"В нейтральной стране" - читать интересную книгу автора (Брюс Жан)

6

Молчание затягивалось. Оно успокаивающе действовало на Юбера, неподвижно сидевшего на стуле. Его глаза привыкли к ослепляющему свету направленной ему в лицо лампы. Он четко видел невысокую фигуру, сидящую по другую сторону полированного стола, – полковника Эриха Мольде, начальника шведской службы контрразведки. В кресле справа небрежно развалился помощник Мольде капитан Ларс Викен, задумчиво смотревший на Юбера. С другой стороны от стола, за особым столиком, сержант-стенографист сидел наготове, занеся карандаш над блокнотом.

Кабинет был просторным, и в нем царило приятное тепло. Проведя несколько часов в крайне неудобной камере, Юбер оценил его по достоинству. Он не спешил и не испытывал желания ни брать слово первым, ни торопить события.

Наконец, полковник Эрих Мольде пошевелился и стал набивать трубку из резного дерева, которую затем тщательно раскурил. Несмотря на ослепляющий свет, направленный в глаза, Юбер мог следить за жестами полковника, стараясь понять по ним характер человека, с которым, по всей вероятности, ему придется очень много общаться в ближайшие часы.

Капитан Ларс Викен по-прежнему оставался неподвижным и не сводил с Юбера свой задумчивый взгляд, как будто старался загипнотизировать его или проникнуть в его мысли.

Гортанный голос полковника Эриха Мольде внезапно разорвал тишину, к которой все уже начали привыкать.

– Насколько мне известно, – сказал он, – вы бегло говорите на нашем языке.

Юбер принял скромный вид.

– Скажем так: я его хорошо понимаю и говорю достаточно правильно, чтобы быть понятым.

Полковник Мольде посмотрел на капитана Ларса Викена, который ответил ему хитрой улыбкой. Мольде заговорил вновь, обращаясь к Юберу:

– Вы приехали в Швецию под именем Юбера де Бессанкура, французского журналиста. В день вашего приезда работники спального вагона заметили, что одна из полок в вашем купе пробита пулями. Получив информацию об этом, мы направили на место нашего офицера – специалиста по баллистике. По его заключению, стреляли снаружи. Мы полагаем, что те пули предназначались вам...

Полковник замолчал, ожидая ответа. Юбер неопределенно махнул рукой и заявил с непринужденным видом:

– Совершенно не понимаю, о чем вы говорите. Сплю я очень крепко, в купе был один. Если кто-то развлекался, паля в одну из трех полок, то доказательством того, что он стрелял по пустой, является мое присутствие здесь. В любом случае, я ничего не слышал... Это явно какая-то ошибка. Последнее время я жил очень спокойно и, уезжая из Парижа, не оставил там ни одного разъяренного рогоносца. И, наконец, я не понимаю, как факт покушения на меня оправдывает мой арест на стокгольмской улице и мое присутствие перед вами.

Капитан Ларс Викен впервые вышел из своей невозмутимой неподвижности и рассмеялся. В его смехе не было даже намека на насмешку, и Юбер не разозлился. Полковник Мольде продолжил без малейшего раздражения:

– Сойдя с поезда в шесть часов на центральном вокзале, вы прождали там более получаса, скорее всего кого-то, кто должен был вас встретить... Этот кто-то не приехал. Вы сели в такси, а десять минут спустя сотрудник полиции, возвращавшийся домой с ночного дежурства, увидел, как вы ожесточенно деретесь с шофером того такси. Этот человек до сих пор не найден, и мы вполне можем предъявить вам обвинение в убийстве.

Юбер засмеялся.

– Предъявляйте, если можете, – ответил он. – Однако, замечу вам, что я предъявил документы без возражений, тогда как у моего противника их не оказалось. Если хотите знать мое мнение, я считаю, что это такси ему не принадлежало.

– Так! Так! – сказал Мольде. – И как вы это объясните?

Юбер неопределенно махнул рукой:

– Никак. Я думаю, что какая-нибудь мафия приняла меня за другого... Такое случается. К сожалению, я не смогу написать об этом в моем репортаже... Мне никто не захочет поверить... Меня сочтут трепачом.

Ларс Викен вступил в разговор, убежденно заявив:

– Здесь вас никто не считает трепачом, господин де Бессанкур. Мы уже составили себе представление о том, кто вы такой. Думаю, вы сейчас пошли по ложному пути. Будьте уверены, мы не испытываем к вам никакой враждебности, но наша служба, руководимая присутствующим здесь полковником Мольде, призвана защищать внутреннюю безопасность Швеции.

Постарайтесь понять нас правильно. Если вы будете продолжать отрицать очевидное, мы будем вынуждены рассматривать вас как преступника. И напротив, если вы подтвердите правду, уже известную нам, самой большой неприятностью, ожидающей вас, станет предложение в кратчайший срок покинуть Швецию. Из двух зол надо выбирать меньшее.

Юбер ангельски улыбнулся.

– Вы рассуждаете, как Христос, – сказал он, – но я не люблю проповеди. Я не настолько глуп, чтобы не догадываться, о чем вы думаете. И все же, я не могу ради вашего удовольствия придумать историю, которой никогда не было в действительности.

Мольде терпеливо продолжил:

– Вы вошли в контакт с молодой женщиной по имени Карин Бервальд, являющейся владелицей магазина сорочек на Агус Гатан. Наша служба очень интересуется действиями этой женщины. Сегодня утром вы отправились в агентство «Ландснорр», находящееся в настоящее время в центре нашего внимания. Кроме того, прошлой ночью на Остер Гатан, в нескольких шагах от дома, где вы поселились, обнаружен труп. Несмотря на отсутствие документов, наша служба смогла установить личность этот субъекта. Это был мастер на все руки, состоявший на службе у мощной шпионской организации, действующей в нашей стране.

Юбер громко расхохотался.

– Если я правильно понимаю, вы пытаетесь повесить на меня второе убийство?

Ему ответил капитан Ларс Викен:

– Вы совершенно правильно понимаете.

Юбер перестал смеяться и совершенно серьезно запротестовал:

– К сожалению для вас, я всю ночь провел в своей комнате в доме 27 по Остер Гатан. Обе Нистром могут это засвидетельствовать.

Ларс Викен саркастически хохотнул:

– На вашем месте, – сказал он, – я бы не был так спокоен. Мы твердо уверены, что значительную часть ночи вы провели вне дома.

Юбер отметил это, но внешне никак не прореагировал. Теперь он спрашивал себя, не шведская ли контрразведка нанесла ему ночной визит? Он пожал плечами, и язвительно заметил:

– Я слышал о методах, обычно применяемых секретными службами. Убежден, что если вы захотите, то сможете добиться для меня смертного приговора за убийство. С этого момента я отказываюсь отвечать на ваши вопросы. Я французский гражданин... Я требую, чтобы послу моей страны в Стокгольме немедленно сообщили о моем аресте.

Полковник Мольде, не рассердившись, ответил:

– Мы известим посла Франции, когда сочтем нужным, но не раньше. Ваше поведение ясно показало, что этот разговор ни к чему не приведет. Я дам вам время подумать... Я прикажу отвести вас в камеру.

Юбер без колебаний встал.

– Уж лучше это, – сказал он. – Разговор с вами меня утомляет...

Ларс Викен поднялся, взял Юбера за руку и подтолкнул к двери.

Они вышли из кабинета в широкий коридор и направились к лестнице. Им навстречу тяжелым решительным шагом шел высокий мужчина в штатском; его светлые волосы были коротко острижены бобриком. Юбер сразу узнал его и быстро повернулся к капитану Викену, чтобы спрятать лицо. Слишком поздно. Мужчина остановился в нескольких шагах от них и громко сказал по-английски:

– Черт побери! Чтоб я сдох, если это не старина Юбер Бониссор де Ла Бат... Что вы здесь делаете, дружище?

Викен отодвинулся с радостной улыбкой, и вновь пришедший заметил наручники на запястьях Юбера. Он замер с открытом ртом, и его недоверчивый взгляд перешел на Викена, который иронично спросил:

– Вы знаете этого человека, Мераак? А мы безуспешно пытаемся установить его личность... Мы собирались передать его криминальной полиции с обвинением в совершении двух убийств.

Юбер понял, что упрямиться дольше не имеет смысла. Вновь пришедший был Торф Мераак, офицер норвежской разведки. Юбер и он работали вместе в последние месяцы войны над делом о предательстве в одной из групп норвежского Сопротивления. Он спрятал досаду и с улыбкой сказал:

– Добрый день, Торф. Счастлив тебя видеть.

Торф Мераак громко засмеялся и сильно шлепнул Юбера по спине.

– Чертов шутник! – сказал он. – Хотел бы я знать, в какую новую неприятность ты влип.

Ларс Викен любезно предложил:

– Может быть, вернемся к Мольде? Там нам будет удобнее разговаривать.

Не теряя времени, он освободил запястья Юбера от наручников и положил их в карман. Они вместе вернулись в кабинет полковника Мольде, который с удивлением смотрел, как они входили. Викен объяснил:

– Мы встретили в коридоре капитана Мераака. Думаю, он сможет нас просветить относительно подлинной личности нашего арестованного.

Норвежский офицер пожал Мольде руку и сказал, оборачиваясь к Юберу:

– Я познакомился с этим человеком в конце войны. Он тогда состоял в УСС. Мы вместе работали...

Юбер вымученно улыбнулся:

– Судьба против меня. Мне кажется, наступил момент откровенно объясниться.

Он сел на стул, с которого встал несколько минут назад, и продолжил:

– Меня зовут Юбер Бониссор де Ла Бат, это верно. Я работаю на ЦРУ и выполняю здесь задание. Сразу уточню, что это задание не направлено против Швеции. Мне поручено выявить и, если возможно, уничтожить советскую шпионскую организацию, обосновавшуюся на вашей территории.

На прямоугольном лице Мераака расцвела широкая улыбка. Невозмутимый Ларс Викен посмотрел на полковника Мольде, у которого был недовольный вид. Юбер непринужденно продолжал:

– Я не строю никаких иллюзий насчет того, что произойдет дальше. Вы вежливо проводите меня до границы... Но это не решит вашу проблему. Шпионская деятельность противника на вашей территории очень беспокоит Генеральный штаб Атлантического Союза. Позволю себе сказать, что вам посылали многочисленные ноты, но безрезультатно. Я никого не хочу судить, но вы должны признать, что нейтралитет, доведенный до такой точки, дает ЦРУ право вплотную заинтересоваться этим делом. Если вы выдворите меня, приедут другие агенты. Вы не сможете этому помешать.

Полковник Мольде запротестовал:

– Даже угольщик хозяин в своем доме. Мы ни от кого не собираемся выслушивать нотации... Наша страна традиционно нейтральна, и тот факт, что нам удалось остаться в стороне от двух мировых войн, доказывает, что эта политика хороша. Мы служим шведскому народу, а шведский народ хочет мира.

Юбер извинился:

– Я прекрасно понимаю вашу точку зрения, полковник, но чтобы оставаться нейтральным, нельзя помогать одному из двух противостоящих блоков. Русские шпионы обосновались в вашей стране, как у себя дома. Они организовали в Стокгольме своего рода руководящий центр своих служб для всей Северной Европы. Генеральный штаб НАТО не может больше терпеть подобную ситуацию. Если допустить, что начнется война, этого предлога будет достаточно, чтобы оккупировать вашу страну. В конфликтах подобного рода не может быть никакого миндальничания. Я не прошу вас помогать мне вышвыривать русских. Я прошу только обоюдности. Вы никогда не убедите меня, что не знаете о советской деятельности у вас. Сделайте вид, что не знаете о моей, и Генштаб НАТО будет доволен.

Голос Мольде стал саркастическим:

– В общем, вы хотите, чтобы я позволил вам продолжать убивать людей в Стокгольме, закрывая на это глаза.

Юбер решительно кивнул.

– Я не вижу другого способа действовать. Они сами четыре раза пытались убить меня. Я действовал в рамках законной самообороны... Рассматривайте это как простую операцию по очистке.

Викен рассмеялся:

– У вас удивительно образные выражения!

Юбер серьезно посмотрел на него.

– Я здесь не для того, чтобы вести разговоры о философии. Ваша страна поддерживает с моей традиционно дружеские отношения. Повторяю: я не прошу у вас никакой помощи. Только нейтралитет.

Он повернулся к норвежцу и спросил:

– Что ты об этом думаешь?

Капитан Торф Мераак вздрогнул и шагнул вперед, подняв руку.

– Позвольте... У меня есть предложение. Я в Швеции примерно по той же причине, что и мой друг. Я пользуюсь привилегированным положением в том смысле, что Норвегия и Швеция связаны общими интересами, и потому мы, так сказать, кузены, если позволите так выразиться. Я предлагаю компромисс... Моего друга Юбера отпустят на свободу и позволят продолжать свое дело, но так, чтобы это не нарушало общественный порядок. Эту свободу действий вы ему дадите при условии его согласия работать совместно со мной. Моя помощь будет ему полезна, а ваша служба успокоится, поскольку я буду его контролировать.

Викен кивал головой, показывая, что это решение представляется ему привлекательным. Полковник Мольде, проявлявший куда меньший восторг, возразил:

– Арест вашего друга не мог остаться незамеченным. Если мы его выпустим, то вне всяких сомнений навлечем на себя гневные протесты из советского посольства.

Мераак хитро улыбнулся.

– Вы не обязаны его отпускать официально. Никогда не следует делать дело наполовину. Дайте ему средство оставаться незамеченным... Вы это можете... Всю ответственность я беру на себя.

Мольде усмехнулся:

– Под вашу ответственность! Ошибаетесь, Мераак... Если возникнут неприятности, отчета потребуют у меня, а не у вас.

Юбер раздраженно прищелкнул языком и сухо заметил:

– Вы, полковник, кажется, боитесь протестов советской стороны, но будьте уверены, что, если вы меня вышлете, через очень короткое время Атлантический Союз поставит ваше правительство перед выбором: или вы ликвидируете советские шпионские сети, действующие на вашей территории, или дружеские до сих пор отношения со странами-членами НАТО серьезно испортятся. Для вас единственный способ избежать неприятностей – принять предложение моего друга Мераака. Что касается меня, я согласен.

Капитан Ларс Викен подошел к своему начальнику и сказал:

– Может быть, господин полковник, вам стоит посоветоваться с МИДом?

Мольде раздраженно махнул рукой.

– Бесполезно! Они не примут никакого решения и скажут, что это мое дело. Поскольку Мераак дает мне необходимые заверения, я могу принять его предложение. Викен, вы займетесь деталями. Не забудьте передать пресс-коммюнике, сообщающее об аресте де Бессанкура. Доработайте план у себя в кабинете... Я вам доверяю.