"Осколок в голове" - читать интересную книгу автора (Бакшеев Сергей)
ГЛАВА 29 Евтушенко и Боня не вернулись
Тихон Заколов проснулся на рассвете с неприятным чувством душевного дискомфорта. Это означало, что накануне он что-то делал не так. Или вопреки своей воле, поддавшись чужому влиянию, или по собственной глупости. Так и есть. Вчера вечером он, согласно плану Толика, охмурял вместе с ним двух Ленок. Из этого получилась одна мерзость, которую и вспоминать неприятно.
Поздно вечером они притащились вчетвером к стогу колючего ломкого сена. Старое сено, заготовленное еще весной в поймах реки, совсем не пахло. Толик постоянно шутил, девчонки смеялись. Толик наливал спирт в железную кружку, слегка разбавляя его водой, и настойчиво следил, чтобы девушки пили до дна. Девушки смело выпивали, выпучив глазки, махали в рот ладошкой, жадно закусывали дыней и смеялись еще больше совсем уж вульгарным анекдотам Толика.
Потом Колесникову и не нужно было ничего рассказывать. Он лишь делал неприличные жесты, грудастая Ленка гоготала, толкала Толика и, повизгивая, заваливалась на него. Когда Толик счел девушку созревшей, он потащил ее на другую сторону длинного стога, заговорщицки подмигнув Заколову.
Тихон остался наедине с тощей Ленкой, на плоском теле которой выступал лишь острый нос, зато на голове буйно топорщились во все стороны мелкие кудряшки.
Лишившись балагура Толика, Заколов рассказал ей самую интересную историю, пришедшую в голову, а именно про то, как Галилей, сам того полностью не осознав, открыл закон всемирного тяготения, бросая предметы с наклонной Пизанской башни. Ленка осоловело смотрела на него и икала. Когда Тихон перешел к рассказу о Ньютоне, который обобщил достижения Галилея, Ленка ткнулась ему в плечо острым носом и подозрительно затихла. Тихон обнял ее тонкое тело и с тоской подумал, что, наверное, по общепринятому сценарию он должен ее сейчас поцеловать.
Ленка, словно подтверждая его мысли, резко откинула голову и распахнула губы. Глаза ее были закрыты. Что ж, девушка ждет, решил Тихон, придется оправдать ее ожидания.
Они сидели в стогу в большой вмятине, похожей на темный альков из сена. Ленка закончила икать, и ничто больше не нарушало уютную тишину.
Вдруг что-то зашуршало и раздался легкий шлепок, будто затвердевший клок сена упал к ногам. Заколов хотел было посмотреть, но девушка упорно ждала, полуоткрыв губы. Тихон набрался смелости и наклонился для поцелуя.
Ленка пьяно качнулась в его сторону и с хрипом срыгнула прямо на плечо Заколова. Он отшатнулся, а девушка уже стояла на четвереньках, и ее шумно рвало. Омерзительно запахло.
Внезапно Тихон почувствовал, как по его ноге поверх штанины быстро ползут мелкие твари. Рядом на голой руке девушки он увидел двух крупных скорпионов. Тихон резко толкнул ее, девушка вскрикнула, как от острой боли, и перекатилась через спину. Тихон вскочил и обнаружил, что стоит среди кучи копошащихся черных скорпионов. Некоторые из них ползли по его ногам, угрожающе изогнув хвост с ядовитым жалом. Он быстро стряхнул их рукавом и выпрыгнул из копны к Лене.
– Зачем ты меня ударил? – стонала она. – Руке очень больно.
– Покажи, – взволновался Тихон.
На кисти ее руки он увидел красное пятно с торчащим в нем ядовитым жалом скорпиона. Вокруг раны кожа опухала прямо на глазах.
– Молчи, – приказал он и, со всей силы нажимая ногтями вокруг ранки, выдавил наружу черное жало.
Избавившись от него, Тихон впился губами в руку девушки и высосал жижу из ранки. Вот и до поцелуя дело дошло, подумал он. Выплюнув яд с привкусом крови, Тихон прополоскал рот спиртом, благо бутылку они так и не осилили, взял у девушки платок, щедро плеснул на него из горлышка и прижал к ранке на руке.
– Держи вместо компресса. И пошли отсюда.
Потом он помог ей умыться, а сам прополоскал испачканную куртку.
– Иди спать, – посоветовал он Лене. – Теперь все будет хорошо.
Вернувшийся позже Толик назойливо спрашивал:
– Ну как она? Почему кричала? Ты что, ее невинности лишил?
Заколов молчал, отмахиваясь от Толика.
– Ну, молодец! Так с девчонками и надо, – хвалил Колесников, по-своему истолковав неразговорчивость Заколова.
А Тихону было тогда противно и тоскливо, как и сейчас, утром. Им повезло, думал он, что так легко отделались, вляпавшись в гнездо агрессивных скорпионов. Сколько их там было? Десять, двадцать? Скорее ближе к двадцати, и все крупные, отборные.
Постой! Но ведь взрослые скорпионы живут по одиночке. Откуда их столько в одном месте?
Вот это райончик! Здесь все странно и необычно. Вой в степи, гюрза в доме, мертвый сайгачонок на кухне, рыба-змееголов в яме и гнездо скорпионов в стогу. Куда ни сунься – всюду опасность.
Тихон кисло посмотрел на соседнюю кровать. Это же Сашкино место! Кровать была пуста, на ней сиротливо валялся рюкзак приятеля, так и не тронутый со вчерашнего дня. Выходит, Евтушенко до сих пор не вернулся. И Боня тоже. Ну и дела!
Заколов, стараясь никого не разбудить, надел штаны и вышел из барака. Зябко потирая на бодрящем воздухе грудь и плечи, он вглядывался в волнистую линию горизонта. Не такая уж и ровная степь, как кажется на первый взгляд, отметил он. Сколько он ни всматривался в холмистый горизонт, желанной фигуры друга нигде не наблюдалось.
Заколов подбежал к умывальникам. В каждом штырек звонко проваливался в пустое брюхо. Тихон привычно подхватил ведро и принес воды из цистерны. Поплескав пригоршни прохладной воды в сонное лицо и на обнаженный торс, он заглянул на кухню.
Лиля в одиночестве наводила порядок, собираясь готовить завтрак. Она слышала, как вошел Тихон, но не обернулась. Сегодня она была без платка. Ее светлые волосы, заплетенные в короткую, но толстую косичку, гладко облегали хорошенькую головку, открывая красивые уши с маленькими заостренными мочками, в которых болтались золотые сережки в виде простенького колечка. Пушистый хвостик косички трепыхался по расстегнутому воротнику рубашки, а под воротником был виден выступающий позвонок, прикрытый невесомыми волосинками, не попавшими в косу.
Тихону захотелось наклониться и подуть туда. Интересно, стало бы ей щекотно? И как бы она отреагировала на щекотку? Но об этом скромный Заколов только подумал.
Почти все девчонки, поступив в институт, срезали школьные хвостики и длинные косы. Стремясь быть взрослыми, они экспериментировали с короткими прическами, а некоторые зачем-то еще и красили волосы. Парни, наоборот, дали волю волосам, отращивая их до плеч.
Сейчас наспех заплетенная коса девушки, как и грубая одежда вчера, привлекла Тихона своей необычностью, отличием от того, что он привык видеть в городе.
– Привет, Лить. Ты одна? – задал очевидный вопрос Тихон, посчитав, что стоять дальше и пялиться на шею девушки неприлично.
Лиля, до этого словно специально не обращавшая на него внимания, искоса взглянула строгим взглядом и отрывисто произнесла:
– Сейчас Галя придет.
– А дежурный кто сегодня? – Тихон удивился черноте нахмуренных бровок девушки. Волосы светлые, а брови смоляные, раньше он этого не замечал.
– Тебя это сильно волнует? – не оборачиваясь, холодно спросила Лиля.
– Должен же вам кто-то помогать.
– Мы привычные. Вчера наш помощник тоже раньше времени слинял.
Заколов опять с тоской вспомнил вчерашний бестолковый вечер. И чего он ушел с Толиком и Ленками в этот стог? Ведь тянуло же остаться с Лилей, помочь ей, поболтать о том о сем, а потом, возможно, и прогуляться вместе по ночной степи.
Лиля обернулась, встав напротив него.
А глаза у нее зеленые, сделал очередное открытие Тихон. Как мало он замечал ее раньше.
– Погулял вчера? – с плохо скрываемым раздражением спросила девушка.
– Я? Нет. Да ты что, я так… – Тихон отвел взгляд. – Надо самовар растопить.
– Вытрись, – Лиля протянула ему полотенце, задержав на мгновение взгляд на голом животе парня с рельефными мышцами пресса.
– Спасибо.
Лицо и тело Тихона после умывания еще были мокрыми. Он взял протянутое полотенце, небрежно обтерся и вернул Лиле. Ее теплая ладонь коснулась его холодных от воды пальцев. Тихону показалось, что она задержала руку дольше необходимого, или он очень хотел, чтобы так было. Он посмотрел ей в лицо и увидел, как длинные изогнутые ресницы девушки вспорхнули вверх, открыв черные бездонные омуты зрачков посередине круглых островков, словно сделанных из зеленого благородного камня с едва различимыми прожилками. Тихон застыл, не мигая. Он никогда так долго и пристально не глядел в глаза девушки. Смотрел ли он вообще так прямо и безотрывно кому-нибудь в глаза? Разве только в детстве, когда играл в гляделки.
Лиля стояла совсем рядом. В фильмах после долгого взаимного всматривания обычно целуются, подумал Тихон и невольно посмотрел на губы девушки. В отличие от вчерашнего вечера с Леной, сегодня эта мысль наполнила его приятным теплом и заставила учащенно биться сердце.
Лиля тоже опустила глаза, но остановила взгляд на маленьком шраме над губой парня. Ей почему-то захотелось прикоснуться к нему и погладить.
Они держали в руках одно полотенце, когда на кухню стремглав вошла Галя Кривина.
– Вы чё? – вылупилась она на застывшую картину.
Тихон и Лиля разжали руки. Полотенце упало на земляной пол. Оба поспешили его поднять и столкнулись лбами. Галя громко рассмеялась:
– Стукнитесь еще раз, а то поссоритесь.
«А мы еще и не дружили», – горько усмехнулся про себя Тихон.
Галя дождалась, пока молодые люди, оба с легким румянцем на щеках, нежно прикоснулись друг к другу головами, и скомандовала:
– Разбуди Влада Перегудова, пусть он пришлет нам дежурного. И оденься, что ли. Или ты у нас навсегда прописался? – ехидно спросила она.