"Юные путешественники" - читать интересную книгу автора (Верн Жюль Габриэль)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ ТРЕХМАЧТОВОЕ СУДНО «РЕЗВЫЙ»

Трехмачтовое судно «Резвый», вместимостью в четыреста пятьдесят тонн, вышло, как уже сказано, из верфей Беркенхед, где его обшили медью. Корабль был зарегистрирован под номером 1 в бюро «Veritas», ходил под британским флагом и готовился предпринять свое третье плавание.

Пересеча в два первых плавания Атлантический океан, обогнув мыс Доброй Надежды, пройдя Индийский океан, он собирался на этот раз плыть на юго-запад, на Антильские острова, для чего и был нанят мисс Китлен Сеймур.

«Резвый» отличался отличным ходом, его паруса хорошо вздувались, и, чтобы переплыть расстояние от Ирландии до Антильских островов, ему достаточно было бы трех недель, если только не застанет безветрие.

С первого плавания «Резвый» ходил под командой капитана Пакстона; его помощником был лейтенант Дэвис; весь экипаж небольшого судна составляли девять человек. Во второе плавание из Ливерпуля в Калькутту в составе экипажа не произошло никаких изменений, в нем оставались те же матросы, те же офицеры. Они должны были остаться и в третье плавание из Европы в Америку. Мисс Китлен Сеймур, получившая о капитане Пакстоне наилучшие отзывы, могла вполне доверять этому добросовестному, осторожному человеку и прекрасному моряку. Школьники совершили бы свое путешествие со всеми удобствами и в полной безопасности — родители их могли быть спокойны. Плавание предполагалось предпринять в лучшее время года, и оно должно было продолжаться не более двух месяцев.

К сожалению, теперь «Резвый» не был уже под командой капитана Пакстона. Весь экипаж его погиб во время стоянки в Фармарской бухте. Корабль был в руках шайки пиратов с «Галифакса».

Рано утром Гарри Маркел и Джон Карпентер внимательно осмотрели захваченный ими корабль. Они тотчас же оценили его достоинства. Корпус корабля был с красивыми линиями, нос приподнят, корма хорошо выделялась, мачты были высоки, реи длинны, и судно сидело в воде настолько глубоко, что можно было пользоваться полными парусами. Даже при легком ветре, отплыв накануне в девять часов вечера, он за ночь прошел бы канал Святого Георга, а на рассвете находился бы уже милях в тридцати от берега Ирландии.

Уже светало, а низко нависшие облака или, лучше сказать, туман, который рассеяло бы в несколько минут легким ветром, все еще заволакивал небо. Уже в трех кабельтовых[4] от «Резвого» за туманом нельзя было ничего разглядеть. Рассеет ли солнце этот сырой туман? Впрочем, так как нечего было и думать сняться с якоря, Гарри Маркел был рад скрывавшему корабль туману.

Однако случилось то, чего не ожидали. Часам к семи, хотя ни с суши, ни с моря не повеяло ни малейшего ветерка, под влиянием жарких лучей солнца туман начал рассеиваться. День обещал быть жарким, безветренным. Скоро весь залив точно выплыл из тумана.

В двух милях от Фармарской бухты развернулась панорама Кингстонского порта, а дальше, в глубине, показались первые дома города. В гавани стояло на якоре несколько кораблей, которые, по случаю безветрия, не могли выйти в море.

Пока «Резвого» не было видно за туманом, Гарри Маркел и его товарищи могли оставаться на судне. Но теперь туман рассеялся: не лучше ли сесть в лодку и искать спасения на суше? Или же они решатся принять пассажиров «Резвого», которые, по вчерашним известиям, должны были уже прибыть в Кингстон? Успеют ли они также высадиться на берег, скрыться на суше?

Джон Карпентер, Корти и другие разбойники окружили Гарри Маркела и были готовы по первому его приказанию грузить в лодку припасы. Всего несколько взмахов весел — и они достигнут песчаной прибрежной отмели в глубине залива.

На вопрос боцмана Гарри Маркел, однако, коротко ответил:

— Мы останемся на корабле!

Его подчиненные привыкли доверять ему и больше ни о чем не спрашивали. У Гарри Маркела были, конечно, уважительные причины поступать так.

Между тем залив оживился. Правда, парусные суда дремали, зато несколько пароходиков готовились пуститься в путь. Пять-шесть паровых баркасов ходили взад и вперед, возвращались в гавань, уходили, оставляя за кормой длинную пенистую струю. Впрочем, ни один из них не направлялся к Фармарской бухте. Людям, хозяйничавшим на «Резвом», нечего было опасаться.

В восемь часов поднялась было тревога.

В залив вошел пароход и, пройдя к Фармарской бухте, повернулся штирбортом, как будто намереваясь бросить якорь вблизи «Резвого». Уж не собирается ли он, вместо того чтобы подойти к кингстонским сходням, остановиться здесь? Надолго ли он остановится? На несколько часов или на несколько дней? В последнем случае из гавани к нему будут подъезжать шлюпки, а это может иметь неприятные последствия для Гарри Маркела и его товарищей.

На гафеле парохода развевался британский флаг. Это был один из тех грузовых пароходов, которые отвозят в колонии уголь, а возвращаются, нагруженные хлебом или никелем.

Судно обогнуло мыс бухты и приблизилось тихим ходом. Гарри Маркел старался угадать, остановится ли оно или сделает поворот, чтобы войти в Фармарскую бухту.

«Конкордия» — это имя можно было прочесть на носу парохода, — очевидно, не спешила прямо в Кингстон. Она даже приблизилась к «Резвому» и остановилась в расстоянии одного кабельтова от него. Однако не видно было приготовлений к спуску якоря.

Что нужно было капитану «Конкордии»? К чему этот маневр? Узнал он «Резвого» или прочитал его имя на кормовой доске? Не находился ли он в сношениях с капитаном Пакстоном и не желает ли теперь с ним повидаться? Что если он велит спустить шлюпку и подойдет к кораблю?

Можно себе представить, какие волнения переживали в эту минуту Гарри Маркел, Джон Карпентер, Корти и остальные разбойники. Напрасно они не покинули корабль ночью и не искали спасения в графстве, раз в окрестностях Кингстона полицейские рыщут, разыскивая беглецов.

Теперь поздно.

Гарри Маркел из предосторожности не показывался на юте, а стоял так, чтобы его не было видно за рангоутом.

Между тем матросы с «Конкордии» кричали:

— Эй, вы, там, на «Резвом», капитан на корабле?

Гарри Маркел не торопился отвечать. У «Конкордии» было какое-то дело к капитану Пакстону.

Почти тотчас же последовал в рупор второй вопрос:

— Кто командует «Резвым»?

Очевидно, о «Резвом» знали мало, прочли только его имя на корме и не знали в лицо командира судна.

Гарри Маркел несколько успокоился. Пора было отвечать. Он поднялся на ют и спросил, в свою очередь:

— Кто командует «Конкордией»?

— Капитан Джеймс Броун! — отвечал уже сам командир, стоя на помосте.

— Что угодно капитану Джеймсу Броуну? — спросил Гарри Маркел.

— Не знаете ли вы, какие стоят в Корке цены на никель: поднялись они или упали?

— Скажи ему, что упали, — шепнул Корти, — он и уйдет!

— Упали! — отвечал Гарри Маркел.

— На сколько?

— Три шиллинга шесть пенсов! — подсказывал Корти.

— Три шиллинга шесть пенсов! — повторил Гарри.

— Ну так нечего нам здесь и делать, — сказал Джеймс Броун. — Спасибо, капитан!

— Рад служить!

— Не будет ли у вас поручений в Ливерпуль?

— Нет.

— Желаем «Резвому» счастливого плавания!

— А мы «Конкордии»!

Получив такие сомнительные, как мы видели, сведения, пароходик сделал поворот, чтобы выйти из Фармарской бухты. Обогнув мыс, он прибавил ходу и пошел на северо-восток, по направлению к Ливерпулю.

Джону Карпентеру между тем пришла в голову следующая мысль:

«В благодарность за столь точно доставленные сведения относительно цен на никель капитан „Конкордии“ мог бы взять нас на буксир и вывести из этого проклятого залива».

Даже если бы поднялся ветер, теперь было поздно поднимать паруса. Между Кингстоном и проливом началось оживленное движение. Сновали лодки рыбаков; некоторые из них закидывали сети по ту сторону мыса, в нескольких кабельтовых от корабля. Гарри Маркел и его приятели благоразумно скрывались, чтобы не быть случайно узнанными. Если бы «Резвый» снялся с якоря теперь, до прибытия пассажиров, которых ожидали с минуты на минуту, это возбудило бы подозрение. Не следовало поднимать паруса до наступления ночи, если только это возможно.

Положение, как видно, оставалось затруднительным. Ментор со своими юными спутниками должен был вскоре прибыть на «Резвый».

Мисс Китлен Сеймур и директор Антильской школы назначили отъезд на тридцатое июня. Срок наступил. Уехав накануне из училища, мистер Паттерсон не замедлил явиться в назначенное время. По свойственной ему точности и аккуратности он не станет даже осматривать Корк и Кингстон, хотя совершенно не знает этих городов. Восстановив силы сном после утомительного переезда по железной дороге, он проснется, поднимет всех своих питомцев и отправится с ними в гавань, где им укажут место стоянки «Резвого» и где они найдут к своим услугам лодку, которая доставит их на корабль.

Так размышлял Гарри Маркел, хотя и не знал, что за личность мистер Паттерсон. Старательно избегая показываться на юте, чтобы его не увидели рыбаки, капитан внимательно наблюдал за всем, что происходило в заливе. Корти тоже, вооружившись подзорной трубой, смотрел в квадратное оконце на корме на то, что происходило в гавани и на набережной, дома которой он прекрасно различал, хотя находился на расстоянии двух миль от них. Небо прояснилось. Разогнав последние клочки тумана, солнце поднималось на безоблачном горизонте. Но не было и признака ветра, даже в открытом море, и сигналы берегового телеграфа извещали, что на море мертвый штиль.

— Из огня да в полымя! — вскричал Джон Карпентер. — Из Кингстонской тюрьмы мы еще могли убежать, а отсюда и бежать нельзя!

— Подожди! — сказал Гарри Маркел.

Около половины одиннадцатого Корти показался у двери юта и сказал:

— Кажется, из гавани отплыла лодка. На ней человек двенадцать!

— Это, верно, пассажиры «Резвого»! — догадался боцман.

Гарри Маркел с боцманом тотчас же навели на замеченную Корти лодку подзорную трубу.

Увлекаемая отливом, лодка направлялась прямо к «Резвому» — это не подлежало никакому сомнению. Два матроса гребли, третий правил лодкой. На носу и на корме сидели человек десять. С ними был и багаж.

Наступила решительная минута. Все планы Гарри Маркела могли рухнуть.

Это могло, впрочем, случиться, только если мистер Паттерсон или кто-нибудь из мальчиков лично знал капитана Пакстона. Но это было, однако, маловероятно, и в расчете на это Гарри Маркел решил приступить к осуществлению своего плана. Могли знать капитана Пакстона и матросы, доставившие пассажиров; что же они скажут, когда Гарри Маркел представится под именем капитана Пакстона?

Следует заметить, что «Резвый» в первый раз прибыл в Кингстонский порт или, вернее, в Коркский залив. Конечно, капитану необходимо было побывать на берегу, соблюдая все формальности, которые должен исполнить каждый корабль при своем приезде и отъезде. Но не все же видели его на берегу, может быть, не встречали его и эти матросы.

— На всякий случай, — заметил Джон Карпентер, посоветовавшись по этому поводу с товарищами, — пусть матросы не высаживаются на корабль!

— Это будет осторожнее. Мы сами поможем перегрузить багаж! — сказал Корти.

— На места! — скомандовал Гарри Маркел. Прежде всего он позаботился о том, чтобы лодка, похищенная ими накануне в порту и доставившая их на корабль, была спрятана. На случай бегства достаточно было и шлюпок «Резвого». Несколькими ударами топора дно лодки было прорублено, и она погрузилась в воду. Корти подошел к борту и приготовился бросить конец, лишь только вновь прибывшая лодка подойдет к кораблю.

— Ну, — сказал Джон Карпентер, — надо встретить опасность лицом к лицу!

— Это будет не в первый раз и не в последний раз, Джон! — отвечал Гарри Маркел.

— И мы всегда выходили сухими из воды, Гарри. Ну что же, двум смертям не бывать… А впрочем, быть вздернутым на виселице и один раз куда как неприятно!

Однако лодка приближалась, держась недалеко от берега. Она была уже всего в ста саженях. Можно было видеть пассажиров.

Вопрос выяснится через несколько минут. Если все пойдет как следует, если, как рассчитывал Гарри Маркел, исчезновение капитана Пакстона останется незамеченным, он будет поступать, как подскажут ему обстоятельства. Приняв стипендиатов мисс Китлен Сеймур, как это сделал бы капитан Пакстон, он займется размещением школьников на корабле. Таким образом, время пойдет незаметно.

В самом деле, видя, что «Резвый» не может пуститься в путь при полном безветрии, мистеру Паттерсону и его спутникам могла бы прийти мысль вернуться в Кингстон. Они, наверное, не успели еще осмотреть ни город, ни порт и могли заняться этим теперь на досуге.

Надо во что бы то ни стало помешать им сделать это. Лодка, доставившая пассажиров, вернется в гавань. Если школьники захотят поехать на берег, пришлось бы дать им одну из шлюпок «Резвого», а гребцами — людей из шайки Гарри Маркела.

А тем временем, тщетно обыскав все таверны, полиция, пожалуй, станет разыскивать беглецов на улицах и на набережной. Стоит одному из них попасться в руки агентов — и все откроется. Паровой катер с отрядом полицейских отправится в Фармарскую бухту, захватит «Резвый», и вся шайка снова будет в руках правосудия.

Итак, раз пассажиры сядут на корабль, их отсюда не выпустят, хотя бы кораблю пришлось стоять еще несколько дней. Впрочем, с наступлением ночи можно будет и с ними расправиться так, как с капитаном Пакстоном и его экипажем.

Гарри Маркел отдал последние распоряжения. Товарищи должны были помнить, что они более не матросы «Галифакса», не беглецы из Кингстонской тюрьмы, а матросы «Резвого», по крайней мере на сегодня. Они должны остерегаться сказать лишнее слово, должны стараться выглядеть как вежливые моряки, умеющие держаться, и сделать честь щедрой мисс Китлен Сеймур. Все поняли, какую они должны играть роль.

А пока, до отплытия, они должны как можно меньше попадаться на глаза. О приеме багажа и размещении пассажиров позаботятся боцман и Корти.

Вновь прибывшим будет предложен завтрак, прекрасный завтрак из запасов баталер-камеры «Резвого». Рени Коф будет иметь случай показать свое кулинарное искусство.

Наступил момент действовать так, как поступил бы капитан Пакстон и его экипаж. Лодка была в нескольких саженях от «Резвого». Надо было ее встретить. Гарри Маркел подошел к трапу.

Он был в форме покойного капитана, а весь экипаж — в матросском платье, найденном на корабле.

С лодки послышались окрики. Корти бросил матросам конец, который те поймали багром. Лодка причалила.

Тони Рено и Магнус Андерс первыми взобрались по трапу и прыгнули на палубу. Товарищи последовали их примеру. За ними перешагнул борт и мистер Гораций Паттерсон, опираясь на услужливо протянутую руку Джона Карпентера.

Перегрузка багажа, состоявшего из простых, легких чемоданчиков, потребовала немного времени.

Матросы, доставившие пассажиров, не входили на корабль. Мистер Паттерсон заранее расплатился с ними и хорошо дал им на водку. Они поспешили обратно на берег.

Между тем всегда корректный мистер Гораций Паттерсон раскланялся и сказал:

— Капитан Пакстон, вероятно?

— Да! — отвечал Гарри Маркел.

Мистер Паттерсон поклонился вторично с изысканной вежливостью и продолжал:

— Честь имею представить вам, капитан Пакстон, воспитанников Антильской школы и выразить вам уверение в совершенном моем уважении…

— Подпись: «Гораций Паттерсон»! — шепнул шутник Луи Клодион, расшаркиваясь вместе с товарищами перед капитаном «Резвого».