"На суше и на море. Выпуск 28 (1988 г.)" - читать интересную книгу автора

Роберт Шекли ПОТЕНЦИАЛ

Сознание возвращалось медленно. Первое, что он ощутил, - боль от множества ушибов по всему телу и противный ком в желудке.

Он попробовал вытянуть ноги.

Ноги ни во что не уперлись, и он понял: у тела нет опоры. Значит, я умер? Свободно плаваю в пространстве? Он открыл глаза и убедился, что и вправду плавает. Прямо перед глазами какой-то потолок - или это пол? Он поморгал, и окружающие предметы, задрожав, обрели четкие очертания.

Через некоторое время стало ясно, что это - космический корабль. В каюте разгром. Кругом плавают какие-то ящики и самые разнообразные предметы, видно сорванные с креплений перегрузкой. По полу носит обрывки пережженных проводов. Шкафы у стены оплавлены. Что все это значит?

Он поднял руку, оттолкнулся от потолка, поплыл вниз и, изловчившись, ухватился за поручни у стены. Вцепившись в них, он попытался подумать.

– Все это имеет простое и логичное объяснение, - произнес он вслух, чтобы услышать собственный голос. - Сейчас я вспомню.

Как его зовут? Он не знает.

– Эй! - крикнул он. - Есть здесь кто-нибудь?

Эхо прокатилось в тесном корабле. Ответа не было.

Тогда он поплыл по каюте, увертываясь от летающих вокруг ящиков. Через полчаса стало ясно, что на корабле больше никого нет.

Он вернулся в рубку. Там было мягкое кресло, а перед ним длинная панель управления. Пристегнувшись к креслу, он занялся изучением панели.

Она состояла из двух пустых экранов, одного большого и другого поменьше. Под большим экраном две кнопки с надписями: «Носовой обзор» и «Кормовой обзор». Под кнопками шкала настройки. Под маленьким экраном надписей нет.

Других приборов он не нашел и нажал кнопку носового обзора. Туман на экране рассеялся и открыл черное полотно космоса в блестках звезд. Он долго смотрел на экран в полном недоумении, потом отвернулся.

Прежде всего надо не паниковать и собраться с мыслями. Он не помнит, как оказался здесь, не знает зачем. Но хоть что-то он знает?

– Я человек, - громко сказал он. - Я нахожусь в космическом корабле, в пространстве. Я знаю, что такое звезды и что такое планеты.

Что еще?

Кое-что из астрономии, еще кое-что - из физики и химии. Вроде бы ему знакома английская литература, хотя в голову лезут только бестселлеры какого-то Тродзела. Еще он помнит авторов нескольких книг по истории, но вот что написано в этих книгах?

Зато он знает, как называется то, что с ним стряслось: амнезия.

Вдруг страшно захотелось взглянуть на свое лицо. Ну конечно! Раньше надо было догадаться! В самом деле, нельзя же не узнать самого себя. А увидев свое лицо, он все вспомнит.

Он перебрался к другой стене каюты и начал искать зеркало.

Там было множество встроенных шкафов, и он торопливо открывал их один за другим, вытряхивая содержимое прямо в невесомость. В третьем по счету нашелся бритвенный прибор и стальное зеркальце. Он жадно вгляделся в свое отражение.

Длинное, совершенно белое лицо с неправильными чертами. На подбородке пробивается черная щетина. Бескровные губы.

Лицо незнакомца.

Этого он не ожидал, но все же взял себя в руки и начал планомерный осмотр каюты. Ну хоть что-нибудь здесь подскажет ему, кто он такой?

Он один за другим вскрыл все ящики, каждый раз убеждаясь, что в них только вода и пища. Отпихнув ящики подальше, он продолжал поиски.

В углу плавал обгоревший по краям листок бумаги. Он схватил его и прочел:

«Дорогой Рэн! Ребята из Биохимии неожиданно выяснили, что пенто может вызвать потерю памяти. Они говорят, что препарат очень сильный, а тебя здорово встряхнет, поэтому возможна травма. Вот уж вовремя предупредили! Ну да ничего не поделаешь, поэтому я пишу тебе эту записку за четырнадцать минут до нуля. Хочу подбодрить тебя на тот случай, если они оказались правы.

Прежде всего не ищи никаких приборов. Все автоматическое или во всяком случае должно быть автоматическое, если эта картонка не расклеилась. (Техники не виноваты, у них практически не оставалось времени до вспышки.)

Курс установлен на автоматический отбор планет, так что твое дело сидеть смирно. Не думаю, что ты забыл теорему Марселли, но на всякий случай напомню. Не бойся, что сядешь к каким-нибудь разумным стоножкам о восемнадцати головах. Ты встретишь гуманоидную жизнь, потому что так должно быть.

Наверно, при старте тебя потреплет, но пенто вытянет. Если увидишь в каюте разгром - это потому, что мы не успели толком проверить крепления.

Теперь о задании. Немедленно иди к Проектору № 1 в шкафу № 15. Проектор настроен на самоуничтожение после одного просмотра, поэтому сразу уясни себе все как следует. У тебя задание чрезвычайной важности, док, и все мужчины и женщины Земли с тобой. Не подведи нас».

Записку подписал какой-то Фред Андерсон.

Рэн - ну вот, теперь у него есть имя - начал искать шкаф № 15 и без труда обнаружил, где именно он был. Шкафы с № 11 по № 25 сплавились намертво. Их содержимое погибло.

Вот так. Теперь только обгоревшая бумажка связывает его с прошлым, с друзьями, со всей Землей. Хотя память и не вернулась, все же стало легче оттого, что у амнезии есть объяснение.

Но что все это значит? Почему корабль сляпали в такой спешке? Зачем его, Рэна, поместили сюда и выслали? И что у него за задание? Если оно такое важное, то почему его не подготовили лучше?

Записка больше поставила вопросов, чем дала ответов. Напряженно хмурясь, Рэн приплыл обратно к панели. Он долго глядел на экран, на роскошные звезды, пытаясь придумать хоть какое-нибудь разумное объяснение случившемуся с ним.

Может быть, на Земле разразилась эпидемия. Не заболел только он. Люди построили корабль и запустили его в космос. А задание? Установить связь с другой планетой, найти противоядие, привезти его…

Чушь какая.

Он снова оглядел панель и нажал кнопку кормового обзора.

И едва не лишился чувств.

Резкий, слепящий свет залил весь экран, обжигая глаза. Рэн торопливо завертел ручку настройки, пока наконец не разобрал, что это.

Сверхновая. А в письме говорилось о вспышке.

Рэн теперь знал, что сверхновая - это Солнце. И что оно поглотило Землю.

На корабле не было часов, так что Рэн понятия не имел, сколько он уже летит. Долгое время он передвигался по кораблю как во сне, постоянно возвращаясь к экрану.

Корабль мчался вперед, сверхновая уменьшалась.

Рэн ел и спал. Он плавал по кораблю, осматривался, искал. Летающие вокруг ящики мешали ему, и он начал стаскивать их вниз и закреплять.

Прошли дни, а может быть, недели.

Через некоторое время Рэн попытался выстроить известные ему факты в систему. Пусть в ней были пробелы и темные места, пусть были ложные заключения - это лучше, чем ничего.

Итак, его выбрали для полета в космическом корабле. Не в качестве пилота, поскольку корабль автоматический, а по другой причине. В письме назвали его «док». Возможно, он врач.

Какой врач? Неизвестно.

Создатели корабля знали, что Солнце взорвется. Очевидно, они не могли спасти сколько-нибудь значительную часть населения Земли. Вместо этого они принесли в жертву и себя, и всех остальных, чтобы спасти его.

Почему только его?

От него ждут выполнения очень важного задания. Такого важного, что все силы были брошены на его подготовку. Такого важного, что гибель самой Земли казалась второстепенной по сравнению с успехом этого задания.

В чем же могло состоять это задание?

Сколько доктор Рэн ни ломал голову, он не мог вообразить ничего столь уж важного. Но и никакой другой теории он тоже был не в силах придумать.

Он попробовал приступить к проблеме с другой стороны. Что бы делал лично он, спросил Рэн себя, если бы знал, что Солнце вот-вот превратится в сверхновую, а он может спасти лишь ограниченное число людей?

Он бы послал в космос пары, хотя бы одну пару, чтобы продолжить человеческий род.

Но совершенно ясно, что руководители Земли смотрели на проблему иначе.

Через какое-то время маленький экран ожил. На нем появилась надпись: «Планета. Контакт 100 часов».

Рэн сел к панели и стал смотреть. Еще через долгое время надпись сменилась: «Контакт 99 часов».

Времени полно. Рэн поел и снова занялся уборкой.

Закладывая ящики в уцелевшие шкафы, он наткнулся на какой-то аппарат и сразу понял, что это проектор. Сбоку была нарисована цифра 2.

Запасной, сообразил он. Сердце бешено заколотилось. И как он об этом не подумал? Рэн приник к окуляру и нажал кнопку.

Фильм шел больше часа. Он начинался поэтичным описанием Земли: города, поля, леса, реки, океаны. Виньетки, представляющие земных людей и животных. Звуковой дорожки не было.

Камера перенеслась в обсерваторию, образно поясняя ее назначение. Последовал рассказ о том, как была обнаружена нестабильность Солнца. Камера показала лица астрофизиков, авторов открытия.

А потом - бег наперегонки со временем. Стремительный рост корабля. Он увидел себя: вот он бежит к кораблю, улыбается в камеру, жмет кому-то руку и исчезает внутри. Здесь фильм кончался. Должно быть, они погрузили проектор, сделали ему инъекцию и запустили.

Началась следующая лента.

– Здравствуйте, Рэн, - произнес незнакомый голос.

На экране появился крупный, спокойный мужчина в строгом костюме. Он смотрел прямо на Рэна.

– Я не мог упустить возможность еще раз поговорить с вами, доктор Эллис. Вы уже в глубоком космосе и, конечно, уже видели сверхновую, которая поглотила Землю. Думаю, вам сейчас одиноко.

Не поддавайтесь этому чувству, Рэн. Как представитель народов Земли, я желаю вам еще раз удачи в вашей великой миссии. Излишне напоминать, что мы все с вами. Не чувствуйте себя одиноким.

Вы, разумеется, уже посмотрели фильм в Проекторе № 1 и хорошо понимаете вашу задачу. Эта часть пленки - с моим лицом и голосом - тоже будет автоматически уничтожена. Само собой, пока нельзя посвящать внеземлян в нашу маленькую тайну.

Они и так скоро догадаются. Ну, а все остальное можете им объяснять. Думаю, это обеспечит вам их сочувствие. Не упоминайте, конечно, о великом открытии и о соответствующих методах. А если они захотят иметь сверхсветовой двигатель, то скажите им правду: что вы не знаете, как он устроен, потому что его создали всего за год до взрыва Солнца. И скажите им, что, если начать разбирать двигатели вашего корабля, они немедленно самоуничтожатся.

Желаю удачи, доктор. И доброй охоты!

Лицо пропало, а аппарат загудел громче, уничтожая последнюю ленту.

Рэн аккуратно убрал Проектор в ящик, закрепил его в шкафу и вернулся к панели.

На экране горела надпись: «Контакт 97 часов».

Он сел и попытался включить новые факты в изобретенную им теорию. Смутно вспоминалась великая, мирная цивилизация Земли. Земляне уже почти готовы были стартовать к звездам, когда обнаружилась нестабильность Солнца. Сверхсветовой двигатель разработали слишком поздно.

На фоне этих событий его, Рэна Эллиса, выбрали для пилотирования космического корабля. Выбрали его одного, по какой-то совершенно невообразимой причине. Ясно, что порученное ему дело считалось более важным, чем любые попытки спасти человечество.

Он должен установить контакт с разумной жизнью и рассказать ее представителям о Земле. Но при этом следует воздержаться от всяких упоминаний о величайшем открытии и соответствующих научных методах.

Знать бы еще, что это за открытие…

А потом он должен исполнить свою великую миссию…

Рэн готов был лопнуть от злости. Ни черта он не помнит! Неужели эти болваны не могли увековечить свои инструкции на бронзе!

Что бы это могло быть?

На экране появилась надпись: «Контакт 96 часов».

Доктор Рэн Эллис пристегнулся к креслу и заплакал от полного бессилия.

Огромный корабль взял пробы и провел нужные исследования. Маленький экран загорелся: «Атмосфера - хлор. Жизнь - отсутствует». Данные пошли в корабельные селекторы. Одни цепи разомкнулись, другие замкнулись. Был проложен новый курс, и корабль отправился дальше.

Доктор Эллис ел, спал и думал.

Встретилась еще одна планета, и тоже была обследована и отвергнута.

Доктор Эллис продолжал думать, а заодно сделал незначительное открытие.

У него фотографическая память. Он обнаружил это, размышляя о фильме. Оказывается, он помнит часовую ленту до мельчайших подробностей, помнит каждое лицо и каждое движение.

Он начал проверять себя и выяснил, что это постоянная способность. Сначала он чувствовал себя чуть ли не уродом, пока не сообразил, что из-за такой памяти его и выбрали - это ведь ценное качество для изучения нового языка.

Какая ирония, подумал он, - абсолютное запоминание плюс полное отсутствие памяти как таковой!

Была отвергнута третья планета.

Эллис рисовал самые разные возможности в попытках угадать сущность своего задания.

Воздвигнуть памятник Земле? Может быть. Но тогда зачем подчеркивать жизненную важность его задания для людей?

А может быть, его послали как учителя? Может быть, он должен принести инопланетянам последний дар Земли: научить их жизни в мире и согласии?

Но зачем посылать с таким заданием врача? Кроме того, это лишено логики. Люди учатся тысячелетия. Как научить их за несколько лет? Да и тону обоих посланий это совсем не соответствует. И человек из фильма, и автор записки что-то не очень похожи на мечтателей и альтруистов.

Между тем в поле зрения корабля попала четвертая планета, была проверена и оставлена позади.

А в чем состоит «великое открытие»? Если не сверхсветовой двигатель, то что же? Более чем вероятно, что это какая-то философская истина. Например, как сделать так, чтобы на планете воцарилась всеобщая гармония и взаимопонимание.

Тогда почему нельзя об этом говорить?

На экране зажглись цифры содержания кислорода в атмосфере пятой планеты. Эллис не обратил было на них внимания, но поднял глаза, услышав гудение проснувшихся генераторов.

«Приготовиться к посадке», - велел экран.

Сердце подскочило, на секунду остановилось дыхание.

Вот оно! Притяжение планеты ухватило корабль.

Эллиса обуял ужас. Рэн боролся с ним, но ужас все рос. Он закричал и начал рвать пристяжные ремни, чувствуя, что корабль падает.

На экране голубым и зеленым сияла кислородная планета.

Потом Эллис вспомнил. «Выход из глубокого космоса в планетную систему аналогичен первоначальной травме при рождении».

Обычная реакция, сказал он себе, но психиатру не составит труда справиться с ней…

Психиатр! Так вот оно что!

Доктор Рэндолф Эллис, психиатр. Теперь-то он знает, какой он врач. Рэн попытался припомнить еще что-нибудь, но безрезультатно. Больше ничего.

Зачем Земля отправила в космос психиатра?

Корабль с воем врезался в атмосферу, и Рэн потерял сознание.

Эллис пришел в себя почти сразу после посадки. Отстегнувшись, он включил обзорные экраны. К кораблю приближались какие-то аппараты, а в них были… люди?

Да, люди, похожие на землян.

Теперь надо принять решение, от которого будет зависеть все его дальнейшее пребывание на планете.

Что ему делать?

Эллис подумал с минуту, потом решил: придется, что называется, играть по слуху. Он будет импровизировать. Ведь общение невозможно, пока он не выучит язык. Ну, а потом он скажет, что послан с Земли, чтобы…

Чтобы что?

Он поймет, когда придет время.

Взглянув на экраны, Эллис увидел, что воздух снаружи пригоден для дыхания.

Люк корабля раскрылся, и Эллис вышел.

Он приземлился на субконтиненте Крельд, жители которого звались крельдянами. На планете уже было всемирное правительство, но объединение произошло совсем недавно, и население еще пользовалось старыми названиями стран и народов.

Со своей фотографической памятью Эллис без труда выучил крельдский язык, тем более что обнаружились общие корни с языками Земли. Жители, принадлежащие к тому же виду «homo sapiens», казались ему ничуть не более странными, чем некоторые представители его собственной планеты. Эллис уже знал, что так и должно было произойти. И чем больше он думал об этом, тем больше укреплялся в мысли, что именно это сходство является необходимым для выполнения задания. Но каково само задание?

Эллис учился, наблюдал и думал. Под предлогом недостаточного знания языка он, насколько можно, оттягивал встречу с правящим Советом, со страхом ожидая вопросов.

Все же час настал.

Его провели по зданию Совета, к дверям Главного Зала. Эллис вошел с проектором под мышкой.

Старый глава Совета сердечно приветствовал его, а Эллис в ответ показал свой фильм. Затем началась беседа.

– Значит, вы последний представитель своей расы? - спросил председатель Совета.

Эллис молча кивнул, глядя в доброе морщинистое лицо.

– Почему же ваш народ послал только вас? - спросил один из членов Совета. - Почему не послали мужчину и женщину?

Мне и самому это хотелось бы знать, подумал Эллис, но вслух заявил:

– В нескольких словах я не могу объяснить вам психологию моей расы. Наше решение проистекает из самой нашей сущности.

Бессмысленная ложь. Но что еще скажешь?

– Когда-нибудь вы объясните нам психологию вашего народа, - сказал член Совета.

Эллис кивнул, обводя присутствующих взглядом. Фильм произвел ожидаемый эффект. Они готовы хорошо относиться к этому последнему представителю великой цивилизации.

– Нас очень интересует ваш сверхсветовой двигатель, - начал другой член Совета. - Вы можете нам помочь?

– К сожалению, нет, - ответил Эллис. Он уже понял, что техника у них доатомной эры, на несколько веков позади земной.

– Я не ученый. Я не разбираюсь в двигателях. Это одно из последних достижений.

– Мы могли бы сами разобраться, - предложил кто-то.

– По-моему, не следует этого делать, - сообщил ему Эллис. - Насколько я знаю, двигатели выйдут из строя, если кто-либо вздумает их разбирать.

– Вы сказали, что вы не ученый, - мягко произнес старый председатель, меняя тему. - А кто же вы?

– Психиатр, - ответил Эллис.

Они разговаривали еще несколько часов. Эллис изворачивался, как мог, врал и изобретал, пытаясь скрыть свою неосведомленность. А Совет хотел узнать обо всех этапах жизни на Земле, обо всех подробностях технического и социального прогресса. Они интересовались методами определения предстоящего взрыва сверхновой. Они спрашивали, почему он решил приземлиться именно здесь. И наконец - имея в виду, что прилетел только он, - не было ли у его расы склонности к самоубийству?

– В будущем мы хотели бы задать вам еще вопросы, - сказал в заключение беседы старый глава Совета.

– Я буду счастлив рассказать все, что знаю, - ответил Эллис.

– Это «все» больше похоже на «ничего», - заметил все тот же въедливый член Совета.

– Как вы можете, Элгг! Вспомните о том, что пережил этот человек! - упрекнул его председатель. - Ведь погиб весь его народ. Надо быть гостеприимнее.

Он повернулся к Эллису.

– Вы и так безмерно помогли нам. Например, теперь, когда мы знаем о возможности управляемых ядерных реакций, мы можем направить усилия на достижение этой цели. Конечно, государство желает возместить понесенный вами ущерб и оказать вам всяческое содействие. Скажите, чем бы вы хотели заняться?

Эллис молчал, не зная, что сказать.

– Может быть, вы хотели бы возглавить создание музея Земли? Воздвигнуть памятник вашему великому народу?

Не в этом ли состоит мое задание, подумал Эллис? И отрицательно покачал головой.

– Я врач. Психиатр. Возможно, я могу быть полезен в этом отношении.

– Но вы совсем не знаете наш народ, - озабоченно сказал старый руководитель. - Вам понадобится вся жизнь, чтобы изучить природу наших проблем - изучить так, чтобы вы смогли лечить.

– Верно, - согласился Эллис. - Но ведь наши народы весьма похожи. Наши цивилизации шли сходными путями. Поскольку я представляю более развитую традицию психологии, мои методы могли бы помочь вашим врачам…

– Конечно, доктор Эллис, - смущенно улыбнулся старый председатель. - Нельзя недооценивать народ, пересекший звезды. Я сам познакомлю вас с главой одной из наших клиник. Прошу со мной.

Эллис пошел за ним с бьющимся сердцем. Его задание должно быть как-то связано с психиатрией. Иначе зачем посылать психиатра?

Но он все равно не знал, что должен делать.

И что еще хуже, он ничего не помнил из своей медицинской подготовки.

– Вот, пожалуй, и все о диагностической аппаратуре, - сказал врач, глядя на Эллиса из-за очков в стальной оправе.

Он был молод, с круглым, как луна, лицом и жаждал поучиться у старшей цивилизации.

– Можете ли вы предложить какие-либо усовершенствования? - спросил он.

– Надо бы посмотреть установку поближе, - уклончиво ответил Эллис.

Диагностический аппарат не вызвал у него абсолютно никаких ассоциаций.

– Думаю, мне не нужно лишний раз повторять вам, как я рад такой возможности, - разливался между тем врач. - У меня нет сомнения в том, что вы, земляне, смогли раскрыть многие тайны разума!

– О да, - сказал на это Эллис.

– А вот здесь у нас палаты, - продолжал врач. - Хотите посмотреть?

– С удовольствием, - отозвался Эллис, кусая губы. Память так и не вернулась. Он знал не больше, чем малообразованный обыватель. Если что-нибудь не произойдет в самое ближайшее время, он вынужден будет признаться в своей амнезии.

– В этой палате, - сообщил врач, - у нас несколько тихих больных.

Эллис вошел вслед за ним и взглянул на тусклые, безжизненные лица троих пациентов.

– Кататония, - указал врач на первого мужчину. - Вряд ли даже у вас есть от нее лекарство! - Он добродушно улыбнулся.

Эллис не отвечал. В ere мозгу вдруг всплыло воспоминание. Это был всего лишь обрывок разговора.

– А это этично? - спрашивал он.

В такой же точно палате, на Земле.

– Конечно, - отвечал кто-то. - Мы же не будем трогать нормальных. Но когда речь идет о психически больных, неизлечимых, то ведь их мы ничего не лишаем. Они же все равно не могут пользоваться своим мозгом. Например, идиоты, буйные сумасшедшие… По отношению к ним это милосердие.

И все. Он не знает, с кем тогда говорил. Вероятно, с другим врачом. Они обсуждали какой-то метод лечения умственно неполноценных. Новый метод? Похоже. И судя по разговору, радикальный.

– Так что, у вас есть метод излечения кататоников? - вывел его из задумчивости лунолицый врач.

– Да, да, есть, - ответил Эллис, собрав нервы в комок. Врач в изумлении отступил.

– Но как же это возможно? Нельзя ведь излечить мозг, имеющий органические поражения, такие, как вырождение или недоразвитие…

Он тут же одернул себя.

– Но что же это я взялся вас учить! Скорее приступайте, доктор!

Эллис наклонился над первым кататоником и посмотрел ему в лицо. Он не очень понимал, что делает, но протянул руку и коснулся пальцем лба человека.

В мозгу у Эллиса как будто что-то щелкнуло.

Кататоник потерял сознание.

Эллис подождал, но больше ничего не случилось. Он подошел ко второму пациенту и повторил процедуру.

Этот тоже потерял сознание, а потом и третий.

– Что происходит? - спросил круглолицый врач. - Что вы сделали?

– Не знаю, подействуют ли мои методы на ваших людей, - наудачу сказал Эллис. - Пожалуйста, оставьте меня одного, совершенно одного на некоторое время. Мне нужно сосредоточиться…

Он повернулся к пациентам.

Врач хотел было что-то сказать, передумал и тихо вышел.

Обливаясь потом, Эллис пощупал пульс у первого больного. Пульс был. Эллис выпрямился и начал мерить шагами комнату. В нем есть какая-то сила. Он может вызвать у психопата обморок. Отлично. Нервы - связи. Вспомнить бы, сколько нервных связей в человеческом мозге. Какое-то фантастическое число: десять в двадцать пятой? Нет, не так. Но фантастически много. А какое это имеет значение? Он был уверен, что имеет. Первый мужчина застонал и сел. Эллис подошел к нему. Тот пощупал голову и опять застонал.

Моя собственная шоковая терапия, подумал Эллис. Может быть, Земля нашла способ лечения сумасшедших? Она дала Вселенной этот прощальный дар, послала целителя…

– Как вы себя чувствуете? - спросил он пациента.

– Ничего, - ответил тот… по-английски!

– Что вы сказали? - ахнул Эллис. Может быть, произошла передача мыслей, и он дал этому человеку свое знание английского языка? Что ж, если перенести нагрузку с поврежденных нервов на здоровые…

– Я чувствую себя прекрасно, док. Отличная работа! У нас не было никакой уверенности, что это сооружение из картона и проволоки выдержит, но, как я уже говорил вам, это лучшее, что мы могли…

– Кто вы такой?

Мужчина вылез из постели и огляделся.

– А аборигены ушли?

–Да.

– Я Хэйнс, представитель Земли. Что с вами, Эллис?

– А они…

– Доктор Клайтелл.

– Фред Андерсон.

Тот, кто назвался Хэйнсом, внимательно оглядел свое тело.

– Могли бы, Эллис, подыскать мне носителя и получше - по старой-то памяти… Но это неважно. С вами-то что?

Эллис рассказал про свою амнезию.

– А разве вы не нашли письмо?

Эллис все объяснил.

– Память мы вам вернем, не переживайте, - сказал Хэйнс. - Приятно снова иметь тело. А ну-ка тихо.

Дверь приоткрылась, и в палату заглянул молодой врач. Он увидел пациентов и испустил вопль.

– Все-таки удалось! Значит, вы действительно умеете…

– Прошу вас, доктор, - прервал его Эллис. - Никаких внезапных шумов. Я должен попросить, чтобы меня не беспокоили еще по меньшей мере час.

– Разумеется, - почтительно произнес врач, убрал голову и закрыл дверь.

– Что происходит? - спросил Эллис, глядя на троих мужчин. - Я так ничего и не понимаю.

– Великое открытие, - напомнил Хэйнс. - Вы же над ним работали. Это-то вы помните? Нет? Андерсон, объясните.

Третий мужчина медленно подошел. Эллис заметил, что бессмысленные лица уже начинают обретать выражение.

– Ты не помнишь об исследованиях факторов, определяющих человеческую личность?

Эллис покачал головой.

– Вы искали наименьший общий знаменатель человеческой жизни-личности. Источник, так сказать. Исследования начались в общем-то около сотни лет назад, после открытия Орджелла. Орджелл открыл, что личность независима от тела, хотя подвержена его влиянию. Теперь вспоминаешь?

– Нет. Продолжайте.

– Короче, ты - и еще около тридцати человек - выяснил, что наименьшая неделимая частица личности - это независимая субстанция. Вы ее называли молекулой М. Это сложная психическая структура.

– Психическая?

– Ну вроде того, - сказал Андерсон. - Ее можно передавать от одного носителя к другому.

– Похоже на одержимость, - заметил Эллис.

Андерсон, увидев в углу зеркало, подошел посмотреть на свое новое лицо. Взглянув, он содрогнулся и вытер с подбородка слюну.

– Старые легенды об одержимых духами не так уж далеки от этого, - вступил в разговор доктор Клайтелл.

Он один носил свое тело более или менее свободно.

– Всегда были люди, которые умели отделять свой разум от тела. Астральная проекция и все такое прочее. Но только недавно личность как таковая была выделена, и разработана стандартная процедура выделения-ресинтеза.

– Это означает, что вы бессмертны? - спросил Эллис.

– Да нет, - ответил подошедший Андерсон. - У личности определенная продолжительность жизни. Она несколько больше, чем у тела, но тем не менее у нее есть предел. Однако в состоянии спячки ее можно хранить чуть ли не вечно.

– А можно ли найти лучшее место для молекулы М, - продолжал Хэйнс, - чем собственный мозг? Все это время мы были в ваших нервных связях, Эллис. Там полно места. Считается, что количество нервных связей в мозге человека равняется десяти в…

– Эту часть я помню, - перебил Эллис. - Я начинаю понимать.

Теперь ясно, почему выбрали его. Для такой работы нужен именно психиатр, чтобы получить доступ к носителям. Он прошел специальное обучение. Конечно же крельдянам еще нельзя говорить о задании или о молекуле М. Едва ли им понравится, что их люди, пусть даже умственно неполноценные, «одержимы» землянами.

– Вы только посмотрите, - позвал Хэйнс.

Он в восхищении выгибал пальцы назад, обнаружив, что у его носителя суставы гнутся в обе стороны. Двое других тоже испытывали свои тела точно так, как проверяют лошадей. Они сгибали руки, напрягали мускулы, практиковались в ходьбе.

– Ну, а… - начал Эллис, - а как же нам… Я хочу сказать, а как же с женщинами?

– Ищите еще носителей, - отозвался Хэйнс, продолжая исследовать свои пальцы. - Мужчин и женщин. Вы же будете величайшим врачом на этой планете. К вам будут тащить на излечение всех слабоумных. Само собой, все посвящены в тайну. Раньше времени никто не проболтается.

Он помолчал и неожиданно улыбнулся.

– Эллис, вы понимаете, что это значит? Земля не умерла! Она снова будет жить!

Эллис только кивнул. Он все еще пытался отождествить большого, мягкого Хэйнса из фильма с этим писклявым чучелом. Да, всем потребуется время, чтобы перестроиться.

– Пора за работу, - прервал его размышления Андерсон. - После того как ты обработаешь психов на этой планете, мы заправим корабль и пошлем тебя дальше.

– Куда? - спросил Эллис. - На другую планету?

– Разумеется. Здесь вряд ли будет больше нескольких миллионов, мы ведь не трогаем нормальных.

– Несколько миллионов! А у меня тогда сколько?

В коридоре послышались голоса.

– Вы действительно тяжелый случай, - засмеялся Хэйнс. - Быстро по кроватям - мне кажется, я слышу нашего доктора. Сколько у вас? На Земле было около четырех миллиардов.

Перевод с английского Натальи Никоновой