"Очерки 1922-1923 годов" - читать интересную книгу автора (Маяковский Владимир Владимирович)РАЗНОЦВЕТНЫЙ ВКУСЭто Альгамбра. Многоярусный театр. Вкусы пестрые – от благородного партера до блузной галерки. Программа тоже пестрая – от балерин-наездниц до драмы Мистингет. Здесь уже видишь эпизодики отражений внутрипарижской борьбы. Первый номер – дрессированные попугаи. Дама расставила антантовские флажки: французский, английский, бельгийский, итальянский, американский, японский. Попугай за ниточку будет подымать любой, по желанию публики. Дама предлагает публике выбирать. В ответ с одной стороны галерки крик басом: – Русский! С другой – тенором: – Большевике Дама смущена, извиняется: – Таких нет! Партер и половина ярусов свистит и цыкает на галерку. Когда, наконец, согласились на американском, перепуганный попугай, которому пришлось принять участие в "классовой борьбе" в незавидной роли соглашателя, уже ничего не мог поднять, кроме писка. Страсти рассеяли музыкой два англичанина, игравшие на скрипках, бегая, танцуя и перекидываясь смычками. Окончательно страсти улеглись на "драме" Мистингет. Драма несложная.. Верзила заставляет любовницу принять участие в крушении и ограблении поезда. Кладут на рельсы камень. Мистингет в отчаянии. Ей грозят. Все же она старается предупредить машиниста. Не может. Каким-то чудом ей удается под носом паровоза свернуть камень на головы бандитов. Поезд прошел. Бандиты убиты. Порок покаран. Добродетель восторжествовала. Эта мораль (разыгранная, правда, Мистингет поразительным языком с поразительным искусством) примиряет всех разнопартийных, но одинаково сантиментальных парижан. На следующем номере страсть разгорается. Трансформатор. Изображает всех – от Жореса до Николая Второго. Безразлично проходят Вильсон, Римский папа и др. Но вот – Пуанкаре! – и сразу свист всей галерки и аплодисменты партера. Скорей разгримировывается. – Жорес!- Свист партера и аплодисменты галерки. – Русский несчастный царь.- Красный мундир и рыжая бородка Николая. Оркестр играет: "Ах, зачем эта ночь так была хороша". Бешеный свист галерки и аплодисменты партера. Скорей обрывает усы, ленту и бородку. Для общего успокоения: – Наполеон! Сразу рукоплескания всего зала. В Германии в точно таких случаях показывают под занавес Бисмарка. Здесь веселее. Если эта, все же рафинированная аудитория так страстна в театре, то как "весело" будет Пуанкаре, когда ареной настоящей борьбы станут улицы Парижа! |
||
|