"Башня Занида" - читать интересную книгу автора (де Камп Лайон Спрэг)

4

Когда Феллон явился в дежурное помещение учебного полигона, капитан Кордак сидел за письменным столом — его увенчанный гребнем шлем стоял на полу, на носу у капитана были очки в черной оправе — и он что-то писал при свете лампы. Он взглянул поверх очков на Феллона:

— Мастер Энтон! А где ваше отделение?

Феллон рассказал ему обо всем.

— Хорошо. На этой площади такое бывает часто. Садитесь. — Капитан взял кувшин и наполнил кружку шурабом. — Мастер Энтон, вы джагайн Гази эр-Доукх?

— Да. Но откуда вы знаете?

— Вы говорили кое-кому.

— А вы знаете ее, сэр?

Кордак вздохнул:

— Да. В прежние времена я сам стремился к этой роли. Я горел страстью, как озеро с лавой, но потом была война, ее брат был убит, а я потерял ее из виду. Могу я рассчитывать на ваше гостеприимство для возобновления нашего знакомства?

— Конечно, в любое время. Буду рад вас видеть.

Феллон взглянул на дверь и увидел своих гвардейцев. Они возвращались, доставив дуэлянтов и свидетеля в Дом Правосудия. Он сказал им:

— Дайте вашим костям отдохнуть, друзья, потом отправимся в следующий обход.

Отделение отдыхало и пило шураб с четверть часа. Потом явилось с обхода другое отделение, и Кордак отдал приказ команде Феллона на следующий обход:

— Пойдете по улице Барфур, потом осмотрите границу района Думу: банды негодяев наводнили восточную часть Думу...

Думу, южный район Занида, был известен как главная квартира городских преступников. Жители других районов громко кричали о том, что преступники подкупили стражу в своем районе и потому действуют открыто. Стража отрицала это обвинение, указывая на недостаток гвардейцев.

Отделение Феллона миновало улицу Барфур и двигалось по зловонной дороге, отделявшей район Думу, когда шум впереди заставил Феллона остановиться и приказать своим гвардейцам двигаться вперед осторожно. Выглянув за угол, он увидел горожанина, прижатого к стене тремя фигурами. Одна из них угрожала жертве арбалетом, другая — мечом, а третья отбирала у него кошелек и кольца. Грабеж, очевидно, только что начался.

Это был редкий шанс. Обычно отделение гвардейцев заставало на месте лишь жертву — мертвую на булыжниках или живую и обвинявшую городскую стражу в беззаконии.

Понимая, что если они направятся прямо к грабителям, те исчезнут в путанице домов и аллей, прежде чем они подоспеют, Феллон прошептал Кисасе:

— Обойди квартал и напади на них с другой стороны. Беги изо всех сил. Когда мы тебя увидим, мы тоже выбежим.

Кисаса исчез как тень. Феллон слышал слабый звук, с которым когти осирианина скребли о булыжник, когда динозавроподобный гвардеец убегал со скоростью ветра. Феллон знал, что Кисаса может перегнать и землянина, и кришнанца, иначе он не послал бы именно его. Грабеж длится недолго, но за это время осирианин сумеет обогнуть квартал.

Вновь, на этот раз громче, раздался шум и скрежет когтей, и осирианин появился из-за противоположного угла.

— Вперед! — скомандовал Феллон.

При звуках их приближения грабители достаточно смутились. Феллон услышал щелчок курка арбалета, но в темноте не мог сказать, кто стрелял и в кого. Не было признаков того, что стрела попала в цель.

Грабители бросились бежать. Кисаса на своих птичьих ногах догнал вооруженного арбалетом грабителя и бросил его ничком на землю.

Высокий стройный грабитель с мечом пришел в себя от неожиданности и побежал к Феллону, но потом затормозил. Феллон с алебардой наготове шагнул вперед, услышал звон стали и дрожание рукояти от сильного удара. Двое кришнанских гвардейцев побежали за третьим грабителем, который уносил добычу: тот мимо Кисасы проскользнул в аллею.

Феллон парировал удар меча своей алебардой, прыгнул вперед, внимательно следя за своим противником, который свободной рукой ухватил древко алебарды и старался ее вырвать. По счастливой случайности он ударился рукой с мечом о стену дома. Меч упал на тротуар, а грабитель бросился бежать. Видя, что догнать этого долговязого мошенника не удастся, Феллон метнул ему вслед свою алебарду. Острие ударило того в спину. Грабитель пробежал еще несколько шагов, потом зашатался и упал.

Феллон подбежал к нему, вытаскивая рапиру, но, подойдя ближе, увидел, что грабитель лежит ничком и кашляет кровью. Двое кришнанцев вернулись, на все лады ругая ускользнувшего третьего грабителя. Они принесли кошелек горожанина, брошенный грабителем, но не смогли вернуть колец, и ограбленный громко бранил их за нерасторопность.

Рокир посылал свои красные лучи над крышами домов Занида, когда Энтони Феллон со своим отделением вернулся с последнего обхода. Они поставили алебарды в стойку и выстроились, чтобы получить номинальную плату, которая полагалась им за каждое ночное дежурство.

— На сегодня работа окончена. Не забудьте об учебном бое, — сказал Кордак, передавая каждому по серебряной монете в четверть карда.

— Что-то говорит мне, — пробормотал Феллон, — что неизвестная болезнь уложит весь наш отряд накануне маневров.

— Клянусь кровью Кварара, этого не случится! Командиры отделений будут отвечать за явку своих людей.

— Я плохо чувствую себя, сэр, — с улыбкой сказал Феллон, кладя в карман монету.

— Дерзкий шут! — выпалил Кордак. — Я не знаю, почему мы терпим твое нахальство?.. Но вы не забыли, о чем мы говорили с вами ночью, друг Энтон?

— Нет, нет, я все подготовлю... — Феллон, уходя, сделал прощальный жест своим гвардейцам.

Феллон считал себя глупцом за то, что проводил одну из каждых своих десяти ночей таким образом за ничтожную плату. Он был очень своевольным и небрежным, чтобы удовлетворить военную машину, желая командовать, но не желая подчиняться. Как чужеземец, он вряд ли мог рассчитывать на высокое место в балхибской регулярной армии.

Но он продолжал носить нарукавную повязку гражданской гвардии. Почему? Потому что мундир сохранял для него какое-то детское очарование. Таская свою алебарду по пыльным улицам Занида, он сохранял иллюзию, что является потенциальным Александром Македонским или Наполеоном Бонапартом. В его положении он цеплялся за любую возможность самоутверждения.

Гази спала, когда он добрался до дома, продолжая мучительно размышлять над проблемой Сафка. Когда он ложился, она проснулась.

— Разбуди меня в конце второго часа, — пробормотал он и мгновенно уснул.

Немедленно, как ему показалось, Гази начала трясти его за плечи, говоря, что пора вставать. Он спал всего лишь три земных часа. Но пришлось вставать, чтобы успеть выполнить все, что он наметил на этот день. Зная, что придется выступать и на суде, он надел свой лучший костюм, торопливо проглотил завтрак и вышел в яркое сияние утреннего солнца и направился к постоялому двору Ташин.

Район Авад начинался грудой трущоб, граничивших с районом Джуру до ворот Балада. За трущобами находился стадион и район Сахи, где в основном жили актеры и художники. Постоялый двор Ташин, расположенный у городской черты в западной части района Авад, представлял собой группу строений, окружавших, как и в большинстве балхибских домов, круглый центральный двор.

В это утро двор был заполнен фигурами циркачей и актеров, постоянных обитателей Ташина. Канатоходец натянул веревку по диагонали от одного угла двора к другому и взбирался на него, помахивая для равновесия зонтом. Трио акробатов подбрасывали друг друга. В противоположном углу фокусник репетировал свои номера. Певец выводил рулады; что-то читал актер, живо жестикулируя.

Феллон спросил содержателя двора:

— Где найти ясновидца Туранжа?

— Второй этаж, комната 13. Направо.

Переходя через двор, Феллон столкнулся с одним из акробатов. Выпрямившись, акробат поклонился, сказав:

— Тысяча извинений, мой добрый сэр! Вино Ташина подкосило мои ноги. Послушайте, не с вами ли мы пили на вчерашнем празднике?

Одновременно с разных сторон подошли остальные два акробата. Человек, толкнувший Феллона, продолжал что-то говорить, а другой дружески положил ему руку на плечо. Феллон скорее почувствовал, чем увидел маленький острый нож, которым третий хотел срезать его кошелек.

Не переставая улыбаться, Феллон плечами раздвинул кришнанцев, сделал шаг вперед, повернулся и выхватил рапиру. Теперь он стоял лицом к лицу со всеми тремя в боевой позиции. Он чувствовал некоторое удовлетворение своим проворством.

— Прошу прощения, джентльмены, — сказал он, — но у меня назначено свидание. А деньги мне нужны самому.

Он быстро осмотрел двор. При словах Феллона раздался взрыв насмешливого хохота. Тройка мошенников переглянулась и направилась к воротам. Феллон вложил оружие в ножны и продолжил свой путь. Если бы он попытался задержать воров или хотя бы позвать на помощь стражу, его жизнь не стоила бы и медного арзу.

Феллон отыскал на втором этаже тринадцатую комнату. В ней он увидел Квейса из Бабаала, вдыхавшего пахучий запах раманду с маленькой жаровни.

— Ну? — спросил он, не поднимая глаз.

— Я обдумал сделанное вами вчера предложение.

— Какое предложение?

— Имеющее отношение к Сафку.

— О, только не говорите, что длительные размышления придали вам храбрости.

— Возможно. Я хочу когда-нибудь вернуться на Замбу, вы знаете. Но из-за несчастной тысячи кардов...

— А какова ваша цель и цена?

— Пять тысяч будет достаточно.

— Что? Тогда уж просите всю сокровищницу Камурана. Может, я смогу увеиличить эту сумму на сотню кардов...

Они торговались и торговались; наконец, Феллон добился половины требуемого, включая аванс в сотню кардов. Двадцати пяти сотен кардов недостаточно, чтобы вернуть ему трон, как он знал, но это будет только началом. Он сказал:

— Все закончится хорошо, мастер Кв... Туранж, за одним исключением.

— Каким именно, сэр?

— В делах такого рода вряд ли разумно полагаться на слово. Вы меня понимаете?

Квейс поднял брови и антенны.

— Сирраж! Вы намекаете, что я, верный слуга великого Гхуура Квааса, обману вас? Клянусь носом Тиазана, такое оскорбление нельзя простить!

— Спокойно, спокойно! В конце концов, я сам обманывал других не раз.

— В это, землянин, я охотно верю, хотя и плачу вам безрассудно аванс.

— Я имел в виду передачу денег какому-нибудь третьему лицу, достойному доверия.

— Держателю ставок? Гм. Идея неплохая, сэр, но у нее два слабых места, а именно: не думаете ли вы, что я ношу с собой такие соблазнительные суммы? Кроме того, где вы найдете нужного человека, учитывая пылкую «любовь» балхибцев к Кваасу?

Феллон улыбнулся:

— На днях я кое-что сообразил. У вас есть в Заниде банкир.

— Нелепость!

— Вовсе нет, если только вы не держите свои деньги где-нибудь закопанными в землю. Дважды, имея дело со мной, вы отправлялись за деньгами. Каждый раз вы отсутствовали не более двух часов. Вряд ли вам хватило бы этого, чтобы добраться до Квааса, но вполне достаточно, чтобы навестить кое-кого в Заниде. И я знаю, кто это был.

— В самом деле, мастер Энтон?

— В самом деле. Кто же в Заниде может служить для вас банкиром? Конечно, какой-нибудь финансист, который не любит короля Кира. Я начал припоминать, что мне известно о банкирах Занида, и вспомнил, что несколько лет тому назад Кастамбанг эр-Амирут поссорился с доуром. Кир решил, что все его посетители должны приближаться к нему босиком. Кастамбанг не мог этого сделать, так как, упав с моста, повредил ногу и передвигался только с помощью своих ортопедических ботинок. За несколько лет до этого он дал Киру взаймы несколько сотен тысяч кардов, и Кир воспользовался случаем, чтобы наложить на Кастамбанга соответствующий штраф. С тех пор Кастамбанг не имел никаких дел с доуром и не посещал его двор. Логично считать, что он и есть ваш банкир. Если же он сейчас не является вашим банкиром, то может быть им. В любом случае мы можем использовать его как хранителя денег.

Феллон откинулся, сложил руки за голову и триумфально улыбнулся. Квейс размышлял, положив подбородок на руку, потом сказал:

— Я ничего не утверждаю, но должен признать, что вы неплохой наблюдатель, мастер Энтон. Вы смогли бы украсть сокровища Дакхака у него из-под носа. Прежде чем мы отправимся дальше по зловещему берегу Зунгу, соединяющего небо с землей, скажите мне, как вы собираетесь проникнуть в Сафк?

— Я подумал, что если мы заключим соглашение с Кастамбангом, он, возможно, укажет нам человека, знающего расположение помещений и порядок церемоний. Например, это может быть бывший жрец Ешта, изменивший культу, — такие существуют, хотя они, конечно, скрываются. Если мы найдем такого человека, он сможет рассказать...

Квейс прервал его:

— Рассказать нам, что происходит внутри Сафка? Ха! Зачем же мне тогда платить вам? Вы же ничем не рискуете. Я сам смогу заплатить этому жрецу.

— Я не кончил, — холодно сказал Феллон. — Я собираюсь сам осмотреть Сафк, а не передавать вам сообщения, основанные на слухах и пересказах. Но, согласитесь, у меня будет больше шансов остаться живым, если я буду хоть что-то знать заранее. И, больше того, если этот жрец расскажет нам подробности ритуала Ешта, я смогу пробраться в храм, переодевшись, и принять участие в службе... Ну, подробности излагать не буду, но теперь вы имеете представление о том, что я собираюсь делать.

— Ну что ж, — Квейс зевнул, заставив невыспавшегося Феллона последовать его примеру. — Увы! Вы прервали такой мой чудесный сон. Но долг превыше наслаждений, мой мастер. Идемте.

— К Кастамбангу?

— Конечно.