"Дикий Талант" - читать интересную книгу автора

Глава 16 И НОВЫЕ ВОПРОСЫ

На самом деле Кранча звали по-другому. При жизни.

Известно, что колдовская сила, если вовремя не передать ее преемнику, держит человека на этом свете, словно якорь. Обладатель силы зависает на тонкой границе жизни и смерти-а это больно. Колдун терпит чудовищные муки. Он не может умереть, хотя практически уже мертв. Этим я и воспользовался, оставив себе на память голову Кранча. Высушил по обрядам варваров и поместил в стеклянную колбу.

Правда, перед этим его пришлось убить.

Год и три месяца гейворийского плена в обмен на мертвого колдуна – ну что ж, я неплохо плачу по счетам. Варварам не на что жаловаться…

Сморщенные губы нехотя разомкнулись – в моей голове зазвучал голос. Он сказал:

– Тхупе.

Я подумал, что ослышался.

– В-выпить чт-то?

– Аре сэдих, ихеки. «Эликсир, тупица».

Да и мне, впрочем, тоже. Прежде чем ответить Кегниту, я помолчал. Иногда лучший способ солгать – это сказать правду. Что-то вроде: а на вкус это пойло – полное дерьмо…

Но ведь действительно помогло?

Заказать, что ли, плащ с вышивкой: «Излечен знахарскими средствами»?

– Меня подлечили, лейтенант,- сказал я.- Та еще отрава, до сих пор подташнивает. Где мое вино…ах да! Я вспомнил.- Я же его выкинул…

Кегнит остро взглянул на меня. Что интересно, сегодня он совершенно не напоминает толстую ленивую белку. Собранный, жесткий. Ну, кто бы сомневался.

– Сами дойдете до дома, Генри?

– Хотите составить мне компанию? Отлично! У меня как раз найдется пара бутылок…

Кегнит вдруг улыбнулся. Настороженность исчезла, словно ее и не было.

– В другой раз, мессир граф.- Он приложил пальцы к шляпе в ироничном салюте.- В другой раз. Надо идти, служба… сами понимаете. Простите за вторжение. И потише здесь, хорошо?

Поход героев, так это теперь называют. Словно в насмешку. Речная галера, полсотни солдат, семь знаменитых рыцарей и один никому не известный молодой аристократ, затесавшийся в эту компанию хитростью. Ришье Лисий Хвост. Восьмой рыцарь.

Пятая нога – неожиданно ставшая известней, чем собака в целом.

После того как Кегнит с дозором ушли, я еще долго сидел в саду. Тихо. Спокойно. Цикады эти певучие. Небо такое, словно плеснули звездами, как из ведра. Потом вернулся в дом, приказал слуге принести огня и горячего вина. Сел в гостиной со свечами и стал пить вино, глядя, как оконные стекла становятся сначала густо-синими, потом светлеют, светлеют, пока не приобретают едва заметный розовый оттенок, за которым – влажная зелень. Утро, часы в гостиной отбили четыре. Скоро рассвет.

Веки песком присыпаны. Дремотная тяжесть в теле, но сна – ни в одном глазу. Несколько раз за ночь спускался Корт, проверял караулы. То есть убеждался, что я не сплю (из парадной доносилось негромкое похрапывание слуг; не все волонтеры Молнии оказались столь же исполнительны), предлагал сменить (я качал головой: не надо) и уходил наверх – досыпать. Вот у него проблем со сном не было. В любое время, в любом месте.

Настоящий солдат.

Как и те, что отправились в Поход героев.

С тех пор я чувствую себя мошенником, присвоившим чужую славу. Они – умные, храбрые, везучие и опытные, настоящие воины – погибли. А я, «мерзкий аристократ»,- выжил. Стал знаменитостью. И мне частенько кажется, что меня сейчас разоблачат. Какой-нибудь мальчишка ткнет на улице в меня пальцем и закричит: «А герой-то ненастоящий!»

Такая вот странная слава.

Иди, Ришье. Иди и сделай, что сможешь.

Я пошел и сделал. Ты доволен, Вальдар?! Я чуть было не надорвался, убивая этого вашего Мертвого Герцога.

Трудно становиься героем, когда привык быть Выродком.

Потом пришла Ива и стала гладить меня по голове. Запускала пальцы в волосы и прижимала мою голову к своему животу. Тепло и спокойно.

– Бедненький,- шептала Ива при этом.- Бедненький…

– Кто?

Я открыл глаза, посмотрел на нее снизу вверх. Задремал, оказывается. Уже совсем светло, ее белая ночная рубашка кажется почти прозрачной. Я протянул руки и обнял Иву за бедра. Приятно.

– Не помешаю? – сказали сзади. Женский голос. Глубокий, чуть хрипловатый, словно после бурной ночи.

Ива вздрогнула. Попыталась отстраниться – я удержал.

Потом медленно-медленно отпустил Иву и посмотрел на сестру…

Начинается.

Лота была в зеленом платье. Бледная, измученная, с темными кругами под глазами – и от этого еще более красивая. За ночь она приняла какое-то решение. Это сразу чувствовалось. Во рту у меня пересохло. Дурацкий, мерзкий привкус. Называется: отсутствие выбора. Зная характер сестры, я не сомневался, что решение будет категоричным, резким и «навсегда-навсегда», как Лота любит.

– Нет,- ответил я,- не помешала.- Молчание. – Что-то я проголодался… Ива, ты не принесешь мне что-нибудь перекусить?

Ива присела: «да, милорд» и так, не поднимая глаз, проскользнула мимо Лоты. Мы остались наедине.

– Присядешь?

Она покачала головой. Затем прошла мимо меня к камину, шурша платьем. Шорох ткани. Остановилась там, спиной ко мне. Я смотрел на ее затылок, открытую шею; белизна кожи подчеркнута цветом и блестящей фактурой ткани.

Мне вдруг вспомнилось, что зеленый считается цветом измены и предательства.

И еще – ненависти.

Я положил ладони на столешницу, подождал. Молчание затянулось. Я прочистил горло.

– Ты пришла говорить? Ну так говори, я слушаю.- Голос от недосыпа звучал низко, с клекотом.- Лота!

– Завтра мы выезжаем из Наола,- сказала Лота, не глядя на меня.- Вернее, уже сегодня до полудня. На сборы у тебя два часа.

Я сжал зубы. Ничего себе! За меня что, уже все решили? 1 – Какого черта? – спросил я прямо. Лота повернулась, посмотрела на меня в упор:

– Знаешь, когда ты заикался, это было… почти мило. По крайней мере ты был не таким грубым. Так ты едешь?

– Я еще не согласился.

– А я этого и не прошу,- парировала Лота холодно.- Хочешь, оставайся с нами. Не хочешь – доброго пути. Выбор за тобой, Ришье. Слотеры заждались уже, наверное,- добавила Лота через паузу.

– Что? – Я вскинул голову.

– Слотеры. Заждались,- повторила она раздельно.- Они знают, что ты убил Бренна. Теперь понятно?

Еще бы не понять. Бренн Слотер – красавец, блестящий аристократ, умница, любимец женщин, надежда Слотеров и прочее, прочее, прочее. Как за такого не мстить? Я бы тоже мстил, будь Бренн моим родственником. Слотеры устроят мне персональный ад, если я попадусь им в руки. Джайракс, Демон-хранитель Слотеров, об этом позаботится.

Значит, так мы теперь договариваемся, сестрица?! А я помчался по первому зову как мальчишка. Идиот.

– Забавно,- сказал я,- О-очень забавно. Что происхо дит, Лота? Ты загоняешь меня в угол? Красота какая. Проклятье, так и знал, что не нужно было приезжать. Спасибо, Лота, я очень рад за тебя и Слотеров. Кстати… кто тебе сказал про Бренна? Лота помедлила.

– Мокрая Рука.

Я поднял брови. Это уже становится интересным.

– И ты поверила Элжерону? Пауза.

– Да.

– Понятно.- Я дернул щекой.- И ты думаешь, что, узнав об этом, я горько зарыдаю и сделаю все, что Элжерон захочет?!

– Он обещает тебе защиту клана. Маран подтвердил, что так и будет.

– Забавно. Он сам меня сдал и предлагает мне…

– Отправляйся с нами, Ришье,- сказала Лота,- У тебя нет выбора… Прости, братец, но это правда. Не надо было его убивать.

– Он тебе нравился? Этот Бренн Слотер, которого любили все?

В ее голубых глазах появился стальной блеск. Какой-то очень знакомый блеск – словно внутри нее сидит металлический голем, непрошибаемый, бесчувственный. Механическая игрушка с одной взведенной до отказа пружиной.

– Это неважно,- ответила Лота.- Ты согласен? – Да.

И словно рухнуло что-то. Словно я подписал сам себе смертный приговор, В комнате стало ощутимо темнее. Я опять почувствовал этот запах: гнилая вода и старая солома. И не выбраться. Хоть вой.

– Знаешь, сестрица,- сказал я,- в такие моменты ты напоминаешь мне нашего отца. Просто вылитый отец.

– Правда? – Лота приятно удивилась.- Какой он был?

– Настоящий засранец. Я ненавидел этого ублюдка.

Моего отца звали Шейлок Трубадур. Конечно, я его ненавидел. Лоте повезло видеть отца только урывками, когда он бывал в Логове или приезжал к маме в Лютецию. Невысокий, темноволосый человек с властными манерами и жестким взглядом. Отец умел производить впечатление на женщин – Лота до сих пор от него без ума. А мне довелось целое лето провести с ним, когда отец вознамерился внести коррективы в мое воспитание.

Когда Лота ушла, я налил себе вина и выпил залпом. Напиться, что ли? А почему бы нет? Когда я наливал третий бокал, в комнату кто-то вошел. Я поднял голову. А, Кларисса! Кивнул ей, улыбнулся: мол, сама видишь. Скучаю.

Тетушка остановилась возле стола.

– Что это у тебя?

– Мм? – Потом я увидел: повязка на ладони совсем размоталась и сползла на пальцы. Черт. Да наплевать.

– Дай посмотреть,- сказала Кларисса. В центре левой ладони – аккуратное треугольное отверстие. Сквозное. Я поднял руку и посмотрел на тетю через дырку. Да, забавно. Моргнул. Кларисса изменилась в лице.

– Проклятье, Ришье, что это?!

– Глина,- ответил я нехотя.

– Ч-что?

– Обычная гончарная глина,- Я провел пальцем по ладони.- Обожженная. Видишь? Глиняная пыль. У меня вся кисть такая. Но здорово сделано, верно? Рука-голем.- Я сжал и разжал пальцы.- А как слушается – загляденье. И невероятно сильная.

Кларисса выглядела потрясенной. Хорошо.

– Можно? – спросила тетя непривычно робко. Я усмехнулся, вытянул руку.

– Конечно. Кларисса замялась. Давненько я не видел ее смущенной.

– Мне… Ришье, мне страшно.

В первый момент я даже не понял, о чем она говорит.

– Кларисса, не смеши меня. Ты всю жизнь прожила бок о бок с големами, тебе ли их бояться?

– Кто бы говорил,- уколола она меня.

– Я знаю… Боюсь. Ну и что? У меня свои причины. Спасибо, папа. Твоя великолепная идея насчет «встречи с собственными страхами» оправдывает себя на все сто – до сих пор. Армия из анимированных трупов мальчишек моего возраста, это было сильно. Я под впечатлением. Но еще больше мне понравился «одичалый» голем, которого папаша натравил на меня, и который гонялся за мной по всему замку. Это было… чудесно. С того прекрасного лета я многое повидал, но по сию пору вздрагиваю, встретившись с големом. Неважно, из чего он сделан и как качественно зачарован. Я-то знаю, что эта тварь собой представляет.

Папаша думал, что настоящая опасность заставит мой Талант проявиться. Дохлый номер.

Кларисса взяла меня за запястье, коснулась ранки. Отдернула руку.

– Она… как живая почти. Кажется, что мягкая и теплая.

– Да, на ощупь не отличишь. Отличная штука.- Я скривился, допил вино. Поставил пустой бокал на стол.

– Гэвин сделал?

– Точно. Гэвин постарался.

Кларисса посмотрела на меня с каким-то особенным интересом.

– Значит, эти истории – правда? Ты действительно участвовал в том походе? Восьмой рыцарь, Лисий Хвост, человек с железной рукой. И плен, значит, тоже? Вот эта штука… – Кларисса нежно погладила меня по глиняной руке. – Она болит? Бедный мой племянник.

Я помолчал. Потом сказал:

– Знаешь, а ведь Фер прав, Кларисса. Все мои друзья мертвы. Я же всего-навсего лишился левой кисти.- Я снова сжал пальцы в кулак, разжал.- Невеликая плата за всемирную славу, верно?

Через два часа мы не выехали – кто бы сомневался. Но уже были близки к этому.

– Все очень просто,- пояснил Фер.- Чуть ли не механически. Лота в нашем отряде воля, я – мозги, Молния… Фер усмехнулся.- Молния, понятно, мышцы и печень, Кларисса – чувство направления. Надеюсь, ты помнишь какой у нее Талант, Ришье? Вот именно.

Конечно, как я сразу не догадался. Талант Клариссы отыскивать спрятанное, причем что интересно: только намеренно спрятанное. Обронив кольцо, бедная Кларисса могла неделями его искать. Но стоило Френсису для смеха увести брошку Клариссы (кузен Френсис вообще испытывает страсть к мелким блестящим вещицам), как Кларисса мгновенно находила украденное. Отлично.

– Значит, теперь мы можем в любой момент узнать, где находится Дикий Талант?

– Нет,- сказали за моей спиной.

Я повернулся. В дверях стоял Молния в коричневой солдатской куртке, испачканной травяным соком. За плечом Корта виднелась чья-то опухшая разбитая физиономия. Я сразу не понял, кто это. Локти человека были стянуты за спиной, лицо в крови…

– Корт? Что случилось? – Лота поднялась с места.

– Как я жалею, что с нами сейчас нет Элжерона,- сказал Молния.- Уж он бы вывернул этого сукина сына наизнанку. Ничего.- Корт усмехнулся так, что у меня по спине пробежал озноб.- Старые добрые способы пытки еще никого не подводили. Когда я нарежу из его шкуры ремней, он заговорит. Это всегда помогает, проверено… Посади его, Уорни!

– Дакота? – Я шагнул вперед.

– Милорд,- насмешливо кивнул связанный варвар.

В следующее мгновение Уорни, привратник, с силой втолкнул Дакоту внутрь. Мой телохранитель пробежал несколько шагов и упал на колени. Привратник поднял его за шиворот – Дакота захрипел. Уорни, не обращая внимания на эти звуки, швырнул варвара в угол, как мешок с углем. Дакота врезался в стену и сполз вниз. Да что тут происходит?! Варвар с трудом выпрямил спину, сел, сплюнул кровью. Усмехнулся. Левый глаз у него заплыл совершенно.

Я не выдержал:

– Какого черта, Молния?!

Корт посмотрел на меня с прищуром.

– Рад, Ришье, что тебе надоело разыгрывать контуженого – Взрослеешь?

Я дернул щекой. Семейка, хаос побери.

– Расту потихоньку, Молния. Спасибо, что спросил. Так в чем…

– Корт, а где Кларисса? – перебила меня Лота.- Я, кажется, просила прийти всех?

Корт скорчил гримасу. – Пропала.

– Ты шутишь? – Лота села.

Все, на сегодня с сестрицы достаточно.

– Какие уж тут шутки… – Корт прошел в комнату и опустился на стул.-…Ух, устал!… К чертям собачьим. Нету Клариссы. Пропала, я же говорю. И не только Кларисса,- Молния покрутил головой, точно у него шея занемела.- Одного из этих – коренастого такого, тоже нет… Эх, надо ж мне было дурака свалять! В следующий раз отрежу ублюдку голову, обещаю. Посмотрим тогда, как он побегает.

– Корт!

– Хорошо, хорошо. В комнате Клариссы разгром, окно открыто. Я там полазил, посмотрел, что к чему. Кровь в комнате и под окном. Нет, кровь не Клариссы… След тянется снизу, из подвала. Толстый ублюдок притворился мертвым, потом, когда мы успокоились, забрался в комнату, оглушил Клариссу и выпрыгнул с ней в окно. А ведь я всадил в него хорошую пулю!… Ты представь только. Раненый, с грузом, второй этаж – и ни звука мы не услышали! Ни звука! – Корт в сердцах хлопнул по столу.- Если кто скажет, что это был обычный человек, я рассмеюсь ему в лицо.

– Так,- сказал я.- Это уже становится занятным.

Не успели отправиться в путь, как уже начались неприятности. Интересно. Когда-то я ввязался в Поход героев, а сейчас, видимо, будет Поход неудачников.

– Целью нападавших была Кларисса,- подвел итог Феррин. Очки равнодушно блеснули.- Магический компас. Ну, конечно…

– Красавчик! – Лота вскочила. Я не сразу понял, что она имеет в виду. Потом сообразил. Хорошая мысль. Считается, что вампиры, попробовав кровь человека, могут идти вслед лигу за лигой, как бы несчастный ни петлял.

– Скоро полдень,- напомнил Корт.- Днем от Половинчика никакого толку. Или предлагаете подождать до заката? Клариссу успеют увезти черт знает куда. Или убьют, это вернее.

Феррин пожал плечами:

– Очень сомневаюсь, Молния. Им нужна Кларисса, нужен компас. Они тоже ищут Дикий Талант. Помните, что я говорил вам про «звериные времена»? Кажется, у нас появились конкуренты.

– Помолчи, Фер,- попросила Лота.- Сейчас нужно решить, что делать дальше. Какие предложения? Корт? Ришье?

Я открыл рот…

– Жаба,- прозвучал в тишине сипловатый голос. Недоуменное молчание. Мы повернулись. Дакота, про которого все успели забыть, повел связанными плечами. На опухшем к чертовой матери лице – удивительное спокойствие. Особенно для человека, которому известно достаточно тайн, чтобы его похоронили дважды и трижды.

– Что ты сказал, повтори? – Корт шагнул к варвару, занес кулак…

Дакота посмотрел на Молнию снизу вверх, хмыкнул.

– Похитителя зовут Кхандир Калешти, Жаба,- сказал он.- Известный разбойник. Если вы меня попросите, вполне возможно, я вспомню, где его искать…

Варвар прислонился затылком к стене, растянул губы в ухмылке. Оглядел нас. Окровавленный, но веселый.

– Конечно, если вы меня очень вежливо попросите.