Документы в архивах отсутствуют

Предыстория

«Изучайте прошлое, чтобы предвидеть будущее», – говорил Конфуций. Действительно, в событиях прошлого, как в зеркале отражается то, что происходит сегодня, что может произойти завтра. Правда, от времени зеркало замутилось и потускнело, и различить детали стало трудно, а то и просто невозможно, но сам силуэт, все его движения видны четко...

В ночь с 26 на 27 января 1904 года японские миноносцы атаковали русскую эскадру, стоявшую на рейде Порт-Артура. Началась русско-японская война. Возмущению в России не было предела: вероломное нападение без объявления войны... Но шел уже ХХ век, и формальности вручения нот самураи сочли старомодной и ненужной церемонией. Потом такие разбойничьи нападения станут обычными, к ним привыкнут, и газеты будут помещать сообщения о них где-то на третьей полосе, между сенсационным репортажем о разводе известной кинозвезды и объявлением об очередном банкротстве. Генералы целиком поставят дипломатию на службу стратегии: переговоры будут служить паузой для накапливания сил, подписание мирных договоров превратится в дымовую завесу, скрывающую направление главного удара. Но тогда, в первый раз, это поразило, слишком сильный были традиции чопорного и респектабельного XIX века.

Многие удивлялись: как это крошечная Япония рискнула напасть на русского гиганта? И вообще, что она такое, эта самая Япония? В Петербурге рассказывали, будто японцы все поголовно болеют сонной болезнью, прямо так и засыпают на ходу. Предрекали быстрый и страшный разгром Японии. Да и сами японские генералы, развязавшие эту войну, с опасением ждали первых боев, ведь никогда ранее они не рисковали бросать вызов первоклассной европейской державе. Они хорошо помнили залпы пушек коммодора Перри, взломавшего полвека назад двери в Японию. Но после боев на реке Ялу, у Цзиньчжоу и Вафангоу эти опасения рассеялись. Слабые русские авангарды были разбиты наголову, Порт-Артур блокирован, а Манчжурская армия начала пятиться назад. Героизм и самоотверженность русского солдата разбились о бездарность и интриги русских же генералов. Не маршал Ойяма и генерал Ноги выиграли эти бои, нет, их проиграли генералы Фок и Штакельберг.

Но еще не все было потеряно. Если бы русский флот сумел захватить господство на море и перерезать поток войск и снабжения, идущий из Японии в Манчжурию, – японская армия была бы обречена. Однако в бою, происшедшем 28 июля в Желтом море, русская эскадра этой задачи решить не смогла. Формально бой кончился ничем – ни один корабль не был потоплен; повреждения, полученные японскими кораблями, были не меньше, а может быть, даже и больше, чем у русских кораблей. Однако более Порт-Артурская эскадра до самой своей бесславной гибели на внутреннем рейде в море не выходила. И это была победа, крупная победа японцев.

После этого сражения спешно снаряжавшаяся в Кронштадте Вторая Тихоокеанская эскадра стала последней ставкой царского командования в войне на море, последней надеждой на выигрыш всей войны. На карту бросалось абсолютно все. Но понимали это не только русские адмиралы. Понимали это и японцы и те, кто стоял за их спиной.

Помните: «Как Япония решилась?» Решилась, потому что чувствовала мощную поддержку Англии и Соединенных Штатов. Сегодня мы видим множество подобных примеров, когда войны ведутся чужими руками, когда золото дают одни, а кровью за него расплачиваются другие. Тогда же, в начале века, договоры о «стратегическом сотрудничестве» были еще не в ходу, а потому говорили, что Японию воюет сама. Так ли? На английские и американские займы создавался японский флот. В Англии, например, займы устраивал личный банкир и близкий друг короля Эдуарда VII сэр Эрнест Кассель. Английские военные советники обучали японских матросов стрелять из американских пушек, и сами принимали участие в боях. Мы-то с вами о подобном читаем и слышим часто, но в 1905 году в это мало кто поверил. Слишком уж свежи были в памяти события недавнего прошлого, когда нынешние союзники враждовали.

13 августа 1862 года. Эскадра вице-адмирала Купера бомбардирует береговые укрепления города Кагосима. По крайней мере, пытается это сделать. Большая часть снарядов летит – разумеется, совершенно случайно – мимо фортов, в город. Ну, что поделаешь... На войне, как на войне.

Так японцам был дан первый урок «европейских манер». Ученики оказались способными, и выпускной экзамен сдали на отлично. Впервые мир услышал о японском флоте 25 июля 1894 года, когда крейсер «Нанива» потопил английский пароход «Коушинг». Долг, как говорится, платежом красен. Командир крейсера капитан 1 ранга Того Хейхатиро, кстати, учился в Англии.

Список врагов России был длинен. Все желали одного – как можно больше ослабить ее, но добивались своей цели по-разному. Кайзер Вильгельм II резонно рассудил, что чем прочнее Россия увязнет в войне на Дальнем Востоке, тем меньше сил останется у нее для планировавшейся кайзером войны в Европе. И Вильгельм решил «помочь» русским. «Адмирал Атлантического океана приветствует адмирала Тихого океана», – такой сигнал был поднят на мачте его яхты во время свидания двух императоров в Ревеле, деликатно указывая, куда следует стремиться Николаю II. Но, повторю, роль первой скрипки в антирусском оркестре играла Англия, ее морское командование. Британское Адмиралтейство видело в русском флоте опаснейшего своего врага, и ради его ослабления, а если удастся, то и полного уничтожения, было готово на все, абсолютно на все.

Именно во время русско-японской войны произошло событие, впервые реально поставившее мир на грань войны мировой. Однако произошло оно далеко от залитых кровью полей Манчжурии и ставших кладбищем русского флота вод Тихого океана. И, может быть, именно поэтому слова «Гулльский инцидент» многим ничего не говорят, тогда как об осаде Порт-Артура и Цусимском сражении знают все. Историки редко обращают внимание на этот «незначительный эпизод» похода Второй Тихоокеанской эскадры, отделываясь обычно парой маловразумительных фраз. Их можно понять: документов, относящихся к этому событию, почти нет, да и те, что имеются, рассказывают лишь о том, что было после. А что было до? В отличии от Форин Офиса, Адмиралтейство Великобритании своих документов не публикует и через 70 лет, так что надежд узнать, что было до практически нет.

Строить предположения историки не любят. Но если все-таки начать, и начать с вопроса: кому выгодно? – то многое может проясниться. Автор не утверждает, что все происходило именно так, как он описывает. Но так могло быть...