"Ангелмасса" - читать интересную книгу автора (Зан Тимоти)

Глава 18

Текст отчета, скользивший по экрану, подошел к концу. На взгляд Форсайта, итог был неутешительный.

– И это все, чего удалось добиться за шесть недель? – спросил он, поднимая глаза.

Пирбазари развел руками.

– Прошу прощения, сэр; я понимаю, цифры выглядят не слишком впечатляюще. Но все это имущество проходит как дополнительное шахтное оборудование, и вы можете потребовать ровно столько буровых лазеров и взрывчатки для коррекции орбиты, сколько указано в заявке, не привлекая при этом ненужного внимания.

– Сам знаю, – процедил Форсайт сквозь стиснутые зубы. – Беда в том, что время играет против нас.

– Мы делаем все, что в наших силах, сэр.

– И это я знаю тоже, – заверил его Форсайт, выдавив ободряющую улыбку. Он уже давно понял, что, вымещая свое раздражение на людях, не имеющих отношения к причинам, его вызвавшим, делу не поможешь, скорее – наоборот. – Что с поисковыми системами «Арданелл»?

– Есть чему порадоваться, сэр, – отозвался Пирбазари, склоняясь над столом и отстукивая команду на клавиатуре Форсайта. – Выяснилось, что около пятидесяти процентов кораблей, занятых на рудниках Лорелеи, оборудованы устаревшими поисковиками. Мы заказали большую партию «Арда-601», и корабли, прибывающие с грузом, будут немедленно переоснащаться.

– Отлично. – Форсайт кивнул. – Какие еще потребуются модификации, чтобы суда могли собирать данные об обнаруженных объектах?

– Никаких, сэр, именно поэтому я выбрал «Арда-601». Разумеется, шахтеров придется научить пользоваться ими. – Пирбазари помедлил. – Надеюсь, вы понимаете, что, если «Комитаджи» прорвет сетевую блокаду, наша затея окажется напрасной. Мы можем вооружить все корабли в системе Лорелеи – рудничные, транспортные, даже лайнеры, – но и объединенными силами они не смогут дать противнику отпор.

– Предлагаешь сидеть сложа руки? – осведомился Форсайт. – По крайней мере, мы хотя бы чуть-чуть замедлим продвижение врага, если Пакс нас атакует. – Он покачал головой, чувствуя, как к нему вновь возвращается раздражение. – Нам нужно оружие, Зар. Нечто новое; нечто, способное преодолеть оборону такого корабля, как «Комитаджи».

Пирбазари пожал плечами; было видно, что ему не по себе.

– Теоретически мы располагаем таким оружием, – скачал он. – Нужно лишь найти способ, позволяющий ускорителю совершать броски на расстояние меньше половины световых суток.

Форсайт криво улыбнулся.

– Если бы да кабы…

Пирбазари сохранял серьезность.

– Вы правы. Но теоретически это возможно.

– Теоретически возможно многое, – пробормотал Форсайт, барабаня пальцами по столу и внимательно глядя на собеседника. – Быть может, расскажешь мне, что тебя беспокоит?

Пирбазари дернул щекой; этот признак нервозности появлялся на его лице очень редко.

– Что ж, если это вас интересует… Я не привык действовать за спиной Верховного Сената.

– Нам и раньше приходилось идти в обход правительственной бюрократии, – напомнил ему Форсайт, осторожно подбирая слова. Ход мыслей Пирбазари был очевиден, и его сомнения следовало пресечь в корне. – Мы поступали так, защищая интересы людей. Если не ошибаюсь, развитие событий всякий раз оправдывало наши действия.

– Знаю, сэр, – сказал Пирбазари. – Но теперь… – Он повел рукой в сторону Форсайта.

Точнее, в сторону блестящей подвески на его шее.

– Но теперь я ношу ангела, – закончил за него Форсайт. – И тебя смущает то, что я единственный из всех Верховных Сенаторов говорю о войне. Я угадал?

– Более или менее, сэр.

– Вот и хорошо. – Форсайт кивнул. – Давай разберемся. Во-первых, нарушают ли наши действия финансовую этику? Можно ли обвинить нас в том, что, вооружая шахтеров Лорелеи, мы расхищаем либо тратим впустую средства центрального правительства?

– Нет, сэр, – ответил Пирбазари, подумав. – В конечном итоге все это – шахтное оборудование. Оно не пропадет зазря, даже если Пакс вдруг исчезнет.

– Верно. Извлекаем ли мы личную выгоду из этого предприятия?

На лице Пирбазари мелькнула улыбка:

– Вряд ли.

– Быть может, мы приобретаем политический капитал? – продолжал напирать Форсайт. – Похоже ли на то, что эта затея меня прославит?

– Ну… – Брови Пирбазари сошлись на переносице. – Полагаю, такое возможно. Человек, который был готов, а остальные – нет… и все такое прочее. Но если ваши опасения не оправдаются, вас сочтут чересчур мнительным, и вы попадете в неловкое положение. Игра попросту не стоит свеч.

Форсайт развел руками.

– Иными словами, я ничего не выигрываю, – заключил он. – В чем же ты видишь нарушения этики?

Пирбазари выпятил губы.

– В том, что мы обманываем Верховный Сенат, – выпалил он. – Путем прямой лжи или умолчания, разница невелика.

Форсайт внимательно смотрел на помощника, чувствуя, как по его спине разливается холодок. Только не это, думал он. Не хватает еще, чтобы и Пирбазари…

– Мы не обманываем Сенаторов, Зар, – негромко заговорил он, будто успокаивая встревоженного ребенка. – Я пытался убедить их в том, что над Эмпиреей нависла опасность. Уж ты-то знаешь, сколько сил я потратил на это. Но они и слышать не хотят об угрозе. Тебе не хуже меня известно, что, если кто-то не желает тебя понимать, нет никакой возможности заставить его слушать.

– Ваша снисходительность неуместна, сэр, – с вызовом в голосе произнес Пирбазари. – Если меня тревожат этические соображения, это еще не значит, что я утратил способность к рациональному мышлению.

– Прости меня, – извинился Форсайт, лихорадочно раздумывая. Ход беседы требовалось любой ценой перевести в иное русло. – На минуту я словно превратился в Роньона, который видит окружающий мир в черно-белых красках и судит обо всем исключительно с позиций добра и зла, – добавил он.

Уловка возымела действие. Пирбазари, казалось, распрямился, на его лице промелькнула обида.

– Мне и в голову не приходило такое, сэр, – сказал он.

– Я знаю, ты так не думаешь, – успокоил его Форсайт. – Видимо, все дело в том, как ты произнес эти слова. – Их взгляды встретились. – Я понимаю, это прозвучит немного странно, Зар, но тебе остается лишь довериться мне. Поверить, что я действительно защищаю жизненные интересы народа Эмпиреи.

– Я знаю, сэр.

– Вдобавок, – продолжал Форсайт, постукивая себя пальцами по груди, – я ношу ангела.

На лице Пирбазари отразилось облегчение.

– Да, это действительно так, – признал он. – Что ж, если у вас нет других вопросов, я, пожалуй, займусь делами. Мне нужно позвонить в «Арденелл» и навести справки насчет поисковиков модели 501, которые они собираются снять с производства. Эта модель не так хороша, как 601, но, если бы мы смогли установить несколько штук на рудничных транспортных кораблях, это дало бы им возможность выслеживать цель.

– Отличная мысль. – Форсайт кивнул. – Держи меня в курсе.

– Слушаюсь, сэр. – Пирбазари бросил взгляд на часы. – Не забудьте, через полтора часа заседание комитета.

– Спасибо, я помню. – Форсайт улыбнулся. – Увидимся позже.

Он продолжал улыбаться до тех пор, пока за Пирбазари не захлопнулась дверь. Тогда он откинулся на спинку кресла и пробормотал несколько слов, которых обычно избегал.

Все впустую. Работа, замыслы, дорогостоящая перестройка служебных помещений с целью приспособить их к своим весьма необычным нуждам – все пойдет прахом, если его люди по-прежнему будут находиться под воздействием ненавистного ангела. Даже если это влияние не затронет его самого, Верховный Сенатор без работоспособных помощников – это разум, запертый в парализованном теле.

Это был один из многих принципов, которые он унаследовал от отца.

Только не паникуй, решительно сказал он себе. Если беда в том, что поблизости слишком много ангелов, тут уж ничего не поделаешь. Но если главный виновник – его собственный ангел…

Форсайт хмуро посмотрел на люстру, висевшую над креслом для посетителей. Так и было задумано; ангел, которого он прятал в люстре, должен был находиться рядом с гостем. Однако кресла, предназначавшиеся для Пирбазари и его коллег, также находились в непосредственной близости от него.

Следовательно, он должен найти другое место, в котором можно держать ангела, пока в кабинете находятся помощники.

Форсайт наклонился и выдвинул нижний левый ящик стола. Там был оборудован сейф, но ящик подался без труда; дополнительную тяжесть компенсировал специальный двигатель. Он набрал шифр, и дверца сейфа плавно поднялась. Форсайт открыл резную деревянную шкатулку, стоявшую среди бумаг и цилиндров памяти. Взяв свой жезл, он отправился к двери, стараясь держаться как можно дальше от люстры.

Включив жезл в режим кодированной передачи, он нажал четыре кнопки.

Двигатели в сейфе были установлены специалистами и работали совершенно беззвучно. Механизированная система с рельсами и маленьким краном, которую он собственноручно соорудил над фальшивым потолком, была не столь совершенна, но действовала вполне удовлетворительно; стоя у двери, Форсайт с трудом улавливал шум, да и то лишь потому, что знал, чего ожидать. Он мысленно проследил путь крана – от пустотелого основания люстры вверх, внутрь пространства над фальшивым потолком, по диагонали до стола к откидывающейся панели, расположенной точно над открытым сейфом…

Панель повернулась, и в отверстии блеснула хрустальная подвеска с ангелом. Телескопическая пластиковая «рука» с видеокамерой плавно опустила ее в шкатулку. Послышался звонкий металлический щелчок. Второй закодированный сигнал вернул «руку» на место, третий – закрыл сейф и задвинул ящик.

Форсайт сунул жезл в карман, подошел к креслу для посетителей и встал одной ногой на сиденье, а другой на подлокотник, не без труда сохраняя равновесие. Панели потолка не были закреплены и просто лежали на раме; приподняв одну из них, Форсайт просунул голову в образовавшийся проем и осмотрелся.

Ради простоты он проложил прямой путь от люстры к столу, но здесь хватало места для второго рельса, по которому можно было отправлять ангела в дальний угол, подальше от помощников, пока те находятся в кабинете.

Однако Форсайт мог заняться этим только после того, как все разойдутся по домам. В ближайшее время ему предстояла деловая встреча, и, прежде чем отправиться туда, он должен был уладить еще один вопрос. Он наклонился, поставил панель на место, спустился с кресла и передвинул его туда, где оно обычно стояло – под люстру. Нажав кнопку жезла, он вызвал Роньона, пересек комнату, направляясь к терминалу главного компьютера, установленного в углу кабинета, и вывел на экран текст дневного отчета.

Когда появился Роньон, Форсайт сидел за монитором, делая вид, будто бы занят анализом финансовых проектов для северных областей Садхаи.

«Вы меня звали, сэр?» – жестами спросил гигант.

«Да, Роньон, – ответил Форсайт. – Скоро я отправлюсь на совещание. Ты не мог бы пойти со мной?»

За минувшие полтора месяца Роньону доводилось сопровождать Форсайта множество раз, и тем не менее его лицо просияло.

«Конечно, сэр, – торопливо показал он на пальцах. – Вы хотите, чтобы я взял ангела?»

«Да, будь так добр».

Роньон подошел к столу; Форсайт смотрел ему вслед, чувствуя себя несколько неуютно. Одно дело – водить за нос Пирбазари, которого вдруг начали терзать угрызения совести. И совсем другое – продолжать ту же самую игру с Роньоном.

Но самое неприятное заключалось в том, что Форсайт не понимал, отчего это так его беспокоит.

Он глубоко вздохнул. Это все мелочи, твердо сказал он себе. Чувства Роньона, его верность, детская преданность ничего не значат в чудовищном круговороте событий. Главное – долг Форсайта перед Лорелеей и остальными эмпиреанцами. И если во имя этого долга приходится лгать Роньону или кому-либо еще – что ж, грех невелик.

Но чувство неловкости не проходило.

Приблизившись к столу, Роньон выдвинул ящик и набрал код.

«Вы хотите, чтобы я опять держал его при себе?» – спросил он, жестикулируя одной рукой.

Прежде чем ответить, Форсайт дождался, пока Роньон закроет сейф и повернется к нему лицом.

«Думаю, так будет лучше всего. Как и прежде, это самый надежный способ уберечь настоящего ангела от вора, который пытался его похитить».

«Хорошо, – охотно отозвался Роньон, аккуратно извлекая подвеску с ангелом из шкатулки. Несколько мгновений он рассматривал ее, держа на ладони и любуясь игрой света на гранях кристалла. Потом с той же осторожностью, с которой он обращался с любыми предметами, принадлежащими Форсайту, Роньон уложил ангела в боковой карман куртки. – Все в порядке, – показал он. – Мы можем идти?»

Услужлив, как всегда, с досадой сказал себе Форсайт. Ему и в голову не приходит задуматься, отчего шеф продолжает так странно себя вести.

«Да, Роньон», – жестами ответил Форсайт, поднимаясь на ноги.

Все это мелочи, напомнил он себе.

Роньон захлопнул дверцу сейфа и задвинул ящик. «Все закрыто и заперто, господин Форсайт, – сообщил он. – Что мне делать дальше?»

Форсайт бросил взгляд на часы. Роньон бодр и свеж – и это в семь вечера, после того как он почти пять часов просидел на совещаниях и встречах, смысла которых не смог бы понять, даже если бы слышал, о чем там говорилось. Удивительный человек.

«Можешь идти домой, – ответил Форсайт. – Мне нужно закончить несколько дел, и я тоже уйду».

На лице Роньона отразилось огорчение. Его глаза забегали по комнате – так бывало всякий раз, когда он над чем-то всерьез задумывался.

«Не позвонить ли мне на кухню, чтобы вам прислали ужин?»

Невзирая на усталость, Форсайт заставил себя улыбнуться. Такой услужливый…

«Нет, спасибо, – отозвался он. – Впрочем, если нетрудно, принеси мне чая из автомата, прежде чем уйти».

Роньон вновь просиял.

«Конечно, господин Форсайт», – жестами показал он и торопливо покинул кабинет.

Форсайт с усмешкой покачал головой и повернулся к экрану компьютера. Набирая пароль доступа к своей личной системе с информацией об ангелах, он подумал, что Роньон чем-то напоминает двуногую ученую собаку. Собаку, которая может принести кофе и испечь булочку…

Он тут же забыл о Роньоне. На экране в обрамлении красных звездочек появилось резюме научной статьи, только что опубликованной в сети:

«Теоретический и статистический анализ излучения Ангелмассы свидетельствует об увеличении темпов производства ангелов за пять истекших лет. Значительная доля этого прироста не может быть объяснена изменениями излучения Хокингса из-за постепенного уменьшения массы черной дыры…»

Форсайт пролистал текст до конца. Подпись гласила: «Коста Джереко». Приглашенный исследователь, Институт изучения Ангелмассы, Сераф.

У локтя Форсайта, словно сами по себе, появились дымящаяся кружка и маленький чайник.

«Спасибо, – жестом показал он Роньону. – А теперь отправляйся домой. Увидимся утром».

Роньон коротко кивнул:

«Хорошо, господин Форсайт. До свидания».

Он ушел. Пригубив чай, Форсайт повернулся к монитору и вызвал полный текст статьи Джереко. К тому времени, когда он закончил чтение, ему дважды пришлось наполнить кружку из чайника и сходить к автомату за новой порцией.

Форсайт откинулся на спинку кресла, цедя остывший осадок и пристально глядя на экран.

– Проклятие, – негромко произнес он.

Даже не вникая в сложные математические выкладки, можно было сделать устрашающий вывод. Если официальная теория не способна объяснить рост производства ангелов, оставалось лишь два варианта. Либо теория неверна, либо ангелы не являются естественным продуктом излучения звезды.

Форсайт чуть слышно присвистнул. Он знал, что лишь немногие Верховные Сенаторы прочтут статью и еще меньше поймут ее истинное значение.

Но некоторые поймут. Форсайт знал, кто именно… и догадывался, какая мысль первой придет им в голову. Если ангелы не являются естественным продуктом черной дыры, вероятно, их рождение обусловлено каким-то иным механизмом, не имеющим отношения к самой звезде.

Следовательно, можно попытаться воспроизвести его в лабораторных условиях.

Отставив кружку, Форсайт запросил информацию об авторе. Сведения были скудные, в файле значилось лишь, что Джереко прибыл в Институт всего шесть недель назад по окончании университета Кларкстона в Кейрнгорме на Бальморале. Отсутствие ученых званий и других публикаций вполне могло означать, что речь идет о новоиспеченном молодом исследователе, которому посчастливилось столкнуться с явлением, которое до сих пор никто не замечал.

Но если ему хватило ума вычленить механизм производства ангелов…

Форсайт отстучал на клавиатуре команду, вызывая на экран последнюю страницу статьи. Работу Джереко финансировал один из фондов на Лорелее, название которого Форсайту ничего не говорило. Было ясно лишь, что этот фонд распознает весьма скромными средствами; к статье прилагалось заявление Джереко в адрес правительства Эмпиреи с просьбой о финансовой поддержке для продолжения исследований.

Несколько минут Форсайт размышлял, потом склонился над клавиатурой и вызвал директорию, в которой хранились по распоряжения.

Четверть часа спустя дело было сделано. Форсайт переместил статью Джереко из ежедневного бюллетеня в раздел для закрытых научных публикаций, где она вряд ли попадется на глаза кому-нибудь из Сенаторов. Запрос о правительственном финансировании был принят, переведен в папку для документов, подлежащих рассмотрению, и получил отказ. Ближайший почтовый корабль доставит на Сераф официальное распоряжение Институту изучения Ангелмассы о замораживании кредита Косты Джереко на неопределенный срок.

Последнее решение Форсайт принял после минутного колебания, держа палец над клавишей «отправить». Если наихудший вариант ошибочен и этот Коста не столь умен, чтобы представлять серьезную угрозу, пустить мальчишку по миру было бы чересчур жестоко.

Ну а если?..

Форсайт заставил себя нажать клавишу. Он не имеет права рисковать. Если публикация Джереко откроет путь для производства искусственных ангелов, Эмпирея захлебнется в их потоке. И если карьера парня будет погублена, что ж – придется пожертвовать и им тоже.

Впрочем…

Форсайт натянуто улыбнулся сам себе и вызвал другой файл. Быть может, ему удастся разрешить эту дилемму.

«ЗАПИСКА ДЛЯ ПИРБАЗАРИ. Срочно представьте мне досье на Косту Джереко, ныне работающего в Институте Ангелмассы. Упор на способности к обучению и научной деятельности; особое внимание обратите на склонность к аналитическому мышлению».

С удовлетворенным вздохом он очистил экран и поднялся пи ноги. Он морщился от боли в затекших суставах и мышцах, зато его душа теперь была спокойна. Если открытие Джереко – чистая случайность, тот получит свой кредит через неделю-другую. Он отделается легким испугом и во время ночных посиделок с приятелями будет рассказывать им о глупости бюрократов.

Но если Джереко действительно гений, без денег ему останется лишь вернуться на Бальморал либо отправиться куда-нибудь еще, где он не сможет причинить никакого вреда.

Форсайт посмотрел на часы. Было уже поздно, он устал, но, прежде чем вернуться домой, ему нужно было закончить еще одно дело. Чтобы проложить над потолком второй рельс, потребуется не больше часа.

К тому же усталость – неотъемлемая часть профессии Сенатора. Это была одна из множества наук, которые преподал ему отец.