"Мама джан" - читать интересную книгу автора (Фролов Алексей)

ГЛАВА ПЯТАЯ

С момента теракта прошло сорок дней. Про Катю все часто вспоминали, и на каждой даже самой развеселой пьянке поднимали за нее стаканы.

Здание школы обещали отремонтировать к новому учебному году. А пока всех учащихся распределили по другим школам района. Десятый класс Лера закончила как обычно, на «пять» и «четыре». Но оценки мало ее волновали. Учеба вообще отошла на десятый план. Все, кто стал участником этой трагедии, и родители погибших, и те, кто проходил курс лечения в больницах, и очевидцы до сих пор переживали стрессовое состояние. Лера занималась с психологом, но не особенно это ей помогало. Правда, воспоминания о девочке из еврейской школы и об Айне перестали ее преследовать. В душе ее жила постоянная тревога, сознание напряженно работало, она чувствовала, что становится другим человеком, каким – еще не могла объяснить, и никто бы ей этого не объяснил, но другим. И ей просто необходимо было понять себя. Как же трудно жить, когда ты сама себя не понимаешь.

Правительство Москвы обещало выделить денежную компенсацию пострадавшим при теракте. Что же, благодарить за «заботу». ВЫ НЕ ЗАЩИТИЛИ! А теперь хотите откупиться?

Лера смотрела очередную серию «Солдаты» на DVD, одновременно болтая по телефону с Юлькой. А в это время весь состав бригады подтягивался во двор. Один за другим бритоголовые и фанаты со всего района спешили к Штыку. Он готовил что-то необычное. Было видно, что он волнуется. Он часто курил мелкими затяжками, не мог устоять на месте. Ходил вокруг соратников, словно оценивая – готовы ли они к чему-то… Он дождался Леру и остальных. Как обычно, выбрал себе пьедестал, на этот раз – лавочку. Одернул черную олимпийку и начал:

– Итак, седня полный состав! Но не думайте, у нас не выезд в Одинцово, все гораздо круче. Короче, я говорил вчера с Быковым – из группировок скинхедов создаются штурмовые отряды. Я не знаю, за какие заслуги нас приметили фюреры РПР, ну, в общем, нас пригласили на «Авиамоторную» в двенадцать. Дело добровольное. Добровольное, повторяю! Вопросы есть?

– А на хрена это надо? – спросил Дима.

– Грядет национальная революция, которую возглавит Сергей Быков. Нами и РПР движет одна идея! Идея чистой Москвы и возрождения национал-социализма! Я горжусь вами, вы – отличные бойцы! Но я никогда не смогу научить вас тому, чему вас научит Быков. Я не настаиваю, но хочу, чтобы вы доверились старому волку. Зиг хайль!

– Зиг хайль! – в добрых полсотни глоток ответили бритые и полсотни правых рук вскинулись вверх, рассекая воздух.

Кто-то из «Штыков» только и мечтал пополнить ряды РПР, кто-то, наоборот, презирал эту партию, кому-то было все равно. В общем, отношения к Быкову были самые разные. Но тем не менее все как один двинулись за лидером к метро, как обычно распивая пиво и распевая песни:

На «Авиамоторной» их встретил скин, знакомый Штыку, и они пошли в какой-то двор. Штык приказал выстроиться в колонну по десять человек в ряд. В итоге получился боевой прямоугольник. Штык сам встал в строй, а Санек, тот самый скин, проверил точность построения и сказал: «Слава России! Короче, командир ваш – Медведь. Он порядок и дисциплину любит, так что стойте смирно. Медведь кого угодно завалит, если надо».

Санек зашел в подъезд. Скины тревожно переглядывались. Лера стояла в первом ряду, как обычно. Она, как, впрочем, и многие ожидала увидеть этакого шкафа «два на два» с бритым бычьим затылком, кулаками по пять кило каждый и туповатым выражением лица. Но, спустя минуту, из подъезда вышел невысокий парень, лет девятнадцати в черном бомбере с воротником и поднятыми рукавами. На тщательно разглаженных голубых джинсах болтались спущенные триколорные подтяжки. Было видно, что парад для него – дело чести, он видимо долго с ним возился, прежде чем выйти куда-нибудь. Он был худым, но держал осанку. Череп не сиял лысиной, что последнее время стало входить в моду у скинов. Выкинув сигарету, парень подошел к бригаде и оглядел ее. Гусь – массивный пацан, всегда завидовал обладателям пронзительного волчьего взгляда. Просто у Гуся были очень добрые глаза, а своей мускулатурой он уже никого не пугал. Вот ему бы взгляд Медведя. Тот вглядывался в каждого, и казалось, будто он подсчитывает, на которой секунде боец прячет глаза или краснеет. Медведь остановился на Штыке.

– Ты лидер? – низким голосом спокойно спросил Медведь.

– Да, я Штык.

– Выйди сюда. – Штык сделал шаг вперед.

– Че за братва, чем прославлены, откуда?

«Юго-Восточные Штыки». Пятьдесят семь человек. ЮВАО. Налет на еврейскую школу в центре, разгром рэперского магазина. Многочисленные рейды по собакам в Одинцовском направлении.

– Ну, если ты жидов себе не приписал для рекламы, то вы молодцы. Много шуму навели… молодцы. Я Медведь. Короче, слушайте сюда. Вы теперь – фашио № 8 – боевая сила РПР. Будете получать задания, выполнять их и отчитываться Быкову через меня. Вы – часть национальной революции. Штык должен пройти политзанятия, он время от времени будет меня замещать. А вы свободны. В среду вызову. Главное, делайте, что я говорю.

Никто не мог понять, зачем ради минутного разговора было поднимать на уши весь район. Шли обратно, обсуждая Медведя, которого Дима уже ловко прозвал «Косолапый». Лера с Максимом шли чуть позади всех:

– Не нравится мне это, Лер! Нами будет командовать какой-то упырь, которого я впервые вижу, а Штыка я знаю не первый год и доверяю ему!

– Да успокойся ты! РПР тоже можно доверять. Это ведь то, чего мы хотели. Пойми ты, скины никогда не добьются своей цели, если так и будут работать отдельными бригадами. Вот если бы один человек смог бы объединить всех бритых Москвы и качественно направлять их на отдельные точки. Чем плохо, что Быков пытается? Я не отступлю! Неужели ты не со мной? К тому же Штык – наш лидер везде, а Медведь только в РПР.

– Лер, ты дура! – они остановились. – Я люблю тебя, но ты дура! Какая, на хер, революция?! Его посадят после первой же крупной акции и нас пригребут! Это так трудно понять – мы ОБЫЧНЫЕ УЛИЧНЫЕ СКИНЫ, хулиганы с окраин, только с идеей. И у нас не может и не должно быть ничего общего с большой политикой, а это и есть большая политика. Я еще Штыку мозги прочищу, он сам не знает, что творит!

Внезапно послышались уже такие привычные крики о пощаде. Лера и Максим отошли всего на сто метров от остальных, а те уже завалили здоровенного кавказца и прямо на Улице пинали его гриндарами. Лера подбежала к ним и заорала что есть мочи:

– Вы охерели? Прям на Улице беспределить, да еще и днем! Штык узнает, вам такое будет! – пока Лера ругала соратников, кавказец, уловив момент, поднялся и убежал с криками: «Милиция, милиция!». Леру это взбесило еще больше: И че вы с него поимели? Только шухер навели, вон скока народу пялятся, придурки. Ну, если совсем кулаки чешутся, дождались бы вечера и в переулке прессанули бы!

– Лер, ты на меня не смотри так, это Дима его лупить начал!

– Дим, ну совсем уже крышу рвет? Врезал бы ему по щам пару раз, на хрена так жестоко на людях-то? Вот и говорят потом, что все скины – отморозки. А мы же добрые и пушистые на самом деле.

Дальше путь до дома протекал спокойно. Лера продолжала незаконченный разговор с Максом:

– Может, ты и прав, но это борьба. И если не получится, виноваты будем только мы и больше никто! Ты со мной?

– Вот именно, я с тобой и я оберегаю тебя от этой херни… ладно, не буду тебя грузить, позвони мне вечером.

– А может, погуляем вечером вдвоем? – предложила Лера.

– Не смогу, прости.

– А че так?

– Да-а, так. По мелочи. Я тебе лучше сам звякну вечером, лады?

– Ну-у, попробуй, – Лера немного расстроилась, – ладно, пока. – Она поцеловала его.

– Пока, до связи. Слава России!