Георгий Валентинович Вирен Зеркало ночи

I

Зрителей на стадионе было трое. Сидели бок о бок, в серых плащах с поднятыми воротниками и молча смотрели на пустое поле. Стадион был маленький, неухоженный. Дождь заладил моросить с ночи, шел все утро, а теперь с неба летела мокрая пыль. Старик, сидящий в середине, поглядел на часы, и сосед слева – лет сорока, с лицом, пухлым как булка, поспешно успокоил:

– Сейчас начнут, сейчас…

И тут же раздался треск мотора. Из-под трибун неторопливо выехал странный серый автомобильчик, похожий на сильно вытянутую каплю – узкий, почти острый спереди и толстый, круглый сзади. Он ехал осторожно, словно пробуя гаревую дорожку, сделал круг, еще один, стал набирать скорость, все быстрей, быстрей…

Старик вздохнул.

Третий круг автомобиль прошел стремительно, будто и правда превратился в невесомую каплю, гонимую ураганом. Звук мотора стал тонким, зудящим… Из задней части машины выдвинулось нечто вроде крыльев, она задрожала на ходу и вдруг оторвалась от земли, быстро и плавно взлетела метра на три и легла в крутой вираж. Круг за кругом, поднимаясь все выше, она облетала стадион. Потом быстро снизилась, резко ударилась задними колесами о землю, подскочила и покатила по дорожке, снижая скорость. Крылья спрятались. Автомобиль остановился и постоял, как будто в ожидании. Трое на трибуне не двигались. Наконец поднялась вверх дверца машины, оттуда выбрались двое водителей, постучали ногами о колеса, что-то сказали друг другу и медленно направились к зрителям. Первым шел высокий парень с испачканным черным лбом и улыбался.

– Ну как? – довольно крикнул он еще издали.

Старик поднялся, его спутники тоже.

– Стоило мокнуть, – мрачно сказал он и сразу пошел к выходу.

Улыбка исчезла с лица чумазого парня, он подбежал к оставшимся.

– Постойте, товарищи! Вы же обещали…

Человек-булка развел руками, а второй – аскетичный брюнет – вежливо пояснил:

– Это не то, что мы ищем…

– Да чего искать, чего искать-то? – заволновался водитель. – Наш «Икар» по своим параметрам не имеет аналогов в отечественном автостроении и выигрывает по всем основным показателям у машин зарубежных! Да вы что, товарищи! И мы это все – своими руками! Каждую детальку! В сарае, без всяких условий! Если нам базу дать, так мы…

– Брось, Коля, не унижайся, – зло крикнул его напарник. – Ты же видишь – этим чинодралам на все начхать!

– Ну зачем же так! – человек-булка всплеснул руками. – Вы меня простите, но вы нас и Николая Николаевича ввели в заблуждение. Может быть, невольно, я понимаю, но все-таки, все-таки! Вы обещали показать нам уникальное достижение человеческой мысли, так? А показали всего лишь автомобиль, ну пусть даже летающий…

– Ни фига себе! – возмутился Коля. – Ну, если это не уникальное достижение, то я не знаю, какого рожна вам надо! Это же «Шаттл» советских магистралей! Неужели непонятно? Это же революция на транспорте, ё-моё!

– Мы этим не за-ни-ма-ем-ся! – как глухим, крикнул булка.

– Но хоть как-то помочь вы можете? – сбавил тон Коля. – Ведь этот ваш… Николай Николаевич, вы говорили – академик?

– Да, академик. А мы вот – доктора наук. Но мы не занимаемся автомобилями…

– Но связи у вас небось есть… Ведь мы ради дела стараемся, – сказал Коля совсем жалко, и напарник его аж плюнул от злости.

– Хорошо, – сказал брюнет. – Я попрошу Николая Николаевича позвонить… Кому звонить? – спросил он булку.

Тот пожал плечами.

– Может, в КБ АЗЛК? – подсказал Коля.

Брюнет нервно дернул головой.

– Я не знаю, что такое АЗЛК. Николай Николаевич позвонит заместителю Предсовмина, который курирует автомобильную промышленность, и тот вас примет.

– Правда, что ли? – недоверчиво хмыкнул Коля.

– Вы только серьезно подготовьтесь к разговору, продумайте ваши аргументы, представьте техническую документацию…

– Да мы уж, конечно, – начал воспрявший Коля, но брюнет оборвал его:

– Будьте здоровы. Мы свяжемся с вами.

Старик, то бишь Николай Николаевич, ждал в «Волге» у ворот стадиона. Когда булка и брюнет забрались на заднее сиденье, он сказал шоферу: «В институт» – и уткнулся в цветастый шарфик. Разбрызгивая лужи, «Волга» выбралась на шоссе. Все молчали.

– Прагматики чертовы! – вдруг буркнул академик. – А ты, Семен, тоже хорош – клюнул!

– Николай Николаевич! – попытался оправдаться булка. – Они темнили. Говорили, что покажут нечто сверхъестественное, а что именно – отказывались сказать…

– Мне это приглашение на стадион сразу не понравилось, – сказал брюнет.

– Разве дело в месте, Костя, – уныло ответил Семен.

– Люди сориентированы на немедленную практическую пользу, – неожиданно академик заговорил чеканным лекционным тоном. – Это беда современного мышления. Человек ограничен праксисом, не желает заглянуть за его границы. Технократический образ мысли резко снизил его реальные возможности…

– Они не виноваты, – вздохнул Семен.

– Виноваты! Во всем, что происходит с людьми, виноваты сами люди, и никто другой – просто некому больше, – рассердился академик и вдруг спросил с упреком: – Костя, ты ищешь Зеркальщика?

– Пока безуспешно, – сухо ответил брюнет.

– По-моему, это миф, – сказал Семен.

– Вот и докажи, что миф! Бросай своих Монгольфье и экстрасенсов, присоединяйся к Косте.

– Хорошо, Николай Николаевич. Но я почти уверен, что все эти слухи – бред.

– А нам и нужен бред! – тонко крикнул старик. – Нам не нужны изобретатели порхающих сенокосилок и ночных горшков с дистанционным управлением! Мы должны иметь дело только с чудовищным, невообразимым бредом, с нелепицей, с абракадаброй! Только там нужно искать! Только там!