бойцов в городе? - и ткнул пальцем в сторону вояк. Трактирщик посмотрел пустым взглядом в указанном направлении, сглотнул и ответил.

– Пять. - Я с удовлетворением кивнул и продолжил обустройство пленных.

Подтащил двоих к потолочной балке, пропустил канатик между связанных назад руками обоих, перекинул веревку через потолочную балку и натянул ее, заставив вояк подняться на ноги с вывернутыми за спиной руками, как на дыбе. Но не стал отрывать их от пола. Пусть хоть кончиками пальцев, но цепляются за землю, - инвалиды мне не нужны. Затем подтащил еще двоих и повторил процедуру с перекинутым через балку концом веревки. В результате все четверо оказались в подвешенном состоянии с вывернутыми назад руками. Обрезав свободный конец веревки, продублировал подвеску еще для четверых солдатиков и завершил обустройство болезных, подвесив последнюю пару. Баста.

Теперь осталось дождаться пятерых отсутствующих. То, что они рано или поздно появятся в питейном заведении у меня сомнений не было. В любом случае, но до полудня наша встреча состоится. А бегать по городу, разыскивая недоделков, желание отсутствовало. Это только кажется, что гора не хотела идти к Магомеду. Придут к горе, как миленькие, никуда не денутся.

Я поковырялся в кармане, выудил с самого дна синегорский золотой и припечатал монету на стойку перед трактирщиком со словами.

– Я люблю хорошо и вкусно есть, - насупил брови и с угрозой добавил. - Не разочаруй меня. - После чего уселся в одиночестве за столик рядом с дверью, так чтобы за спиной находилась стена и каждый входящий мог разглядеть меня лишь в самый последний момент. Трактирщик же, как наскипидаренный, шустро выбежал из зала к себе на кухню с криками.

– Тирак, Цапа. Куда вас черти подевали? Господин хочет много и вкусно есть. Живо, живо…

В это время один из дезертиров начал громко и грязно ругаться. Я скривился и грозно посмотрел на него, предлагая взглядом соблюдать тишину. Ноль внимания, фунт презрения. Пришлось вставать и бить его в ухо, не сильно, но больно. Это помогло, сразу, как отрезало, установилась тишина, прерываемая лишь сдавленными стонами и всхлипами.

Минут через пять на столе, как по волшебству, стали возникать разносолы. Но первыми появились два объемистых жбана. Их торжественно вынес долговязый белобрысый парень. Еще, когда он появился в зале, то, увидев вояк, подвешенных виноградными гроздями к потолку, у него заплелись ноги и не уронил емкости на пол он чисто по недоразумению. Но все-таки сказалась выучка, донес без потерь и брякнул крынки на стол. Затем половой, чисто инстинктивно втянул носом и гулко сглотнул. То, что было налито в крынки не оставляло его равнодушным.

Решив проверить, я сделал по маленькому глотку из каждой. В одной оказалось дрянное пиво с какой-то добавкой, чуть ли не с табаком, в другой - отвратная бормотуха. Я решил было обидеться, но вовремя вспомнил, что нахожусь ни где-нибудь, а в зачуханной средневековой забегаловке. Поэтому, перехватил взгляд трактирщика и плавно повел пальцем, дескать - убери. Тот, продублировав приказ, рявкнул официанту.

– Убрать! - Что тот и выполнил стремительно и четко, но в глубине души сраженный моим решением наповал.

Тем временем, запах бормотухи и пива разнесся по залу и кое-кто из моих вояк громко задышал, задвигался на подвесках, а один законченный алкаш, так тот просто застонал, не в силах выдержать пытку запахом. Н-да, ну ничего, я вам устрою клинику Маршака - помахаете вы у меня лопатами и кирками на чистом воздухе, потаскаете каменюки в каменоломне, небось живо в чувство придете.

Но своеобразное поведение вояк неожиданно натолкнуло на мысль о бесплатном сыре. Я хмыкнул. А почему бы мне не половить на живца с прикормкой. Как это поется, - '…для алкаша не нужен нож! Ему лишь рюмочку нальешь и делай с ним что хошь'. Снова поймал взгляд трактирщика и показал пальцем, что нужно вернуть выпивку назад. Хозяин не стал удивляться и заорал половому.

– Цапа, неси все обратно. - Я поднялся на ноги и перехватил официанта на полпути.

Жбан с пивом поставил на стол так, чтобы он сразу бросался в глаза от входной двери. Взял в руки емкость с бормотухой, отметив, что Цапа за те несколько секунд пока отсутствовал, успел прилично приложиться к содержимому, приоткрыл входную дверь и плеснул на крыльцо бражкой. Затем пролил через порог тоненькую, но хорошо заметную дорожку, от двери к столу, где и установил емкость с бормотухой рядом с пивом. Вот вам и бесплатный сыр, и мышеловка. Налетай ребята, а уж я вас не обижу.

Криво усмехнулся, подмигнул трактирщику и вернулся к себе на место. Через минуту уже обратил внимание на новую смену блюд.

Сначала мне поставили нечто, что с некоторой натяжкой можно было обозвать салатом - рис, спаржа, грибы, яблоки и все залито луковым соусом. Затем подали рыбу, кажется это был сом, с гарниром и опять-таки с рисом. Потом пару цыплят тушеных в яблоках с овощным и рисовым гарниром. В общем, одна экзотика, но сытно и полезно. Особо хотел бы выделить рис, здесь он был какой-то особенный - чуть не в два-три раза крупнее обычного и вкусный до изумления. То ли его так приготовили, то ли сам по себе он хорош, но рис меня впечатлил. Подозреваю все-таки - это подарок людям… из Зоны джунглей.

Сам по себе рис довольно коварная вещь, достаточно вспомнить болезнь тропических стран - бери-бери, как следствие недостатка витамина 'В'. Этот же вид, я буквально спинным мозгом чувствовал и организм всячески подтверждал мои догадки - оптимально сбалансировал по витаминному составу. Ни тебе пеллагры, ни бери-бери, ни цинги: ешь - не хочу и будешь здоровым как слон. Лесным, если это их подарок, можно смело памятник ставить.

По времени между сомом и цыплятами дверь по-хозяйски распахнулась и в харчевню ввалились двое. Оба шумно дышали и отлеживали глазами мокрый след бормотухи на полу. Мимо меня прошли, не обратив внимания. Я скользнул им за спину и точно отмеренным спаренным ударом обеих руки по затылку вырубил дезертиров минут на десять. Выглянул на двор - пусто. После чего стал снимать пояса и вязать болезных. Оба раздобыли себе где-то новый прикид, состоящий из кольчуги, кожаных штанов и коротких сапожек, - судя по пятнам крови, совсем недавно эта одежда имела других хозяев.

Подтащив сладкую парочку вояк к балке, которую использовал в качестве вешалки, подвесил обоих. Теперь у меня не хватало для полного комплекта лишь троих. Но я свято верил, что прикормка сработает и мне надо лишь сидеть и ждать. Рыбацкое счастье меня не подведет.

Я с наслаждением, ставя последнюю точку в завтраке, попивал сладкий яблочный компот, когда входная дверь по-хозяйски распахнулась. В нее головой вперед влетела сначала одна растрепанная девица, а за ней и вторая. Чувствовалось, что они провели бурную ночь, и их сексуальная активность во многом была инициирована грубыми мужиками, которые тоже не заставили себя долго ждать, ввалившись в зал сплоченной группой из трех человек. Мне ничего не оставалось, как грамотно использовать суету и суматоху первых мгновений, возникнув за спиной у насильников как приведение. Маваши, маваши и прямой в челюсть. И на бис - апперкот, прямой и маваши. Аут. Все трое заняли горизонтальное положение и я приступил к снятию их поясов.

Ну вот, теперь полный комплект, можно отослать порученца на розыски кого-нибудь недобитка из руководства городом. На это предложение трактирские посовещались несколько минут и нашли решение. Цапа выскочил в дверь и бегом направился в сторону реки. Как оказалось, имелось серьезное подозрение, что бургомистр прячется на пристани, закопавшись в груду канатов. Минут через двадцать Цапа и бургомистр появились вместе с двумя героями из местного ополчения. У одного из них была физиономия, по которой долго и от души били ногами. Я благополучно сдал своих пленных им на поруки, приказав заковать в кандалы, и выдать плетей по полной программе. Затем предложил хозяину собрать мне немного еды на дорожку, сказав что буду в дороге максимум два дня.

Минут через десять, попрощавшись с трактирщиком и бургомистром, оставил на стойке еще одну золотую монету за лошадей и, подхватив вещички, вышел. Постояв минуту на крыльце, услышал через дверь за спиной глухие крики боли, смачные удары с оттягом и очень эмоциональную ругань. Местные стражники начали возвращать обидчикам долги… и это правильно.

Спустившись по ступенькам крыльца, направился на конюшню. Из восьми лошадей выбрал две самых приличных - ездовую и вьючную. Ездовую оседлал, вскочил в седло, подхватил повод вьючной и выехал со двора, направившись к реке.

На берегу имелся удобный спуск к причалу, но я решил пока полежать на травке рядышком. Судя по положению солнца, лодка с моими новыми друзьями должна приплыть через час-полтора. Но я ошибся, минут через пятнадцать на горизонте, вниз по течению реки образовался парус и через короткое время маленький кораблик отдал концы на пристани.

Я спустился к воде вместе с вьючной лошадью и ускоренным темпом загрузил ее остатками своего снаряжения - образцами дерева, мешком с перьями, луком со стрелами. В общем, получилось как всегда… Вроде и поход был короткий, и ни зачем специально не охотился, и трофеи меня особо не интересовали, а движимого имущества набралось - откуда только чего берется. Отдельно пришлось повозиться с образцами красного дерева, хотя штабель и был качественно перевязан, но по габаритам плохо подходил к транспортировке на лошади. Но я справился.

Еще раз помахал рукой аборигенам, всем пообещал вернуться и двинулся от реки.

Теперь меня ждала дорога на север в город Берес. Теоретически я мог добраться до города за один день, но для этого пришлось бы гнать галопом, а к этому не было никаких оснований. Поэтому, выехав на окраины, легонько пришпорил коня и неспешно затрусил на полночь.

Ближе к вечеру дорога вывела к реке. Насколько я помнил карту мастера Ригни река называлась Лая и ее исток находился в Хрустальном озере. Следовательно, в ней обязательно должно быть много угрей. Крупных и жирных. Я непроизвольно сделал стойку и сглотнул слюну.

Подходящее местечко для лагеря на берегу реки нашлось довольно быстро. Стреножив лошадей, оставил их восстанавливать силы и подкрепляться подножным кормом на берегу реки. В сыром месте у воды, уже в сумерках, выкопал пару крупных выползков и достал из рюкзака спиннинг. Сменил блесну на крючок, подвесил грузило, насадил червей и метнул леску с приманкой в затишок под берег. Уже стемнело, а угри просто обожают темноту, именно в это время они жируют.

Так что ждать пришлось пару минут. Кончик хлыста дернулся и его плавно повело в сторону. Я подхватил спиннинг и сделал первый оборот катушки, убирая слабину. Есть. Нечто крупное и сильное. И я начал подтягивать добычу.

Первое время были сомнения, а того ли я зацепил, кого хотел. Но через минуту сомнения рассеялись. Водяная змеюка учудила свой коронный трюк - зацепилась хвостом за корягу на дне. А это уже было серьезно. Угорь-то попался не маленький, а раз так, то и силы в нем немеряно. Говорят, - такие, если обовьются вокруг руки, то ломают кость! Может быть - это и сказки, а может и нет, но оторвать от коряги я его не мог минут пять. И думаю, противостояние продолжалось бы и дольше, но коряга сломалась - не выдержала накала борьбы.

Вытянув извивающееся чудовище на бережок, задумался, чем бы его успокоить. На свежем воздухе змеюка чувствовала себя ничуть не хуже, чем в воде. Попробовал прихватить в районе головы - рыбина вывернулась задом. Когда взялся за нее ближе к хвосту - выскользнула в сторону головы. Пронырлив как черт, силен и жаден как дьявол, одно слово - угорь. Крючок заглотил по самые не балуйся - из пасти торчал только маленький кончик поводка и леска можно сказать, - была единственным предметом, который позволял надежно удерживать угря на берегу. Пришлось колоть ножом в голову.

Надрезав кожицу у шеи, подцепил ее ногтем и одним решительным движением стянул, как чулок, с тела. Вскрыл животик, вытряхнул не очень богатое содержимое и, наконец, освободил крючок. Промыл тушку в воде и порезал на смачные кусочки сантиметров семь-десять. Учитывая, что толщина у угря была с хороший батон сырокопченой колбасы, а длина, где-то больше метра, то получилось приличное количество деликатесного мяса. Затем порылся в мешке, который дал трактирщик, вынул и очистил пару крупных луковиц. Сравнил объемы рыбы и лука, подумал и очистил еще одну. Там же в мешке нашел четыре мешочка с травками. Понюхал и выдал вердикт - можно пустить в дело. Трактирщик, молодец - блин! Творчески подошел к делу.

Развел костер на старом костровище - не я первый оценил красоту и удобство полянки. Подвесил над огнем емкость, добавив в нее чуток воды, и стал забивать объем котелка кусками угрятины, прокладывая куски порезанным луком. Угорь вообще рыба очень жирная и в принципе в масле не нуждается, но для вкуса и шарма - почему бы и нет. Поэтому сверху плеснул самую малость кедрового маслица и на чистой интуиции слегка присыпал сушеными травками. Закрыл крышкой и оставил томиться на слабом огне, но не долго - минут пятнадцать. Угорь рыба нежная и длительная термическая обработка ей противопоказана.

Снял котелок с костра, откинул крышку и от божественного аромата меня слегка повело в сторону, а рот наполнился большим количеством тягучей слюны. Гулко сглотнув, приступил благословясь. И, стараясь не форсировать события, вдумчиво и с расстановкой съел почти все. Оставил немного на утро, но чисто символически.

Сытый и довольный постелил попону, затем мешковину и опрокинулся на спину, раскинув в стороны руки. Сейчас я был готов обнять весь мир. С востока тянул сухой и теплый ветер. Погоды стояли изумительные, ночи нежные и не дождливые. Утром с гор подует свежий западный ветер и упадет туман, но все равно - лепота!

Я проснулся, когда солнце еще не взошло над горизонтом. Помахав немного руками и ногами, сунул любопытный нос в котелок. Там радовали глаз кусочки угря и пахучая подлива из жира, масла и травок. Ее было чуть ли не на три пальца от дна. Выбрасывать жалко.

Подумал и решил сделать рисовую кашку. Вынул ложкой куски рыбы и до времени отложил в сторонку. В котелок засыпал несколько горстей риса и добавил воды. После чего подвесил над огнем. Как только вскипело, снял с огня и пристроил рядом с костром на углях томиться. По моему опыту минут через пятнадцать должно быть готово. Рис как губка впитает в себя все - и воду и подливку. То-то будет кондер, пальчики оближешь.

Через положенное время черпанув ложкой из котелка, понял, как планировал, так и получилось, - чистое объеденье. А тут еще остатки угря. Нет господа, чтобы там не говорилось, разными всякими, но жизнь прекрасна и удивительна!

Впрочем, затягивать с завтраком не стал. Впереди ждала дорога. Поэтому собрался быстро, вскочил на коня и маленький караван двинулся дальше на север. Дорога шла вдоль реки и я проезжал по местам один другого краше. А учитывая, что речка это настоящий бульон с угрями, то местность поистине райская и на удивление кормная.

Население здесь, когда-то имелось и довольно плотное. Проживало оно в основном на хуторах. Но после прохода армии, вся правая часть от дороги полностью обезлюдела. С левой же стороны, за рекой, деревеньки и хутора как на картинке. Повезло кому-то - одним словом.

Ближе к обеду остановился на отдых. Но костра разжигать не стал, использовал только запасы из мешка. С удовольствием схарчил мягкие пшеничные лепешки, нарезку из корейки и копченого цыпленка. Все это запивал чистейшей ключевой водой. Может быть кому-нибудь такое меню покажется слишком скромным… а по мне так в самый раз.

До города добрался ближе к вечеру, проехал безлюдные предместья и у ворот меня уверенно остановила охрана. Двое горе-вояк поднялись с земли, где играли в черепки на интерес, и с копьями наперевес загородили проход. Один сделал значительное лицо, мазнул взглядом по мне, с минуту разглядывал мой караван, подсчитал в уме размер пошлины, добавил к ней свой навар и сообщил.

– Две серебряных монеты. - После чего посмотрел мне в лицо. Я криво усмехнулся, облокотился об луку седла, потрогал рукоятку меча за спиной и предложил.

– А если получше посчитать? - Вояка слегка побледнел, сделал шаг назад, прикрылся копьем и набычившись повторил.

– Две монеты. - Я не меняя позы, заинтересованно спросил.

– А сколько стоит тебя похоронить?

В этот момент второй стражник, на которого я до этого не обращал внимания, что-то понял или вспомнил, бухнулся на колени и ткнулся лбом в землю. Узнал, блин! Первый скосил глаза себе за спину и в его голове тоже провернулись ржавые шестеренки. Он задрожал, выронил копье и повторил позу второго. Так-то лучше будет. Я недовольно пробурчал.

– Прощаю. Вольно. - Выпрямился в седле, легонько пришпорил коня и медленно въехал в город.

Уже проехав ворота и вступив на улицы города, оглянулся и увидел, что оба стража ворот и не думают подниматься с земли, а в узком проходе между домами стоит пожилая горожанка с котомкой в правой руке. Она зажимала себе рот левой ладонью и смотрела на меня с ужасом. Вот что значит - вовремя сделать радикальную прививку против гриппа. А еще это называется - славой. Отражает.

До площади перед храмом добирался минут десять, все-таки городок был невелик. На площади огляделся. Площадка перед храмом приобрела нормальный вид. Эшафот убрали, камни вымыли, народу на площади много - идет мелкая меновая торговля и, соответственно, царит оживление, шум и гам.

Ворота в храм распахнуты и я медленно, оставляя за собой пространство тишины и молчания, проехал через площадь в храм, где и соскочил на землю. Приехали.

Буквально через секунды следом за мной через ворота храма на территорию вбежал Селекта, а со стороны кухни, улыбаясь в полный рот и с глазами сияющими от счастья, быстрым шагом шла Аллу-Сиата. Слава Богу, все живы-здоровы. Я с ходу скользнул к девчонке, и, не обращая ни на кого внимания, сгреб красотку в объятия и впился в ее пухлые губы как клещ. Хороша чертовка. И отпустил жрицу только тогда, когда понял, что еще немного и ноги ее не удержат.

Тем временем поводья лошадей подхватили и я решил немного помочь с разгрузкой. Очень осторожно отложил в сторонку мешок с перьями и штабель красного дерева. С этим нужно срочно что-то делать.

Солнце уже зашло за горизонт, наступили сумерки. После недолго размышления сказал, что сейчас уйду и вернусь завтра с утра. Пусть готовят праздничный завтрак и после завтрака позовут на беседу бургомистра. Нужно обсудить кое-какие вопросы экономики и финансов.

Подхватив мешок и связку брусьев, направился в храм. Брусья оставил до времени в коридоре - тащить их на Базу пока глупо, но мешок с перьями взял с собой.

В основном зале забрался на верхушку постамента. Мгновение подумал вспоминая и начал манипуляции: пальцы в кулак - сброс Системы, закрытие канала; поджать четыре пальца - открываю новый канал в этом храме; отодвигаю большой палец в сторону - увеличиваю размер Ворот до габаритов зеркала. Есть, - раздался легкий хлопок. Давление воздуха в комнате с троном и храме выровнялось. Можно считать, что я дома…