"Во времена фараонов" - читать интересную книгу автора (Котрелл Леонард)
Глава X ВЕЛИЧАЙШЕЕ ОТКРЫТИЕ
В 1817 г., закончив обследование Долины царей, Бельцони писал: «По моему твердому убеждению, в Бибан-аль-Мулуке после моих последних открытий уже не осталось неизвестных гробниц. Прежде чем покинуть это место, я приложил все усилия, чтобы найти хотя бы еще одну гробницу, но не достиг успеха».
Позднее многие археологи вели раскопки в Долине царей: Шампольон, Бертон, Розеллини, Раулинсон, Лепсиус и другие. И они тоже пришли к выводу, что Долина уже вся изучена. Однако в 1898 г. Лорэ нашел в Долине великолепную гробницу Аменхотепа II со множеством царских мумий. Это обнадежило других археологов: значит, здесь еще можно найти неизвестные гробницы. Богатые коллекционеры заинтересовались египтологией и обратились к египетскому правительству за концессиями на раскопки. В 1902 г. такую концессию получил американец Теодор М. Дэвис. Он предоставил средства, однако все работы велись под наблюдением Службы древностей. Руководили раскопками Артур Вейгалл, Эдвард Айртон, Дж. М. Квибелл и один энергичный молодой человек по имени Говард Картер.
Картер пришел в египтологию довольно любопытным путем. Его отец был профессиональным художником-анималистом (искусство, процветавшее в викторианскую эпоху, когда сотни людей стремились увековечить своих домашних любимцев). От отца юный Картер унаследовал талант рисовальщика. В 1891 г. на него обратил внимание профессор Перси Ньюберри, только что вернувшийся из Египта с кипой карандашных прорисовок из гробниц Бени-Хасана. Картер проработал три месяца в Британском музее, обводя эти прорисовки тушью. Он так хорошо справился со своей задачей, что на следующий год Фонд изучения Египта решил послать его вместе с профессором Ньюберри в Египет. Последующие восемь лет Картер целиком посвятил египтологии. Первые свои раскопки он вел под руководством Питри. Затем работал рисовальщиком в археологических экспедициях Ньюберри. А когда в 1899 г. директором Службы древностей в Египте вторично стал Масперо, он назначил Картера главным инспектором Службы древностей Верхнего Египта и Нубии со штаб-квартирой в Фивах.
Именно в этот период он принял участие в раскопках экспедиции Дэвиса, обнаружившей в 1903 г. гробницу Тутмоса IV. В последующие годы Вейгалл, Айртон и Дэвис нашли другие гробницы, в частности гробницу принца Иуйи и его жены Туи, где обнаружили колесницы и погребальную утварь в прекрасном состоянии. В 1907 г. Айртон и Дэвис открыли маленькую гробницу с фрагментами большого деревянного позолоченного гроба с именем царицы Тии, жены Аменхотепа III. Там же оказался поврежденный царский гроб с мумией молодого человека. В то время это вызвало сенсацию, потому что многие решили, будто это тело Эхнатона, «фараона-еретика», как его называли, сына Аменхотепа III и Тии. Однако более поздние исследования, проведенные в основном Р. Энгельбахом, показали, что, по всей вероятности, это тело не Эхнатона, а его сводного брата Сменхкара.
В том же году в Египет прибыл лорд Карнарвон, и началось его содружество с египетской археологией, которое закончилось великим открытием.
Лорд Карнарвон решил для поправки здоровья (после автомобильной катастрофы) провести зиму в Луксоре. Подобно многим богатым путешественникам, он заинтересовался Древним Египтом и, прослышав о находках в Фивах, сам добился разрешения на раскопки, хотя и не в Долине царей, где имел концессию Теодор Дэвис.
«После того как Карнарвон завершил самостоятельно первый короткий сезон, — пишет профессор Ньюберри, — Масперо предупредил, что, если ему будет дано новое разрешение на раскопки, ему следует привлечь к работе опытного археолога, и порекомендовал Картера». Так началось сотрудничество Картера и Карнарвона, которое продолжалось многие годы.
Тем временем неутомимый Дэвис и его помощники продолжали исследовать Бибан-аль-Мулук, пока, наконец, в 1914 г., после двенадцати сезопов раскопок, не пришли к выводу, что новых гробниц там больше нет. Карнарвон вместе с Картером долго ждали возможности провести раскопки в Долине царей и сразу же перевели на себя концессию Дэвиса, хотя Масперо, который подписывал разрешение, тоже был уверен, что это место полностью исследовано. Из-за первой мировой войны Картер смог приступить к серьезным изысканиям только в 1917 г. Чарльз Брэстед опубликовал в написанной им биографии своего отца профессора Джемса Брэстеда интересную заметку о методах работы Картера: «Для полной уверенности, что ни один квадратный дюйм поверхности (Долины царей) не останется необследованным, Картер вычертил крупномасштабную карту Долины и разделил ее на удобные для работы участки. По мере того как он изучал очередной участок и убеждался, что там нет ничего ценного, он зачеркивал на карте соответствующую клетку».
Сезон 1917 г. не принес ничего значительного, так же как сезон 1918 г. Однако Карнарвон не терял надежды, и Картер продолжал терпеливо искать. Большинство фараонов было уже найдено, но все же оставались пробелы, которые возможно было заполнить. 1919… 1920… 1921 годы прошли так же безрезультатно. Наконец, летом 1922 г, Карнарвон, вернувшийся к тому времени в Англию, пригласил Картера к себе в Хайклерский замок, чтобы обсудить, стоит ли им продолжать явно безнадежное дело. Брэстед так описывает эту встречу: «Когда они встретились в Хайклере, лорд Карнарвон сделал обзор многолетней работы, высоко оценил усилия Картера, а затем сказал, что ввиду послевоенных экономических затруднений он не находит возможным далее финансировать, по-видимому, бесперспективное предприятие… Картер ответил, что отсутствие интересных находок не поколебало его уверенности в том, что в Долине осталась по крайней мере еще одна царская гробница, возможно, гробница Тутанхамона, на что ясно указывали побочные свидетельства».
Тутанхамон, подобно его эфемерному предшественнику Сменхкару, был малоизвестным юношей-царем; его короткое царствование промелькнуло в самом конце XVIII династии. Он был одним из немногих фараонов, чье погребение еще не было обнаружено.
Доказательство, на которое ссылался Картер, заключалось в маленьком тайнике с глиняными сосудами, — его отыскал в Долине царей Дэвис пятнадцать лет назад. Эти сосуды были наполнены льняными бинтами и разными мелкими предметами, которые использовались во время погребальных обрядов. Глиняные печати на некоторых сосудах имели картуш Тутанхамона. Это явно указывало на то, что сам фараон, очевидно, погребен где-то здесь же, в Долине царей. Однако Карнарвон продолжал сомневаться. Картер вынул свою карту Долины, на которой из сезона в сезон отмечал продвижение раскопок. Он развернул ее на столе перед Карнарвоном. На первый взгляд казалось, что каждый дюйм Долины царей уже исследован. Однако оставался еще маленький треугольник напротив гробницы Рамсеса VI; его археолог до сих пор не трогал, потому что раскопки преградили бы посетителям вход в гробницу Рамессида. «Пока этот участок не исследован, — сказал Картер, — мы не можем сказать, что использовали все возможности». Он добавил, что, если Карнарвон позволит воспользоваться его концессией, он, Картер, сам оплатит стоимость еще одного рабочего сезона. Карнарвон был спортсменом, и это предложение, похожее на пари, его подзадорило. Он согласился провести еще один, последний сезон за его счет.
Мужчины пожали друг другу руки, и осенью 1922 г. Картер вернулся в Египет для прощального, как он думал, сезона в Долине царей. Он прибыл в Луксор 28 октября. Девять дней спустя, 6 ноября доктор (а ныне сэр Алан) Гардинер и его жена сидели у себя дома в Лондоне, когда зазвонил телефон. Доктор Гардинер поднял трубку и услышал взволнованный голос лорда Карнарвона:
— Я только что получил телеграмму от Картера. Слушайте: «Наконец вы сделали чудесное открытие в Долине; великолепная гробница с нетронутыми печатями; вновь закрыта до вашего приезда. Поздравляю».
Что же произошло за эти девять дней? Вот что рассказывает сам Картер в книге «Гробница Тутанхамона»: «К 1 ноября я набрал рабочих и был готов начать раскопки. Предыдущие работы были приостановлены недалеко от северо-восточного угла гробницы Рамсеса VI, и отсюда я повел траншею на юг. 3 ноября, ближе к вечеру, мои люди обнажили каменные основания ряда древних хижин ремесленников, под которыми мы никогда ничего не искали. Едва я прибыл… на следующее утро меня поразила непривычная тишина, вызванная остановкой работ, и я сразу понял: что-то произошло. Под первой же хижиной рабочие обнаружили вырубленную в скальном грунте ступеньку. Это было слишком хорошо, чтобы поверить, однако дальнейшая расчистка подтвердила, что мы нашли прорубленную в скале лестницу всего в тринадцати футах от входа в гробницу Рамсеса VI».
Позднее, описывая этот момент Чарлзу Брэстеду, Картер сказал:
— Подумать только! Дважды я уже находился всего в двух ярдах от этой каменной ступепьки! Первый раз это было много лет назад, когда я работал у Дэвиса и он перенес раскопки на другой, как ему казалось, более перспективный участок. А другой раз — всего несколько сезонов назад, когда мы с лордом Карнарвоном решили отложить расчистку этого места до более удобного времени, чтобы не мешать посетителям.
Ступенька была первой из шестнадцати, уводящих в глубину холма. У подножия этой лестницы была дверь, замурованная и запечатанная печатями некрополя.
«То был волнующий момент для археолога, — писал Картер. — Совсем один, если не считать моих местных рабочих, после долгих лет тщетных усилий я стоял на пороге того, что могло быть великолепным открытием. Все, буквально все что угодно могло находиться за этим входом, и понадобилось все мое самообладание, чтобы не взломать кладку и не приступить к немедленным исследованиям».
Вместо этого Картер снова засыпал входную лестницу, поставил наверху усиленную охрану, а сам отправил телеграмму своему патрону.
Выдающийся филолог сэр Алан Гардинер — один из немногих, кто принадлежал к небольшой группе людей, непосредственно связанных с этим открытием. Мы обязаны ему за те ценные подробности, которые он нам изложил: «Когда Карнарвон сообщил мне эту новость, он в первую очередь спросил: „Считаете ли вы, что это может быть гробница Тутанхамона?“ Я ответил, что не знаю детально событий конца XVIII династии, но что это вполне возможно. Тогда Карнарвон сказал: „Я очень волнуюсь. Мы собираемся отправиться в Египет с Эвелин (леди Эвелин Герберт, дочь Карнарвона) как можно скорее. Не хотите поехать со мной? Там наверняка окажутся надписи, которые вам будут интересны“. Я ответил, что, к сожалению, не смогу отлучиться, так как обещал встретить рождество дома со своими детьми, но постараюсь прибыть в Луксор в первых числах нового года. Тем временем лорд Карнарвон с леди Эвелин отправились в путь и 23 ноября прибыли в Луксор».
К вечеру 24 ноября лестница была снова очищена, и археологи смогли осмотреть весь дверной проем. На нижней части кладки сохранились несомненные печати Тутанхамона. Но рядом с этими обнадеживающими свидетельствами они обнаружили тревожные признаки. Тщательный осмотр замурованного входа выявил на штукатурке оттиски двух видов:
а) печати самого Тутанхамона и
б) печати жрецов некрополя, которые охраняли царские гробницы.
Таким образом, вход в гробницу замуровывали дважды, и печати жрецов некрополя стояли на повторно замурованной части двери. Следовательно, гробница не могла быть совершенно нетронутой, как надеялся Картер. Когда-то в древности воры проникли в нее, но не смогли полностью ограбить, иначе ее не стали бы вновь запечатывать. Тем не менее это было горьким разочарованием, и пока Картер взламывал первый запечатанный вход и расчищал за ним груды щебня, надежда боролась в его душе с сомнениями.
Работа продолжалась два последующих дня. За первой запечатанной дверью оказался наклонный коридор, заполненный каменными обломками, которые нужно было удалить. 26 ноября в 30 футах от первой двери археологи обнаружили второй замурованный дверной проем.
«Наконец, — пишет Картер в самой волнующей части своей книги, — мы увидели полностью расчищенную дверь. Наступил решающий момент. Дрожащими рукахми я проделал узкую щель в верхнем левом углу каменной кладки. За нею была тьма и пустота, насколько я мог определить железным щупом… Произвели пробу воздуха на пламя свечи, на предмет скопления опасных газов, а затем я немного расширил отверстие, просунул в него свечу и заглянул внутрь. Лорд Карнарвон, Леди Эвелин Герберт и египтолог Кэллендер стояли рядом и с волнением ждали моего приговора. Сначала я ничего не разглядел, потому что поток горячего воздуха из гробницы задувал свечу. Но постепенно глаза мои привыкли к мерцающему свету, и передо мной из полумрака начали возникать странные животные, статуи и… золото — повсюду сверкало золото! На какое-то мгновение — тем, кто стоял со мной рядом, оно показалось вечностью! — я онемел от изумления. Наконец лорд Карнарвон с волнением спросил: