"Дорога затмения" - читать интересную книгу автора (Ярбро Челси Куинн)ГЛАВА 3К полудню зарядил сильный косой дождь, дорога на глазах конников стала превращаться в сплошную полосу грязи. Сен-Жермен повернул к повозкам, плотнее запахивая свой шерстяной плащ и понимая при том, что ему все равно суждено промокнуть до нитки. Обидно, ведь до Туан-Линя оставалось каких-то пять ли. Прищурившись, можно было различить стены этого городка и очертания буддийского храма. Один из конников выругался: ведомый им мул поскользнулся и сполз в канаву. Другие сочувственно наблюдали за попытками вывести животное на дорогу. – Господин,- выкрикнул Руджиеро, подгоняя свою кобылу к хозяйскому жеребцу. – Что там? – Свист ветра и грохот дождя заглушали слова. Сен-Жермену пришлось придержать своего серого, чтобы иметь возможность хоть что-нибудь слышать. – Третья повозка! Задние колеса проскальзывают! Боюсь, у нее что-то с осью! – Слуга казался растерянным. – Дождь и грязь отнюдь не подспорье в дальних поездках. Руджиеро помотал головой, показывая, что ничего не понял. Сен-Жермен приложил руку ко рту и крикнул: – Следи за колесами! Чуть что, дай мне знать! Руджиеро кивнул и вернулся к ненадежной повозке. Прошло более часа, прежде чем маленький конный поезд добрался до городка. Стражников у ворот почему-то не оказалось, массивные деревянные створки были наглухо заперты изнутри. Сен-Жермен раздраженно вздохнул и спешился. Где-то должен быть гонг, вызывающий караульных. Он пошел вдоль стены, ведя коня в поводу. Земля под ногами скользила, кожаные византийские штаны его и сапоги мгновенно покрылись желтыми брызгами. Стена сделала поворот, за ним обнаружился храм. Сен-Жермен ускорил шаги. В ответ на продолжительный стук двери святилища чуть приоткрылись, в щели показался древний старик. – Где гонг? – закричал Сен-Жермен в надежде, что старец не глух. – Гонг? – Старческий голос срывался, словно почтенный возраст возвратил его обладателю юношескую невинность. – Нам надо в город! Мы странники, нуждающиеся в отдыхе и приюте! – Ох, но ворота ведь заперты,- пробормотал служитель и потянул створки дверей на себя. – Я знаю! – Сен-Жермен, вскинул руку, привлекая внимание старца. – Скажи, где гонг, и я больше не потревожу тебя. Служитель склонил голову набок. – Судье это не понравится.- Он вновь потянул на себя створки, потом приостановился.- Можешь привязать лошадь к ограде. Гонг с северной стороны, но в город есть ход через храм Сен-Жермен облегченно вздохнул. – Я не один. Могут со мной пройти и другие? – А сколько вас всех? – Взгляд старика стал колючим, жилистая рука напряглась. – Семеро, помимо меня. Шестеро конников и мой слуга. Старческая рука, лежащая на запоре, ослабла Сен-Жермен воспринял это как разрешающий жест. – Я только кликну их и вернусь,- устало сказал он.- Буду весьма признателен, если для моих спутников тут найдется немного вина – А для тебя самого? – поинтересовался старик.- Что нужно тебе? – Ничего,- помотал головой Сен-Жермен, сознавая, что это неполная правда. Позже, когда все уладится, он отыщет квартал бедноты и найдет себе нищенку помоложе.- Благодарю за заботу. Служитель пристально посмотрел на него, но ничего не сказал и только пожал плечами. Привязав жеребца к ограде, Сен-Жермен пустился в обратный путь. Дождь все усиливался, плащ совершенно промок и отяжелел, его хотелось содрать. – Господин? – выступил вперед Руджиеро. В разорванной соломенной шляпе он походил на огородное пугало. Комичное сходство усиливало мокрое широкополое одеяние, облепившее тощую фигуру слуги и трепыхавшееся на ветру. – Нас примут в буддийском храме! – прокричал издали Сен-Жермен.- Ступайте за мной! Руджиеро энергично закивал, показывая, что все понял, и повернулся, чтобы передать весть остальным. – Если пойти прямо,- сказал старец, впуская путника в храм,- а потом взять левее, обнаружится баня. Уставшее тело неплохо прогреть. Сен-Жермен удивленно потер лоб. – Твоя доброта не знает границ, почтенный смотритель храма! – Молитвенно сложив руки и прижав их к груди, он шагнул в полумрак. Через минуту-другую, покряхтывая от удовольствия и предельно расслабившись, он сидел в небольшом помещении, наполненном паром. Сидел до тех пор, пока громкий топот и сдержанные проклятия за стеной не сказали ему, что пора уходить. Наскоро ополоснувшись в бочке с горячей водой, Сен-Жермен прошел в раздевалку. И оцепенел, ибо его вещей на месте не оказалось. Наверное, услужливый старец унес их, чтобы вычистить и просушить, однако такая заботливость была ему неприятна. Удрученный перспективой провести полдня в одежде с чужого плеча, Сен-Жермен принялся искать сапоги, уж их-то старик мог бы, кажется, и не трогать. Дверь за его спиной тихо скрипнула – Это и есть твой инородец? – спросил незнакомый надменный голос – Он самый, достойный. Сен-Жермен обернулся и обнаружил перед собой раздраженного человека в богатом наряде и шелковой шапочке чиновника магистрата – Достойный,- произнес Сен-Жермен, церемонно кланяясь и сознавая, как нелепо все это выглядит со стороны. Представляться властям нагишом – в одном полотенце – ему еще вроде бы не доводилось, однако малейшее нарушение установленного порядка могло показаться чиновнику непростительной грубостью. Выпрямляясь, он связал концы полотенца потуже. – Ин Жен,- произнес чиновник, небрежным кивком указывая на старца,- известил меня о твоем прибытии. – Ин Жен поступил, несомненно, правильно.- Сен-Жермен поклонился еще раз.- Однако он несколько поспешил. Я и сам собирался представиться вам, но мою одежду унесли на просушку. Нижайше прошу прощения за неподобающий вид. – Ты в самом деле собирался представиться? – с ехидством спросил чиновник.- Действительно ли твое намерение было именно таковым? Кроме твоих слов, инородец, ничто этого не подтверждает. Сен-Жермен ощутил тревожную дрожь, но быстро ее погасил. – Когда мою одежду вернут, я почту за честь предъявить достойному охранную грамоту, выданную мне по распоряжению военного министерства Кай-Фенга секретарем совета, ведающего окружными народными ополчениями.- Он надеялся, что этого заявления будет достаточно, чтобы утихомирить судью. – Превосходные слова, но что общего может быть у какого-то инородца с высокопоставленным секретарем? Разговор будет сложным, сообразил Сен-Жермен и заставил себя отозваться с любезностью, которой на деле не ощущал. – Мало что связывает меня с секретарем Сья Тье-Пао. Я никогда даже не виделся с ним. Однако он счел возможным направить меня в Мао-Та – на работы по укреплению обороноспособности этой заставы. – И кто же должен тебя там встретить? Неужто сам генерал? – поинтересовался судья, садясь на скамейку. Нарочитая вежливость его тона таила подводные камни. – Достойный судья введен в заблуждение,- миролюбиво произнес Сен-Жермен.- Заставой Мао-Та командует военачальница Тьен, весьма юная женщина. Лет двадцати с небольшим,- добавил он, заметив, что сообщение изумило чиновника. Его замешательством следовало воспользоваться, чтобы довести церемонию представления до конца.- До недавнего времени по протекции прославленного ученого Куана Сан-Же я читал лекции в университете Ло-Янга Ученикам своим я известен, как мэтр Ши Же-Мэн. – Иностранное имя! – презрительно бросил чиновник. – Но я, как вы сами изволили подчеркнуть, и есть иностранец. Из коридора вновь послышались звуки возни. Боги, что с Руджиеро и верховыми?! Судья сложил на груди руки, упрятанные в широкие рукава – Ты прибыл сюда с обозом и вооруженными конниками. – Всего три повозки и шестеро верховых,- рискнул уточнить Сен-Жермен. – Не смей говорить, пока я не позволю! – взорвался судья, лицо его запылало.- Ты должен, помалкивая, стоять в почтительной позе! – Маленькие свирепые глазки уставились на дерзкого инородца. Сен-Жермен чуть наклонил голову, но взгляда не опустил.- Итак, ты прибыл сюда с обозом и вооруженным отрядом, хотя в наших краях объявлено военное положение. Похоже, некоторые глупцы как в Ло-Янге, так и в Кай-Фенге не могут взять в голову этот факт. Бойким чужеземцам следовало бы унять привычную прыть.- Судья явно взвинчивал сам себя.- Даже моему дядюшке, высокопоставленному Хао Чен-Наю, приходится принимать их в собственном доме и развлекать словно знатных особ! Сен-Жермен хорошо знал эту завистливую озлобленность, присущую отпрыскам захудалых ветвей могущественных родов. – С дядюшкой вашим доводилось встречаться и мне,- осторожно сказал он, и это не было ложью. Однажды ему, затеявшему в Ло-Янге строительство особняка, пришлось испрашивать разрешение именно у Хао Чен-Ная. Давненько то было, лет девять назад, и все же он помнил, что сановитый вельможа не чванился и произвел на него прекрасное впечатление.- Огромное счастье принадлежать к столь древнему роду, прославленному деяниями героических предков. – Благодарю,- буркнул чиновник. Затем неохотно, вынужденный следовать правилам этикета, добавил: – Мое личное имя – Сай-Чу. Я четвертый год служу здесь судьей. «И,- подумалось Сен-Жермену,- еще пяток лет прослужишь. А потом, согласно законодательству, тебя переведут в другой городишко, где ты и застрянешь, не имея надежды перескочить на ступеньку повыше…» Он почти сочувствовал Хао Сай-Чу, хотя именно отсутствие каких-либо перспектив и озлобляло этого человека, делая его предельно опасным. – Преданность интересам империи, насколько я знаю, девиз рода Хао. Знакомство с вами – великая честь для меня. – Преданность,- повторил Хао угрюмо.- Да, это так. Старец-буддист выглянул в коридор и вернулся. – Высокочтимый судья,- сказал он,- стражники почтительно спрашивают, как быть с остальными. Хао Сай-Чу, приподнявшись, выслушал старца, затем покосился на инородца и снова сел. – Придержи их на время. Пусть ожидают, пока я не разберусь с главарем этой шайки. Он опять быстро глянул на стоящего перед ним человека. Ему явно хотелось увидеть, как подействует на того оскорбительное высказывание. Сен-Жермен оглядел потолочные балки, вслушиваясь в шум дождя. Нельзя отвечать на подобные провокации. Вспышка только ухудшит дело. Следует сохранять равновесие. В конце концов, не потащат же его в трибунал голышом. Или все же потащат? – Твои люди… Где ты их нанял? – Верховых – в Ло-Янге, руководствуясь рекомендациями министерства дорог и перевозок. Мне отобрали самых опытных и надежных проводников, чтобы я без заминок добрался до места. – А твой седьмой спутник? – Хао Сай-Чу наклонился вперед.- Что ты скажешь о нем? – Руджиеро родом из испанского города Гадес Он служит мне уже долгие годы.- То, что судья вряд ли когда-нибудь что-либо слышал не только об упомянутом городе, но и о самой Испании в целом, не «мело значения. Главное – говорить уверенно и непринужденно.- Прикажите своим охранникам его опросить. Он скажет им то же самое. – Несомненно,- последовал едкий ответ.- Не думай, что, проживая в провинции, я утратил способность разбирать, где правда, а где ложь. Я не из тех, кого можно дурачить. – Я и не собираюсь лгать вам, достойный судья. Зачем мне это? Ведь мое дело законно.- Сен-Жер-мен понизил голос и отвел глаза в сторону, зная, что сказанное не придется по нраву раздувшемуся от важности Хао Сай-Чу. – Могу сказать лишь одно, инородец.- Судья сузил глаза.- Ты человек очень сильный. Я думаю, ты гораздо сильнее, чем кажешься. Сен-Жермен промолчал. Надутый болван не подозревает, насколько он прав. Можно, конечно, продемонстрировать ему свою силу, проломив, например, кулаком стену, однако такая безрассудная выходка ничему бы не помогла. – Ты ничего не ответил,- возвысил голос судья. – Я припомнил о молодости, когда и впрямь был силен. – Молодость хороша лишь тогда, когда она вечна,- изрек важно чиновник.- Говорят, таоистские шарлатаны умеют ее продлевать. – Такое слышал и я. – Но секрета, конечно, не знаешь? – В глазках судьи блеснуло неподдельное любопытство. – Таоисты не делают записей, достойный судья. И не поверяют своих тайн инородцам.- Сен-Жермен улыбнулся, надеясь, что чиновника удовлетворит этот ответ, и что он перестанет затрагивать скользкую тему. Хао Сай-Чу задумчиво покивал, затем повернулся к двери, где топтался маленький человечек с пером за ухом и со свитком в руках. – Ну, что такое? Писец помедлил. – Составлена опись. – Дай! – Сай-Чу, резко вытянув руку, схватил поданный ему документ.- А теперь оставь нас! Писец поклонился и вышел. – Три крытые повозки,- провозгласил чиновник минутой позже. – Да,- безразлично кивнул Сен-Жермен, хотя его чувства болезненно обострились. – Одна загружена бочками, наполненными землей, и емкостями с какими-то жидкостями,- прочел Хао. – Это рабочие материалы, достойный судья. Они мне потребуются по прибытии на заставу. Сен-Жермен умолк, прислушиваясь к дождю и к себе. Ливень усиливался, а его терпение истощалось. – В другой повозке обнаружены вещи: одежда, белье, седла и прочее.- Тон чиновника сделался скучным, однако через мгновение лицо его просветлело.- О, это уже интересно! В той же повозке, оказывается, размещены две широкие доски с цветными изображениями из шлифованных камешков. Досадно, но ничего уже не изменишь. Мозаики нужно было оставить в Ло-Янге. – Я купил их на Западе… довольно давно,- сдержанно пояснил Сен-Жермен и умолк, ожидая ответного хода. – Я видел такое лишь раз – и был поражен. Воистину счастливы обладатели подобных диковин. Сен-Жермен прикрыл глаза и сказал то, что следовало сказать. Быстро, отчетливо, равнодушно. – Поскольку достойный судья соизволил проявить интерес к этим жалким панно, возможно, он не откажется принять их в подарок. Удовлетворение, которое мне принесет его дружеский жест, будет воистину неоценимо.- Он любил эти мозаики, относящиеся к эпохе Юстиниана, и в течение долгих столетий возил их с собой. – Ты очень щедр, Ши Же-Мэн. Твои подарки просто великолепны. Повешенные в моем доме, они будут наводить меня на размышления о высоком.- Сай-Чу даже не пытался скрыть свою радость. – Молю небеса, чтобы их созерцание нескоро наскучило вам.- Пожелание было вполне искренним. Пусть уж лучше эти панно украшают гостиную вымогателя, чем валяются, разрушаясь от сырости, на каком-нибудь складе. – Весьма благородно с твоей стороны.- Сай-Чу довольно огладил щеки и встал.- Ладно. Ты, полагаю, хотел бы одеться. Здесь становится холодно. – Что будет с моими людьми? – О да. Твои люди. К сожалению, я отпущу не всех. Ополчение вправе использовать в своих целях любого. А потому трое твоих конников останутся здесь. Нам нужны искусные воины, ведь монголы уже хозяйничают в соседних долинах.- Судья постучал ногтями по свитку.- Думаю, ты сумеешь без них обойтись. – Военачальнице Тьен тоже нужны искусные воины,- возразил Сен-Жермен с нескрываемым раздражением. – Несомненно. Но она защищает не город, а всего лишь заставу.- В голосе Хао Сай-Чу слышалось столько самодовольства, что Сен-Жермен помрачнел. И как умудряются этакие болваны попадать на ответственные посты? – Приложу все усилия, чтобы пояснить ей ваши действия. – Тут нечего пояснять,- беспечно бросил чиновник и взялся за ручку двери.- Я уже ел. Возможно, завтра… – Благодарю, я сумею прокормиться и сам,- ответ прозвучал откровенно грубо, но, похоже, подобные мелочи судью уже не задевали. – Превосходно! – Сай-Чу распахнул дверь и гневно воззрился на служителя храма, не успевшего от нее отпрянуть. – Проронишь хоть слово о том, что здесь слышал, и будешь сослан в Ай-Минг. Старик побледнел. Сен-Жермен сдвинул брови. Монастырь Ай-Минг был чем-то вроде тюрьмы для проштрафившихся монахов. Построенный в скалах, обращенных к безлюдной пустыне, он вполне отвечал своему названию. Ай-Минг – последний приют, безысходность. – Я ничего не слышал,- выкрикнул старец, хотя руки его предательски затряслись. – Допустим. Однако не забывай о моих словах и не давай мне повода переменить свое мнение.- Чиновник выглянул в коридор, затем повернулся.- Тебе больше ничего не нужно, ученый? Если ты и впрямь направляешься в Мао-Та, полагаю, мой долг оказать тебе посильную помощь. Отпусти верховых, хотел сказать Сен-Жермен, но произнес другое: – Кузница. У одной из моих повозок изношена ось. Судья покачал головой. – К сожалению, все наши кузнецы очень заняты. Досадно, конечно, однако… – Я все сделаю сам. У меня есть железо и необходимые инструменты.- Сен-Жермен выпрямился и выразительно шевельнул плечами.- Мне нужны лишь меха, наковальня и горн. – Вот и прекрасно,- буркнул Сай-Чу.- Тебя туда вскоре проводят. А одежду твою вот-вот должны принести. Не понимаю, почему они возятся с ней так долго. – Трудно сказать,- откликнулся Сен-Жермен, не скрывая сарказма.- И все же я вам весьма благодарен за все, что вы делаете для меня. – Естественно,- важно выговорил судья.- Инородец, так далеко забравшийся в пограничный район, не может не вызывать подозрений. Никто не осудил бы меня, поступи я с тобой… скажем… более строго.- Он умолк, и следующая минута была поединком двух пар глаз – раскосых, надменных и темных, холодных. – Я полагаю, мы вполне поняли друг друга, достойный судья,- спокойно произнес Сен-Жермен. – Да.- Хао провел ногтем по свитку. Он собирался сказать что-то еще, но Сен-Жермен заговорил снова: – Я сознаю, что вы и ваши помощники обременены грузом забот. В спешке забываешь о многом. Однако если бы я обнаружил свою охранную грамоту там же, где и оставил, то расценил бы это как знак доброй воли.- Он не спускал глаз с Сай-Чу, пока тот не кивнул.- Весьма благородный жест, достойный судья. И очень мудрый. Хао Сай-Чу не хотел признавать поражение. – Знай все же, что я намерен выслать подробный отчет в совет окрркных ополчений. Если окажется, что ты каким-то образом подал себя в ложном свете… – Секретарь совета пошлет солдат в Мао-Та,- закончил его мысль Сен-Жермен.- Уверен, военачальница Тьен окажет им самый радушный прием. По коридору пронесся внезапный порыв сквозняка, вдали послышались приглушенные голоса, они приближались. Минутой позже в дверном проеме, церемонно кланяясь, возник знакомый писец. Судья нахмурился и вышел за дверь, чтобы выслушать его сбивчивый шепот. Сен-Жермен, не двигаясь, наблюдал. Наконец, судья обернулся и отрывисто бросил: – Твою одежду сейчас принесут. – И охранную грамоту? – уточнил Сен-Жермен. – С ней все в порядке! Раздраженный чиновник захлопнул дверь и, громко топая, удалился. Через какое-то время дверь отворилась вновь. Через высокий порог шагнул Руджиеро с вычищенной и аккуратно разглаженной одеждой своего господина в руках. – Они утомили тебя? – спросил Сен-Жермен, одеваясь. – Мало вопросов и много угроз,- спокойно отозвался слуга. – Тебе не причинили вреда? Руджиеро немного помедлил. – Нет. Сен-Жермен нахмурился. – Чем ты обеспокоен? – Мы лишаемся троих верховых.- Не дождавшись ответа, Руджиеро продолжил: – Они сказали, что отберут и повозки. – Первое вероятно,- сказал Сен-Жермен.- Второго же не случится. – Вот как? – Отклик звучал недоверчиво. Слуга ожидал пояснений. – Оказалось, что достойный судья неравнодушен к западному искусству. Наши мозаики останутся у него.- Лицо Руджиеро окаменело.- Ты все понял? Слуга молча подал хозяину гетры. Натягивая их, Сен-Жермен ощутил хруст в районе груди и запустил руку за ворот камзола. – Ага! – Он вынул из потайного кармана пакет, завернутый в промасленную бумагу.- Наша охранная грамота, полагаю? Руджиеро подал хозяину сапоги. – Писец долго читал ее, потом положил на место. Глаза Сен-Жермена странно блеснули. – Все в порядке, не так ли? – Я решил удостовериться, что к ней ничего не добавлено,- помолчав, произнес Руджиеро. Сен-Жермен обулся. – Так много лучше,- сказал он рассеянно.- Алчность легко уживается с подлостью. Полагаю, ты обнаружил еще один документ? – Писец отнес все к случайности. Заявил, что бумаги слиплись.- Голос слуги был спокоен. – И второй документ предписывал заключить нас под стражу? Или казнить? – Сен-Жермен всмотрелся в лицо Руджиеро.- Значит, казнить? – задумчиво протянул он.- Позже мы отправимся в кузницу, а с рассветом уйдем. – Его взгляд прояснился.- Похоже, дождь прекращается. Это нам на руку. Руджиеро порылся в складках своего балахона и протянул господину тонкий кинжал. – Думаю, это может вам пригодиться. Узкие пальцы сомкнулись на рукоятке. – Думаю, да. Сен-Жермен наклонился, пряча клинок за голенищем китайского сапога. Письмо пастыря несторианской христианской общины Лань-Чжоу к пастырю несторианской общины Кай-Фенга. |
||||
|