"Стеклянный башмачок" - читать интересную книгу автора (Эберхарт Миньон)1Когда Стивен впервые пошутил насчет хрустальных башмачков Золушки, Рут просто пропустила его слова мимо ушей. Его шутки ее не смешили, а скорее раздражали. Но потом в холодный ноябрьский вечер ее неожиданно охватило предчувствие неотвратимой беды. Последний раз окинув взглядом в зеркале свой наряд, Рут подошла к окну и нерешительно раздвинула шторы серой тафты. И шторы, и вся обстановка комнаты напоминали о безупречном вкусе ее предшественницы – первой жены доктора Брюля Гетрика. Шел дождь, и в зеркале мокрых тротуаров переливались огни чикагских небоскребов. Но жизнь шла своим чередом. Несмотря на непогоду, люди спешили в оперу, чтобы насладиться пением приезжей знаменитости. Рут беспокоилась: Брюль так и не пришел к обеду. А сейчас они уже опаздывали в театр. В темном окне Рут видела свое отражение и не узнавала себя в роскошно одетой красавице с модной прической. Помада придавала губам непривычную форму и блеск, мерцала серебристая ткань платья... Совсем недавно она могла такое представить только в мечтах, по вечерам, когда в дежурстве выдавались минуты передышки. Прижавшись щекой к холодному стеклу больничного окна, Рут видела тогда перед собой стройную девушку в белой шапочке с тщательно подобранными волосами. И никакой косметики – так требовал хозяин клиники Брюль Гетрик. Он не любил, когда ее красивое лицо было серьезным, а огромные глаза под густыми ресницами смотрели строго и испытующе. Правда, такое случалось все реже. Рут быстро поняла, то муж желает видеть в ней только прелестную, легкомысленную и веселую куклу. Меньше всего его устраивала молчаливая и исполнительная помощница, какой она становилась во время операций. Именно потому он был с ней очень щедр, словно компенсируя отсутствие любви. Правда, на пылкую страсть она и не рассчитывала, Ведь они просто заключили договор: она должна исполнять в глазах света обязанности покойной миссис Гетрик, чей роскошный портрет все еще украшал кабинет мужа. Рут попыталась сквозь тьму различить машину мужа. Или он приехал, пока она одевалась? Задернув штору, она поспешила отойти от окна. Ей было неспокойно. Подойдя к трюмо, она еще раз оглядела прическу и наряд. Брюль не терпел небрежности ни в чем. Убедившись, что все в порядке, Рут натянула перчатки, взяла усыпанную дорогими камнями сумочку и вышла из комнаты. Минуя затянутую шелком спальню, она опять почувствовала неприязнь к Кристел, обожавшей такую роскошь. Камин розового мрамора, кровать в форме лебедя, шелковое белье на постели, низкие кресла с атласными и кружевными подушками, золоченые часы, ажурный туалетный столик, огромный ковер пастельных тонов...И всюду запах роз, над которым даже время было не властно. Он раздражал еще тогда, когда она пришла сюда сиделкой и переодевалась за ширмой с купидонами, чтобы предстать перед избалованной капризной женщиной. Больной становилось все хуже, и Кристел умерла. А через десять месяцев Рут стала здесь хозяйкой... Ей трудно пришлось с прислугой, знавшей ее прежде. Лишь Стивен помог сгладить все углы и постарался наладить ее отношения с падчерицей. Ему хотелось, чтобы девочка росла в нормальной семье. А теперь, когда началась зима и открылся светский сезон, Рут предстояло привыкать к тому образу жизни, который с детства вела Кристел. Ее богатые родители, солидное приданое, связи и положение в свете помогли когда-то Брюлю сделать блестящую карьеру. Кристел была гораздо старше мужа и лучше разбиралась во многих тонкостях. Рут понимала, какая на нее легла ответственность – пятнадцатилетняя Мэгги характером пошла в мать. А скоро ее вывозить в свет... Хорошо, что можно положиться на Элис Пильхем – ближайшую подругу Кристел и невесту Стивена. Рут понимала важность сегодняшнего вечера. Ведь ей предстоял светский дебют в качестве миссис Гетрик. Наверно, Брюль уже у себя. Ему еще переодеваться – а времени совсем не оставалось. Когда Рут волновалась, глаза ее сверкали, движения приобретали особую грацию. Встретившийся в холле Стивен был потрясен ее ослепительной красотой. – Вы в оперу, потом на бал? – Да. Он ласково ей улыбнулся. Сорокалетний холостяк не отличался ни внешность, ни здоровьем. Но Стивен Генри был прекрасным музыкантом, и его дивная игра на рояле постоянно доносилась из студии, пристроенной к дому Брюля. Стивен был родственником Кристел и многолетним пациентом Брюля. Убежденный холостяк, он все же не устоял перед Элис Пильхем, но со свадьбой они не спешили. Стивен продолжать жить в доме Брюля, по завещанию Кристел став его совладельцем. Охотно помогая Рут вести хозяйство, он интересовался воспитанием Мэгги, упорно не принимавшей мачехи. Глядя в его ласковые карие глаза, Рут невольно улыбнулась. – Сегодня вы просто великолепны. А наряд! Явно от лучшего портного! Рут даже смутилась и поправила платье. Именно тут Стивен вдруг поинтересовался: – А впору вам хрустальный башмачок, милая Золушка? От шутливой реплики Стивена Рут вдруг почувствовала себя очень неуютно. Она и так вздрагивала при мысли о том, что в вестибюле ждет прислуга, готовая укрыть ее плечи собольим манто, а на улице у лимузина томится шофер. Ей, выросшей в семье не из богатых, все это казалось лишним... Еще год назад Рут ездила на работу в переполненных вагонах метро. И как ни странно, чувствовала себя гораздо счастливее. Жизнь светской дамы, ни в чем себе не отказывающей, оказалась не столь уж привлекательна. Заметив, что Стивен ждет ответа, она поспешила сказать: – Да, в самый раз. А Мэгги? Она внизу? Но обмануть Стивена ей не удалось, тот понял, что она ушла от прямого ответа. – Хотите с ней поговорить? – Ей интересно будет взглянуть на мое платье. Брюля не видели? – Его пока нет. Боюсь, вы опоздаете. А что касается вашего дебюта в свете, не волнуйтесь. Появившись в ложе к концу увертюры, вы только привлечете внимание всего зала. Публика такую красавицу не упустит. А вот и Мэгги. Спускаясь по лестнице, Мэгги старалась не смотреть на Рут, к которой так и не могла привыкнуть. Она была вылитый отец: те же густые черные волосы, скуластое лицо и упрямо сжатый рот. Вся ее стройная фигурка дышала скрытой силой. Пытаясь как всегда помочь в общении с падчерицей, Стивен заметил: – Взгляни, как она сегодня хороша, Мэгги! Девушка в скромном темном шелковом платье не без иронии поинтересовалась: – Этот прелестный наряд, конечно, выбирал отец? – Нет, я заказала сама, но надеюсь, ему понравится. – Могу представить, с каким удовольствием вы тратите теперь наши деньги! Раньше вам такое и не снилось! – Мэгги! – воскликнул Стивен, но девушка уже проскочила мимо них. Пытаясь как-то сгладить неловкость, Стивен сказал: – Вся в мать, такая же капризная... – Я не в обиде, Стивен. Трудно принять женщину, занявшую место твоей матери. Где-то хлопнула дверь. Пользуясь моментом, Стивен мягко заметил: – Все наладится, Рут. Не думаю, что Мэгги все принимает близко к сердцу... Она всегда была эгоисткой. Так что со временем... Теперь хлопнула входная дверь. – Брюль! – воскликнула Рут. – Спокойной ночи, Стивен. Жаль, что вы с нами не едете. – Мне тоже, – вздохнул он. – Ну, держитесь! Рут поняла, что он имеет в виду: выдержать шепот, пересуды, десятки наведенных на нее биноклей. Сочтут, что она слишком молода, и слишком мало прошло времени после смерти ее бывшей пациентки. Приличия нарушены... Удрученная такими мыслями, она спускалась по лестнице. Но вместо Брюля в библиотеке увидела его коллегу, доктора Энди Кретендена. Высокий худощавый молодой человек был ей хорошо знаком. Он неизменно появлялся в клинике с обворожительной улыбкой, весь персонал в нем души не чаял. Если Брюля побаивались, Энди все обожали. Особенно женщины. Правда, это симпатий Рут ему не прибавило. И ее неприязнь только усилилась после того, как под его руководством она поработала сиделкой у Кристел. Брюль относился с Энди как к сыну, хотя они и были почти сверстниками. Даже отношения Энди с Кристел не повлияли на их дружбу. Брюль неизменно направлял Кретендену пациентов, доверял ему сложнейшие операции, если сам был занят. Рут не раз случалось ему ассистировать и она вынуждена была признать, что Энди отличный специалист, который вполне мог сделать блестящую карьеру и без поддержки Брюля. При виде того, с какой скоростью Энди осушил бокал виски, Рут подумала, что пьет он слишком много для своего возраста. К чему так взбадривать себя? И где же Брюль? Отставив на столик пустой стакан, Энди обернулся к ней. Он был в смокинге. При виде такого великолепия сестры в клинике упали бы без чувств. – Я жду вас, – сообщил Энди. – Меня? – Разве Брюль не предупредил? Энди зачастую лучше Рут знал, чем занят доктор Гетрик. Она его не ревновала. И без того ей хватало причин не любить доктора Кретендена. При виде ее замешательства он поспешно продолжал: – Видимо, он просто не успел. Его срочно вызвали к больному. И по его просьбе я составлю вам компанию на вечер. – Он так и не приедет в оперу? Рут очень огорчилась, оставшись без поддержки мужа в такой ответственный момент. – Так получилось... Он очень сожалел. Надеюсь, моя кандидатура возражений не вызывает? – Спасибо за любезность. Я собиралась в оперу лишь для того, чтобы доставить удовольствие Брюлю. У меня сегодня такая мигрень... Голубые глаза Энди остались непроницаемыми. – Ну, никогда бы не сказал, что вы подвержены мигреням. У вас такой цветущий вид... Рут и забыла, что врачей обманывать не стоит. Собрав все силы, чтобы взглянуть Энди в глаза, она вдруг услышала: – Вам обязательно нужно поехать сегодня в оперу. Нам нужно поговорить. |
|
|