"Сладкая месть" - читать интересную книгу автора (Пик Лилиан)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Еще один бокал, пожалуйста, дорогой, – протянула Соня, и Лео повернулся спиной ко всем собравшимся, но прежде всего – почувствовала Рия – именно к ней.

Она не собиралась уходить, но ноги приняли решение за нее, отодвинув табуретку. Она распрощалась с друзьями и направилась к выходу.

Натан последовал за ней.

– Я отвезу тебя домой, – предложил он.

– Благодарю, но я лучше пройдусь. Мне необходимо… – исчезнуть, чуть было не сказала она, но успела исправиться: – движение.

Натан забеспокоился.

– В такое время?

Рия оглядела чистое синее небо, расцвеченное отблесками заката.

– Еще не скоро стемнеет. Все будет нормально.

Натана это не успокоило, но, уважая ее желание, он уехал, помахав на прощанье.

Оставшись одна, Рия поежилась, чувствуя, как вечерняя прохлада забирается под легкий джемпер и брюки, но холод ее не пугал. Ей в самом деле нужно было исчезнуть куда-нибудь, чтобы разобраться в своих мыслях и чувствах.

Вскоре ряды домов закончились, дорога подошла к вересковой пустоши. Рия любила эти места, любила тропинки, то убегающие вниз, то круто взбирающиеся на холмы, что зловеще чернели вдалеке.

Это была та красота, о которой городские жители, такие, как она, ничего не знают. Прожить здесь всю оставшуюся жизнь с любимым человеком – о большем она бы и не мечтала. Внутренний голос внес поправку: если этот человек – Лео. Нет, нет, возразила она, я не люблю его, не люблю. Да и как это возможно, если его брат, за которого я чуть не вышла замуж, так обошелся со мною и моей семьей?

Она давно оставила деревню позади и, шагая по упругим тропинкам болотистой пустоши, погрузилась в воспоминания. Когда ноги устали, Рия прилегла на кочку, положив руки за голову. Перед глазами мелькали картины, слышались голоса из прошлого… Она вытянулась на земле и закрыла глаза.

«Мои родители! – дико закричала она, распахивая дверь офиса Джерома в самом центре Лондона. – У меня была полиция! Джером, Джером! Мои родители, они… – Рия с трудом заставила себя произнести эти слова: – Мне сказали, что они погибли!»

Она бросилась к нему, поскольку он так и не встал со своего кресла, схватила руку, начала трясти:

«Ради Бога! Джером, скажи мне, что это неправда, что это страшный сон!»

Джером поднялся, со страхом глядя на нее.

«Конечно, это неправда. – Посмотрел на часы. – Они уже долетели до юга Франции. Твой отец – опытный пилот, он принял все необходимые меры предосторожности, следовал инструкциям авиадиспетчера. Полиция просто перепутала фамилии, вот и все».

Он успокоил самого себя, но не Рию. Она отчаянно мотала головой, сбитая с толку поведением жениха.

«Они погибли, ты слышишь?! – снова закричала она. – Таких ошибок не бывает. Мне описали самолет, назвали номер – все сходится».

Его рука, вместо того чтобы обнять ее плечи, потянулась к телефонной трубке. Пока он разговаривал, Рия, вся дрожа, стояла подле него. Но вот он медленно опустил трубку на место и взглянул на Рию настороженно и даже подозрительно.

«Это правда, – сообщил он. – Самолет потерпел аварию недалеко от Ла-Манша. Твой отец пытался долететь до леса в надежде смягчить падение, но не успел. – Джером помолчал, потом добавил каким-то тусклым голосом: – Мне жаль, Рия. Прими мои глубочайшие соболезнования».

«И это все, что ты можешь сказать? Тебя ничто не волнует! Ни я, ни они! – обвиняла она. – Иначе ты бы сейчас обнимал меня, утешал, говорил, что позаботишься обо мне. Ради всего святого, Джером, ты же хотел стать моим мужем! – кричала она. – Говорил, что любишь меня. Я верила тебе, Джером, но теперь я начинаю сомневаться…»

«Шш, – успокоил он, на этот раз обнимая ее, но скорее по-братски, чем с любовью, – у тебя истерика. Все уладится, вот увидишь».

Она отпрянула от него в ужасе.

«Уладится?! Когда мои родители погибли?! – Она уставилась на него, и вдруг ей в голову пришла страшная мысль: – Значит, ты не сделал того, что обещал? Ты палец о палец не ударил, чтобы…»

Звук мотора, донесшийся со стороны дороги, прервал ее кошмарные воспоминания. Если я не буду двигаться, подумала она, вытирая слезы, которые бежали не переставая, то водитель меня не увидит. Но водитель, похоже, все-таки увидел ее, даже сквозь туман, накрывший пустошь. Машина остановилась на дороге под чистым бирюзовым небом с ярким пятнышком восходящей луны.

Ее сердце забилось от страха. Когда в полумраке замаячила высокая знакомая мужская фигура и быстро зашагала к ней, Рии понадобилась всего пара секунд, чтобы узнать, кто это, но сердце, вместо того чтобы успокоиться, забилось еще сильнее.

Он, должно быть, позвонил Натану и узнал, что она пошла пешком через пустошь. Ну так что же, думала она, если он и поехал меня искать? Это абсолютно ничего не значит. Найти меня – в его собственных интересах, разве не так? Потеря жены, заблудившейся по неосторожности в болотах, легла бы пятном на его совесть.

– Принимаем солнечные ванны? – услышала она язвительное замечание, когда уселась на земле, вытряхивая из длинных волос прошлогоднюю траву. – Или, может, это лунные ванны? Какого черта ты здесь делаешь? Неужели ты настолько незнакома с деревенскими обычаями, что спокойно пришла на болота ночью, в одиночестве, без подходящей одежды и обуви, даже без фонаря?

– А тебе какое дело? – бросила она с вызовом, вытирая тыльной стороной ладони влажные щеки. – Я для тебя всего лишь обуза. Я вышла за тебя замуж с помощью обмана, не забыл? Пролежи я тут всю ночь и погибни от переохлаждения, ты был бы только рад.

Лео схватил ее железной хваткой и рванул с земли.

– Не нужно со мной играть, леди, не нужно провоцировать, иначе вы получите больше, чем…

Он увидел, как она сморщилась.

– В чем дело? – Она молча показала на ногу, и он посветил фонариком. – О Господи, ты ее снова повредила? – (Она кивнула. Луч фонаря выхватил из темноты ее заплаканное лицо.) – Так сильно болит? – (Она помотала головой.) – Тогда из-за чего ты плакала? Или лучше сказать – из-за кого? Жалеешь, что вышла за меня и не имеешь возможности продвинуть отношения с Натаном Оуксли?

– Это просто смешно! Он прекрасный человек, но…

– Так кто же причина твоих слез? – Едва видные в сумраке глаза впились в ее лицо. – Не говори, дай мне самому догадаться. Джером?

Она кивнула, слишком поздно сообразив, как он поймет ее признание.

– Значит, – его губы сжались, – несмотря на то, что он тебя бросил, несмотря на то, как он отвратительно с тобой обошелся, ты все равно скучаешь по нему, скучаешь по его объятиям, по его любви?

Она отчаянно замотала головой, но Лео не обратил на это ни малейшего внимания. Он обнял ее за талию и прижал к себе так сильно, что она едва не задохнулась. Его губы оказались совсем близко, и она чувствовала, как они двигаются.

– Не волнуйся, любовь моя. Я уже занял его место в твоей жизни, так что скоро займу его место и в твоей постели. Но разве найдешь, – он чуть наклонил ее в сторону, – постель лучше, чем вересковая пустошь?

– Лео, пожалуйста, не надо. Я знаю, ты всего лишь дурачишься, но…

– А вот тут-то ты как раз и ошибаешься, сердце мое. – (Чудное обращение, но какой циничный тон!) – Я ужасно серьезен. Мы совершенно одни. Сюда почти никто не приходит ночью. Даже если нас и увидят – что ж, мужчина и женщина вместе. Люди подумают, что это любовное свидание, и будут абсолютно правы. Нас никто не потревожит.

Она сделала еще одну попытку:

– Лео, не здесь, не сейчас. Никогда. Это будет совершенно бессмысленно…

Его взгляд, холодная решимость, написанная на его лице, испугали ее.

Он медленно отклонял ее назад и, как она ни упорствовала, легко сломил сопротивление ее хрупкого тела. Колени у нее подкосились, и она оказалась на земле, под ним. Женщина в ней была счастлива, что наконец сбываются мечты, ну а гордость кричала: «Удержи его, останови его хоть как-нибудь…»

Собрав все силы, Рия выворачивалась и извивалась, умудрилась даже укусить его за руку.

– Маленькая стерва, – прошипел он, приближая к ней полураскрытые губы, и накрыл ее рот поцелуем, лишившим ее последних сил. Безжалостный натиск заставил ее губы раскрыться и впустить его внутрь, как он того требовал.

Его рука проложила путь под легким джемпером, взяла в плен одну грудь и до боли сжала ее, но вдруг ослабла, стала нежной, обласкала и другую грудь. Смена тактики почти погубила Рию, и он жадно втянул в себя ее прерывистое дыхание, свободной рукой лаская нежную кожу шеи.

– Джером делал это с тобой? – шепнули его губы, касаясь ее губ. – Он так же ломал твое сопротивление и брал, что хотел, как и у всех остальных? И, как все остальные, ты отдала все, что он просил? Ты и с ним вела такую же борьбу, как со мной?

– Да… нет… – Он давал ей передышку, и здравый смысл советовал ей воспользоваться этим, но чувства отказывались. Борьба сейчас велась внутри ее, и она разрывалась на части.

Но тут на помощь ей пришел гнев.

– Пока ты был в Лондоне, – выпалила она, – ты делал это с Соней Селби? Вы жили вместе в гостинице и ты занимался с ней любовью каждую ночь?

Лео медленно ослабил хватку, глядя в ее освещенное лунным светом лицо непроницаемыми, темными глазами. Потом скатился с нее, лег на спину, подложив под голову руку. Если Рия хотела оправданий, то ее ждало горькое разочарование.

– А если и так, что из этого? Наш брак бесплоден, ты не можешь этого отрицать. Взгляни со стороны на то, как ты сейчас меня встретила. Я женился на холодной женщине, верно, Рия Херст?

– Нет! – Ее крик походил на крик раненого животного. – Я не такая, нет!

«Ты холодная, ты фригидная, – обвинял ее Джером, раздраженно отодвигаясь от нее на сиденье машины, на диване в гостиной, когда спали родители. – Никакого толку, если я раздену тебя и уложу в постель. Мне нужна такая женщина, которая шипит и царапается, а потом бросается на меня. О Боже, – он поднялся и с отвращением взглянул на нее сверху вниз, – тебя даже не разгорячишь алкоголем, верно ведь? Ты просто напьешься, а потом завалишься спать. И зачем я с тобой обручился?»

Тогда ей это не было известно, она узнала ответ позднее. И вот теперь еще один Дауэр обвиняет ее в том же самом, называя ее холодной… в то время как она душой и сердцем мечтает любить его, слиться с ним в настоящем любовном порыве. Как жаль, что они поженились только из практических соображений и он не испытывает к ней никаких чувств!

Она не любила Джерома по-настоящему, и осознала это задолго до разрыва. Удивляясь своим заторможенным реакциям на человека, которого называла женихом, Рия искала причину в себе самой. И начала сравнивать свои отношения с Джеромом и те, что связывали ее родителей.

Невозможно было усомниться в том, что они любящая пара. Они ловили взгляды друг друга, обнимались, как только оказывались рядом, держались за руки во время прогулок. И тем не менее потребовалось три катастрофических события, чтобы у Рии раскрылись глаза: она не любит Джерома, никогда не любила и никогда не полюбит. Как и он ее.

Рия шла рядом с Лео к машине, стоявшей у края дороги. Нога все еще немного болела, но будь она проклята, если скажет ему об этом хоть слово.

Занятый своими мыслями, Лео чуть обогнал ее, но потом обернулся, заметив ее состояние.

– В чем дело? Снова болит? – Рия лишь кивнула и раздраженно дернула плечом. А когда поравнялась с ним, он обнял ее за талию.

– Все в порядке, спасибо, – отрывисто бросила она, но его хватка лишь усилилась.

– Еще одно слово, и я понесу тебя на руках, – пригрозил Лео.

Рия мгновенно перестала сопротивляться. Если он возьмет ее на руки, она не удержится от того, чтобы прижаться к нему, положить голову ему на плечо, не сможет устоять против власти его особенного, мужского запаха…

Когда Лео остановился у дверей своего кабинета, она спросила:

– Ты пойдешь работать? В такое время? – И сразу поняла, насколько «супружеский» вопрос она задала.

– Собирался. – Лео облокотился на косяк двери, и в его глазах появился тот самый холодный и жадный взгляд, которым он окинул ее в дымном сумрачном зале пивной. – А что, у тебя есть идея получше?

Она знала, что он имеет в виду, и выругала себя за то, что нечаянно дала ему повод. Только был ли он таким уж невинным, этот вопрос? – спрашивала она себя, поспешно поднимаясь по ступенькам. Ну конечно же, был! И чем скорее закроется дверь моей комнаты, отгородив меня от его насмешек, тем лучше.

Что же я буду делать, думала она, лежа в ночной тишине, с этой любовью к Лео Дауэру, которая так прочно укоренилась в сердце, что я не смогу вырвать ее и заменить любовью ни к какому другому мужчине на всей земле?

Рия беспокойно ворочалась в кровати, не в силах заснуть. Часы сказали ей, что прошло уже два часа.

Она включила ночник и подошла к окну. Она думала о том, что женщина в ней, освобожденная от оков долгого сна, не только упрямо отказывается возвратиться к прежнему, но все более отчаянно бьется в своей клетке, требуя ответных чувств. И от кого?! От человека, которому она безразлична, который так небрежно и безжалостно пробудил эту женскую сущность не ради любви, даже не ради короткого романа, а только для удовлетворения своей злобы и циничной мести…

Надо немного поработать, решила Рия. Нет, лучше собрать и уложить все то, что мне понадобится для работы в мастерской Натана. Складывая кисти, ножницы и куски материи в чемодан, Рия вдруг услышала скрип половиц.

Она оцепенела от первобытного страха и прислушалась. Ручка двери повернулась, и трясущимися руками Рия поспешно опустила крышку на раздутый чемодан, вскочила на ноги, закрывая его собой, и взглянула на вошедшего.

Он медленно приближался, не сводя с нее взгляда, от которого сердце ее гулко забилось в груди. Она тщетно старалась прикрыть низкий вырез ночной сорочки, понимая, что свет ночника просвечивает ее насквозь, и ругая себя за то, что не догадалась надеть халат.

– Полагаю, ты согласишься, – произнес он, ощупывая взглядом ее фигуру, едва скрытую ночной сорочкой, – что у нас с тобой осталось одно незавершенное дело.

В сумраке он казался невероятно красивым. На нем были легкие брюки, туго облегавшие бедра, и темно-синяя рубашка, из-под расстегнутого воротника выглядывали курчавые волосы того же цвета, что и тень щетины на лице.

Чутье подсказывало Рии, что лучше не двигаться. Поскольку убежать не удастся – он стоит у двери, уперев руки в бедра, локтями загораживая проход, – то у нее не остается иного выхода, как отбиваться словами.

– Незавершенное дело? Я… я не понимаю, что ты имеешь в виду, – изворачивалась она. – Уверена, что все свои дела ты, к своему полнейшему удовлетворению, завершил в Лондоне с мисс Селби.

– Ты что, нарочно бесишь меня? – Лео продолжал приближаться к ней. – Или завлекаешь?

Один шаг, два… ноги сами отступили назад. Она высоко оценила их находчивость, но остальные части тела, к сожалению, не желали следовать их примеру. Убегать ей сейчас хотелось меньше всего на свете.

– Потому что если завлекаешь, то получишь больше, чем ожидала. И если, – Лео замер около нее, – ты не перестанешь смотреть на меня такими глазами, как будто я совершенное ничтожество, я…

– Я не холодная, Лео! – в ужасе услыхала Рия свои слова. Для него это наверняка прозвучало как поощрение.

– Нет? Знаешь это наверняка? Ты и Джером…

– Не Джером!

– У тебя были другие мужчины? Это уже становится интересным, – отреагировал он полным сарказма голосом. – Неужели моя красавица жена собирается признаться в своем бурном прошлом? Или же, – блеснули его глаза, – в этом прошлом все происходило настолько обыденно и без романтики, что из-за этого ты превратилась в ледышку?

– Все, что ты говоришь, чистейшие выдумки, – объявила она. – Но ты все равно… не должен… не должен делать это.

– Не должен? – Его брови зловеще сошлись на переносице. – Как тебя понимать? Сначала ты пытаешься уверить меня, что не холодна, – это приманка номер один. Затем заявляешь, – нетерпеливые пальцы развязали узкие тесемки на плечах и спустили сорочку до талии, – мне, своему мужу, что я не должен заниматься с тобой любовью… Неужели ты всерьез думала, – теперь его ладони ласкали молочно-белую грудь, и она закрыла глаза, наслаждаясь восхитительными ощущениями, – что наши отношения не зайдут дальше приятельских? Неужели забыла: я обещал заставить тебя заплатить за то, что ты использовала меня как орудие мести.

Лео не стал дожидаться ответа. Он подхватил ее на руки и бросил на постель, сорвал с себя рубашку и отшвырнул в сторону. Затем склонился над кроватью, и ее ночная сорочка мгновенно слетела с нее и оказалась в том же углу.

В его глазах, изучающих ее обнаженное тело, Рия, как ни всматривалась, не смогла заметить ни тепла, ни даже намека на любовь, только вожделение и чувственность, животный инстинкт мужчины.

– Пожалуйста, – вырвалось у нее, – только не так! Не так холодно и жестоко, как будто я… как будто я… – Она не смогла договорить, потому что, к ее ужасу, голос сел от жгучих слез.

На долю секунды его глаза закрылись. Он набрал полную грудь воздуха и очень медленно выдохнул. Рия догадалась, что он обуздал порыв страсти, и испытала прилив горячей благодарности за то, что он услышал ее мольбу.

Лео сбросил оставшуюся одежду и опустился рядом с ней. Он вертел ее на постели, пока она не оказалась распятой под ним и не ощутила давление его возбужденной плоти. Он легко смахнул выкатившиеся из-под ее ресниц слезинки, погладил ладонями ее горячие щеки, обвил ее ноги своими и опустил голову, чтобы провести языком по затвердевшим соскам и стиснуть их зубами. Ее пальцы вонзились ему в спину, и она часто, прерывисто задышала. Он поднял голову и приник жадными губами к ее полураскрытым губам. От желания тело ее натянулось струной, и она забыла обо всем, кроме того, что любит, что готова все отдать и все взять.

Губы Лео опять двинулись вниз, проложили дразнящую дорожку от щек к горлу и дальше, туда, где ее пылающие соски обещали неземное наслаждение. Он теребил, ласкал и целовал их, пока у нее не перехватило дыхание от блаженства, которое он дарил.

Его жаркое дыхание, оставляя за собой огненный след, скользнуло ниже, еще ниже, туда, где ее распаленная плоть пульсировала под натиском его языка и рук, не знающих о ее стыдливости.

Рия схватила его за волосы и потянула на себя. Это была последняя попытка устоять перед теми неведомыми, но несказанно волшебными ощущениями, которые он в ней пробуждал.

Вернувшись к ее губам, Лео властно накрыл их глубоким, чувственным поцелуем. Потом раздвинул ее бедра и начал терпеливо, нежно ласкать ее, продвигаясь к пульсирующей сердцевине. Она резко выдохнула, почувствовав его прикосновение, а он поймал ее дыхание и замер, усмирив, как она догадалась, свой собственный порыв и давая ей время привыкнуть.

Она почувствовала, как напряглись его мускулы, когда он продолжил свою игру. Теперь его движения стали дразняще медленными, он гладил, целовал, проникал в самые тайные уголки, делая ее желание и страсть нестерпимыми.

Когда же она застонала и отчаянно воскликнула: «О, пожалуйста, пожалуйста!», он сжалился над ней и отпустил вожжи своего собственного желания.

Забыв обо всем на свете, издав мучительный и одновременно восторженный крик, она вступила в новую жизнь и прошла вместе с ним каждый шаг этого пути, а в конце они взмыли к искрящейся золотом вершине первобытного и радостного ликования.

Рия очнулась от звука льющейся воды. Пока она ворочалась и моргала в блаженном удовлетворении, на пороге появился Лео – с влажными от душа волосами и совершенно обнаженный, если не считать перекинутого через плечо полотенца.

Сердце Рии подпрыгнуло. От взгляда на его мощное тело, на вызывающую мужскую силу, которая еще несколько часов назад вознесла ее к райским вершинам, она вновь почувствовала желание.

Лео прошагал к кровати и отбросил одеяло. Она вдруг невероятно остро ощутила свою наготу, и краска залила ее щеки.

– Теперь ты знаешь, – бросила она в попытке словами отразить то почти невыносимое физическое влечение, что он вызывал в ней одним лишь взглядом, – что был не прав, когда обвинял меня в бесчувственности.

– Бедный Джером! Неудивительно, что он… Рия спрыгнула с постели и схватила со стула простыню.

– Когда он опять позвонит, спроси его: «Почему же ты не взял то, что положено жениху?»

– Я спрашиваю тебя.

– А ты всегда допрашиваешь женщину, которая позволила тебе разделить с ней постель? – Ее глаза метали огонь. – «Сколько мужчин здесь побывало до меня?» А если она оказалась девственницей, то наоборот: «Неужели ни один мужчина не желал тебя так сильно, чтобы сломить твое сопротивление?»

Лео схватил ее руки и завел за спину.

– Есть еще обвинения, леди? – Простыня упала, а он стал отклонять ее назад, приближая к ней голову и снова овладевая ее грудью.

Надо было оттолкнуть так близко склонившуюся к ней голову, прервать бесцеремонный натиск, но воздействие его близости было столь огромно, что она забыла все обиды и ее охватило желание поцеловать темные волосы на его затылке и загорелую шею.

Он увлек ее на кровать, опрокинул на спину и, устроившись сверху, снова предался любви. На этот раз Рия сама льнула к нему, возвращала поцелуи и ласки и опять познала абсолютный восторг, упиваясь радостью слияния с ним в одном мощном горячем потоке.

Пробившие где-то вдалеке часы вернули их к действительности, и Лео скатился на бок, потянул ее за собой, прижал и, крепко поцеловав, заглянул в сияющее лицо.

Выпустив Рию из объятий, он укрыл ее простыней, а свое полотенце повязал вокруг бедер. Потом начал расхаживать по комнате, поглядывая на ее разбросанные вещи.

Она тайком наблюдала за ним, его источающая мужественную силу фигура притягивала ее взор мощным магнитом. До сих пор она не представляла себе, что можно любить собственного врага, но теперь она знала это точно: она любит этого врага, она любит его всеми фибрами своей души.

Идя к выходу, Лео наткнулся на чемодан с приоткрытой крышкой, в который она сложила свою работу.

Сердце ее камнем упало вниз, когда он опустил глаза и носком поддал высунувшийся кончик ткани. Потом обернулся, и Рия увидела, что теплота исчезла из его глаз.

Сощуренный взгляд впился в нее.

– Подумываем об отъезде? Не забудь сообщить адрес для писем, ладно?

Рия замотала головой.

– Ты не так понял, Лео. Я не собиралась уезжать. Я… я хотела тебе рассказать. Натан предложил мне место в мастерской, где я могла бы возиться со своим батиком. В твоем доме я не могу этого делать, и в любом случае у тебя нет свободной комнаты, такой, какая бы мне подошла.

Гнев снопами рвался из его глаз, заставляя ее запинаться.

– Кроме того, – упрямо продолжала она, – для меня очень важно дневное освещение…

Размеренные шаги эхом отозвались в ее ушах.

– А ты спросила у меня?

– Раз… разрешения? Конечно, нет! Ты же говорил, что мы свободны, – в ее голосе зазвенели металлические нотки. – На этих условиях я и вышла за тебя замуж. Мы договорились каждый идти своим путем.

– Спросила у меня, – повысил голос Лео, как будто не слышал ее слов, – есть ли в доме такая комната?

Куда исчезло волшебное чувство, ощущение слияния, родства с этим человеком?

– Нет. Натан предложил мне место, и я не увидела ни единой причины, по которой должна отказаться. – Нападай, настаивал внутренний голос, не смей защищаться! – Лео, – она изобразила недоумение, – ты ведь, конечно, не ревнуешь? – Она видела по его стиснутым губам, что он очень зол, но дерзко шла напролом: – Я ведь точно так же могла бы ревновать тебя к Соне Селби. – И добавила обвиняющим тоном: – У меня куда больше причин для этого, если вспомнить, что ты постоянно проводишь с ней время, ездишь в деловые командировки и щеголяешь ею как своей женщиной на виду у всех. – Сердце у Рии колотилось так, что ей пришлось остановиться. Заглянув в его глаза, она едва удержалась от желания повернуться и убежать подальше. И лишь гордость остановила ее.

Лео молчал, а ей бы хотелось услышать, что ее обвинения – чистый вымысел, что она не права, предполагая, будто они с Соней Селби любовники.

– Д-джером был прав относительно тебя! – набросилась она на Лео: ведь даже молча он давил на нее. – Ты встречаешься с женщиной, спишь с ней, а потом, когда она тебе надоедает, из-избавляешься от нее! Вы здорово похожи, не так ли? Я… я начала доверять тебе, Лео, не знаю сама почему. Я думала, что на тебя можно положиться, что ты на голову выше Джерома. Но я ошибалась, да?

Он не снизошел до ответа на ее вопросы.

– Раз уж мы раскладываем друг друга по полочкам, – его глаза с ленивой чувственностью ласкали ее фигуру под тонкой простыней, – давай продолжим. Позволь мне вывернуть наизнанку тебя. Ты лгала мне. – Он произнес свое обвинение ясно и отчетливо.

– В чем? В том, что беременна? – подхватила она. – Это твоя выдумка, а не моя.

– Но ты не отрицала, ты использовала мое предположение, использовала меня, чтобы добраться до моего банковского счета, чтобы обрести покой и защиту, чтобы вернуть себе то социальное и материальное положение, которое потеряла.

Она отчаянно мотала головой, но тут внезапно зазвонил телефон.

– Кто? – рявкнул Лео в своей комнате: – Натан? – За этим не последовало никакого дружеского приветствия, лишь еще один отрывистый выкрик подозвал ее к телефону.

– Привет, Натан. Забрать меня и вещи? Как мило с твоей стороны. Дай мне час, и я буду готова к твоему приезду.

Положив трубку на рычаг, она обернулась с вызовом в глазах, но Лео уже не было. Дом, казалось, вздрогнул от грохота захлопнувшейся двери.

Рия мгновенно устроилась в мастерской у Натана. Кэрри тоже пришла и, улучив момент, сказала, что часто бывает у Натана. Она помогла разложить вещи Рии, расставить книги и альбомы.

Кэрри и Натан с любопытством рассматривали ее рабочие принадлежности, кастрюлю с двойным дном для растапливания воска.

– Я сам мог дать тебе все, что нужно, – с изумлением проговорил Натан, разглядывая появившуюся из чемодана электропечку.

– Благодарю, – улыбнулась она в ответ, – но я люблю, чтобы все было под рукой.

Кэрри изучала ткани, мотки хлопчатобумажных, шелковых и льняных ниток, рассматривала наброски для батика в блокноте Рии.

– Ты когда-нибудь сделаешь мне юбку? – мечтательно спросила она. – Эти рисунки такие необычные, такие красивые.

– Непременно сделаю, – пообещала Рия.

С Натаном оказалось очень легко работать вместе, в одной студии. Обдумывая форму своих изделий, он настолько погружался в себя, что иногда казалось, будто здесь никого нет. Правда, в первый день он следил за ее работой, внимательно выслушивал объяснения, пока она, с его разрешения оккупировав кухню, пропитывала воском ткани, а потом окрашивала их в нужный цвет.

Когда вечером он вез ее домой, Рия сказала, что такого чудесного дня у нее давно не было.

– Можно пригласить тебя на ужин, Рия? – чуть смущенно спросил он.

Рия представила себе, что Лео вернется с работы в пустой дом – ведь после прошлой ночи он наверняка отступит от своей привычки приходить из кузницы поздно ночью, – и покачала головой.

– Хорошая мысль, Натан, – ответила она, – но…

– В другой раз? Ладно.

– Пригласи Кэрри. Уверена, что она будет рада отдохнуть.

Натан покачал головой.

– В это время она всегда занята постояльцами. – И уехал.

Открыв дверь, Рия остановилась на пороге как вкопанная. Лео был дома, и у нее сердце подпрыгнуло при мысли, что их близость не прошла для него бесследно. Однако, заглянув в гостиную, она вся сжалась.

На диване развалилась Соня с бокалом в руке, вальяжной позой выставляя напоказ свое давнее и близкое знакомство с хозяином и твердо указывая Рии на ее место – место незваной и временной гостьи. На Соне был брючный ансамбль из струящейся ткани с огромными экзотическими цветами на черном фоне. Лео тоже был в строгом костюме, а это значило, что они пойдут куда-то на ужин.

Как могла она даже подумать, что прошлая ночь стала для него чем-то важным, что день вдали от нее показался ему таким же длинным, как ей? Куда только заведет ее глупая романтическая натура?

Что ж, дерзко подумала Рия, если он играет в такие игры, то и я сумею. Она небрежно кивнула Соне, которая пришла в некоторое недоумение от подобной наглости хозяйки, и поднялась в свою комнату. Через десять минут вышла в вечернем наряде, приблизилась к Лео, который с бокалом в руке облокотился на комод, где стоял телефон, и набрала номер.

– Натан? – проворковала она с теплотой, наверняка вызвавшей улыбку на лице Натана. – Твое приглашение на ужин осталось в силе?

– Еще бы! – ответил Натан. – «Черный бык» подойдет? Сейчас закажу столик и заеду за тобой. Скажем, в половине седьмого. Эй, Рия, солнце, кажется, восходит, вместо того чтобы садиться! Только сначала сообщи…

– Своему тюремщику? Нет, Натан, – она стрельнула убийственным взглядом в сторону Лео, – он мне не рассказывает о своих планах. Почему же я должна докладывать ему? – Она швырнула трубку на рычаг и вылетела из комнаты.

– «Черный бык»! – расхохоталась Соня. – Так и слышу, как Натан в предвкушении бьет копытом! Каково это, мой дорогой, иметь соперника в любви?

– Прежде всего, – последовал оскорбительный ответ Лео, – нужно любить, чтобы иметь соперника.

Его циничное замечание, думала Рия, закусив дрожащую губу, точно камень, брошенный мне в спину. Если бы я не была такой дурой и отключила громкоговоритель, они бы не услышали слов Натана.

Во время ужина Рия улыбалась и весело поддерживала беседу. Поскольку они по большей части обсуждали творческие вопросы, ей было не очень трудно казаться довольной. Натан не знал, что Лео и Соня не выходят у нее из головы. Он мой муж! – поймала она себя на мысли. И тем не менее ушел с другой женщиной прямо у меня на глазах! Из окна своей спальни она видела, как они уходили и Соня висела на его руке.

Натан привез ее домой и, когда она поблагодарила за вечер, поцеловал в щеку. Плевать, сказала она себе, если Лео стоит у окна. Но вызов ее оказался бесполезным – дом был пуст.

Она легла, но заснуть не могла. Это старая, старая история, горько размышляла она: отвергнутая жена хватается за последнюю надежду, что любимый муж все-таки вернется к ней. Почему это до такой степени выводит меня из себя? – в который раз спрашивала она, едва не плача от усталости и кошмарного ощущения одиночества. Набросив халат, она сбежала вниз и отключила все телефоны. Теперь, даже если он позвонит, ему никто не ответит. И пусть делает из этого такой вывод, какой ему заблагорассудится.

В конце концов она заснула, и ей снилось, что она лежит в объятиях Лео, который снова и снова шепчет ей о своей любви.

Проснулась она поздним утром от шума проливного дождя, уверенная, что Лео всю ночь провел у своей подружки. Комната его и вправду оказалась пуста, и Рия уставилась на неразобранную постель, чувствуя себя совершенно опустошенной.