"Нежный похититель" - читать интересную книгу автора (Нейвин Жаклин)

Глава 13

На следующее утро Морган проснулся с мыслью о Ли. Он хотел поговорить с ней до отъезда родителей. Большинство гостей намеревались уехать либо в тот же день, либо на следующий.

Не увидев Ли за завтраком, Морган решил, что она отправилась с группой гостей на утреннюю верховую прогулку. Он бросился к конюшням, надеясь перехватить ее, когда она будет возвращаться. Зайдя внутрь, он стал ждать. Вдруг дверь конюшни приоткрылась, и чья-то фигура заслонила свет. Морган недовольно обернулся и увидел Рэндалла.

– Вы один? – спросил тот. – То, что я намерен сказать, предназначено исключительно для ваших ушей.

– Что ж, говорите. С нетерпением жду'

– Все очень просто. Вы нарушили наш уговор. Встретились наедине с моей женой.

– У нас не было уговора на сей счет. И не могло быть, поскольку я не имею дела с трусливыми слизняками!

Сандерсон побагровел от негодования, но тут же взял себя в руки:

– Мне не остается ничего другого, как держать Глорианну на почтительном расстоянии от вас! Конечно, это не значит, что вы должны игнорировать друг друга. Я мог бы устроить вам с Глорианной вполне приличную встречу на каком-нибудь светском рауте в моем присутствии. Естественно, на моих условиях! Но то, что сделали вы, меня обескуражило.

– Это хорошо, – процедил сквозь зубы Морган, надвигаясь на Рэндалла.

Сандерсон отступил на шаг. Бросив на него полный отвращения взгляд, Морган с иронией произнес:

– Имейте в виду, Рэндалл, это только начало. Вы говорите, будто обескуражены. Но вы бы лопнули от злости, узнав, какое продолжение будет иметь вся эта история!

– Вы, видимо, не очень-то печетесь о милой мисс Броуди! – изменившись в лице, заявил Сандерсон.

Морган вскипел от ярости, но быстро взял себя в руки.

– Послушайте, вы, гнусный ублюдок, уверен, ничего плохого с мисс Броуди не случится. В противном случае я найду способ заставить вас так страдать, как не страдали даже жертвы испанской инквизиции! Советую вам не забывать об этом. Иначе горько пожалеете!

Морган схватил Рэндалла за горло и сжал так крепко что тот побледнел и начал задыхаться.

– Имейте в виду, мерзкий негодяй, во время моего пребывания в тюрьме тамошние палачи изощренно издевались надо мной. И я у них многому научился!

Сандерсон судорожно сглотнул. Почувствовав движение его адамова яблока под своей ладонью, Морган с дьявольской улыбкой прошипел ему в лицо:

– Есть способ так придушить человека, что тюремные доктора единогласно признают его смерть естественной. Горло – очень нежная часть человеческого тела. И стоит мне сейчас чуть сильнее сжать вашу глотку, как вы тут же отправитесь на тот свет! Я с вами покончу, если вы попытаетесь лишить меня последней радости в жизни!

Он отпустил горло Сандерсона, поняв, что не должен терять над собой контроль. Да, он хотел убить Сандерсона. И только что держал его за горло. Чувствовал биение его пульса. Одно движение руки, и с Сандерсоном будет покончено. Но Моргану вдруг стало страшно, и он не сделал этого рокового для Рэндалла движения.

– Вы безумец, Морган! – прохрипел Рэндалл, потирая пальцами почти онемевшее горло.

– Жизнь сделала меня таким. В значительной степени – благодаря вам!

– О нет! Только не мне, как ни лестно это слышать! Вы сами создали те обстоятельства, в которых очутились. Вы потеряли совесть и стали негодяем. Может быть, вы станете отрицать, что ваша ссора с отцом явилась причиной его смерти?

Морган с трудом сдержался, чтобы снова не схватить Сандерсона за горло.

– Очень жаль, – продолжал тот, – что ваш отец умер с мыслью, будто не способен удовлетворить жену, в чем вы старались его убедить. Извините, Морган, но я был в курсе всего, что происходило в вашем доме. Вы думали, что отец поверил, что вы меня ревнуете? Но я всегда считал вашу братскую заботу о жене отца несколько неестественной. О вас и Глорианне поползли слухи, достигшие и ушей Эвана... И именно я открыл ему на это глаза.

У Моргана кровь застыла в жилах, но он старался держать себя в руках. Ведь Рэндалл способен на любую ложь. На любую подлость.

– Будучи преданным племянником, я должен был сказать Эвану, что говорят люди. Если даже никто ничего не говорил.

Рэндалл расхохотался.

– Посмотрели бы вы на выражение лица Эвана, когда я ему об этом сказал!

– Если вы действительно все это говорили отцу, то он лишний раз убедился в моей правоте касательно вас. Эван был отнюдь не дурак. И ни за что не поверил бы, что я предал его. Вы переиграли, любезный! И теперь совершаете ту же ошибку в отношении меня.

– Вы уверены? Так знайте, ваш отец никогда не думал обо мне плохо! А вот о вас был весьма невысокого мнения, считая вас грубым и наглым. И вы, Морган, не можете отрицать этого.

– Ну, если вам нравится фантазировать, можете доставить себе такое удовольствие. Меня же ваша болтовня нисколько не трогает!

Моргану снова захотелось схватить Рэндалла за горло, чтобы он наконец замолчал.

– Наступит время, – продолжал Морган, – и вы поймете, что просчитались. По вашей милости я перенес много страданий. Но это будет стоить вам жизни.

Сандерсон облизнул пересохшие губы:

– Значит, вы все-таки убийца, хоть и отрицаете это.

– Когда на тот свет отправляют настоящего преступника, это не убийство.

– Вы не сможете ничего доказать! Мир заклеймит вас. И вы потеряете все, что имеете.

– Я уже потерял все! Ну а теперь убирайтесь отсюда, пока мисс Броуди не вернулась с верховой прогулки. И если я еще хоть раз увижу, что вы бросаете на нее похотливые взгляды, вырву у вас горло и.скормлю собакам!

Сандерсон скривил губы в усмешке, но промолчал. Затем повернулся и поднялся на террасу.

Морган стоял в тени, сжимая кулаки и дрожа от бешенства, наедине со своей болью.

Ли возвращалась с почты, куда ездила отправлять письма. Одно Джулии, второе – Лоре на Цейлон. Моргана она встретила в холле.

Ли вспомнила, что накануне Морган отправился с Гло-рианной в сад на прогулку, и хотя знала, что у них чисто дружеские отношения, снова почувствовала себя одинокой, покинутой. И ей стало грустно.

Но стоило ей поймать на себе его исполненный нежности взгляд, как по телу пробежала дрожь.

– Я искал вас, – сказал Морган.

– Но я все время была здесь! И ждала, когда вы изволите обо мне вспомнить.

Она хотела спросить: «А вы где пропадали?» – но передумала. Больше всего ей сейчас хотелрсь поцеловать Моргана.

– Насколько я понимаю, ваше семейство уже упаковалось и готово вот-вот ехать домой, – сказал он. – А вы когда намерены отправиться на верховую прогулку сегодня или завтра утром?

– Это – первое, чем я намерена заняться утром. А затем мы поедем в Уэймут, где должна состояться регата. Но мы не останемся там на всю неделю. Матушка желает вернуться в Лондон, чтобы хоть немного отдохнуть от всей этой светской круговерти. Джулия обычно сопровождает Рафаэля, когда он ездит по делам в столицу. Кроме того, мы все очень соскучились по Козетте!

Морган кивнул, помолчал несколько мгновений, потом, взяв Ли за подбородок и взглянув ей в лицо, сказал тоном, не терпящим возражений:

– Слушайте меня внимательно. При всем желании я не могу поехать в Уэймут, а отправлюсь прямо в Лондон. Там у меня неотложные дела. Как ни жаль мне расставаться с вами.

Ли кивнула, поскольку не могла произнести ни слова. Ее глаза были прикованы к губам Моргана. Ей по-прежнему хотелось его поцеловать.

Морган провел ладонью по ее лицу и нежно посмотрел в глаза:

– Я не хочу, чтобы вы жили в страхе. А потому оставляю здесь своих людей, чтобы охраняли вас даже ночью. Приехав в Лондон, я сразу найму опытных детективов. Они обеспечат вам полную безопасность. А до тех пор прошу вас при необходимости обращаться к Спенсеру и Халлорану. И быть с ними подобрее. Несчастные парни еще не знают, что им предстоит.

– Хорошо. Именно так я и буду поступать.

– Вы не боитесь, не правда ли?

– Ничуть. Уверена, бедняга Халлоран выполнит свой долг. А я не отдам его на съедение диким зверям!

– Откровенно говоря, моя маленькая девочка, мне очень не хочется вас оставлять! – сказал Морган, проведя ладонью по волосам Ли.

Она вдруг почувствовала непонятный страх. Заключив ладони Моргана в свои, Ли прошептала:

– Тогда не уезжайте! Пожалуйста, не покидайте меня!

– Что с вами? – нахмурился Морган.

– Не хочу, чтобы вы уезжали!

– Знаю. И очень скоро вернусь. На всякий случай оставлю свои координаты в Лондоне, чтобы, приехав туда, вы могли со мной связаться.

– Нет, – покачала головой Ли, глядя прямо перед собой. – Умоляю вас, Морган: не уезжайте! Это не каприз.

Он с удивлением посмотрел на Ли:

– Что с вами, Злючка?

– Я очень боюсь. Не за себя, а за вас! Рэндалл – опасный человек. Он способен на убийство. Доказательства его вины, которыми вы располагаете, не станут для вас надежной защитой, если он будет видеть в вас реальную угрозу. Он ни перед чем не остановится. Разве не так? Я понимаю, как вам сейчас больно, Морган! Знаю, сколько зла причинил' вам этот человек. Но что пользы ему мстить? Ведь вашего отца не воскресишь! Не лучше ли оставить все как есть?

Морган выпустил Ли из объятий.

– Это несерьезно, – сказал он. – Ведь вы все знаете. Знаете, что он у меня отнял!

Ли закрыла глаза:

– И продолжает отнимать. Вы тратите на него свою жизнь. И это не кончится до тех пор, пока Рэндалл окончательно не уничтожит вас!

– Это кончится, когда Сандерсон получит по заслугам!

– А если вместо него погибнете вы? И я захочу за вас отомстить? По-вашему, это было бы правильно? Но стоит ли жертвовать жизнью ради того, что потеряно и ушло в прошлое? Или лучше оставить все как есть и ждать, когда Рэндалл оставит в покое и вас, и меня?

Выражение лица Моргана становилось все более жестоким.

– Я не могу себе позволить роскоши согласиться на что-то другое! Ибо это не мой выбор!

Морган опустил руки, еще больше нахмурился и отвернулся. Ли тут же пожалела о сказанном.

– Не будем ссориться, Морган! Не принимайте всерьез мои слова, – виновато прошептала девушка. – Подумайте лучше о будущем, причем совершенно ином! С момента заключения нашего с вами соглашения многое изменилось. Некоторые вещи мы воспринимаем совсем по-другому.

– Для вас, может быть, изменилось! – отрезал Морган. – Для меня – нет! Я настроен все так же решительно, как и раньше. И не позволю этому типу прожить остаток жизни в покое и довольстве!

– Выходит, ради мести вы готовы пожертвовать собственным покоем и даже жизнью, а также жизнью и благополучием тех, кто вас любит? Правильно я вас поняла?

– Не ради мести, а во имя справедливости!

– Бросьте, Морган! Можете обманывать себя, но не меня. Справедливость тут ни при чем. Вы одержимы стремлением отомстить! Вот и все!

Ли повернулась и пошла к двери.

– Ли! – крикнул Морган, положив ладонь на ее руку, когда она уже собиралась открыть дверь. – Пусть Спенсер и Халлоран не отходят от вас. Не перечьте им!

Не поворачивая головы, Ли ответила:

– Вы себя поберегите, Морган! Прошу вас!

Ли хотела сказать еще что-то, но ее душили слезы, а Морган не выносил слез. Он опустил руку и холодно произнес:

– Увидимся в Лондоне!

Ли с надеждой подумала, что так и будет...

Регата в Уэймуте оказалась скучной. Далия и Филлида сидели с недовольным видом и время от времени отпускали колкости как в адрес участников, так и устроителей.

– А что, Уоринг с вами не приехал? – с ухмылкой спросила Далия.

– Он уехал домой по делам, – холодно ответила Ли. Далия и Филлида многозначительно переглянулись.

– Так я и знала! – фыркнула Далия.

Обе поднялись со своих мест и не спеша удалились. Но Ли еще долго слышала их хихиканье. Она с тревогой посмотрела в сторону матери, которая могла слышать весь этот разговор и расстроиться.

Ли ничего не стоило поставить на место Далию, но сейчас ей было не до этого. Ссора с Морганом и их разговор, когда Ли умоляла его не уезжать, не оставлять ее одну, вывели ее из равновесия, и она чувствовала себя униженной.

Ли поднялась на второй этаж в поисках какого-нибудь укромного местечка. И очутилась перед дверью детской комнаты. Это как раз то, что ей сейчас нужно.

– Ли! – радостно воскликнула Мэри, увидев на пороге старшую сестру, и повисла у нее на шее. – Поиграй с нами!

Она подвела Ли к группе детей, игравших в прятки...

Девушка попросила служанку передать в гостиной, что у нее разболелась голова и она не выйдет к чаю. Уж очень ей не хотелось видеть Далию и Филлиду с их ехидными улыбочками и отвечать на их не менее ехидные вопросы.

Ли вернулась к себе в комнату и только улеглась в постель, как в дверь постучала Дездемона. Остановившись посередине комнаты, она подбоченилась и строго посмотрела на дочь.

– В семье Броуди принято скрывать свои чувства! – с вызовом заявила она, срывая с Ли одеяло. – Если у тебя случилась размолвка с графом Уорингом, ты даже виду не должна подать. Поняла? Изволь ходить с высоко поднятой головой и вести себя, как подобает хорошо воспитанной девушке! А теперь одевайся и спускайся в салон, да поскорее, пока там не начались сплетни!

– Но у меня мигрень...

– Никакая у тебя не мигрень, просто муки любви! И если не хочешь, чтобы о них узнал весь свет, делай, как я говорю!

Ли надела свое лучшее платье, в котором выглядела исключительно стройной.

– Вот так! – одобрительно кивнула Дездемона.

– Спасибо, мама, за совет!

– Теперь все в порядке! И если кто-то из мужчин не оценит тебя по достоинству, он круглый дурак. А в нашем семействе мужей-дураков никогда не было! Пойдем. И веди себя так, чтобы я могла тобой гордиться!

– Я готова, мама!

Дездемона взяла дочь за руку, и они вышли из комнаты...

На четвертый день их пребывания в Лондоне приехала Джулия. Она и Рафаэль с Козеттой на руках вышли на террасу попить чаю.

Ли вскочила и побежала за няней. Козетта же, узнав свою тетку, протянула к ней ручки. Когда Ли взяла у отца очаровательную малютку и ощутила пьянящий аромат свежести и первозданной чистоты, Козетта посмотрела ей в глаза, махнула в воздухе ручонками и произнесла: «Га!»

– Иди к бабушке! – рассмеялась Дездемона. Козетта тут же оказалась у нее на коленях. Джулия обняла Ли:

– Я счастлива, что мы наконец приехали. Путешествие оказалось настоящей пыткой! В экипаже Козетта все время плакала.

Когда все расселись, Джулия сказала:

– У Рафаэля были кое-какие дела в Лондоне. Я решила воспользоваться этим, чтобы повидаться с вами. Особенно после того, как получила твое последнее письмо, Ли! Как у тебя дела?

Не в силах говорить, Ли отвела взгляд.

– Бедная моя девочка! – воскликнула Джулия, обняв сестру. – Вместе мы сможем решить все проблемы. Откровенно поговорим и что-нибудь придумаем.

– Я так рада вас видеть! – воскликнула Ли, обведя взглядом террасу.

Она прекрасно себя чувствовала в кругу семьи, но ощущение одиночества не проходило.

Ли подумала, что Морган не похож ни на кого из членов ее семьи. И ей вновь стало грустно. Но ведь она сама его выбрала.

Однако Морган ни в ком не нуждался, в этом и состояла вся проблема.

Рафаэль оставил жену и дочь в особнячке в Крейвенсморе, а сам проехал дальше, в свой роскошный городской дом, где в библиотеке уже собрались адвокаты в ожидании хозяина. Ему сообщили все, что было известно о графе Уоринге. А также передали адрес фешенебельных комнат на Сент-Джеймс-стрит, в которых обычно останавливался Уоринг. Рафаэль не мешкая отправил туда слугу со своей визитной карточкой, после чего отправился на неотложное деловое свидание и вернулся в отличном расположении духа. Дома его уже ждал ответ от Уоринга. Граф ждал его у себя на следующее утро.

В назначенный час Рафаэль постучался в дверь из красного дерева, за которой располагались комнаты Уоринга. Ему открыл дворецкий с очень суровым лицом и провел в библиотеку, где за большим столом, тоже красного дерева, украшенным затейливой резьбой, сидел Уоринг. Он пошел навстречу гостю, приветливо улыбаясь. Но от внимательного взгляда Рафаэля не ускользнула некоторая напряженность во взгляде Моргана и в чертах его лица.

– Господин виконт, – обратился он к Рафаэлю, – был рад получить вашу визитную карточку, а еще больше – видеть вас у себя. Чем обязан такой чести?

И Морган взглядом указал гостю на стул. Тот сел и холодно произнес:

– Цель моего посещения, мистер Уоринг, кое-что для себя прояснить. Дело в том, что моя жена потеряла покой. И мне это не безразлично.

– Весьма прискорбно слышать. Если могу помочь, с готовностью сделаю это!

– Несомненно, можете! Дело в том, что Джулия опасается за сестру, чья связь с вами не принесет нашему семейству ничего, кроме несчастья. Последнее письмо Ли настолько встревожило Джулию, что она уговорила меня разрешить ей сопровождать меня в Лондон, несмотря на длинные переезды, которые наша маленькая дочь очень плохо перенесла.

На лице Моргана не дрогнул ни единый мускул. Некоторое время он не отрываясь смотрел на Рафаэля, потом сухо сказал:

– Сожалею, что стал причиной неприятностей в вашем доме.

– Дело не в сожалении. Проблема заключается в том, что вы по натуре упрямец. Такой вывод я сделал, услышав разговор супруги с Ли. Ведь ваше положение совершенно безнадежно. Тем не менее вы продолжаете проявлять непонятную настойчивость!

– Простите?

– Речь шла о вас, Морган. И разговор очень расстроил Ли. Она боится, что вас ждет трагический конец.

– Она заблуждается. В ближайшее время меня ждет большой успех.

– Насколько я понимаю, вам удалось разговорить Хэмболта, не так ли?

Глаза Моргана округлились.

– Не тревожьтесь! – поспешил он успокоить Уоринга. – Да, по просьбе жены я прочел письмо Ли. Но, поверьте, содержавшуюся в нем информацию я сохраню в тайне. Итак, вы приехали в Лондон разоблачить Рэндалла Сандерсона.

Уоринг снова пристально посмотрел на Рафаэля: доверять ему или не стоит? Решение было принято моментально.

– Это правда. Я стал собирать свидетельства против Рэндалла с того самого дня, как освободился из тюрьмы. Созванивался и переписывался с потенциальными свидетелями, дабы набрать достаточно доказательств для обвинительного приговора.

– Вы сможете его добиться?

– Сомневаюсь. Дело в том, что для этого местные власти должны будут признать тот факт, что их подкупили. Что сначала получили взятки от Сандерсона, а затем – от меня. Я перестал верить, будто можно удовлетворить жажду мести через обычные суды.

– И во что поверили?

– В справедливый суд общественного мнения, сэр. Императивом моего плана является тезис, что любые веские улики в определенный момент рассеиваются, подобно дыму.

– Эге! Милорд Уоринг, я, кажется, разгадал вашу игру. Вы затеваете дуэль. Не совсем легальную и общепринятую, но все же своеобразный поединок. И даже при желании никто не сможет вас осудить. Ведь так? Должен сказать, вы придумали очень умный план! – Рафаэль, прищурившись, смотрел на Моргана, чувствуя, что начинает доверять этому человеку.

– Честно говоря, окажись я на вашем месте, придумал бы что-нибудь в том же роде. Сестра жены, похоже, уверена, будто мистер Хэмболт играет в этом плане главную роль. Она ознакомила меня с вашей дилеммой в этом деле, и я пришел к выводу, что вам все же придется попытаться внушить этому ненадежному поверенному в делах вашего покойного отца мудрую мысль о том, что ему следовало бы оказать вам посильную помощь. Короче, у меня в голове тоже созрел план, который я частично уже претворил в жизнь. Ибо в экстремальных ситуациях становлюсь очень нетерпеливым.

– Вы весьма самонадеянны!

– Разве вам не интересно хотя бы выслушать меня?

– Само собой.

– Насколько я понимаю, ключ ко всему этому делу находится в письме, имеющем своей целью лишить вас отцовского наследства. Оно – главное в цепи предъявленных вам улик. Уверен, если появилось подложное письмо (а оно, несомненно, и было таковым), существовали, несомненно, и подлинные. Те самые, которые пишет хозяин своему поверенному и которые содержат всякого рода инструкции, директивы и советы, касающиеся управления имением, инвестиций в него и так далее. Подложное письмо могло быть написано в стиле подлинных, а потому выглядело вполне убедительно.

Уоринг подался вперед всем телом и в волнении прохрипел:

– Боже милостивый!

– Не утруждайте себя похвалами моему блестящему уму! Так вот, я решил связаться с мистером Хэмболтом через своих адвокатов, и он согласился выслушать мои аргументы.

– Хэмболт согласился с вами поговорить?

– Видите ли, я – не вы. Он никогда не питал ко мне недобрых чувств или зависти. Как адвокат вашей семьи, он, видимо, знает, что вы использовали полученное отцовское наследство для освобождения из тюрьмы. Речь, естественно, идет о взятках. И это оставило у него неприятный осадок. Но я уверил его, что любой в вашем положении поступил бы точно так же, чтобы выйти на свободу, независимо от того, виновен он или нет. Мы ознакомились с собранной Хэмболтом перепиской. Не исключено, что он будет просить у вас прощения.

– Не хотите ли вы сказать, что он вдруг решил, будто я невиновен?

– Он понял, что упомянутые письма дают для этого основания.

Рафаэль улыбнулся, заметив, как Морган подался вперед и выжидающе посмотрел на него.

– Его офис, – продолжал Рафаэль, – великолепно организован. Там идеальный порядок. Хэмболт тут же вынул из папки все письма и разложил передо мной на столе. Я попросил его сделать для меня копии, и он сразу согласился. Сейчас они у меня.

Рафаэль вытащил из внутреннего кармана пакет с бумагами.

– Вот доказательство того, что найти замену хорошему поверенному практически невозможно.

Последовало длительное молчание. Наконец Рафаэль поднял брови и с легкой усмешкой спросил:

– Ну что? Вы все еще недовольны? Морган бросил на гостя острый взгляд:

– Скажите, зачем вам понадобилось утруждать себя моими делами?

– Уоринг, позвольте мне кое-что объяснить. Я по натуре упрямый. И всегда нахожу возможность и время заняться тем, что меня интересует. Скажу откровенно: вы меня заинтересовали уже во время первого нашего разговора. Мною овладело любопытство. Морган помрачнел:

– Вы мне льстите!

– Нисколько. Вы не принадлежите к категории людей, падких на лесть. Но вы действительно меня заинтриговали. Может быть, еще и потому, что моя жена обеспокоена вашими отношениями с ее сестрой.

– Чего конкретно вы от меня хотите?

– Чтобы вы просмотрели письма. Прямо сейчас. Эван очень хорошо отзывался о вас в одном из них. Вот оно. Ваш отец написал его за три дня до смерти. В нем Эван пишет о том, что считает адвокатским долгом Хэмболта предоставить вам более широкие права по управлению и пользованию наследственным имением, поскольку уверен в ваших деловых способностях. Вряд ли отец стал бы так отзываться о сыне, которого намерен лишить наследства. – Рафаэль сделал паузу, почесал подбородок и добавил: – Лично на меня это письмо произвело сильное впечатление, учитывая, что мой собственный отец прямо-таки не выносил меня! Но, как бы то ни было, из письма, несомненно, следует, что Эван выражает безусловное доверие вам как своему сыну и наследнику. Хэмболт его перечел и после этого согласился поговорить со мной.

Морган прищурился:

– Он о нем забыл?

– Вряд ли при его аккуратности. По собственному опыту знаю. Он – человек долга.

Морган кивнул и задумчиво произнес:

– Помню, отец как-то говорил об этом его качестве, которое высоко ценил.

Рафаэль указал взглядом на письмо, лежавшее на краю стола:

– Прочитайте вон то письмо. Ваш отец написал его примерно за месяц до смерти.

Морган взял письмо, прочел отмеченный абзац и вопросительно посмотрел на Рафаэля:

– Здесь говорится о новом слуге, отец просит Хэмболта перепроверить сведения о нем.

– Первоначальная проверка была произведена, когда ваш отец решил нанять этого слугу. Видимо, у Эвана оставались какие-то сомнения на его счет. Поэтому он и просил Хэмболта еще раз все проверить.

Лицо Уоринга вспыхнуло.

– Так вот, значит, как Сандерсон все это устроил! – прошептал он. – Нанял какого-то человека под видом слуги!

– Мистер Хэмболт не произвел перепроверки. Смерть Эвана сделала ее ненужной.

Уоринг в волнении вскочил на ноги:

– Никто и представить себе не мог, что Сандерсон способен на такое. Отец был крупным и достаточно сильным мужчиной. Его не так-то легко было одолеть, даже с оружием. Видимо, Рэндалл воспользовался услугами наемного убийцы.

Рафаэль отвел взгляд:

– Моя часть дела выполнена. Остальное – ваша забота! Прошу вас побыстрее решить эту проблему, чтобы моя жена наконец перестала тревожиться за свою сестру.

– Вы, видимо, затратили много времени, роясь в прошлом, и еще не знаете, что я больше не пользуюсь расположением мисс Броуди.

– Странно. Джулия так не считает. Может быть, ей тоже ничего не известно? Впрочем, это не важно. Даже забавно. Я сказал мистеру Хэмболту, что вы скорее всего заинтересуетесь фактами, упомянутыми в письмах. И предупредил, что в ближайшее время можете нанести ему визит. Не сомневаюсь, вы почерпнете в этих письмах немало для себя полезного!

Рафаэль встал и потянулся за перчатками, которые положил в начале своего визита на стол. Этот жест, казалось, вернул Моргана к действительности. Он подошел к небольшому столику, на котором стояли бутылки с виски и портвейном, и извиняющимся тоном произнес:

– Простите за бестактность, виконт. Я даже не предложил вам выпить!

– Для этого еще слишком рано. К тому же с годами я почти перестал пить. Тем не менее благодарю вас!

– Тогда не откажитесь отужинать со мной сегодня вечером в клубе.

– Охотно! Итак, до вечера. Надеюсь, вы мне расскажете о своем разрыве с сестрой моей супруги. Уверен, Джулия будет ошарашена, когда узнает подробности!

Уоринг скривил губы:

– Боюсь, ее ждет разочарование.