"Война Космического Ганфайтера" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава 14. Кумите в космосе

Шел восьмой день полёта. Командор Сильвер сидел в пилотской рубке один, от нечего делать смотрел на сверкающие яркими светлячками звёзды, которые медленно наплывали на него в вогнутом обзорном экране и неторопливо прихлёбывал чёрный кофе из большой фарфоровой кружки, стараясь не думать ни о чём серьёзном. Ему не так уж и часто во время этого полёта удавалось побыть одному, чтобы можно было посидеть вот так в кресле ни о чём не думая, не решая никаких проблем, не строя никаких планов и не вникая в суть чужих предложений. Сегодня с утра выдался именно такой денёк и Николай, глядя на звёзды, предавался своему самому любимому занятию, на которое у него никогда не было времени, — полному и абсолютному безделью, благо это позволяла ему делать Тиу.

«Очко» за минувшую неделю преодолело чуть менее половины пути и теперь летело через практически никем не исследованный район галактики. Белый карлик Фумус был одной из немногих звёзд, вокруг которой обращалось семь планет. Большинство ближайших к нему звёзд относились к числу белых и голубых гигантов, вообще не имевших звёздных систем. Экспедиция, открывшая звёздную систему в этой части галактики, расположенной очень близко к её центру, а это были корабли военного космофлота Империи, летала к Фумусу с другой стороны. Поэтому Тиу тщательно фиксировала всё, что видели радары и сканеры гладиуса. Несколько раз с борта «Очка» даже стартовали серебряные молнии, чтобы пролететь рядом с теми звёздами, которые попадались им на пути и провести сканирование окружавшего их космического пространства.

Настроение у всех было нормальное, хотя никто из членов экипажа не питал надежды на то, что им удастся вернуться домой. Нельзя сказать, что об этом на борту «Очка» никто вообще не думал, но всё же некоторую напряженность это создавало, правда, разговоров на эту тему никто не заводил. Праздные разговоры вообще были на гладиусе не в чести и вместо того, чтобы лежать целыми днями на койках трепать языком, все предпочитали оттачивать своё боевое мастерство в рукопашном поединке и стрельбе. Поэтому оба кубрика в дневное время превращались в спортивные залы и электронные тиры. Людям в этом плане было несколько проще, но вот хойниро, которым для боя требовалось больше места, намного сложнее, но и они находили выход из этой ситуации, облачаясь в дурит и используя друг друга в качестве макиваров для отработки ударов, из-за чего в их кубрике постоянно стоял грохот, как в какой-нибудь кузнице.

Пассажиры, предоставленные в полёте самим себе, немного освоившись, стали уже на второй день покидать свои каюты, а потому частенько наблюдали за тем, как тренируются люди и хойниро. Принц Август смотрел на эти тренировки с безучастным видом, зато графиня эс-Верберантия и её спутник по имени Трелон, больше ничего о нём не было известно, наблюдали за ними очень внимательно, фиксируя каждый приём если не на записывающую аппаратуру, которой у них не было, то по крайней мере в своей памяти. Об этом можно было догадаться по выражению их лиц, как и о том, что они мало чем отличались от обычных хомо и гумми.

После того, как графиня эс-Верберантия хватила лишку, она больше не входила в пилотскую рубку без сопровождающего, а им чаще всего был Трелон, более всего походивший на глухонемого слугу. Принц предпочитал большую часть времени проводить либо в спортзале, либо в каюте, где он от нечего делать смотрел все кинофильмы, записи которых имелись на борту гладиуса или наблюдал на экране телевизора за тем, как космический корабль мчится навстречу звёздам. Зрелище это, надо сказать, было хотя и весьма феерическим из-за огромного количества звёзд, ведь «Очко» летело по направлению к центру галактики, но всё же несколько нудным. Ни с кем из членов экипажа он не общался, да, и с графиней эс-Вербатинией, как и со своим соседом по каюте, разговаривал довольно редко. Было вообще непонятно, зачем он ей понадобился, но точно не в качестве заложника, поскольку в обмен на его жизнь у членов экипажа «Очка» можно было выторговать только плевок в физиономию.

Николай старательно избегал хоть каким-то, даже самым малейшим образом предлагать себя в качестве собеседника графине, а любые попытки, которая та предпринимала, торпедировал самым простым для себя способом вплоть до выхода в открытый космос с целью осмотра корпуса корабля. В конце концов та поняла, что ей не удастся, говоря языком русских бандюков, посадить его на метлу и на том успокоилась. Дело даже дошло до того, что их пассажиры завтракали, обедали и ужинали в помещении боевой рубки втроём. С экипажем никто из этой троицы не общался. Даже с людьми, не говоря уже о хойниро. На них они смотрели, как на мебель, если и того не хуже.

Уже в первые же дни с помощью аппаратуры, установленной в гостевых каютах, полковнику Соловьёву удалось выяснить, что графиня эс-Верберантия и Трелон действительно не относятся ни к одной звёздной расе галактики. Естественно, это уже не являлось секретом хотя бы для офицеров «Оффенсио» и командования космофлота Республики Стилан, так как двое других спутников графини уже были фактически арестованы, хотя по отношению к ним ещё не применяли никаких средств специального воздействия и они как бы были гостями на линкоре. То, что графиня эс-Верберантия согласилась даже на то, чтобы оставить их в качестве заложников, уже говорило о много. Энергоны играли по крупному. Можно сказать, они пошли ва-банк и надеялись сорвать в этой игре большой куш и тут Николаю не приходилось даже гадать, чего именно они добивались. Он был прав в своих предположениях и теперь о того, как они смогут выкрутиться из создавшейся ситуации, во многом зависела даже не их собственная судьба, а весь ход дальнейшей войны с энергонами.

Когда кофе в кружке осталось всего на полглотка и Николай решил было подняться из кресла и плеснуть себе ещё немного этого напитка, раздался негромкий мелодичный звук, которым Тиу привлекла его внимание, прежде чем показать на обзорном экране, что к пилотской рубке приближаются графиня и её спутник Трелон. Он огорчённо вздохнул, допил кофе и вытащил из бара початую бутылку бренди, чтобы снова показать графине свой исключительный пофигизм и полное разгильдяйство. Отхлебнув из бутылки пару глотков, чтобы от него пахло бренди, он устроился в кресле в полулежачем положении и прижал бутылку к груди. Раздался сигнал вызова и из динамика послышалось:

— Командор Сильвер, вы разрешите войти?

Николай отозвался нетрезвым голосом:

— Входите, раз пришли.

Графиня эс-Верберантия вошла в рубку внеся вместе с собой аромат каких-то духов, что, однако, нисколько его не удивило. Гладиус они получили ещё за месяц до прибытия на линкор «Оффенсио» пассажиров и до неё в каюте обитало три фриледи, так что кое-что из их личных вещей было решено в ней оставить. Графиня сразу же учуяла запах спиртного, но выговаривать ему за пьянство ничего не стала, а лишь попросила:

— Командор, вы позволите оторвать вас от вашего столь важного занятия? Мне необходимо поговорить с вами о цели нашего путешествия и о том, что нас всех может там ожидать.

Космос-командор Сильвер с сомнением посмотрел сначала на графиню и его спутника, маячившего чуть позади него грозной, рослой, атлетической фигурой Геракла, надевшего на себя космокомбинезон, затем любовно, с улыбкой на свою бутылку, после чего с неохотой поднялся из кресла, запинаясь шагнул к бару, отхлебнул ещё пару глотков бренди, закрутил крышку и поставил её в круглое гнездо на крышке. Склонившись перед пассажиркой в шутовском полупоклоне, он проворчал:

— Ладно, валяйте. Так, уж, и быть, фриледи, сделаю для вас одолжение. — Плюхнувшись в пилотское кресло он добавил — Хотя я не верю, что от этого будет хоть какая-то польза.

Пассажирка сердито нахмурила брови, но не стала ничего выговаривать командиру гладиуса, так нагло манкировавшему своими должностными обязанностями. Вместо этого она сказала:

— Трелон, ты мне больше не нужен. Отправляйся в свою каюту и жди меня там. — После чего села в кресло подальше от бара, слева от Николая, вздохнула пару раз, словно приводя свои нервы в порядок и обратилась к Николаю — Командор, то, что я хочу сказать вам, очень важно. Я обратилась к вам не случайно, ведь принц Август характеризовал вас, как самого лучшего примипилариуса, а герцог Фастидиозус отозвался о вашем отряде, как о самых лучших специалистах по части тайных операций, но об этом в космофлоте Империи после вашей операции на Анакасте говорит чуть ли не каждый космодесантник. Именно поэтому я и попросила герцога устроить мне встречу с вами, а принца Августа сопровождать в этом полёте. Теперь наступило время сказать вам о том, куда мы направляемся и что нас может там ждать. Я уже говорила вам, что то место, куда мы летим, является научным астероидом, из чего вы могли сделать вывод, будто это искусственный астероид, но это не так. Там куда мы летим, в системе тройной звезды есть всего лишь одно небесное тело, небольшой планетоид, внутри которого имеется огромная естественная каверна. Именно в ней и расположен один частный научно-исследовательский центр. Этот планетоид открыл когда-то принц Лакус, но поскольку он находился очень далеко от обжитых районов галактики, то и не стал сообщать об этом. Несколькими десятками лет позднее, когда встал вопрос, где моя семья могла бы разместить секретный научно-исследовательский центр, принц Лакус предложил нам воспользоваться его находкой. Мы не рианонцы, командор Сильвер, наша семья по сути дела владеет Полигониумом, а потому не хотели извещать имперские власти о том, что хотим заняться научными разработками в области увеличения физических способностей хомо, хотя у нас и подписан контракт с космофлотом Империи. Вы хорошо знакомы с методикой «Примипилариус», командор, но я могу с уверенностью могу сказать, что наша методика, — «Полентибелаториус» лучше неё на порядок и будущее принадлежит ей. Именно этим занимались в нашем научно-исследовательском центре Поллентия профессор Унус Линум и моя дочь Амоэния. Два с лишним месяца назад связь с Поллентией внезапно прервалась, а транс-телепорт заблокирован. Что там произошло, я не знаю, но не думаю, что Поллентия была захвачена врагом извне. Видимо, виной тому какой-то внутренний мятеж. После того, как мы доберёмся до Фумуса и я смогу взять из тайника инфодиск с координатами Поллентии и кодами, наш полёт не станет опаснее. В космосе вокруг этого планетоида нет ни одного боевого астероида, которых вы так боитесь, командор, нет на нём и роботов, которые станут на вас нападать из-за угла, а автоматические пушки, расположенные на входе в каверну, я отключу послав сигнал по радио, так что это будет не самая опасная для вас операция. После Анакаста это будет для вас просто лёгкая прогулка, командор. Возможно, что внутри Поллентии нас подстерегает опасность иного рода, несколько десятков полентибелаториусов.

— Хорошенькое дело. — Цыкнув зубом хмуро отозвался в ответ на это Николай — Вы называете бой с монстрами в условиях подземелья просто лёгкой прогулкой.

Графиня возмущённо воскликнула:

— На Поллентии нет никаких монстров!

Николай отмахнулся от её слов и рыкнул:

— Ой, бросьте, мамаша! Примипилариусы, полентибелаториусы. Что в лоб, что по лбу, и те и другие форменные монстры, хотя за примипилариусами и есть хоть какой-то присмотр. Надо же такое придумать, могущественные воины взбунтовались, захватили источник своего могущества и при этом не выставили вам никаких требований. Послушайте, а может быть эту вашу Поллентию уже взорвали к чёртовой матери?

Графиня отрицательно помотала головой и сказала:

— Мы рассматривали такую возможность, командор, но сразу же исключили вероятность взрыва, поскольку транс-телепорт просто заблокирован, а не прекратил своё существование. Ну, а то, почему с нами так никто не вышел на связь, чтобы высказать нам свои требования, для меня такая же загадка, как и для вас. С большой долей уверенности я могу сказать только одно, моя дочь, которая была помощницей профессора Линума, срочно нуждается в помощи и поэтому мы и летим на Поллентию, командор. Командор Сильвер, я очень благодарна вам за то, что вы сократили сроки полёта в несколько раз. Сейчас буквально каждый день на счету. Ну, а чтобы вы имели представление о том, кто такие полентибелаториусы, я предлагаю вам испытать себя в поединке с Трелоном. Как я сама и моя дочь, а также ещё несколько десятков человек, он был превращён на Поллентии в полентибелаториуса, а поскольку Трелон опытный космодесантник, то вы сможете получить более или менее полное представление о том, с чем вы столкнётесь в научно-исследовательском центре. Всего туда было с такой целью отправлено триста человек, но я не думаю, что все они стали мятежниками. Научный и технический персонал Поллентии насчитывает чуть более тысячи человек и я даже не знаю, кого именно мне нужно подозревать в измене.

Если бы не то обстоятельство, что графиня эс-Верберантия была такой же уроженкой Полигониума, как он Римским Папой, Николай, возможно, и поверил бы в этот рассказ. Ещё бы, богатая аристократка-провинциалка, мощный семейный клан, который действительно практически владел этой колонией, славящейся как раз именно своими учёными, и, вдобавок ко всему секретный научно-исследовательский центр, построенный чуть ли не в самом центре галактики, то есть там, куда даже энергоны не залетают только потому, что там вообще никто и никогда не летает. Так что выглядела эта история вполне правдоподобно, но Николай точно знал, что лже-графине прекрасно известно о том, что он не верит ни единому её слову, как знал он и то, что и она в свою очередь прекрасно отдаёт себе отчёт в том, с кем именно связалась. В общем всё это было сплошным фарсом, комедией и вскоре должна была наступить её развязка.

Понимал Николай и то, что дама, выдающая себя за графиню эс-Верберантию, да, к тому же не самым достоверным образом, отнюдь не случайно предложила ему подраться со своим спутником. Скорее всего она решила показать ему на будущее, с какими бойцами и придётся ввязаться в драку при том условии, что всех хойниро они нейтрализуют. Что же, его это вполне устраивало, проверить Трелона на предмет его боеготовности было очень заманчиво, но Николай не хотел делать энергонке никаких одолжений и потому, скорчив капризную физиономию, сказал:

— Делать мне больше нечего, как драться с какими-то лакеями, пусть и служившими когда-то в имперском космофлоте. Поскольку вы, судя по всему, говоря на латыни нон ассис фацере примипилариусов, то давайте лучше договоримся так, я выставлю на этот бой своего парня, а вы своего и мы сделаем ставки. Если я проиграю, то вам вся эта экспедиция не будит стоить вам и ломаного ассиса. Ну, а если Трелон проиграет, то полёт с «Оффенсио» на Поллентию обойдётся вам вдвое дороже. Ну, что, фриледи, вы готовы рискнуть?

Глаза лже-графини гневно сверкнули и она воскликнула:

— Я принимаю ваш вызов, командор Сильвер, но с одним дополнительным условием, если Трелон победит вашего бойца, то вы перестанете меня третировать. То, что у вас были когда-то разногласия с принцем Августом, вовсе не является поводом для того, чтобы вести себя со мной таким неподобающим образом.

Николай поднялся и отвесил энергонке шутовской поклон, сказав при этом ехидным тоном:

— Ваше сиятельство, если бы вы не притащили с собой на «Оффенсио» моего врага, то отношение к вам было бы совсем другим. Ладно, хватит об этом, графиня, давайте лучше оговорим условия поединка. Мне вовсе не улыбается видеть Трелона покалеченным, а потому и он, и мой боец, а это будет Кинг-Конг, мой заместитель, выйдут на поединок в дурите. Это по крайней мере защитит его от тяжелых травм, хотя и не исключает полностью мелких, всяких там синяков и ушибов. Думаю, что нам лучше провести более или менее спортивный поединок. Дурит, конечно, хорошая защита в бою, но и он не защищает человека полностью и потому такая предосторожность не будет лишней, если вам, конечно, дорога жизнь Трелона. Поэтому вам прямо сейчас стоит отправиться к нему и поговорить с ним на эту тему, пока мои люди подготовят арену для поединка. Дуритовый боекостюм ему принесут через несколько минут.

Графиня эс-Верберантия грациозно поднялась из кресла, одарила Николая роскошной улыбкой и сказала соглашаясь:

— Я так и сделаю, командор Сильвер.

Она вышла из пилотской рубки, а Николай немедленно распорядился, чтобы на борту «Очка» подготовили к поединку площадку и коротко рассказал обо всём полковнику Соловьёва. После этого он связался с адмиралом эс-Аггером и сделал ему, Мартису и Храмму Регнеру куда более подробный доклад. Они поговорили ещё около получаса и Николай вышел из рубки и направился в кубрик, где первым делом принял душ и переоделся в парадный мундир. Теперь он выглядел уже совсем другим человеком. Большинство членов экипажа были заняты подготовкой арены к поединку, но ему и без этого пришлось задержаться на несколько минут, чтобы ввести своих друзей в курс дела. Никто из них даже и минуты не сомневался в победе Кинг-Конга. Без десяти минут двенадцать он спустился, наконец, в трюм, где уже всё было готово к проведению этого странного кумите в космосе.

Полковник Соловьёв сразу же отказался от мысли провести бой в спортзале или одном из кубриков. Слишком уж мало в них было места для хорошей драки. Трюм, который приладили к гладиусу стиланские кораблестроители, подходил для этой цели куда больше, поскольку имел в длину почти двадцать пять метров и в ширину двадцать два, да, и высота потолка в нём тоже была довольно внушительной, целых восемь метров, чтобы серебряные молнии, прибывающие на борт «Очка», могли немедленно вылететь из него через главный шлюз. Линза транс-телепорта была спрятана под стальными ребристыми плитами, которые по случаю предстоящего поединка были укрыты серебристо-белым пластиковым покрытием. Ринг размером метров эдак восемнадцать на восемнадцать огородили полутораметровой высотой цилиндрами генераторов силового поля, поставив по диагонали по стулу и столику для секундантов, которым предстояло ещё и выступить в роли судей, о чём говорили красные, синие и белые флажки, лежащие на столиках.

Ринг был немного сдвинут к той стене трюма, вдоль которой стояли стулья. С другой стороны свободного пространства было уже побольше и там выстроились в ряд все хойны со своими мужьями на спине. Они, как и Трелон, также были облачены в дуритовые боекостюмы, но не спортивные, а боевые, усиленные щитками из стабилиса. Принц Август и графиня эс-Верберантия стояли возле одного из столиков, а их боец, затянутый в дурит так, что видны были одни только глаза, закрытые защитными очками, разминался в ринге. Кинг-Конг, которому предстояло с ним сразиться, в трюм ещё не спустился. Николай направился было в сторону принца и графини, как его остановил возглас:

— Командир, подожди, нужно поговорить.

Он обернулся и к своему удивлению увидел полковника Соловьёва, одетого в парадный мундир и капитана Смольникова, оперативный позывной Крошка Енот, хотя узнать того можно было только по серо-голубым насмешливым глазам. Кинг-Конг, попросивший его задержаться, сердито сказал:

— Мудрец, ты что, с головой поссорился? Ну, и кто будет по-твоему лечить нас обоих, если мы друг друга малость поломаем на татами? Ты что ли? Так от тебя только того и дождёшься, что выстрела в голову из милосердия. В общем я решил, что этого типа прекрасно отделает Крошка Енот.

Борис Смольников подтвердил:

— Да, командир, так будет гораздо надёжнее.

Николай с сомнением посмотрел сначала на своего друга, с которым ему не раз приходилось вступать в бой с врагом, затем на верзилу Трелона и покрутив головой сказал:

— Так-то оно так, Крош, но ты посмотри сначала на себя в зеркало, а потом на этого типа. Он же выше тебя почти на голову и весит на сорок семь килограммов больше. Не думаю, что в этого полентибелаториуса на том астероиде засыпали дроби для веса. Ты это учитываешь или нет?

Глаза Крошки Енота смешливо сузились и он ответил:

— Командир, ты же знаешь не хуже меня, чем больше шкаф, тем громче грохот, когда он падает. К тому же я вовсе не уверен в том, что этот тип сильнее меня и резче. Я его сделаю, командир.

— Нет, Крош. — Остудил его пыл Николай — Ты просто его хорошенько прокачаешь в физическом контакте и сделаешь так, чтобы он показал нам весь свой ассортимент, после чего позволишь ему выиграть по очкам. Я ведь не случайно сказал дяде Жоре, чтобы он подготовил флажки. С учётом того факта, что на вас надет дурит, это будет почти спортивный поединок и поэтому постарайся вести себя культурно. Заодно мы посмотрим, какой характер у этих энергонов. Понял боевую задачу, Крош?

— Да, командир, сделаю всё в лучшем виде. — Кивнув головой без тени сомнения в голосе ответил капитан Смольников.

Николай хлопнул его по плечу и пошел к графине и принцу Августу, для которого также нашелся парадный офицерский мундир, правда, без адмиральских погон. Тем не менее тот вежливо ему поклонился и даже улыбнулся. Николай жестом предложил пассажирам пройти на середину ринга и сказал:

— Ваше сиятельство, ваше высочество, я предлагаю подойти к нашим бойцам и сказать им несколько напутственных слов перед началом поединка. — Пропустив вперёд даму, он пошел справа от неё и когда они втроём приблизились к Трелону, Крошке Еноту и Кинг-Конгу, выступил с краткой речью — Господа, не сочтите меня законченным пацифистом, но я предлагаю вам ограничиться рамками спортивного поединка. Поэтому, майор Робинсон, я приказываю вам забыть о вашей привычке вышибать дух из своих противников с первого же удара. Боб, запомни, Трелон тебе не враг и ты не на поле боя, а на татами.

Крошка Енот кивнул головой в знак согласия и Николая тотчас поддержала графиня эс-Верберантия:

— Трелон, приказ командора Сильвера относится и к тебе. Ты должен показать всё, на что способен полентибелаториус, но ни в коем случае не вздумай калечить майора Робинсона.

Кареглазый верзила, сплошь затянутый в дурит и потому похожий на изваяние, высеченное из обсидиана, сдержанно кивнул головой и сказал приглушенным маской голосом:

— Да, ваше сиятельство.

Николай с лже-графиней проследовал к двум креслам, принесённым в трюм специально для них, а секунданты и соперники, пожав друг другу руки, разошлись по своим углам. Получив последние наставления от секундантов, оба бойца вышли на середину ринга, вежливо поклонились и замерли в атакующих позах в ожидании сигнала. Прапор, глумливо ухмыляясь, ударил поварёшкой в импровизированный гонг, сделанный из стальной, нержавеющей крышки от самой большой кастрюли. Трелон сделал пару шагов навстречу Крошке Еноту и остановился, подманивая того к себе жестом. Ситуация на ринге, мягко говоря, сложилась просто аховая. Хотя капитана Смольникова нельзя было назвать субтильным, при росте в один метр восемьдесят семь сантиметров он имел прекрасное, атлетическое телосложение, ему противостоял громила имевший рост в два метра четырнадцать сантиметров, который был почти вдвое шире его.

Крошка Енот, сорвавшись с места, словно гоночный болид, с немыслимой быстротой нанёс по телу и голове Трелона с дюжину ударов и тот успел выставить блок только против половины из них, отлетев при этом метров на шесть назад. При этом энергон вовсе не пятился. Более того, Трелон не стоял под градом ударов, как истукан. Он не только пытался защититься от ударов землянина, но и стремился нанести ответный удар то рукой, то ногой сам, но всякий раз его удары проваливались в пустоту. Зато удары капитана Смольникова очень часто достигали цели и его кулак с громким стуком врезался то в корпус, то в голову противника, всякий раз буквально отбрасывая Трелона назад. Если бы не дурит, тому пришлось бы очень туго, но защитный боекостюм изготовленный из наноуглерода, при каждом ударе мгновенно каменел и потому эти мощнейшие удары оказывали воздействие скорее психологическое, нежели физическое.

Улучив таки момент, Трелон нанёс по своему противнику мощнейший удар, который, попади он, вышвырнул бы Крошку Енота с ринга. Однако, землянин не только успел присесть, но и провёл молниеносную контратаку, выразившуюся в том, что он ухватил энергона левой рукой за правую руку, дёрнул его на себя, прогнувшись назад, да, ещё и подбросил его вверх мощным ударом кулака в пах. Пролетев метров семь, Трелон крутанулся в воздухе, приземлился на ноги и мгновенно бросился на Крошку Енота, рванувшегося к нему. На этот раз ему повезло больше и он сумел ухватить за руку, после чего мгновенно повернулся вокруг своей оси и бросил капитана Смольникова на силовое поле с такой силой, что два ближних генератора басовито взревели. Бросок вышел на славу, но на беду энергона землянин успел сгруппироваться и даже развернуться спиной.

Силовое поле сработало, как мощная катапульта, и Крошка Енот, подогнув колени к животу, метательным снарядом врезался в Трелона, мчавшегося к нему, с такой силой, что сшиб его с ног и они вместе кубарем покатились по стальным плитам трюма, покрытым серебристо-белым пластиком. Зрители встретили это сдержанными смешками даже не смотря на то, что в заключении Крошка Енот как-то умудрился вывернуться и нанёс ещё один удар по корпусу Трелона локтем и сбросил его с себя. Оба противника вскочили на ноги и снова бросились друг на друга, но на этот раз удачливее был землянин и энергон пушечным ядром врезался головой в силовое поле, после чего капитан Смольников так крепко приложил его к полу, что только гул пошел.

Принц Август, в каждой руке которого было по флажку, сокрушенно покрутил головой и в очередной раз опустил вниз красный, после чего Кинг-Конг поднял вверх синий флажок, а на большом телевизионном экране мелькнули сменяющиеся цифры. Счёт пока что складывался в пользу Крошки Енота — одиннадцать пять, но это всё было из области чистой арифметики. Трелон, проверив спиной на прочность стальную палубу, сделал ловкую подсечку и заработал очко в свой актив, хотя его противник вместо того, чтобы шлёпнуться на задницу, сделал обратное сальто и приземлился на обе ноги. Энергон стремительно вскочил на ноги и немедленно ускорился, но это не застигло Крошку Енота врасплох и он тоже стал двигаться раза в три быстрее. С этой минуты поединок между землянином и энергоном сделался ещё более ожесточённым. Оба противника вертелись волчком, с бешенной скоростью нанося друг по другу удары руками и ногами, но пока что капитан Смольников не пускал в ход своего главного оружия, сильных и очень резких ударов, которыми он мог прорывать даже дурит, да, и удары наносил не ребром ладони или пальцами, а кулаком, чем значительно ослаблял их.

Николай наблюдал за поединком с безучастным видом, никак не реагируя на все те кульбиты, приёмы и удары, которые проделывали противники. Поскольку у всех его бойцов кости черепа представляли из себя техноэмпатическое устройство, он мог вступать в радиоконтакт с капитаном Смольниковым и делать ему подсказки в ходе боя, но этого не требовалось. Крошка Енот и сам не хуже него знал, что ему нужно делать. Он уже несколько раз мог нанести своему противнику такой удар, что тот немедленно отправил бы его к праотцам, но не делал этого. Судя по всему Трелон поступал точно так же и даже иногда показывал это весьма недвусмысленным образом. Энергон был отличным рукопашным бойцом, быстрым и очень ловким не смотря на свою массивную фигуру. К тому же он уже несколько раз показывал, что умеет, как бы взрываться, мгновенно ускоряясь. В общем это был очень серьёзный противник, к которому следовало относиться с уважением. Однако, никакого значительного преимущества Трелон пока что не показал.

После того, как противники помутузили друг друга без перерыва ровно час, Николай встал и шагнул к рингу, всем своим видом показывая, что намерен прекратить поединок. Трелон и Крошка Енот в этот момент как раз вошли в клинч и качали друг друга, беря на силу, отчего их дуритовые боекостюмы отчаянно скрипели. Подойдя поближе он громко крикнул:

— Брек! Разойтись! Хватит, парни, достаточно. — Тяжело дыша противники нехотя разошлись и Николай, посмотрев на экран, поднял руку энергона и сказал — Трелон, ты победил. По очкам, разумеется, но это была честная победа. — После чего добавил, пожимая энергону руку — Молодцы, парни, вы оба показали себя не только хорошими, но и очень благородными бойцами. — Подойдя к лже-графине, он вежливо поклонился и сказал ей с улыбкой — Ваше сиятельство, я признаю своё поражение. Позвольте проводить вас до вашей каюты.

Лже-графиня, вся сияя от радости, поднялась из кресла и вальяжным жестом протянула ему руку. Николай, лучезарно улыбаясь, поцеловал ей руку, сдержанно поклонился подошедшим Трелону и принцу и повёл пассажирку к выходу из трюма. Всю дорогу женщина что-то говорила ему, но он лишь улыбался и кивал ей в ответ. Лишь у люка, ведущего в её каюту Николай, выпустив руку красотки, вежливо сказал:

— Прошу простить меня, ваше сиятельство, но меня ждут дела и потому я не смогу присутствовать за столом во время обеда.

Терпеливо выслушав всё, что та принялась говорить ему в ответ, он вежливо поклонился и направился сначала в кубрик, а затем в пилотскую рубку. Вскоре к нему присоединились Кинг-Конг и Крошка Енот и они начали разбирать поединок, заснятый несколькими видеокамерами, по косточкам. В основном их интересовало то, что делал на ринге Трелон. Прокрутив в замедленном темпе очередной эпизод, полковник Соловьёв сказал задумчивым голосом, потирая челюсть так, словно это он получил удар справа, а не Крошка Енот:

— Да, парни, с координацией у этого типа всё в полном порядке. Здорово он сумел извернуться. Про удар я уже и не говорю. Садани он Кроша не кулаком в челюсть, а пальцами под неё и малость порезче, пришлось бы нам его хоронить со всеми воинскими почестями, а потом строчить похоронку семье.

— Похоже на то. — Согласился с ним Николай — Но я всё же не считаю этого бугая слишком уж опасным противником, Димыч. Крош, разреши я ему оторваться, грохнул бы его в первые же две минуты схватки. — Тряхнув капитана Смольникова, он прибавил весёлым делом — Ты молодчина, Крош, так и не показал ему зубы, хотя он и подставлялся тебе, но самое главное, сумел создать впечатление, будто ты работал на полном пределе сил. А как дышал под занавес, как дышал, ну, просто вылитый подорванный мерин. Только что не кашлял кровью, да, и руки у тебя дрожали и ноги подгибались так, что дяде Жоре было впору выбрасывать полотенце на ринг. Мне даже не пришлось делать вид, что тебя жалко. Зато у Трелона дыхание сбилось капитально и это, как мне кажется, была не игра.

Капитан Смольников кивнул головой и подтвердил:

— Это точно, командир. Он ещё минут за десять до окончания боя был на пределе, держался на одних только морально-волевых и это точно была не игра, ведь он выкладывался на всю катушку и самое смешное заключается в том, что Трелон не столько вкладывал все свои силы в удар, сколько удерживал себя от этого. Похоже, что с самоконтролем у энергонов не всё слава Богу. Если это действительно так, то в реальном бою нам будет малость полегче. Достаточно будет сдержать их первый натиск, а дальше мы будем посмотреть, чьи в лесу шишки. Хотелось бы мне только знать, в каких условиях нам придётся сражаться, с какой толпой и куда прорываться.

Николай и полковник Соловьёв громко рассмеялись над его мечтами и в один голос воскликнули:

— Размечтался, милок! Да, мы на каждую вторую боевую операцию идём без вводной! — Доставая из бара бутылку бренди, Николай добавил — Ладно, парни, давайте накатим по сто капель и за работу. Вам-то хорошо, а мне теперь нужно будет каждый день общаться с этой милой к компанией, да, к тому же надо подумать, как нам превратить боевую рубку в обеденный зал.

Кинг-Конг обвёл взглядом пилотскую рубку и сказал:

— Коля, не майся дурью, оставь боевую рубку в покое. Свяжись лучше с Гайкой и попроси его соорудить интерьерчик покрасивше для пилотской. Она у нас тоже немаленькая, так что если развернуть пилотские кресла и поставить в неё круглый стол, а к нему приставить стул или табуретку для Трелона, то эта мымра останется довольна твоим гостеприимством. Жаль мне тебя, конечно, но ничего не поделаешь. Вот увидишь, на Фумусе выяснится, что у неё имеется план этой Поллентии, только я подозреваю, что это будет чистейшей воды деза.

Николай оглядел пилотскую рубку вслед за Кинг-Конгом. В длину она имела семь метров, а ширину пять, но это было не прямоугольный, а овальный в плане отсек, входной люк в который находился в её задней части. Её действительно можно было превратить в уютную столовую, но для этого нужно было сначала попросить главного артифекса, барона эс-Турбатора, имевшего шутливое прозвище — Гайка, изготовить всё необходимое в мастерских «Оффенсио», а затем включить транс-телепорт. Почесав затылок, он решительно тряхнул головой и связался с линкором. Нарцисс Гайка выслушал его просьбу без малейшего удивления, ему приходилось выполнять и не такие заказы, задал пару вопросов относительно декора и сказал благодушным тоном:

— Никки, вашему брату давно уже нужно было сделать так, а то на ваших гладиусах по пьянке и расколотить нечего. Хорошо, парень, уже завтра ты сможешь пригласить в свою столовую даже особу приближенную ко двору, а не то что эту венефику.

В два часа дня по имперскому времени следующего дня Николай не поленился послать пассажирам гладиуса приглашения прибыть в пилотскую рубку, чтобы отобедать вместе с ним. Приглашения были оформлены в соответствии с лучшими традициями рианонских аристократов и к ним прилагались три большие пластиковые коробки. В двух лежали парадные мундиры, один имперского космофлота с адмиральскими погонами и даже внушительного размера набором орденских планок, а второй офицера имперского космофлота с набором погон начиная от капитанских и заканчивая генеральскими, включая целую россыпь самых разных орденских планок. В третьей коробке лежало несколько вечерних платьев, пошитых по меркам лже-графини, а также весьма неплохая коллекция драгоценностей. Поэтому, как того и ожидал Николай, все трое явились к обеду при полном параде.

Правда, сам обед отнюдь не отличался обилием деликатесов. Зато на столе стоял букет цветов и пара бутылок отличного рианонского вина, белого и красного. Однако, не это поразило пассажиров больше всего, а интерьер пилотской рубки, исполненный в нежно-сиреневых с синим тонах. В принципе о нём проще всего было бы сказать, что он был изготовлен в лучших традициях стиля барокко, но более всего столовую украшало несколько живописных полотен принадлежавших кисти Керна Маршад-роу, четыре пейзажа и портрет командора Сильвера в полный рост, исполненный в героико-патриотическом стиле, то есть с золотым гладиусом центуриона Империи в руках. Сам гладиус, подарок Дядюшки Сальве, висел на стене рядом с портретом. Лже-графиню роскошь преобразованной пилотской рубки так умилила, что она не преминула сказать:

— О, командор Сильвер, какая прелесть, мне просто не верится, что я нахожусь на борту космического истребителя. Неужели это всё хранилось в трюмах вашего корабля?

Николай был готов к такому вопросу, а потому не моргнув глазом ответил, вежливо склонив перед дамой голову:

— Ваше сиятельство, в кладовке лежали только эти полотна, а всё остальное мы сделали своими собственными руками в авральном порядке. Благо на борту нашего корабля всё же имелось какое-то количество необходимых материалов. Вы выиграли наше пари и я, как офицер космофлота Империи, не мог поступить иначе, ведь вы выставили мне своё дополнительное требование, но не будем об этом. Поговорим о чём-либо другом. — Николай с улыбкой посмотрел на громилу в чине космос-майора и поинтересовался у него — Майор, ну, и как вы находите своего соперника? Надеюсь наш Крошка Енот не разочаровал вас?

— Крошка? — Изумлённо вскинув брови спросил энергон и со смехом сказал, потирая бок — Даже не знаю, что со мной было бы, сойдись я на площадке с кем-либо из тех ваших парней, кто вышел ростом побольше. Честное слово, командор, мне ещё не приходилось сражаться с бойцом более достойным, чем майор Робинсон. Примипилариусов имперской выделки я укладываю на пол по десятку за раз даже если они облачены в дурит, а этот парень сделан из куда более прочного материала. К тому же он чертовски хорошо держит удар и сам бьёт так, словно у него в каждой руке и ноге спрятано по импульсной пушке. Представляю себе, насколько трудно ему было исполнять ваш приказ держаться в рамках чисто спортивного поединка. Мне и то было проще, ведь я инструктор боевой подготовки.

Наконец впервые голос подал принц Август, который сказал с уважением в голосе:

— Трелон, вы просто не представляете себе, насколько трудно было сражаться с вами капитану Робинсону. Когда-то я имел глупость не поверить командору Сильверу и был за это дважды жестоко наказан и поделом. Тогда не смотря на уже далеко не юные годы, я всё ещё пребывал в уверенности, что уже одно только то, что меня сделали примипилариусом, превращает меня в несокрушимого воина. — Принц поклонился Николаю и сказал без малейшей улыбки — Командор, хотя и с опозданием, я всё же приношу вам свои извинения. — После чего прибавил — Трелон, поверьте, каким бы умелым бойцом вы не были, вам даже нечего мечтать о том, чтобы победить хоть кого-либо из парней командора Сильвера, не говоря уже о нём самом. Мне довелось полгода обучаться у Сэмюэля Джексона, давнего приятеля командора Сильвера, и я так вам скажу, буквально всё, что знаете об искусстве поединка вы, не может даже хоть в чём-то сравниться с тем, что умеют делать в рукопашной схватке эти парни. Поверьте, командор Сильвер и его отряд это действительно самые лучшие специалисты своего дела и вставать у них на пути, означает только одно, накликать себе смерть.

Николай вежливо поклонился принцу и ответил:

— Хотя вы несколько преувеличиваете, Август, в чём-то вы действительно правы. Вступая в бой с врагом, мы в первую очередь стремимся выполнить поставленную перед нами задачу, а это, увы, сопряжено с его физическим уничтожением. Ну, а что касается того, что мы самые лучшие, то поверьте, это далеко не так. На Земле имелась не одна тысяча бойцов, которым мы и в подмётки не годились и я только рад, что они не являются нашими противниками даже теоретически. Однако, господа, зачем мы всё время говорим о таких вещах? Не пора ли нам сменить тему, ведь с нами сидит за столом дама.

Лже-графиня охотно сменила тему и заговорила о живописи, чем и выдала себя на взгляд Николая с головой. Она даже понятия не имела о том, чьи полотна украшали столовую, хотя как аристократка должна была знать Керна Маршад-роу, ведь выставка его работ однажды побывала на Полигониуме. Когда же он рассказал ей о том, что супруга этого знаменитого на всю галактику художника находится на борту «Очка», искренне изумилась и чуть ли не потребовала, чтобы Лиу была приглашена на ужин. Николай чуть не схватился за голову и мысленно помянул недобрым словом как бывшую любовницу, так и всех остальных своих друзей, подбивших его на такую глупость, повесить картины Керна в пилотской рубке. Лиу точно будет не в восторге от того, что ей придётся изображать из себя светскую даму, поскольку в общем кубрике она чувствовала себя куда лучше.