"5-я книга. В подземельях Бидрупа." - читать интересную книгу автора (Карр Алекс)

Стандартное галактическое время:

В ярком лучах осветительных спутников поверхность Голубого планетоида, некогда действительно бывшего бирюзово-голубым, теперь была буровато-палевой. Быстроходные рудодобывающие краулеры полностью содрали и перелопатили весь бриллиантосодержащий слой и выбрали из него все камешки до последнего. Живые бриллианты были трижды промыты сильными кислотами, прокипячены в щелочи, прокалены в огне плазменных горелок, обернуты в свинцовые облатки и, поскольку они уже не представляли из себя никакой опасности, были сложены в трюмах "Молнии Варкена".

Работы были закончены за два дня до церемонии примирения кланов и потому Веридор Мерк, Рендлю Калвиш, Равалтан Макс, а также Нэкс, Бэкси и Кайор, внимательно следили за всем происходящим в Антале. Причем трое последних членов экипажа "Молнии Варкена", делали это как сидя в навигационной рубке, так и находясь непосредственно в Звездном Княжестве.

С того момента, как Кайор Клиот выбрался из уютного, виртуального мира, он стремительно прогрессировал в своем вхождении в мир людей. Уже через сутки после вздрючки, устроенной Веридором Мерком, он выделил из своего гиперинтеллекта свою первоначальную личностную составляющую и наложил кальку этой личности на мозг искусственного, квазибелкового тела, которое Нэкс и Бэкси каким-то образом слепили из части тел, купленных Веридором Мерком на Хьюме. Так что в Антале объявился новый подданный Звездного Князя по имени Серж Ладин. Ростом он был даже повыше Эда Бартона, но, в отличие от этого темнокожего парня был розовощеким блондином с приятным, курносым лицом и серыми глазами.

Кайор, которому приходилось уже не довольствовался стандартным андротелом, после того, как вычленил из себя Сержа Ладина, полностью создал себе человеческое тело. Все-таки он понял, что в этой компании приживется и будет своим парнем, а потому вел себя так, словно он был живой человек из плоти и крови. В отличии от Нэкса и Бэкси, он не стесняясь говорил о том, что ел и пил за обедом в Антале, где без устали носилось его новое тело. Подобно своим старым друзьям, он обладал способностью управлять сразу несколькими сотнями андротел, но все таки олицетворял себя лишь с одним и громко сетовал, что не оно сейчас находится на борту "Молнии". Особенно тогда, когда трое друзей прикладывались к бутылочке термоядерного напитка, регулярно изготовляемого папашей Рендлю.

Все шестеро внимательно следили за тем, что происходило в Антале и находили это зрелище весьма забавным. То, как ловко Рунита обыграла вопрос с прекращением клановой вражды, привело их в полный восторг, а то, как эта хитроумная галанка сумела отблагодарить клан Данинов Стойких, вообще вызвало приступ всеобщего веселья. Ну, и, конечно, от их внимания не ускользнуло еще и то, что Гирш Меир-Симхес, Харди и Калвин, сумели-таки сколотить Галактическую Конференцию двадцати семи миров, которая уже очень скоро грозилась превратиться в Конференцию пятидесяти пяти миров. Даже находясь в такой дали, Веридор Мерк и его друзья своевременно узнали о реакции, которую вызвало это событие, хотя в средствах массовой информации с заявлениями выступил не её председатель, а только первый заместитель, Гирш Меир-Симхес.

Пространное интервью, которое он дал уже через несколько часов после подписания договора и устава Конференции, в котором говорилось об отказе членов Конференции выплачивать Центральному Правительству более трех четвертей налогов, вызвало у его чиновников такой зубовный скрежет, что его было слышно на всю галактику. Но, как это ни странно на первые полосы газет и в новостийные блоки супервизио опять попал Антал, а не Хельхор и его президент. Похоже, что репортеры сразу раскусили, что за всеми разглагольствованиями Гирша стоит куда более нахальный политик, нежели он, хотя как раз на Хельхоре и в своей собственной Звездной Федерации его расписывали, чуть ли не как национального героя.

Объединенный парламент Звездной Федерации почувствовав, какая выгода кроется в демарше Конференции для миров хельхорского анклава, единогласно проголосовал за присоединение к ней. Формально так оно и должно было быть, ведь Гирш Меир-Симхес председательствовал в нем на правах президента Хельхора, а стало быть мог выступать от имени более, чем срока пяти тысяч миров и поскольку все налоги шли именно через Хельхор, то и снятие налогового бремени следовало ждать только от него. Уже первое заявление Гирша Меир-Симхеса о том, что он отменяет в Хельхорской Звездной Федерации военный налог и возлагает оборону планет на планетарные правительства, вызвало целую бурю восторгов. Конечно, это хорошо, когда ты знаешь, что тебя защищают линкоры-призраки, но платить за это целых двенадцать процентов валового дохода, это было слишком уж накладно.

При этом никто не счел себя беззащитным, ведь Хельхорскую Федерацию прикрывал сорокатысячный корпус варкенских и валгийских сенсетив-коммандос, которому придавались полицейские функции и сорок суперкрейсеров, а они могли вполне спокойно заменить целое звено линкоров-призраков с их многомиллионной армией простых космодесантников. Изучение же технических характеристик новых антальских крейсеров, приданных "Хельхорскому корпусу мира", вполне наглядно показывало, что безопасность от этого только возросла. Сорока этих стремительных космических кораблей было вполне достаточно для того, чтобы отвадить от Звездной Федерации любого врага. Да, и откуда он мог взяться? Деятели из Центрального Правительства невольно призадумались, силы сдерживаниях, о которых еще несколько недель назад объявил Генеральный прокурор Галактического Союза, оказывается, вовсе не были блефом.

Попытка обращения в Верховный Суд ничего не дала, так как Суд Хьюма, куда перед своим интервью обратился Гирш Меир-Симхес, уже выдал свой вердикт о полной правомерности и справедливости его решения, а спорить с Хьюмом никому не хотелось. По этому поводу один репортер из "Галактического дня", самой крупной и влиятельной газете в галактике, язвительно заметил, что если Варкен, Валгия, Гея, Кратон, Мехлес и все остальные миры, вошедшие в Конференцию двадцати семи заявят о своем желании стать федеральными столицами, то, пожалуй, её участниками станут сразу двадцать пять Звездных Федераций, уж слишком велики оказались в галактике симпатии к дешевым и эффективным военно-полицейским силам Варкена и Валгии по сравнению с бешено дорогими и топорно работающими линкорами-призраками. Вместе с этим репортер не поленился привести в своей статье высказывание бывшего командира одного из линкоров-призраков, космос-адмирала Улриха ун-Деникена о том, как он в испытательном полете насквозь пробил на новом антальском крейсере газовый гигант вместе с его замечанием о том, что с таким же успехом он смог бы прошить любой из линкоров-призраков Лекса.

Из всех президентов планет, вошедших в Конференцию, пожалуй только валгиец Дитрих ун-Химмельзее и гейанец Алмейду Сантуш отнеслись к этой статье самым серьезным образом. И того, и другого совершенно не смущало то обстоятельство, что на то, чтобы сделать свою планету федеральной столицей, у тех же хельхорцев ушло три с лишним тысячи лет и жуткая прорва денег. Оба политика, огромный светловолосый великан-валгиец и маленький темнокожий гейанец, только посмеивались и подзуживали Гирша протолкнуть еще парочку налоговых реформ, чтобы им легче было возвысить свои миры подобно тому, как Рунита возвысила самый захудалый клан Варкена. Гирш Меир-Симхес, прекрасно понимая, что его трудами другие делают свою собственную политику, вовсе не собирался останавливаться на достигнутом. Он, прежде всего, думал о предстоящих выборах и, как всякий трезвомыслящий политик, не считал дело сделанным до тех пор, пока не получал реальных результатов.

Такими были последние три дня, когда в Антале проходили торжества по поводу объединения кланов и воцарения Лариты на Варкене. Варкенцы покидали Антал с твердым убеждением, что они будут праздновать это событие не три дня, а целых три года. Хельхорцы тоже пребывали в ощущении небывалого подъема и на все лады расхваливали варкенского Звездного Князя с его красавицей женой и в особенности своего оборотистого президента, который умудрился залучить эту парочку вместе с гигантским Звездным Княжеством к их планете. Уж они-то и без советов старика Баарлаха прекрасно понимали, за кого им теперь нужно будет проголосовать через несколько месяцев. Один лишь Веридор Мерк не чувствовал себя триумфатором и все больше погружался в тяжелые раздумья о судьбе Бидрупа.

Информация, которую он получал по несколько раз в день с этой планеты была малоутешительной и абсолютно безрадостной. Эд Бартон и Ларс, которые вместе с прибывшими на Бидруп варкенцами начали планомерную разведку, с каждым часом убеждались в том, что они ничего не могут понять ни о целях храмовников, ни о их методах. И это вызывало у Веридора Мерка особую тревогу. Самое страшное, считал он, это когда ты не можешь понять своего врага, а стало быть не можешь предугадать его дальнейших действий и выстроить свои собственные планы.

Бидруп был для него мучительно саднящей занозой и не смотря на то, что зомбированные храмовниками бидрупцы и хельхорцы были успешно дезомбированы Нэксом с помощью хитроумно сконструированных аппаратов и специально синтезированных химических препаратов, это только усложнило задачу. Ведь на то, чтобы проделать практически ту же операцию, которой Веридор Мерк подверг своего друга – Рендлю Калвиша в считанные доли секунды, у Нэкса уходило почти сутки времени, да и после этого память вернулась еще не ко всем жертвам зомбирования, а что тогда было говорить о почти двадцати миллиардах жителей Бидрупа? Сколько времени уйдет на их дезомбирование? Веридору Мерку было от чего призадуматься.

К тому моменту, когда Голубой планетоид был полностью очищен от живых бриллиантов, в Антале царило веселье, которое в какой-то мере передалось и экипажу "Молнии". Равалтан Макс, еще за несколько дней до начала церемонии предлагал бросить все и вернуться в Звездное Княжество, поскольку живыми бриллиантами уже были забиты, чуть ли не все трюмовые отсеки, но Веридор Мерк не согласился. Он не хотел появляться в Антале в этот торжественный момент, давая Руните возможность вволю похозяйничать в его отсутствие. Зная, что рядом с ней находятся верные друзья и Баллиант, он не сколько не сомневался в том, что с ней ничего не случится. Да и что могло случиться с сенситивом такой мощи. Не стал торопиться он и после того, как Антал покинули все гости, за исключением тех людей, которых по его просьбе попросили задержаться.

Небрежно развалившись в своем командирском кресле с банкой пива в руках, Веридор поглядывал то на Голубой планетоид, вокруг которого порхала "Молния", управляемая Кайором, то на свой экипаж. Наступил момент расставания с этим, окончательно поверженным, космическим монстром. У Кайора было игривое и веселое настроение и он описывал вокруг планетоида замысловатые петли, проделывая все эволюции на бешенных скоростях, время от времени испытывая на своем бывшем враге новое вооружение корабля и комментируя свои действия:

– Минуточку внимания, парни, сейчас я покажу вам, как действует "гравитационный каток". Сейчас, планетоид у нас пока еще круглый, но я сделаю его квадратным.

Ударив по поверхности Голубого планетоида гравитационными излучателями, Кайор действительно заставил этот идеальный по форме шар сплющиться с одной стороны. Если бы он проделал это с настоящей планетой, внутри которой находилось горячее ядро, а не сложная ячеистая структура, то эту планету постиг бы ужасный вулканический катаклизм, уничтоживший все живое. Голубой же планетоид выстоял и хотя он стал похож на неправильный овоид, не раскололся на части и продолжал оставаться целостным объектом.

Кайор продолжал рихтовать планетоид гравитационными полями чудовищной силы и, в конце концов, так его изуродовал, что он стал похож на какую-то несуразную геометрическую фигуру, больше всего похожую на кукиш. Папаша Рендлю, сидящий в кресле главного канонира, во время одного из заходов Кайора на цель, взял один из выступов планетоида в перекрестие прицела батареи счетверенных, тяжелых энергопульсаторов и ударил по нему серией коротких импульсов. Стрельба велась с минимальной дистанции, всего лишь с каких-то в полутора десятка тысяч километров и потому её эффект был особенно сокрушительным. Дюжина энергетических разрядов мощностью в несколько тысяч гигаэрг каждый, произвели на планетоиде эффект взрыва мощной горячей бомбы. Придись этот удар на какой-нибудь тяжелый крейсер и от него осталось бы только облачко, раскаленной до звездных температур, плазмы. Удивленно покрутив головой, папаша Рендлю недовольно обронил после выстрела:

– Нэкс, мне кажется, что ты немного перестарался с мощностью этих штуковин. Как бы их не причислили к горячему оружию.

– А это и есть горячее оружие, только оно действует в управляемом режиме, Рен. – Спокойным тоном отреагировал на замечание главного канонира "Молнии", её главный бортинженер – Ты можешь увеличить мощность разряда втрое или, если пожелаешь, уменьшить его до минимума. Видишь, у тебя на пульте, слева, находится счетчик расхода энергии? Ты даже не вышел на оптимальный режим. Вместо обычных конвертеров я установил на "Молнии" импульсный термоядерный реактор и теперь энергетическая мощность нашего корабля равна стационарному реактору планетарного типа. Так что можешь палить столько, сколько тебе вздумается, но если ты собираешься сжечь Голубой планетоид, то лучше перейди на антиматы. Так будет быстрее, только дай Кайору возможность отлететь подальше.

Рендлю Калвиш так и сделал. Усевшись в своем кресле поудобнее и приведя в боевую готовность все три антимата "Молнии Варкена", он негромко скомандовал:

– Кай, голубчик, оттащи-ка нашу старушку подальше.

На то, чтобы сжечь дотла большую часть Голубого планетоида у папаши Рендлю ушло почти четверть часа, да и то, лишь потому, что Нэкс попросил его сохранить в целости его начинку. После того, как было уничтожено примерно девяносто процентов его массы, Кайор подождал когда плазма остынет и немного рассеется в пространстве и подошел к тому, что осталось от космического монстра. Сделав по полурасплавленному, ало светящемуся комку, имеющему в поперечнике не более шестидесяти километров, несколько гравитационных ударов, Кайор расколол его на части и извлек силовыми захватами двадцатиметровый шар, изготовленный из какого-то странного, синевато-зеленого металла.

Не смотря на то, что шар находился внутри раскаленного, полурасплавленного комка графита, он имел температуру ноль градусов по стандартной температурной шкале. Похоже, что этот странный металл обладал уникальными свойствами и уже одно это вызвало у Нэкса бешенный восторг. Рассматривать, что же это они нашли, было некогда и потому шар был быстренько помешен в огромный стасис-сейф, расположенный в центральном отсеке трюма, оснащенного массой детекторов, сканеров и манипуляторов, чтобы Нэкс мог впоследствии не спеша его изучить.

Как только с этим было покончено, Кайор резко бросил "Молнию" в сторону, подальше от остатков Голубого планетоида и папаша Рендлю довершил начатое. Уничтожив планетоид, друзьям уже нечего было делать в этом, столь отдаленном от дома, районе космоса и потому Кайор, даже не дожидаясь просьбы или приказа, постоянно увеличивая скорость, полетел к Хельхору.

Настроение у всех было веселое, хотя изредка, то папаша Рендлю, то старина Рав или кто-нибудь другой, на мгновение замолкали. Пожалуй только Веридор был немного мрачен, но и он охотно откликался на шутки, да, и сам временами забавлял друзей витиеватыми фигурами речи. Спустя несколько часов, когда "Молния Варкена" уже шла на огромной скорости и звезды вокруг нее пришли в движение, Кайор с насмешкой поинтересовался у своих спутников:

– А что ребята, не хотите ли вы прокатиться с ветерком?

Бэкси немедленно взвизгнула:

– Кай, балбес ты эдакий, немедленно выкинь эту дурацкую мысль из своей жестяной башки!

Веридор Мерк, который в этот момент показывал друзьям, как с помощью двух деревяшек и куска веревки можно сделать отличную охотничью снасть, с полуоткрытым ртом повернулся к Кайору и спросил:

– Кай, а разве мы по-твоему летим слишком медленно? У меня и так дух захватывает, когда я смотрю по сторонам. Звезды так и мелькают.

– Ну, что ты, Верди, разве это скорость? – Недовольным голосом загнусавил Кайор – Вот когда я пилотировал боевую машину, вот тогда полет действительно был скоростным. За нами сами черти не могли угнаться, так ведь, Орки, Ви?

Нэкс неуверенным голосом ответил:

– Так то оно так, Кай, но тебе не кажется, что для наших друзей это будет не совсем приятно? Все-таки у них не та скорость обработки информации, что у нас с тобой.

– Да, ладно, тебе, подумаешь проблема. – Огрызнулся Кайор – Ну, что, Верди, прокатить вас с ветерком на звездных движителях? Вот увидишь, это будет незабываемое ощущение, да и дома мы будем уже через несколько часов. Только вам придется одеть боескафандры, сесть в кресла, ребята, и включить гравикомпенсаторы на полную мощность.

С замирающим, от непонятного предчувствия, сердцем, Веридор Мерк кивнул головой и, забравшись в боескафандр, занял свое командирское кресло. Равалтан Макс, который до этого изображал из себя зверя, попавшего в хитроумные варкенские силки, снял со своих ног веревку и так же, втиснувшись в свою бронеодежонку, сел в кресло. Папаша Рендлю, быстро сообразивший, что для полного наслаждения полетом, будет лучше сесть поближе к носовой части кокпита, шустро перебрался в кресло второго пилота. Когда все были готовы, Кайор ворчливо потребовал у Нэкса, которого он предпочитал называть другим именем, нежели все остальные:

– Орки, выведи боевые машины из трюма и возьми "Молнию" в силовые захваты. Да, смотри мне, не вздумай подвести их к тахионкам вплотную, поставь их на кончиках крыльев.

Нэкс хмуро проворчал:

– Кай, ты бы лучше заткнулся и просчитал курс хотя бы тысяч на пять световых лет вперед, а то опять будешь прыгать, как заяц среди берез. Или ты забыл, как ты тогда проходил Плеяды? У меня до сих пор, как только я вспомню твои страдания, так скулы от злости сводит.

Кайор притворно загнусавил:

– Ой, ой, ой, ну надо же, какие мы нервные. Можно подумать, что я тогда хоть пылинку тронул в этих долбанных Плеядах. Прошел чисто, как по трассе в Монако. И вообще, Орки, какие у тебя тогда могли быть скулы? От тебя-то тогда только и осталось, что одно твое занудство. Ну, что, выставил движки, чудо-механик?

– Да, выставил, выставил, горе ты мое. Сейчас настрою их в унисон и можешь брать управление на себя. – Отозвался Нэкс.

Слушая беззлобную перепалку двух очень старых друзей и наблюдая за тем, как из трюма выплыли два звездных движителя, чтобы пристроиться с двух сторон от "Молнии Варкена", Веридор подумал, что он так и не узнал, как следует, этих существ, которые некогда были живыми людьми. Может быть из-за того, что они не очень охотно рассказывали о себе, а может быть из-за того, что он сам не проявлял должного интереса к ним. Пожалуй, теперь, когда можно было пригласить к себе в гости Эда, Сержа, Натали, Вирати, Кайора и Оорка, усадить их за стол, накормить вкусным обедом, угостить кофе и сигарами и начать расспрашивать о том, кто они, как прожили свою долгую жизнь, как любили и ненавидели, как страдали и радовались, как растили детей и сражались с врагами, как дружили, то может быть тогда они расскажут ему, что представляла из себя древняя Терра и почему он покинули её и переселились на планету, которую назвали Новой Атлантидой, ставшую спустя тысячелетия Лантией.

Наблюдая за андротелам своих электронных друзей, Веридор отметил, что с возвращением к жизни Кайора они стали более человечными. Нэкс уже не стеснялся подойти к Бэкси и поправить локон на её голове, а сама Бэкси, могла запросто двинуть локтем его или Кайора, когда они мешали ей накрывать на стол. Между Вирати-Бэкси и Кайором, были нежные братские отношения, а вот к Оорку-Нэксу она относилась всего лишь как к старому, доброму и любимому другу, но никогда, как к своему мужу.

Похоже, что они решили этот вопрос для себя раз и навсегда и, не смотря на то, что взгляды их андротел были теплы и дружелюбны, они никогда не становились страстными. Веридор в своей жизни не раз общался с андроидами и знал, что они, как и обычные люди, испытывают друг к другу симпатии и антипатии, но он ни разу не замечал, чтобы андроиды говорили, что они любят друг друга, хотя и вполне обоснованно подозревал, что и такое между ними случается. Ведь они, как и люди, очень часто жили парами.

Вообще то Веридор Мерк относился к андроидам с большим уважением и никогда не считал их ущербными созданиями и когда Сорки сделал болтуна Микки дворянином, был рад не меньше самого Микки, хотя тот, в общем-то, был не стопроцентным андроидом, а всего лишь робопилотом и звался не а-Микки, а р-Микки.

Правда после того, как над его мозгом малость пошаманил Нэкс и создал для него прекрасное андротело, он уже с гордостью мог заявить, что он а-Микки. А вот как Веридору следовало классифицировать Оорка, Кайора и Вирати, он даже и представить себе не мог. Вроде бы их следовало называть а-людьми, но с другой стороны составляющей их гиперинтеллекта было сознание самых обычных людей, да и любого а-человека они превосходили по эффективности в тысячи, а то и в миллионы раз, так что их скорее следовало называть СА-людьми, то есть суперандроидами.

Пока Веридор Мерк размышлял о том, как ему классифицировать своих друзей, Нэкс закончил настройку звездных движителей. Еще раз попросив Кайора вести "Молнию" поаккуратнее, он, как и все остальные члены экипажа, уселся в кресло и включил противоперегрузочную систему. Откинув голову на мягкий подголовник, Нэкс негромко молитвенно сложил руки и негромко пробормотал:

– Господи, спаси и помилуй нас грешных.

– Ты еще "Отче наш" прочитай, старая развалина. – Веселым голосом огрызнулся Кайор и поинтересовался – Ну, что, ребята, все готовы? Тогда стартуем.

"Молния Варкена", которая и без того неслась с бешенной скоростью, буквально рванула вперед, да так прытко, что её корпус весьма ощутимо завибрировал. Гравитационные компенсаторы не справлялись с такой чудовищной силой инерции. Нэкс что-то подрегулировал и вибрация стихла, но, не смотря на это, он страдальчески произнес:

– Ох, развалит он это старое, хельхорское корыто.

– Орки, заткнись. – Сердито отозвалась Бэкси на его нытье – От хельхорского в нем только и осталось, что форма. Поверь, не развалится твое любимое детище.

Веридор невольно вжался в спинку кресла, когда звезды, холодно и отстраненно мигающие впереди по курсу, вдруг прыгнули прямо ему навстречу, а затем превратились в резкие, узкие штрихи. Скорость, с которой Кайор вел "Молнию" была просто чудовищной. Два звездных движителя, каждый из которых был вдесятеро короче тахионных турбин корабля, взяли его в мощные силовые захваты и понесли через галактику с такой скоростью, что уже было невозможно рассмотреть, что находилось за бортом. При этом Кайор шел не по прямой, а какими-то хитроумными зигзагами, отчего у них в глазах постоянно мельтешили огненные вспышки. Сам же сумасшедший пилот при этом был абсолютно спокоен и полностью раскован, если не сказать большего. Кайор постоянно отпускал шуточки, весело комментировал свои виражи, да, еще и подзуживал Нэкса:

– Вот видишь, старина, я еще не разучился гонять по трассе. А машину ты сделал, что надо. На таком корабле я запросто пройду даже через центр галактики, ему все нипочем.

Нэкс был предельно сосредоточен и не отвечал Кайору. Большая часть его сознания была занята тем, что он быстро считывал показания сканеров "Молнии" и звездных движителей, молниеносно анализировал их и давал ему в виртуальном режиме своевременные подсказки. Именно благодаря слаженной работе двух суперинтеллектов, космический корабль шел строго по курсу, проложенному до самого Хельхора и если для Веридора и его друзей, папаши Рендлю и Рава полет продлился три с половиной часа, то в виртуальном времени, если его сопоставить со временем реальным, он продлился раз в пятьсот дольше.

Для сторонних наблюдателей, "Молния Варкена" была невидима, ведь она шла со скоростью в миллионы раз превосходящей скорость света, к тому же звездные движители создавали вокруг нее капсулу нуль-пространства и только столкновение с материальным объектом, имеющим плотность газа при давлении в одну атмосферу, могло вызвать какой-либо заметный эффект. Впрочем, произойди такое, эффект был бы весьма и весьма заметным и больше походил бы на термоядерный взрыв.

Разумеется ни с космическим кораблем, ни с его экипажем ничего бы не произошло, но если бы "Молния" на такой скорости прошла бы сквозь атмосферу обитаемой планеты, людям, живущим на ней, мало бы не показалось. Зато обратный полет оказался коротким и был совсем не утомительным, если не считать того, что глаза всей троицы окончательно остекленели от изумления и некоторой толики страха, но это, пожалуй, не имело особого значения.