Глава 6

Я допивала свою третью чашку кофе, когда явились люди из ФБР.

Войдя без стука в мой кабинет, они не тотчас представились федеральными агентами. Но обоих отличали безукоризненно сидящие, сшитые на заказ серые костюмы, гарвардские галстуки, до блеска начищенные ботинки, а также короткая стрижка. Кем еще они могли быть – членами школьного попечительского совета?

– Лейтенант Дэниелс? – обратился ко мне тот, что справа. Прежде чем я успела это подтвердить, он продолжал: – Я специальный агент Джордж Дейли. А это мой коллега, специальный агент Джим Кореи.

Специальный агент Кореи, в свою очередь, кивнул мне.

– Мы из Бюро, – сообщил спецагент Кореи.

Теперь мне кивнул уже спецагент Дейли.

Дейли был чуть повыше, и оттенок волос был посветлее, но этим минимальным отличием можно было смело пренебречь. Они вполне могли быть клонами. И, зная наше правительство, не удивлюсь, если они ими и были.

– Оба мы являемся оперативными сотрудниками группы «ViСАТ», отдел BSU, – объявил один.

– Группа предотвращения тяжких насильственных преступлений, отдел бихевиористики,[12] – перевел второй.

– Мы составили профиль, то есть психологический портрет, преступника и получили компьютерную выборку данных по аналогичным криминальным случаям, возможно, связанным с данным преступлением, что с высокой степенью вероятности указывает на наличие одного и того же подозреваемого.

– Мы говорим не слишком быстро для вас?

– Вы пришли раньше положенного, – ответила я.

Они переглянулись, потом снова посмотрели на меня.

– Чем раньше мы подскажем вашим людям тип искомого преступника, тем скорее он окажется под арестом, – сказал Дейли.

Кореи небрежно поставил свой атташе-кейс на мой письменный стол, со щелчком открыл его и, вынув пачку аккуратно сложенных бумаг, протянул мне верхнюю.

– Вы знакомы с процессом составления психологического профиля преступника по совокупности параметров?

Я утвердительно кивнула.

– Путем обработки имеющейся базы данных компьютер «ViCAT», у нас, в Квонтико, составляет психологические портреты серийных убийц, убивающих для развлечения. – Очевидно, Дейли почему-то не заметил моего кивка. – Мы вводим в компьютер характерные детали убийства, например, касающиеся состояния трупа, но не только. Сюда же входят: место обнаружения, способ причинения смерти, наличие признаков ритуального убийства, физические параметры, показания свидетелей и любая имеющаяся заранее информация о жертве. Компьютер анализирует эти данные и выдает нам приблизительное описание подозреваемого.

– Так, например, – перехватил инициативу Кореи, – на сей раз наш подозреваемый – мужчина белой расы, предположительный возраст от двадцати пяти до тридцати девяти. Он правша и имеет в своем распоряжении автомобиль-универсал или грузовик. Машина синего цвета. Сам он, вероятнее всего, промышленный рабочий, возможно, из текстильной отрасли. Он алкоголик и склонен к приступам неконтролируемой ярости. Завсегдатай баров с ковбойским антуражем и любит танцы в стиле кантри.

– В стиле кантри, – тупо повторила я.

– Он также носит женское белье, – прибавил Дейли. – Возможно, своей матери.

Я почувствовала, как на меня накатывает головная боль.

– В юности он занимался поджогами и вступал в сексуальные отношения с животными.

– С животными, – снова повторила я.

– Существует высокая вероятность, что он уже имел дело с правоохранительными органами. Возможно, за насильственные нападения или изнасилования, скорее всего пожилых женщин.

– Но сейчас он импотент.

– Не исключено также, что он голубой.

Я поднесла к губам кофейный стаканчик, но обнаружила, что он пуст, и поставила обратно на стол.

– Он слышит голоса.

– Или, быть может, всего один голос.

– Не исключено, что это голос его матери, приказывающий ему убивать женщин.

– Наверное, она требует назад свое нижнее белье, – предположила я.

– Он может также оказаться калекой или инвалидом. У него могут быть следы от юношеских угрей или сколиоз.

– Иными словами, искривление позвоночника, – пояснил мне Дейли.

– Это что, внутреннее ощущение?

– Нет, это заметно снаружи.

Я подумала, не объяснить ли мне свою иронию, но сочла это пустой тратой времени.

– Возможно, в детстве он сильно ушибся, – добавил Кореи.

Похоже, не он один.

– Джентльмены… – Я не знала точно, с чего начать, но решила попробовать. – Назовите меня скептиком, но я не вижу, как эти сведения могут помочь нам в поимке.

– Действуйте последовательно, методом исключения. Начните с баров в ковбойском стиле.

– Одновременно проверьте местные текстильные фабрики, особенно те, где за последние полгода были приняты на работу люди с криминальным прошлым.

– Неплохо бы еще попытать счастья в зоопарках, – подхватила я. – Может, он проникает туда по ночам, чтобы вступать в сексуальные связи с животными?

– Сомневаюсь, – нахмурился Кореи. – Согласно профилю, в настоящее время он импотент.

Я принялась тереть глаза. Когда закончила, эти двое все еще были здесь.

– Конечно, портрет может уточняться по мере поступления данных, – заметил Дейли.

– Если появятся новые жертвы, – пояснил второй.

– Когда появятся новые жертвы, – уточнил первый.

Они посмотрели друг на друга и обменялись понимающими кивками, совершенно довольные друг другом.

Я всерьез задавалась вопросом, что произойдет, если я сейчас вытащу револьвер и пристрелю кого-нибудь из них.

Арестует ли меня оставшийся в живых или сначала проверит, согласуется ли мой профиль с картиной преступления?

– Вот составленный нами пресс-релиз. – Кореи вручил мне еще один листок бумаги. – Поскольку теперь мы прикомандированы к этому делу.

– Дело по-прежнему находится в нашей юрисдикции, – возразила я, позволив себе наконец некоторое раздражение. – Преступник не пересек ни одной границы между штатами.

– Пока еще нет. До тех пор мы являемся просто вашими консультантами.

– Можно сказать, полезным инструментом вам в помощь.

– Чем-то вроде смазки, облегчающей ход механизма. Бурный смех за кадром.

– Вот здесь, – Дейли подсунул мне новые бумаги, – приведен список причин, по которым мы считаем, что убийца относится скорее к организованному, чем к спонтанному типу. Вы знакомы с концепцией, согласно которой серийных преступников относят либо к категории «О», либо к категории «Н/О»?

Я кивнула. Он, однако, опять не обратил на это никакого внимания. У меня сложилось впечатление, что вся эта конференция могла бы проходить вообще без моего участия.

– «Н/О», или неорганизованные убийцы, обычно пропускают или почти пропускают стадию предварительного планирования. Их преступления являются, как правило, следствием сиюминутного импульса: на почве ярости либо вожделения. На месте преступления часто можно обнаружить признаки проявления вины или раскаяния. Например, прикрытое чем-нибудь лицо жертвы свидетельствует о том, что преступник как бы не хочет ощущать взгляд устремленных на него мертвых глаз. В изобилии обнаруживаются ключи к разгадке в форме материальных или косвенных улик, потому что неорганизованный тип преступника не дает себе труда их уничтожить либо делает это уже задним числом.

– Я знакома с классификацией, – как можно отчетливее произнесла я.

– Теперь что касается организованного типа, – продолжал докладчик. (Видимо, я все же выразилась недостаточно ясно.) – Обычно он уделяет много времени и внимания предварительному планированию. Злоумышленник может провести немало дней, фантазируя по поводу предстоящего убийства, вырисовывая в воображении каждую деталь. Он не оставит на месте ни одной улики, разве только случайно, и обычно тела жертв не несут на себе следов дикой, неконтролируемой ярости. Повреждения на теле, хотя и могут носить садистский характер, в большей степени сфокусированы и нацелены.

– Мы можем привести вам сто пятьдесят обоснований того, что данный преступник относится к организованному типу, – сказал Кореи. – И нам бы хотелось, чтобы вы уделили нам примерно час, чтобы мы могли вместе по ним пробежаться.

Я уже почти собралась сымитировать сердечный приступ, чтобы заставить их убраться, но тут в кабинет вошел Бенедикт, избавляя меня от этой необходимости.

– Джек, мы вышли на секонал. Десятого августа сего года шестьдесят миллилитров были проданы некоему Чарлзу Смиту в аптеке при больнице «Мерси-Хоспитал».

– Так он у нас в руках?

– Он дал фальшивый адрес. В Чикаго семнадцать Чарлзов Смитов и еще двенадцать в остальном Иллинойсе, но скорее всего имя тоже фальшивое.

– А что говорит врач, выписавший рецепт?

– Через врача мы на него и вышли. Доктора звали Реджинальд Бустер.

Имя показалось знакомым.

– Нераскрытое убийство в Палатайне, пару месяцев назад?

– Оно самое. Врача убили в собственном доме девятого августа. Я попросил, чтобы нам выслали по факсу материалы этого дела, и позвонил его дочери. В час у нас с ней встреча в том самом доме.

– Поехали! – Я поднялась из-за стола, подхватывая жакет, чувствуя приподнятость оттого, что наконец-то появилась возможность сдвинуть дело с мертвой точки.

– Мы опять зайдем, когда вы вернетесь, – сказал Дейли.

Это больше было похоже на угрозу, чем на обещание. Я вышла, сделав вид, что их вообще не существует, но не испытала морального удовлетворения от своей неучтивости. Но они ее даже не заметили.