Предисловие

Пятидесятая годовщина завершения войны должна явиться поводом, чтобы бросить взгляд назад и, отходя от привычных традиций, обратить внимание на то, в каких формах и какими методами осуществлялось столь судьбоносное германско-советское противоборство Союзом Советских Социалистических Республик. Ведь продолжающаяся десятилетиями и становящаяся все более односторонней обработка общественного мнения тем временем породила среди широкой публики в Германии неосведомленность и сформировала представления, находящие отражение и в прямо-таки обезоруживающих утверждениях и высказываниях в печати о трагических событиях тех лет. Нынешние российские солдаты неповинны в том, что выведенные в 1994 г. последние части бывшей оккупационной армии Советского Союза по-прежнему проникнуты пропагандистским тезисом, вообще выдвинутым лишь задним числом, будто Красная Армия осуществляла в 1944-45 гг. в Германии «освободительную миссию», а красноармейцы, в конечном итоге, выступили и были восприняты в Германии как «освободители». У них не может быть иного мнения, если сам президент Ельцин еще 1 сентября 1994 г. провозгласил в Берлине по случаю вывода бывших оккупационных войск, что «русские» (он имел в виду советских воинов) в солдатских шинелях прибыли в Германию не для того, чтобы сровнять ее с лицом земли, уничтожить немецкий народ или превратить его в прислужников «русских» (Советов). Дескать, даже в годы тяжелейших испытаний проводилась четкая грань между «простыми» немцами и «преступной» кликой, пришедшей к власти в Германии. Что стоит за такими утверждениями, покажет содержание данного исследования. Если, однако, с другой стороны, среди германской общественности, которая как-никак имеет в своем распоряжении все возможности для получения информации, распространяется мнение, согласно которому немцы были «освобождены» армиями сталинского Советского Союза, то это не может иметь оправданий, поскольку тем самым историческая реальность прямо ставится с ног на голову. Ведь Красная Армия вторглась не в качестве «освободительницы», хотя это должны внушать сегодня сооруженные в некоторых местах победные монументы; и, пожалуй, никем в Германии она тогда не воспринималась как освободительница.

Солдаты Сталина, согласно их собственным лозунгам, пришли не как освободители, а как беспощадные мстители. Все противоположные утверждения сегодняшней конъюнктурной пропаганды принадлежат к миру фантазии и равносильны полной фальсификации исторических фактов. Если здесь требуется доказательство, то оно видно уже по той панике, которая охватила все население восточных провинций Рейха с приближением Красной Армии. По представленной публикации нетрудно заметить, что действительность еще превзошла самые худшие ожидания.

Так же, как теперь можно надежно доказать, что военная кампания, которую Гитлер после визита Молотова считал неизбежной, по времени лишь ненамного опередила захватническую войну, усиленно планировавшуюся и готовившуюся Сталиным, сегодня можно констатировать и другие исторические факты. Так, не только Гитлер (как всегда пытается внушать определенная историография новейшей истории), но также именно Сталин, политическое и военное руководство Красной Армии с самого начала использовали в противоборстве такие методы, которые по своей жестокости отодвигают в тень всё доселе имевшее место. Уже начавшееся практически с первого дня войны систематическое подстрекательство военнослужащих Красной Армии, разжигание дьявольского чувства ненависти к солдатам вторгающихся вражеских войск сводят на нет все распространенные здесь в стране легенды о возможностях «гуманного» ведения войны, не реализованных, якобы, лишь из-за отказа Гитлера. Столкновение двух диктаторски руководимых социалистических вооруженных сил, видимо, вообще оставляет заведомо мало места для соображений человечности или хотя бы для применения правил и норм международных конвенций, которые, впрочем, признавались Германским рейхом, тогда как Советский Союз наотрез отказался от их признания.

Немецкая сторона также совершала преступления в Советском Союзе, за которые несут ответственность прежде всего соответствующие органы рейхсфюрера СС Гиммлера. Но все эти злодеяния вновь и вновь становятся предметом подробного описания; сегодня они известны почти детально. Напротив, преступления, совершенные Советами, сознательно и методично предаются забвению, чтобы любой ценой избежать чего-нибудь подобного «сопоставлению взаимных претензий». А ведь при этом исторические сравнения, раскрытие взаимосвязей, зависимостей и параллелей принадлежат к неотъемлемому долгу правдивой историографии, если сознательно не отдавать предпочтения односторонней картине событий.

Итак, представленный том, основанный большей частью на неизвестных архивных материалах и документах германского и советского происхождения, совершенно сознательно — невзирая на так называемые «табу и интеллектуальные запреты» — освещает методы ведения войны на другой стороне фронта. Поэтому содержанием данного исследования являются преимущественно советские злодеяния, хотя злодеяния, совершенные на немецкой стороне, злоупотребляя именем немцев, не упускаются из вида и не замалчиваются. Но в любом случае должна проводиться дифференциация, и пропагандистские преувеличения необходимо свести к их реальному правдивому содержанию. Следовательно, в целом за настоящей публикацией следует признать более высокую степень понимания, чем у той историографии новейшей истории, которая — сознательно или просто за отсутствием информации — в принципе всегда обходит молчанием действия советского противника по войне. Того, что результаты не всюду вызовут согласие, следует ожидать, и это представляется вполне естественным ввиду чрезвычайной злободневности тематики. Но справедливая оценка не сможет отказать автору в стремлении к объективности и должна также признать вместе с ним, что сегодня в ФРГ уже нужно иметь почти гражданское мужество, чтобы высказывать неудобные исторические истины. Но прежде всего не следует сомневаться в чувствах симпатии автора к русскому народу, которыми вполне проникнуты уже его прочие книги по истории германско-советской войны.

Как уже говорилось, исходным пунктом представленного исследования является тот ставший отныне бесспорным факт, что Гитлер при развязывании боевых действий лишь ненадолго опередил готовившуюся Сталиным наступательную войну. Этим бесспорным научным результатом были в буквальном смысле слова удручены наши идеологи. Их аргументы потеряли силу, хотя доктринерское ослепление сохранилось. Я с благодарностью вспоминаю тех авторов, которые, невзирая на многие нападки, а отчасти и ядовитые выпады, вступились за историческую правду и тем самым, в конечном итоге, помогли ей пробить путь, наряду с прочими — в особенности господ университетского доцента д-ра Хайнца Магенгеймера (Magenheimer; Академия национальной обороны, Вена), профессора д-ра Вернера Мазера (Maser; Шпейер), Виктора Суворова (Бристоль), университетского профессора д-ра Эрнста Топича (Грац), профессора права и д-ра философии Альфреда Мориса де Заяса (Zayas; Чикаго и Женева). Господин профессор д-р д-р Гюнтер Гиллессен всегда проявлял себя во «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» столь же справедливым, как и умно оценивающим дискуссию критиком и тем самым оказал делу большую услугу. С известным автором книг по данным вопросам, умершим в 1993 г. д-ром Александром Моисеевичем Некричем, некогда во время войны — офицером-политработником Красной Армии (один из поносимых тогда «еврейско-большевистских комиссаров»), который после своей вынужденной эмиграции из СССР работал в Гарвардском университете, меня связывало далеко идущее совпадение мнений не только по «проблеме превентивной войны». Представленная публикация возникла еще во время моей 35-летней принадлежности к Исследовательскому центру по военной истории в рамках общей темы «Сталин и Красная Армия». Я обязан особой благодарностью главе центра, господину бригадному генералу д-ру Гюнтеру Роту (Roth) за сочувственно предоставленную свободу. Я чрезвычайно благодарен моей коллеге, госпоже Карин Хепп (Hepp), которая провела за меня успешные переговоры в Москве, а также госпоже Эльке Зельцер (Selzer), с большой точностью напечатавшей эту рукопись, как и недавно — мою работу о Кавказе. Вопреки духу и букве научной свободы, провозглашенной Основным законом, сегодня, к сожалению, уже рекомендуется проверять некоторые пассажи историографических текстов до их публикации на предмет возможной «уголовной наказуемости» — почти унизительное обстоятельство. Этой неприятной задаче тактично и дружески посвятил себя господин вице-президент суда Иоганн Бирк (Birk) из Фрайбурга, за что я здесь его сердечно благодарю. Моей сердечной благодарности заслуживает господин руководящий директор архива полковник д-р Манфред Кериг (Kehrig), любезно написавший предисловие.

Иоахим Гофман,

Фрайбург, март 1995 г.