"Энциклопедия мифов. Подлинная история Макса Фрая, автора и персонажа. Том 2. К-Я" - читать интересную книгу автора (Фрай Макс)14. Лю ХайФранк Хоффмайстер обошел пустой дом, старательно шаркая ногами: по его глубокому убеждению, именно такая походка приличествовала старику. Вообще-то ломать комедию уже не было нужды, но Франк предпочитал не выходить из роли: осторожность превыше всего. Время от времени он останавливался на пороге одной из опустевших комнат и с равнодушным любопытством разглядывал брошенные хозяйками вещи: повисшие на спинках стульев яркие блузки Лизы, несколько пар обуви, дисциплинированно выстроившиеся у двери Юстасии, неаккуратные стопки книг на полу спальни Алисы и дорожные чеки, разбросанные по полированной поверхности ее письменного стола. Удовлетворенно кивал, осторожно запирал дверь и неторопливо брел дальше, ступенька за ступенькой, все выше и выше, пока не добрался до низенькой белой дверцы, за которой не было ничего, кроме узкой винтовой лестницы с толстыми корабельными канатами вместо перил. Его руке не пришлось шарить по стене в поисках выключателя: Франк предусмотрительно захватил с собой длинную стеариновую свечу – белую с причудливым выпуклым узором, похожим на декоративные грозди синего винограда. Возни со спичками не предвиделось: свеча вспыхнула совершенно самостоятельно, как только нога в растоптанном домашнем башмаке нависла над первой ступенькой. Через минуту Хоффмайстер уже был в башенке, к неудовольствию многочисленных паучков, которые только-только начали успокаиваться после недавнего вторжения шумных чужаков. Впрочем, с присутствием Франка маленькие трудолюбивые ткачи тут же смирились. В их кругу у старика была в высшей степени безупречная репутация: он никогда не рвал паутину и уж тем более не мог нечаянно ее поджечь: само понятие «нечаянно», подразумевающее некие случайные, неосознанные действия, было ему неведомо. – Ишь ты, кружным путем пошли, через парк! – снисходительно усмехнулся старик, выглянув в одно из четырех окон – то самое, которое выходило на юг. Что именно побудило его произнести эти слова – совершеннейшая загадка. За этим окном, как и за прочими, царила густая душистая тьма, сотканная из медленно ползущих свинцовых туч на лиловом небе и клубящейся сумятицы древесных зарослей далеко внизу. Так или иначе, но Франк покинул башенку в приподнятом настроении, мурлыча под нос некий смутный, тягучий мотивчик и даже приплясывая. В сочетании с благообразной бюргерской внешностью и почтенным возрастом зрелище получилось нелепое, чтобы не сказать безумное. Франк отлично знал, как выглядит со стороны его сутулое туловище, грузно подпрыгивающее на худых ногах, и был доволен. Время от времени нужно позволять себе небольшое отступление от правил, это взбадривает и освежает не хуже точечного массажа. Да и повод для веселья у него сегодня имелся. Всем поводам повод! Он спустился вниз и тут же отправился на кухню. Его удивительная свеча уже погасла, поэтому Франк включил свет, обшарил полки, похрустел свертками, внимательно прочитал инструкцию на пакете с полуфабрикатом, задумчиво покивал, приготовил смесь, не отступая от инструкции, залил ее в форму и поставил в микроволновую печь. Некоторое время Франк сосредоточенно возился с кофейной машиной, а потом принялся готовить чай. Он рассудил, что сегодня не следует довольствоваться аккуратными бумажными пакетиками для заварки. День выдался совершенно особенный, можно сказать, торжественный, так что чай должен быть настоящим, крепким и душистым. Процесс приготовления хорошего чая немного похож на ворожбу, да и сам Франк был весьма эффектен, когда его седая голова склонилась над пузатым чайником из прозрачного стекла, а худые смуглые руки отмеряли чайные листья, скрученные в тугие хрупкие рулончики. Франк считал, что грешно пользоваться ложкой, когда имеешь дело с чаем высшего сорта, и доверял лишь собственным чутким пальцам. Разумеется, такую вольность он мог себе позволить, только если рядом не крутились какие-нибудь блюстители гигиены, всегда готовые брезгливо поджать губы и воскликнуть: «Как?! Брать чай руками?! Ужас!» Но сейчас выдался исключительно благоприятный случай: Франк остался единственным обитателем виллы Вальдефокс, а посему мог творить все, что вздумается. Колдуя над чайником, он тихо бормотал что-то неразборчиво-ритмичное, смутно похожее на заклинание, но если бы некий любопытствующий невидимка прислушался к шепоту, он разобрал бы слова, знакомые каждой хорошей хозяйке: «По ложечке на каждого, и одну – для чайника». Если предположить, что «ложечке» из знаменитой присказки в данном случае соответствовала щепотка, выходит, что Франк приготовил чай на четыре персоны. Кофейная машина тем временем приветливо зафыркала, по кухне утренним туманом пополз дивный аромат свежего кофе. Потом требовательно звякнула микроволновая печь. Франк был рад удостовериться, что коржи удались: чего-чего, а вот пирогов он до сих пор не пек ни разу. Разлив чай и кофе в большие термосы, дизайн которых вполне достоверно имитировал внешний вид настоящих чайника и кофейника, он извлек из буфета банку клубничного конфитюра, тщательно намазал густую рубиновую массу на еще теплый корж, накрыл его другим, более тонким, сверху уложил аппетитные свежие ягоды, которые нашлись в холодильнике, а потом долго и старательно заливал готовый пирог взбитыми сливками из баллончика. Результат кропотливого труда он отнес в столовую и установил точно в центре большого стола. Расставил на белой льняной скатерти чашки и блюдца, принес термосы с чаем и кофе; откуда-то появились сахарница, молочник и даже тарелочка с тонко нарезанным лимоном. – Завтрак готов, – громко сказал Франк, отступив от стола на несколько шагов и удовлетворенно созерцая дело своих рук. – Завтрак для детишек, которые никогда не вернутся домой… Но если им когда-нибудь приснится, что они все-таки вернулись домой, завтрак будет их ждать, так что добро пожаловать! Он усмехнулся, одобрительно покачал головой и вышел в сад. За хлопотами старик не заметил, как наступило утро. Оранжевые кляксы пасмурного рассвета усеяли восточный горизонт, словно некое неаккуратное божество расплескало свою порцию апельсинового сока. Франк был голоден и рассудил, что прежде чем отправляться в путь, следует подкрепиться. Он прислонился спиной к старому вязу, воздел руки к небу и застыл в этой позе, неподвижный, как некая садовая скульптура. Через несколько минут с дерева спустилась белка. Села на его плечо и недоуменно зацокала, словно спрашивая себя о причинах столь неблагоразумного поступка. Франк протянул руку и осторожно взял затрепетавшего от ужаса зверька, а спустя несколько секунд его острые зубы впились в дрожащее горлышко белки. Покончив с завтраком, он выкопал под корнями вяза неглубокую ямку, спрятал там линялую серую шкурку и хрупкие косточки своей жертвы, аккуратно засыпал их землей, прикрыл склизким клочком слипшейся прошлогодней листвы и зашагал к маленькому домику в глубине сада, на ходу тщательно вытирая рот клетчатым носовым платком. Вообще-то Франк с удовольствием оставил бы белок в покое, но его древнее тело наотрез отказывалось принимать пищу, которая в изобилии продается в супермаркетах и на рынках. Оно требовало свежайшего мяса и теплой крови: Франк мог есть лишь живую, судорожно сжимающуюся от последнего смертного ужаса, плоть. Обычно он покупал себе гусей или кур у окрестных фермеров, чтобы не причинять ущерба лесному зверью, которому искренне симпатизировал, но его сарай для домашней птицы опустел еще позавчера, а времени на поездку к ближайшей ферме не оставалось. «Пора уходить, – думал Франк, – теперь уж точно пора!» Через полчаса седой старик в неприметной охотничьей куртке цвета хаки закрыл за собой парадные ворота виллы Вальдефокс, немного повозился, прилаживая навесной замок, три раза повернул длинный серебристый ключ, аккуратно извлек его из замочной скважины. В этот момент на его седые кудри упала первая снежинка. Ключ старик проглотил с подчеркнутой невозмутимостью бывалого фокусника, хотя рядом не было ни одного зрителя, даже вездесущие вороны и воробьи куда-то подевались: печальное происшествие с белкой вынудило всю местную живность поспешно эвакуироваться на другой берег озера, от греха подальше. Франк неторопливо пошел по Высокой улице. Миновал несколько по-зимнему пустых двухэтажных строений – виллу Вальдефокс окружали не дома местных жителей, а летние владения мюнхенских богачей, охочих до игры в гольф, – и свернул направо, в ароматные заросли вечнозеленых кустов, скрывающих почти незаметный стороннему глазу переулок. Собственно говоря, это был не переулок в привычном смысле слова, а узкая каменная лестница, с обеих сторон окруженная заборами, за которыми прятались летние домики, укрытые сиротливыми лоскутными одеяльцами по-зимнему заброшенных садов. Таблички на заборах свидетельствовали, что лестница обладает статусом полноценной городской улицы под гордыми именем «Himmelich Leiter» – «Небесная лестница», или «Лестница в небо» – кому как больше нравится. Однако по иронии судьбы путь Франка лежал не вверх, к небу, а вниз: с вершины холма к озеру. Снег тем временем становился все гуще. Снежинки утратили свою нежную индивидуальность, слиплись в крупные влажные хлопья, и вскоре силуэт Франка Хоффмайстера окончательно затерялся в их белой сумятице, так что неизвестно, добрался ли он до самой первой ступеньки «Небесной лестницы». |
||
|