"Ночные объятия" - читать интересную книгу автора (Кеньон Шеррилин)

ГЛАВА 4

Саншайн шагнула назад, поразившись откровенности Тэлона. Но еще больше она была поражена тем, насколько она сама хотела того же от него, от человека, которого едва знала. И не смотря на это, очень сильно хотела заняться с ним любовью.

Как сильно она хотела ласкать каждый дюйм его божественно сильного мужского тела.

Ее жажда не казалась ей неправильной. Наоборот, это казалось необычайно правильным и естественным. Странным образом она чувствовала, что как будто знала его. Как будто они должны были быть намного более близки, чем просто незнакомцы, которые случайно столкнулись на темной улице.

Она хотела его на уровне чувства, которому не было объяснения.

— Вы не ходите кругами, не так ли? — дерзко спросила она.

— Нет, — сказал он, его чернильно-черные глаза обожгли ее желанием. — Не хожу.

Сила его страсти накатила и увлекла ее за собой. Он был так напряжен и так очарователен. И она обнаружила, что ее необъяснимо тянет к нему.

Он потянулся и коснулся ее волос. Желание, пронзившее ее, заставило трепетать все тело.

Их тела еще не касались друг друга, но она могла бы поклясться, что чувствует его каждой клеточкой.

Она дрожала от желания.

От накала чувств.

От страсти.

Он наклонился и зашептал в ее ушко, его дыхание щекотало кожу.

— Я всегда был твердым сторонником того, что нужно пользоваться моментом. Брать то, что хочу, когда я хочу это. И прямо сейчас, Саншайн, я хочу тебя. Я хочу ощутить каждый дюйм твоего тела. Почувствовать твое дыхание на моей шее, когда буду любить тебя. Языком исследовать каждую твою частичку, пока ты не захочешь, чтобы я остановился.

Она дрожала от его слов:

— Думаю, жизнь коротка.

Он издал короткий смешок, прикоснувшись губами к ее щеке. Его колючая кожа дразнила ее и она дрожала от его откровенного желания.

— И это лучше, чем все остальное.

Саншайн сделала глубокий вздох, когда серьезность покинула их обоих. Настроение в комнате было не только несерьезным, воздух между ними был заполнен непристойностью.

Сексуальной энергией.

Тэлон наклонял голову, приближаясь ртом опасно близко к ее губам.

Медленно.

Соблазнительно.

Время приостановилось, пока она ждала, когда его губы заявят на нее свои права. Пока она ждала, когда же попробует его страсть снова.

И он обнял ее и поцеловал так решительно, что это заставило Саншайн затаить дыхание.

Она застонала, когда встретила его своими губами и своим сердцем. Он ворвался в каждое из ее чувств, которые она испытывала. Его мускулы, напряженные и упругие под ее руками, и его язык захватили ее. Она услышала его низкий рык глубоко в горле, похожий на рычание освобожденного животного.

Она снова задрожала.

Саншайн провела кончиками пальцев по задней стороне его шеи, поиграла с нежной чувствительной кожей там, прежде чем скользнула пальцами вверх сквозь золотые пряди его волос, позволив им окутать ее тело.

Ей очень нравилось то, что делал этот мужчина, которого она держала в своих руках. Аромат кожи брюк и Тэлона вторгся в голову и заставил ее кружиться. Он окружил ее твердой мощью своего тела.

Она полностью ощутила всю его страсть к ней, когда почувствовала животом его эрекцию. Это раскалило ее собственное желание, заставляя жаждать его тело, его прикосновения. Она так отчаянно хотела почувствовать его в себе, что была ошеломлена. Ничего в жизни она не хотела так, как этого мужчину.

Он приподнял ее тело, удерживая его на весу, когда углубил свой поцелуй. Он, не прилагая усилий, руками поддерживал ее бедра так, чтобы его выпуклость прижималась к центру ее женственности. Она стонала от этого интимного соприкосновения с ним.

Возвращая ему жадный поцелуй, она обхватила ногами его за талию.

Саншайн почувствовала раскат удовлетворенного смеха, что заставило его живот погладить ее между ног, его грудь столкнулась с ее грудью, воспламеняя тело еще больше.

О нет, что ты делаешь?

Саншайн услышала в голове голос разума. У нее не было партнера на одну ночь, или в этом случае, на один день, с тех пор, когда она закончила колледж. Одно время она делала это, но потом чувствовала себя такой грязной, что поклялась себе больше не допускать такого.

И в этот момент она была на гране повторения того фиаско.

И черт побери, она не знала ничего об этом мужчине.

Даже его фамилии.

Но по каким-то причинам ничто из всего перечисленного не имело значения. Единственное, на чем она могла сосредоточиться, это как потрясающе чувственен он был в ее объятиях. Как замечательно он смотрелся в ее кровати, и что она по-настоящему увлечена им. Больше, чем должна. Больше, чем это имело смысл.

Правильно или нет, но она хотела поделиться своим телом с ним.

Нет, она нуждалась в этом. Это то, что она желала в глубине своего сердца. И она всегда следовала за своим сердцем — туда, куда оно вело ее.

Не было никаких сожалений. Никакого отступления.

Он сдвинул край ее платья по бедрам к спине. Она содрогалась от ощущения прохладного материала, ползущего по ее коже, сопровождаемого жаром его рук. Он плавно скользил ладонями по задней части бедер, пока они не легли на ее обнаженные округлости. Он зарычал от удовольствия, этот звук был глубокий и первобытный.

Требовательный.

— Мне нравится твоя чувствительность, маленькая Саншайн, — выдохнул он в ее губы.

Саншайн не могла думать, чувствуя его большие, сильные ладони на своей обнаженной коже. Он наклонил голову к ее шее и его губы обожгли ее. Его зубы оцарапали кожу, когда он нежно прикусил ее.

Она собиралась высказаться по поводу остроты его зубов, когда он трепетно лизнул кожу в месте укуса.

Мысли ее разбежались.

Мужчина был слишком притягателен, и она не могла позволить ему уйти, пока не попробует это поджарое, сильное тело. Она стянула с него футболку и провела руками по его груди и татуировкам. О да, она хотела этого!

Она хотела его.

Тэлон одарил ее улыбкой, когда увидел неприкрытый голод в ее темно-карих глазах. Он собирался насладиться этой женщиной.

Каждым ее крошечным дюймом.

С ее страстью и интересом к жизни он мог только предполагать, какой замечательной любовницей она будет. Много времени прошло с тех пор, как он нашел женщину, которая очаровала его. Как Темный Охотник, он выбирал себе любовниц беспорядочно, зная, что больше никогда не увидит их снова.

В течение многих веков он удовлетворялся остановкой на одну ночь. С экстравагантными женщинами, не желающими от него ничего, кроме нескольких часов удовольствия, которое он мог дать им.

Он встречал их всех в темноте ночи.

Никогда в свете дня.

После минимального общения, он с исступлением трахал их, а потом они шли каждый своей дорогой. В большинстве случаев он даже не трудился спрашивать их имен.

Но в глубине мыслей Тэлон понимал, что сегодня что-то было по-другому.

С Саншайн было по-другому.

Он не мог вспомнить, сколько столетий прошло с тех пор, когда он последний раз смеялся с любовницей.

А эта женщина заставляла его смеяться. Она превращала его в сумасшедшего.

И более того, она заставила его рассвирепеть.

Саншайн случайно вошла в его мир и перевернула его вверх дном. Она коснулась тех эмоций, которые он давно похоронил. Заставила снова почувствовать себя живым, что было настоящим подвигом для человека, который умер полторы тысячи лет назад.

Она подарила ему чувства, которые он не понимал. Он чувствовал себя, как ребенок рождественским утром, перегруженный запахами и зрелищами. Его здравый смысл был сокрушен его потребностью в ней.

Его вожделением к ней.

Облизнув губы в предвкушении, он провел рукой по шелковой коже ее бедра вверх к бокам. У этой женщины была самая классная попка, которую он когда-либо ласкал. Он поднял платье к талии, когда она сцепила лодыжки за его спиной.

Его голова закружилась от ощущения того, как она обернулась вокруг его тела. Жар ее бедер обжег его талию, и он животом почувствовал ее влагу.

Вернувшись к ее губам, он понес Саншайн к кровати и уложил на матрац. Не разжимая объятий, лег сверху и поцеловал ее поглощающее, глубоко, прижавшись раздутым пахом к той ее части, в которую он жаждал погрузиться. Он пробовал жар ее рта и слушал стоны ее удовольствия.

Закрыв глаза, он вдыхал ее неповторимый аромат и позволил ему омыть себя.

Саншайн хотелось плакать от того, как приятно было ощущать его, лежащего сверху. Кожа его брюк интимно ласкала, пока губы мучили ее. Его косички щекотали шею при каждом движении, которое он делал. И его руки удивительно шаловливо трогали ее, двигаясь по ее телу, ощупывая каждую его частичку.

Она почти захныкала в протесте, когда он отодвинулся.

Тэлон стянул с нее платье и бросил его на пол.

Она чувствовала себя перед ним больше, чем просто обнаженной. По непонятным причинам она чувствовала себя обнаженной духовно. Как будто каким-то образом он мог видеть глубоко в ней или знал о ней такие вещи, каких не знал никто больше.

Как будто они были связаны на уровне, превосходящем их физическое соединение.

По крайней мере, она думала так, пока он снова не вернулся к ней. Ее мысли вновь исчезли, и она в одно мгновение полностью слилась с ним. Чувствовать его было необыкновенно.

Саншайн зашипела от того, каким замечательным он был на вкус. Эта опьяняющая, красновато-коричневая кожа стала колючей от щетины. И ей очень нравился вкус его рта. Ни один мужчина не был на вкус более совершенен.

Убрав руки с его талии, она потянулась к ширинке. Выпуклость под штанами была огромной. Немного откинувшись, она взглянула в его лицо, когда расстегнула его брюки и в первый раз коснулась его.

Он закрыл глаза и утробно зарычал, начав легко покачиваться в ее ладонях. О, ей понравилось чувствовать его там. Он был так тверд и готов для нее.

Она прошлась пальцами сквозь короткие завитки дальше вниз, пока не подхватила ладонями его мягкий жар.

Тэлон застонал от удовольствия. Было невероятно здорово чувствовать, как она держит его там. Он занимался сексом больше, чем мог сосчитать, но в этом опыте было что-то новое.

Что-то чистое.

Она сдвинула его штаны ниже, так чтобы смогла пальцами ног стянуть их совсем. Только когда она нахмурилась, они оба вспомнили, что он все еще в ботинках.

— Упс, — сказала она с улыбкой.

Тэлон хохотнул, одарил ее глубоким поцелуем и перевернулся. Она встала на колени и прижалась голым телом к его спине, заставляя дрожать от ощущения ее обнаженных грудей на коже.

— Мне так нравится эта татуировка, — сказала она, ведя по ней языком вниз.

— А мне нравится то, что ты делаешь, — ответил он, бросая свою одежду в угол.

Он схватился за край кровати, чувствуя, как она ртом исследует его спину.

— У нее какое-то специальное значение?

Он закрыл глаза, когда она возвратилась языком к знакам на его спине.

— Это кельтские символы для защиты, силы и долголетия.

От иронии он сжал зубы. Его дядя понятия не имел, что ждет племянника, когда сделал эти знаки на его коже. И вот как длинна оказалась его жизнь.

Она прочертила языком длинную дорожку и вернулась к началу.

— Я не могу поверить, что твой дядя сделал это. Мой отец был испуган, когда он увидел мою.

Тэлон глянул на нее через плечо:

— У тебя есть татуировка?

Она обернула ногой его талию и показала внутреннюю сторону лодыжки. Это было маленькое, в кельтском стиле, солнце с символом зубцов для творческого потенциала.

Улыбнувшись, он провел по нему рукой.

— Очень мило.

— Да, но это болело несколько дней. Не могу представить, насколько хуже было тебе.

Она понятия не имела. Тем более, когда татуировки делали ему, еще не стерилизовали иглы и инструменты. Его дядя скрупулезно наносил рисунок в течение трех месяцев. Некоторые участки воспалились, и только Нинья со своим знанием трав спасла ему жизнь.

— Не было так уж плохо.

— О-о-о, — поддразнивая, произнесла она, наморщив нос. — Мистер Крутой Парень.

— Тебе было бы легче, если бы я сказал, что это болело?

— Никогда не вредно признаться, что ты чувствуешь боль.

— Детка, — мягко сказал он, — я не чувствую боли. Никогда.

Она посмотрела на него в удивлении:

— Правда? Даже немного?

Он кивнул головой, подавив эмоции. Он не смел позволить себе почувствовать боль от потери близких. Даже после стольких столетий это уничтожило бы его.

— Это трата времени и энергии. Это также иссушает мозги и утомляет их.

— Но без боли нельзя ощутить радости. Это маятник, который заставляет нас оценить крайности.

Эта ее мысль была глубокой. Очень глубокой, принимая во внимание то, что они оба сидели с голыми задницами на ее постели.

— Ты всегда философствуешь, когда ты без одежды и с мужчиной?

Она проказливо укусила его за плечо.

— Довольно трудно найти мужчину, который захотел бы это делать.

Он опустил взгляд вниз на ее груди.

— Думаю, было бы легче, если бы ты не выглядела без одежды так чертовски здорово.

Она застонала, когда он опустил голову и обхватил ртом одну из ее грудей. Лежа на спине, она притянула его к себе.

Тэлон дунул на сморщившуюся под его языком вершинку. Он провел рукой по изгибам ее тела, по мягким бедрам, сквозь влажные завитки, пока не коснулся той ее части, которую жаждал больше всего.

Она стонала и дрожала, когда он нежно развел чуткие складки и начал дразнить ее щелку.

О да, он очень хотел эту ее часть. Хотел увидеть ее голову, отброшенную на подушки, и слышать ее крик, когда она будет готова для него.

Саншайн прижала его голову к груди и шире развела ноги, открывая ему доступ к своему телу. Она страстно вожделела к нему и ее плоть пульсировала, чувствуя, поглаживания его руки. И когда он погрузил пальцы внутрь она закричала.

Ее тело пылало для него до невероятной степени. Оно было разгоряченным и болезненным, и дрожало от страсти. Ни одного мужчину она не желала так, как этого. Саншайн хотела прижать его ближе к себе. Ближе и ближе, пока они не сольются в одно целое.

Неспособная ждать дольше, она сползла вниз и ввела его глубоко в себя.

Оба одновременно застонали.

Саншайн выгнула спину, направляя его еще глубже.

Он был такой твердый и горячий, такой, как нужно. Она никогда не чувствовала ничего лучше этой наполненности им.

Тэлон откинулся на ногах назад и раздвинул ее бедра так, чтобы мог скользить в нее медленно, глубоко. Его плавный ритм заставлял Саншайн корчиться в сильном наслаждении от мощных проникновений.

Она посмотрела ему в лицо, когда он попросил ее об этом.

— Ты красива, — выдохнул он, двигая бедрами и толкая ее навстречу, двигаясь в ней все глубже и жестче.

— Ты тоже, — ответила она, схватившись за его колени.

Глаза его потемнели, когда он посмотрел вниз на нее и полностью отдался слиянию с ней. Ни один мужчина не занимался с ней любовью так, как этот. Как будто он был самим сексом. Как будто он не чувствовал ничего, кроме ее тела.

Его бедра двигались вперед и обратно, резко и сильно. Тэлон дразнил ее руками, пальцы поглаживали ее во время толчков. Удовольствие от его касаний пронзало каждую клеточку ее существа.

И когда она достигла оргазма, он был так силен, что Саншайн пронзительно вскрикнула.

Тэлон зарычал при звуках ее экстаза, а ее тело сжало его. Она кончила, продолжая стонать, и увлекла его за собой на вершину удовольствия.

Потом она сделала самое странное из того, что было… она нюхала его шею и лицо, осыпая поцелуями его щеки и плечи.

Тэлон застыл.

Его руки плотно сжались вокруг нее, когда она обвилась вокруг него всем телом. Нежность ее касаний и жестов уколола его, прорываясь сквозь удерживаемые заслоны, за которыми он хранил свои эмоции.

Это было так, как будто она действительно беспокоилась о нем. Как будто он что-то значил для нее. Как будто она занималась любовью с ним.

Только одна женщина когда-то держала его так …

Он едва дышал. Фактически, впервые через полторы тысячи лет он чувствовал, что занимался любовью с женщиной не только для удовлетворения примитивного желания.

Нет, это не было бессмысленным сексом. Он чувствовал ее. Чувствовал себя связанным с нею. Чувствовал, как будто они были чем-то большим, чем просто незнакомцами, ничем не обязанными друг другу.

Ее губы обжигали его кожу, потому что она продолжала нюхать его шею и подталкивала его своим телом. Он крепко обнял ее и закрыл глаза. Его чувства и эмоции кружились от короткого мгновения удовольствия.

Когда он кончил в ее объятиях, его разбитое и утомленное сердце затрепетало.

Он лежал здесь, уязвимый и паникующий.

Нет, он не мог чувствовать этого. Он не мог чувствовать ее. Это было невозможно.

Он ошибся. То, что у них было, просто секс. Потрясающий великолепный секс, не более того.

Секс.

Простой.

Основополагающий.

Без усложнений.

И он собирался доказать это себе так или иначе…

Саншайн лежала в блаженстве полного удовлетворения, прерывисто дыша и медленно приходя в себя. У нее был самый невероятный оргазм из всех испытанных ею. Она не могла поверить в то, как он все тонко чувствовал, как прикасался к ней.

Она прижимала его голову к сердцу и чувствовала его неровное дыхание у груди. Она качала его в колыбели своего тела и впитывала его теплую мужскую тяжесть.

У Саншайн были мужчины, которые быстро удовлетворялись, поэтому она была полностью не готова, когда он перевернулся на спину и притянул ее к себе на грудь.

— Ты же не думала, что я закончил с тобой, не так ли? — сказал он ей на ушко.

— В общем, да.

Он засмеялся.

— Леди Саншайн, я только начал.

К ее восхищению и благоговению, он хорошо доказывал свои слова в течение следующих нескольких часов.

Они занимались любовью на кровати, на полу, на диване. Он брал ее в самых разных позах, как будто, воспроизводил всю Камасутру.

В конце концов, они закончили в кухне, где он положил ее на стойку и медленно и нежно любил ее.

О небо, это мужчина был невероятен! У него было больше выносливости, чем у целой группы атлетов и он был совершенно бесстыден, занимаясь с ней любовью. Никогда она не была с мужчиной так, чтобы столь непринужденно чувствовать свое тело и его желания.

Слишком трудно пройти мимо такого мужчины, как этот.

Когда они закончили со стойкой, Саншайн поняла, что больше не сможет смотреть на нее, не покраснев. Тэлон стоял голый и изучал ее холодильник, завернув косички за ухо, пока искал еду.

Он все еще тяжело дышал после последнего вихря удовольствия, и Саншайн задалась праздным вопросом, будет ли она ходить в раскорячку после марафона этого дня.

И все же он выглядел потрясающе, передвигая контейнеры в поисках пищи. Его обнаженный зад был пиром для глаз, и когда он наклонился, чтобы изучить ящики, она не могла противиться желанию провести рукой по мускулистому бедру, дальше между ног и приласкать его там.

Он резко втянул воздух сквозь зубы и выпрямился.

Саншайн ответила ему озорной усмешкой, которая принесла ей короткий поцелуй, прежде чем он снова вернулся к холодильнику.

— Моя леди, у вас есть что-нибудь, приготовленное из мяса?

Саншайн пробежала рукой по его спине, поглаживая красные отметины там, где она вонзила ногти во время последнего оргазма.

— У меня есть булочки с начинкой из сои, и немного сохранилось гранолы, зародышей пшеницы и овсянки.

Он по-настоящему застонал.

— Жаль. Я — строгая вегетарианка.

Он вздохнул.

— А я — строгое плотоядное животное.

Она облизнула губы и улыбнулась, так как вспомнила, как игриво он прикусывал и облизывал ее тело.

— Я заметила.

Он развернулся к ней и понял, что его обнаженная плоть против него. Он поцеловал ее в губы так, словно был все еще в состоянии насладиться ею после всего, что было у них днем. Потом отступил.

— Как бы сильно я не хотел тебя снова, я должен питаться чем-то большим, чем твое горячее, пышное тело.

Он схватил соевый сыр с верхней полки и все пшеничные крекеры, которые были на стойке. Ему действительно нужно что-то другое, а не она, чтобы погрызть, хотя, честно говоря, она нравилась ему в качестве жевательной игрушки.

Мужчина был ненасытен, и лучшим из всех, он был чемпионом в том, что делал с нею.

Она с любопытством смотрела, как он схватил свой Снупи-диспенсер и шагнул обратно в гостиную.

Саншайн взяла стаканы с водой и прошла за ним к журнальному столику в стиле арт-деко.

Тэлон сел перед ним и нарезал сыр, потом положил его на крекеры. Он скормил ей один.

— Итак, расскажи мне, чем бы ты занималась сегодня, если бы меня здесь не было.

Она рассмеялась.

— Я уверена, что мне сиделось бы более удобно, с одной стороны.

Его лицо приняло забавное выражение, он опустил голову и потерся носом об ее шею.

— Я могу растереть что-нибудь, что заставит тебя почувствовать себя лучше?

Она прошептала глубоким чувственным голосом:

— Твое растирание — это то, что втянет меня в неприятности.

Он пробежался языком по ее ключице, потом отступил и съел крекер.

Он подавился.

Саншайн дала ему стакан воды.

Тэлон быстро выпил его до дна и нахмурился.

— Как давно это произведено?

Он проверил дату истечения срока хранения на сыре, и его сердитый взгляд потяжелел.

— Соя? — спросил он, когда узнал упаковку. — Ты позволила мне есть сыр из сои? Это отвратительно.

— О, — произнесла она, как будто говорила с ребенком. — Ты — бедный ребенок. Мне так жаль.

— Нет, тебе не жаль.

— Неправда. Мне жаль, что у меня нет ничего, что может захотеть съесть такой большой, сильный мужчина, как ты.

Тэлон сел обратно и покачал головой. Он должен был попросить Кириана принести ему вместе с одеждой бургер. Но все равно он полностью наслаждался этим днем с ней.

Даже если это означало еду, которая могла бы быть классифицирована как токсичные отходы.

Сжавшись, он потянулся за другим крекером, на этот раз подготовленный к отвратительному вкусу. Волевым усилием он съел их шесть штук, только приглушив голод.

Благодарение богам, что у него был его PEZ. Взяв Снупи, он быстро бросил три конфеты в рот, чтобы убить оставшийся вкус.

— Как ты можешь есть это? — спросила Саншайн. — Это же просто ароматизированный сахар.

— Да, но это — вкусный сахар.

Она наморщила нос.

Тэлон озорно усмехнулся.

— Ты знаешь, как их лучше всего есть?

Она отрицательно покачала головой.

Он надавил на голову Снупи и вытащил маленький кубик, поднес к ее губам и сказал:

— Мягко прикуси и держи зубами.

Она поколебалась, потом повиновалась.

Целую секунду Тэлон разглядывал обнаженную Саншайн с конфетой в зубах. Потом наклонился к ней и с помощью языка забрал сладость.

Саншайн стонала от его вкуса, смешанного с сахаром. Открыв рот, она поцеловала его длинным горячим поцелуем.

— Это было вкусно.

— Это стоит того, чтобы засорить организм?

— Ум-м-хм-м, — выдохнула она, водя кончиком пальца по его губам.

Когда все конфетки кончились, она подняла диспенсер и стала его рассматривать.

— Он вредит твоей репутации, мистер Крутой Мужик. Я с трудом верю в то, что парень, в одиночку отбившийся от шести бандитов, пристрастился к арахису PEZ.

Он отвел ее темные волосы с плеч и пропустил пряди сквозь пальцы.

— На самом деле, я коллекционирую диспенсеры. Этот — изготовлен в 1969 году.

— Правда?

Он кивнул.

Она снова взглянула на диспенсер.

— Он очень дорогой?

— Пара сотен долларов.

— Кроме шуток?

— Кроме шуток.

— А я почти скормила его стиральной машине.

Он рассмеялся.

— Я рад, что ты не сделала этого. Я и Снупи давно вместе.

Он забрал диспенсер из ее рук и поставил на кофейный столик. Когда он повернулся к ней лицом, в его глазах был тот самый блеск, с которым она была уже знакома.

— Ты действительно воспалена там? — спросил он.

Принимая во внимание все обстоятельства, она должна была бы быть, но он был таким нежным, что ответ был — нет.

— Я — нет, а как ты?

— Как никогда лучше.

Он откинулся назад и потянул ее на себя. Саншайн оседлала его и застонала от ощущения его стального живота, прижавшегося к ней.

К ее изумлению, он был уже опять тверд.

— У тебя никогда не стирается, не так ли?

Он взял в ладони ее лицо и взглянул на нее темными, серьезными глазами.

— Это все ты, дорогая. Без сомнения, ты. С кем-то еще я бы уже давно сморщился и спал.

— Ты имеешь ввиду это?

Он направил ее руку к своему вздувшемуся древку.

— Что ты об этом думаешь?

— Я думаю, что должна была съесть утром больше витаминов.

— А я думаю, что есть еще несколько поз, которые мы не попробовали.

Тэлон проснулся в постели Саншайн как раз тогда, когда село солнце. Он улыбнулся в сонном удовольствии, когда унюхал аромат скипидара и пачули на своей коже.

Саншайн.

Она все еще уютно лежала в его объятиях, и крепко спала. К своему удивлению, он почувствовал, что его орган снова начал наливаться силой.

После сегодняшнего дня он будет сыт по крайней мере день или два, если не целую неделю.

По существу, он не должен был быть способен двигаться.

И все же он хотел взять ее снова. Прямо сейчас. Он хотел почувствовать ее руки и ноги, обнимающие его, притягивающие его ближе, когда он потеряет себя в ощущениях ее тела, скользящего ему навстречу.

Только Нинья когда-то заставляла его чувствовать подобное. С ней он был совершенно ненасытным. Глядеть на нее означало гореть для нее.

Он никогда не думал найти другую такую же привлекательную женщину. И еще все, что он хотел, это провести остаток ночи внутри Саншайн. Чтобы чувствовать ее дыхание у своей шеи, когда он утонет в ее горячей влажности много раз.

Но он не мог. Он предполагал встретиться с Ашероном на площади Джексона.

Не считая того, что по улицам разгуливали даймоны, готовые к убийству, и он должен защищать невинных.

— Тэлон?

Он внутренне сжался при звуке ее сонного голоса. Он надеялся тихо уйти, пока она спит.

Он ненавидел эти неприятные уходы.

— Вечер, дорогая, — пробормотал он, целуя ее бровь.

Она улыбнулась улыбкой, которая ослепила его.

— Ты уходишь?

— Да, я должен встретиться кое с кем.

— О'кей, — ответила она.

Она встала с кровати и завернулась в простыню.

— Было по-настоящему восхитительно познакомиться с тобой, Тэлон. Спасибо за чудесный день.

И потом она оставила его одного.

Тэлон нахмурился. Обычно дальше следовала та часть, где любовницы просили его остаться, задержаться хоть чуть-чуть подольше. Где они говорили, что он самый лучший любовник, которого они знали, а потом плакали от мысли, что никогда не будут с ним снова.

Но Саншайн казалась совершенно не расстроенной его уходом. Она не казалась маленьким кусочком грусти.

Что это было?

Он стремглав выпрыгнул из кровати и выбежал из комнаты, чтобы найти ее на кухне с рисовым печеньем в зубах и наливающей розовый сок в чашку.

— Саншайн, ты в порядке?

Она вытащила пирожное изо рта и посмотрела на него.

— Да, все хорошо.

Ее лицо немного побледнело.

— О, Господи, ты же не собираешься стать моим собственником или моей судьбой? Пожалуйста, скажи мне, что ты не из тех парней Трины, который думает, что после небольшого секса с женщиной имеет на нее права.

Небольшой секс?

Небольшой секс!

Тэлон был ошеломлен. Он привык покидать своих любовниц, но это было самое легкое расставание из всех предыдущих, и это странно смутило его.

Расстроило.

Унизило.

Особенно принимая во внимание то, что они едва не спалили друг друга. Это был самый лучший секс-марафон, который у него был. Она встречала его страсть и его член на полпути, что было невероятно.

И теперь с ней все хорошо, когда он идет к двери?

— Ты уверена, что ты в порядке? — снова спросил он.

— Слушай, это было круто, о’кей? Я знала, когда соглашалась лечь с тобой в постель, что ты не будешь потом бродить вокруг. Я не глупа, знаешь ли. Я — большая девочка. А ты действительно большой парень, и я уверена, что у тебя есть своя жизнь, к которой ты возвратишься. — Паника заметалась в ее глазах. — О, боже, ты женат, не так ли?

— Нет, я не женат.

Она облегченно выдохнула.

— Тогда, никакого вреда, никакой грязи.

Она пересекла небольшое пространство и подошла к холодильнику, чтобы убрать сок.

— Саншайн?

Она замерла и послала ему раздраженный взгляд:

— Что, Тэлон? Тебя же не тревожит расставание, а? Сегодня мы развлеклись, и это стоило того, но я должна вернуться к своей работе. У меня куча вещей, которые я должна сделать сегодня вечером.

— Да, но… — он не закончил предложение, потому что передумал.

— Но?

Он сжал челюсть. Прекрасно, если она хочет, чтобы он ушел, он уйдет.

Он не должен был проводить с ней день.

Время близилось к Марди Гра, он не мог позволить себе никаких отвлечений. Он должен соблюдать осторожность во всем, что пришло в форме темноволосой соблазнительницы.

— Ничего, — сказал он.

Казалось, что она почувствовала облегчение.

— Так как ты должен с кем-то встретиться, тебе нужно пойти принять душ, а я пока сделаю нам что-нибудь поесть.

Он принял ее предложение о душе, но когда закончил, отказался есть салат с тофу и соевые стейки.

— Еще раз спасибо, Саншайн, — сказал он, натягивая свою кожанку поверх футболки. — У меня был действительно хороший день.

— У меня тоже, — ответила она ему, грызя салат и просматривая художественный журнал.

Он все еще не мог поверить, в то как хорошо она восприняла его уход. Проклятье.

Часть его продолжала ожидать, что она хотя бы попросит позвонить ей.

Спросит его e-mail.

Хотя бы что-то.

Но она не спросила.

Черт, как он ненавидел двадцать первое столетие!

Она подняла голову, когда он направился к двери.

— Позаботься о себе, Тэлон. И в будущем, пожалуйста, постарайся оставаться в стороне от разъезжающих карнавальных платформ, хорошо?

Тэлон поднял обе брови в ошеломлении.

— Извини?

— Разве ты не помнишь прошлую ночь, когда тебя подкосило?

Тэлон нерешительно кивнул, не зная, что именно врезалось в него.

— Я был сбит карнавальной платформой?

— Да, это был Вакх.

Теперь к его обиде она добавила оскорбление. Черт возьми! Он надеялся, что Ник не узнает об этом. Никогда.

Николас Амброзиус Готье пришел в этот мир, не имея больших перспектив. Незаконнорожденный сын профессионального уголовника и малолетней стриптизерши с Бурбон-стрит, он точно не был самым законопослушным из людей. Фактически, в младших классах средней школы попечительский совет признал его наиболее вероятным кандидатом на смертную казнь.

Но однажды ночью, когда Ник разбирался с бандой, которая преследовала его, судьба изменила его жизнь, послав ангела-хранителя в лице Темного Охотника, который взял подростка с удивительным именем, отмыл его и подарил реальное будущее.

Теперь, девять лет спустя, он был студентом подготовительного курса юридического факультета и почти респектабельным гражданином. Почти — это правильное слово.

Все благодаря Кириану Фракийскому и Ашерону Партенопайусу.

Не было ничего, что он не сделал бы для них, поэтому он сидел в своем автомобиле, припаркованном на пустом поле, как раз после заката, вместо того, чтобы уехать куда-нибудь со своей последней подружкой.

Здесь было холодно даже с работающим двигателем. Эта сырость, этот холод проникали глубоко в кости и заставляли их болеть. Термос с кофе опустел, и Нику захотелось вернуться домой и оттаять.

Вместо этого он ждал, когда будет доставлено подкрепление для Марди Гра, потому что Зарек, проведя последние девятьсот лет на Аляске, понятия не имел, как водить машину. Очевидно, автомобили не предназначались в качестве транспорта для перевозки засыпанных снегом Темных Охотников.

Долбанный псих. Это был тот случай, когда он мог ждать, возможно, всю жизнь.

— Ник, ты там?

— Да, — ответил он в рацию, лежавшую на пассажирском сиденье его ягуара, по которой он держал связь с прибывающим вертолетом. — Скажите расчетное время прибытия.

— Примерно через две минуты.

Ник стал сканировать небо в поисках черного вертолета H-53E Морской Дракон конструкции Сикорского. Это был сделанный на заказ вертолет военного образца для дальних расстояний, на которых Оруженосцы имели обыкновение перевозить Темных Охотников. Машина была быстра и универсальна, и могла дозаправиться в полете.

Его задняя часть была оборудована покрытым сталью пассажирским отсеком, который защищал Темных охотников от солнечного света. Иллюминаторы можно было открыть щелчком выключателя, чтобы Темный охотник мог при желании, после наступления темноты, видеть, что происходит снаружи.

Некоторые Охотники, типа Ашерона, владели своими вертолетами и при необходимости использовали их.

Сегодня ночью Майк Каллахан, который был Dorean — оруженосцем (это означало, что у него нет определенного Темного Охотника, которому он служил бы), привозил Зарека с Аляски.

Ник слышал много слухов о Зареке Мезийском[14] на он-лайн портале Оруженосцев, в разделах информации. Он не был уверен, насколько правдива была информация, но через несколько минут он это узнает.

— Эй, Майк, — радировал он пилоту, — Насколько он плох?

Майк фыркнул.

— Позволь мне просветить тебя. Если у тебя есть оружие, доставай его.

— Почему?

— Потому что ты захочешь пристрелить эту задницу, которая начинает все больше свирепеть. На этот раз мне действительно жаль даймонов.

Это прозвучало не очень обнадеживающе.

— Что? Он хуже, чем Ашерон?

— Ник, поверь моему слову. Ты никогда не видел ничего похожего на это. Теперь я понимаю, почему Артемида и Эш держали его на Аляске. Чего я не понимаю, это с какой стати Артемида решила отправить его в место, где много народа. По-моему, это как бросить гранату на бензоколонке.

О да, теперь его кишки завязались узлом.

Ник ждал, пока вертолет приземлялся на частной взлетно-посадочной полосе, которую использовал Ашерон во время своих визитов. На одном конце поля стояло строение, которое казалось полуразрушенным сараем. В действительности, это был видоизмененный современный ангар, оборудованный сигнальной системой и дверями, которые были вдвое толще, чем в бомбоубежище. Сейчас в этом сарае размещался вертолет MH-60K системы Сикорского за двадцать восемь миллионов долларов, которым Ашерон управлял сам, и его изготовленный на заказ мотоцикл Buell.

Эш прибыл с шиком днем раньше.

Теперь Зарек.

Да, Марди Гра начинал казаться жутким.

Ник вышел из машины, запер рацию в багажнике, затем остановился на краю поля, пока Майк не заглушил двигатель и лопасти не перестали вращаться.

Когда вращение стихло, из вертолета вышел худой, среднего возраста Сквайр и снял шлем. Майк никогда не был слишком дружелюбным, а сегодня ночью он выглядел человеком чрезвычайно раздраженным и испытывающим глубокое отвращение.

— Я не завидую тебе, — сказал он, бросив шлем на место пилота.

— Давай, прекращай портить мне дело, Майк. Он не может быть настолько плохим.

Ник передумал сразу, как только Майк сдвинул пассажирскую дверь, и он бросил первый взгляд на Зарека Мезийского.

Зарек появился из проема, как Люцифер из глубокой бездны, с таким задиристым видом, что Ник удивился тому, что они вообще сумели оторвать вертолет от земли.

Одетый во все черное, Зарек носил джинсы, байкерские ботинки фирмы Харлей и футболку с длинными рукавами. Казалось, он совсем не обращал внимания на холодный влажный воздух, пропитавший зимнюю Новоорлеанскую ночь. В левом ухе висела длинная серебряная серьга в виде меча с рукояткой из скрещенного черепа и костей.

Зарек вышел с усмешкой, которая казалась более зловещей, чем его черная готская борода. Прямые черные волосы спадали на плечи, а угольно-черные глаза были наполнены презрением и ненавистью.

Ник был озадачен такой неприязнью; черт, он вырос с этим. Но никогда не встречал человека, который выглядел бы сквернее Зарека.

Он напомнил Нику убийц, которых его отец приводил домой. Холодный. Бесчувственный. Смертельный. И всякий раз, когда Зарек обращал на тебя взор, появлялось чувство, будто он снимает с тебя мерку для гроба.

Зарек схватился за левый бок вертолета, откинулся назад и сцапал большой черный туристский рюкзак. Ник в страхе уставился на огромную руку Зарека. На каждом из его пальцев, включая большой, был одет длинный, сцепленный с другими, серебряный коготь с острой верхушкой. Когти были так хорошо заточены, что Ник решил, что это лучшее оружие Зарека.

Это человек, похоже, прибыл выполнить грязную работу и навсегда покончить со своей добычей.

Дерьмо! Для Зарека, прозванного психопатом, это был шаг вперед.

Пока Зарек шел от вертолета, он шипел на Майка, обнажая клыки.

На этот раз Майк воздержался от комментариев. Это сказало Нику больше, чем что-то еще, о том, насколько был злобен Зарек.

— Итак, если вы закончили издеваться над Майком, готовы ли вы идти?

Ник пожалел о своих словах, как только Зарек посмотрел на него. Ледяной, враждебный и свирепый взгляд остудил его больше, чем холодный ветер.

— Не дерзи мне, малыш, или от тебя и мокрого места не останется.

Ника нельзя было легко испугать, но эти слова были сказаны с такой серьезностью, что он шагнул назад и больше не раскрывал рта.

Без лишних слов, Зарек зашагал к автомобилю с грацией хищника, время от времени оскаливая зубы. Он бросил рюкзак на пол, сел и хлопнул дверцей. В этот миг Ник серьезно пожалел, что не купил машину с задними сиденьями.

С другой стороны, учитывая злобную, непредсказуемую натуру Зарека, Ник предпочел, чтобы то сидел около него, а не позади.

Майк выдохнул с облегчением и хлопнул Ника по спине.

— Должно быть, ты прогневил бога, малыш. Я, черт возьми, не хотел бы сейчас находиться на твоем месте.

Ник никогда не был слишком религиозен. Но пока он шел к своему ягуару, он заново открыл веру для себя.

Он сел и включил двигатель, а потом направил машину по направлению к городу. Они должны были встретиться с Тэлоном, Валериусом и Ашероном приблизительно через полчаса на площади Джексона. Проклятье, эта дорога обещала стать самой длинной в его жизни.

Он выжал акселератор до упора — ему поможет успокоиться только бешеная скорость.

Пока Ник вел автомобиль, его взгляд постоянно возвращался к лежащей на колене левой руке Зарека с вывернутыми наружу когтями.

Тишина была оглушительной и нарушалась лишь когда Зарек скреб по джинсам ногтями. Спустя какое-то время дьявольский металлический скрежет начал играть на нервах Ника. Он включил радио.

— Вам нравится рок? — спросил он.

Радио немедленно выключилось.

Ник сглотнул, когда понял, что одной из стихий Темного Охотника являлся телекинез.

— Мальчик, я тебе не друг. Я не твой Темный Охотник и у нас не свидание для траха. Ты говоришь, только когда я задаю вопрос. В остальное время держи свой рот закрытым, глаза не в мою сторону и ты проживешь достаточно долго для того, чтобы доставить меня во Французский квартал.

Ник вцепился в руль. О’кей, теперь он разозлился, но не превратился в самоубийцу. Только абсолютный дурак продолжал бы ругаться со смертельно опасным человеком.

Зарек открыл свой рюкзак и достал mp3-плейер величиной с кредитную карту и пару темных очков. Надев очки и наушники, он откинул голову на кресло. Ник услышал «Hair of the Dog» группы «Назарет», негромко доносившуюся из наушников. Настоящий антиобщественный гимн. Весьма кстати.

Когда радио неожиданно включилось, Ник реально подскочил.

Да, Зарек был психованным сукиным сыном, и чем скорее он привезет его к Ашерону, тем счастливее все сложится.

Переходя Педестран-Молл, чтобы встретиться с Ашероном, Тэлон все еще думал о Саншайн. Он посмотрел на то место вниз по улице, где встретил ее прошлой ночью, и внутри у него все сжалось.

Он тосковал без нее. И это было сумасшествием. Он только что познакомился с ней. Она ворвалась в его жизнь, подобно урагану, принеся в нее полное разрушение и хаос, и все же…

Он вздохнул. Да, она была хорошим отвлечением, но у него были дела, требующие его внимания.

Ничего не поделаешь.

С этого момента она больше не существует.

Да, правильно.

Тэлон проигнорировал иронический голос в голове. У него не было никакого выбора, и он должен забыть ее. Столетия назад он заключил договор, и этот договор он будет соблюдать оставшуюся часть вечности. Для него никогда не будет дома, семьи и, совершенно определенно, жены или подруги. Даже если бы он не принес присягу Артемиде, такие вещи были бы ему запрещены.

Кроме того, ему нравилась его жизнь такой, какой она была. У него была полная свобода. Время, чтобы делать то, что ему хочется, и достаточно денег, чтобы купить то, что ему нравится.

Жизнь Темного охотника была приятна.

Очень приятна.

Выйдя на площадь, он заметил Ашерона Парфянского, стоящего у стены здания с руками, скрещенными на груди. Высокий могучий воин, он стоял в стороне от толпы, слушающей уличного музыканта, исполняющего тему из «Скуби-Ду». Ростом шесть футов и восемь дюймов, с длинными пурпурными волосами, отливающими металлом, с черными солнцезащитными очками на лице после заката, Ашерона трудно было не заметить.

Тэлон обычно называл Ашерона Ти-Рекс[15]. Прозвище произошло больше от его устрашающего, плотоядного вида, чем от его древнего возраста.

В фатальной ауре Ашерона действительно было что-то жуткое. Это исходило от него подобно опасному цунами. Весь воздух вокруг этого мужчины, казалось, заряжен мистической энергией настолько мощной, что по коже бежали мурашки, если вы стоите к нему слишком близко.

И оценив пространство, которое толпа уступила Ти-Рексу, Тэлон мог сказать, что не он один чувствовал это.

Правда Тэлон сразу же внес поправку, заметив черную мотоциклетную куртку Ашерона с серебряной цепью на рукаве и кожаные штаны со шнуровкой вместо швов, и возможно именно эксцентричный вид Ашерона заставил людей оставить стоять его в одиночестве.

Независимо от этого, никто не хотел стоять на пути этого человека.

Ашерон повернул голову.

Даже не видя его глаз за очками, Тэлон знал, что Ти-Рекс смотрит на него. Тэлон издал короткий смешок, когда заметил новую деталь на лице Ашерона. Серебряный гвоздик в носу.

У Ти-Рекса было две очень странных склонности: он всегда искал новые места на своем теле для пирсинга, и его цвет волос менялся быстрее непредсказуемой погоды в Луизиане.

У Ти-Рекса также имелся странный шрам в виде отпечатка руки, который шел через всю шею. Никто не был уверен, был ли шрам реален или это был какой-то хитрый трюк, применяемый Ашероном, чтобы предупредить. Менялся также и его акцент. Бывало, голос Ашерона был густым со странным мелодичным акцентом, как у Тэлона, позволяющим предположить, что он был уроженцем Атлантиды, а в другое время Ти-Рекс говорил точно так же, как любой, запрограммированный телевидением, американец.

Древний воин, казалось, получал большое удовольствие, заставляя людей строить догадки на свой счет. Он был еще больше скрытным, чем Тэлон, и это говорило о многом.

Ашерон извлек черный замшевый рюкзак, украшенный логотипом уличных анархистов. Забросив его за плечо, он бросил несколько банкнот музыканту и двинулся через площадь.

Несколько человек из толпы заметно напряглись и отскочили, когда Ашерон плавной походкой опасного хищника двинулся через них. Те, кто осмелились посмотреть на него, быстро отвели глаза.

В действительности, все это выглядело нелепо, поскольку Ашерон был последним человеком на земле, который будет вредить смертному. Он был самым старым защитником человечества.

В течение многих столетий он единолично боролся с даймонами. Сам, без посторонней помощи. Без друга или Оруженосца.

Тэлон был в курсе слухов о том, что Ашерон учился сражаться у самого Ареса[16]. Другие слухи утверждали, что Ашерон — сын бога и легендарного героя Атлантиды.

Но в основном, никто не знал об Ашероне ничего, кроме того, что тот был высоким, скрытным, устрашающим и очень — очень странным.

Когда Ашерон подошел ближе, Тэлон наклонил голову к его фиолетовым волосам с четырьмя косичками, свисавшими по обе стороны лица.

— Ты знаешь, я думаю мне надо забыть о Ти-Рексе и называть тебя Барни[17].

Уголок рта Ашерона приподнялся.

— Не начинай, кельт.

Забавляясь, он окинул взглядом кожаные штаны Тэлона, футболку и куртку.

— Приятно видеть, что ты полностью одет в соответствии со случаем.

Тэлон вздрогнул от настоящего значения этого комментария.

— Что, Кириан рассказал обо мне?

— Да. Часть о розовом полотенце понравилась мне больше всего.

Кириан заплатит за это. Даже если Тэлону придется выследить его.

— Я клянусь… Ник знает?

Ашерон по-настоящему улыбнулся, отчего сверкнул острый кончик клыка.

Проклятье, теперь его репутация испорчена.

Но, черт возьми, это того стоило. День, проведенный с Саншайн, компенсировал любое затруднение.

Ти-Рекс посмотрел поверх его плеча, словно чувствуя что-то, уголок его куртки открыл горло, чтобы показать отпечаток руки и снова вернулся на место.

Тэлон проследил направление его взгляда и увидел, что к ним приближается Валериус.

Он лишь однажды встречал римского генерала, когда тот прибыл на место Кириана.

Валериус бросил взгляд на куртку и торквес Тэлона. Презрительно сказанное «Кельт» дало Тэлону понять, что дружба с этим Темным Охотником столь же вероятна, как и обнаружение места стоянки для танка на Бурбон-стрит во время Марди Гра.

И только подумайте, он был обречен провести вечность в Новом Орлеане с этим ничтожеством. Как сказал бы Ник, «долбанный придурок».

Темные волосы римлянина были связаны сзади в безупречный хвост. Он носил черные «жатые» брюки, кожаные мокасины, водолазку и длинное пальто из кашемира. Если не знать его лучше, он выглядел богатым поверенным, а не палачом даймонов.

И Тэлон сделал все, что мог, чтобы не рассмеяться над тем, как выходящий с площади Валериус будет неуместно смотреться рядом с ним, и особенно с Ашероном, который выглядел как парень с постера движения готов. Вплоть до серебряного гвоздя в носу и серебряных пряжек, украшавших остроносые ботинки.

— Ты очень пунктуален, — сказал Валериусу Ашерон, посмотрев на разбитые карманные часы, извлеченные из кармана куртки.

Часы пострадали около ста лет назад во время большого нашествия даймонов.

Когда Валериус взглянул на Ашерона, его черные глаза горели негодованием.

— Мне может не нравиться тот факт, что я нахожусь у тебя в подчинении, грек, но я солдат, и буду повиноваться тебе независимо от моего отвращения к твоей компании.

Тэлон ухмыльнулся:

— Ну и дела, Ти-Рекс, разве мы не кажемся белыми и пушистыми по сравнению с ним?

— Прояви лучше уважение, кельт, — прорычал Валериус, скривив верхнюю губу, — или я покажу тебе, как мы, римляне, обращались с твоим варварским народом.

Его слова не вызвали никаких эмоций, кроме скучающего удивления, но Тэлон был не тем человеком, чтобы оставить оскорбление без ответа.

Он был слишком стар, чтобы меняться.

— А, вот тебе уважение, — сказал он, несильно ударив Валериуса.

Ашерон едва успел поймать Валериуса, когда тот прыгнул на Тэлона. Он встал между ними; не то чтобы Тэлон нуждался в этом, но судя по бешенству в глазах Валериуса, в этом нуждался римлянин.

— Дети, не заставляйте меня разнимать вас снова. — Ашерон впился взглядом в Валериуса. — Поверь мне, Вэл, ты мне не нужен, чтобы вести мою войну, и я не обижен на Тэлона.

— Меня зовут Валериус, — он поправил свое пальто с царским, надменным видом. — И я действительно обижен на него.

Да, ну и что в этом нового? Этот человек, казалось, обижался на все.

Как обычно, всякий раз, когда вместе встречались два или больше Темных охотника, Тэлон чувствовал, что его силы уменьшаются. Это было гарантией для Артемиды, что ее Темные Охотники не смогут объединить свои силы и не пойдут против богов, или не начнут охотиться на людей. Единственным исключением был Ашерон. Назначенный их наставником и самый старший среди Охотников, он не вытягивал силу, но присутствие другого действовало на них именно так.

Они не были в состоянии оставаться вместе очень долго, иначе могли быть истощены за одну ночь.

Тэлон взглянул через плечо Валериуса и увидел Ника и Зарека, которые прошли угол пекарни и направлялись к ним.

— Расслабьтесь, приятели, — сказал он, — к нам прибыло подкрепление.

Валериус развернулся и вульгарно выругался, что не соответствовало его царскому виду и хорошим манерам.

— Осади, — прорычал Зарек, остановившись рядом с Ашероном.

На лице Валериуса было написано отвращение:

— Только не еще один проклятый грек.

— В чем дело, римлянин? — поинтересовался Тэлон. — Греки беспокоят тебя?

Раздув ноздри, Валериус презрительно оглядел Зарека.

— Поверь, я был в Трое, когда они оставили там коня; в тот день на берегу было много зажаренных греков.

Тэлон присвистнул с насмешливым сочувствием:

— Проклятье, Ти-Рекс, он действительно ненавидит твоих предков.

Ашерон ответил ему с шутливым удивлением:

— Без обид, Тэлон, я там был поблизости задолго до их появления.

— О, да, извини.

Тэлон обменялся взглядом с Ником, который был тише, чем обычно. Оруженосец выглядел немного напряженным.

Хм, это интересно. Он должен держать Зарека в поле зрения, если тот имеет такую силу подавления. Было приятно узнать, что у Ника есть кнопка выключения.

— Были проблемы с полетом? — спросил Ашерон у Зарека.

— Я не съел своего пилота, если именно это ты имеешь в виду. И малыш Никки здесь, и все еще дышит и не истекает кровью.

— Хорошо, — сказал Ашерон, и его тон был мягок. — Полагаю, что это достижение по сравнению с прошлым разом.

Тэлон не был уверен, пошутил Ашерон или нет, но, зная репутацию Зарека, он не сомневался, что это могло быть правдой. Ходил слух, что Зарек зарезал и съел последнего оруженосца, которого Ашерон посылал за ним.

Тэлон окинул взглядом их пятерку.

Действительно ли они выглядели пестрой компанией? Единственное, что было у них общего, это их рост. Все вместе они, должно быть, были похожи на выходцев из НБА, так как их рост колебался от шести футов четырех дюймов Ника[18] до шести футов восьми дюймов Ашерона[19].

Ник был одет в джинсы, темно-зеленый свитер и летную куртку до талии — прекрасный имидж богатого студента из колледжа. Тэлон выглядел как байкер, который только что прибыл из Санктуария — главного места сборищ Новоорлеанских байкеров. Ашерон выглядел, как беглец из Донжона — местного подземного притона готов. Валериус был из породы дельцов, а Зарек…

Зарек был похож на человека, готового убить кого-то.

— Итак, зачем мы собрались? — спросил Зарек.

Лютая ненависть в глазах Валериуса обжигала:

— С тобой кто-то заговорил, раб?

Ашерон поймал руку Зарека прежде, чем тот перерезал горло Валериуса. Тэлон никогда прежде не видел, чтобы Ашерону было трудно удержать кого-то. Это многое говорило о мощи Зарека. И его нраве.

— Прекрати! — приказал Ашерон Зареку. — Я знаю, что прошло много времени с тех пор, когда ты находился рядом с другим Темным Охотником, Зет, но помни, что независимо от того, что ты сделаешь ему, ты получишь то же самое в десятикратном размере.

Лицо Зарека застыло:

— Боль я могу вытерпеть, а его — нет.

Валериус все еще кривил губы:

— Я не понимаю, для чего нам нужен мальчик для битья, чтобы позабавиться с даймонами. Знаете, он был таким никчемным при жизни, что мой отец заплатил работорговцу, чтобы сбыть его с рук.

В Зареке проснулся дикий зверь. Мгновение спустя Ашерон был отброшен в сторону и Зарек кинулся на Валериуса. Он схватил римлянина за пояс, и они начали избивать друг друга. Жестоко.

Прежде чем Тэлон смог оторвать его, Зарек нанес серию сильных ударов кулаком и, когда Тэлон уже оттащил его, дал Валериусу пинок под ребра.

Как и предупреждал Ашерон, на лице Зарека отразился каждый удар, который он нанес Валериусу. Его губы и нос сильно кровоточили. Зарек, казалось, не замечал этого, а если и заметил, то удовлетворенное сияние его черных глаз говорило о том, что это того стоило.

Валериус был только слегка усмирен, когда поднялся на ноги.

— Тебя нужно избить за это.

Тэлон усилил хватку, чтобы сдержать Зарека.

Зарек со злостью оттолкнул его в сторону:

— Убери от меня свои гребаные руки, кельт. — Он повернулся к Валериусу. — Попробуй ударить меня, ты, жалкий кусок дерьма, и я скормлю тебе твое черное сердце.

— Достаточно! — прорычал Ашерон. — Еще одно слово от любого из вас, и я сам вырву ваши сердца.

Валериус вытер с губ кровь.

Зарек провел рукой по лицу, тоже убирая кровь, убийственно глядя при этом на Валериуса.

Ашерон обладал бесконечным терпением, и Тэлон прежде никогда не видел его разозленным. Что же, сегодня он это увидел.

Ашерон впился взглядом в Темных Охотников:

— В следующий раз я просто отошлю вам электронные письма. О чем я думал, когда решил организовать эту встречу?

Ник заговорил:

— О, я знаю. О том, что мужчины, которым несколько тысяч лет от роду, могут вести себя как взрослые?

Зарек ткнул локтем Нику в живот.

— Упс, — обратился он к Ашерону, — неожиданная судорога руки.

Ашерон выдохнул проклятье.

— Клянусь, если ты не успокоишься, Зет, я отошлю тебя в Антарктиду и оставлю там гнить.

— О-о-о, — вздохнул Зарек скучающим тоном. — Я испугался. Пингвины-убийцы и волосатые котики там действительно ужасны.

Ашерон прорычал предупреждение Зареку.

Тэлон чувствовал, что их предводитель расстроен. Он знал, зачем Ашерон организовал эту встречу. Атлант хотел знать, что случиться, когда пути этой троицы пересекутся. Лучше самому увидеть, сколько будет враждебности и взять ее под контроль, чем допустить их случайную встречу, когда Зарек будет выбивать сопли из Валериуса и некому будет их разнять.

Теперь Ашерон знал точно, с чем он имеет дело и на какое расстояние нужно развести их друг от друга. Тэлон одобрил мудрость Атланта. Ашерон мог быть молодым внешне, но в действительности он был старцем со своими силами, знаниями и способностью сдерживать норов Темных Охотников, подчиненных ему.

Ашерон прошелся взглядом по каждому из них.

— Если вы сможете сдержать себя в течение пяти минут, мы разделим город. Так как я — единственный, кто способен контролировать кладбища, я беру их на себя. Валериус, ты возьмешь парки и деловые районы. Зарек и Тэлон — Французский квартал. Непосредственно на Марди Гра, все мы должны быть на Вью Кари[20] не позже девяти.

Он повернулся к Нику.

— Ты будешь наготове. В случае если один из нас потеряется, нам нужно будет быстро перемобилизоваться.

— Только одна проблема.

— И какая?

Ник мотнул головой в сторону Валериуса:

— Если потеряется он, это его проблемы.

Зарек улыбнулся:

— Я знал, что этот малыш понравился мне не просто так.

Ник с недоверием покосился на него.

— Ник, — сказал Ашерон, и в его голосе зазвучало предупреждение. — Ты работаешь на всех нас. Валериус — Темный Охотник, как и я, и Тэлон, и Зарек.

— Я помню, что я поклялся, но еще я поклялся защищать Кириана Фракийского, и ад замерзнет скорее, прежде чем я шевельну хотя бы бровью, чтобы помочь этому человеку, который издевался и мучил его.

Глаза Валериуса сверкнули.

— Это был его дед, а не он.

Ник ткнул в него пальцем:

— Он тоже там был и видел, что происходило, и не сделал ничего, чтобы остановить это. Я отказываюсь помогать тому, кто мог сделать такое. — Он посмотрел на Эша. — Вас, эту психованную задницу и Тэлона я прикрою, но не его.

— Психованная задница? — повторил Зарек. — Хм, мне это нравится.

Ашерон проигнорировал Зарека:

— Ник…

— Все в порядке, грек, — прервал его Валериус. — Я предпочту умереть, чем получить помощь от этого плебея.

— Принято тремя голосами «за», — сказал Зарек. — Я тоже предпочел бы, чтобы он умер. А теперь давайте уносить отсюда ноги.

Тэлон скрыл свое веселье и задался вопросом, как далеко это зайдет, прежде чем Ашерон порвет Валериуса и Зарека на клочки.

Возможно, он должен сказать Нику держать наготове совок. Выражение на лице Ашерона говорило, что ожидание не будет слишком долгим.

— Прекрасно. — Сказал Нику Ашерон. — Позвони Эрику Сент-Джеймсу и скажи, что он должен возобновить свой статус временного Оруженосца для Валериуса, если тому будет что-нибудь нужно.

Ник кивнул:

— Могу ли я сказать ему, чтобы он прикрывал и Зарека? Я беспокоюсь за свою учебу.

Прежде чем, Ашерон ответил, Валериус глумливо произнес:

— Я не буду работать наравне с рабом, да еще использовать с ним одного слугу.

Зарек раздул ноздри:

— Поверь мне, мальчик, мы не равны. Ты настолько ниже меня, что я предпочту сидеть в дерьме, чем позволить тебе подтереть мне задницу.

Тэлон поймал Валериуса, прежде чем тот добрался до Зарека.

Он обменялся взглядом с Ашероном.

— Это будет забавно, не так ли? Постоянно разнимать их, отбиваясь от даймонов. Может нам лучше забыть об этом и спрятаться дома, пока все не закончится?

Самым обескураживающим было знать, что если бы Кириан узнал, что Валериус в городе, он бросился бы к Зареку с объятиями, очень похожими на любовные. А поскольку Кириан больше не был Темным охотником, его силы не будут подавлены в соответствии с законом ограничения Артемиды. У него была бы свобода действий, чтобы уничтожить римлянина.

Ашерон раздраженно вздохнул.

— Я почти готов согласиться с тобой. — Он повернулся к Валериусу. — Идите патрулировать свои районы.

Валериус с сарказмом ответил ему римским салютом, развернулся на пятках и ушел.

Воздух между ними был раскален до предела. Дьявол, Зарек даже выглядел почти… удовлетворенным. Значительное количество напряжения покинуло его тело.

— Я остаюсь с тобой и Кирианом или с Ником? — спросил Зарек.

Ашерон молчал, доставая ключ из кармана куртки.

— Мы подумали, что лучше всего, если у тебя будет свое собственное жилье. Я распорядился, чтобы Ник арендовал для тебя городской дом на Дофин-стрит. Он закрасил окна черной краской и удостоверился, что они все защищены от дневного света.

Лицо Зарека окаменело, а темные глаза засверкали. По каким-то причинам этот человек был разъярен, когда выхватил ключ из руки Ашерона и повернулся, чтобы уйти.

— Я велю Нику показать тебе, где это, — сказал Ашерон.

— Мне не нужен никто, чтобы показать мне, где это проклятое место. — прорычал Зарек. — Я сам найду.

Когда Зарек бросился прочь, Ник скривился:

— Я знаю, — сказал он Ашерону.

— Ник, иди за психованной задницей и покажи ему, где он живет.

— Я мог бы указать, что выполнение этого задания я квалифицирую как опасное, с соответствующей оплатой?

Ашерон выгнул бровь:

— Я мог бы отметить, что твое пребывание рядом со мной более опасно для твоего здоровья.

Ник изобразил удивление:

— Что? Я еще здесь? О, нет, простите, я думал, что ушел десять минут назад.

Он побежал догонять Зарека.

Как только они остались одни, Тэлон запустил руку в волосы.

— Есть ночи, когда не стоит вставать, правда?

— Ты даже не представляешь, — Ашерон сделал длинный выдох, как будто вместе с ним изгонял напряжение из тела.

— Так скажи мне, Ти-Рекс, что ты сделал Артемиде, чтобы заставить ее свалить это все на тебя?

Как и следовало ждать, Ашерон не ответил. Тэлон знал, что Ашерон никогда не говорил ничего личного о себе или о характере своих отношений с богиней.

— Пройдемся, Тэлон.

Это прозвучало не добро, но Тэлон последовал за ним.

Ашерон молчал, пока они шли по Педестран-Молл и направились вниз по Аллее Пирата по направлению к Роял-стрит.

Ашерон остановился только в маленьком саду позади кафедрального собора Святого Луи. Темные Охотники чувствовали себя не очень хорошо у святых мест. Они были людьми, потерявшими свои души, а души, покинувшие свои тела, склонны были желать захватить пустующее место. Сильные Темные Охотники были способны отбиться от душ, но только Ашерон имел к ним полный иммунитет.

Это было главной причиной того, что Охотники всегда жили только в новых домах, и почему Ник пригласил в дом Зарека экстрасенса, чтобы быть уверенным в том, что там не болтаются никакие призраки.

— Расскажи мне о женщине, с которой ты провел этот день.

Тэлон вздрогнул от слов Ашерона. Способности этого человека никогда не прекращали поражать его.

— Об этом не стоит даже говорить, правда.

— Не лги мне, Тэлон. Саншайн все еще с тобой. Я чувствую ее здесь. Она в твоих мыслях и в твоей крови.

Этот человек и правда обладал сверхъестественными способностями.

— Послушай, я знаю, где находятся мои обязанности. Я принял присягу Артемиде, и я не пытаюсь найти способы нарушить ее.

— Это меня не касается.

— Тогда что? — спросил Тэлон.

— Ты помнишь, что я сказал тебе в ночь, когда ты поклялся отомстить своему клану?

— Ничего не бывает без цены.

— Точно. Эта женщина — она внутри тебя, мой маленький брат. Если ты не избавишься от нее, она отопрет твои эмоции, которые я научил тебя прятать.

— Это было бы настолько плохо?

Ашерон снял свои темные очки и посмотрел жестким, серьезным, не имеющим возраста и времени, пылающим взглядом.

— Да, это так. Ты один из Темных Охотников, от которых я завишу, и должен иметь ясную, спокойную голову. Ты нужен мне для того, чтобы я оставался сосредоточенным на деле, тем более у нас к фестивалю ожидается приток даймонов, да еще имеются два Охотника, которые ненавидят друг друга. Твои эмоции — ключ к твоим силам, Тэлон. Когда ты потеряешь контроль над ними, с ним ты потеряешь свое бессмертие, а я не хочу видеть тебя мертвым из-за того, что ты не можешь управлять своим либидо.

— Не волнуйся, у меня все под контролем.

— Хорошо, только удостоверься, что ты остался на правильном пути, потому что если это не так, ты убьешь себя.