"Бескрайние земли" - читать интересную книгу автора (Амаду Жоржи)

7

В другой группе пассажиров главенствовал Жозе да Рибейра. Он вспоминал случаи из жизни в краю какао, историю за историей. Рассказывая, он то и дело сплевывал; он рад был возможности поговорить, рассказать этим людям то, что знал. Его слушали внимательно, как слушают человека, у которого можно узнать кое-что полезное.

— Я чуть было не раздумала ехать, — сказала невысокая женщина, кормившая грудью ребенка, — услышала, что в этих краях свирепствует лихорадка, от которой погибают даже обезьяны.

Жозе ухмыльнулся, все обернулись к нему. Он заговорил с видом знатока:

— Это правда, дона. Я сам видел столько людей, погибших от лихорадки, сильных людей, которых, казалось, не свалить и лошади. А за три дня лихорадки человек совершенно лишается сил.

— А это не оспа?

— Оспа здесь тоже часто встречается, но я не о ней говорю. Оспа тут бывает всякая, но чаще всего черная оспа, самая опасная. Ни разу я не видел, чтобы даже сильный человек, заболев черной оспой, выжил. Но я не о ней говорю, а о лихорадке; никто толком не знает, что это за лихорадка, как называется эта проклятая болезнь. Она приходит совершенно неожиданно, убивает человека, так что тот и глазом не успевает моргнуть.

— Господи, спаси и помилуй! — промолвила другая женщина.

Жозе сплюнул и продолжал свой рассказ:

— Тут как-то появился один доктор — с дипломом, образованный, такой молоденький, даже еще не брился, красавчик парень. Он объявил, что берется покончить с лихорадкой в Феррадасе. Однако лихорадка еще раньше покончила с ним: вся его красота пропала; это был самый отвратительный труп, который я когда-либо видел. Отвратительнее даже, чем труп Гарангау, которого зарезали в Макакосе; а ведь того всего искромсали — выкололи глаза, вырвали язык, вырезали кожу на груди.

— Зачем же все это с ним, бедненьким, сделали? — спросила женщина, кормившая грудью ребенка.

— Бедненьким? — Жозе да Рибейра рассмеялся, ему это показалось очень забавным. — Бедненьким? Да здесь, на юге, не было страшнее жагунсо, чем Висенте Гарангау. Он только за один день убил в Жупаране семь человек… Самый жестокий злодей, второго такого господь не создал…

На слушателей это произвело впечатление, но человек из Сеара насмешливо заметил:

— Семь — это любимое число лгуна, сеньор Жозе.

Жозе опять рассмеялся и закурил; он не рассердился на шутку.

— Ты ребенок, что ты видел в жизни? А у меня за спиной уже больше полвека, я исходил много земель, десять лет прожил здесь, в этих лесах. Служил солдатом в армии, нагляделся много горя. Но ничто в мире не может сравниться с ужасами, которые творятся здесь. Ты слышал что-нибудь о засадах?

— Еще бы! — воскликнул один из слушателей. — Говорят, там подстерегают друг друга за деревом, чтобы незаметно подстрелить.

— Да, это так. Некоторые негодяи до того дошли, что садятся в засаду, чтобы поспорить с приятелем на десять мильрейсов, с какой стороны будет подстрелена жертва. И первый, кто покажется на дороге, получает заряд свинца, чтобы решить исход пари. Об этом ты слышал?

Человека из Сеара охватила дрожь, какая-то женщина никак не могла поверить:

— Неужели только чтобы выиграть пари?

Жозе да Рибейра сплюнул и сказал:

— Я уже поездил по белу-свету, был солдатом, видел страшные вещи. Но такого, как здесь, нигде и никогда не видел… Это край не только отважных людей, это край легкого заработка. У кого меткий глаз, тому здесь лафа…

— А вы, что вы здесь делаете?

— Я приехал в эти края сержантом полиции, потом обзавелся маленькой плантацией, и она стала приносить мне гораздо больше, чем мои погоны, и вот теперь она меня кормит. Сейчас я ездил в Баию проветриться и купить кое-что необходимое.

— И возвращаешься в третьем классе, папаша? — пошутил парень из Сеара.

Тот снова усмехнулся и признался:

— Белые девчонки съели у меня все деньги, сынок. Единственная женщина у нас в лесу — тигрица… Так что, когда кто-нибудь из нас завидит в столице штата белую девку, у него голова идет кругом… Вот и меня сейчас так очистили, что я остался гол как сокол.

Никто, однако, не отозвался на его слова, потому что в этот момент подошел низкорослый человек в чилийской шляпе и с хлыстом в руке. Жозе обернулся и почтительно поклонился.

— Здравствуйте, сеньор Жука.

— Здравствуй, Зе да Рибейра. Как твоя плантация?

— Да я вот в отъезде уже почти месяц… В этом году, бог даст, вырублю еще леса…

Жука Бадаро кивнул головой на столпившихся пассажиров:

— Ты знаешь этих людей, Зе?

— Вот только сейчас познакомился, сеньор Жука. А в чем дело, позвольте спросить?

Жука вместо ответа подошел к людям поближе и спросил одного из них:

— Ты откуда?

— Из Сеара, хозяин. Из Крато…

— Погонщик?

— Нет, сеньор… У меня была маленькая плантация… — и, не ожидая дальнейших вопросов, пояснил: — засуха ее сгубила.

— Семейный? Одинокий?

— Жена есть, скоро должна родить…

— Хочешь у меня работать?

— Да, сеньор.

Так Жука Бадаро набирал людей; он завербовал банкомета, одного из его партнеров, человека из Сеара, юношу и Антонио Витора, не сводившего глаз с неба, усеянного тысячами звезд. Многим предлагавшим свои услуги Жука, однако, отказывал. Он хорошо разбирался в людях и без особого труда умел отличить тех, кто был пригоден для его фазенд, для завоевания леса, для обработки земли и для охраны возделанных плантаций.