"Тридцать сребренников рублями" - читать интересную книгу автора (Матюхин Леонид)

ГЛАВА 21 Допрос с пристрастием. В подвале. Маленькие хитрости

Когда с лица Дениса убрали закрученную вокруг головы тряпку, он увидел, что находится в небольшой комнате с неоштукатуренными кирпичными стенами. Перед ним стоял видавший виды письменный стол, за которым восседал абсолютно седой человек лет пятидесяти с небольшим. Судя по всему, короткий нос сего господина перебивали не один раз. А его несколько раскосые глаза неоспоримо свидетельствовали о наличии в нем доброй толики восточной крови. Несмотря на то, что в комнате было никак не меньше двадцати градусов тепла, человек почему-то оставался в пушистой шапке-ушанке.

— Приехали, милок, — оповестил он, и Денис по голосу узнал Старого. Садись пока, в ногах правды нет.

Под колени Доро уперлось что-то твердое и, подчиняясь давящим на плечи рукам, он резко опустился на подставленный ему табурет.

— Так вот, любезный, пришла пора рассчитываться по разным счетам, продолжал меж тем Старый. — Ты как, готов очистить душу, или собираешься нераскаянным перейти в другой мир?

Денис молчал.

— Да выньте вы ему кляп изо рта! — сообразив, что пленник попросту не в состоянии отвечать ему, сердито приказал Старый. — Нам же с ним погутарить требуется.

— Ишь ты, раскомандовался, — негромко произнесли за спиной Доро, и появившийся справа парень в легком спортивном костюме вытащил кляп и бросил его на пол, после чего вновь отступил назад.

И лицо и голос парня были Денису незнакомы. По всей видимости, это был кто-то из тех, кто постоянно жил и работал тут.

— Так я спрашиваю, ты как, готов рассчитываться со своими долгами? повторил свой вопрос Старый.

— Что-то не припомню, чтобы я тебе что был должен, — ответил Денис, невольно подражая тону и манере говорить своего собеседника.

— Это ты зря. Подумай хорошенько. Люди-человеки все друг другу что-нибудь, да должны. И хотя мы с тобой прежде и не встречались, я, например, твой должник, — и, спровоцировав таким образом вопрос, Старый замолчал, ожидая, когда он последует.

— Это что ж ты мне задолжал? — не обманул его ожиданий Доро.

— Да то же, что и любому другому менту — пулю в затылок, да осиновый кол в спину, — охотно пояснил Старый и, смачно сплюнув на пол, аккуратно растер плевок широким носком удобного ботинка.

Несмотря на добродушный, почти ласковый тон, глаза Старого смотрели холодно и очень недобро. Казалось, что, разговаривая со своим собеседником, он мысленно примеряется, куда бы, в какую точку его тела всадить пулю или воткнуть нож. И Денис чувствовал, это была не игра, не поза. Сидевший перед ним за стареньким письменным столом человек испытывал к нему ненависть искреннюю и жгучую. Эта произраставшая почти что на генетическом уровне злоба к «сотрудникам» наверняка воспитывалась и пестовалась в этом человеке десятилетиями. И если бы на то была его воля, Старый уже бы давно убил его.

— Понятно, — кивнул Денис, — Ты полагаешь, будто должен мне пулю. А мне, нужно понимать, следует тебе за это хвалебную поэму посвятить или по крайней мере денно и нощно молиться за твое здоровье. Так, что ли?

— Вот-вот, вроде того. Поскольку ты и такие, как ты, не только мою, но и миллионы других жизней порушили. А за это когда-нибудь да и нужно ответ держать. Так что, дабы жизнь твоя закончилась на этом свете не слишком страшно, ты обязан быть со мной очень чутким и вежливым. Понял? И при этом честно и правдиво отвечать на все мои вопросы.

— Что ж, начинай, гражданин начальник.

— Куда девал шахский кинжал?

— Какой, какой ты говоришь кинжал? — переспросил Денис.

— Шахский, — повторил Старый. — Будто не знаешь. Тот, что из коллекции последнего шаха. И нечего прикидываться, будто тебе неизвестно, о чем идет речь.

— Да я и не прикидываюсь. Просто действительно впервые слышу, что кинжал принадлежал шаху.

— Ты мне зубы тут не заговаривай. Тебя спрашивают, где кинжал, вот и отвечай.

— Думаю, кинжал у тех, кто убил Макса.

— Не валяй дурака, фраерок! Меня не интересует, что ты там думаешь. И ты не хуже меня знаешь, что тем вечером кинжала у инвалида не было. Так что выкладывай — где он, у кого ты его спрятал.

— А ты лучше спросил бы у Редина или у Лысого, куда они его подевали.

— Хамишь, мусор, — констатировал Старый. — Смелым казаться хочешь… Только не понимаешь — ты не смелый, ты дурной. Тебе к смерти готовиться надобно, а ты гонор свой дурацкий напоказ выставляешь.

Он замолчал. Молчал и Доро. Он прекрасно понимал, что шансов остаться в живых у него практически нет никаких. А вот уход из жизни может быть разным. Либо его будут долго и методично истязать, либо с ним разделаются сразу. Последний вариант был несомненно предпочтительнее. Было ясно, чтобы там пленник не говорил, чтобы не делал в этой ситуации, ничто уже не может спасти его. Все предопределено заранее. Даже если бы он униженно валялся в ногах у своих похитителей, это никоим образом не повлияло бы на их желание расправиться с ним. А коль так, конечно же лучше было постараться вывести их из себя. По крайней мере, при этом был шанс уйти из жизни без долгих мучений.

— Если ты такой умный, то чего же у меня о кинжале спрашиваешь? усмехнулся Денис. — Может, ты сам со своими друзьями и припрятал где-нибудь дорогую вещицу? На будущее, так сказать. На черный день.

— Рассчитываешь на легкую смерть? Хочешь разозлить меня? Так, умник? Но только зря стараешься. Не выйдет. Прежде чем принять смерть, ты у меня ещё помучаешься. И чем больше будешь меня злить, тем дольше и страшнее будут твои муки. Вот так-то вот… Ты лучше…

В этот момент за спиной Доро раздался легкий скрип открываемой двери. Старый замолчал и после видимого колебания поднялся из-за стола.

Появившийся в поле зрения Дениса высокий человек прошел мимо и остановился перед Доро. Это был тот, кого Денис мысленно называл «офицером» — мужчина с усиками, тонким интеллигентным лицом и с умным взглядом.

— Ну что? — ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался он.

— Молчит, ублюдок, — пояснил ситуацию Старый.

— А вот это вы зря, Денис Евгеньевич, — глядя в глаза Доро, покачал головой стоящий перед ним мужчина. — Вы же умный человек. Должны понимать «чистосердечное признание облегчит…». Ну и так далее. Все то, что обычно говорится в подобных случаях. Все это касается теперь и вас. Зачем вам лишние мучения из-за какой-то там безделушки? — Он помолчал немного. Подумайте хорошенько.

— Не нужно меня уговаривать, — покачал головой Денис. — Если бы я знал, где находится интересующий вас кинжал, сказал бы, ни минуты не задумываясь… Вы зря считаете меня фанатиком-идиотом. Нет такой вещи на свете, которую в подобной ситуации я не отдал бы вам.

Некоторое время в небольшом помещении царила тишина.

— А с чего вы взяли, что кто-то считает вас фанатиком? — прервал затянувшуюся паузу «офицер». — Да Боже упаси! Фанатизм тут не при чем. Просто не только вам, уважаемый Денис Евгеньевич, но и нам тоже хорошо известна действительная стоимость того кинжала…

— Действительная стоимость?

— Вот именно. Поэтому я и полагаю, что вам есть что нам сказать. А вы, как мне кажется, вы все-таки недостаточно серьезно относитесь к тому, в каком положении теперь оказались… Обещать свободу, как вы понимаете, я вам не могу. Но вот избавить вас от лишних мучений в моих силах. Мне совсем не хотелось бы, чтобы с вами обходились, как с жертвенным быком, с которого перед закланием волхвы заживо сдирают шкуру. Поэтому, если вы окажетесь достаточно сговорчивыми, легкую смерть я вам гарантирую.

— Вот спасибо. Вы очень заботливы… Но все-таки я действительно не знаю, где может находиться кинжал.

— Очень печально, — с сожалением глядя на пленника, покачал головой «офицер». — Очень.

Он некоторое время ещё разглядывал сидящего перед ним Дениса, а затем, повернувшись к нему спиной, негромко сказал, адресуясь к Старому:

— Мне нужно отъехать. Постараюсь быть часа через три-четыре.

Старый кивнул. «Офицер» тут же вышел из комнаты, а Старый вновь занял свое место за письменным столом, откинулся на спинку стула и с видимым удовольствием вытянул между тумб ноги.

— Ну вот и все, соколик, — зевнув, буднично оповестил он. — Сейчас тебе бо-бо будет…. Начинайте.

В ту же секунду мощный удар коленом под ребра сбросил Дениса с табурета на дощатый пол, и на него обрушились пинки. Били ногами и в основном в корпус. Били долго и непрофессионально. Со связанными за спиной руками Денис был абсолютно беспомощен. Он мечтал лишь о том, чтобы случайный удар в висок избавил его от дальнейших истязаний.

«Не переусердствуйте, — как ему показалось, где-то далеко прозвучал голос Старого. — Он ещё должен пооткровенничать с нами… К тому же не хотелось бы, чтобы он тут обмочился». И после короткой паузы приказал: «Пока хватит. Я что сказал?»

Удары прекратились. Кто-то схватил Доро за волосы и приподнял его голову с вытертого дощатого пола. «Да нет, ничего с ним не случится, заметил какой-то бесцветный голос. — Жив курилка».

Дениса подняли за вывернутые назад руки, подтащили к табурету и усадили на него. Голова у Доро гудела. Он сплюнул кровью на пол и с трудом сконцентрировал свой взгляд на все так же удобно сидящем перед ним Старом.

— Ну как, касатик, не передумал еще?

Денис не ответил.

— Ишь ты. Какие мы, оказывается, гордые, — слегка покачал головой Старый. — Не отвечает. Да ты хоть понимаешь, что тебя ожидает? Это ведь только начало было. Ты ж так или иначе все мне выложишь, когда я за тебя сам возьмусь.

Старый сладко потянулся и начал подниматься из-за стола. И тут сидевший склонившись вперед Денис внезапно вскочил и, чуть ли не падая, ринулся вперед. Он сделал не менее пары шагов, когда ему сзади ударили по ногам и он, падая, врезался головой в тумбочку старого письменного стола.

Теперь, когда Денису наконец удалось восстановить в памяти недавние события, не вызывало сомнений — убедившись, что он жив, его крепко связали и бросили в это темное помещение отлеживаться. Едва ли его надолго оставят тут в покое. Скорее всего в самое ближайшее время за ним должны вновь придти.

«Сволочи», — прошептал Денис и сам удивился тому, что это ругательство в гулкой тишине прозвучало не только не яростно, а как-то невыразительно, даже аморфно, почти что жалко. Это обозлило его, и злость странным образом придала ему силы.

Нижняя губа сильно распухла, и во рту ощущался привкус крови. Денис сплюнул и сделал ещё попытку перевернуться на спину. Увы, сделать это ему не удалось, поскольку его крепко связанные ноги были притянуты за спиной к не менее основательно связанным запястьям. Теперь, когда он попытался вытянуть ноги, волна боли как бы прокатилась по всему телу и затем вновь сконцентрировалась в лодыжках.

«Сволочи», — вновь, уже несколько громче повторил Доро и на сей раз остался доволен прозвучавшими в его голосе интонациями. Оказывается, теперь он был в состоянии испытывать эмоции. А это означало, что возвращалась воля, а следовательно — с волей возвращалась и жизнь.

Денис закрыл глаза и расслабился. Он сконцентрировался на очередной вспыхнувшей перед ним несмотря на прикрытые веки звездочке и некоторое время лежал спокойно, делая медленные глубокие вдохи и выдохи. При этом он как бортовой компьютер какого-нибудь автомобиля или самолета провел «самодиагностику» — мысленно «ощупал» все свое тело. Кажется, никаких серьезных «поломок» не обнаружилось. Даже зубы были на месте. Скорее всего, на сей раз к счастью обошлось без переломов. Все свелось к ушибам да кровоподтекам. Пусть их было много. Пусть они болели. Это не так-то страшно. Подобное в его жизни случалось и прежде. Главное — были бы целы кости. А они, кажется, не пострадали. Так что ещё можно было бороться. Более того — не просто пассивно сопротивляться, а именно бороться, вести активную борьбу.

Придя к подобному заключению, Доро попытался представить, куда его могли бросить. В любом случае, это не был ни лесной овраг, ни заброшенный карьер. Судя по холодной ровной поверхности, на которой он теперь лежал, и по непроглядной темноте, его спустили в какой-то подвал. Отсюда со всей определенностью следовало, что им ещё намерены «заниматься». Очевидно, завершившееся накануне «общение» не удовлетворило тех, кто доставил его сюда. Они ещё надеялись получить от него интересующие их сведения, а потому просто на время оставили его в покое, ожидая, что боль, холод и темнота сделают его более сговорчивым.

Доро пошевелил пальцами рук, а затем пару раз крепко сжал их в кулаки. При этом он почувствовал, как впивается в кожу запястий шнур, которым его связали. А был ли это, собственно, шнур? Денис пошарил пальцами и нащупал что-то относительно тонкое, что связывало его запястья с щиколотками ног. Судя по всему, для того, чтобы лишить его возможности двигаться, использовали толстую капроновую леску. Что это такое, Доро хорошо представлял себе. Такая леска свободно выдерживает вес, в несколько раз превышающий его собственный. Так что нечего было и думать о том, чтобы порвать путы.

Денис ещё раз попытался напрячь ноги и поджать колени. И вдруг — о чудо! — раздался легкий шорох и леска, связывающая за его спиной ноги с руками, несколько подалась. Теперь он уже был в состоянии несколько подгибать колени вперед. Доро напрягся вновь. И опять леска где-то несколько подалась, как бы проскользнула в каких-то узлах, благодаря чему расстояние между запястьями и щиколотками ещё немного увеличилось. Но это проскальзывание лески было очень кратковременным. Почти сразу последовал рывок и все дальнейшие старания Дениса выпрямить ноги оказывались уже бесполезными. Однако те несколько сантиметров, на которые удалось «выбрать» леску, значили для него немало. Делая неимоверные усилия, Доро стал перекатываться по полу. При этом ему приходилось буквально отталкиваться лицом и затылком от его холодной и явно далеко не стерильной поверхности.

Денис не представлял, что собой представляло помещение, в котором он находился. Он не знал, было ли тут пусто, или, может быть, стояли какие-нибудь верстаки, бочки с солениями или валялась отслужившая свой срок домашняя рухлядь. Не исключалось, что его оставили в темном гараже и что здесь в полу могла оказаться глубокая смотровая яма. Но в любом случае безвольно валяться тут как выброшенная на свалку дохлая крыса ему хотелось меньше всего. Поэтому очень медленно, закусив губу и затрачивая на перемещение неимоверные усилия, Доро продолжал в полнейшей темноте перекатываться по полу. Денис не имел ни малейшего представления о том, сколько прошло времени с того момента, когда он начал свое движение в неизвестном направлении. Однако ему казалось, что уже минула целая вечность. Он перекатывался и перекатывался, а все ещё никак не мог достичь ни одной стены холодного темного помещения. Причем за все это время он странным образом ни разу не наткнулся ни на один предмет. Неужели тут ничего не хранили? Или же его бросили в какой-то огромных размеров пустой ангар? Нет, причина была в другом. Скорее всего со своими подтянутыми шнуром назад ступнями он перекатывался по полу как конус. Иными словами, его голова описывала что-то вроде малой внутренней, а ноги — большой внешней окружности. А ему нужно было постараться перемещаться по прямой, как катящееся по плоской поверхности цилиндрическое бревно. И он старался.

При завершении очередного оборота Денис с глухим стуком больно ткнулся коленом обо что-то твердое. Итак, его усилия завершились первым успехом. По всей видимости он наконец-то добрался до одной из стен своей импровизированной темницы. Это была пусть маленькая, но все-таки победа. Вот только — что она ему давала? Какая была польза от всех его стараний? Не уподоблялся ли он червяку, без всякой надежды на успех извивающемуся под жарким солнцем посреди огромной асфальтированной площади?

Денис замер, стараясь привести свои мысли в порядок. Нет, он не червяк и он не был намерен сдаваться. Теперь, когда он получил пусть ограниченную, но все-таки возможность перемещения, следовало решить очередную задачу. Чего бы то ни стоило, ему надлежало найти возможность освободиться от пут. А для этого как можно скорее нужно было понять, где же он в конечном итоге находится и на какие подручные средства для своего освобождения может тут рассчитывать. Для начала ему наверняка следовало обследовать помещение по всему его периметру. Именно у стен обычно ставят мебель и оставляют различный инвентарь и инструменты. Так что существовала пусть и небольшая, но все-таки возможность наткнуться на что-нибудь полезное, чем в дальнейшем можно будет воспользоваться для своего освобождения. Придя к такому выводу, Денис выбрал направление и начал свое движение вдоль стены по часовой стрелке. При этом он старался, чтобы его затылок как можно реже отрывался от стены. И перемещаться ему приходилось все тем же немыслимым и весьма трудоемким способом. На всякий случай он начал отсчитывать совершаемые им вокруг своей оси обороты.

На сей раз остановился Доро довольно быстро: уже через девять оборотов он натолкнулся на первое препятствие — голова его ударилась о что-то твердое, теплое и округлое. Для обследования обнаруженного предмета Денис не мог, естественно, воспользоваться руками. Для этой цели оставалось лишь лицо. И последовавшее затем с его помощью изучение препятствия показало, что он подкатился к обычной отопительной батарее. Это была короткая прямоугольная секция. А уперся он головой в изгиб трубы. Она была не слишком горячей и через несколько сантиметров переходила непосредственно в батарею. Как понял Доро, перед ним была обычная секция, представлявшая собой трубу, покрытую гофрированной гармошкой оребрения. Причем эта секция располагалась необычно низко, всего сантиметрах в десяти над бетонной поверхностью пола.

Лежа на боку, Денис лбом, щекой и даже губами тщательно обследовал батарею и с удовлетворением констатировал, что обнаружил то, что ему было в данный момент особенно нужно. Во всяком случае верхние и нижние грани оребрения батареи давали надежду на освобождение. Оребрение было выполнено из тонкого, не более полутора-двух миллиметров толщиной, листа. И, как сразу понял Денис, неровными гранями этой вырубленной из целого стального листа «гармошки» вполне можно было воспользоваться для перетирания капроновой нити. Изменив пару раз позу, он в конечном итоге лег радом с батареей так, что появилась возможность тереть натянутой как струна леской по неровной и острой поверхности одной из граней оребрения. И хотя сохранять эту позу и перемещать леску по этой грани было неимоверно трудно, Денису все-таки через несколько минут удалось разорвать отрезок лески, соединявший за спиной его запястья со связанными щиколотками.

С облегчением выпрямившись, Доро в течение по крайней мере минуты лежал ничком на полу, наслаждаясь возможностью вытянуть затекшие ноги. Его переполняла радость. Казалось, что даже туго перетянутые лодыжки теперь болят не так остро. Сердце учащенно билось. И было от чего. Ведь освобождение становилось все более реальной возможностью. А это как бы вливало в Дениса новые силы. Вот только — не появился бы теперь кто-нибудь из его «тюремщиков»…

Сев спиной к батарее, Доро довольно быстро освободил от лески запястья рук. Ну а со свободными руками развязать путы на ногах было уже совсем простым делом. Теперь, когда он наконец-то мог свободно перемещаться по этому темному помещению, было целесообразным составить о нем более полное представление, а также найти и ведущую из него дверь.

Денис поднялся на ноги и сделал пару приседаний. Несмотря на испытываемую им при этом боль, движение доставляло ему прямо-таки физическую радость. Используя спасительную батарею как исходную точку, Денис продолжил свой путь вдоль стены. Левой рукой он касался стены на уровне груди, а правую выставил вперед. Идя вдоль стены, он отсчитывал сделанные шаги. Ведь ему было важно составить себе представление о том, что собой представляет это ставшее его тюремной камерой помещение.

Через четыре коротких шага вытянутая вперед рука Дениса коснулась шершавой поверхности стены. Повернув вдоль неё направо и осторожно продолжая свое движение дальше, Доро ещё через шесть шагов обнаружил перед собой ровную металлическую поверхность. Ощупав её, он понял, что перед ним на стене укреплена коробка с дверцей. Дверца не была заперта. Однако, прежде чем обследовать содержимое коробки, Денис провел рукой над ней по стене и нащупал входящий в коробку кабель. Таким образом стало ясно, что перед ним что-то вроде распределительного щита. Естественно, лезть в полной темноте внутрь коробки было смерти подобно, но с поисками смерти теперь можно было и повременить. Поэтому Доро просто продолжил свое ознакомление с подвалом.

Еще через четыре небольших шага он дошел до очередного угла, а затем, шагнув ещё пару раз, споткнулся. Перед ним была какая-то невысокая площадка. Присев, Доро ощупал её и убедился, что речь шла о коротком бетонном возвышении высотой не более шести-семи сантиметров. Возвышение в плане было прямоугольным и отступало от стены не более чем на метр. Все это напоминало площадку перед дверью. Выпрямившись, Денис провел перед собой рукой и действительно обнаружил дверную коробку с обычной деревянной дверью. Дверь была сплошной и не имела остекленных участков. Не было остекления и вверху над ней. В этом Денис легко убедился, поднявшись на цыпочки и ощупав стену над дверной коробкой. При этом он случайно коснулся потолка. Таким образом потолки тут были низкими, не более двух метров десяти сантиметров высотой.

При дальнейшем ознакомлении с дверью оказалось, что она даже имела с его стороны удобную ручку. Однако попытка открыть дверь успехом не увенчалась. То ли не доверяя своему умению связывать, то ли опасаясь нежданных визитеров, то ли ещё по каким-то неизвестным соображениям его тюремщики предпочли запереть дверь снаружи.

Обследовав затем стену дальше, справа от двери, Денис обнаружил проложенную поверх штукатурки проводку и выключатель. Первым побуждением было щелкнуть выключателем и зажечь свет. Однако Доро поборол первый инстинктивный импульс. Он решил, что лучше предварительно убедиться в том, что тут в стенах нет окон или застекленных дверей, а потому продолжил свой путь по периметру помещения. При этом он тщательно обследовал стену слева от себя.

Свое путешествие по кругу Доро завершил все у той же двери. Она оказалась здесь единственной. Да и трубно было представить себе, чтобы в относительно небольшом помещении — приблизительно четыре на шесть метров по его оценке — могло оказаться несколько дверей.

Денис вновь нащупал выключатель и решительно щелкнул им. Зажегся тусклый свет. Электрическая лампочка — тридцать или сорок пять Ватт мощностью — была закреплена под самым потолком в окруженном металлической сеткой матовом стакане. Недалеко от бетонного возвышения у двери, на котором стоял теперь Доро, на полу виднелось несколько небольших темных пятен. Скорее всего то была его, Дениса, собственная кровь. И до ближайшей стены от этих пятен было что называется рукой подать. Но сколько же времени и сил пришлось ему потратить, чтобы добраться от этого места до стены! Перекатываясь приблизительно с центра помещения, он в конечном итоге оказался у самой дальней стены, которую «украшала» криво закрепленная в ней батарея. В верхней из двух подсоединенных к батарее труб красовался вентиль без барашка, а между трубами и стеной была поставлена вверх щетиной стертая щетка на длинной ручке.

Если не считать батареи с трубами, да закрепленной на соседней стене коробки распределительно щитка, комната оказалась абсолютно пустой. Здесь не было ничего тяжелого или острого, что можно было бы использовать в качестве оружия.

Подойдя к щитку, Доро открыл его металлическую дверцу и заглянул внутрь. Помимо переключателей, счетчика и переплетения проводов, за дверцей ничего не было. Тогда Денис прошел к соседней стене и вытащил из-за труб отопления швабру. Отломать от древка щетку оказалось очень легко: от старости она и так едва держалась на ручке. В результате расчленения швабры в руках Дениса оказалась удобная палка более чем полутораметровой длины с торчащим с одного конца ржавым гвоздем. С этой палкой Доро вернулся к двери и остановился перед ней в задумчивости. Через некоторое время он начал проверять содержимое своих карманов. Увы, они были практически пусты. По крайней мере в них не нашлось ничего, что могло бы оказаться полезным в сложившейся ситуации.

Денис чутко спал, прислонившись спиной к батарее. Ему снилось, будто он лежит на пляже. Песок был ещё холодным, а вот солнце уже припекало довольно основательно. Именно поэтому он, чтобы не «подгореть», лег таким образом, чтобы его ноги оказались в тени. Но теперь ноги начали мерзнуть. Казалось, что падающая на них тень — это уже совсем даже и не тень, а что-то вроде слоя тяжелой липкой и холодной грязи, покрывающей его сверху от пяток и почти что до самого пояса. Грязь эта сползала откуда-то сзади из-за его спины и постепенно покрывала пляж. Да это, собственно был уже и не песчаный пляж. Песок, на котором он лежал, странным образом успел уже превратиться в бревенчатую гать, за которой на зеленом пригорке виднелся за палисадником аккуратный домик.

Меж тем ноги Доро все глубже и глубже проваливались в похожую на трясину черную грязь. Это было не только неприятно, но даже и тревожно. Кто знает, не засосет ли его эта грязь, не утянет ли целиком в подземный холод? Денису хотелось бы выбраться из этого холода на освещенные солнцем бревна гати, но тело отказывалось подчиняться ему. И руки и ноги были абсолютно бессильны. Казалось, они одеревенели от этого поднимающегося вверх от пяток холода. «А может, эта странная грязь обладает каким-то парализующим свойством?» — с тревогой подумал Денис.

В любом случае ни сил ни воли не хватало на то, чтобы пошевелить хотя бы пальцем. К тому же солнце так приятно припекало спину, что хотелось ещё немножко, ещё чуть-чуть понаслаждаться его теплом. Теплом солнца и царившей вокруг тишиной. Ну а потом… Отдохнув и набравшись энергии солнца, потом можно будет напрячь волю и наконец преодолеть охватившую его странную расслабленность. Он же сильный. Он наверняка справится. А пока — пусть ноги и задеревенели на холоде, — пока так хочется отдохнуть хотя бы ещё несколько секунд!

Денис проснулся мгновенно. Переход от сна к бодрствованию казался незаметным. Кругом царила полнейшая темнота. Несмотря на это Доро мгновенно вспомнил, где он, и что с ним случилось. Его сознание включилось сразу, как некогда в армейские времена. Он прислушался. Откуда-то издалека доносился негромкий звук приближающихся шагов. Внезапно справа внизу высветилась неяркая светлая полоска — очевидно, в коридоре зажгли свет.

Вскочив на ноги, Доро поднял лежащую рядом с ним палку и несколькими шагами приблизился к двери. Он заблаговременно поинтересовался петлями и теперь знал, что вопреки всем инструкциям по пожарной безопасности дверь открывается внутрь подвала. Поэтому в соответствии с задуманным встал слева от неё с таким расчетом, чтобы, распахнув дверь, входящий не мог увидеть его за нею.

Прошло ещё несколько секунд, и шаги в коридоре замерли. По другую сторону двери прозвучал нарочито игривый мужской голос:

— Э-эй! Слышишь, козлик? Не соскучился? — говорящий сделал короткую паузу. — Мы идем к тебе в гости. Жди нас, — и, довольный своей шуткой, он радостно фыркнул. — То-то сейчас мужик обрадуется, увидев нас.

— Смотри, как бы он не уделался от радости, — со смешком подхватил голос, явно принадлежащий очень молодому парню.

Теперь Доро не сомневался, что пришли действительно двое. Несмотря на то, что его бросили в подвал избитым и связанным, эти люди все-таки не рисковали появляться тут в одиночку. Хотя нельзя было исключать, что делали они это лишь подчиняясь определенному регламенту, а не потому, что опасались встретить со стороны Дениса серьезное сопротивление. Однако мысль о том, что за ним пришли все-таки двое, почему-то обрадовала Доро, и он со странным удовлетворением мысленно отметил: «Опасаются, гады».

Денис ожидал услышать скрежет ключа в замочной скважине, но вместо этого раздалось сухое клацанье щеколды, и почти сразу же дверь беззвучно распахнулась. На полу образовалась освещенная коридорной лампой расширяющаяся пирамида, на фоне которой четко выделялась деформированная тень человека.

— Ку-ку! Где ты тут, красавец? — позвал насмешливый юношеский голос и, не дождавшись ответа, радостно констатировал, — Оклемался, сволочь. Видишь, даже умудрился откатиться куда-то в темный угол…

Как можно было понять по движениям тени, входивший протянул руку к выключателю. В следующее мгновение раздался сдавленный вскрик и тень резко сместилась к косяку двери.

«Сработало,» — понял Доро, за несколько часов до того препарировавший выключатель и выведший оголенные концы проводов наружу. Он рассчитывал на то, что, входя в знакомое помещение, человек обычно не смотрит на выключатель, а привычно протягивает к нему руку и сразу же включает свет.

— Ты что? — меж тем прозвучал обеспокоенный голос и на полу появился контур ещё одного человека. — Ты что это? А, Серый?

Однако Денис меньше всего был заинтересован в том, чтобы напарник Серого разобрался в сложившейся ситуации. Именно поэтому он резко дернул ручку дверь на себя и как нежданное явление с того света предстал перед входящим в подвал парнем. Тот от неожиданности замер. Быстрым ударом конца палки в живот Доро заставил входящего тяжело осесть на пол. Следующим ударом палки он «успокоил» того охранника, что корчился у стены после удара тока. В результате охранник как подкошенный свалился на бетонный пол рядом со своим приятелем.