Шарлин Харрис Все вокруг мертвы Сьюки Стакхаус — 7

1

Вампирский бар в Шревпорте открывался поздно вечером. Я торопилась, и по привычке двинулась к переднему, главному входу, но была остановлена аккуратной вывеской, где красным готическим шрифтом на белом картоне было написано: «Мы будем рады встретить вас укусом сегодня в восемь часов вечера. Приносим свои извинения за задержку». Она была подписана «Администрация Фэнгтазии».

Шла третья неделя сентября, так что вывеска Фэнгтазии уже горела красным неоновым светом. Небо было почти асфальтово-черным. На минутку я задержалась одной ногой в машине, наслаждаясь мягким вечером и слабым, безжизненным запахом вампиров, который распространялся вокруг клуба. Потом объехала бар и припарковалась на стоянке рядом с несколькими автомобилями возле служебного входа. Я опоздала всего на пять минут, но похоже все уже были в сборе. Я легонько постучала в дверь и стала ждать.

Я подняла руку, чтобы постучать еще раз, когда Пэм, заместитель Эрика, открыла дверь. В основном Пэм занималась баром, но выполняла и некоторые другие обязанности в делах Эрика. Несмотря на то, что вампиры открылись миру уже пять лет назад и повернулись к людям своей лучшей стороной, они все еще оставались скрытными в отношении источников своих доходов. Я иногда размышляла о том, как много всего в Америке на самом деле принадлежит нежити. Эрик, владелец Фэнгтазии, был в полной мере таким вампиром-«вещью в себе». Безусловно, таким его сделало очень долгое существование на земле.

— Входи, мой телепатический друг, — сказала Пэм, эффектно прожестикулировав.

Она была в «рабочей одежде»: прозрачном, обтягивающем черном платье. Видимо, именно такой представляли женщин-вампиров туристы, приходившие в бар. (Когда Пэм надевала свою нормальную одежду, она была пастельно-делового вида женщина.) Пэм была мертвенно-бледной, с густыми светлыми волосами. Она была нереально красивой, но с оттенком смертоносности. Смертоносность — это то, о чем люди не должны были забывать.

— Как ты? — спросила я вежливо.

— О, у меня все просто сказочно, — сказала она. — И Эрик светится счастьем.

Эрик Норманн, вампирский шериф Пятой Зоны, когда-то сделал Пэм вампиром, и она полностью подчинялась ему, выполняя любые его желания. Это было неотъемлемой частью сделки стать нежитью: вы всегда находились во власти своего «создателя». Но Пэм не раз говорила мне о том, что Эрик был хорошим боссом, и что он позволил бы ей идти собственным путем, если и когда она бы того пожелала. Вообще-то, она жила в Миннесоте, пока Эрик не приобрел Фэнгтазию и не позвал ее, чтобы помочь запустить бар.

Пятая Зона была сильнейшей на северо-западе Луизианы до тех пор, пока месяц назад не потеряла более половины своего финансового состояния. После урагана «Катрина» баланс сил в Луизиане резко сместился, особенно в сообществе вампиров.

— Как там твой драгоценный братец, Сьюки? И твой оборотень-босс? — спросила Пэм.

— Мой драгоценный брат создает шумиху по поводу свадьбы, как и все остальные в Бон Темпсе, — ответила я.

— В твоем голосе слышится депрессия, — Пэм наклонила голову в сторону и стала рассматривать меня, как воробей, увидевший червяка.

— Ну, может быть совсем чуть-чуть, — ответила я.

— Тебе нужно погрузиться в дела, — заметила Пэм. — Тогда у тебя не будет времени хандрить.

Пэм любила колонку «Дорогая Эбби». Многие вампиры тщательно следили за содержанием этой колонки в газете. Хотя некоторые советы там были такими, что хоть смейся, хоть плачь. Пэм уже говорила мне, что я просто позволяю другим «ездить» у себя на шее, и что мне следует быть более разборчивой в выборе своих друзей. От разговора с вампиршей мое душевное здоровье восстанавливалось.

— Я и так постоянно занята, — сказала я, — А что мне еще остается? Я работаю. У меня все еще гостит моя соседка из Нью-Орлеана, а завтра я иду на «свадебный душ». Не к Джейсону и Кристалл. К другой паре.

Пэм остановилась, ее рука замерла на дверной ручке офиса Эрика. Она вдумывалась в мои слова, и ее брови сошлись.

— Я не знаю, что такое «свадебный душ», хотя слышала об этом, — сказала она. Ее лицо прояснилось от мысли. — Они будут жениться в ванной? Нет, я определенно слышала эти слова прежде. Какая-то женщина писала Эбби, что она не получила благодарственную открытку за большой «душевой» подарок. Они получают… подарки?

— Да, на душе мы дарим подарки, — сказала я. — «Душ» — это вечеринка для тех, кто собирается выйти замуж. Иногда душ устраивается для супружеской пары, и молодые вместе присутствуют на нем. Но, как правило, этой чести удостаивается только невеста, и все остальные на вечеринке — тоже женщины. Каждый приносит подарок. Смысл заключается в том, чтобы таким образом супруги могли начать жизнь со всем, в чем они нуждаются. Мы делаем то же самое, когда пара ждет ребенка. Разумеется, тогда это — «бэби-душ».

— Бэби-душ,[1] — повторила Пэм. Она улыбнулась ледяной улыбкой. Вида ее искривленных губ было достаточно, чтобы волосы на затылке встали дыбом.

— Мне нравится это слово, — сказала она.

Она постучала в кабинет Эрика, а затем открыла ее.

— Эрик, — сказала она, — если когда-нибудь кто-то из наших официанток забеременеет, мы сможем пойти на бэби-душ!

— Должно быть, там будет на что посмотреть, — сказал Эрик, отрывая свою златовласую голову от документов на столе. Шериф отметил мое присутствие, одарил тяжелым взглядом, но решил проигнорировать. Между Эриком и мной были натянутые отношения.

Несмотря на то, что зал был полон народа, ожидающего его внимания, Эрик отложил ручку и потянулся своим высоким великолепным телом. Возможно, для меня. Как обычно, Эрик был в обтягивающих джинсах и фирменной фэнгтазийной футболке, черной с белыми стилизованными клыками, которые бар использует в качестве своего логотипа. «Фангтазия» было написано теми же причудливыми красным буквами, пронизанными белыми точками, что были на неоновой вывеске снаружи. Если бы Эрик повернулся, на спине можно было бы прочитать: «Укусный бар». Пэм дала мне такую же, когда Фэнгтазия впервые начала торговать собственной рекламной продукцией. Придуманная Эриком футболка выглядела великолепно, и я вспомнила, как великолепно было то, что находилось под ней.

Я оторвала свой взор от обтянутости Эрика и осмотрелась. В комнате было множество других вампиров, втиснутых в это малюсенькое пространство, но до того, как вы их увидели, вы бы не заметили их присутствия, настолько они были неподвижны и тихи. Кленси, менеджер бара, занимал один из двух гостевых стульев возле стола. Клэнси едва выжил в прошлом году в Войне Ведьм, и это не прошло для него бесследно. Ведьмы осушили его почти до точки невозвращения. К тому времени, когда Эрик обнаружил его, выследив по запаху на Шревпортском кладбище, Кленси был мертвецом, выжатым, как пустой Vacutainer.[2] Во время своего долгого восстановления рыжеволосый вампир был желчным и раздражительным. Теперь он улыбнулся мне, слегка показав клыки.

— Ты можешь сесть ко мне на колени, Сьюки, — сказал он, похлопав по своим бедрам.

Я улыбнулась снова, но уже не так сердечно.

— Нет уж, спасибо, — сказала я вежливо.

Флирт Кленси всегда на грани, но теперь он вообще за нее выходил. Он был одним из тех вампиров, с кем я бы ни за что не осталась наедине. Хотя он прекрасно справлялся с баром, и никогда пальца на меня не поднял, он вызывал во мне звон тревожных колокольчиков. Я не могу читать мысли вампиров, и так как я находила его восстановление затянувшимся и чувствовала рядом с ним пощипывающее предупреждение, у меня возникало неодолимое желание покопаться в голове Кленси и выяснить, что там происходит.

Фелиция, новый бармен, сидела на диване, вместе с Индирой и Максвеллом Ли. Это выглядело как заседание Радужной коалиции.[3] Фелиция была счастливой смесью кровей Африки и Кавказа. Она была почти шести футов роста, и каждый из них был сплошным удовольствием для ценителей красоты. Максвелл Ли был одним из самых темных мужчин, которых я когда-либо видела. Индира была дочерью индийских иммигрантов.

В комнате были еще четыре человека (если использовать слово «человек» в широком смысле), и каждый из них вызывал у меня беспокойство, хоть и в разной степени.

Первый из них был некто, кого я не признавала. Я взяла это со страниц Кодекса Веров и отныне не рассматривала его как члена своей стаи: я отреклась него. Я не называю его имя, я не разговариваю с ним, я не признаю его существования. (Конечно, это был мой «бывший» — Билл Комптон — нет, не то, чтобы я совсем не признавала тот факт, что он находился в комнате, в мрачной задумчивости сидя в углу).

Прислонившись к стене, рядом с ним сидела древняя Талия, которая была, возможно, даже старше, чем Эрик. Она была небольшой, как Индира и очень бледной, с тяжелыми волнами черных волос. И она была просто невероятной хамкой.

К моему изумлению, некоторые люди фанатели от нее. Талия в самом деле имела верных последователей, которые приходили в восторг, когда она использовала свой ненормативный английский, чтобы сказать свое традиционное: «Пошли нах». Я даже обнаружила ее веб-сайт, который был создан и поддерживался ее фанатами. Выделяющаяся личность. Пэм говорила мне, что когда Эрик решил позволить Талии жить в Шревпорте, это было равнозначно тому, чтобы держать во дворе разъяренного быка на слабой привязи. Пэм это не одобряла.

Все эти граждане-нежити проживали в Пятой Зоне. Чтобы жить и работать под защитой Эрика, они все присягнули ему на верность. И они были обязаны выделять определенную часть своего времени на выполнение его поручений, даже если не работали в баре. После «Катрины» в Шревпорте были еще несколько вампиров, которым, как и многим людям, нужно было куда-то деваться. Эрик еще не решил, что делать с беженцами-нежитью, и они не были приглашены на заседание.

Сегодня в Фэнгтазии были еще два посетителя, один из которых был выше рангом, чем Эрик.

Андре был личным телохранителем Софи-Энн Леклерк, королевы Луизианы. Королева в настоящее время была эвакуирована в Батон-Руж. Андре выглядел очень юным, может быть, лет на шестнадцать, его лицо было гладким, как у ребенка, светлые волосы были густыми и тяжелыми. Все свое долгое существования Андре посвятил исключительно заботе о Софи-Энн, его создателе и спасителе. Сегодня вечером он был без своего меча, потому что выступал не в качестве ее телохранителя, но я была уверена, что Андре был вооружен каким-нибудь ножом или пистолетом. Хотя Андре и сам по себе был смертельным оружием, с или без помощи оных.

В тот момент, когда Андре собирался заговорить со мной, из-за своего кресла глубокий голос сказал:

— Привет, Сьюки.

Наш второй посетитель, Джейк Пьюрифой. Я пыталась успокоиться, но первым побуждением было выскочить из комнаты. Я вела себя как идиотка. Если я не убежала с воплями, увидев Андре, то Джейк тем более не должен был вызывать желания смыться. Я через силу кивнула миловидному юноше, который выглядел почти живым. Но я знала, что мое приветствие выглядело неестественно. Он наполнял меня ужасной смесью жалости и страха.

Джейк, рожденный вервольфом, подвергся нападению со стороны вампира и умирал от потери крови. Наверное, это был неверный жест милосердия, но моя кузина Хедли (еще один вампир) обнаружила почти безжизненное тело Джейка и «обратила» его. Это можно было бы рассматривать как благородное дело, но, как выяснилось, никто не оценил доброту Хейли… даже сам Джейк. Никто никогда раньше не слышал об обращении вервольфов: Веры не любили вампиров и не доверяли им, и чувства эти были горячо взаимны. Это действо было очень жестоко по отношению к Джейку, ныне бесконечно одинокому на земле. Королева дала ему место в охране, но с тех пор никто не сделал ни шага ему навстречу.

Джейк, ослепленный жаждой крови, напал на меня в первое свое пробуждение как на первую вампирскую еду. На моей руке по-прежнему краснел шрам как воспоминание об этом.

И это было лучшее, что случилось со мной в тот вечер…

— Мисс Стакхаус, — сказал Андре, поднимаясь со второго гостевого стула рядом с Эриком.

Он поклонился. В его поклоне сквозило искреннее уважение и признание, и мое настроение немного улучшилось.

— Г-н Андре — сказала я, и поклонилась в ответ.

Андре показал мне рукой на стул, который он вежливо освободил, чем решил проблему моего размещения. Я согласилась.

Кленси выглядел раздосадованным. Это он должен был освободить мне место, поскольку был ниже рангом. Поступок Андре показал это так ясно, как если бы это была пульсирующая неоновая стрелка. Я очень старалась не улыбаться.

— Как поживает Ее Величество? — спросила я, стараясь быть столь же вежливой, каким был Андре.

Лишь с очень большой натяжкой можно было бы сказать, что мне нравилась Софи-Энн, но я однозначно уважала ее.

— Это одна из причин, по которой я здесь сегодня вечером, — сказал он. — Эрик, теперь мы можем начать?

Мягкий упрек Эрику, что не стоит попусту тратить времени: «Тик-так» подумала я. Пэм устроилась на корточках рядом с моим креслом.

— Да, мы все здесь. Ну, давай, Андре. Твой этаж, — с легкой улыбкой сказал Эрик на своем модерновом жаргоне. Он сполз обратно в свое кресло, и вытянул длинные ноги на угол стола.

— Ваша королева живет в доме шерифа Четвертой Зоны в Батон-Руж, — начал Андре, собравшись с мыслями — Джервейс был очень любезен в проявлении своего гостеприимства.

Пэм подняла бровь, глядя на меня. Джервейс потерял бы голову, если бы не проявил гостеприимства.

— Но пребывание у Джервейса может быть только временным решением, — продолжил Андре. — С момента катастрофы мы несколько раз побывали в Нью-Орлеане. Теперь отчет о состоянии нашего имущества.

Хотя ни один из вампиров не шелохнулся, я чувствовала их повышенное внимание.

— Резиденция королевы потеряла бОльшую часть своей крышей, так что второй этаж и мансарда получили существенные повреждения от потоков воды. Кроме того, большой кусок чье-то крыши упал внутрь здания, создав кучи мусора и несколько дыр в стенах — еще одна проблема. Хотя мы высушили здание изнутри, крыша до сих пор покрыта синим пластиком. Одна из причин, по которой я пришел — необходимость найти подрядчика, который начнет восстановление крыши немедленно. До сих пор у меня не получилось такого найти, поэтому если кто-то из вас имеет личное влияние на людей, занимающихся подобной работой, мне потребуется ваша помощь. На первом этаже много косметических повреждений. Некоторое количество воды попало и туда. К тому же, имели место грабежи.

— Может быть, королеве стоит оставаться в Батон-Руж, — процедил сквозь зубы Кленси. — Я уверен, Джервейс умрет от счастья в связи с перспективой ее размещения на постоянной основе.

Мда… Кленси был идиотом-камикадзе.

— Делегация лидеров Нью-Орлеана нанесла в Батон-Руж визит нашей королеве и задала вопрос о ее возвращении в город, — сказал Андре, полностью игнорируя Кленси. — Людские власти думают, что если вампиры вернутся в Нью-Орлеан, туризм опять поднимется.

Андре остановил холодный взгляд на Эрике:

— Тем временем, королева обсуждает с четырьмя шерифами финансовые аспекты восстановления зданий в Нью-Орлеане.

Эрик чуть заметно наклонил голову. Невозможно было сказать, что он чувствует по поводу сборов для королевского ремонта.

Нью-Орлеан был местом, куда ехали посмотреть на вампиров и их фанатов с тех пор, как Анной Райс было заявлено право на их существование. Город был, по сути, вампирским Диснейлендом. Но после «Катрины» все это превратилось в сущий ад, естественно, как и многое другое. Даже Бон Темпс ощутил на себе силу стихии, а это было уже после основного удара «Катрины». Наш город по-прежнему был переполнен людьми, которые бежали с юга.

— Как насчет королевского имения для приемов? — спросил Эрик.

Королева купила старый монастырь на окраине Garden District для приемов большого количества народа, как вампиров, так и не вампиров. Несмотря на то, что имение было окружено высоким кирпичным забором, оно было неоправданно слабо защищено (поскольку официально монастырь считался памятником старины, окна в нем не могли быть заблокированы), так что королева фактически не могла жить там. Я знала об этом, как участница одной из тамошних вечеринок.

— Оно не понесло значительного ущерба, — сказал Андре. — Там тоже побывали грабители. Конечно, они оставили свой запах. — Вампиры уступали в способности выслеживания только Верам. — Один из них убил льва.

Я почувствовала сожаление. Мне нравился лев. Вроде бы.

— Вам нужна помощь в задержании? — спросил Эрик.

Андре поднял брови.

— Я просто спрашиваю, так как ваших людей осталось мало, — сказал Эрик.

— Нет, об этом уже заботятся, — сказал Андре, и улыбнулся, ну, просто как ребенок.

Я старалась не думать об этом.

— Не считая льва и грабежей, в каком состоянии имение? — спросил Эрик, возвращая дискуссию на рельсы обсуждения урагана.

— Королева может оставаться там, пока следит за остальным своим имуществом, — продолжил Андре, — Но только на ночь или две.

Все вокруг слегка кивнули.

— Наши потери в личном составе, — сказал Андре, переходя к следующему пункту «повестки дня». Все вампиры были несколько напряжены, даже Джейк, новичок. — Наши первоначальные оценки приблизительны, как вы знаете. Нам нужно некоторое время на то, чтобы прийти в себя, и последствия шторма будут полностью устранены. Пока проявились только десять вампиров: пять здесь, три в Батон-Руж, два в Монро. Похоже, что мы потеряли тридцать наших только в Луизиане. И, по меньшей мере, десять канули в Миссисипи.

Тихие звуки и движения по всей комнате были реакцией шревпортских вампиров на новость. Концентрация вампиров, как постоянно живущих, так и приезжих, в Нью-Орлеане была очень высокой. Если бы «Катрина» нанесла свой основной удар в Тампе, число погибших и пропавших без вести было бы гораздо меньше.

Я подняла руку для вопроса.

— Что-нибудь известно о Буббе? — спросила я, когда Андре кивнул мне.

Я не видела его или ничего не слышала о нем после «Катрины». Вы бы узнали Буббу, если бы увидели его. Любой на земле узнал бы его, по крайней мере, те, кто в определенном возрасте. Он не совсем умер на полу своей ванной в Мемфисе. Не совсем. Но его мозг уже пострадал к тому моменту, когда его обратили, и он стал не очень нормальным вампиром.

— Бубба жив, — сказал Андре. — Он спрятался в склепе, и выжил, питаясь на мелких млекопитающих. Он не слишком хорошо соображает, так что королева направила его на какое-то время в Теннесси остаться с Нэшвиллским сообществом.

— Андре принес мне список тех, кто пропали без вести, — сказал Эрик. — Я озвучу его после совещания.

Мне были известны лишь несколько королевских телохранителей, но я была бы рада узнать, как они там.

У меня был еще один вопрос, поэтому я опять подняла руку.

— Да, Сьюки? — спросил Андре. Его пустой взгляд смотрел сквозь меня, и я пожалела, что я попросила слова.

— Знаете, какой вопрос меня тревожит? Я думаю: что если кто-то из королей и королев, участвующих в этом саммите, или как там вы называете всё это, имеет какого-нибудь предсказателя погоды, или что-то вроде того?

Множество непонимающих взоров были направлены в мою сторону; несмотря на это, Андре был заинтригован.

— Видите ли, саммит, или конференции, или что там, изначально должен был состояться в конце весны. Но задержки, задержки, задержки, не так ли? И тут ударила «Катрина». Если бы саммит начался, когда он предполагался, королева смогла бы выступить на нем с позиции силы. У нее был бы полный сундук денег и полный колчан вампиров, и, возможно, в этом случае ее не смогли серьезно наказать за смерть короля. Возможно, она смогла бы получить то, что хочет. Вместо этого, она пойдет в качестве… — я хотела сказать «нищей», но Андре заставил меня вовремя одуматься, — гораздо менее мощной.

Я опасалась, что они засмеются или, может быть, даже будут издеваться, но последовавшее молчание было наполнено интенсивной мыслительной деятельностью.

— Это одна из тех вещей, которые тебе предстоит прощупать на саммите, — сказал Андре. — Теперь, когда ты подала эту идею, мне это, как ни странно, кажется возможным. Эрик?

— Да, я думаю, что-то в этом есть — Эрик сказал, глядя на меня. — Сьюки хороша тем, что она не из нашего мира, и думает не так, как мы.

Пэм улыбнулась мне рядом с моим локтем.

— Что по поводу иска, поданного Дженнифер Кэйтер? — спросил Кленси у Андре.

Было заметно, что ему было все более неудобно сидеть в кресле, но он думал, что был достаточно умен, чтобы влезать с вопросами.

Можно было бы услышать, как пролетит муха. Я не знала, о какой дьявольщине говорил рыжеволосый вампир, но подумала, что было бы лучше узнать это из разговора, чем опять спрашивать.

— Все еще в силе, — сказал Андре.

Пэм шепнула:

— Дженнифер пыталась стать «лейтенантом» Питера Тридгилла. Она вела его дела в Арканзасе, когда произошел кровавый инцидент.

Я кивнула, чтобы показать Пэм, что по достоинству оценила заполнение своей информационной прорехи. Арканзаские вампиры, хотя и не прошли через ураган, претерпели серьезные сокращения в своих рядах. Из-за событий в Луизиане.

Андре продолжил:

— Королева ответила на иск, и сообщила о том, что ей пришлось убить Питера, чтобы сохранить свою собственную жизнь. Конечно, она предложила возмещение в общий фонд.

— Почему не Арканзасу? — спросила я у Пэм шепотом.

— Потому что королева считает, что поскольку Питер умер, Арканзас переходит к ней в соответствии с брачным договором, — пробормотала Пэм. — Она не может делать возмещения самой себе. Если Дженнифер Кэйтер выиграет свой иск, то королева не только потеряет Арканзас, она будет вынуждена заплатить Арканзасу штраф. Огромный. И сделать другие возмещения.

Андре начал беззвучно перемещаться по комнате, показывая, насколько он был озабочен сказанным.

— После катастрофы у нас все еще много денег? — спросил Кленси.

Это был еще один неразумный вопрос.

— Королева надеется, что иск будет отклонен, — сказал Андре, опять проигнорировав Кленси. Неизменно юношеское лицо Андре было бесстрастным как чистый лист. — Но явно дело будет рассматриваться в судебном порядке. Дженнифер накаляет обстановку, утверждая, что наша королева заманила Тридгилла в Нью-Орлеан, подальше от его территории, исключительно с целью начать войну и уничтожить его.

На этот раз Андре голос остановился позади меня.

— Но все было совсем не так, — сказала я. И вовсе не Софи-Энн убила короля. Я присутствовала при его смерти. Вампир, который стоял за мной, мог быть убит Тридгиллом, и я считала, что тогда его действия были оправданы.

В этот момент я почувствовала холодные пальцы Андре на моей шее. Как я узнала, что это были пальцы Андре, я не могу сказать, но легкое прикосновение, секундный контакт, заставил меня вдруг обратить внимание на ужасный факт: я была единственным свидетелем смерти короля, не считая Андре и Софи-Энн.

Я бы ни за что не поставила на себя тогда, и в тот момент, клянусь, мое сердце перестало биться. В этот пропущенный стук я притянула пристальные взоры, по крайней мере, половины вампиров в комнате. Глаза Эрика расширились, когда он посмотрел на мое лицо. И тогда мое сердце забилось вновь, а мгновение растаяло так, будто его никогда и не было. Но руки Эрика дернулись на столе, и я поняла, что он не забудет эту секунду, и захочет узнать, что все это значило.

— Так вы считаете, что судебного процесса избежать не удастся? — спросил Эрик у Андре.

— Если королева появилась бы на саммите в качестве правителя Нью-Орлеана — того Нью-Орлеана — думаю, что заседание суда представляло бы своего рода переговоры об урегулировании отношений между Дженнифер и королевой. Возможно, что-то привлекает Дженнифер, что заставило ее встать на позицию силы: место заместителя королевы и большой бонус; что-то вроде этого. Но, учитывая сегодняшнее положение вещей…

Последовало долгое молчание, пока мы додумывали недосказанное. Нью-Орлеан уже не был тем; и возможно, никогда уже тем не станет. Софи-Энн была сейчас прямо как подранок.

— Сейчас же, так как Дженнифер продолжает настаивать, я думаю, будет настоящий суд, — сказал Андре, и опустилась тишина.

— Мы знаем, что в этих голословных утверждениях нет правды, — сказал чистый, холодный голос из угла.

Я приложила массу усилий для того, чтобы игнорировать присутствие моего «бывшего», Билла. Но у меня это, естественно, не получилось.

— Эрик был там. Я был там. Сьюки была там, — продолжил вампир (Неназываемый, сказала я себе).

Это было правдой. Утверждения Дженнифер Кейтер о том, что королева заманила ее короля в свое поместье, чтобы убить его, было в полной мере подлогом. Кровопролитие началось с обезглавливания одного из телохранителей королевы вампиром из команды Питера Тридгилла.

На лице Эрика расцвела сияющая улыбка. Он любил драку.

— Я насчет того, кто начал, — сказал он. — Король сделал все возможное для того, чтобы заманить королеву в ловушку неосторожности, но у него ничего не вышло, благодаря нашей Сьюки. Когда этот план не сработал, он прибег к простой лобовой атаке. — Эрик добавил: — Я не видел Дженифер лет двадцать. Она быстро пошла в гору. Она должна быть безжалостной.

Андре двинулся вправо от меня и оказался в поле моего зрения, что принесло мне заметное облегчение. Он кивнул. Опять же, все вампиры в комнате сделали общее движение, не совсем в унисон, но зловеще близко к тому. Я редко чувствовала себя настолько чужой: единственная теплокровная в комнате, наполненной ожившими мертвецами.

— Еще, — сказал Андре. — В нормальных условиях королева предпочла бы иметь на саммите полный контингент для своей поддержки. Но поскольку мы принуждены к политике экономии, число сопровождающих должно быть урезано.

Андре снова подошел достаточно близко, чтобы прикоснуться ко мне, просто провести кистью по моей щеке.

И тут в моей голове произошло своего рода мини-открытие: вот так чувствуют себя обычные люди. Я не имела ни малейшего представления о подлинных намерениях и планах моих компаньонов. А ведь так нормальные люди живут всю свою жизнь. Это было пугающе, но интересно: словно прогулка с завязанными глазами через переполненный зал. Как простым людям удается жить в такой постоянной неопределенности?

— Королева хочет, чтобы эта женщина была рядом с ней на заседаниях, поскольку там будут другие люди, — продолжил Андре.

Он говорил исключительно Эрику. Все остальные ничего не значили. Будто нас вообще не было в этой комнате.

— Она хочет знать их мысли. Стэн будет со своим телепатом. Ты знаешь этого человека?

— Вообще-то, я сама нахожусь здесь, — пробормотала я, но никто не обратил на это никакого внимания, только Пэм одарила меня солнечной улыбкой.

Холодные взгляды всех собравшихся были прикованы ко мне, и я осознала, что они ждали, и что Андре адресовал мне прямой вопрос. Я настолько привыкла к тому, что вампиры постоянно говорили надо мной и вокруг меня, что это оказалось для меня полной неожиданностью. Я прокручивала в голове фразы Андре, пока не поняла, о чем он меня спросил.

— Я в жизни встречала только одного телепата, и он живет в Далласе, так что я могу предположить, что это тот самый парень — Барри-Колокольчик.[4] Он работал в вампирском отеле в Далласе, когда я почуяла его, эээ… одаренность.

— Что ты знаешь о нем?

— Он моложе меня, и способности у него слабее, чем мои; или, по крайней мере, так было на тот момент. Он бы никогда не признался, что он был той же породы, что и я.

Я пожала плечами. Это были все мои знания.

— Сьюки будет там, — сказал Эрик, обращаясь к Андре. — Она лучшая в том, что она делает.

Это было лестно, хотя я с трудом вспоминала, как Эрик говорил, что он ранее сталкивался лишь с одним телепатом. Но ужасно раздражало то, что это преподносилось Андре так, будто мои способности были его, Эрика, заслугой, а не моей.

Несмотря на то, что я впервые получала возможность увидеть что-то за пределами моего маленького городка, я обнаружила, что предпочла бы отказаться от поездки в Роудс.[5] Но месяц назад я согласилась принять участие в этом вампирском саммите в качестве наемного работника королевы. И за последний месяц я отработала много часов в баре «Мерло» в счет того времени, когда в течение недели другие официантки будут меня прикрывать. Мой босс, Сэм, помогал мне вести график их учета.

— Клэнси останется здесь следить за баром, — сказал Эрик.

— Это человечинка может поехать, а я должен остаться? — возмущению рыжеволосого менеджера не было предела. Он был очень, очень огорчен решением Эрика. — Я не смогу увидеть всего этого веселья?

— Именно так, — сказал Эрик милым голосом. Если Кленси и думал сказать еще что-то против, то, взглянув в лицо Эрика, он вжался в стул. — Фелиция останется, чтобы тебе помочь. Билл, ты тоже останешься.

— Нет, — сказал спокойный и невозмутимый голос из угла. — Я нужен королеве. Я много работал над базой данных, и она просила меня заняться ее продажей на саммите, чтобы помочь Ее Высочеству компенсировать убытки.

На минуту Эрик выглядел, как статуя, а затем он ожил, слегка приподняв свои брови.

— Да, я забыл, ты же у нас компьютерный гений, — сказал он.

Это прозвучало из его уст примерно также, как: «Ой, я забыл, ты же можешь заколдовывать котов», но все-таки интерес или признание он показал.

— Я полагаю, тогда ты должен быть с нами. Максвелл?

— Если ты не против, я бы предпочел остаться. — Максвелл Ли умел выражаться ясно и недвусмысленно, и он знал один-два способа, как это можно было подчеркнуть. Он обвел присутствующих взглядом, чтобы подтвердить решительность своего мнения.

Эрик кивнул. Я догадалась, что Максвелл получит милую игрушку на Рождество, а Биллу — упс…, Неназываемому — достанутся пепел и розги.

— Тогда ты останешься здесь. И ты тоже, Талия. Но ты должна пообещать мне, что ты будешь хорошо вести себя в баре.

Талия, от которой требовалось отрабатывать в баре «повинность», которая заключалась в простом сидении (для создания ореола таинственности и «вампирственности») пару вечеров в неделю, не всегда обходилась без инцидентов.

Талия, постоянно угрюмая и задумчивая, резко кивнула.

— Во всяком случае, ехать я не хочу, — пробормотала она.

Ее круглые черные глаза не выражали ничего, кроме презрения к миру. Она видела слишком много в своей очень долгой жизни, и уже ничему не радовалась в течение нескольких столетий. Вот, что я прочла в ее глазах. Я пыталась по возможности избегать Талии. Но была удивлена тому, что даже в ряду с другими вампирами, она казалась мне ненормальной.

— Она не рвется вперед, — вдохнул в мое ухо Пэм. — Она лишь хочет, чтобы ее оставили в покое. Она была выслана из штата Иллинойс, потому что была слишком агрессивной после Великого Откровения.

Великое Откровение — это вампирский термин для обозначения той ночи, когда вампиры вышли на телевидение во всем мире, чтобы мы узнали, что они действительно существуют, и что они хотят выйти из тени и участвовать в экономических и социальных процессах человеческого общества.

— Эрик позволяет Талии делать то, что она хочет до тех пор, пока она следует правилам и показывается в баре в свое время, — продолжила Пэм своим тихим шепотом. Эрик управлял этим маленьким миром, и никто не должен был забыть этого. — Она знает, что если она хоть на шаг отступит от этой линии, кара будет неминуемой. Но иногда она забывается, и буквально напрашивается на наказание. Она должна читать Эбби, чтобы чему-нибудь научиться.

Если в вашей жизни нет никаких радостей, вам необходимо… ох, что-то другое, например, найти новое хобби, или что-то вроде того, верно? Не так ли что обычно советуют? Я вдруг представила Талию волонтером на ночном дежурстве в хосписе, и содрогнулась. Мысль о Талии, вяжущей двумя длинными, острыми спицами, обдала меня новой волной ужаса. Нее, к черту эту психотерапию.

— Таким образом, участниками саммита будут только Андре, наша королева, Сьюки, я, Билл, и Пэм —, сказал Эрик. — Еще будут адвокат Каталиадис и его племянница. Ах, да, Джервейс из Четвертой Зоны со своей дамой, поскольку община Джервейса была столь гостеприимна в приеме королевы. Расул, как водитель. И Сигиберт, конечно. Такова наша команда. Я знаю, что некоторые из вас разочарованы, и я могу только надеяться на то, что следующий год будет для Луизианы более благоприятным. И для Арканзаса, который мы сейчас мы рассматриваем как часть нашей территории.

— Я думаю, что это всё, что нам было необходимо обсудить всем вместе в моем присутствии, — сказал Андре.

Остальные вопросы он и Эрик были вынуждены обсуждать в частном порядке. Андре больше не прикасался ко мне, и это было хорошо. Андре напугал меня до самых кончиков моих отполированных розовых ногтей. Разумеется, я должна была чувствовать себя таким же образом в отношении любого в комнате. Если бы у меня был здравый смысл, я удрала бы в Вайоминг, где была самая низкая численность вампирского населения (всего два, так говорилось в статье в «Американском вампире»). Несколько дней я боролась тогда с искушением.

Я достала из своей сумочки блокнот, когда Эрик подошел сообщить мне дату нашего вылета, дату нашего возвращения, время вылета нашего чартерного рейса авиакомпании Анубис, прибывающего из Батон-Руж, чтобы забрать шревпортскую часть делегации, а также перечень одежды, которая мне потребуется. Я испытала некоторое беспокойство от мысли, что мне снова придется занимать у моих друзей. Но Эрик добавил:

— Сьюки, эти наряды были бы тебе не нужны, если бы не поездка. Я позвонил в магазин твоей подруги и теперь у тебя там кредит. Используй его.

Я могла почувствовать, как покраснели мои щеки. Я ощущала себя бедным родственником, пока он не добавил:

— Наш персонал также имеет учетную запись в паре магазинов здесь, в Шревпорте, но мне показалось, что это будет неудобно для тебя.

Мои плечи расслабились, и я надеялась, что он говорит правду. Ничто в его лице не заставило меня в этом усомниться.

— Мы, возможно, пострадали от урагана, но мы не должны выглядеть нищими, — сказал Эрик, стараясь не смотреть на меня слишком пристально.

«Не выглядеть нищими», отметила я для себя.

— Это ясно? Наша цель на этой конференции — поддержать королеву, пока она пытается освободиться от этих нелепых обвинений, и показать всем, что Луизиана все еще престижный штат. Ни один из вампиров Арканзаса, из тех, кто был в Луизиане со своим королем, не выжил, чтобы рассказать, как все было. — Эрик улыбнулся, и улыбка его не была веселой.

Я не знала этого до сегодняшней ночи.

Ой-вей, это было плохо.