"Тридцать сребренников рублями" - читать интересную книгу автора (Матюхин Леонид)

ГЛАВА 23 Побег. По пути в Москву. Снова у Лидии. Несчастья семьи Дегтяриных

Доро подошел к массивным воротам и подергал за металлическую скобу-ручку — бесполезно, створка не подавалась. Он дернул ещё раз — успех был тем же. Учитывая то, что люди у цеха в любой момент могли заинтересоваться странной нерадивостью охранников у ворот, срочно требовалось что-то предпринять. А для этого было необходимо понять, что именно удерживает створки ворот в закрытом положении. И тут его осенило. Как же это он не сообразил сразу? Тут наверняка должен быть электропривод. И верно — Денис поглядел вверх и увидел укрепленный справа над воротами корпус редуктора с электродвигателем и тяги.

Оглянувшись на группу беседовавших у входа в цех, Денис убедился, что, хотя стоявшие там люди и повернулись в его сторону, к будке пока ещё никто не спешил. Тогда он распахнул дверь небольшого домика и хотел уже переступить порог, как вдруг увидел пса. Большая собака сидела рядом с покрытой солдатским одеялом кроватью и, постукивая хвостом о дощатый пол, дружелюбно «улыбалась» ему. А на постели поверх одеяла лежал автомат.

«Привет, приятель!» — решительно переступая порог, поздоровался с псом Денис и сразу же прошел налево в угол, где рядом с окошком на стене было закреплено нечто вроде пускателя с тремя кнопками. Пес подбежал и начал обнюхивать незнакомого человека, но странным образом не проявлял ни малейшей враждебности. Возможно, на него умиротворяюще действовал знакомый запах куртки охранника, или, может быть, ему просто понравился неожиданный гость.

Немного подумав, Доро нажал верхнюю из кнопок и поглядел в небольшое окошко — ворота начали медленно открываться. Уповая на то, что механизм привода снабжен концевиком, который отключит электродвигатель в нужный момент, Денис вышел на улицу. Через несколько секунд ворота раскрылись полностью и в них степенно въехал грузовой «Мерседес» с седельным полуприцепом. Когда кабина поравнялась с Денисом, машина остановилась. Выглянувший сверху из окошка водитель дружелюбно подмигнул и поинтересовался:

— Как дела, приятель?

— Да ничего. Нормалек.

— Документы смотреть будешь?

— Нет, — решительно отверг предложение Доро.

— Как хочешь, — улыбнулся человек в окошке автомобиля. — Куда прикажешь на сей раз?

— Давай как всегда, — нашелся Доро, — И проезжай быстрее.

Грузовик взревел двигателем и покатил через двор в сторону котельной.

Денис поспешил за ним и затем свернул за угол. Он с удовлетворением отметил, что оба связанных охранника оказались сговорчивыми людьми и послушно продолжали стоять в углу у забора. Поравнявшись с «Фордом», Доро с радостью убедился в том, что двигатель не заглох. Тогда он захлопнул капот и через правую дверцу заскочил в машину, после чего сразу же передвинулся за руль. Положив на всякий случай автомат на соседнее сиденье, Доро медленно тронул машину с места и выехал из-за будки. Он заметил, что грузовик скрывается за зданием котельной, а от цеховых ворот по направлению к выезду с территории бегут четверо вооруженных людей, в то время как остальные суетятся у припаркованных рядом легковых автомобилей. Особого желания выяснять, чем именно вызваны эти суета и спешка, Денис не испытывал. Этому в немалой степени способствовало и оружие в руках бегущих. Денису даже показалось, будто бегущие время от времени постреливают в его сторону. Поэтому он по неширокой дуге с ускорением объехал будку и проследовал далее через ворота. В тот момент, когда он миновал их, раздался звук удара и заднее стекло покрылось сетью трещинок вокруг образовавшегося в правом нижнем углу небольшого отверстия. Это событие напомнило Доро, что рассчитывать на дружеское прощание тут не приходится и лучше побыстрее исчезнуть отсюда. Инстинктивно вдавив акселератор в пол кабины, он почувствовал, как его прижало к спинке сиденья. Казалось, будто «Форд Эксплорер» превратился в норовистого коня и пытается выскочить из-под него, чтобы затем сразу же встать на дыбы. Этот отклик на движение его правой ноги был приятен и внушал надежды на благоприятный исход побега.

Склонившись на всякий случай к рулю, Доро все быстрее удалялся от ворот в сторону леса. При этом он, чтобы не быть удобной мишенью, заставлял машину совершать немыслимые прыжки с одной стороны дороги на другую. К счастью, транспорта тут не было и на полноприводной машине он мог без особого риска позволить себе роскошь выписывать эту странную синусоиду по обледенелой поверхности дорожного покрытия.

Бросив через некоторое время очередной взгляд в боковое зеркальце, Денис обнаружил, что сзади на дороге появился автомобиль. Судя по цвету, это была та самая светлая «Мазда», что недавно стояла вместе с «Волгой» у стены цеха. Трудно было предположить, чтобы люди из-за бетонного забора выехали с территории просто из внезапно вспыхнувшего желания прокатиться. Следовательно, его преследовали, и нужно было подумать о том, как ему действовать дальше.

Конечно, оптимальным было бы затеряться в потоке автомобилей на ближайшем ведущем в сторону Москвы шоссе. Однако та разбитая асфальтированная дорога, которой он ехал в данный момент, скорее всего вливалась в более крупную транспортную магистраль либо в ближайшем населенном пункте, либо вскоре за ним. Следовательно, нужно было постараться добраться туда с отрывом от «Мазды». Но с другой стороны люди, ответственные за безопасность территории бывшего завода, конечно же не были дураками. Поэтому они почти наверняка предусмотрели вдоль этой трассы какие-нибудь посты. И уж во всяком случае не подлежало сомнению, что эти господа заблаговременно постарались установить тут самые тесные связи с местной милицией и с автомобильной инспекцией. Отсюда напрашивался вывод: проскочить незамеченным весь путь до шоссе ему почти наверняка не удастся. Можно было не сомневаться — в определенных точках пути его уже поджидают.

Придя к этому заключению, Денис вновь посмотрел в зеркальце — как ни странно, «Мазда» его нагоняла. Видимо за рулем машины сидел весьма опытный водитель, который, гоня по прямой, смог использовать время, упущенное беглецом благодаря его нерациональному движению по синусоиде.

Дорога меж тем уже шла лесом. Причем по непонятной прихоти строителей она тут немилосердно петляла. И хотя лес здесь был редким и хорошо просматривался, Денис предпочитал особенно не рисковать и сбавлял скорость перед каждым очередным поворотом. Это обстоятельство позволило водителю «Мазды», видимо хорошо знавшему всю трассу, приблизиться к «Форду» ещё ближе, на угрожающе небольшое расстояние. Теперь машина преследователей «болталась» уже буквально в каких-нибудь двухста-двухста пятидесяти метрах позади.

Падающие время от времени с деревьев ветки и вдруг со стуком образовавшаяся вверху на правом крыле длинная блестящая борозда свидетельствовали о том, что джип обстреливали. Причем стреляли в основном на поворотах, когда сидящим в «Мазде» было удобней целиться. При весьма неровной дороге попасть куда следует было совсем непросто. Да тут ещё мешало мелькание деревьев, частично заслонявших от преследователей «Форд» на искривлениях дороги. Именно благодаря этому обстоятельству большое количество предназначавшихся Денису пуль просто застревала в стволах и голых ветвях.

Внезапно впереди показалась развилка. От основной дороги вглубь леса по просеке уходила покрытая слежавшимся снегом узкая колея. Не долго думая, Денис свернул на неё вправо.

Скорее всего, если тут и ездили, то относительно редко и в основном грузовики. Может быть, когда-то здесь проходил грейдер, но теперь между двух оставленных колесами машин довольно глубоких и узких впадин возвышался снежный бугор, о который время от времени бился своей нижней частью и бампером джип. И это — несмотря на его достаточно высокий просвет. Следовательно, было абсолютно очевидно, что «Мазде» тут не проехать.

Преследователи сразу поняли это обстоятельство. Денис видел в зеркальце, что машина остановилась у съезда с основной дороги и из неё выскочили люди. Двое из них — вооруженные автоматами — сразу опустились на одно колено, а двое других принялись сходу стрелять из пистолетов. В результате удачного попадания одна из пуль «прошила» два стекла. Она последовательно прошла практически точно по центру заднее и лобовое стекла.

О попадании в машину ещё нескольких пуль свидетельствовали звонкие удары по кузову.

Но самым неприятным было то, что в какой-то момент Доро узрел в зеркальце пятого пассажира «Мазды», который оперся локтем на крышу машины и как-то странно склонил голову к одному плечу. «Гранатомет», — сообразил Денис. Увы, на этой дороге он был лишен возможности маневрировать. Тут можно было спокойно оставить руль, и джип как тепловоз по рельсам шел бы дальше по глубокой колее. Так что теперь приходилось уповать лишь на увеличивающееся расстояние, да на возможное везение.

Постоянно видеть, что там происходит у «Мазды», Доро не мог. Панорама в зеркальце постоянно менялась, машина то попадала в поле обзора, то исчезала из него. Но ожидание выстрела действовало на нервы, как бы давило на сознание, нагнетая чувство приближающейся опасности. «Ну давай же! Стреляй же ты, гад!» — мысленно торопил человека сзади Доро, хотя и понимал, что каждая секунда промедления все более уменьшает вероятность попадания.

И тут рвануло. Взрыв прогремел в нескольких метрах правее и сзади машины. Денису показалось, что задок «Форда» даже несколько подбросило вверх. Часть заднего стекла вывалилась внутрь автомобиля. Осколок противно лязгнул по крыше над его головой. Наверное, если бы не глубокая колея, в результате близкого взрыва машину просто могло бы сбросить с проезжей части в кювет. Но джип как хороший конь держал дорогу. Прыгая на неровностях, он продолжал свой путь.

Рыча двигателем, автомобиль горным козликом скакал ввех-вниз и вправо-влево. При этом периодически о днище раздавались глухие удары. Время от времени на лобовое стекло попадал снег, срезанный бампером с центра дороги. Дениса по понятным причинам не особенно беспокоила сохранность машины, а потому он и не думал снижать скорость. Опасность попадания с каждой секундой езды становилась все меньше. И верно, следующий взрыв прогремел уже в деревьях метрах в двадцати по ходу машины. Радуясь тому, что в распоряжении преследователей не оказалось ничего солиднее гранатомета, Доро время от времени поглядывал в зеркальце заднего вида. Вскоре стоящая у въезда на проселок «Мазда» уже казалась небольшим светлым пятном. Людей же на фоне леса разглядеть теперь было просто невозможно.

Сбавив скорость, Доро поехал более спокойно. Вскоре справа от колеи на небольшой полянке он увидел слегка припорошенные снегом разбитые бетонные и кирпичные блоки. Очевидно, кто-то решил не ездить далеко и свалил тут строительный мусор. Аналогичные импровизированные свалки встречались по пути ещё пару раз до того, как просека вывела его к дощатому забору, за которым возвышались одноэтажные приземистые здания с заделанными фанерой окнами. «Бывший пионерский лагерь», — сообразил Доро, завидев скульптуру барабанщика с отломанными руками и в нелепом снежном головном уборе.

Проехав метров четыреста вдоль забора, Денис оказался у выезда на довольно приличную дорогу. Немного подумав, он свернул направо и направил машину к автобусной остановке, на которой стояла в ожидании транспорта закутавшаяся в пуховый платок немолодая женщина. По пути он увидел в заборе ворота, над которыми по дуге аккуратными металлическими прописными буквами было написано «П/л НАУТИЛУС», а ниже, менее крупными печатными — «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ». Причем в слове «добро» отсутствовала буква «б» и поэтому Доро с удовольствием увидел тут выполненной в металле свою собственную фамилию Доро.

— Здравствуйте, хозяюшка! — притормаживая у остановки, поприветствовал Денис одиноко стоявшую там женщину. — Не подскажите, в какую сторону тут Москва?

— А тут что Москва, что Клин — все едино, — выйдя из-под покосившегося навеса остановки, ответила женщина. — Вам все равно надобно развернуться и ехать вон туда, — и женщина махнула рукой в противоположном направлении.

— Там что, выезд на шоссе? — уточнил Денис.

— Ага, выезд, — подтвердила женщина. — Только вам потом на Москву вправо повернуть нужно будет… Вам милицию надо?

Доро отрицательно покачал головой. Он понимал, что поцарапанная машина с разбитыми стеклами и с неориентирующимся на местности водителем, лицо которого покрыто грязью и запекшейся кровью, у любого вызовет повышенный интерес. И верно, помолчав несколько мгновений и поправив на лбу платок, женщина все-таки не выдержала и поинтересовалась:

— А это что, от пуль дырки?

— Может быть, — пожал плечами Доро. — Но точно не знаю. И спасибо вам.

Развернувшись тут же у остановки, он поехал в указанном направлении. Почему-то Доро казалось, что дорога приведет его все к тому же населенному пункту, который он видел вдали со второго этажа цехового здания. А появляться там на приметном джипе было весьма нежелательно. Поэтому Доро решил избавиться от машины и добираться до Москвы «на перекладных».

Проехав ещё около пяти километров, Денис свернул не доезжая до очередной автобусной будки с асфальтового покрытия на очередную колею, уводящую по просеке в лес. Колея шла перпендикулярно дороге метров триста, а затем делала резкий поворот в очередную просеку налево. Здесь росли в основном ели и сосны, а потому уже через несколько минут езды дорога, по которой он только что ехал, была практически не видна из леса.

Денис остановил автомобиль и вышел из-за руля. При этом он провалился почти по колено в снег. Чертыхнувшись, Денис прошел вдоль машины вперед и огляделся. Тут было тихо и покойно. Лишь птичьи голоса время от времени напоминали о том, что он не единственное живое существо в этом лесу.

Нагнувшись, Денис сбросил с сугроба корочку наста и извлек пригоршню чистого зернистого снега. Он вымыл им руки, а затем, намочив платок, осторожно протер лицо. Местами оно слегка саднило. Болели правый бок и правое же бедро. Но это было не страшно — в своей жизни Доро приходилось выходить из некоторых передряг с существенно большими потерями… Теперь, когда прошло связанное с побегом возбуждение, ему вдруг зверски захотелось есть. Однако голод можно было перетерпеть до возвращения в Москву.

Денис бросил взгляд на часы. Они как ни странно шли. Было начало четвертого. Выглянуло солнце. Его лучи освещали верхушки деревьев. «Скоро начнет смеркаться», — подумал Доро и, присев пару раз, вернулся к машине. Тут он для начала расправился с автоматом — зашвырнув подальше затвор, разбросал вокруг патроны, сплющил каблуком рожок и сильным ударом о ближайшее дерево постарался погнуть ствол. Затем наступила очередь «лишних» пистолетов. Денис оставил себе ещё одну обойму патронов, а остальные также бросил за молодой ельничек в снег. Затем он разобрал пистолеты и часть деталей расшвырял тут же. Оставшиеся же детали Денис разложил по карманам, дабы позже выбрасывать их понемногу в пути.

Отправляться в дорогу в пятнистой куртке охранника было бы по меньшей мере неосмотрительно, а потому Денис, предварительно сделав ревизию карманов, сбросил её в снег. Документов в куртке не обнаружилось, но во внутреннем кармане лежали схваченная поперек резинкой толстая пачка отечественных купюр и две сотенные долларовые бумажки. Без каких-либо угрызений совести Доро сунул все деньги себе в карман. Ведь он же в конце концов был вправе рассчитывать на компенсацию понесенного морального и материального ущерба!

Одев валявшуюся на заднем сиденье свою серую куртку, Доро пошел назад к асфальтированной трассе. При этом он не стал глушить двигатель «Форда», предоставив ему отрабатывать ещё остающийся в баке бензин.

Путешествие до Москвы прошло неожиданно быстро и удачно. Через каких-нибудь десять-пятнадцать минут ожидания на остановке у шоссе Денису удалось «тормознуть» видавший виды «Москвичок» с московскими номерами. Доброжелательный мужик был рад неожиданному подработку и охотно взялся подвезти неприметного попутчика до ближайшей станции метро. В результате менее чем через два часа Денис уже принимал душ в той квартире, откуда утром отправлялся на встречу с Михой Гапоновым.

Приведя себя в порядок, Доро сразу же позвонил Лидии.

— Что-то ты пропал, кавалер, — узнав голос Доро, заметила молодая женщина, — Или ты уже потерял интерес ко встречам со мной?

— Как можно, благодетельница! — в тон Лидии ответил Денис, — Денно и нощно только и мечтаю о них. Поверь, одни лишь многочисленные заботы да боязнь непонимания мешают мне навсегда поселиться на ступенях твоей «конторы».

— Это чье же непонимание беспокоит тебя?

— Прохожих. Да и твоих сослуживцев, естественно. Почти наверняка найдется «добрая душа», которая отправит наглого бомжа для реабилитации на нары…

— Да тебя давно уже следовало бы туда упрятать, учитывая круг твоих знакомых… — усмехнулась в трубку Лидия.

— Ну спасибо на добром слове, радетельница. Это нужно понимать так, что ты мне можешь рассказать об этих знакомых что-то интересное?

— Вот именно. Приезжай.

— Ну чтобы только я делал без тебя, о заботливейшая!?? Наверняка пропал бы… Уже лечу.

— Ne fidem habueris homini blandienti! — после короткой паузы произнесла Лидия. — Случайно не помнишь, что это означает?

— Кажется — «бойся льстеца», или что-то в этом духе…

— Вот именно. «Не доверяй льстецу!»

— Льстецам не нужно. А мне должно. К тому же у древних латинян была кажется и другая поговорка: «Amor omnia vincit».[6] — возразил Денис.

— Не поняла, при чем тут любовь, — неожиданно сухо и серьезно прозвучал в трубке голос Лиды. — Или же это ты просто демонстрируешь своею эрудицию?

— Это я забыл, как на латыни будет «дружба», — признался Денис. — Вот и пришлось заменить её на любовь.

— И все-таки древнюю поговорку ты вспомнил правильно… Но в любом случае не следует путать любовь с яичницей, как говорится уже в нашей российской поговорке… Ладно, жду, — и Лидия повесила трубку.

Пользоваться «Тойотой», даже если машина все ещё и оставалась на своем месте, едва ли бы было разумным. Поэтому Доро, купив по дороге букет, добрался на место с очередным «частником». По пути он думал о том, как мало в сущности ему пока ещё известно о «генерале». Пусть он знал, как тот выглядит, пусть ему был знаком голос этого человека, пусть даже ему были известны некоторые люди из ближайшего окружения Викентия Евдокимовича — это мало что меняло. «Генерал» мог как и прежде чувствовать себя абсолютно спокойно. В сложившейся ситуации Денис при всем своем желании был лишен возможности предпринять против него что-либо. Это было похоже на «бой с тенью». Доро мог продолжать махать руками, угрожающе кричать и делать выпады, но пользы от этого не было никакой. «Сам» оставался вне его досягаемости. Ведь Денис не знал основного — что именно ему можно было доказательно инкриминировать. Действительно, не привлекать же человека к уголовной ответственности только за то, что он коллекционирует старинное оружие или поддерживает отношения с армейскими снабженцами! В чем, собственно, его можно было обвинить? Какие конкретно обвинения он мог выдвинуть против этого человека? Что было у него? Да по сути дела ничего, помимо глубокой личной убежденности, что смерти его друзей, равно как похищения девушек и ранение Клюевой, были организованы именно им, этим самым Викентием Евдокимовичем. Хотя нет, не только. Своим сегодняшним посещением охраняемой территории заброшенного предприятия он также наверняка был обязан именно ему. Вот лишь доказать все это было невозможно.

И если не лукавить с самим собой, то приходилось признать, что он ровным счетом ничего не знает о «генерале». Он даже не знал местожительства и официального рода занятий этого человека! Но если бы они и были известны ему, это тоже мало бы что меняло…

Времени до прилета родителей Николая Смирнова оставалось совсем ничего, немногим более суток. А Денису предстояло сделать ещё так много! Во всяком случае, к моменту встречи с ними он должен был позаботиться о том, чтобы виновные в смерти их сына по крайней мере надежно сидели за решеткой.

Именно поэтому теперь основные свои надежды Доро возлагал на помощь Лидии. Используя свои возможности, она вполне могла бы не только выяснить номера телефонов, с которых звонит «сам», но также и их местоположение. Следовательно, дело обстояло за малым — убедиться в том, что Лида выполнила его просьбу.

— Ну и везунчик же вы, господин Доро, — подставляя Денису для поцелуя щеку, оповестила его Лидия.

— Это в каком же таком смысле?

— Да в самом что ни на есть прямом. Твой Викентий Евдокимович судя по всему только и мечтает, чтобы оставить тебе свои координаты.

— Это надо же, какой он, оказывается, заботливый! Никогда бы не подумал… Ну да ладно, не томи, — с улыбкой потребовал Денис. Выкладывай, что удалось узнать.

А узнать Лидии удалось немало. Во-первых, уже в шесть тридцать интересующая Дениса личность два раза подряд звонила в поселок Косино некому Саиду. Ему было приказано готовиться к отправке очередной партии товара.

— О каком товаре шла речь? — перебил молодую женщину Доро.

— Не представляю. Но Саид отметил, что с переправкой товара возникли трудности из-за потери базы в Удельной.

— Так. Понятно, — хмыкнул Денис, вспомнив о соседнем со Смирновским дачном участке, на который перед отправкой в аэропорт привезли Марину и Таню. — Что еще?

— В начале восьмого последовал звонок какому-то Виктору («Судя по всему он у него что-то вроде диспетчера», — прокомментировала Лида) и Викентий Евдокимович поинтересовался, встретили ли гостей и как идет поиск.

— Поиск чего? — спросил Денис.

— Я не поняла. Послушаешь кассету, может, сам разберешься. — Лидия бросила беглый взгляд на часы и подала Денису небольшой сверток. — Записи всех его переговоров ты найдешь на этой пленке. Тут же номера телефонов, адреса и фамилии тех, с кем Викентий общался по телефону, — она помолчала немного и добавила, — Во всяком случае в конце разговора этот самый Виктор заверил Евдокимовича, что дела идут нормально и что он наверняка все сделает в самое ближайшее время. А потом, через пару часов, Виктор перезвонил Евдокимовичу по сотовому и сообщил, что «друга уже взяли и везут на базу».

— Были ещё звонки?

— Да. В общей сложности — девять звонков, — ответила Лидия. Причем шесть из них — с телефонов-автоматов. В том числе и звонок в областное ГАИ. Там у Евдокимовича приятель.

— Учтем. А не помнишь, не упоминались ли в разговорах Петр Николаевич Дегтярин и Игорь Измаилович Решетников?

— Как ни помнить, конечно помню, — ответила Лидия. — Твоему Викентию Евдокимовичу звонили по поводу этого Дегтярина. Звонили по сотовому. Сказали, что вокруг него «начинает сильно попахивать».

— Кто звонил?

— Не представляю. Из автомата в районе Пушкинской площади.

— А что Евдокимович? — сразу заинтересовался Доро. — Как он отреагировал на звонок?

— Полюбопытствовал, насколько все это серьезно и спросил, нельзя ли что предпринять.

— Ну и?

— Вот тебе и «ну и». Его собеседник сказал, что дело вроде серьезное и лично он ничего изменить не сможет.

— А Решетников? О нем речь шла? — напомнил Денис.

— После разговора о Дегтярине Евдокимович немедленно связался с «Измайлычем» и договорился с ним о встрече… Все это ты найдешь тут, — и Лидия указала на сверток, который Денис все ещё продолжал держать в руке.

— Ладно. Спасибо, милая, — поблагодарил Денис. — Не буду тебя более задерживать. А завтра утречком, если не дай Бог ничего не изменится, объявлюсь снова. Надеюсь, твоя аппаратура ещё порадует меня интересными записями… Подставляй щечку.

— Подожди, а что у тебя с лицом?

— С лицом? Ах да! Шел, задумавшись, и случайно наткнулся на ветку.

— В городе? Не хитри, Доро! — покачала головой Лида. — Я же тебя знаю. Одной ветке с тобой не справится. Видно же невооруженным взглядом, тут потрудились по крайней мере три-четыре здоровенных сучка…

На работе у Вениамина как обычно было полупусто. В большом зале сидели за столами два парня и девушка. Завидев Доро, девушка вскочила и пошла ему навстречу. Это была та самая высокая смешливая особа, которой Кислярский накануне («Или это было позавчера?» — усомнился Денис) рассказывал о мнимой дружбе Шварценеггера со своим приятелем.

— Ой, а Веня уже обзвонился, — ответив на приветствие, оповестила она. — Звонит и звонит. Все интересуется, не объявились ли вы. Первый раз звонил часа четыре тому назад, а последний — не более пяти минут тому назад.

Девушка замолчала, с неприкрытом любопытством разглядывая «боевые отметины» на лице Доро.

— Он что-нибудь просил передать? — осведомился Денис.

— Ой да, конечно. Как же это я забыла, балда такая?!! — и девушка укоризненно поглядела на своего собеседника, как если бы это он был виноват в её плохой памяти. — Он велел немедленно связать вас с ним… Подождите.

Повернувшись спиной к Денису, девушка направилась в дальний конец большого помещения. Однако через пару шагов она оглянулась и недоуменно спросила:

— Ну что же вы стоите?

— Так вы же велели подождать…

— Да нет. Я только вспомнила, что мне сказано немедленно соединить вас с Веней. Пошли, — и, стрельнув глазами, высокая девушка продолжила свой путь к расположенному в углу помещения некоему подобию телефонной будки, что стоят на переговорных пунктах. Только была эта будка существенно просторнее.

Идя между столов, девушка слегка покачивала своими худыми бедрами, чувствуя себя, по всей видимости, манекенщицей, на которую устремлены тысячи глаз восторженных поклонников. Но несмотря на все старания с походкой у неё явно не получалось. Для подиума такая походка, может быть, и была бы хороша, но тут, в проходе между столами детективного агентства, смотрелась несколько странно, если не сказать неуместно. Да к тому же и в том туалете, в который была облачена девушка, ни одна манекенщица явно не рискнула бы ходить подобным образом… Именно поэтому сидевший за столом у стены парень, встретившись взглядом с Денисом, по-свойски подмигнул ему, кивнув вслед идущей «от бедра» коллеге, после чего выразительно покрутил пальцем у виска.

В кабине была установлена рация. Девица некоторое время колдовала над ней, и приблизительно через полминуты Денис уже слушал усиленный телефонами голос Кислярского:

— Слушай, я потерял тебя. Где это тебя носит?

— Потом расскажу. А что у тебя?

— У меня много чего… Значит так, — Вениамин сделал паузу. — Жди нас. Я возвращаюсь. А ежели коротко — только что прихлопнули Дегтярина.

— То есть как это — прихлопнули?

— Обычно. Очень профессионально шлепнули двумя выстрелами из пистолета. А за полчаса до того, как у нас на глазах застрелили Дегтярина, в двадцати минутах езды от Кольцевой был совершен налет на его загородный дом. Точнее на дом, принадлежащий его супруге.

— И что Лина Степановна..?

— Жива, — ответил Вениамин. — Ничего с Дегтяриной не случилось.

— Там тоже были твои люди?

— Были… Думаю, они приедут в агентство раньше меня. В общем, жди. До встречи, — и Кислярский прервал связь.

Остававшееся до встречи время Доро потратил на прослушивание переданных ему Лидой записей. Для этой цели высокая сотрудница Вениамина принесла в кабину магнитофон. Скорее всего она рассчитывала, что Доро предложит ей послушать какие-нибудь интересные музыкальные записи, и была страшно разочарована, когда поняла, что её дальнейшее пребывание в кабине не совсем уместно.

Сделав несколько телефонных звонков, Доро в конечном итоге все-таки смог связаться с Константином. Полковник заверил его, что список владельцев «Мерседесов» интересующих Дениса марок покоится у него в кармане. «Где тебя искать в ближайшее время?» — спросил Доро. Немного подумав, Костя назвал пару телефонов, по которым ему следовало звонить в течение полутора-двух часов.

Вениамин действительно вернулся в агентство через какие-нибудь двадцать минут. А вот его коллеги из загорода задержались. Они приехали не раньше чем Кислярский, а почти десятью минутами позже — по пути у них произошли какие-то неприятности с ГАИ. Но, может быть, это было и к лучшему. По крайней мере после ознакомления с телефонными переговорами «генерала» из последовавших затем докладов Кислярского и его сотрудников у Доро вырисовалась довольно четкая картина действий Викентия Евдокимовича.

Звонок неизвестного приятеля-осведомителя по всей видимости застал «генерала» врасплох. Он явно не ожидал подобного развития событий. И «прокол» Дегтярина несомненно весьма встревожил его. По всей видимости его друг Петр Николаевич знал о Викентии Евдокимовиче достаточно много, чтобы в сложившейся ситуации стать опасным. Во всяком случае «сам» незамедлительно связался по телефону с Решетниковым и сообщил ему, что у их друга Дегтярина назревают крупные неприятности, а потому для общего блага ему было бы лучше «никогда не пересекаться с теми, кто ищет с ним встречи. Никогда». «Понял, — отреагировал Решетников и тут же поинтересовался, — Сколько в моем распоряжении времени?» «Думаю, не больше чем пять-шесть часов, — ответил „генерал“. — Сможешь уложиться?» «Придется. Что ж делать…» — только вздохнул Игорь Измайлович.

К сожалению, в распоряжении Дениса не было записей разговоров Решетникова с его людьми. Поэтому можно было лишь предположить, что он сразу же развил бурную деятельность. В результате Вениамин, с утра дежуривший в машине с затемненными стеклами у городской квартиры Дегтярина, имел возможность пронаблюдать, как недалеко от подъезда, в котором проживал Петр Николаевич, припарковался новенький «Рено» синего цвета. Впрочем, и до, и после появления «Рено» к дому подъезжали различные машины, и их появление также фиксировалось на видеопленке. Но, как выяснилось позже, отношение к Петру Николаевичу имел лишь этот темно-синий автомобиль. Именно из него через несколько минут после приезда вышел убийца. Собственно, бесстрастная камера зафиксировала лишь двух выходивших из машины людей (один из них был водителем). Соответствующая запись была сделана и в журнале наблюдений. Приехавшие перебросились у машины парой слов и затем скрылись за дверями подъезда.

— Извини. Они появились незадолго до приезда Дегтярина? — прервал рассказ приятеля Доро.

— Не сказал бы. Это произошло как минимум за два с небольшим часа до убийства.

— И шлепнули уважаемого Петра Николаевича прямо на улице?

— Да. Только не «они», а один из них. Тот, что приехал в качестве пассажира, — уточнил Кислярский.

— Ты полагаешь, предварительно они посетили квартиру Дегтярина?

— Естественно, — кивнул Вениамин. — Подозреваю, твои друзья с Петровки легко обнаружит там следы обыска…

— А может быть, они просто рассчитывали застать дома Петра Николаевича?

— Едва ли, — покачал головой Кислярский. — С какой бы стати они тогда отсутствовали около двух часов?.. Я думаю, они прекрасно знали, что Дегтярин находится на службе. Скорее всего, о его перемещениях им сообщали по телефону. Во всяком случае из подъезда они вышли буквально за пятнадцать минут до приезда Петра Николаевича. Водитель сразу же принялся прогревать двигатель, а второй — его напарник — начал внимательно изучать объявления на доске перед подъездом.

— Дегтярина застрелили недалеко от его машины?

— Нет, перед самым входом в дом, — ответил Вениамин. — Он, видишь ли, очень спешил. Захлопнул дверцу и чуть ли не бегом бросился к дому. Этакий красавец в длинной шинели и в папахе. Я сразу понял, что это Дегтярин… Он уже взялся было за ручку двери. И тут бац — одна пуля под лопатку, вторая в затылок… Все это ты сам, кстати, сможешь посмотреть в видеозаписи. Во всех подробностях и в деталях. — Кислярский немного помолчал. — Для меня случившееся было так неожиданно, что я оторвался от камеры и выскочил из машины только тогда, когда все было кончено, а киллер уже садился в подъехавший «Рено».

— Как полагаешь, к чему была эта демонстрация? — недоуменно произнес Денис. — Зачем было затевать стрельбу на виду у всего двора? Почему они не дождались появления Дегтярина в квартире и не убрали его там? Или по дороге к лифту в подъезде?

— Откуда мне знать??! Хотя, может быть, им было важно, чтобы никто не знал об их посещении квартиры… А что касается подъезда, там в самый неподходящий момент могли оказаться соседи.

— Возможно, — согласился Денис — Не исключается, что так они все и задумали. А кассету ты передал милиции?

— Нет. Мы тоже поспешили уехать… А свидетелей убийства там было достаточно и без нас.

— Ладно. Сделай с кассеты копию. Я потом переправлю её кому следует.

После того, как закончил Кислярский, последовал доклад тех, кто дежурил у загородного дома Дегтярина. Коллеги Вениамина рассказывали, что приблизительно в то же самое время, когда к московскому дому Петра Николаевича подъехал темно-синий «Рено», к принадлежавшему его супруге коттеджу подкатил фургон для перевозки мебели. Вышедший из него молодой энергичный экспедитор позвонил у ворот и был впущен в дом. Через некоторое время он вновь вышел во двор, распахнул ворота и грузовик въехал на территорию. Четверо грузчиков в сопровождении экспедитора прошли в дом, и вскоре из него начали выносить различные вещи и мебель. На всякий случай наблюдатели решили записывать на видеопленку неожиданный переезд. Грузчики меж тем работали очень споро. Фургон загрузили за каких-нибудь двадцать минут, и машина отъехала. А ещё через пятнадцать-двадцать минут на втором этаже в одном из окон наблюдатели случайно заметили в бинокль выбитое стекло. В окне виднелось бледное женское лицо с заклеенным пластырем ртом.

Один из наблюдателей поспешил в дом. К счастью дверь оказалась не запертой, и подняться наверх к выбитому окну не составляло труда. Как оказалось, приехавшие на автофургоне налетчики заклеили хозяйке рот и привязали её к стулу. Так и просидела она в спальне, пока из дома выносили все мало-мальски ценное. Лишь после отъезда бандитов Лине Степановне удалось подняться и ножкой болтавшегося у неё за спиной стула выбить окно. Вскоре после этого её и заметили коллеги Кислярского. Женщину развязали и как могли успокоили. А через несколько минут Дегтярина уже сама сообщила в милицию о налете. «По понятным причинам мы не стали говорить Лине Степановне о том, что следили за её домом. Так что милиции неизвестно о сделанной нами видеозаписи погрузки в фургон вещей Дегтяриных», — завершил свой рассказ коллега Вениамина.

— И на кой черт им было устраивать этот налет? — задумчиво произнес Кислярский. — Что они — торговать украденным будут, что ли?

— Инсценировка. Уверен, им просто нужно было провести обыск, чтобы изъять какие-то записи, документы, — убежденно заметил Доро. — А ограбление — это так, для камуфляжа…