"Журнал Наш Современник 2007 #6" - читать интересную книгу автора (Современник Журнал Наш)

ВЛАДИМИР ПОПОВ“СЕМЬ СЕСТЁР” ПРОТИВ” “СЕМИ ГОСУДАРЕЙ”

“СУВЕРЕННАЯ ДЕМОКРАТИЯ” НА ЮРУ…

Кто любит серебро, тот

не насытится серебром.

Экклезиаст

Экономическое “торнадо” не ко времени надвигается на глобальную экономику. Темпы роста мирового ВВП никогда не были так резвы с середины 70-х годов прошлого века. Однако “алармистски” настроены не только аналитики, спекулянты фьючерсами и воротилы фондовых рынков. Президент Буш-младший раскошелился удвоить стратегический нефтяной резерв. На последнем Давосе в приватных посиделках “сильных мира сего” на слуху было, что в промежутке между 2008-2012 годами мировую экономику, с большой вероятностью, ожидает потрясение. А цена барреля нефти уже через год-другой, вероятно, подскочит до 150 долларов. Грядет “ретро” нефтяного шока 70-х годов.

Нет, это не преждевременные поминки по “углеводородной цивилизации”. Отлучение наследников картеля “Семь сестер” от жирной и вожделенной иракской нефтегазовой ренты - вот где “мировая скорбь” Запада гнездится. Потому-то исход американо-британских оккупационных войск из Ирака и неотвратим, и немыслим одновременно. В памфлете под заголовком “Мысли о немыслимом…”, напечатанном накануне триумфального вхождения в Багдад непрошеных “освободителей”, когда проамериканская либеральная тусовка в Белокаменной “в воздух чепчики бросала”, автор этих строк высказал, вопреки молве, свое предчувствие грядущего фиаско вашингтонских “бэбитов” на земле ветхозаветного Вавилона. И выразил его метафорой древних шумеров - обитателей Двуречья: “Ушедший по течению реки вернется пыльной дорогой”. Вещие слова клинописной надписи незапамятных времен перекликаются с горечью Редьярда Киплинга, воспевавшего имперское “бремя белого человека”, героику колониальных войн: “И только пыль, пыль из-под сапог…”

Чутье и теперь подсказывает: янки не уберутся из Месопотамии восвояси… Острейший геополитический интерес Pax Аmericana (нефть и ее коммуникации) и плотоядных ТНК (природная рента) повязаны слишком крепко. Авианосцы на морях, политики и лоббисты транснациональных компаний в курительных комнатах Конгресса, “книжники и фарисеи”, измысляющие Первый Закон Петрополитики, новоявленный Боливарианский Союз - латиноамериканское товарищество стран-нефтегазодобытчиков, бросивших дерзкий вызов “гринго” и хищникам из ТНК, да еще Иран, на который у янки уже нет никакой управы, - все изготовились к пробе сил на нефтяном ристалище. Дерзостью - на дерзость!

Команданте Чавес получил мандат народа и заявил о полной национализации не только нефтяной, но и всех стратегических отраслей экономики, а Буш, фрау Меркель и “ястребы” в американском Конгрессе, да их подпевалы в Европейском сообществе в один голос заговорили о необходимости “интернационализации” нефтяных запасов по всему миру. На слуху толки об ограничении суверенитетов “безответственных” национальных правительств над своими природными богатствами. Предлог благовидный - истощение мировых минеральных ресурсов, ставшее якобы критическим. “Интернационализация”, читай, захват нефтяных месторождений силком или, на гангстерский манер, “предложением, от которого невозможно отказаться…” “Семь сестер” против “Семи государей” - уже в этом хлестком американском газетном слогане сквозит, что посчитаться - порознь - с нефтедобывающими странами у ТНК на этот раз не выгорит, а картель ОПЕК, в котором преобладающее влияние, со времен нефтяного эмбарго 70-х, имеют “умеренные” арабские монархии, льнущие к Америке, уже и не хозяин положения. На наших глазах тон задает непримиримая коалиция “петроавторитарных режимов”, для которых некогда грозная “дипломатия канонерок” -

не кара небесная, а архаика…

А что же “суверенная демократия”? Россия - единственное во всем мире “нефтегосударство”, обладающее ракетно-ядерным щитом. Советские многозарядные носители “Воевода” все еще хорошая острастка для Америки, как она ни ершится. А янки издали заходят… Мадлен Олбрайт, этот экзекутор Югославии, в подбор фридмановской идеологеме все сокрушается: несправедливо, дескать, что русские самовластно владеют несметными запасами минерального сырья, принадлежащими “всему человечеству”. Под “человечеством”, в душеприказчики которого набивается экс-госсекретарь США, она подразумевает не иначе как транснациональные компании. С последними Кремль теперь, казалось бы, не в ладах. Торги, размолвки, дележки и перехват активов. Одно только “дружественное” раскулачивание консорциума проекта “Сахалин-2” чего стоит! “Полюбовная” сделка Газпрома с “Шелл” и “Мицуи”, которые до поры хорошо пригрелись в своей сахалинской вотчине, до неистовства довела иноземцев. Однако на поверку в разгорающейся исторической драме под названием “Семь сестер против Семи государей” либеральная российская власть вполне благоразумно сторонкой держится. Как если бы, вопреки поговорке “в огне брода нет”, для премудрых оставалась лазейка.

Между тем Запад уже припечатал путинской власти ярлык “петроавторитаризма”. Вместо прежнего, лестного Кремлю, - “энергетическая сверхдержава”. Теперь же Кремль облыжно обвиняют в “энергетическом шантаже” американских клиентов - бедноватых молодых демократий новой Европы, а также платежеспособных прижимистых немецких бюргеров. И чем больше строжится к Москве Запад, тем пуще - подумать только! - прыть путинских баловней: Грефа, Кудрина и фронды затаившихся олигархических кланов, которым отписали за здорово живешь добрую половину нефтяной ренты в России.

Им бы все подольститься к Западу, вскочить на запятки господской кареты, а дома поддать жару “либерализации”. Вечный неофит от туземного “монетаризма”, глава Минэкономразвития, распалившись, сказал, как отрезал: настанет день, когда вся российская экономика будет принадлежать частному капиталу. Такой дикости и в самой Америке нет. Незабвенный Макар Нагульнов, из лучших побуждений порывавшийся обобществить хуторских кур, прямой сродственник Грефу, хоть и полный идеологический антипод. Вымогательство “интернационализации” суверенных нефтяных ресурсов, новейшие либеральные восторги и радения “клиента с Запада” в российских верхах подозрительно совпали.

А что же гордая “суверенная демократия” при таких-то раскладах, двусмысленных “дискурсах” и “трендах” в наших верхах? Она, “суверенная”, глядится окружающему миру неприкаянной - на юру!

“БАЛТАЗАР БАЛТАЗАРОВИЧИ” НАХВАЛИВАЮТ…

“Либеральный капитализм с очевидностью идет к концу”, - написал еще в 40-е годы прошлого века Джордж Оруэлл. Его, вольнодумца,

по-настоящему лишь беспокоило, чтобы в грядущей обобществленной экономике с “исчезновением экономической свободы сохранилась свобода мысли”. История же, при жизни новых поколений, проделала своего рода кульбит. Не царство несвободы Большого Брата, а ультралиберальный капитализм в своей кондовой, хищной ипостаси воцарился в нашей, еще не так давно развитой, независимой и просвещенной стране. С нами приключился казус почище оруэлловских видений: в путинской умиротворившейся России вольностей гражданских осталась осьмушка. Это уж и не оспаривается никем, кроме думских подьячих - “медведей”. В стране нет ни настоящих экономических свобод, ни свободы мысли, как признанной и неприкосновенной ценности, ни докучного бремени самой мысли во власти. Она, власть, здорово попала впросак, “воссоединяясь”, как заговоренная, с неизменными, в поколениях, геополитическими противниками и ненавистниками России на благословенном Западе.

Историк Карамзин, которого причисляют к просвещенным западникам, в “Письмах русского путешественника” писал: “…Всякие гражданские учреждения должны сообщаться с характером народа, то, что хорошо в Англии, то будет дурно в иной земле. Недаром сказал Сократ: мое учреждение есть самое лучшее, но только для Афин”. Но наши-то записные западники, окопавшиеся во власти, подобны Балтазару Балтазаровичу из гоголевской “Женитьбы”, что все нахваливал “сукно аглицкое”, которое, дескать, уже десять лет как перелицовывает, а “оно все как новое”. “Храбрый портняжка” Герман Греф с упоением докладывал западному бомонду в Давосе, как далеко продвинулись “реформаторы” в перелицовке ветхого “аглицкого сукна” монетаризма на туземный олигархический фасон. И что российская экономика, дескать, попомните еще, даст сто очков вперед по части “открытости”. И что обидные толки про “национализацию” и притеснения иностранных инвесторов в России - сплошное недоразумение и т. д.

Прорежимные российские телеканалы с холопьим пиететом к Западу живописали, как российских сановников и дельцов привечали в Давосе. Будто бы они ходили там чуть ли не в именинниках в глазах мировой элиты. А ведь только что накануне в ПАСЕ прошла, вопреки увещеваниям думских “медведей”, жесткая антироссийская резолюция, “уличающая” Кремль в энергетическом шантаже Европы. А следом из Лондона запустили “активку”, что российская сторона отказывается выдать британскому правосудию “убивцев” - российских граждан, против которых собраны якобы неопровержимые улики. Имена “злодеев”, разумеется, отставных гэбистов, дескать, на слуху у всей западной общественности. А это уже прямая и наглая диффамация Кремля - из ряда вон! Как говаривал, до глубины души уязвленный, другой почтенный персонаж “Женитьбы”, коллежский асессор Яичница: “Что за притча такая?.. И что такое значит “пошли вон!..”

“ВРЕМЯ БЫЛО ГУЛЬЛИВОЕ…”

…Так называемая рыночная экономика, строго говоря, не является экономикой, т. е. “хозяйством”.

Фридрих фон Хайек.

“Пагубная самонадеянность”.

Хорошее было время, гульливое, веселое.

Денег было много.

Салтыков-Щедрин.

“Пошехонская старина”

“Россия, с большой вероятностью, распадется на восемь самостоятельных государств” - пророчествуют скорые на обещания цэрэушные аналитики. На аналитиков спецслужб и ссылается “Нью-Йорк таймс”, “корректный” девиз которой “Все новости, годные к напечатанию”. Непубличный доклад, на выводы которого полагается влиятельная газета, - что за ним? Еще одна каверза кассандр из Лэнгли? Злопыхательство, холодный расчет центробежных сил в РФ или “бесшабашность и триумфализм”, по определению историка Анатолия Уткина, поразившие мышление американского правящего класса после нечаянной “самоликвидации” СССР в Беловежской пуще. Неугомонный Бжезинский, обеспокоенный неминуемым выдвижением Китая в сверхдержавы, вытеснением, исподволь, Соединенных Штатов из Азиатско-Тихоокеанского региона, на который приходится более половины мирового ВВП, с циничным “смирением” советует американскому правящему классу откупиться от Поднебесной, поделив с ней российский Дальний Восток и Восточную Сибирь!

В статье “Будет ли существовать Россия?”, написанной Георгием Федотовым на чужбине еще перед гитлеровским нашествием, философ с острой тревогой задавался вопросом, что будет с Великороссией после большевиков. “…С Дальнего Востока напирает Япония. Вскоре начнет наступать Китай”. В незыблемом монолите коммунистического режима, чудилось ему, зреет националистическая измена, а внешние силы “стремятся разнести в куски историческое тело России”. Пособить им не замедлят-де даже сибиряки, чистокровные великороссы, тоже, небось, мечтающие о Сибирской Республике - легкой добыче Японии.

Привиделось такое, фантасмагорическое, русскому мыслителю - патриоту России в своем эмигрантском далеке? Или это было ясновидение? Ведь если на то пошло, в ту суровую историческую пору государственник Сталин не давал никакой, даже малой, потачки для малейшего дуновения национализма и сепаратизма в нашей многонациональной стране. Но вот ушло из жизни поколение сталинских наркомов и романтиков первых пятилеток. Великая эпоха СССР стала преданием.

После позора и беспамятства Беловежья утлая “демократическая” Россия не распалась, полагаю, лишь в силу непогашенной инерции сверхдержавы, нерасторжимого хозяйственного единства. Сколько бы ни раздарил “суверенитетов” с барского плеча барвихинский безумец, систему исторического разделения труда в СССР “реформаторам” слабо` было опроки-нуть, подменив своей “рыночной” ахинеей. Эта твердь государственного тела России, неподвластная злоумышлениям чубайсов и их гарвардских поводырей, и спасла нас в смуту 90-х.

Морок 90-х миновал. Новая трезвая власть в Кремле, окрепнув, заявила нам, согражданам, что угроза целостности России отвращена. Мало ли что там замышляют, думкой богатея, бжезинские и буши! Они и сами теперь сквозь зубы признают, что президент Путин заново “собрал” Россию. Но, убежден, нет нам поводов торжествовать и благодарствовать. И не только из-за того, что Россия все еще недужит. Опасность для государственности в том, что либеральным верхам чем дальше, тем больше приглянулась идея “России Инкорпорейтед”. Приструнив региональных князьков, порешили, что великой страной впредь сподручнее, по-современному, управлять как Мега-корпорацией.

Пример для подражания - модель рыночного процветания Федеративной Республики Германии. Да, в ФРГ корпорократия явно довлеет над государственной бюрократией. Это страна без видимых внешнеполитических амбиций, с космополитическим, выхолощенным “денацификацией” самосознанием преуспевающих бюргеров. Экономика сильна, завидный платежный баланс. Однако Федеративная Республика, в отличие от России - исторически, как-никак, национальное государство немцев, которое сугубо из своей выгоды пошло на своего рода сверхкорпоративное слияние с соседними сильными экономиками. Так сложилось Европейское сообщество.

Но… “Россия - не нация, а целый мир, - предостерегал соотечественников Георгий Федотов. - Не разрешив своего призвания, сверхнационального, материкового, она погибнет - как Россия”. Увы, на мой взгляд, российская власть не достигла того совершеннолетия, чтобы проникнуться федотовским имперским сознанием…

“Питерские”, из служивых, не чета “старосемейным”, которые попросту являли теплую компанию проходимцев и выжиг, засевших в недрах российской государственности, что мыши в мучном лабазе. Государство как институция при Путине реабилитировано, но только как надзирающий, а не хозяйствующий субъект, распорядитель накоплений и инвестиций. Эта - “чисто” по Хайеку - рыночная экономика в фундаментальном, догматическом обличье, пестуемая в простоте, что хуже воровства, разного рода грефами, не является по определению “хозяйством”, а народным уж и подавно.

…Замысел Кремля на рубеже ХХI века вернуть России ее историческую роль на так называемом постсоветском пространстве, в естественных геополитических пределах Российской Империи, за вычетом Прибалтики,

которая вернулась вспять - в 30-е годы, когда была самым захудалым захолустьем Запада, вовсе не обрадовал “друга Джорджа”. Кремль затеял геополитические вылазки по всем азимутам СНГ, но почти нигде не преуспел. Ни Евразийское экономическое сообщество, ни Таможенный Союз не задались. А “цветные революции”, неопределенность и непоследовательность линии Кремля в СНГ, противодействие Америки на Украине и на Южном Кавказе, а также экономическая экспансия Китая в Центральной Азии свели на нет потуги Кремля создать вокруг России, на месте пустопорожнего СНГ, что-то путное. И под венец оказалось, что Москва рассорилась почти со всеми своими соседями, бывшими ельцинскими нахлебниками, и даже с единственным сильным и порядочным союзником - Беларусью.

Политическая доктрина Москвы в отношении ближнего зарубежья представляет собой сегодня полный ералаш. А когда мировые цены на углеводороды поднялись впятеро и выше, идея СНГ и вовсе пошла под нож. Кремль все больше охладевает к своей геополитической околице. Весь пыл и устремления теперь вновь направлены на Запад. Настырная энергетическая экспансия Газпрома и нефтяных олигархов на товарные рынки Западной Европы и (пока еще в прожектах) в Азиатско-Тихоокеанский регион - притча во языцех мировых СМИ. Немецкий геополитик Александр Рар приводит неотразимые доводы, что, как ни велика роль Газпрома

в энергобалансе ЕС, его вторжение на западные энергетические рынки

будет твердо блокировано.

ИСТОРИЯ ХОДИТ КРУГАМИ

Некомпетентность не знает преград ни во времени, ни в пространстве.

Лоуренс Дж. Питер.

“Принцип Питера”

Шах расписался в полном неумении…

Владимир Высоцкий

“…Баррель нефти для меня что бутылка кока-колы!” - отмахивался от своих советчиков госсекретарь Генри Киссинджер, когда они ему слишком докучали аналитическими выкладками о нефтяном кризисе, арабском эмбарго и плохих вестях с Ближнего Востока. После войны Судного дня таковой настал и для “Семи сестер”, нефтяных корпораций Запада, которые лишились своих богатейших концессий в Аравии. Дэниэл Ергин, автор бестселлера “Добыча”, своего рода эпоса мировой Петрополитики, в отличие от “законотворца” Томаса Фридмана, не пробавляется измышлением мифов, “эвклидовых” теорем соотношения “свобод” и биржевой цены барреля нефти. Фундаментальное, классическое исследование Ергина, посвященное столетней истории всемирной борьбы за нефть, деньги и власть, - достоверное освещение фактов, интриг, смысла мировых событий вокруг “черного золота”. Беспристрастный исследователь и летописец Ергин, между строк, “болеет” за кровные интересы Запада. Автор называет “лицемерными” шутливые заверения Генри Киссинджера, что он-де профан в нефтяных делах. Никто больше Киссинджера не сделал для того, чтобы нефтяное оружие, “вероломно” и жестко примененное арабами и ОПЕК, было вложено обратно в “ножны”, - со знанием дела свидетельствует он. А шок от высоких нефтяных цен, напоминает автор “Добычи”, оказался нешуточным: ВВП США понизился на 6%, безработица возросла до 9%, а инфляция и вовсе вырвалась из узды. Президент Никсон решился ввести государственный контроль над ценами - святотатство для святая святых “свободного рынка”.

В противостоянии Америки с ОПЕК и ближневосточными нефтяными шейхами у Соединенных Штатов, пожалуй, был единственный верный союзник - иранский шах Реза Пехлеви. Что не помешало шаху “агрессивно и громогласно” добиваться максимального повышения нефтяных цен ОПЕК. Президент Никсон в своем приватном послании предостерегал его о “катастрофических последствиях”. Шах не внял. В ответном письме в Белый дом даже попенял: “Нефть - благородный продукт…” Зачем же, дескать, истреблять его в течение ближайших десятилетий, если электроэнергию можно получать из угля? А на будущее посулил: “Богатым странам Запада придется затянуть пояса; время дешевой нефти кончилось”. Новому поколению придется не только прожигать унаследованные капиталы, но и привыкать зарабатывать себе на жизнь трудом праведным. “Морализаторский пафос, - не без язвительности подмечал Ергин, - дорого обошелся шаху через несколько лет, когда ему спешно понадобились друзья”. Немилость Америки и в самом деле обернулась для Реза Пехлеви, прозападного реформатора, изгнанием.

Сегодня Иран - застарелая головная боль Америки. Это не просто политическая мигрень, но своего рода “карма” для всего Pax Americana. Давняя, 70-х годов, подзабытая история о том, как опростоволосилась Америка, потеряла стратегическое влияние и деловые интересы в Иране, не имела бы никакой особой значимости для России 2007 года, если бы не поразительные совпадения и параллели.

Шах на весь мир провозгласил, что Иран непременно станет пятой индустриальной страной мира, “второй Японией”. Ни дать ни взять: предтеча идеи “энергетической сверхдержавы” не кто иной, как Мохаммед Реза Пехлеви, прозападный реформатор.

Иранский монарх, к слову, был смелым инициатором нового, жесткого порядка определения цены барреля нефти в ОПЕК. Отныне она складывалась не от игры спроса и предложения, а от расчетной стоимости “корзины цен” угля, газа и горючих сланцев. Так что Запад многим “обязан” династии Пехлеви.

Правда, у персидского монарха не было на подворье ходорковских и фридманов, заначивавших нефтяную ренту. На приток нефтедолларовых миллиардов шах с размахом модернизировал экономику, вооружал армию новейшим современным оружием. Щедро тратился на просвещение и современную инфраструктуру Ирана. Экономический рост страны оказался стремительным. Тегеран при шахе стали называть “Парижем Востока”. Но дело-то обернулось худо…. Шах и его союзники и покровители в Вашингтоне, каждая сторона на свой лад, но приложили руку к крушению всего многообещающего модернизационного проекта.

“Фанатичность и эйфория (шаха. - В. П.), поток нефтедолларов и сам нефтяной бум разрушали структуру иранской экономики, всего иранского общества”, - свидетельствует Дэниэл Ергин. Он перечисляет и сопутствующие лихорадке нефтяного бума расточительство, инфляцию, коррупцию, раскол и отчуждение в обществе. Со временем и сам Реза Пехлеви признал, что нефтедоллары стали не “лекарством, а скорее причиной бедствия страны”.

Если нам, в России, взять Иран 70-х годов за матрицу, то с малым отклонением она совпадает с состоянием нашей страны на рубеже нефтяного бума 2007 года. Только у нас все еще “красное лето” на дворе, а “ягодки” впереди.

Разительны совпадения и в том, какое беспримерное тупосердие проявила американская политическая элита по отношению к режиму шаха. Это, грешным делом, весьма походит на сегодняшний вашингтонский накат на путинский режим, который у высокопоставленных “друзей Америки” в кремлевских коридорах вызывает недоумение, раздражение: “Блин!

Чего же еще им, янки, надо?”

Спору нет, Иран и Россия - разные цивилизационные миры. Но давайте всё сопоставим и рассудим, почему нефтяной бум и золотой дождь нефтедолларов разрушили общество и подточили устои иранской монархии, и что за мистерия запоздалых угрызений творится ныне у нас, в Белокаменной. И тогда сходство судеб Москвы и шахского Тегерана, думаю, выявится без какой-либо натяжки. И будет над чем призадуматься хоть власти, хоть оппозиции…

Дэниэл Ергин пишет: “…Нефтедоллары породили экономический хаос и нестабильность”.

Миллионные толпы обездоленных из иранской глубинки устремились в перенаселенные города. Нахлынувшее дешевое импортное продовольствие разоряло допотопное крестьянское хозяйство. В Тегеране разразился спекулятивный бум на рынке недвижимости. Средний чиновник платил две трети жалованья за найм квартиры. На улицах столицы образовались километровые автомобильные пробки. Национальная энергосистема не выдержала нагрузок и пошла вразнос. В городах на 3-4 часа отключали электроэнергию в самый разгар жары… Обитатели богатых пригородов (“тегеранской Рублевки”) благоденствовали. “Гетто для богатых”? Ни дать ни взять, смахивают на нашу гламурную Москву сегодня! С той невеликой разницей, что при шахе электричество вырубалось в самый зной, а дилетанты “монетаристы” у рубильника РАО “ЕС” отключают энергию в стужу. Шахский двор затевал, вполне по-нашенски, престижные дорогие проекты, вроде чествования 2500-летия персидской династии в древнем Персеполисе. А “питерским” ныне загорелось непременно провести зимнюю Олимпиаду в Сочи, на что из казны готовы щедро отвалить 12 млрд долларов. На эти средства можно было бы воскресить из праха загубленное гражданское авиастроение в стране. Но строительный бизнес и пронырливые лоббисты требуют: “…Лыжню!”

Самые губительные последствия шахской “вестернизации” скрытно вызревали в недрах иранского общества. Нация, по сути, раскололась надвое. У преуспевающего и беспечного меньшинства “западников” иными, чуждыми исконным, стали и ментальность, и устои жизни.

В мечетях и глинобитных хижинах окраин накапливался гнев “черни”. Оппозиция “нечестивому” режиму, иновластию сплотилась под лозунгами исламского фундаментализма. Однако за религиозной оболочкой угадывался националистический и классовый запал противостояния. Мелкая буржуазия, торговцы, ремесленники, крестьяне и люмпены полны были решимости отбить нефтяную ренту у шахской камарильи. Аятоллы верно уловили народный посыл. Стародавний тегеранский Базар был символом, оплотом традиционного иранского уклада жизни. Тогда как супермаркет с прохладой от кондиционеров “Хитачи” - островком Запада и символом “общества потребления” для знати и англоговорящей буржуазии.

Вторжение западной масс-культуры воспринималось верующими - как и ныне простым людом в малых русских городках и слободах - напастью и нечестивым соблазном. Вызов заветам, преданиям. Иранская правящая элита, как и “новые русские” ныне, жили, “под собою не чуя страны”. По мере того как страстные проповеди аятолл овладевали сознанием масс, преуспевающая компрадорская элита оказывалась в моральной изоляции. Реформаторы-технократы недоумевали и сокрушались по поводу “демонической силы невежества”. Ведь и впрямь “белая революция” шаха, так или иначе, принесла какую-то - и немалую - толику благ цивилизации и неимущим.

Почему же простонародье в “нефтегосударстве” не дорожит этими благами и жаждет вернуться к старому? Готово, когда час пробьет, идти в огонь и воду за предводителями протеста? Иранская элита уповала на человеческий рассудок и плотоядные чувства потребителей земных благ, но круто просчиталась. “Великие события, - предупреждал социолог Лебон, - родятся не из рационалистического, а из иррационального. Рациональное творит науку, а иррациональное творит Историю”.

Бьюсь об заклад, едва ли кто из наших думских “медведей” способен взять в толк эту критическую меру вещей. Кремль и Охотный ряд, глядишь, не нарадуются “стабильности” в российском обществе. Свято веруют, что стабильность измеряется в дензнаках “прибавок”, скаредных индексациях пенсий и пр.

И сегодняшние иллюзии путинского правления, и самообольщение

шаха, на мой взгляд, имеют одну природу. Суть в преувеличении неотразимости “чар рынка”, “общества потребления”, “свободы” на западный

либеральный лад. Режим в Тегеране уже шатался, а шах твердо заверял британского посла, что он непреклонен и будет и дальше продвигать “либерализацию” иранского общества.

Джон Кеннет Гэлбрейт с неизменным сарказмом утверждал, что “неоклассическая” теория либералов слепа: “Не рынок, а укоренившаяся …система ценностей связывает общество”. Вторя автору теории “постиндустриального общества”, социолог Верблен убедительно выявил: “Не рациональный, а реальный человек - главный объект общества”. За ним - последнее слово. Чаяния, вера, даже предрассудок сильнее выгоды, материального расчета… Тем более, когда речь идет о традиционном обществе, каким до сих пор является Россия, а уж Иран и вовсе - глубокий Восток! Амбициозный шах не смог понять это заветное, коренное. Вот и Владимир Путин со своим “менеджерским” складом ума возводит рыночные силы вровень с Провидением. Он крепко уверовал в “экономического человека”. В этом, похоже, вся разгадка путинского президентства, его ограниченности и опрометчивой заданности.

Спрашивается, почему фавориты Кремля Греф с Кудриным без всякой острастки расшибают лбы в карикатурном и бесплодном “монетаризме”? Для их шефа грефономика вовсе не выверт невеликого ума “реформаторов”, не пагубная дилетантская бессмыслица, а благое, системное преобразование экономики, натаскивание общества, предпринимательства, домохозяйств в духе “конкурентоспособности” - несчастной и убогой идеи режима. У нас в России, по меньшей мере, десять миллионов душ, по статистике, самозанятых, на подножном корму выживающих, вне системы социального обеспечения. Какова будет их воля и счет к власти? И какая ответственная, здоровая власть может спокойно наблюдать за этой людской массой, которая отбилась от нее, ничем ей не обязана, но всё помнит и готова при случае поквитаться. Праздную российскую элиту выручает не пиар, но апатичное до времени состояние общества - ни веры, ни гнева, ни надежды. В Иране же эти миллионы “самозанятых” париев “общества потребления” разнесли в щепки витрину шахского “процветания”.

…Есть еще одно обстоятельство, определяющее, хочешь не хочешь, путинский “медовый термидор” и его все более ухудшающиеся отношения с Западом, Америкой. Последние, уже не таясь, готовы пустить “оранжевого петуха” за Кремлевскую стену. В отличие от сегодняшней России, неприкаянной и исторически чужой Западу, вассальный шахский Иран находился в одной лодке с Америкой. Иран играл ключевую роль в обеспечении безопасности и геополитического баланса сил на Ближнем и Среднем Востоке. “Престиж и влияние шаха никоим образом не следовало подрывать”, - рассудительно - с упреком янки - подмечает Дэниэл Ергин.

По косвенной аналогии с династией Пехлеви и ельцинская Семья, весь компрадорский режим в 90-е годы, при всей их никчемности и беспутстве, унаследовали немалую часть геополитического веса бывшей сверхдержавы. Однако Кремль “при царе Борисе” был почти начисто лишен политической воли. Ельцин то и дело оказывал неоценимые услуги Соединенным Штатам в Югославии, Украине, Грузии - везде, где только пригодились его “поддавки”. Но, заметим, янки не очень-то жалуют своих старых клиентов, легко разменивают их на суетные, сиюминутные выгоды внутриполитического и узкопартийного толка.

Так, для шаха плохим предзнаменованием оказался приход в Белый дом Джимми Картера, святоши, моралиста и непреклонного якобы поборника “прав человека” где бы то ни было. “Расчетливый оппортунизм Никсона и Киссинджера гораздо более устраивал шаха”, - ссылается на британского дипломата в Иране Д. Ергин. Картер под сурдинку новой идеологии Демократической партии стал пенять шаху, который и без того непрочно

сидел на троне, за нарушения “прав человека”. В знак порицания даже ввел ограничения на продажу Тегерану американского оружия. Хотя никакой альтернативы опоре на Иран у Америки и в помине не было. Картер даже при личной встрече с шахом в Вашингтоне публично напирал на “права человека”, хотя и расточал попутно любезности. В Иране противники монарха сочли, что он впал в немилость, и это их лишь подзадорило. Святоша из Белого дома поздновато хватился, когда режим верного союзника Америки заходил ходуном. Реза Пехлеви в отчаянии пошел на создание военного правительства, чем еще больше подзудил своих закоренелых критиков во влиятельных американских СМИ, которые честили режим с “морализаторских” позиций. За этой заядлостью наверняка стояла какая-то темная и лицемерная политическая игра, но… поди теперь разберись. Тогда же со страниц влиятельной “Нью-Йорк таймс” некий профессор заверил истэблишмент, что в окружении имама Хомейни “преобладают личности с вполне умеренными и прогрессивными взглядами”. Революционные события в Тегеране развивались стремительно, а в Вашингтоне царили “раздор и шатание”. Стоит ли, дескать, выручать своего протеже из беды?.. Так шах, еще будучи на троне, угодил в вашингтонский кондуит “тиранов” и “душителей” демократии.

Похоже, не правда ли? На наших глазах правители Америки изменились к российскому президенту, который ничем, право, им не насолил по-настоящему, скорее напротив. А теперь его почем зря кличут “энергетическим царем”, “диктатором” и подводят под “статью” Первого Закона Петрополитики, своевременно изобретенного колумнистом Томасом Фридманом.

Словом, мы вновь видим всё ту же черную неблагодарность, на которую особенно горазды истые янки. И что опять же ровнехонько вписывается в иранскую аналогию: на смену “циничному” прагматику Бушу и бедовым техасцам, всё-таки якшавшимся с Кремлем, вновь поднимается политическая волна последышей Джимми Картера, метящих выкурить Старую Добрую Партию - Республиканскую - с вершины Холма. Демократку, “прогрессистку” в прошлом, Хиллари Клинтон наперебой прочат в хозяйки Белого дома, а для Кремля это означает - потачки не жди. Да и держащие нос по ветру некоторые перебежчики - республиканцы в Конгрессе, наперегонки с соперничающей партией зарабатывают очки на “обличениях” Кремля во всех смертных грехах, а Буша-младшего в прискорбной “доверчивости”. Вот так История и ходит кругами.

ВАША ЛИ ЭТО “БРАНЖА”, ГОСПОДА?

… Почтенных предков сын ослушный,

всего чужого гордый раб!..

Николай Языков. “К Чаадаеву”

“Не выпасть из Европы, держаться Запада”‹ - черным по белому прописано в программной статье кремлевского идеолога Владислава Суркова “Национализация будущего”. Все здравое, свободомыслящее и даже “святотатственное” для туземного либерализма, что в ней содержится, как бы смазано одним - “держаться Запада”. Ничего не попишешь, это словно привычный вывих “цивилизационного” выбора никудышной реформации 90-х годов.

Есть бытие народов и отечеств, смыслы которого воспаряют высоко, но есть и простое бытование правящих элит, озабоченных интересами имуществ, нажитых состояний, пронизанное духом буржуазной посредственности. Ведь вся наша деловая и чиновничья элита давно уж живет на два дома - на Рублево-Успенском шоссе, в Русланде, и в “русском Лондоне”, как прозвали обиталище новых русских на Темзе. На худой конец, на солнечном Кипре, облюбованном нашими провинциальными разуваевыми. И детки, и домочадцы, и челядь уже там, в “мариенбадах”, как заведено было у беспечной русской дворянской знати предреволюционных времен. И банковские счета тоже там, далече. Эта неразлучность со Старым и Новым Светом имеет отнюдь не духовную, а низменную побудительную причину. Запад воспринимается “новыми русскими” как мега-супермаркет, который заменяет им отечество, постылое обиталище “бедных родственников”, на которых не напасешься подаяния. Благо, что новая “бедняцкая” популяция Эрэфии, отданная на попечение ведомству “монетариста” Зурабова, который держит “всероссийский дом призрения” на казенные деньги, глухо ропщет на свое прозябание, но, сидя по домам, не бунтует, а считает копейку.

Когда Владислав Сурков утверждает, что Россия - “соавтор и соактор” европейской цивилизации, то многие интеллектуалы, в том числе и на Западе, с ним, верно, согласятся. Но, помилуйте, какое касательство к этому имеют завсегдатаи куршавелей и одиозный политический режим, который блюдет их корысть, - и дома, и за границей?

Публицист Ксения Мяло (“Между Востоком и Западом. Опыт геополитического и исторического анализа”) права: “…способность России к проведению собственной политики будет прямо зависеть от ее способности восстановить собственную историческую личность”. Наваждение и беспамятство “западничества”, за которым, вот уж и впрямь, “300 лет несвободы неразделенной любви к Европе”, ныне развеивается во всех слоях

общества, в особенности в “глубинке”, университетской и учительской среде. Об этом убедительно свидетельствуют социологические опросы. Само “западничество” как течение общественной мысли и символ веры идет по нисходящей, смешно сказать, от Чаадаева - к Чадаеву (автору официозного букваря “Путин”). И все более обретает подобострастные черты казенной идеологии.

Воскрешение исторической личности России потребует не просто разрыва той узды, которой “реформаторы” в межеумочные 90-е годы притянули Россию к западному миру, “чужеядному” нам во всем, но и духовного прозрения мыслящей части великороссов. Здесь главная предпосылка

к возврату утраченного великодержавия. Само собой, наш элитный бомонд, стоит только обмолвиться о чем-то подобном, начинает улюлюкать

и обличать “охотнорядцев”, заклиная, что нет никакого Третьего Рима,

а есть столбовая дорога западной цивилизации, и стоит нам сойти с нее, как погрузимся во мрак и сгинем почем зря.

В “Параграфах” Владислава Суркова много непочтительного к тому, что клянут исчадием младореформаторства 90-х годов, но не отрицается единственность избранной “столбовой дороги”, западнического “универсального” проекта. И риторика “Параграфов” вполне “глобалистская”. “Не в свои сани не садись!” - напомним мудрую русскую пословицу, говоря по-простому, без дефиниций. А если касаться глубины смысла, то здесь первенство Константина Леонтьева: “Мировое не значит сразу и просто космополитическое… Истинно мировое и есть прежде всего собственное… ревниво охраняемое”. Это и есть, в самом деле, пушкинский образ, понимание бытия России в мире: открытость ко всем на свете народам и культурам, но с неприкосновенностью национального достоинства великороссов и холодным, рассудочным пониманием неизбывной, увы, враждебности Европы к России.

…“Старые русские” не очень-то разевают рот на чужой каравай. С Николиной горы их, горемык, и не видать. Социальный расизм на диво скоро привился на чуждой ему, как нам казалось, русской почве. Достаточно хоть мельком глянуть на “Растительную жизнь” - телепередачу об новорусских “досугах” в поместьях на Истре, и закрадывается догадка, что видовая селекция касается не только ботаники, но и здешней людской популяции. Российские номинанты списка миллиардеров “Форбса” числом уже за 60 - наиболее крупные плотоядные особи этого подвида.

У Суркова в концепте самоопределения России не утробные, а провиденциальные смыслы императива “держаться Запада”. “Кельна дымные громады…”, по Блоку, нам, великороссам, не чужды, но у него в “Скифах” есть, помнится, и иные, страстные, гневные откровения и пророчества, нелюбые нашим западникам.

Ушатом холодной воды пролилась на российские верхи вылазка американского сенатора Лугара в компании таких же отъявленных русофобов старого закала в Конгрессе США. Лугар до того распоясался (“злой следователь” - лиходей на фоне “хорошего”, обходительного и улыбчивого госсекретаря Кондолизы Райс), что, по сути, добивается принятия американского закона - Акта об энергетической безопасности, ограничивающего государственный суверенитет нефтедобывающих стран, которые не подчинятся энергетическим директивам из Вашингтона и Брюсселя. И не признают за собой повинность “интернационализировать” свою нефтяную собственность и инфраструктуру. Разумеется, в качестве принудительных “обеспечительных” мер лугаровский Акт подразумевает использовать военную машину НАТО. Стало быть, речь идет о “добровольном” допуске иностранной военной стражи на промыслы и трубопроводы суверенных стран? Или мне все это почудилось? Лугар, конечно, хватил через край, но разве не к тому же, обиняками, клонят и другие должностные лица правительства и спецслужб США? Конфузная ситуация для российской власти, которая никак не отлепится от Запада, хоть и проявляет строптивость в риторике, а на поверку вновь и вновь устами путинского “кронпринца” в Давосе заверяет в нерушимости пресловутого стратегического “партнерства” России с западным миром на дальнюю перспективу.

Никто в целом свете не может взять в толк, что бы все это значило и в чем выгода России держаться старых “святцев”, которые сам Ельцин завещал, коли отныне перед нами открылись иные, несравненно более выгодные перспективы самоопределения в мире. Весь расклад сил никогда не был так благоприятен для того, чтобы выпростаться из хомута “партнерства” со своим заядлым геополитическим противником.

Грешным делом, переплет, в который попала российская власть, напомнил мне сюжет одного из “Одесских рассказов” Исаака Бабеля. “Авторитетный” для всей Молдаванки биндюжник Фроим Грач задумал выдать свою перезрелую дочку за сына семейства Каплунов, владельцев бакалейной лавки. И без сватовства, самолично явился к ним с предложением своего рода брачного контракта. Про щекотливость ситуации тотчас смекнул Каплун-папа, но спесивая, крикливая и недальновидная мадам Каплун дала Фроиму от ворот поворот: “Мы должны держаться нашей бранжи!” То бишь почтенной гильдии одесских лавочников. Это, как оказалось, и был роковой просчет. “Держитесь вашей бранжи”, - молвил на прощанье Фроим. “И тут началась новая история, история падения дома Каплунов”, - повествует Бабель. Дружки-подручные отвергнутого “простолюдина” Фроима обложили Каплунов “контрибуцией” в 2000 целковых…

Похоже, это и есть аллегория - пример неверного и опрометчивого, как принято говорить в кругу политологов, “позиционирования субъекта”. Конечно, жизнь дореволюционной Молдаванки с ее живописными нрава-ми не походит на политические политесы “общеевропейского дома” начала

XXI века, но есть у притчи о падении дома Каплунов иносказательный смысл, который имеет отношение к нашей теме - самоопределению путинского режима. Эти самые Каплуны столь же слепо, и самонадеянно, и высокомерно держались своей “бранжи”, как наши либералы во власти, которые,казалось, обручились с Западом на веки вечные. И им словно вовсе нипочем, что под погудки о партнерстве с новой Россией Запад возобновил “холодную войну”. Уже норовят подтянуть средства передового базирования НАТО ко Пскову и Иван-городу, а там и рукой подать до Питера, но российский министр обороны (уже бывший) сгоряча уверял соотечественников и весь мир, что нам развертывание у самого российского кордона третьего эшелона глобальной американской ПРО - нипочем.

Очнитесь, господа! Да ваша ли, в самом деле, эта “бранжа”? Это отнюдь не риторический вопрос, но никто в российских верхах не смеет задать его. А корпоративная Россия - синклит олигархов - вовсе равнодушна к “нехорошим” толкам и молве о том, что дядя Сэм вернулся к старому - окружает Россию, словно медведя в берлоге, новейшими средствами “превентивной войны”. Последняя новость: Пентагон перебазирует из Перл-Харбора (Гавайи) на Алеутские острова, поближе к Камчатке, стратеги-ческие средства слежения. А Польша и Чехия - второй, западный край этого “охвата”.

Должна ли Россия оставаться тем “Плутоном”, который хоть на отлете, но все еще обращается вокруг “Светила” - Запада?

…По всему видно, эта самая “бранжа” хуже горькой редьки опостылела той части российской элиты, которую привычно называют на Западе “силовиками”. А либеральное крыло, выражающее интересы наших “бакалейщиков”, раздобревших на нефти, валовом вывозе сырья, ни о чем другом так не мечтает, как породниться со “старыми деньгами” западного мира, который для них весь свет в окошке. “Суверенная демократия” им без надобности.

Президент России, озадаченный противостоянием “силового” и “либерального” крыльев в российской элите вокруг жгучего вопроса, куда далее податься, попеременно делает покровительственные знаки то той, то другой из спорящих сторон. Тем часом на прорежимных телеканалах риторический “антиамериканизм” стал хорошим тоном. Умеющий красно говорить телеведущий Владимир Соловьев, рулады которого об Америке - светоче демократии и “матери всех свобод”, еще не позабыты любознательными зрителями, теперь заправски обличает Буша-младшего как супостата и чуть ли не разбойника с кистенем на всех мировых перекрестках - любо-дорого слушать. А тем часом Греф с Кудриным втихую делают политические гешефты с Западом (ВТО и проч.).

“Файнэншл таймс”, ведя речь о всегдашней двусмысленности путинского внешнеполитического “дискурса”, делает многозначительные признания о своего рода негласном послании, с которым Кремль подгадал

к Давосу-2007. “Правильный человек в Давосе” - так назвала газета финансовых кругов Британии первого вице-премьера Дмитрия Медведева, которого Путин благословил на вояж в Швейцарию. Запад-де затаился

в ожидании: кто же будет представлять Россию на давосских посиделках мировой элиты? И у многих отлегло, когда этим человеком оказался сановник, слывущий в кругах западного истеблишмента либералом. А ведь сказывают, в Москве ясности, кто будет тем “правильным человеком” на

давосском подворье, до последнего не было…

Как знать, но “правильный человек в Давосе” - это, что ни говори, знак и некий залог. Путин, выдержав паузу, как бы дал понять Западу, что либеральный курс и западный вектор самоопределения России сохранится и при смене караула в Кремле. К слову, Дмитрий Медведев на смотринах в Давосе прохладно отозвался о сурковском “концепте” “суверенной демократии”, замолвив, что “дополнительные” определения демократии как базовой ценности - ни к чему. Это, на мой взгляд, не просто семантическое различие, а кое-что повесомее…

Давно подмечено, что политическая риторика и практика путинского правления никогда близко не совпадали. Так, на ежегодной пресс-конференции, на которой Путин держался непринужденно-уверенно, в его ответах встретились некоторые обмолвки, которые заставляют призадуматься. Так, на вопрос, в котором прозвучал глагол “править” применительно к его президентству, Путин сделал многозначительную поправку, что он “просто работает, а не правит”. Это, похоже, не случайная обмолвка и не смирение, что паче гордыни. Ведь куда деться от того, что по “царистской” ельцинской конституции у главы государства почти монаршие полномочия, и он их пользует сполна. Но в оговорке президента сквозит заведомая “инакость” трактовки смысла института президентства, по которой ВВП “просто” Менеджер N 1 в корпоративной России - коронная, как поглядим, идея “питерских” во власти.

Как тут не вспомнить один из саркастических Принципов Питера: “В высокоразвитом Царстве Посредственности не может быть лидера. Номинальный лидер лишь замыкает строй ведомых”. Сказано это, конечно, не про нашу, а про искушенную и рутинную вместе, знаменитую британскую бюрократию, но ведь и российская элита переимчива к самым посредственным сторонам существования политического класса Запада, который стремительно на наших глазах вырождается.

Засильем и диктатом корпорократии и бюрократическим усердием безликих ее “бурмистров”, как некий Баррозу, ЕС превращается в государство чиновников. Ничье государство, довлеющее над народами старой Европы. Как это и показало настырное навязывание избирателям новой конституции “Соединенных Штатов Европы”, власти которых, считай, станут неподотчетны гражданскому обществу.

А на нашей, русской почве Василий Розанов еще на заре прошлого века твердо настаивал, вопреки либералистствующей фронде кадетов: “Государство всегда есть повелитель: и счастье граждан заключается в том, что они сознают, частицу какой мощи сами они составляют”.

Мы, сегодняшние великороссы, этим счастием, увы, обделены.

А корпоративные “счастьица”, их хоть отбавляй. Акционеры и все присные, причастные к всемогущему купающемуся в деньгах “феоду” Газпрома, горды. Иностранные послы и ходатаи ломают шапку не на Смоленской, а на улице Наметкина, в приемной главы Газпрома, выходца из питерских столоначальников. Это замещение великодержавных интересов корпоративными тонко подмечает и заграница. Российские масс-медиа же внушают обывателю, что торговые, денежные интересы нефтегазовых частных и полугосударственных корпораций тождественны его выгоде. А империя - дело затратное, ненаживное, и потому интерес всех и каждого в том, чтобы всласть сегодня пожить на нефтедоллары. И будто нет никакого иного, драматического и насущного смысла для России и ее граждан, - выжить, превозмочь, отстоять себя, отбиться от нарастающих угроз целостности и независимости страны.

“Менеджмент” - никудышная идея для высшей власти в России. Менеджер, какой бы он ни был “эффективный”, всего лишь наемный, подневольный управляющий, который служит не миллионам людей, что ему доверились и поневоле зависят от его воли и провидения, а узкому кругу крупных акционеров - собственников “России инкорпорейтед”. Если эту прозрачную аналогию с корпоративным менеджментом в большом бизнесе принимать всерьез и сопоставить с тем, какой жесткий государственнический норов проявляет ныне власть национальных правительств - от Пекина до Каракаса, - то и вовсе - ни в какие ворота. Ортега-и-Гассет в “Восстании масс” со всей прямотой утверждал: “Властителю необходимо, и это его важнейшее качество, быть человеком веры, до крайности, до коварства… Безразличие - эта великая добродетель посредственной жизни, для него является смертельной слабостью, гибельной роскошью…. Любое его действие нацелено на достижение триумфа - доктрины, религии, нации - любой ценой”. Тут-то наш либерал встрепенется: знаем мы про это “любой ценой”, наслышаны! Самое слово “вождь” выпало из политического лексикона дня. Но один лишь взгляд на историю Отечества говорит, что сильные волей, прозорливые и суровые правители в лихие, отчаянные времена не дали сгинуть нашему Отечеству. Имена их мы знаем наперечет.

Социолог Лебон метко подметил о нраве посредственности на вершинах власти: “Они не слишком прозорливы и не могли быть таковыми, прозорливость в целом ведет к сомнению и бездействию”. Спорная мысль, но примени ее к сегодняшней нашей властной элите, и тотчас это наводит на невеселые размышления. “Что толку в самом честолюбии, если к этому не иметь веры и убеждения?” - насмешливо вопрошает Лебон.

Есть ли “вера и убеждение” в сегодняшней властной элите? Тут и спорить-то не о чем… Даже подлинных честолюбцев, если на то пошло, не подмечаешь нынче в толпе кремлевских царедворцев и удачников, метящих в президенты. Власть пишет изо дня в день Амбарную книгу, куда заносит приход нефтедолларов, покупку акций нефтегазовых компаний и подаяния неимущим. В графе “Итого” должна, по замыслу, когда-то появиться запись: “ВВП удвоен”. Строка “геополитические интересы России”, которые подвергаются сейчас сильнейшему натиску противника, в Амбарной книге, похоже, отсутствует. “Державная” риторика и дерзкие эскапады Путина на саммитах и конференциях не могут искупить безволия власти на деле.

“Плохие новости” не на слуху обитателей Рублевки. Развертывание американской ПРО в Европе? Нехай… Марбелья, небось, в тылах этой самой ихней ПРО. А наше неподкупное “экспертное сообщество” тоже против “алармизма”, по-стародевичьи “веруя”, что американцы будто бы развертывают средства перехвата стратегических ракет на взлете против стран-изгоев - Тегерана и Пхеньяна, а не против России. И это даже не ложь, а, как говаривал классик русской словесности, “низкое лганье”. И во всей этой лукавой разноголосице и лепете “веско” прозвучал призыв тогдашнего министра обороны не “драматизировать” американскую вылазку, потому что у нас на вооружении целый полк “Тополей-М”, которые прорвут любую ПРО. Невпопад ему командующий военно-космическими войсками Минобороны не стал кривить душой…

Когда видишь эту невероятную праздность высоких должностных лиц, становится как-то не по себе. Тишь да гладь на Москве, тогда как тучи

сгущаются над Россией. Нам страсть как нужна сильная, трезвая власть, которая будет держаться на расстоянии от Запада, терпеливо строя заново наше великодержавие. И с этим мешкать и слабовольничать никак нельзя, потому что даже правоконсервативный журнал “Тайм” с унынием признал, что однополярный мир доживает последние деньки. Вместо этого видим, что Кремль все мостится к тому, чтобы каким-то вывертом встроиться в западную Корпорократию, которая, напротив, в открытую ополчилась против Кремля, нацеливая нашу “пятую колонну” на “оранжевый” сценарий. А Кремль, похоже, все “годит”. Авось пронесет. И сочиняя сценарий “пролонгации” путинского термидора после 2008 года, властная верхушка самозабвенно отдается проворачиванию корпоративных слияний в облюбованной нефтегазовой сфере.

На последней встрече с корпоративной элитой под эгидой “профсоюза олигархов” - РСПП - президент впервые, словно опамятовавшись, заговорил о пагубности “нефтяной иглы” и неотложности перемещения капитала олигархов в сферу высоких технологий. Эта риторическая фигура речи, впрочем, как мне показалось, имела иной, скрытый смысл. ВВП давал понять настороженному кружку олигархов, что переделы в нефтегазовом бизнесе завершены, повестка исчерпана, и теперь можно замириться и озаботиться перезревшими проблемами модернизации экономики… Уверен, что либеральный блок фрадковского правительства замотает идею избавления от сырьевой “кармы”, как ушли в песок и многие прежние благие пожелания Кремля.

…Фридмановский Первый Закон Петрополитики при всей его фальши содержит невольный намек на толику сущего: чем больше “углеводородной” подоплеки в поведении власти, тем меньше самой политики в подлинном смысле этого слова в таком государстве. Еще раз Ортега-и-Гассет: “Властителю необходимо… быть человеком веры, до крайности, до коварства…”

span class="Zvezdochki0"›* * *

“…Мы увидим Россию, окруженную со всех сторон враждою, и враждою со стороны политических могуществ, в сложности чрезвычайно превышающих ее собственное могущество”, - с болью в душе писал Василий Розанов в предчувствии близящейся мировой войны 1914 года. Разве не близко к этому драматическое положение России и ныне, сто лет спустя? Розановские тревожные предчувствия мне попомнились, когда слушал взволнованную речь нашего президента на достопамятной конференции в Мюнхене. Нельзя было в этот час не испытать сострадательного чувства к нему. Враждебность - вот что и на этот раз стало ответом западной публики на откровенность президента “московитов”. В конференц-зале мюнхенского отеля собрались представители западного политического и делового “бомонда”. Не такого они ожидали. Сенаторы Джо Либерманн и Маккейн, словно аршин проглотившие, строгая фрау Меркель, поскучневший еврокомиссар Солана, равно как и дружки ситные России, опешили, нахмурились. И сохраняли постное выражение на лицах, пока длилась исполненная сарказмов речь российского президента. Еще бы! Их, западные демократии, в открытую, на весь свет уличили в политическом мошенничестве, фарисействе и клятвопреступлении. Перед ними, исповедующими “политкорректность”, эту невозмутимость “рыбьей крови”, словно внезапно предстала мизансцена - монолог в духе “Братьев Карамазовых”. Впервые за долгую мороку стратегического “партнерства” России с “цивилизованным” Западом не на “птичьем языке” политкорректности и дипломатических благоглупостей Смоленской площади, а со всей прямотой и нелицеприятностью стороны объяснились. В Мюнхене Запад услышал наконец гневную отповедь Москвы. Были в речи тона и другие, помягче, увещевания, обращения к здравому смыслу западного политического класса и даже, что в большой политике не заведено вовсе, попытка, вполне по-русски, усовестить.

По правде говоря, для меня мюнхенский демарш нашего Президента не был неожиданностью. Уж давно к этому шло. Запад, с его окаянством, сам напросился. Политическое неприличие Вашингтона в отношениях с Москвой слишком далеко зашло.

“Мюнхен” в истории XX века - символ соглашательства и политического малодушия - на этот раз стал местом открытой распри и сведения, пока риторически, счетов России с Западом. Последними каплями, переполнившими чашу терпения Кремля, были, похоже, очередные выходки единственной покуда еще сверхдержавы. В их числе недвусмысленное и вызывающее заявление нового министра обороны Гейтса в Конгрессе, что Россия - вероятный противник, и что США надо на будущее быть готовыми к большой войне, а не только локальным конфликтам.

Увы, путинская отповедь запоздала лет эдак на пять. К слову, генерал-полковник Леонид Ивашов, еще в бытность в руководстве Минобороны России, не единожды на фактах обличал двурушничество НАТО и неминуемость новых стратегических угроз России, если мы и далее будем сидеть сложа руки и водить хороводы с натовцами.

Реальные политические последствия мюнхенской речи пока не ясны. Заявка ли это на смену всей парадигмы внешней, да и внутренней политики? Или весь запал уйдет опять в риторику? А вся задумка - выгодно разменять на весомые уступки Запада новорусской элите, мечтающей “инкорпорироваться” в “золотой миллиард”, некие вновь сформулированные Москвой обязательства “лояльности” западному сообществу? Ведь мы, помнится, почти год назад уже слышали в президентском послании саркастические пассажи об американском Волке… Однако и то правда, что в политике в счет идут только дела, поступки, политическая воля. Наконец, спросим себя, как соединить воедино, в цельный политический замысел Кремля - Мюнхен и Давос? Давосская речь первого вице-премьера, путинского “наследника”, по западной молве, была вполне “верноподданнической” по отношению к мировой Корпорократии, а ее сугубо либеральные акценты и посулы не могли быть высказаны вслух без ведома Владимира Путина. Неспроста, видно, как никогда в последние годы, в Давосе физиономия видавшего виды Чубайса, “дядькой” приставленного к младшему вице-премьеру, выражала довольство и скрытое торжество. Вот и раскладывай, читатель, пасьянсы, гадай…

“Слушаю слова людей и смотрю на их поступки” - старое конфуцианское правило. Похоже, мюнхенский демарш Путина - акт самообороны правящего режима. Не грех постращать Запад, чтобы его проняло по-настоящему, сделало податливей к компромиссам. Это одна из возможных догадок подоплеки драматургии Мюнхена. Есть и другие, попроще. Например, предвыборный пиар.

Константин Леонтьев о коллизиях своего времени говорил: “…Да разве с людьми либеральными можно рассуждать глубоко и всесторонне? На всех поприщах либералы служили Государю России если не везде коварно, то, во всяком случае, чрезвычайно легкомысленно и неумно…” Либеральный “дискурс” Кремля ровно такой же и в годы правления Путина - не прибавить, не убавить. В Мюнхене будто прорвало запруду, и наши “неумные” и бесперспективные отношения с вероломным Западом президент сам впервые увидел такими, каковы они есть.

“Сдирать старую кору суеверий” надсадно и больно подчас. Но такова уж цена настоящего самоопределения России в новом, жестоком XXI веке.