Без автора Дочь падишаха пери

Рассказывают, что в стране Чин был падишах, украшенный справедливостью, по имени Ахмад. Был у него сын, прекрасный и пригожий, такой красивый, что никто не мог взглянуть на него более одного раза. Звали его Мохаммад, а исполнилось ему всего двенадцать лет.

И вот однажды падишах отправился на охоту, и шахзаде, видя, что теперь ему никто не станет перечить, сел на отцовского коня, а его гулямы сели на коней придворных, и все они поскакали. Едва они выехали из города, как встретились с падишахом. Увидев сына, тот воскликнул:

– О свет моих очей! Куда путь держишь? Что делать собрался?

– О великий государь! – отвечал шахзаде. – Мне взгрустнулось, и если ты дозволишь, то я погуляю немного в этой степи и скоро вернусь домой.

– Отрада очей моих, – сказал отец, – ведь звездочеты велели тебе не покидать столицы, пока тебе не исполнится восемнадцать лет, ибо в пути тебя подстерегает опасность. Поэтому надо тебе потерпеть еще шесть лет. Пройдут эти шесть лет, тогда можешь отправляться куда тебе угодно. Тогда я сам укроюсь где-нибудь в уголке, вручив тебе власть и царство. Эти же шесть лет считай себя как бы в темнице – ведь многим царственным отпрыскам приходится сносить оковы и цепи! Я буду исполнять все, что тебе нужно для веселья, ради меня посиди дома еще шесть лет, а потом уж будешь свободен.

Шахзаде Мохаммад поклонился отцу, а потом стал уговаривать:

– О великий государь, тебе надлежит повелевать. Но я уже сижу на коне – не преграждай мне путь, подари мне один этот день. Вот вернусь с охоты, и целых шесть лет никуда не буду выезжать.

Падишах не устоял перед настойчивыми просьбами сына, сжалился, снарядил с ним отряд проверенных и храбрых воинов, умелых во всяком деле, наказал каждому воину беречь шахзаде, а сам возвратился в столицу.

Шахзаде поскакал дальше и тут заметил на склоне горы место, удобное для охоты. Вместе со своими друзьями он стал охотиться там, и вдруг перед его конем вихрем пролетела красивая газель. Шахзаде погнался за ней и скакал до самого захода солнца. Он опередил свою свиту на десять или пятнадцать фарсангов и оказался, наконец, у ключа, над которым росло высокое дуплистое дерево. Когда он подъехал к ключу, то потерял из виду газель и настала ночь.

Шахзаде втащил своего коня на дерево, а сам, боясь дивов и диких зверей, забрался в дупло, думая: «Если я буду возвращаться ночью по незнакомым местам, то, пожалуй, собьюсь с дороги. А завтра отряд найдет меня, и мы все вместе вернемся в столицу», – и заснул.

Ночь шахзаде провел в дупле. Когда взошло солнце, юноша собрался было выйти из дупла, как вдруг увидел, что издали скачет, рыча, лютый лев. Шахзаде испугался льва и поспешно спрятался в дупло. Лев подбежал к ключу, покружил вокруг родника, положил голову на передние лапы у края родника и заснул.

Прошло немного времени, и в степи показался волк. Лев, увидев волка, поднялся и спросил:

– Что ты сделал с газелью?

– Она вчера рассталась со мной, не знаю, куда запропастилась, – отвечал волк.

Шахзаде был поражен разговором зверей. «Если я расскажу об этом, то мне не поверят», – подумал он. Но вдруг вдали показалась газель, за которой он гнался накануне. Лев и волк, увидев ее, вскочили и воскликнули:

– О сестрица наша, – мы всю ночь тосковали по тебе!

Где ты была?

– Вчера, когда я рассталась с вами, за мной погнался человек. С большим трудом я спаслась от него.

Их беседа еще не окончилась, как высоко в небе показался сокол. Волк и лев, увидев сокола, встали и поклонились низко. А сокол сказал им:

– Хорошо бы искупаться в этом ручейке и смыть дорожную пыль. А потом, когда искупаемся, двинемся в путь.

Тут сокол встряхнулся, и перед шахзаде предстала прекрасная девушка. Он взглянул на нее и мигом потерял власть над собой. Красавица же сбросила свои одежды, вошла в воду, вымылась, а потом стала плавать и резвиться в водоеме. Шахзаде смотрел на нее, не отрываясь, но вдруг увидел, что лев тоже превратился в луноликую деву, которая протянула красавице полотенце. Та вытерлась, оделась, села на краю ключа и приказала остальным сбросить шкуры животных. Они закрылись набедренными повязками и вошли в воду. А красавица, которая ранее была соколом, велела им брызгать и поливать друг друга водой. Девушки смеялись и резвились в водоеме, потом вышли из воды, оделись. Сокол взвился в воздух и сказал:

– Завтра опять встретимся здесь.

Лев, волк и газель ушли вместе, а шахзаде остался там со слезами на глазах и испепеленным сердцем. Но, услышав, что они и завтра придут сюда, он пустил коня пастись, подстрелил из лука кое-какую дичь, зажарил ее и поел. Ночью он привязал коня подальше и так пробыл в тех местах три дня.

На третий день, когда девы вышли из воды, сокол взлетел в небо и промолвил:

– До следующего года!

Лев, волк и газель также ушли с лужайки. Шахзаде вышел из дупла, сел на коня и пустился в путь по горам и долам, пустыням и равнинам, рекам и ручьям. Им овладело безумие, он бил себя в грудь и восклицал:

– Как жаль быстролетного сокола! Увы, нет лютого льва! Куда пропала грациозная газель? Не вижу кровожадного волка!

Он ехал, беспрестанно повторяя эти слова, не зная, куда путь держит. Наконец, спустя сорок дней, он прибыл к подножию холма, посмотрел вдаль и увидел широкую степь, посреди которой возвышался замок. Он подъехал к замку, а это была крепость, стены которой вздымались к небесам, а башни и валы были неприступны. Сколько ни кружил он вокруг замка, так и не нашел ворот, удивился этому и подумал: «Может быть, в этом замке обитают птицы, которым не нужны ворота?»

Тут он увидел перед замком родник и деревья вокруг него. А это было перед вечером. Он сел под деревом, держа в руке повод коня и положив голову на колени, да так и просидел всю ночь.

Утром, когда взошло солнце, шахзаде увидел, что к нему идет какая-то чернокожая женщина, а на плечах у нее – олень. Шахзаде подошел к ней и приветствовал. Она ответила на его приветствие, а потом сказала:

– Кто ты, о человек! Как попал сюда? Ведь сюда не ступала еще нога ни одного человека.

Шахзаде ответил ей с тяжким вздохом:

– Жаль быстролетного сокола! Увы, нет лютого льва! Где кровожадный волк? Где стремительная газель?

Услышав его жалобы, негритянка сказала:

– Быть может, ты попал в их тенета?

Потом она произнесла молитву, и в замке появились ворота. Она взяла шахзаде за руку и повела с собой в замок. Там она зажарила оленя, угостила шахзаде, а потом стала наставлять его.

– О юноша! – говорила она. – Будь моим сыном, и я расскажу об этих зверях. Да будет тебе известно, душа моя, что сокол – дочь падишаха пери, а зовут ее Санаме Голезар [1]. Она не любит людей, а владения ее отца – это сады Ирема. Лев, волк и газель – ее невольницы. Каждый год она на три дня отправляется к тому роднику, каждый день купается там, а потом не возвращается туда целый год.

– О мать! – взмолился шахзаде. – Где находятся сады Ирема?

– Я не знаю этого, радость моя, – сказала чернокожая. – Даже дивы и пери не знают туда дороги. К чему спрашивать? Ты не спасешься от тех гибельных мест. Твоя мечта не пустяк, не так-то легко ее осуществить.

Шахзаде стал рыдать, и старая негритянка сжалилась над ним и сказала:

– Если ты и в самом деле всерьез, то бог поможет тебе, сынок. У меня есть башмаки пророка Солеймана – да приветствует его Аллах, – я дам их тебе. С ними ты можешь пройти сорокадневный путь в один день. Если ступишь на воду – не утонешь, если бросишься в пламя – не сгоришь. У меня есть две старшие сестры, одной исполнилось семьсот лет, другой – шестьсот. Может быть, они знают, где находятся сады Ирема. Хорошо бы у тебя был еще и посох пророка Солеймана – да приветствует его Аллах – ведь тогда к тебе не посмеет приблизиться ни див, ни джинн, ни гуль, ни пери.

Она дала шахзаде башмаки Солеймана – да приветствует его Аллах, – вручила ему несколько волос со своей головы и проводила его со словами:

– Пока ты будешь на этой стороне моря, какая бы беда ни приключилась с тобой, спали волос – и я явлюсь тебе на помощь.

Она написала своей сестре: «Я усыновила этого человека, не жалей ничего ради него. Он страстно влюбился, и сколько я ни отговаривала его, не послушался меня. Помоги ему».

Потом она благословила шахзаде, он же оставил у нее своего коня, обулся в башмаки Солеймана, двинулся в путь и шел семь дней и ночей, не встретив людского жилья. На восьмой день, когда солнце еще было багряным, он поднялся на вершину холма и увидел, как и в прошлый раз, замок без ворот. Он подождал некоторое время, а когда солнце поднялось высоко, увидел чернокожую старуху с оленем на плечах.

Шахзаде подошел к старой женщине и приветствовал ее, она ответила на приветствие и спросила:

– О юноша! Кто ты и откуда?

Шахзаде вместо ответа передал ей письмо сестры. Прочитав письмо, старуха стала смотреть ласковей, потом произнесла заклинание, и в замке появились ворота. Она ввела шахзаде в замок и угостила его, а потом обратилась к нему так:

– О сын мой! Я не знаю, где находятся сады Ирема. Но у меня есть старшая сестра – может быть, она знает. У меня же, сын мой, есть посох Солеймана, он пригодится тебе. Если ты ударишь им что-либо, эта вещь тут же отлетит. Если же твоя цель далека, то посох может вырасти в длину на нужное расстояние.

Шахзаде Мохаммад очень обрадовался, провел у старухи ночь, а утром простился с ней и пустился в путь. Шел он, шел семь дней и семь ночей, не останавливаясь, а на восьмой вечером прибыл к замку, у которого тоже не было ворот.

Он провел ночь под стенами замка, а утром увидел старую негритянку с оленем на плечах. Шахзаде приветствовал ее, она ответила на его приветствие, а потом спросила:

– Откуда ты?

Вместо ответа он протянул старухе письмо сестры. Она очень обрадовалась, обошлась с ним приветливо, а потом сказала:

– О юноша! Не горюй, я знаю, где находятся сады Ирема. У меня есть ночная шапка пророка Солеймана. Он ведь – да приветствует его Аллах – остерегался дивов и поэтому сшил с помощью волшебства эту шапку и надевал ее на голову ночью, и ни одно живое существо не видело его. Если кто-нибудь наденет ее, то он будет видеть все кругом, а его никто не увидит.

Потом старуха произнесла заклинание, появились ворота, она ввела шахзаде в замок, зажарила оленя и угостила его. Всю ночь она рассказывала ему, как пройти в сады Ирема, дала ему шапку-невидимку Солеймана и добавила:

– О юноша! Как пойдешь отсюда, придешь к берегу моря. Перейди его и через три дня окажешься у горы, которая поднимется до самых небес. На той горе есть ущелье, там всегда стоит дым, дует ветер, гремит гром. В ущелье же есть пещера, У входа в которую лежит и спит дракон. Днем он изрыгает из пасти пламя: отсюда-то и происходит дым и гром. Если ты пройдешь через дракона, то будешь в садах Ирема через день. Другим же путем тебе придется идти сорок дней. А дракон этот – злой дух, враг падишаха всех пери, отца Санаме Голезар. Но с тобой находятся три чудесные вещи Солеймана – да приветствует его Аллах, – и потому ты сможешь без затруднения расправиться с драконом. Голову же его отнеси к падишаху пери. Наверное, он отдаст тогда тебе свою дочь. Помни, что дракон изрыгает пламя из пасти днем, а по ночам спит у входа в пещеру. Ты надень шапку-невидимку, возьми в руку посох, обуй волшебные башмаки, ступай бесстрашно вперед и убей дракона.

Шахзаде поблагодарил старуху, а она пошла с ним до самого берега моря, дала ему еще разные советы и наставления, а потом они простились. Шахзаде, уповая во всем на Аллаха, ступил ногой в воду и двинулся по водной глади легко, словно ветерок. Через несколько дней он прошел море и вышел на противоположном берегу. Наконец он оказался у горы.

Как и говорила старуха, шахзаде увидел ущелье и пещеру, мрак и вспышки молний и услышал гром. Он был поражен. Подождав немного, пока дракон вошел в пещеру и улегся у самого входа, шахзаде надел шапку-невидимку и башмаки, взял в руки посох, приблизился к пещере и услышал раскаты грома, бывшие не чем иным, как храпом дракона. Он осторожно подошел ближе и увидел чудище, которого страшилась сама смерть. Шахзаде подошел осторожно к дракону, крикнул громко: «Аллах велик!» – и вонзил в самую пуповину дракона кинжал, пронзив его насквозь. Потом он дернул кинжал и распорол дракону живот. Поднялась пыль, засверкала молния, раздался гром, кругом потемнело, потом спустя час весь этот грохот прекратился, и чудище осталось лежать бездыханным.

Шахзаде возблагодарил всевышнего, отрубил голову дракона, поднял ее, просунувши пальцы в пасть, и двинулся в путь. Пройдя немного, шахзаде увидел на земле каменную плиту, в ней была каменная дверца на замке. «Пока не разузнаю, в чем тут дело, я не пойду дальше», – решил шахзаде. С большим трудом он разбил замок, открыл дверцу и увидел ступеньки, идущие вниз. Спустившись, он увидел четыре суфы, трон и покрывала, достойные трона. На том троне сидела красавица-пери с цепью на шее. Увидев шахзаде, она вскрикнула:

– О юноша! Кто ты? Как оказался здесь? Разве ты не знаешь о злом духе? Немедленно возвращайся. Жаль, если такой юноша, как ты, погибнет от его руки.

– О красавица! – стал утешать ее шахзаде. – Радуйся сердцем, я убил злого духа.

– О юноша! – возразила красавица-пери. – Никто не сможет убить его.

– Ну, коли не веришь, пойдем со мной, взгляни, – сказал он. – Я отрубил ему голову, она наверху.

– Как ты очутился здесь? – спросила пери. – Ведь сюда не ступала никогда нога человека.

И шахзаде рассказал ей о своей любви и скитаниях.

– О юноша! – воскликнула она. – Сообщаю тебе приятную весть. Я – мать Санаме Голезар, жена падишаха всех пери. Вот уже семь лет я томлюсь в оковах этого злого духа. За эти семь лет, как ни пытался мой муж освободить меня, у него ничего не получилось. А ты избавил нас от такого врага! Иди теперь не спеша, а я тем временем сообщу обо всем моему мужу, падишаху.

Она простилась с шахзаде, полетела на крыльях и вскоре оказалась во дворце падишаха. Он же, услышав весть о ее возвращении, выбежал из своих покоев, увидел жену, и они крепко обнялись. Он стал расспрашивать жену, и она рассказала ему обо всем, а также о сватовстве шахзаде Мохаммеда к их дочери. Падишах очень обрадовался вести о гибели дракона, но над сватовством шахзаде призадумался.

Падишах велел встретить шахзаде и ввести его в город с великим почетом, усадил шахзаде перед собой, завел с ним приятную беседу, а потом посреди беседы вдруг спросил юношу:

– Ради чего ты подверг себя тяготам и помог нашему счастью? Зачем ты оказался в наших краях?

Шахзаде поцеловал землю, а потом ответил:

– О властелин, я – твой раб! Что бы ты ни велел мне, я готов исполнить.

А он был уже достаточно пьян и поведал все о своей сердечной тоске и о царевне-пери. Падишах же показал ему на висящую в воздухе скатерть, на которой лежала лепешка и несколько луковиц, и больше ничего.

– Тот, кто просит мою дочь, – сказал падишах, – должен съесть эту лепешку и луковицы.

– Разве трудно съесть лепешку? – удивился шахзаде, протянул руку к лепешке и луковицам, но они удалились от него, причем он услышал, как они закричали ему:

– Юноша! Покуда ты не узнаешь нашей тайны, не сможешь съесть нас. А если все-таки съешь, не отгадав тайны, – превратишься в камень. Мы же трижды убежим от тебя во имя благодати, которая сопутствует тебе, чтобы ты не стал кам-нем, но после третьего раза – берегись! Больше мы не станем избегать тебя.

– О юноша! – стал уговаривать его падишах. – Это Разумный совет. Откажись-ка лучше от сватовства к моей дочери, а я отдам за тебя любую пери, какую бы ты ни пожелал, а также дам тебе сокровища всей земли. Вместе с тобой я пошлю в царство людей рати дивов и пери, так что ты сможешь разбить любого врага. Кроме того, я исполню любую твою просьбу. Но шахзаде вместо ответа только зарыдал, а падишах сказал:

– Ведь я не хочу выдавать за тебя дочь, не без причины: в этом таится опасность и для меня, и для тебя, и для дочери.

– О властелин! – воскликнул шахзаде. – Владыка небесный, который доставил меня сюда, откроет мне тайну лепешки и луковиц.

Он простился с падишахом, вышел из дворца, горя желанием разгадать секрет. Он надел шапку-невидимку, вошел снова во дворец и услышал, как падишах говорил своим приближенным:

– О друзья! Что мне делать? Я боюсь отдать дочь за этого юношу без выполнения условий, ибо мне грозит опасность, а этот юноша не послушает моих советов, что бы я ему ни сказал. Если же он снимет чары и съест лепешку с луковицами, то моя проклятая дочь ни за что не захочет выйти за человека, разве только я отдам ее ему со связанными руками! Вот сейчас юноша отправился на поиски, и я боюсь, что он может погибнуть, и тогда обо мне пойдет молва, как о неверном и коварном.

Шахзаде послушал все это, потом вышел и увидел, что лев, волк и газель в облике прекрасных пери прислуживают дочери падишаха.

– О если бы моя мать умерла в оковах злого духа! – говорила им царевна. – Тогда она не привела бы в нашу страну этого юношу. Ведь отец хочет выдать меня за него и отправил его, чтобы он разгадал тайну лепешек и лука. Но разве сможет он снять эти чары? Ведь только я одна ведаю о том месте.

А те пери, что были в облике льва, и волка, сказали ей:

– О царевна! Здесь ведь нет чужого, который мог бы разгласить твою тайну. Скажи нам, в чем дело.

– О сестрицы! – ответила царевна. – Есть в одном месте колодец, а в нем – четыре суфы, а рядом с ними – четыре водоема. В одном водоеме находится вода, черная как чернила; в другом – белая как молоко, в третьем – желтая как шафран. Только из одного водоема человек может выйти невредимым, если же он нырнет в другие три, то превратится в камень. Да что говорить, стоит человеку спуститься в колодец, как его охватит пламя и сожжет. Сойти в тот колодец может только тот, у кого есть три вещи: посох, башмаки и шапка-невидимка пророка Солеймана. И если даже у него есть все это, то откуда ему знать, из какого водоема можно выйти целым и невредимым? Это знаем только я да отец! А тот, что нырнет в этот водоем, узнает тайну лепешек и лука. Колодец этот также знаем я да отец. Из всех наших предков эту тайну знали отцы и дочери. Но пусть даже этот юноша войдет в колодец и разгадает тайну лепешки с луковицами – я не выйду за него замуж, разве только отец свяжет мне руки и выдаст меня насильно. Да и тот злой дух, который сотворил эти чары, разве допустит это? Он лучше убьет отца, мать и того юношу! Этот юноша вбил себе в голову пустую мечту. Если у него есть даже тысяча жизней, ему не уйти живым от этой гибельной опасности.

Шахзаде, услышав слова царевны, заплакал от ее жестокости, а потом подумал: «Со мной есть три названные ею вещи. Девушка же назвала, где находится колодец. Пойду-ка я, попытаю, как бог станет помогать мне в этом деле». Подумав так, шахзаде двинулся в путь, уповая на Аллаха, с надеждой в сердце.

Он шел сорок дней и прибыл, наконец, к колодцу. Там было несколько ступенек, и он спустился по ним, надев башмаки и шапку-невидимку и взяв в руки посох. Он подошел к четырем водоемам. Но в какой бы он ни собирался нырнуть, сердце его начинало щемить, и он не осмеливался. Наконец, он вышел из колодца и подумал: «Быть может, праведные мужи укажут мне путь».

Шахзаде стал бродить по окрестным пустыням, и вдруг оказался у бассейна, из которого бил фонтан высотой в десять-двенадцать заров. Вода била вверх, потом снова падала в бассейн, но откуда она приходила, не было видно. Шахзаде стоял удивленный с шапкой-невидимкой на голове и наблюдал. Вдруг он увидел, что какая-то водяная птица бросилась в бассейн, за ней летел сокол. Сокол все время пытался схватить птичку, но она ныряла в воду и вылетала в другом месте, а сокол снова бросался на нее. Наконец водяной птице стало невмоготу и она вознесла молитвы к чертогу всевышнего,

– О боже, – воскликнула она, – пошли человека, который отвратил бы от меня этого насильника! Я же сделаю для него все, чего бы он ни пожелал.

– Будь что будет! – подумал шахзаде. – Я спасу эту беднягу от когтей хищника. Быть может, бог тогда исполнит мое желание.

И он бросил в сокола посохом, так что острием распорол ему живот. Когда сокол свалился на землю, то поднялся грохот, засверкала молния, подул ураганный ветер, потом стало тихо, воздух прояснился, и шахзаде увидел на земле чудище с Разодранным брюхом, которое отправилось прямой дорогой в ад. А водяная птица превратилась в красавицу-пери, подобную солнцу.

– Хвала тебе! – воскликнула она. – Кем бы ты ни был, ты совершил подвиг и оказал мне добро. Ради пророка Солеймана – мир ему – я исполню любое твое желание. Покажись же мне!

Шахзаде снял шапку-невидимку, и пери увидела человека, подобного сияющему солнцу. Она поразилась его красоте и воскликнула:

– О юноша! Кто ты и как сюда попал? Еще никогда сюда не ступала нога человека. С тобой, наверно, шапка-невидимка Солеймана, раз ты можешь скрыться от пери.

– Да, – ответил шахзаде.

– Чего ты желаешь? – спросила пери. – Я постараюсь помочь тебе.

Шахзаде сказал:

– Я прибыл сюда, чтобы нырнуть в один из четырех водоемов, чтобы потом съесть лепешку и луковицы и обнять Санаме Голезар.

– О юноша! – вскричала пери. – Да будет тебе известно, что злой дух, заколдовавший яму, лепешку и луковицы, есть тот самый, которого ты убил. У нынешнего падишаха пери был предок, могущественный падишах. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь касался его дочери, и он приказал этому злому духу сотворить такие чары, чтобы никто не мог жениться на дочерях его рода. И вот уже семь поколений царевен из этого рода сошли в землю незамужними. Сам падишах разрешил взамен этого злому духу брать любую юную пери, когда захочет. Тот взял дочь моего дяди, потом возжелал меня, но я не согласилась жить с ним, и он погнался за мной, догнал меня здесь и вознамерился схватить меня. Он уже довел меня да изнеможения, но всевышний бог послал тебя на помощь, и ты убил его. Эти четыре водоема вырыты им, а он показал дочери моего дяди тот водоем, откуда выходят невредимым. Каждую пятницу он купался в этом водоеме и уходил до наступления следующей пятницы. О юноша! Я ведь знаю, что с тобой шапка-невидимка пророка Солеймана. А если к тому же у тебя есть еще его башмаки и посох, то можешь отправляться к тому колодцу.

– Все это со мной, – признался шахзаде, – и пери посоветовала ему:

– О юноша! Надень шапку и башмаки, возьми в руку посох и ступай к колодцу в пятницу. Там ты спрячься в потаенном уголке. Когда прилетит пери, то ты заприметь, в каком водоеме она искупается. А потом сам искупайся в том водоеме. Но смотри, не говори никому, что тебя научили этому, не то превратишься в камень. Хоть ты видел меня, притворись, что не видел.

Шахзаде простился с пери, а в пятницу отправился к колодцу, спустился в него и сел в уголке. Через некоторое время в яму влетела голубка, отряхнулась и превратилась в пери. Она разделась, повязалась набедренной повязкой и вошла в водоем с желтой водой, омыла там тело и голову, вышла, оделась, снова превратилась в голубку и улетела.

Шахзаде не медля разделся, повязался набедренной повязкой, вошел в водоем, вышел и двинулся прямой дорогой в сады Ирема.

Прибыв туда, шахзаде надел шапку-невидимку, вошел во дворец и слышит, что падишах говорит:

– Как ни увещевал я юношу, ничего на него не подействовало – не знаю, что теперь с ним стало. Мы же поступили с ним неблагородно и неблагодарно. Если бог снова приведет его ко мне, то я провожу его, утешив.

Шахзаде вышел из дворца, вернулся назад на расстояние одного перехода и отправил оттуда гонца к падишаху с вестью о своем возвращении.

Падишах велел встретить шахзаде и с великим почетом ввести в город. Когда они поели и напились, шахзаде обратился к падишаху так:

– О властелин! Я пришел съесть лепешку и луковицы.

– О юноша! – стал отговаривать его падишах. – Откажись от этой несбыточной мечты, а то как бы тебе не превратиться в камень. Ведь потом все станут порицать меня за то, что я отправил тебя бог весть за чем и что ты окаменел из-за меня, хоть ты и оказал мне великие услуги. Ведь я опозорюсь на весь мир! Бери любую из пери, и я дам еще вдобавок тебе столько добра, сколько ни у одного человека не было.

– О падишах! – возразил шахзаде. – Если бы богатства и сокровища были мне дороги, я не расстался бы с царством Чин. Ты не беспокойся, я все предусмотрел.

– Коли так, – согласился падишах, – то во имя Аллаха! Потом он отвел шахзаде в комнату с лепешкой и луковицами и велел разостлать перед ним скатерть и предложил:

– Ешь!

– Во имя Аллаха милостивого, милосердного, – произнес шахзаде и протянул руку к лепешке и луковицам. Те на этот раз не заговорили и не отскочили от шахзаде. Шахзаде разломил лепешку, раскрошил луковицы и съел все вместе, но не окаменел. А падишах пери только диву давался. Он вскочил с места, поцеловал шахзаде в лоб и воскликнул:

– О юноша! Ты совершил свое дело! Теперь мне уже нечем отговориться. Но злой дух, хозяин этих чар, станет упрекать нас, что мы выдали свою дочь за тебя, а не за него.

– Пусть это не тревожит тебя, – утешил его шахзаде, – я ведь убил его.

Услышав это, падишах подскочил на месте и вскричал:

– Скажи правду, как ты его нашел?

– Он, спал на берегу бассейна с водоемом, – отвечал шахзаде. – Он хотел убить меня, не ведая, что со мной находится посох пророка Солеймана. Я же бросил посох и распорол ему брюхо. Если не веришь, то пошли человека, пусть взглянет: я не зарыл его труп. Потом я нырнул в водоем с желтой водой, и вернулся к тебе.

Падишах был очень рад всему этому, встал, пошел к дочери и обратился к ней так:

– О дитя мое! Еще никто не совершил такого подвига, как этот человек. Он съел лепешку и луковицы. Теперь делать нечего, согласись выйти за него замуж.

– Не соглашусь, – упорствовала царевна, – ибо погибнем и я, и ты, и этот юноша. Разве ты забыл о том злом духе, который наложил эти чары?

– Отрада моя! – продолжал падишах. – Этот юноша снял чары и даже убил злого духа.

– Если даже злой дух убит, – отказывалась девушка, – я все равно не смогу жить с человеком.

– Если не пойдешь добром, – пригрозил тогда отец, – я свяжу тебя по рукам и ногам и выдам за него!

Царевна лишь залилась слезами и приумолкла. Меж тем шахзаде надел шапку-невидимку и отправился в покои царевны, чтобы взглянуть на нее. Видит он, что ей прислуживают те три пери, а сама она кричит в ярости.

– О если бы моя мать умерла в оковах у злого духа! Или пусть бы с ней приключилась другая беда, тогда этот человек не появился бы здесь, а я не была бы повергнута в такое горе. Если даже отец разрубит меня на кусочки, я все равно не смогу жить с человеком. А если он отдаст меня связанную, то, как только меня развяжут, я мигом убегу, буду скитаться по свету и не вернусь к отцу, а не то он опять свяжет меня и вновь передаст этому юноше.

Шахзаде вышел из покоев царевны и вернулся к себе, раздумывая и размышляя.

У Санаме Голезар был двоюродный брат, див, так как ее мать была из дивов. Царевна вызвала дива и обратилась к нему с такими словами:

– О братец! Отец хочет связать меня и отдать замуж за человека. Ведь это насилие. Допустишь ли ты, мой брат, чтобы над твоей сестрой совершили такое?

– О царевна, чем могу я помочь тебе?

– Ты можешь спасти меня, – стала она внушать диву. – Когда этот юноша заснет, подними его и принеси ко мне. Я же убью его и избавлю себя от горя. Когда он умрет, то нечего будет и говорить о замужестве. Что тогда может отец поделать со мной?

Див не медля пошел и принес к ней спящего шахзаде. Царевна обнажила кинжал и собралась уже заколоть его, но подойдя ближе, увидела подобные розам щеки шахзаде, тяжко вздохнула и выронила кинжал из рук. Она перестала владеть собой и влюбилась в шахзаде Мохаммада, словно у нее было сто сердец.

– О душа моя! – воскликнула она. – О жизнь моя! Пусть тысячи моих жизней будут жертвой тебе!

– Что с тобой случилось? – спросила няня, и царевна ответила:

– О няня! Этот юноша оказал нашему роду столько услуг. Ведь если я убью его, то весь мир станет порицать меня за коварство и жестокость, до самого Судного дня будут осуждать меня. Я отказалась от мысли убить этого юношу. А ты, брат, отнеси-ка его назад.

– О царевна! – стала утешать ее няня. – Это прекрасный молодой человек, среди наших пери нет ни одного такого красавца. И к тому же он царского рода. Он увидел тебя у родника, оттуда отправился на поиски тебя, претерпел столько невзгод, пока ни прибыл в нашу страну. Ведь ты сама видишь, какие он подвиги совершил. Если ты согласишься выйти за него, то доставишь большую радость своим родителям, а ведь когда довольны родители – доволен сам бог. К тому же он убил злого духа и тебе больше некого страшиться.

– О няня! – сказала царевна. – Довольно слов, вели отнести этого юношу к себе.

Няня поняла, что царевна согласна, и див вернул шахзаде на его прежнее место, а он даже не проснулся.

На другой день отец снова пришел к царевне и говорит:

– О душа моя! Этот юноша совершил подвиг, на который никто не способен. Он выполнил все наши условия, убил злого духа, нам теперь нечего страшиться, и повода для отговорок нет. Не заставляй нас стыдиться! Если ты не согласна выйти за него, я отдам тебя связанную! Что ты можешь тогда поделать? Ты только огорчишь отца и мать, а себя подвергнешь унижению.

Выслушав отца, царевна ответила:

– О отец! Что делать, я не могу полюбить человека. Однако если ты так настаиваешь, я не буду противиться. Но я поставлю перед ним условие, чтобы он не просил меня покинуть мой облик. Пусть он не прикасается к моей шкуре, иначе, если он огорчит меня, я брошу его и вернусь к тебе.

Выслушав падишаха, шахзаде принял условие царевны, и их сочетали законным браком, сыграли на горе Каф свадьбу. Санаме Голезар вручили шахзаде Мохаммаду, и желания обоих наконец исполнились.

А рассказывают, что, когда шахзаде погнался на охоте за газелью и исчез, его приближенные пытались нагнать его, но безуспешно. Отец же его, получив о сыне такую весть, бросил Все дела и в течение семи дней только рыдал. Везир и остальные мужи державы непрестанно утешали его.

И вот, наконец, в один прекрасный день раздался шум, и с неба спустился трон. На нем сидел шахзаде, а дивы и пери несли его. Няня, невольницы, отец и мать – все узнали шахзаде, обрадовались без меры. Падишах велел забить в праздничные барабаны, и пир и веселье продолжались сорок дней и ночей, иначе говоря, свадьбу сыграли во второй раз. Девушку отдали в объятия шахзаде Мохаммада, самого его возвели на шахский трон, а отец уединился в скромной келье, посвятив свое время молитвам.

Ночью Голезар покидала свою шкуру и ложилась в объятия Мохаммада, а днем снова принимала облик сокола, так что никто, кроме мужа, не видел ее лица. Тогда мать и сестры Мохаммада пришли к нему, и мать стала упрашивать его:

– О душа моя! – начала она. – Мы хотим хоть раз взглянуть на невестку, пусть она проводит свое время в нашем обществе. Попроси ее покинуть этот облик.

– Ради бога, – взмолился шахзаде, – оставьте ее в покое.

Видя, что сын упорствует, мать сказала:

– Зачем нам так униженно просить? Утром, когда сын пойдет в баню, мы бросим ее шкуру в танур и спалим.

И вот они стали ждать удобного случая, когда шахзаде отправится в баню. Жена его еще спала, как вдруг она почуяла запах горящей шкурки. Она вскочила с постели, взлетела и села на крышу дворца и закричала оттуда жене падишаха:

– О царица! Ты нехорошо поступила. Ты заставила меня скитаться по свету и расстаться со своими родными, а своего сына, который вернулся к вам после долгих странствий, тоже обрекла на скитания. Какую пользу ты извлекла из этого? Передай мой привет шахзаде.

И, проговорив это, пери улетела.

Вернувшись из бани, шахзаде не нашел дома пери, стал расспрашивать, и ему рассказали о случившемся. Он тяжко застонал и потерял сознание. Когда шахзаде пришел в себя, он тотчас надел шапку-невидимку и башмаки Солеймана, взял в руку посох и пошел скитаться по свету, ударяя себя камнем в грудь. Он не знал, куда идет, прошел много гор и долин, пустынь и равнин, но нигде ничего не узнал. Наконец он вспомнил о волосах старой негритянки, которые та велела сжечь, если ему встретиться трудность. Он отвязал с плеча волосы, зажег огонь и спалил один волос. И вскоре перед ним предстала та старуха. Она обняла шахзаде, долго ласкала его, расспрашивала. Он же рассказывал свою печальную историю, рыдая. Старуха сжалилась над ним и сказала:

– Царевна не вернулась к своим родителям, опасаясь, что отец свяжет ее и вновь отправит к тебе. Она отправилась к своей тетке, а тетка обитает на серебряном куполе горы Каф. Я буду твоей проводницей, сын мой, не горюй.

Шахзаде поблагодарил старую женщину, и они вдвоем пустились в путь. Они прошли почти весь свет и наконец прибыли к горе Каф. Неподалеку там была лужайка, цветущая и зеленая, на ней как раз резвились дочери тетки царевны. На лужайке был прозрачный родник, и шахзаде сел неподалеку от него. Вдруг он увидел девушку с кувшином, она проходила мимо него.

– О красавица! – попросил шахзаде. – Дай мне глоток воды смочить пересохшие уста, я умираю от жажды.

– Как ты дерзаешь пить воду из кувшина Голезар? – возмутилась девушка.

– Ради души Голезар, дай мне глоток воды! – снова взмолился он.

Девушка-пери сжалилась над ним и дала ему кувшин с водой. Он прильнул к кувшину губами и вернул его девушке, но незаметно бросил туда перстень Голезар. Хоть воды в кувшине стало меньше, девушка поленилась вернуться к роднику, пошла к Голезар и отдала ей кувшин.

Голезар приложилась устами к кувшину, услышала звон, стала искать и нашла свой перстень, который она подарила шахзаде Мохаммаду. Она от радости чуть не потеряла сознание, печалясь о невзгодах, которые из-за нее пришлось пережить шахзаде.

– О девушка! – обратилась Голезар к служанке. – Скажи правду, кто напился воды из моего кувшина?

– Никто не пил этой воды, – стала оправдываться служанка, но Голезар пригрозила ей, и она созналась:

– Один юноша попросил у меня напиться, заклиная твоим именем, он умирал от жажды. И я не смогла отказать ему.

– А где этот юноша? – спросила Голезар.

– На той самой лужайке, где вы играете с двоюродными сестрами.

Голезар немедля отправилась к роднику, но никого не нашла.

– О сестрица! – сказали ей двоюродные сестры. – Просто перстень был с тобой, а ты позабыла и решила, что он находится у шахзаде. Ведь ни один человек не сможет прийти сюда.

– Подождите немного, – возразила она, – ведь у шахзаде есть шапка-невидимка, которая скрывает его.

А затем она громко позвала:

– О душа моя, Мохаммад! Покажись мне, я более не в состоянии переносить разлуку с тобой.

Тогда шахзаде снял с головы шапку-невидимку. Как только Голезар увидела его, она тяжко застонала и упала в обморок. К ней подбежали все девушки, а шахзаде положил ее голову к себе на грудь. Придя в себя, Голезар обняла мужа за шею, потом рыдала долго, так что все кругом заплакали вслед за ней. А двоюродные сестры стали упрекать ее:

– О душа нашей матери! Если вы так сильно любите друг друга, то зачем ты подвергла себя и твоего возлюбленного таким страданиям из-за того, что кто-то сжег твою соколиную шкурку? Сожгли одну шкурку, раздобудь другую! Если в удел тебе достался человек, то и ты живи в человечьем облике и не обрекай на муки этого благородного юношу. Ведь он столько натерпелся из-за тебя, столько хорошего сделал твоим родным. Не подобает так мучить его!

Тетка Голезар устроила царский пир ради шахзаде, одарила их как подобает и велела доставить их в царство людей. Отец встретил шахзаде с великим почетом.

После того пери жила в человеческом облике, а джинны с горы Каф постоянно прилетали к ней с вестью от родителей. Человек и пери сдружились, привыкли друг к другу и прожили многие годы в радости и веселии, а эта сказка осталась памятью о них.